От автора

Самое сложное в любом деле – это начать. Особенно когда вокруг требуют: Allegro! Forte! Presto! (Быстро! Еще быстрее! Как можно быстрее!) Правда, есть еще alldoppio movimento (вдвое быстрее), но из реальных людей (Бэтмен не считается) это под силу лишь пловцу Майклу Фелпсу.

Издательство уже вынесло последнее китайское предупреждение, и если я не начну писать книгу, со мной расторгнут контракт. Так что согласно хакерской мудрости, сколько мусор ни трамбуй, выносить придется. Другими словами, если у тебя есть огромное желание поделиться с миром информацией, которая сначала накапливается, затем крутится в голове, складываясь в безразмерные картины из пазлов, то рано или поздно нужно успокоиться, отказаться от вечеринок, сесть и поделиться с вами, уважаемые читатели, тем, что вы давно хотите узнать. Не беспокойтесь, прорва умных людей в курсе ваших желаний: проведены все соответствующие фокус-группы от Москвы до деревни Большой Куяш, поэтому – за дело.

Самый полный теоретический и практический курс «Как стать знаменитым» перед вами.

Но сначала надо представиться. Меня зовут Робби Дерипаска. И в моей жизни есть все – слава, успех, деньги. Проблема лишь в том, что я живу внутри ужасного человека, телеведущего Андрея Малахова. Я – его второе Я.

Скажу честно: без меня его бы, конечно, не было. Если бы не я, он бы по каждому поводу впадал в транс и ничего бы не добился. Лишь я подталкивал его вперед. Юный фантазер и мечтатель Андрей Малахов (в детстве его фантазию будил Жюль Верн и раздел женского белья в немецком каталоге Otto, а мечтой юности было поступление в торговую мореходку и работа официантом на судах загранплавания), так вот, этот фантазер (ха!) и мечтатель (ха-ха!) родился в глухой провинции. И так бы там и прозябал, если бы с самого детства у него не было такого брата-близнеца, как я. Это я всегда рулил им и нашептывал: ты вырос для другой жизни. Не для этого города, где на самой длинной улице всего 29 домов и у последнего подъезда – сразу лес. Хотя в плане реконструкции города значилось, что это будет самый длинный проспект в мире. Кто бы сомневался!

Мечты сбываются, но не все, и алчность городской администрации здесь ни при чем. Некоторым проспектам просто не бывать самыми длинными. И все-таки если вы с самого начала верите, что каждый проспект может стать не только бесконечным, как Янг-стрит в Онтарио, но и блистать запредельной роскошью, как Родео-Драйв в Лос-Анджелесе, то шансы есть.

Но если вы никогда не представляли, как уедете из своего города, если никогда не видели себя на океанском побережье, желательно в районе островов Французской Полинезии, если не представляете свою физиономию на обложке журнала, желательно GQ (можно и StarHit), если вам никогда ничего подобного в голову не приходило, закройте эту книгу. У вас все равно не получится.

Я помню ужас Андрея Малахова, когда он приехал в огромный город, устроился в общежитие, где уже кто-то спал за шкафом. Только я, Робби Дерипаска, говорил ему: пусть сегодня ты за шкафом, но когда-нибудь поселишься в квартире с видом на Кремль. Так оно и случилось.

О! Такой холод! Но поклонницы Малахова снова заступили на дежурство. Надо бы впустить их в подъезд погреться. А вот эту блондиночку вижу впервые. Вау! Она покраснела. Последний раз девичий румянец я лицезрел… Даже не пытайся, твоего объема памяти на это все равно не хватит. Все девушки, застенчивость, шепот, робкое дыхание и прочая лабуда остались в романах Тургенева и стихах Фета. И нечего своих фанаток жалеть, они для того и существуют, чтобы нас обожать.

Но очередная влюбленная в Малахова идиотка меня отвлекла. Итак, если бы не я, вряд ли у этого провинциального подростка, который попал в Москву еще даже не бреясь (нет ничего более вульгарного, чем детский пушок под губой, умиляющий разве только родителей), что-нибудь получилось.

Правда, должен признать, что в первом классе был период, когда он пытался изменить свою жизнь и прикоснуться к чему-то стоящему. Целый месяц тратил деньги для завтраков на билеты в кинотеатр и, сбегая с уроков, девять раз пересмотрел «В джазе только девушки». Не сознавая, что инфернальница Мэрилин Монро в его возрасте (тогда она носила имя Норма Джин) испытала нищету, страдала от истерик сумасшедшей матери и была изнасилована отчимом. Но я отвлекся. Такие бойцы за успех, как Мэрилин, рождаются раз в сто лет. (Кстати, Мадонна из того же бойцовского клуба.)

Главный успех популярности – осознание того, что место, где вы сейчас находитесь, неправильное место. Это все временно. И окружение ваше теперешнее не вполне вас достойно. Все изменится. Но раз никто вам не поможет, раз ваш папа не обзавелся нефтяной вышкой в эпоху приватизации, брат не играет (за миллионы!) позорно в футбол, а старшая сестра по-прежнему официантка в пельменной на улице Ленивке, а вовсе не администратор столичного кафе «Пушкинъ», придется прорываться самому (или самой). Ты либо «мечтаешь жить на Манхэттене и делиться с Деми Мур секретами», либо… Ну, может, не с Деми Мур, потому что у нее уже есть для этого Эштон Катчер, а с Тиной Канделаки или Дашей Жуковой, при этом хорошо, если ее долгожданная свадьба наконец состоится.

Ты должен брать только лучшее. Зачем размениваться на мелочи? Запомни, все, что ты делаешь сегодня, ты делаешь для блистания в лучах международной славы завтра. Для того чтобы в твоей записной книжке был телефон Скарлетт Йоханссон и ты мог бы сбросить ей sмs-сообщение, что в восторге от ее работы в последнем фильме Вуди Аллена. Кстати, давно не интересовался самочувствием самого Вуди, надо как-нибудь ему набрать.

