Вашингтон. Ноябрь

Эта музыка абсолютно неуместна в солидном книжном магазине, раздраженно думала Кассандра Редпас. Здесь подошли бы концерты в стиле барокко или Ренессанса, или даже средневековые песнопения.

Но в магазине «Дюпон Секл» царили какофония и тарарам.

Редпас раздосадованно взглянула на динамик за прилавком. Последние двадцать минут динамик изрыгал звуки, напоминающие визг стада спаривающихся свиней во время запуска ракеты.

Словно в ответ на мысли Редпас в проигрыватель скользнул новый диск. Скороговорка рэпа рванулась из динамика, перебиваемая пулеметными очередями и ненавистным городским шумом.

«В целом, — решила Редпас — я предпочла бы свиней».

Девица, сидящая за кассой, явно страдала потерей аппетита. За исключением лиловой банданы на голове она была облачена во все черное. От обилия металла в ее ушах, бровях и ноздрях зашкалило бы любой детектор.

Продавщица не замечала Редпас, стоящую по другую сторону кассы, уткнувшись в учебник биологии.

Редпас выложила на прилавок выбранные книги. Движение было настолько резким, что поднявшийся ветер перевернул несколько страниц в учебнике.

Продавщица вскинула голову и с глубочайшим равнодушием уставилась на Редпас.

— Чемгупмочь?

Редпас попыталась мысленно разложить нечленораздельный вопрос на знакомые звуки и слоги. После второй цопытки ей удалось определить, что вопрос был задан по-английски.

— Чемогупомочь? — более внятно повторила девушка.

— Да, вы можете мне помочь, — отчетливо выговорила Редпас. — Я хотела бы заплатить за эти книги.

— Да ну?

— Ну да, — подтвердила Редпас.

— Вы читаете эту дребедень?

— Нет, использую ее вместо гантелей.

— Класс!

Продавщица перевела взгляд с книг на кассовый аппарат, словно пытаясь вспомнить, есть ли между ними связь.

— В таком шуме трудно сосредоточиться, — подсказала Редпас.

— Я все равно нигде не могу сосредоточиться, — отозвалась девушка. — Здесь не хуже, чем везде. Только все эти книги бесят меня.

На последнем слове каждой фразы она повышала голос, превращая утверждения в вопросы. По мнению Редпас, такая омерзительная лингвистическая патология не входила в моду со времен выражения «Дудки!».

— А вы что-нибудь читаете? — поинтересовалась Редпас.

— Чего?

— Например, слова. Предложения. Может быть, даже целые абзацы.

— Еще бы! — Девица пожала плечами. — Говорят, читать надо, чтобы получить работу.

— И вы действительно читаете?

— Вы про книги?

Редпас кивнула.

— Не-а, — протянула продавщица. — Больше слушаю.

— Слава Богу, книги есть и на кассетах, — пробормотала Редпас.

Девица заморгала:

— Я про компакт-диски.

— Разумеется, — подтвердила Редпас. — Как это я не догадалась!

Она протянула через прилавок стодолларовую купюру, чтобы заплатить за три книги.

— Класс! — прореагировала на появление купюры девица. — Она настоящая?

Редпас хотела было напомнить, что те, кто читает, чаще имеют доступ к настоящим деньгам, чем те, кто предпочитает обходиться без книг, но решила, что игра не стоит свеч.

— Настоящая, — подтвердила Редпас. Продавщица медленно зашевелила губами, прочитывая заголовки книг и вводя номера в аппарат: «Китайская триада и опиумные войны», «Шелк и азиатский менталитет», «Новые русские мафии».

— Вы и вправду будете читать это барахло? поинтересовалась она.

— Сегодня? Нет. Но со временем, пожалуй.

На лице продавщицы мелькнуло сочувственное выражение.

— Знаете, вам нужна жизнь, — шепотом сообщила она.

Редпас рассмеялась:

— Она у меня есть, я недавно проверяла.

— Нет, я про настоящую жизнь.

— И я про нее же.

Покачав головой, продавщица отсчитала сдачу и протянула ее Редпас вместе с пластиковым пакетом с книгами.

— Удачногодня, — машинально пожелала продавщица, хотя время близилось к девяти вечера.

