– О, мистер Годвин, я не ожидала увидеть вас здесь.

Тэсс восхитилась собственным самообладанием. Его появление было столь неожиданным, что она невольно испытала шок.

– Мне следовало написать, но у меня не было такой возможности, – извинился Годвин, хотя в его голосе не слышалось и тени сожаления.

– Да, – пробормотала она.

– Могу я войти? – спросил он, немного заколебавшись. – Миледи, это ваш дом?

Ей очень хотелось отказать ему. И она имела на это право, но любопытство взяло верх.

– Да, прошу вас, входите.

Годвин направился в центр комнаты, и от его пристального взгляда ничего не ускользнуло.

– Я был у особняка, – сказал он. – Работник сообщил мне, что граф живет здесь. Великолепно, просто великолепно, – заметил он, но его тон противоречил его словам.

Этот лондонский хлыщ выглядел в ее уютном доме совершенно неуместно.

Тэсс начала высчитывать, когда вернется Бренн.

– Чего вы хотите? – спросила она. Его брови поползли вверх от удивления.

– О, леди Мертон, как вы прямолинейны.

– Я открыла для себя, что называть вещи своими именами удивительно приятно, мистер Годвин.

– Наверное, это влияние Уэльса, – театрально поежившись, произнес ее собеседник.

– Вы совершенно правы, – серьезным тоном ответила она.

Годвин положил на стол шляпу и потянулся за тетрадью, лежавшей здесь же.

– Что это у нас?

Тэсс замерла, а затем перехватила тетрадь:

– Это личное. Записи, которые я делаю время от времени.

– Нет, нет, – выхватив тетрадь и пролистывая страницы, ответил Годвин. – Это же рукопись. Какой сюрприз, леди Мертон. Я и не думал, что вы обладаете литературным талантом.

Тэсс хотела ответить ему, что, хотя он и издатель, она очень сомневается, что он умеет отличать литературно одаренных людей, но проглотила оскорбление. После недолгой паузы она призналась:

– Да, я пишу рассказы.

– Неужели? – напялив очки в золотой оправе на свой длинный нос, произнес Годвин. – И что же это за рассказы?

Тэсс сжала ладони, собралась с духом и ответила:

– Это истории о том, как живут феи.

Годвин был изрядно озадачен: его лоб покрылся морщинами. Посмотрев на нее поверх очков, он переспросил:

– Феи?

– Да.

– О, – только и вымолвил он, захлопнув тетрадь.

Его более чем лаконичный ответ обескуражил ее. Тэсс в последнее время раздумывала над тем, не послать ли свою рукопись в какое-нибудь издательство, но если ее ждет такой прием...

– Я должен признаться, что сбит с толку, – сказал он, присаживаясь в кресло-качалку. На его лице блуждала хитрая улыбка. – Я думал, что ваш супруг человек со средствами. И был уверен, что вы богатая наследница. Самая богатая из всех светских барышень.

Тэсс напряженно застыла. Она услышала в его словах скрытую угрозу. И разозлилась.

Еще три месяца назад она пришла бы в ужас от подобного разговора. Но она сильно изменилась. Более того, этот сплетник вызывал у нее теперь не страх, а насмешку, так как ей было абсолютно все равно, что он о ней думает.

– Мистер Годвин, вы всегда навещаете знакомых, которые живут вдалеке от Лондона, без всякого предупреждения? Я полагала, что вас не выманить из столицы.

Он с готовностью принял ее вызов:

– О, это неправда, леди Мертон. Я довольно часто навещал своих друзей, которые живут за городом.

– Я надеюсь, что хотя бы для них вы были желанным гостем.

Она знала, что ее слова звучат оскорбительно. Она помнила, что все старались избегать прямого столкновения с Годвином, который всегда вел себя исключительно навязчиво.

Он вскочил с кресла и навис над ней, так как был на полголовы выше, чем Тэсс.