Думаю, мечта стать знаменитым определяется наличием у человека какого-то маленького гена, который есть далеко не у всех. Ведь если ты живешь в деревне и, выгоняя козу на лужок, хранишь невинность для Брэда Питта, тебя, скорее всего, примут за идиотку. Таким образом звездами не становятся. Тем более что девственность при желании легко восстанавливается. 20 минут под местной анестезией и – вуаля!

Сейчас нам с Андреем 36 лет, и уже никто не усомнится, что ген звездности у него есть. И имя этому гену – Робби Дерипаска. Простите, если я похож сейчас на бессистемный каталог знаний, но если тридцать шесть лет провести с человеком, то его худшие качества так или иначе передадутся тебе. Так что Робби, блистательный и четкий, как швейцарские часы «Брегет», иногда тараторит, как Андрей Малахов. Надеюсь, на качестве информации это не скажется.

Итак, вернемся к моему имени. Я выбрал его себе неслучайно. Ведь я же не назвался Мираксом или Гусом, а есть и такие имена, и бедные парни еще в детском саду с ними намучиваются.

Робби – человек-легенда, с которого можно брать пример в шоу-бизнесе. Четыре года назад, отмечая свое тридцатилетие, Робби Уильямс подвел некоторые итоги своего пребывания на звездном Олимпе и поделился массой секретов в автобиографии, скромно названной «Робби Уильямс: все обо мне»:

«Их монструозные сиськи трутся о мои плечи. Я просто беру их с собой домой, чтобы там заняться делом. Вот так это и происходит! Разумеется, каждый раз после того, как я соблазнял танцовщицу, она трясла тем, чем я…»

Нет, простите, я хотел привести в пример другой кусок, но о масштабе этой личности вам, надеюсь, напоминать не надо. Продолжим. Замечательная фамилия досталась мне от некогда богатейшего человека в Европе. Говорят, что только одна прачечная на его участке размером с хороший коттедж, а многочисленные охранники носят автоматы, не разрешенные законом о ЧОПах. Впечатляет, да?

И такой симбиоз, уж поверьте, просто обречен на успех. Надеюсь, вы запомнили, что от жизни нужно брать самое лучшее, и к выбору имени это относится в первую очередь.

Смею также надеяться, вы записали на полях, что для приобретения звездного статуса необходимо иметь чувство превосходства над другими людьми. Это ощущение надо лелеять и оберегать лет до 14–15, но при этом мастерски скрывать. Тем более изображать вящую радость, когда выходные вы проводите на плохо расчищаемом городском катке, а не на горнолыжном курорте в Швейцарии, или когда ваша первая дискотека проходит в местном ДК, а не в Le Cave в Сен-Тропе, не так трудно. Гораздо сложнее при этом не порвать в клочья весь свой убогий гардероб, тем более что то платье, которое вы видели в журнале на внучке Михаила Горбачева, сидело бы на вас гораздо лучше. И от желания разбить папин подержанный «Опель», когда сынок банкира Смоленского ездит на Мercedes Mc Laren SLR, устоять практически невозможно. Но держите себя в руках.

Пока вы не окончили школу, ничего не остается, как жить в мечтах и рисовать прекрасные картинки. Вообще, психологи даже рекомендуют представлять себе мечты как сбывшиеся. Здравое зерно в этом, безусловно, есть. Однако внимание!

Какой бурной фантазией нужно обладать, чтобы представлять себе ночь на крыше отеля «Ритц», когда родители дают всего 50 рублей на обед в школьной столовой. Кто знает, может, в масштабе таких грез и кроется секрет успеха?

Мечтать нужно. (Подробнее об этом cм. на стр. 362. – Прим. авт.) И когда придет время, быть готовым к прыжку, чтобы начать писать главные страницы своей жизни. И это будут не последние страницы учебников математики, где все подсматривают ответы, а последние страницы толстых глянцевых журналов, на которых среди персонажей светской хроники будет блистать и ваше фото.

Итак, загаженный подъезд и разломанные почтовые ящики твоей (пора уже перейти на «ты») девятиэтажки – временное явление. Тебя ждет вилла в Ницце и вино из собственных виноградников в Провансе.

Что дальше? Все очень просто. Под лежачий камень вода не течет, поэтому надо шевелиться.

Конечно, если ты хочешь быстрого результата, можно сочинить какую-нибудь легенду. Что нянечка в детском саду растлевала тебя до пяти лет, а вечно пьяный отец заставлял с братом-эпилептиком сдавать бутылки. Но это уже тебе решать: стоит ли слава подмоченной репутации и является ли скандал самым коротким путем к признанию.

Нет, я, конечно, не спорю, скандал – мощное оружие. Только представь, сразу после выпускного ты летишь в Москву и по дороге захватываешь самолет. Уже на следующее утро, пока бывшие одноклассники, с трудом соображая, где они и с кем, протирают глаза после дешевого шампанского, распитого в школьном туалете, твое фото красуется на первых полосах центральных газет.

Однако, зная судьбу братьев Овечкиных (в свое время эти ребята попытались угнать пассажирский лайнер), ты не купишься на мимолетные возгласы удивления и последующие 50 лет пребывания за решеткой. Да, тюремную рутину можно разнообразить регулярными интервью с зарубежными журналистами и перепиской с культовым писателем, которую напечатают в журнале Esquire, но для этого надо быть очень умным и накачать столько же нефти, как Михаил Ходорковский. (Баррели, которые у него появились после знакомства с пенитенциарной системой, я в расчет даже не брал.) Я надеюсь, у тебя хватит мозгов это понять.

У меня есть мозги, и я пошел другим путем, сделав однажды свой выбор и не поступаясь никакими ценностями жизни. Каждый слышит сто раз на дню: не кури, не кури, не кури. Но разве это мешает тому, чтобы ежедневно в мире выкуривалось 15 млрд сигарет? И каждому читателю, который хочет чего-то достигнуть, имеет смысл задуматься, как сделать это поумнее. Вот и все. А теперь добро пожаловать в порт пяти морей, златоглавую и никогда не засыпающую столицу нашей Родины. Wellcome to Moscow!

 

Пролог

Москва, середина июня.

«Никогда не разговаривайте с неизвестными!»