Редпас переложила книги в кожаную сумку, повесила ее на плечо и толкнула входную дверь книжного магазина. Минуту она стояла в замешательстве, решая, как быть — пройтись пешком или взять такси.

Полная луна золотила кроны деревьев Рок-Крик-иарка. В воздухе висел терпкий аромат горящих листьев.

Бодрящий морозец, решила Редпас.

У нее только что закончился урок тайцзицюань, который проводил инструктор из представительства КНР. Все тело Кассандры пульсировало от прилива энергии, голова была ясная. В слаксах, пиджаке и удобных туфлях она чувствовала себя превосходно.

«Прогулка будет хоть куда, как сказал бы Джилли», — с улыбкой подумала Редпас.

Но улыбка тут же погасла при мысли о том, как отозвался бы Джиллеспи, узнав, что она бродила одна в темноте.

Но, с другой стороны, Джиллеспи вернется только после полуночи. Он вымотается, проголодается и захочет немного отдохнуть. Редпас заказала для него легкий ужин, после которого им предстояло разойтись по соседним комнатам.

«Если я вернусь домой раньше Джилли, — мысленно убеждала себя Кассандра, — мне не придется выслушивать нотацию о мерах безопасности и недопустимости одиноких прогулок по ночному городу».

Один из самых жарких и продолжительных споров разгорелся между ними после того, как Редпас наотрез отказалась от вторжения в свое личное пространство любых телохранителей, кроме Джиллеспи. В своем решении она была непоколебима.

Редпас повернула на юг, выбрав хорошо освещенную улицу, ведущую к Коннектикуту.

Она не успела сделать и десятка шагов, как из тени дверной ниши выступил рослый мужчина. Он держался поодаль и потому не испугал ее.

— Добрый вечер, посол, — наконец любезно произнес он.

Редпас застыла на месте. Она мгновенно узнала человека, который заговорил с ней.

Илья Касатонов.

Касатонов заметил, как расширились зрачки женщины.

— Будьте умницей, и с вами ничего не случится, — вкрадчиво произнес он. — Впрочем, вам не помешает знать: жизнь старшего сержанта Джиллеспи в моих руках.

— Сомневаюсь, — откликнулась Редпас. В правой руке Касатонов сжимал маленький сотовый телефон. Красный сигнал торопливо мигал, свидетельствуя о том, что аппарат включен.

— Я заговорил бы с вами и раньше, — объяснил Касатонов, — но сегодня днем мы упустили сержанта.

— Неуловимая личность этот сержант, — небрежно бросила Редпас. — Вряд ли вам вообще удалось найти его.

Она замолчала в ожидании ответа, стараясь не выдать, что мгновенно похолодела изнутри, когда Касатонов неожиданно вырос перед ней да еще с именем Джиллеспи на языке.

— И все-таки мы его нашли, — заявил Касатонов. — Сейчас он в Майами.

— Как и множество других людей.

— Но далеко не все они ждут рейса в Вашингтон.

Редпас слегка приподняла пепельную бровь, продолжая ждать.

— Вижу, вы настроены скептически, — заметил Касатонов. — Вполне понятно. Если вы не против, я сообщу вам точно, чем он занимается.

Касатонов поднес телефон к уху и произнес что-то по-русски.

Редпас не подала виду, что поняла все до последнего слова. Касатонов просил кого-то описать действия Джиллеспи в данную минуту.

— Он только что купил в киоске соленое печенье-крендельки, — сообщил Касатонов по-английски. — Печенье намазано чем-то желтым должно быть, горчицей.

Редпас всей душой надеялась, что ее лицо не выдало никаких чувств. Вегетарианец Джиллеспи не ел в аэропортах ничего, кроме такого печенья.

— Он читает книгу небольшого формата в мягкой обложке, — продолжал Касатонов. — Кажется, такой формат называют карманным?

Редпас молча смотрела на него.

— Заглавие книги… — Касатонов осекся и задал краткий вопрос в телефон. — «Куллоден», — повторил он для Редпас. — Есть такая книга?

Сердце у Кассандры упало. Она коротко кивнула головой.

— Да, ее написал Джон Преббл, — ответила она, стараясь придать своему голосу побольше безразличия. — Это о последнем противостоянии шотландских горцев английским завоевателям.

Редпас не добавила, что она видела, как Джиллеспи прихватил с собой эту книгу несколько часов назад, покидая дом.