– Вы правы, леди Мертон, – ответил он ледяным тоном. – Мой визит это не просто стечение обстоятельств. Я здесь по просьбе леди Гарланд. Она попросила меня сопровождать ее, так как хотела повидать своего брата, лорда Фоллера. Я был так близко от вашего поместья, что не мог отказать себе в удовольствии навестить и вас.

– Лорд Фоллер живет в пятидесяти милях на север отсюда. Вы сильно отклонились от пути.

В это мгновение в доме появилась Бенон. Она внесла две корзины, наполненные овощами.

– Леди Мертон, я беседовала с мельником... – начала она, но затем ее взгляд упал на Годвина. – О, миледи, простите меня, я не знала, что у вас гости.

– Все в порядке. Мистер Годвин собирается уходить. Она была очень груба, но ей было все равно. Годвин уже не принадлежал к кругу ее общения, и его мнение волновало ее в последнюю очередь. По сравнению с Бенон, искренней и простой в обращении, Годвин производил устрашающее впечатление, и Тэсс хотелось, чтобы он скорее ушел.

– Нет, Бенон, я еще задержусь, а ты можешь отправляться по своим делам. Мне надо поговорить с леди Мертон. Думаю, она сама предпочтет, чтобы нашу беседу никто не прерывал, – сказал Годвин, сбросив с себя маску галантного кавалера. – Ведь речь пойдет о ее брате.

Тэсс немного попятилась:

– О чем вы говорите?

Он ничего не ответил. Вместо этого он щелкнул пальцами, прогоняя Бенон.

Та быстро поставила корзины на стол, присела в реверансе (что делала крайне редко) и вышла из дому.

– Так что же вы хотели? – требовательно спросила Тэсс. – Говорите!

– Разве нам не лучше присесть? – пытаясь сохранить контроль над ситуацией, сказал Годвин. – Где ваши хорошие манеры?

– О, мистер Годвин, какая приятная встреча, – гримасничая, сказала Тэсс. – Я прошу у вас прощения, но наш дворецкий заболел, а кухарку вы только что выставили за дверь. Так что же вы хотели?

– Леди Мертон, деревня на вас влияет совершенно губительным образом, – сказал Годвин, сохраняя серьезность. – Вы, конечно же, не прочь вернуться в Лондон, но не можете этого сделать, не так ли? Если вы появитесь в столице, все начнут недоумевать, как я, что случилось с вашим огромным состоянием, которым вы якобы владели.

– Мы используем мои средства для восстановления дома.

– Я слышал совсем другую историю, миледи. Тэсс внимательно посмотрела на него:

– Возможно, вам действительно лучше присесть.

– Благодарю вас, – цинично произнес он. Она села на стул, стоявший напротив:

– И что же вам известно?

– Я знаю, что ваш брат растратил все ваши деньги. Он недавно присоединился к компании джентльменов, которые собираются отправить несколько кораблей за пряностями. Конечно, с такой женой, как у него, имеющей долги по всему Лондону, ему потребуется много сноровки, чтобы удержаться на плаву. Мистер Кристофер отличается особой рачительностью. Я слышал, что он хочет сохранить дом для будущих поколений Хемлинов, даже если для этого ему придется поссориться с вашим братом.

Тэсс больше не желала его слушать. Она поняла, что ему известно все.

– Чего вы хотите? Денег? Годвин поморщил нос:

– Конечно, нет. Если бы мне нужны были деньги, я бы отправился к вашему брату. Хотите, верьте, хотите, нет, но я не желаю вас унизить. Вы всегда были и учтивы, и добры. Но вот ваш муж... Это совсем другое дело.

– Бренн? Я и не знала, что вы с ним знакомы.

– Он публично оскорбил меня и погубил мою репутацию. Я хочу отплатить ему тем же.

– Но как же он вас оскорбил?

– Он заставил меня принести извинения. Тэсс хотелось рассмеяться:

– И все?