Солнце в зените. Малахов только что покинул спасительную прохладу машины и, с головой окунувшись в сгустившийся от небывалой жары знойный воздух, оторопел перед бордом с социальной рекламой. Потоптался на раскаленном асфальте, поправил темные очки Ray Ban и уверенно вошел в прохладу гостиничных кондиционеров.

Никогда не понимал, почему в Москве так часто важные встречи назначают в холлах пятизвездочных гостиниц. Скорей всего, насмотревшись блокбастеров, русские предприниматели считают, что разговаривать о серьезных делах в такой обстановке очень современно и демократично. Возможно, на Западе это действительно так, но в нашей стране, и особенно в столице, демократия особенная, и потому под столиками любой уважающей себя гостиницы непременно находится подслушивающее устройство. Но хозяин – барин. Попросили два неизвестных широкому кругу продюсера Другого канала встретиться с ними в холле такой гостиницы, значит, в холле.

Сознательно опускаю приветствия и последующую за ними комплиментарную часть и сразу перехожу к сути судьбоносного разговора, состоявшегося между Малаховым и двумя неизвестными продюсерами, которых назовем для простоты брюнет и шатен.

Брюнет (попивая мате):

– При всех очевидных плюсах вы уже не мальчик, Андрей!

Шатен (любитель бирюзового китайского чая):

– Вам надо иметь серьезную аналитическую программу! Хватит этого малобюджетного софт-порно!

Малахов (усмехаясь и отхлебывая молочный улун):

– Если вы так называете «Пусть говорят», то наверняка в курсе, какие у программы сумасшедшие рейтинги?

Брюнет (усмехаясь):

– Не надо нас обижать, на Другом канале хорошо знакомы с цифрами конкурентов.

Шатен (поднимая принесенный с собой чемоданчик фирмы Tod’s):

– Мы лишь надеемся, что когда вы, Андрей, ознакомитесь с нашими цифрами… – он делает паузу, приоткрывает заполненный пачками долларов чемоданчик и дает заглянуть в его содержимое Малахову, – то предложение о переходе на Другой канал покажется вам в предстоящем сезоне весьма разумным.

Замки защелкиваются.

Малахов (возбудившись от вида моментально исчезнувшей кучи денег, старается выглядеть равнодушным и кивает в сторону чемоданчика):

– Если я не ошибаюсь, то здесь…

Брюнет (кивая головой):

– Ровно миллион.

И тут я, Робби Дерипаска, знающий Андрюшу как облупленного, буквально цепенею. Этот чистоплюй, эта с трехдневной щетиной Ассоль, вдруг спрашивает…

Нет! Позвольте, я немного отдышусь и расскажу вам одну историю.

…Однажды в мае, гуляя с родителями по заросшему сиренью городскому апатитскому парку, десятилетний Андрюша нашел кошелек с деньгами. Лежащие там 900 рублей равнялись бы сегодня 90 тысячам. Поохав над громадной суммой, семейство Малаховых под бескомпромиссные нравоучения мамы («Никогда нельзя брать чужое!») дружно отправилось в отделение милиции, где сдало свою ценнейшую находку под роспись.

Секретная информация от папы, что нашедшему клад полагается двадцать пять процентов от суммы, весьма приободрила было расстроенного сынка и всколыхнула в его душе целый калейдоскоп желаний – от покупки у фарцовщиков дефицитных джинсов до раздачи друзьям блоков жевательной резинки. Но когда на следующее утро к ним в квартиру, дыша перегаром, позвонила всклокоченная хозяйка кошелька (эту бабищу честные стражи порядка нашли, случалось тогда и такое, по засунутой среди сотенных купюр квитанции приема телеграммы), c мечтами о причитающихся деньгах Андрюше пришлось расстаться. Со словами: «Обмывали вчера после работы северные за отпуск, я уж думала, скоммуниздил кто!» – бабища всучила зардевшейся маме букет увядшей сирени, а младшему Малахову под слабые вздохи папы вафельно-соевую конфету «Журавлик» стоимостью 20 копеек.

Но вернемся в холл пятизвездочного отеля. Так вот, дамы и господа, спустя двадцать лет, увидев предназначенный ему миллион (!), этот чистоплюй спрашивает:

– А почему так мало?!

Продюсеры растерянно молчат. Малахов, добавив металла в голос, продолжает:

– Кое-кому за путь от нашего до вашего канала вы заплатили в два раза больше!

– Э-э-э, – начинает заикаться шатен. – Ничего не можем поделать, сами понимаете, кризис!

– Но после первого эфира, – намекает брюнет, – вас ждет особо выделенный гонорар…

Не выяснив, сколько же ему собираются еще приплатить, Малахов уверенно продолжает привередничать:

– Ну не знаю, – говорит он капризно, – в принципе мне и так на днях предложили вести новую программу (наглая ложь!), и вообще, кого вы мне предлагаете в соведущие? Это же аналитическая программа?

Шатен и брюнет обмениваются быстрыми взглядами.

– Можете быть уверены, – благодушно улыбается брюнет, – мы подберем вам наилучший вариант, вы же понимаете, какие у нас резервы, любая…

Андрюша в ответ (и откуда что берется!) заламывает бровь:

– Что значит любая? – перебивает он. – Мне любая не нужна.

Просто горжусь им в эту минуту. Может ведь, когда захочет. Давай, дорогой, ломись вперед, сейчас нельзя останавливаться!

– В принципе…

Он замолкает, как бы раздумывая, стоит ли говорить дальше. Брюнет с шатеном замерли, словно гончие, почуявшие дичь.

– В принципе, – как бы решается этот лицедей, – руководство канала уже вызывало меня по этому поводу (наглая ложь № 2! Вызывало, но совсем не по этому поводу)…

Снова пауза и снова неизвестные продюсеры замерли в стойке.

– По поводу моей соведущей в новой программе…

Так. Это что за новости? Какая такая соведущая?! Стоп-стоп! С аргументами в виде персоналий во время торга с телевизионщиками надо быть очень аккуратным, алло, Малахов, остепенись!