На лице Касатонова возникла неожиданно печальная улыбка.

— «Куллоден»… — негромко повторил он. — Интересно, понравилась бы она мне? Как вам известно, у нас с сержантом Джиллеспи немало общего.

— Но только не в увлечениях.

Странная улыбка исчезла, лицо Касатонова вновь стало бесстрастным. Это было лицо человека, которого ничто не трогает. Какой бы жизнью он ни наслаждался, какую бы смерть ни заслужил, какая бы агония ему ни предстояла — ничто всерьез не задевало его.

Изучая лицо Касатонова, Редпас гадала: неужели афганцы изуродовали не только его гениталии?

— По этому телефону, — произнес Касатонов, — я поддерживаю связь с человеком, в руках которого находится жизнь вашего сержанта. Стоит вам подать знак телохранителям или кому бы то ни было — и он погибнет. Вы поняли?

Не полагаясь на свой голос, Кассандра молча кивнула.

«Телохранители, — горько повторила она про себя. — Да, Джилли, ты был прав. Но кто защитит тебя, когда я здесь?»

Люди, шагающие по тротуару, без любопытства поглядывали на мужчину, стоящего у полутемного портика, и женщину рядом с ним. Оружия не было ни у того, ни у другой. Касатонов даже не приблизился к Редпас и со стороны имел довольно безобидный вид. Любой прохожий мог с уверенностью заявить, что Редпас остановилась поболтать со знакомым.

«Он осторожен, — с горечью думала Редпас. — Раз он не убил меня на месте, значит, я ему зачем-то нужна».

Эта мысль отнюдь не радовала Кассандру.

Касатонов не переставал вглядываться в тени на противоположной стороне улицы и медленно проплыващие мимо автомобили.

«Слава Богу, он уверен, что у меня есть телохранитель или даже два, прячущиеся где-нибудь поблизости, — думала Редпас. — В следующий раз я непременно последую твоему совету, Джилли. Конечно, если в этот следующий раз мы оба будем живы».

Редпас решительно отмахнулась от мыслей о Джиллеспи. За ним и прежде следили убийцы. И в свою очередь, он не раз шел по чужим следам. Все, что оставалось делать Редпас, — не терять самообладания и выиграть время.

Для них обоих.

— Чего вы хотите? — напрямик спросила Редпас.

— Обсудить с вами деловое предложение, — ответил Касатонов, — выгоду из которого извлечем мы оба.

Редпас ждала, глядя на Касатонова глазами, изумрудный блеск в которых вспыхивал даже в темноте.

— Вот там, на автобусной остановке, есть скамья, — продолжал Касатонов. — Не хотите ли присесть?

С этими словами он указал на скамейку, стоящую на расстоянии пятнадцати ярдов от них, у края тротуара.

Редпас молча повернулась и направилась к скамейке. Усевшись, она продолжала прижимать сумку с книгами к груди — впрочем, она сомневалась, что три книги в твердых переплетах окажутся непреодолимым препятствием для пули. Но, с другой стороны, лучшей защиты у нее не предвиделось, если не считать убеждения Касатонова, что она не одна и что где-то рядом ждут телохранители.

Касатонов поднес телефон к уху и заговорил по-русски, спрашивая о времени вылета рейса Джиллеспи. Затем он напомнил человеку на другом конце линии, что Джиллеспи — опытный опасный противник. Это предупреждение он повторил дважды, очевидно, недовольный своим напарником.

Редпас мысленно пожелала Джиллеепи удачной охоты.

— Хочу сообщить вам, — продолжал Касатонов, опустив телефон, — что мы питаем огромное уважение к вам и вашей организации.

Его улыбка казалась почти нежной. Он не сводил глаз с рук Редпас, словно считал ее опасной, несмотря на угрозу жизни Джиллеспи.

— Мы? — переспросила Редпас.

— Вы же узнали меня, посол.

— Вы Илья Касатонов? — спросила она. Он склонил голову в издевательском поклоне.

— В таком случае, — резким тоном продолжала Редпас, — эти «мы», о которых вы упомянули, — пестрое сборище, известное под названием «Гармония». А заправляет им одна дама — Катя Павлова.

Тонкие губы Касатонова дрогнули в улыбке, которая могла показаться искренней.