– Все? – Годвин в волнении вскочил на ноги и начал ходить по комнате. – Вы понимаете, что это был крах? Я никогда не извинялся. Даже столпы общества прислушивались к моему мнению. Но после того как ваш муж так поступил со мной, никто больше не выказывает мне почтения. Мне, издателю еженедельника «Ухо», даже коллеги теперь смеют перечить.

– Но, мистер Годвин, я уверена, что мой муж не желал такого поворота событий.

– Его желание не имеет ни малейшего значения. Как бы хорошо я ни относился к вам, ваши желания тоже не в счет. Из-за той давней истории у меня появилось много врагов.

– О да, – тихо произнесла Тэсс.

– Кто-то нарисовал карикатуру, на которой ваш муж держит меня своей огромной ручищей за шею. Это было так унизительно.

– Мой муж никогда не станет наносить оскорбление, если его не вынудят к этому. Что вы сказали ему?

Годвин поправил свой шейный платок:

– Это касается нас двоих. Но позвольте мне сказать вам, что пока мы с вами ведем беседу, скандальная история вашего брата уже печатается.

– Вы погубите его!

– И вашего мужа, – добавил Годвин. – Он станет посмешищем на всю Англию.

– Никто не посмеет смеяться над Бренном, – гордо парировала Тэсс.

– Возможно, но найдется немало таких, кто получит огромное удовольствие, узнав о вашем бесчестии.

Вот и сбылся ее кошмарный сон.

Но вдруг она как будто очнулась. Чего она боится? Ее жизнь и ее дом здесь. И какое ей дело, что о ней скажут мамаши, желающие получше устроить судьбу своих дочерей? Это не имело никакого значения, так как самым важным для нее было то, что они строили с Бренном свое будущее.

– Вы можете раструбить об этом по всему белому свету, – спокойно ответила Тэсс. – Мне нечего скрывать.

– Как и мне, – раздался низкий голос Бренна от дверей. И Тэсс, и Годвин в удивлении обернулись. Они были так увлечены спором, что не заметили его появления. Он был не один. Неподалеку от него стояла Бенон в сопровождении своего мускулистого отца и нескольких крестьян. Когда. Бренн переступил порог, они двинулись за ним.

– Что это такое? – Годвин не мог скрыть своего раздражения. – Вы что, создали здесь военное подразделение? Мертон, вы скучаете по армии?

– Нет, Годвин, они собрались, потому что волнуются о моей жене, – сказал Бренн обманчиво, дружелюбным тоном. – У них есть причины для беспокойства?

Годвин одарил публику улыбкой, которая выглядела зловеще:

– Я решил навестить вас и ждал лишь вашего прибытия.

– Ну, вот и я, – отозвался Бренн.

Он открыл свои объятия, как фокусник, который желает показать, что не замышляет никаких трюков.

– Но наш разговор носит очень деликатный характер, – самоуверенно произнес Годвин.

Тэсс не намерена была этого терпеть. Она была сыта по горло тайнами.

– Бренн, он знает, что Нейл растратил мое состояние. Он сказал, что уже напечатал эту историю, и приехал сюда только для того, чтобы позлорадствовать.

Бренн сохранял невозмутимость:

– Он никому не причинит вреда.

– О нет. Вот здесь вы ошибаетесь. Дело сделано.

– Тэсс, – приказал Бренн, – принеси мои дуэльные пистолеты. Они под кроватью.

Тэсс не стала его переубеждать, а отправилась выполнять приказ мужа.

– И что вы собираетесь делать с пистолетами? – спросил Годвин с опаской.

– Продырявить вас с их помощью, – спокойно ответил Бренн.

Тэсс нашла бархатный футляр с пистолетами и поспешила с ним в гостиную.

– Вы, наверное, шутите, – сказал Годвин. Все присутствующие хранили молчание.

– Нет, вовсе нет, – ответил Бренн, принимая из рук Тэсс футляр. Он открыл его и начал рассматривать на свет оружие.

– Я не дуэлянт, – резко взвизгнул Годвин. – Я не стану с вами драться.

– Я и не вызывал вас на дуэль, – сказал Бренн, заряжая пистолет.