– Есть у них на примете одна персона, сейчас как раз готовится пакет документов…

– Кто?! – не выдерживает шатен.

– Ну-у-у, – тянет Малахов резину ложного раздумья, – м-м-м… Нет, я не могу назвать ее имя, но если бы вам удалось уговорить ее…

– Кого?! – стонет брюнет.

Малахов, похоже, сам немного удивлен своей бурно разыгравшейся фантазией.

– Нет, – качает он головой, – ее имя я называть воздержусь. По крайней мере до того момента, как переговорю с ней лично…

Фу-у-у, вырулил. Брюнет и шатен переглядываются. Бедняжки, сейчас они узнают, ЧТО такое настоящий торг, потому что на помощь истощенному Малахову приходит его Альтер Эго Робби Дерипаска. Малахов, почувствовав поддержку, замолкает с видом человека, смертельно уставшего отказываться от бесконечных предложений, а этот жалкий чемодан у него уже пятый за сегодняшний день.

– Если руководство Другого канала сочтет эту кандидатуру достойной… – упрямится брюнет.

Малахов презрительно машет рукой, показывая, что, узнав, о ком идет речь, у руководства Другого канала даже и тени сомнений не появится.

– …то, – продолжает брюнет, – может быть, вы вместе с этой новой звездой станете украшением Другого канала?

– Не знаю, не знаю, – отрывисто-высокомерно бросает Малахов, – это очень трудно.

– 500 тысяч в случае положительного результата вас устроит? – заискивающе спрашивает шатен, залпом допивая остывший чай.

Морщись, морщись, кому говорят! Малахов через силу морщится.

– Также мы рассмотрим Призовой фонд…

И тут на столе опять появляется чемоданчик. Господа! Это нечестная игра! Разве можно так искушать моего подопечного? Ведь он всего лишь человек.

Из последних сил сохраняя на лице подобающее случаю брезгливо-надменное выражение, Малахов, как бы недоумевая, что это такое, смотрит на чемоданчик (мысли о содержимом которого не покидали его ни на минуту), и вдруг я слышу его голос…

Редко, ах как редко Эго спрашивает совета у своего Альтер Эго! Скольких глупостей удалось бы избежать тому же Малахову, прислушивайся он почаще к мнению профессионала во всех областях жизни! Ну да ладно. Быстро сканирую клубок его запутанных мыслей: стандартный набор ложных морально-нравственных принципов вперемешку с обидами на весь свет из-за затянувшейся остановки в карьерном росте, с этим все ясно. Не нравится мне в этом пучке только одна серенькая ниточка… Что это? Никакой соведущей у этого охламона в помине нет. Зачем же, зачем ты тогда тут распинался?! Что за детский сад?! Нет, это просто ужас, что за человек… Я-то думал, у него есть кто-то на примете (в его рутинные дела на ТВ стараюсь особо не соваться, себе дороже), а его, оказывается, просто несло! Молодец! Выторговал несколько лишних серебреников, а взамен так осложнил дело!

Между Малаховым и чемоданчиком путь не больше протянутой руки. Ну что же… Заврался мой Андрюша по старой привычке, но я всегда был за то, чтобы сначала влезть в драку, а уж потом… «Ладно, – соглашаюсь я c моим Эго, – давай, Клайд, а Бонни найдется. И чуть не забыл: а сколько у нас времени?»

– Когда первый эфир? – спрашивает Малахов.

– Мы рассчитывали на премьеру 25 сентября.

– ОК… Но это, – небрежный кивок в сторону чемоданчика, – цена первого эфира. После которого мы вместе оценим рейтинги и подпишем контракт.

Продюсеры снова обмениваются взглядами, и брюнет еле заметно кивает головой. Рука Малахова встречается с холодной, чуть шероховатой кожей изделия фирмы Tod’s.

Время пошло. Поехали!

 

Часть первая

Есть тема

– Еще один мужик продал в Интернете свою душу, – вздыхает у монитора редактор Лена Пятницкая.

– Как это душу? – подскакивает секретарь Юлечка.

– Лучше скажи почем? – интересуется Малахов, одергивая новый пиджак от Prada.

Пятницкая опять вздыхает:

– Повезло! Мы-то здесь каждый день забесплатно это проделываем, а мужчинка четыре тысячи долларов выручил!

– Три тысячи восемьсот, – шеф-редактор Миша, как всегда, лучше всех информирован.

– А цены растут! – замечает Малахов.

– Предыдущий-то душепродавец, по-моему, и двадцатки не выручил?! – он достает из своей сумки пластиковую коробку с сырниками с надписью на крышке «Just For You». (Кто-то ему сказал, что именно на этой диете сидит весь Кремль.)

– Что еще вкусненького?

– Любящая и экономная мать кормила детей «чаппи»! – рапортует Наташа Бойко.

– Вы что, вконец обалдели? – Ошметки сырника плюхаются на соседний стул. – Хватит с нас судов! Нам что, еще и с производителями собачьих кормов судиться?

– Ничего подобного! Это же прекрасная для них реклама! – не сдает позиций Наташа Бойко.

– Ой, все! Давайте тогда по персонам пройдемся? Кто у нас есть? Неужели в стране ничего интересного не произошло, кроме приезда Памелы Андерсон?

Приезд Памелы, похоже, серьезно потряс его провинциальное воображение: все никак не может забыть сорванный им поцелуй от звезды «Спасателей Малибу».

* * *

Этот бардак и паноптикум одновременно называется летучкой. Его редакторши, его любимые блондинки буйствуют в утреннем понедельничном креативе, вяло перебрасываясь заголовками будущих сюжетов для самого популярного ток-шоу страны. САМ хоть и имеет собственный небольшой кабинет, предпочитает ланчевать с народом и все время трется в общей редакторской комнате, устойчивый запах ацетона из которой никогда не выветривается. Вот и сейчас Пятницкая, стрельнув у секретарши Юли очередной убойный лак, прикусив от усердия кончик языка, тюнингует длинные ногти.

