Проходят дни, я вместе с Эриком. Это самое лучшее, что со мной случалось в жизни. Он меня любит, балует и исполняет все мои капризы. С Флином все наоборот. Он во всем со мной соперничает, а я пытаюсь дать ему понять, что я не пытаюсь с ним соперничать. Если я делаю картофельную запеканку, она ему не нравится. Если я танцую и пою, он презрительно на меня смотрит. Если я смотрю что-нибудь по телевизору, то он начинает жаловаться. Он откровенно меня не выносит и даже не скрывает этого. С каждым днем меня это все больше бесит.

Поговорив с семьей, узнаю, что у них в Хересе все в норме. Меня это радует. Сестра рассказывает, как она устает из-за беременности и как борется с моей племяшкой. С улыбкой на губах представляю, какие истерики закатывает Лус в ожидании праздника королей-магов. Моя Лус такая красивая!

Однажды утром я захожу в кухню и вижу Симону, уставившуюся в телевизор. Она настолько погружена в действие, что не слышит меня. Когда я оказываюсь рядом с ней, замечаю, что она сидит, оцепенев от волнения.

– Боже, что с тобой?

Женщина вытирает салфеткой слезы и, глядя на меня, бормочет:

– Сеньорита, я смотрю «Безумную Эсмеральду».

К своему удивлению, я замечаю, что по телевизору идет телесериал. Неужели в Германии транслируют мексиканские мыльные оперы? Это вызывает у меня улыбку, и тогда Симона улыбается мне в ответ.

– Сеньорита Джудит, я думаю, вам тоже понравится этот сериал. Разве в Испании о нем не слышали?

– Понятия не имею, да я и не люблю эти мыльные оперы.

– Поверьте, я тоже, но в Германии этот сериал произвел фурор. Все смотрят «Безумную Эсмеральду».

Когда я уже готова расхохотаться, женщина, снова поборов оцепенение, добавляет:

– Это история одной девушки, Эсмеральды Мендоса. Она очень красивая, работает служанкой в богатой семье Альконес де Сан Хуан. Но все усложняется, когда возвращается из Соединенных Штатов их сын-транжира, Карлос Альфонсо Альконес де Сан Хуан, и решает заполучить Эсмеральду Мендоса. Но она в тайне любит Луиса Альфреда Киньонеса, внебрачного сына сеньора Альконеса де Сан Хуан, и, о боже! Там все так сложно…

Раскрыв рот от удивления, я внимательно слушаю все, что она говорит. Черт возьми, вот это сериальчик! Он точно понравится моей сестре. В конце концов, сама не знаю почему, присаживаюсь рядом с ней – и через несколько минут я уже поглощена этой историей.

Второго января за мной приезжает Марта, сестра Эрика. Я сказала ей, что мне нужно сделать кое-какие рождественские покупки, и она с удовольствием согласилась со мной поехать. Эрик рад моему настроению, целует меня и говорит на прощание:

– Дорогая, хорошо проведи время.

На улице собачий холод. Одиннадцать часов утра и минус два градуса. Но мне нипочем, я счастлива в компании Марты с ее остроумными шуточками. Мы приезжаем на центральную площадь Мюнхена, величественную Мариенплац, окруженную потрясающими зданиями. Здесь находится большой и замечательный уличный рынок, где я делаю много покупок.

– Видишь вон тот балкон? – спрашивает Марта. Я киваю, и она продолжает: – Это ратуша, и каждый вечер на этом балконе играет живая музыка.

Вдруг мое внимание привлекает прилавок со множеством рождественских елок всевозможных цветов – красные, синие, белые и зеленые – и разных размеров. Большинство из них украшены фотографиями, маленькими открыточками с пожеланиями, макаронами или CD. Я в восторге! Поворачиваюсь к Марте и спрашиваю:

– Как ты думаешь, что скажет твой брат, если я поставлю в его гостиной такую елку?

Марта подкуривает сигарету и смеется:

– Он будет в ужасе.

– Почему?

Беру ее сигарету, пока она подходит и рассматривает разноцветные искусственные елки.

– Потому что эти елки для него слишком современные, более того, я никогда не видела, чтобы он ставил у себя дома рождественскую елку.

– Серьезно? – Я в шоке и теперь полностью утвердилась в том, что собираюсь сделать. – Что ж, мне его жаль, но я не могу жить без рождественской елки. Поэтому, будет он в ужасе или нет, ему придется это терпеть.

Марта разразилась смехом, а я, не говоря больше ни слова, решаю купить двухметровую елку красного цвета. Это будет бомба! Решительно покупаю также кучу разноцветных лент с колокольчиками. Я хочу украсить дом как положено. Ведь рождественские праздники еще не закончились! Оплачиваю покупку и обещаю забрать в конце дня.

Еще около часа мы покупаем всякие подарочки, а когда наши носы становятся красными от холода, Марта предлагает зайти куда-нибудь выпить. Я соглашаюсь, ведь уже умираю от голода и жажды. Она ведет меня по красивым мюнхенским улицам.