— «Гармония», — объяснил он, — это Катина шутка. Мы всего лишь союз лиц, имеющих общие интересы.

Редпас промолчала. Касатонов пристально следил за ее руками.

— В сущности, — продолжал он, — ваша организация имеет немало общих интересов с «Гармонией».

— Оригинально, — ровным тоном откликнулась Редпас.

— Ничуть. Вы и члены вашей организации — умные, агрессивные люди, готовые поставить на карту многое, иногда даже саму жизнь, лишь бы добиться своего.

— Но у нас иные интересы, чем у членов «Гармонии».

— Вы действуете и мыслите в глобальных масштабах, — продолжал Касатонов, словно не слыша Редпас. — Такая ясность — редкое явление в мире, погрязшем в войнах кланов и тирании варваров-военачальников.

— Процессу, который вы только что описали, способствует каждый из членов «Гармонии» и противоборствует каждый из сотрудников «Риск лимитед», — отозвалась Редпас. — Не понимаю, в чем могут совпадать наши интересы.

— Ваши возможности уникальны, — объяснил Касатонов. — Ни одна организация, за исключением прежних КГБ и ЦРУ двадцатилетней давности, не в состоянии задействовать столько агентов со всего мира по телефону.

— Какой лестный и незаслуженный отзыв! А вы никогда не задумывались о работе в сфере рекламы, лоббирования или продажи краденой нефти?

Касатонов изумленно рассмеялся.

— Вы чересчур скромны, — заметил он.

— Просто я реалистка.

— Ни одной организации, кроме вашей, не удавалось проникнуть в круги сицилийских торговцев героином и нанести им ущерб, от которого они до сих пор не оправились.

Редпас бесстрастно взглянула на Касатонова.

— Я понятия не имела о подобном успехе, — заявила оиа. — Поздравляю организацию, которая его добилась.

— Поздравляйте самое себя, посол. Кто-то известил итальянскую полицию об этом грузе. Затем тот же осведомитель связался с американцами и призвал их на подмогу итальянцам. Груз был конфискован.

— Поразительно.

— Мы узнали об этом только потому, что затем осведомитель продал ту же информацию нам.

— Деятельная особа, да еще с богатым воображением, ѕ заметила Редпас.

— Информирование американцев — блестящая мысль, — продолжал Касатонов. — Еще раз примите мои поздравления. Ничто иное не заставило бы итальянское правительство выступить против мафии.

— Даже если допустить, что все сказанное вами — правда, хотя это и не так, я не понимаю, в чем вы видите совпадение наших интересов, — заявила Редпас. — Сицилийцы — первые среди равных в «Гармонии».

— Эта конфискация была двойным ударом против нас, — деловито сообщил Касатонов.

— Восхитительно.

— Перевозка груза осуществлялась на русские деньги, — добавил он. — Как вам известно, западная валюта высоко ценится на моей родине. Когда сделка провалилась, с плеч слетело несколько голов — в буквальном смысле, конечно.

— До этого мне нет никакого дела, — резко возразила Редпас. — «Риск лимитед» — частная корпорация, которая предлагает консультации по вопросам безопасности американцам и иностранным клиентам. Мы не полиция и не телохранители. Мы даем советы и время от времени оказываем помощь.

— Советы? Помощь? — холодно переспросил Касатонов. — Тот негодяй, который чуть не всадил мне пулю в лоб; в Лхасе месяц назад, скажите, что он советовал и какую помощь оказывал?

— Спросите у него. Я не понимаю, о чем идет речь. — Редпас чуть заметно улыбнулась. — Но если вы его найдете, не откажите в любезности сообщить мне его имя. Нам всегда не хватало людей, способных выполнять задания в Азии.

Касатонов взглянул на часы, а когда вновь поднял глаза на Редпас, она поняла: сколько бы времени ни было у них с Джиллеспи, оно неумолимо истекает.

— Хватит увиливать, — отрезал Касатонов. — Нам известно о ваших делах. Ваш послужной список впечатляет. Вот почему мы предлагаем вам возможность присоединиться к «Гармонии».

Не в силах скрыть потрясение Редпас уставилась на Касатонова.

— Если бы вы хоть что-нибудь знали о «Риск лимитед», — наконец ответила она, — вы бы не заблуждались, что нам ненавистно все в «Гармонии».