– Ну почему только Памела? – возвещает она. – Вот Саркози приезжал, но его же не пригласишь? Он же не излупцевал свою жену за фото в костюме Елены Берковой? А жаль…

Пятницкая со знанием дела цокает языком:

– Мужчина определенно интересный…

– Ленка! – отрывается от монитора Наташа Бойко. – Утихомирься, в конце концов! У тебя, кроме мужиков, хоть что-то на уме есть, а? Постыдись, мать двоих детей!

Пятницкая приосанивается.

– В конце… – тут она делает паузу, – концов, я, может, и утихомирюсь. Только покажите мне, где они, эти волшебные концы.

Но тема «мать двоих детей, помощи никакой и при этом незаменимый работник» ей очень нравится. Загадочно улыбаясь, она докрашивает мизинец, придирчиво смотрит на результат и приступает к другой руке. Юля алчно следит за содержимым своего гаджета, которое неумолимо тает. Июль. На улице – невыносимое пекло и духота. Кондиционер еле дышит. Букет ацетона раскрылся окончательно и, похоже, ударил хозяйке пузырька в голову.

– Вот тут пишут, – влезает в обсуждение Юля, черпающая вдохновение в интернет-новостях, – что одна мамаша постирала ребенка в стиральной машине…

– О-о-о… – сдержанно стонет Лариса. – Может, лучше в школьных стенгазетах сюжеты будем выискивать?

– Так, дамы, – бодро командует Малахов, – соберитесь! Неужели ничего стоящего нет?

– Вообще-то, – произносит Наташа негромко, – имеется у меня одна историйка…

Сигнал принят, все замолкают.

– Сибирь, бескрайние просторы, – нарочито медленно начинает она. – Мальчик и девочка встречаются, немедленно любят друг друга…

– Вот же молодцы! – одобряет Пятницкая, шумно дуя на великолепие своих ногтей.

– Да я не в этом смысле! Как раз платонически. Она ему говорит, что до первой брачной ночи ни-ни. И вот за день до свадьбы девочка разбивается в машине…

Юля картинно ахает и, как заштатная сериальная звездочка, округляет глаза.

– Кошмар!

– Ее хоронят в свадебном платье. Все в трауре. Мальчик в шоке, в горе, что ничего у них не было. И вот как-то ночью…

Наташа делает эффектную паузу и добивает:

– Он приходит на кладбище, разрывает могилу и совершает акт любви с любимой девушкой.

В редакции наступает благоговейная тишина. Довольная произведенным впечатлением, рассказчица бодро заканчивает:

– Его арестовывают, разумеется. Сейчас он в тюрьме. Мама девочки готова ехать на передачу, юноша готов исповедаться из-за решетки. Берем?

…Повисает недолгая пауза. Не такая долгая, как вступление к песне Уou’re my heart you’re my soul. Пятницкая очухивается первой:

– Конечно, берем. Но главный вопрос эфира: была ли девушка девственницей?

За эту ее способность называть вещи своими именами я Пятницкую иногда просто обожаю. В отличие от остальных, громко скрипящих мозгами, раздумывая о корректности подобного сюжета (мне всегда интересно наблюдать за подобными ложноморальными рефлексами, за этими издержками высшего образования), для Лены никаких тормозных ограничений нет. На условности, которые часто не могут убить в человеке даже несколько лет работы на самом рейтинговом ток-шоу страны, у нее стоит особая запретная программа.

Малахов нарушает сеанс коллективного гипноза:

– А на ковре потом мне стоять?

Будто ему впервой.

После бурной пятиминутки все-таки принимается коммюнике: история, безусловно, хороша, но время требует чего-то более гламурного. Услышав это слово, все, не сговариваясь, начинают выдавать на-гора темы одна паскуднее другой. Ах уж эти игры сознания и подсознания! Даже у жалких индивидов, не доросших до собственного Альтер Эго, непременно включается принцип «от противного». Но я отвлекся, о чем это они? Ага, ария Пятницкой – эту пропустить нельзя.

– У меня, например, есть свежачок с Рублевки, – потягивается она, и стул под ее телесами скрипит от ужаса. – Некая мадам недавно присмотрела себе новенькую горничную. Все как обычно: какая-то выскочка из Мухосранска, амбиций через край, сразу на Рублевку, а там будь что будет. И что вы думаете? На второй же день Золушка увольняется. Знаете почему? «Я, – говорит, – не смогу у вас работать, у вас очень красивые платья».

Лариса мечтательно улыбается:

– Мне кажется, я бы тоже уволилась, красивые шмотки – это серьезно.

– Да ты что? А я бы, – качает головой Бойко, – ни за что! Хозяйка за дверь – примеряй, носи что угодно. Хоть на вечеринку, хоть куда, она и не заметит. У них же у всех под платья по целой комнате отведено.

– Ой, – вдохновенно сочиняет Юля (хотя, может, и действительно выкопала в ворохе своего глянца очередную историю для бедных), – а я тут читала про одну горничную, которая в платье хозяйки отправилась в клуб и нашла там себе олигарха!

– Да что ты говоришь! – язвит Миша. – А про то, как одна продавщица устроилась няней к богатому продюсеру, ты, случайно, не читала?

– А бомж-туры? – загорается Лариса. – Можно все перевернуть и сделать тему «Барышня-крестьянка»!

Редакторши хором ударяются развивать тему с переодеваниями. Вероятно, через платья затронута какая-то особая точка бабского VTA, то есть центра удовольствий в коре головного мозга. Впрочем, и у Андрея что-то в этой области затронуто. Замер, словно почуяв что-то, словно боясь это что-то спугнуть…

– Лен, – задумчиво просит он, – найди-ка мне эту горничную, которая уволилась, ладно?

Его любимые блондинки с облегчением вздыхают: тема «Барышня-крестьянка» утверждена. Только я, Робби Дерипаска, понимаю, что тема тут ни при чем. Все-таки не чужие друг другу.