– Я покажу тебе довольно необычное место. А в следующий раз я отведу тебя в ресторан, который работает на Олимпийской башне. Он вращается, и ты сможешь полюбоваться всеми восхитительными видами Мюнхена.

Заледенев от холода, я киваю. Мне в глаза вдруг бросается, что все такси кремового цвета, большинство из которых марки «Мерседес-Бенц». Ничего себе, какой шик! Несколько минут спустя мы входим в просторное помещение и Марта гордо говорит:

– Дорогая Джудит, будучи прилежной жительницей Мюнхена, могу с гордостью сказать, что ты находишься в самой старинной в мире пивоварне, в Хофбройхаус.

Придя в восторг, я осматриваюсь вокруг. Это красивое место с колоннами. Арочные потолки украшены своеобразной живописью, а вдоль белых деревянных стен расположились веселые компании, которые, как ни в чем не бывало, пьют и едят.

– Давай, Джуд, пойдем что-нибудь возьмем себе, – настаивает Марта, подхватывая меня под руку.

Через десять минут мы уже сидим на деревянных лавках рядом с остальными посетителями. Где-то около часа мы болтаем, наслаждаясь потрясающим пивом «Шпатен».

Нас мучит голод, и мы решаем заказать несколько блюд, чтобы после обеда продолжить наш шопинг. Доверяю Марте заказать и для меня, и она выбирает леберкэзе – тефтели, обжаренные в муке с мясным фаршем и салом, – и соленые крендельки в форме восьмерки, которые можно есть с соусом. Все просто восхитительно!

– Ну что, как тебе Мюнхен?

Прожевав и проглотив хрустящий кусочек кренделя, отвечаю:

– Все то малое, что я увидела до этого момента, просто невероятное. Мне кажется, что это величественный город.

Марта улыбается.

– А ты знаешь, что мюнхенцев называют еще европейскими средиземноморцами?

– Нет.

Мы обе смеемся.

– Ты приехала, чтобы остаться с Эриком?

Оп-ля, сразу прямо и по существу! Мне это нравится. Желая быть такой же откровенной, говорю:

– Да. Мы как огонь и лед, но любим друг друга и хотим попробовать.

Марта радостно хлопает в ладоши, а сидящие вокруг нас люди с изумлением на нее смотрят. Но, не обращая внимания на их взгляды, она шепчет:

– Я так рада. Так рада! Надеюсь, что мой братик поймет, что жизнь – нечто большее, чем сплошная работа. Думаю, ты откроешь ему глаза на многие вещи, на чувства… Жалко об этом говорить, но он тебе доставит массу проблем. Я хорошо его знаю.

– Проблем?

– Ага!

– Так ведь я не хочу проблем. – Сказав это, мне вспомнилась песня Давида де Мария, и я бессознательно улыбаюсь. – Почему ты думаешь, что у меня будут проблемы с Эриком?

Марта вытирает салфеткой рот и отвечает:

– Эрик никогда ни с кем не жил, за исключением последних лет, которые он живет с малышом. Он очень рано стал независимым, и, если есть что-то, чего он не выносит, так это людей, которые вмешиваются в его жизнь и его решения. К тому же мне бы очень хотелось посмотреть на физиономию Эрика, когда он увидит красную рождественскую елку и разноцветные ленты, которые ты купила. – Мы смеемся, и она продолжает: – Я слишком хорошо знаю этого упрямца и уверена, что он с тобой непременно из-за этого повздорит. Кстати, что касается воспитания Флина, то здесь все еще сложнее. Он слишком его оберегает. Ему осталось только посадить мальчика в хрустальный сундук.

Меня это смешит.

– Не смейся. Ты сама это испытаешь. Запомни хорошенько: мой брат не одобрит подарочек, который ты купила для Флина.

Смотрю на сумку, на которую указывает Марта, и с удивлением спрашиваю:

– Он не одобрит скейтборд?

– Нет.

– Почему? – интересуюсь я, вспоминая, как мы весело проводили время с племянницей на скейте.

– Эрик сразу же скажет, что это опасно. Вот увидишь.

– Но я же купила ему шлем, наколенники и налокотники, чтобы он не поранился, если будет падать…

– Все равно, Джудит. Эрик увидит в этом подарке только опасность и запретит его.

Полчаса спустя мы выходим из заведения и идем на улицу Максимилианштрассе, которую считают золотой милей Мюнхена. Заходим в магазин «D&G», и Марта выбирает себе джинсы, а я тут же покупаю майку, которая ей понравилась. Мы проходим по длиннющей веренице магазинов эксклюзивной одежды – один дороже другого, – а когда входим в магазин «Армани», я решаю купить Эрику белую рубашку в голубую полоску. Он в ней будет просто неотразим.

Наконец мы, закончив с покупками, возвращаемся на площадь возле ратуши забрать мое чудесное рождественское дерево. Марта хохочет. Я тоже, хотя уже начинаю сомневаться, правильно ли я сделала, что купила его.