— Власть и деньги правят миром. Об этом вы не раз напоминали в своих книгах. «Гармония» предлагает прямой путь к тому и к другому.

— Я предпочитаю более длинную и окольную дорогу, — возразила Редпас.

— Погодите. Мы живем в мире, где супердержавы потерпели крах, где такие государства, как США, утратили способность действовать независимо, а остальные заинтересованы только в поддержании внутреннего порядка. В итоге образовался международный вакуум власти.

— Кратко и точно сказано.

— Благодарю. Я почерпнул это выражение в одной из ваших статейю

— Сомневаюсь, что оно вам пригодится.

Улыбка Касатонова в сочетании с холодными, острыми глазами производила жутковатое впечатление.

— Вы правы, — откликнулся он. — Вакуум власти будет заполнен «Гармонией». Мы разделаемся с врагами. — Он поднял телефон. — Если вы осмелитесь пренебречь нашим предложением, — продолжал он, — наше возмездие начнется немедленно, прямо здесь.

Джиллеспи.

Все внутри у Кассандры похолодело. Касатонов был проницательным человеком. Так же как и его сообщница.

Но почему они стали такими настойчивыми именно сейчас? Редпас молча ломала голову над этим вопросом.

Ответ пришел внезапно. Из-за шелка.

По каким-то причинам этот клочок ткани имел такую ценность для «Гармонии», что ее главы согласились скорее вовлечь в игру противников, чем потерять шелк.

«Завербовать нас или убить, — заключила Редпас. — В сущности, никакой разницы».

Сотовый телефон издал приглушенный сигнал. Касатонов поднес его к уху.

— Да, мешок с дерьмом, — хрипло выпалил он по-русски, — и попробуй только упустить его! Только не подходи слишком близко. Лев не так уж молод, но клыки у него еще дай Боже.

Касатонов опустил телефон.

— Видите ли, — продолжал он, — я уважаю таких людей, как Джиллеспи. Сочетание его талантов — редкое и, можно сказать, бесценное явление. В союзе, известном под названием «Гармония», такой человек мне бы не помешал.

— Джилли последним в мире согласится присоединиться к «Гармонии».

— Потому мы и не обратились к нему с нашим предложением. Он сторожевой пес, преданный только вам.

Редпас не двинулась.

— Вы товар, достойный охраны, — сообщил Касатонов. — Когда речь заходит о международной власти, вы проявляете редкую изобретательность и проницательность.

— Как и ваш босс, — вставила Редпас.

— И она не из вашей лиги. Катя — женщина с превосходными криминальными инстинктами. Она идеально подходит для псов из «Гармонии», увивающихся вокруг нее.

Редпас молча приподняла брови. Ее уже давно не вербовали противники, но она не забыла непреложное правило: остаться в живых.

— Когда власть криминальной группировки преодолевает некую критическую точку, — продолжал Касатонов, — группировка либо распадается на воюющие союзы, либо находит достаточно умного лидера, способного вывести банду в мир «законной» власти. В мир акций и договоров, лоббистов и правительств. Катя не в состоянии вывести туда «Гармонию» — в отличие от вас.

— Замечательно, — отозвалась Редпас. — А как же вы?

Он пожал плечами.

— Мне не хватает терпения выслуживаться перед болванами. Вы будете давать мне советы.

— Я растеряю все свои связи, как только пройдет слух, что я консультирую членов «Гармонии».

— Об этом будем знать только мы вдвоем.

— Катя неглупа.

— Катя — прекрасное, смертельное оружие, сделанное из льда. Она тает от водки.

— Что-то незаметно, — возразила Редпас.

— В конце концов это даст о себе знать. Она допустит просчет, а вы займете ее место.

Редпас не замечала ни пронизывающего холода скамейки, ни промозглого ветра, забирающегося за воротник. Она мыслила сразу на нескольких уровнях.

Предложение Касатонова могло быть настоящим.

А если таким же фальшивым, как его улыбка?

Или и тем, и другим — в зависимости от обстоятельств.

Во всяком случае, жизнь Джиллеспи и самой Редпас зависит от ее ответа, и дать его надо в считанные минуты.

Редпас молча отдала дань восхищения изобретательности членов «Гармонии». При таком раскладе Касатонов мог бы убить Джиллеспи в качестве предостережения Редпас и «Риск лимитед». Но он избрал утонченную и элегантную тактику.