* * *

Почему бы и нет? Тем более сроки поджимают. Почему бы и не горничная? Ведь звезды не всегда были звездами. Кто-то до того, как прославиться, преподавал, кто-то занимался извозом, кто-то, вероятно, ходил и в горничных. Моя задача – вырастить звезду с нуля. Образно выражаясь, я должен вдохнуть жизнь в камень, преобразив его до неузнаваемости. ОЧЕНЬ заманчиво пройти путем Пигмалиона, крестной Золушки, профессора Хиггинса, товарища Новосельцева, в конце концов! Действительно, если мне из моего… (слово не найдено) удалось вырастить что-то более-менее звездное, то почему не попробовать приложить руку еще к кому-то?

Чем дольше я думаю об этом, тем сильнее меня захватывает эта идея. Единственная сложность на пути ее реализации мое Эго. Необходимо всячески подогревать его интерес к этой теме, без устали давить на его самолюбие, чтобы он оторвался от стула и что-то в конце концов предпринял в интересующем меня направлении!

Но сейчас я могу достучаться и до Малахова. Самолюбие + миллион + московская жара + скука, открывающая сезон в мегаполисе именно летом, + очередное бесславное крушение о быт любовной лодки, а в результате уже вторую неделю мы с Андреем думаем об одном и том же – где найти достойный объект для предстоящего эксперимента? Где искать эту мифическую соведущую, с помощью которой Малахов так ловко набил себе цену?

* * *

Первая неделя после эпохальных переговоров в холле пятизвездочного отеля фактически прошла впустую. Малахов довольно умело задурил мне голову теорией о некой телевизионной Мэри Поппинс. Согласно этой теории, существуют на свете девушки, которые знают, что брать штурмом телецентр лучше всего летом, когда уставшие и поблекшие от безжалостного света софитов звезды разлетаются на отдых, редакторы уходят в отпуск, а некоторые даже увольняются. Работа в телецентре – высокая мечта этих девушек. Именно поэтому в начале лета они, по версии Малахова, должны в массовых количествах появляться в опустевшем телецентре, и именно из их числа мы и выберем кого-нибудь поприличнее.

Узнать такую девушку легко. Вот ее психологический портрет. Знакомясь с редакторами или администраторами, она, нежно улыбаясь, говорит, что готова к любой работе на любой испытательный срок, причем бесплатно. Любой редактор или администратор будет счастлив обзавестись такой помощницей, на которую можно перевалить обязанности отвечать на телефонные звонки, бегать за пригласительными для ведущего на 12-й этаж и обратно, отвечать на письма и т. д. и т. п.

Дальше, обосновавшись в одной из редакций, эта умница принимается истово доказывать свою незаменимость. Это добрый ангел, который всегда рядом, всегда готов прийти на помощь. В ее сумке, как в сумке Мэри Поппинс, есть все необходимое для ближнего: салфетки, прокладки, сигареты, зарядки для мобильного. При этом она знает, кому лайт, а кому – не лайт, кому – для «Нокиа», а кому – для «Моторолы». Для этого она завела специальный блокнотик, где скрупулезно фиксирует имена, фамилии, пристрастия, даты рождения и особые события. Редактор Лена подарила дочери хомяка и он два дня болел? Дочка плакала? В блокнотике записаны имена и хомяка, и дочери, а через неделю волшебница-теленянька обязательно поинтересуется, как себя чувствуют Пусси и Дашутка. Тронутая до глубины души Пятницкая даже перестанет расстраиваться, что получила от Малахова ни за что ни про что нагоняй. Подумаешь, она забыла позвонить какой-то уволенной горничной?!

А еще наша Мэри много читает. Много смотрит, ездит, ходит – все для того, чтобы окружающие поняли: она не городская сумасшедшая и не мать Тереза! В разгар летучки, когда иссякла даже Бойко, она может предложить тему… Но и тогда, когда над ее темой все посмеются, она не будет в обиде, потому что ее главная цель – задержаться в телецентре и после того, когда жизнь здесь начнет бить ключом, то есть осенью. И это более чем реально, ведь те, кто проработал рядом с ней все лето, уже привыкли, что в редакции поселилась добрая Мэри Поппинс, всегда и всем готовая прийти на помощь.

К сожалению, за полторы недели ненавязчивых поисков ни в одной редакции Останкино ни одной такой Поппинс обнаружить не удалось. Хотя теория была хороша. Знаете, почему она не вылилась в практику? Чтобы работать 24 часа в сутки, без продыха, без выходных, без отпуска в ожидании 2016 года, когда тебе вручат статуэтку ТЭФИ, надо иметь очень сильное желание стать звездой.

Итак, до часа Х осталось совсем немного, времени на хождение по рынкам в ожидании встречи у лотка с картошкой продавщицы Наташи Водяновой у нас нет.

«Не могу у вас работать, у вас очень красивые платья!» Каково, а? Девушка, которая бросается такими красивыми фразами, наверняка чего-то да стоит.

* * *

Суббота, вечер. Когда 90 процентов населения России думают, что Малахов веселится в клубе «Дягилев» (впрочем, о сгоревших в святом огне инквизиции либо хорошо, либо ничего), он заканчивает свой день либо вяло-тупым ползанием по Интернету, либо походом в кино на последний сеанс. В одиночестве. Еще одно доказательство того, что если кто из нас двоих и имеет отношение к понятию «звезда», так уж точно не Андрей. Он может только нудеть, задаваясь вопросом: стоит ли звездность того, что ты просто не принадлежишь себе?

В своем одиночестве он не одинок. Если бы у вас была волшебная палочка и вы заглянули в квартиру к знаменитостям в те секунды, когда они не востребованы… Поверьте, более никчемной и грустной картины и представить невозможно. Впрочем, они никогда вам об этом не расскажут, потому что они: а) красивы (с помощью фотошопа) и б) востребованы (с помощью агентов и прессы), а значит, счастливы. Их слезы видят только подушки от Frette, а при отсутствии должного снобизма наволочки из Икеи.