– Но если вы не вызываете меня на дуэль, то что же вы собираетесь делать? – растерялся Годвин.

Бренн ответил, едва не смеясь:

– Я думаю, что хорошенько прицелюсь и... Это будет скандал, достойный вашей газетенки!

Он хмыкнул.

– Но это чудовищно! – жалобно вымолвил Годвин.

– Почему же?

– Здесь есть свидетели. Вы не посмеете застрелить меня в их присутствии.

Бренн повернулся к Пьюго:

– Что скажешь, Пьюго? Могу я пристрелить его?

– Конечно, милорд, – тут же отозвался Пьюго. – Вы наш граф. Мы за вас и в огонь, и в воду.

Он повторил свои слова остальным на уэльском, и в ответ раздалось дружное «да».

Бренн направил на Годвина пистолет:

– Мне кажется, Годвин, что никто не станет особенно скорбеть по вам.

Годвин спрятался за креслом-качалкой, используя его в качестве щита.

– Вы не имеете права! Существуют законы!

– Я здесь закон! – отрезал Бренн. – И когда станет известно, что вы прибыли сюда, чтобы шантажировать меня и мою жену...

– Я не шантажировал вас. Я не вымогал денег. Леди Мертон может это подтвердить!

– Это так, милорд, – заверила Тэсс своего мужа, уверенная, что он лишь хочет нагнать страху на негодяя. – Но при этом он не скрывает, что мечтает всех нас погубить. Он сказал, что уже добился своей цели.

– Вот и доказательство шантажа. Бренн взглянул на пистолет.

– У меня есть веские причины, чтобы расправиться с вами.

– Но это же убийство! – закричал Годвин.

– Некоторые назовут это убийством, но будут и другие, кто назовет это правосудием. И вы, Годвин, уже не будете участвовать в этом споре.

Пьюго рассмеялся и перевел для остальных слова господина. Крестьяне дружно замахали на Годвина руками, словно прощались с ним.

Годвин рухнул на колени.

– Нет, это невозможно!

Пистолет выстрелил.

Тэсс испытала настоящий шок. Она боялась даже взглянуть в сторону Годвина, но когда все же решилась, то вздохнула с облегчением. Бренн не пристрелил издателя. Хотя мог бы.

Годвин встал, и пережитый ужас явственно читался на его лице.

– Я пощадил вас, но могу перезарядить пистолет, если вы все еще намерены распространять по Лондону свои гнусные сплетни. Так что же?

Годвин поднялся на ноги. Дрожащим голосом он произнес:

– О чем вы?

– Тэсс, – сказал Бренн, – мы будем сильно волноваться из-за того, что он изобличит твоего брата?

– Но я мог бы напечатать опровержение, – предложил Годвин.

– Это так любезно с вашей стороны, – сказала Тэсс. – Нейл виноват, но он все же мой брат.

– Я признаю, что совершил большую ошибку, решив напечатать эту историю, – промолвил Годвин, не сводя взгляда с пистолета в руках Бренна.

– И больше никогда не упоминайте имя моей жены, тем более в своей газете.

– Да, конечно, – заверил его Годвин.

– Я так рад, что мы пришли к согласию, – ответил ему Бренн. – Пожалуй, это можно убрать.

Он начал складывать пистолеты, как вдруг заметил тетрадь Тэсс.

Бренн задумался.

– Вы же издатель, не так ли?

– Да, – все еще потрясенный, ответил Годвин.

– Возможно, вы можете сделать нам одолжение.

– О, я к вашим услугам, – усаживаясь в кресло, произнес Годвин.

Бренн взял в руки тетрадь:

– Леди Мертон написала книгу. Это прекрасная книга о традициях и обычаях Уэльса. Вам надо ее напечатать.

Тэсс вмешалась в разговор:

– Нет, Бренн. Я не хочу, чтобы такой человек, как Деланд Годвин, имел отношение к моему труду.

Она вспомнила, как пренебрежительно он отнесся к ее книге в начале их сегодняшней встречи.