Сотрудничество вместо грубой силы. «Значит, Катя Павлова умнее, чем я думала, решила Редпас. — Или не Катя, а Касатонов». Вторая мысль заставила ее содрогнуться.

— Предположим, я бы заинтересовалась вашим предложением, — с расстановкой проговорила Редпас. — Что же дальше?

— Все очень просто. Между нами должна появиться основа для взаимного доверия.

Редпас ухитрилась сдержать улыбку. Касатонов произнес эту фразу так, словно только этим и занимался, никогда не убивая людей, не давая им взяток, не прибегая к помощи угроз, лести или побоев.

Словно он и не держал жизнь Джиллеспи в мозолистых ладонях.

— Кому-то придется сделать первый шаг на пути к доверию, — добавил Касатонов.

Сотовый телефон вновь подал сигнал. Касатонов поднес его к уху, выслушал и нахмурился.

— Да, конечно, — быстро подтвердила Редпас, не переставая в душе страстно и торопливо молиться. — Что вы предлагаете?

Касатонов медлил, прислушиваясь. Его губы сжались.

Редпас вздрогнула, словно только что осознала, что говорит с врагом, и передумала насчет его предложения.

Они оба знали: вербовка — весьма деликатный процесс. Вмешательства в неподходящий момент, неверного взгляда или одного-единственного слова достаточно, чтобы рыбка сорвалась с крючка прежде, чем она — или он — окажется в садке.

Редпас умышленно начала возиться с сумочкой, двигать ногами, оглядываться на приближающихся людей. Она убедительно изображала женщину, оказавшуюся в неловкой ситуации.

— Пошел ты! — рявкнул Касатонов в телефон, опустил его и все свое внимание обратил на собеседницу. — Имя вашего осведомителя в «Гармонии» будет гарантией единства с новыми союзниками.

— Значит, вы считаете, что у меня есть такой осведомитель?

— Должен быть. Никто не смог бы причинить нам такой ущерб за последние несколько лет без источника информации.

Редпас вновь принялась рыться в сумочке, лихорадочно размышляя и тщательно взвешивая варианты.

— Если бы такой осведомитель существовал, — наконец осторожно проговорила она, — его имя было бы чрезвычайно ценным приобретением. Что я получу взамен?

— Другое ценное приобретение. Сержанта.

— Даже если бы у меня имелся агент в вашей организации, — продолжала Редпас, — я не смогла бы распорядиться им так, как вы предлагаете, и по-прежнему быть полезной вам.

— Почему? — напрямик спросил Касатонов.

— «Риск лимитед» рассчитывает на добровольное сотрудничество наших агентов. Если пройдет слух, что я выдала одного из них, я потеряю всех остальных.

Касатонов покачал головой.

— Удивляюсь вам, посол, — произнес он. — Чтобы защитить всего лишь пешку — должно быть, одну из шлюх Кати, — вы готовы пожертвовать таким конем, как Джиллеспи.

— Джиллеспи гораздо ценнее коня, — возразила Редпас. — Вот почему я хочу сделать вам ответное предложение.

— Не в вашем положении торговаться.

Касатонов поднял телефон к уху.

— Постойте! — поспешно воскликнула Редпас. — Убить человека всегда можно, а воскресить его нельзя. Выслушайте меня!

Убедительные нотки в ее голосе остановили Касатонова.

— Говорите, — коротко приказал он.

— Я могла бы отозвать своих агентов из «Гармонии» и пообещать, что не стану подсылать новых.

Касатонов задумался.

— А взамен, — продолжала Кассандра, — вам придется согласиться на несколько условий. Самое главное — я должна встретиться и обсудить сделку лично с Катей Павловой.

Касатонов потряс головой.

— Это невозможно, — заявил он. — Может быть, Катя и согласится встретиться с вами, но прежде я должен знать имя осведомителя.

— Почему? — бесстрастно спросила Редпас.

— Это вопрос дисциплины.

— А как быть со вторым условием?

— Катя Павлова — общительная женщина, — равнодушно произнес Касатонов. — Она всегда рада новым знакомым.

— Уговорите ее встретиться со мной, — предложила Редпас. — Есть вещи, которые я могу сообщить ей и только ей.