Да! Как же я забыл: в субботний вечер мы частенько ходим в церковь. Можете себе представить, какое удивление вызывает его появление у некоторых прихожан. Они никак не могут сопоставить в своем воображении этих двух Малаховых – в телевизоре и в храме. Их можно понять: большая их часть никогда не смотрела «Бойцовский клуб» и не читала колонки Педро Альмодовара…

Хотя, конечно, многие из них с удовольствием смотрели и «Мою прекрасную няню», и «Дурнушку Бетси» в ипостаси Кати Пушкаревой, на худой конец, читали в детстве «Золушку» и позднее даже Бернарда Шоу… Но не будем обольщаться: вряд ли среднестатистический зритель сможет вспомнить, кем был, к примеру, тот же Пигмалион, а был он, ни много ни мало, царем Кипра. При этом, как гласят некоторые источники, «жил одиноко, избегая женщин, торговавших своим телом». И вот от нечего делать взял на досуге слоновую кость и смастерил из нее статую прекрасной женщины, в которую тут же влюбился. О том, что было дальше, все более или менее осведомлены: богиня Афродита, увидев силу его любви, статую оживила, и, как сказал поэт, «весть о том, что оживлена кость, но родился не слон, которому она принадлежала, облетела весь остров».

Кстати, некоторые врачи говорят, что пигмалионизм – это своеобразная смесь фетишизма с вуайеризмом. Ну а вуайеризм, то есть стремление подглядывать, как известно, было, есть и будет одной из главных потребностей масс, которую «Малахов и К°» регулярно сполна утоляют. Великая иллюзия, кинематограф, и тем более последующее за ним телевидение – это, по сути, Великая Замочная Скважина, через которую зритель подглядывает за умело срежиссированной Большой стиркой чужого белья.

И надо же такому случиться, что мой подопечный, человек, который вот уже столько лет виртуозно полощет на глазах многомиллионной аудитории чужое исподнее, сам попался на эту удочку! Редкий случай, когда врач подхватывает профильное заболевание. Правда, инфицирование произошло не по основному месту работы, а по месту жительства.

* * *

Редкий для Москвы двор-колодец, где проживает Малахов, вмещает в себя довольно пестрый винегрет: официанты расположенного в доме ресторана, крошечный фан-клуб имени Малахова, старорежимные бабушки, а также новоиспеченные бизнесмены и их скучающие жены. Со стороны одной такой заскучавшей прелестницы и свалился на голову Андрюши приступ доморощенного вуайеризма.

В один прекрасный день в его телефон стали падать странные эсэмэски. Тайный посланец знал, когда Андрей ложится спать, когда приходит с работы или даже принимает ванну. Я-то, разумеется, сразу понял, что некто просто-напросто следит за освещением окон, тем более хозяин все время забывает их зашторивать! До самого же Малахова это дошло через неделю. И тут поток эсэмэсок резко иссяк. Неизвестный корреспондент (точнее, корреспондентша, на что неоднозначно намекал кокетливый стиль посланий) все рассчитал как по нотам. После первого назойливого штурма их отсутствие было воспринято как пустота. Затишье перед бурей. Спустя несколько дней в возобновленной серии эсэмэс ему намекнули, что дом напротив – прелестное место для слежки за таким прелестным объектом, как известный телеведущий. Понятно, что теперь, приходя домой, Малахов первым делом зашторивал окно… Чтобы тут же через щелочку посмотреть – включен ли свет в обозначенных окнах напротив?

Узнать имя и статус соседки с мелодичным голосом (эсэмэски сменились звонками) было не сложно. Жена своего мужа, отчаянно скучающая в Москве, в то время как муж… В общем, обычная история. Судя по всему, несколько раз Малахов даже встречался с ней на закрытых вечеринках, но ничего, кроме того, что ее «понедельники с шампанским» известны на всю Москву, вспомнить так и не смог. В результате, когда накал телефонных страстей достиг апогея, наш заинтригованный мальчик понесся с широко открытыми глазами за обещанной конфетой. Как пишут в романах в мягкой обложке нежных, пастельных тонов, «они прошли весь этот путь». От щелки в занавесях до приглашения на чай в один из одиноких субботних вечеров, когда на Андрюшу накатил очередной сплин.

– Уже ложишься? – шепчет в трубку почти родной нежный голос.

– Нет… А ты?

– Только после тебя…

И Малахов решился и переименовал банальный секс по телефону в несколько затянувшуюся прелюдию. Через десять минут через двор-колодец к его подъезду быстро прошла в свете фонарей одинокая черно-белая фигурка…

Дальше – понятно.

– У тебя уютно…

– Чай?

Добавьте к полуторамесячной прелюдии еще 15 минут, и свежезаваренный чай благополучно стынет в чайнике…

Так мы попали в круг Светы. Светланы. Ланы. Очень характерное попадание, вся его природная леность, вся его ограниченность – все в этом выборе! Да и не выбор это, а элементарное «чего далеко ходить?».

Нетрудно догадаться, чем закончился для моего подопечного этот роман по соседству. Если в 10 лет он понял, что Деда Мороза не существует, в 16, что вечная любовь не вечна, а в 25 дотумкал, что она может развалиться, как построенный из песка замок на пляже в Анталье, то в 36 ему открылось, что между покаявшимся мужем олигархического толка и звездой пусть даже и Первого канала женщина непременно выберет мужа. Она и так пожертвовала во имя любви слишком многим – не поехала на очередной аукцион и прозевала парочку импрессионистов, в которых остро нуждается ее коллекция.

Вот уже третий месяц окно напротив молчит. Муж Ланы, разочарованный в очередной молоденькой любовнице, решил провести лето на вилле в Ницце вместе с опальной женой. Понедельники с шампанским и субботы с Андреем закончились.

* * *

Зная это умение Малахова отважно хватать то, что само плывет в руки, не считаю возможным ограничиваться ожиданием горничной. Все выходные, пользуясь его расслабленностью, составляю список мест, где концентрация потенциальных звезд на единицу площади достаточно велика. (Хватит с меня теорий о несуществующих Мэри Поппинс!) Что я имею в виду под потенциальной звездой? Это достаточно привлекательная девушка (в нашем случае), которая активно жаждет перемен к лучшему. Поэтому лидируют в списке столичные клубы в версии «стрип».

