К обители Поэта, Словесности столпа, Приходит по билетам Ценителей толпа. Закована в кавычки «Народная тропа», Буклетов из страничек Размерена стопа. Под рамки и багеты Исписаны листы, Развешаны портреты — Музейные холсты. В рабочем кабинете След росчерка пера, На ножках табурета Ушедшая пора. От мамушки Арины Из ветхой старины Воспетые былины Про праведные сны, Про подвиги и битвы, Про храбрых удальцов, Про стойкость и молитвы, Про добрых мудрецов, Про невидаль земную В заморском далеке, Про рыбку золотую И бедном рыбаке, Про злобную царицу, Семи богатырях, Про спящую девицу С невинностью в устах, Про дуб уединенный И цепи, что на нем, Про путь неизреченный, Что не отдать внаем. Внимает ум пытливый У пылкого птенца, Поднявшись горделиво Из Царского Сельца. Витая с колыбели Из детских светлых снов, Разносит ветер трели Ловца созвучий слов! Заброшен невод в волны В надежде на живца, Вельможи недовольны Проказами певца. Направят из столицы По ссылке налегке На южные границы В рубежном далеке. Там витязей дружины В державу на дозор Выводит из пучины Сам дядька Черномор. Давнишние преданья, Дела минувших дней, Проходят испытанья Правдивостью своей. Там берег в синем море, Где Воронцов-старик Дворец у лукоморья Блистательный воздвиг. Задиристый повеса, Поэт попался в сеть! Судачит вся Одесса: «Так, в этом что-то есть!» Он вместо оправданья, За честь свою раним, Оставил пожеланье Любимой быть другим. Графини, точь гусыни, Лепечут всякий вздор, Их чинные мужчины Красны как помидор. На площади Сенатской Созреет термидор, И вольности бунтарской Подпишут приговор. Он узникам томимым, Что были прежде с ним, Как факел негасимый, Зажжет свободы гимн! Поэта путь в пустыню Направлен ныне взор, Под крылья Серафима, Где дремлет Святогор. Над дымкой звездной пыли Возвышенный шатер, Руслану и Людмиле Послушен Черномор. Речь экскурсовода, Точь новая глава, И тают в здешних водах Знакомые слова. В усадьбах барских судеб — Быт рабского труда, От гнева не остудит Вид старого пруда. Грабителей нажива Сгорела вся дотла. Латают книгу жизни Хранители тепла. Руками их согреты Листаемы поля И гением поэта Воспетая земля! Скамейка у аллеи, Где витая лоза, И в лике из камеи Лучистые глаза! Здесь чудное мгновенье У вечности в гостях, С восторгом вдохновенья, С любовью на устах! Но в лире сокровенной Таится глубина, Под тяжестью Вселенной В себе погребена. От мамушки Арины Сказаний с древних пор Хранят покой вершины Святых заветных гор… Летели лет метели, Минуло двадцать лет. В отстроенном отеле Продолженный сюжет. В деревне, что Бугрово, Горит уюта свет, Закаты здесь багровы И радостен рассвет! Для милой Акулины Раздвинулся «Кордон», И кустики малины Смешали явь и сон Здесь живо все и ново, Здесь Гейченко – гигант, Художника Быстрова Расцвеченный талант. Здесь сам возница Пушкин! Творцов стихов толпа. К Поэту на опушке Проложена тропа! От Бога дар имея Глаголом жечь сердца, Доныне слово греет Искусного творца! В стихии нет гордыни, Что рвется на простор. Словесности святыни Слагается узор!