– Ну что же, – Бренн положил тетрадь на край стола, – я должен вернуться в конюшни. Было приятно снова встретиться с вами, Годвин.

– Взаимно, – едва не теряя сознания, отозвался Годвин. Бренн ушел, придерживая рукой футляр с пистолетами. Крестьяне последовали за ним. Только Бенон задержалась у двери:

– Миледи, мне не стоило его звать?

Тэсс взглянула на бледного издателя, который, обхватив руками голову, исступленно смотрел на стену, в то место, где застряла пуля.

– Нет, ты поступила совершенно правильно. Годвин взглянул на Тэсс:

– Я помню, вы говорили, будто ваш муж не склонен к насилию.

– Но так оно и есть, – ответила Тэсс, а затем она произнесла слова, которые на ее месте сказала бы вежливая лондонская леди из высшего света: – Сэр, могу я вам предложить чашечку чая?

Годвин отказался. Он покинул коттедж уже через минуту, бормоча себе под нос проклятия в адрес кровожадных уэльсцев и высокомерных аристократов. Тэсс следила за ним до тех пор, пока он не оседлал свою лошадь и не скрылся из виду.

Бренн вышел из сарая и сел рядом с ней.

– Я немного напустил на него страху, – признался он.

– Ты знаешь, что он может и не выполнить своих обещаний.

– Тогда мне придется пристрелить его по-настоящему, – тут же нашелся Бренн, и они оба рассмеялись, потому что поняли, что угрозы Годвина им не страшны.

Для них самым важным было то, что они вместе, что они уверенно идут к достижению своей заветной цели и, самое главное, что они любят друг друга.

– Мне надо кое-что показать тебе, – сказал Бренн. Он потянул Тэсс за руку, и они направились к дому.

– А мне надо кое-что рассказать тебе, – сказала она.

– Нет, я первый, – потребовал Бренн. – Я и так слишком долго держал это в секрете.

Он повел ее по ступеням наверх.

– Закрой глаза. Она покорилась.

Взяв ее за руку, он провел ее в холл.

– Можешь открывать, – прошептал он.

Тэсс повиновалась и охнула от неожиданности, когда ее взору предстал пол, выложенный в виде листьев одуванчика, соединенных в огромный круг.

– Но это же волшебное кольцо! – запрокинув голову, рассмеялась Тэсс. – Это что-то потрясающее.

– Я знал, что тебе понравится. Я работал над этим узором много недель. Но ты была слишком занята, чтобы заметить.

Она стала в центр круга:

– Это самый чудесный подарок, который мне только доводилось получать. А если еще учесть, какую новость я собираюсь тебе сообщить...

– Говори же.

– У нас будет ребенок.

Бренн чуть не упал от неожиданности:

– Тэсс? Я не ослышался?

– Да, да, да.

– Ребенок? – все еще не веря, переспросил он. Тэсс покружилась в центре волшебного узора:

– Думаю, что это произошло в ту ночь, когда мы любили друг друга на этом самом месте. Он знает, как мы любим друг друга.

– Он? – Бренн расплылся в улыбке. – Мальчик, Тэсс?

– Или девочка. У нас будет или мальчик, или девочка, третьего не дано, – поддразнивая его, сказала Тэсс.

Он не мог больше сдерживаться. Заключив жену в объятия, начал кружить ее, пока их обоих не охватило чувство опьянения собственным счастьем.

– Мы назовем его Джоном, в честь моего отца, – провозгласил Бренн.

– Но почему не Гарольдом в честь моего отца?

– Это будет девочка, – сказал Бренн, словно не слыша ее замечания.

– Тогда мы назовем ее Арианой.

– Почему Арианой?

– Потому что это означает «серебро», – сказала она с хитрой улыбкой.

Бренн рассмеялся:

– Мне это нравится.

Он повернулся к жене и сказал:

– Я люблю тебя, Тэсс.

– Я люблю тебя, Бренн.

Они поцеловались, стоя в центре волшебного круга... и это было чудесно.