— Одно я должен знать немедленно: кто ваш шпион? Кто-нибудь из шлюх? Из домашней прислуги? Последнюю неделю я пристально следил за каждым из них, но теперь хочу убедиться, что не ошибся.

«Бостон. Шон. Дэни».

Эти имена мелькали в голове Редпас, однако она и бровью не повела.

— Или какой-нибудь паршивый банкир из Ораньестада? — не унимался Касатонов. — Я должен знать!

— Я не говорила, что у нас есть осведомитель, — спокойно возразила ему Редпас. — Просто упомянула, что у меня кое-что найдется для Кати.

— Имя, — потерял терпение Касатонов. — Немедленно!

Редпас глубоко вздохнула и приготовилась ввести в игру свой козырь.

— Я готова сотрудничать, — заявила она, — но сначала я должна убедиться, что вы действуете от имени всей «Гармонии», а не преследуете свои цели. Дайте мне поговорить с Павловой.

— Нет, отрезал Касатонов и приложил телефон к уху. — Ты видишь его? — спросил он.

Редпас с трудом сглотнула, в замешательстве перебирая возможные выходы.

Джиллеспи — один из самых физически сильных и изобретательных мужчин, известных ей, но и «Гармония» может похвастать самыми опытными агентами мира.

И кроме того, Редпас волновала судьба ее осведомителя. Она была в долгу перед Бостоном.

— Позвольте мне поговорить с Катей, — умоляла она. — Что тут такого? Дайте мне убедиться, что вы действуете с ее одобрения.

— Нет.

Касатонов по-русски приказал своему человеку уничтожить Джиллеспи при первой же возможности.

— Если вы прислушаетесь, — сообщил Касатонов, передавая телефон Редпас, — возможно, вы услышите выстрел, который станет роковым для сержанта Джиллеспи.

— Нет!

— Тогда назовите имя! — рявкнул он. —Еще не поздно! Ну?

«Джилли!»

Из телефона донесся невнятный гул — похоже, по-испански объявили о том, что посадка на рейс заканчивается.

Затем донесся скрежет и сдавленный стон боли. Еще несколько неразборчивых звуков преодолели тысячи миль.

Зловещий шум. Какой бывает при напряженной схватке.

Редпас слышала такие же звуки от Джиллеспи, когда он часами отрабатывал приемы с Шоном и другими агентами, столь же искушенными в боевых искусствах.

«Удачной охоты, Джилли».

Касатонов выхватил у нее телефон, прижал к уху и выпалил по-русски:

— Чеченец, Чеченец! В чем дело? Отвечай!

Редпас не удалось вырвать трубку и прислушаться самой.

Лицо русского было непроницаемым. Затем его губы растянулись в слабой усмешке, и он молча протянул телефон Редпас.

Вцепившись в аппарат, Редпас отвернулась, боясь, что Касатонов прочтет ее мысли по лицу.

— Да? — хрипло произнесла она.

— Привет, детка. Что, черт возьми, ты делаешь на другом конце этой линии?

При звуках голоса Джиллеспи ее окатила волна облегчения — такая мощная, что у Редпас закружилась голова.

— С тобой все в порядке? — спросила она.

— Само собой. А с тобой?

— Своевременный вопрос. — Редпас оглянулась на Касатонова.

Скамья была пуста. И тротуар тоже — словно Касатонов провалился сквозь землю.

На миг Редпас почудилось, что по ближайшему переулку удаляются торопливые шаги. Вскоре все стихло.

Вокруг не было ни души.

— Я в полном порядке, — сообщила она. — А ты уверен, что не ранен, Джилли?

— Абсолютно, чего не могу сказать о двух хлюпиках, которые только что попытались прикончить меня. Что происходит, черт возьми?

Джиллеспи дышал так, словно только что сошел с дистанции в пятьдесят ярдов и теперь переводил дыхание.

— Попозже, — отозвалась Редпас. — Сначала надо связаться с Шоном. Боюсь, они в опасности.

— Дьявольщина! — выпалил Джиллеспи. — Действуй, босс. Я скоро буду.

Редпас поспешно принялась набирать номера «Риск лимитед», откуда могла установить связь с Шоном Кроу.

Сжимая в руке телефон, Редпас молилась о том, чтобы застать человека, которого жаждала услышать, живым.