Настоящая кузница кадров! Прекрасные члены этого профсоюза периодически всплывают в передачах Малахова. Лично мне запомнилась парочка просто отличных экземпляров. Одна стала впоследствии популярной солисткой женской группы, другая – актрисой нашумевшего сериала. Правда, ни та, ни другая, ни все остальные не хотят вспоминать, что начинали свою карьеру у шеста, активно участвуя в стрип-марафонах и милицейских субботниках Северо-Восточного административного округа.

Под цифрой 2 в моем списке – просто клубы. Москва летом не так щедра на события, но есть пара-тройка мест, которые никогда не пустуют. «Rай» или «Сохо», к примеру. Чтобы попасть сюда, прекраснейшие девушки согласны выстаивать в очереди чуть ли не часами. Их можно понять: согласно московской легенде, слишком велика вероятность встретить здесь свою судьбу в виде российского олигарха или на худой конец просто состоятельного иностранца.

Дальше идут модные рестораны и бары. Все скопом заведения Аркадия Новикова плюс Симачев Бар (новая любовница Миши Паронина – глянцевая редактриса, ходит туда ланчевать)…

Нет! Мой список никуда не годится, все не то, слишком мало времени играть в эту рулетку.

Эх, если бы у нас в запасе был хотя бы год! Можно было бы и вдоль лотков с картошкой побродить, и к Трем вокзалам сходить… Встречая любой поезд более или менее дальнего следования, можно увидеть столько прекрасных ищущих глаз…

Кстати, про глаза. Салон изящных искусств? Галерея «Победа»? Вернисажи? Нет, там много общих знакомых. Надо что-то более демократичное. Во всех этих модных местах мелькают одни и те же физиономии. Все журналисты жалуются на катастрофическое отсутствие в многомиллионном городе новых лиц.

Итак, демократичное, но не до такой степени, как вокзал, гламурное, но не до такой степени, как салон изящных искусств… Футбол! После того как Роман Абрамович росчерком пера на чеке заставил этот вид спорта парадоксально балансировать между самым доступным и самым дорогим удовольствием, на трибунах наших стадионов сидят рядком и замученные семьей мужички с пивом, и высокие чиновники, и представители бомонда, ну и потенциальные звезды, разумеется.

Нет ли поблизости каких-то знаковых матчей? Судя по отсутствию шумихи, нет.

Тогда что? Заменитель сахара в виде Интернета? Есть же всякие сайты знакомств, в конце концов!

* * *

– Это правда, что Дюжев нашел жену в Интернете? – провоцирует тему Малахов.

Верной дорогой идешь, товарищ. В редакции такого могут докидать в наш список, что и во сне не снилось.

– Правда, – вздыхает Пятницкая, – порядочным людям ничего другого не остается, как искать пару там… Андрей, я договорилась с этой горничной, которая с платьями, она согласна встречаться, когда тебе удобно.

Кто бы сомневался.

– Когда ты можешь?

Жизнь звезды в версии Малахова – это не то, что вы думаете, а забитый под завязку ежедневник с вставками-страничками, не хуже записных книжек его редакторов. Конечно, можно было бы пригласить ее в редакцию, но встретиться в неофициальной обстановке будет все же вернее. Понедельник, то есть сегодня, забит сверху донизу. Завтра? Эх, ведь было окошко, было, так нет, он занял его под поездку в ДАС, Дом аспиранта и стажера на Шверника. Уговорила одна корреспондентка принять участие в съемках сюжета об этом историческом месте, где он прожил свои студенческие годы. Надо ехать. Конечно, это не колыбель революции, но в каком-то смысле прогулочная коляска звезды.

– Лен, скажи ей, что в четверг, хорошо? Пусть она позвонит мне в среду вечером, и мы договоримся.

Пятницкая угрюмо кивает.

– Лен, – замечает этот траур Малахов (та еще Мэри Поппинс), – ты чего такая мрачная?

– Что мы тут делаем? Чем занимаемся? – бубнит она себе под нос. – Лето, а тут парься, никакой личной жизни.

– Просто надо влюбиться, – освещает комнату улыбкой романтичная Камышева.

Разумеется, Лариса понимает, что большинству мужчин большого города нравятся легкие беззаботные «косяки», намекающие о готовности женщины ко всему, кроме долгих и прочных отношений. Но где-то же есть и высокие чувства и другие мужчины?!

– В этом городе любви нет, – режет правду-матку Пятницкая. – За МКАДом – может быть, а внутри – ничего подобного.

Выводы Пятницкой недалеко ушли и от наблюдений Нестора Рублевки, светского обозревателя газеты «Известия» Божены Рынска. Как-то на вечеринке в ГУМе они с Малаховым уединились за столиком, и он тут же поделился своими свежими сокровенными мыслями, возникшими сразу после отъезда Ланы:

– Просто удивительно: вокруг столько народу, а глаз положить не на кого.

Божена понимающе кивает и тоже оглядывает присутствующих профессиональным взглядом женщины и обозревателя:

– Ты абсолютно прав, – бесстрастно, как и подобает профессионалу, констатирует она. – И я уже пишу по этому поводу статью. В этом городе секса нет. Здесь все трахают друг другу только мозг.

Камышева против такой постановки вопроса.

– Нет, есть, любовь есть везде, – говорит она с убеждением, достойным девочки-подростка прошлого века.

– Да, но только за МКАДом, – повторяет Пятницкая.

– За Московской кольцевой дорогой, – усмехается Миша, – любви быть не может, потому что там вообще жизни нет. Как на Марсе.

– А я бы, – Бойко с шумом выдыхает, – за МКАДом очень даже пожила…

Экономический кризис пробил брешь в жизненной броне никогда не унывающей Наташи Бойко. Два года тому назад она решилась на улучшение жилищных условий и по уши влезла в ипотеку. Семейство Бойко – она, муж и дочь-старшеклассница – уже сидели на чемоданах, обсуждая, как постепенно, комната за комнатой, они займутся отделкой своих хором (сделать все сразу было невозможно, так как все заработанные деньги шли на ипотеку), как вдруг все рухнуло: муж Петя потерял работу. Выплачивать остатки за ипотеку было нечем. Наташа потеряла почву под ногами. День начинался и заканчивался с выяснения новостей о возможности взять где-то кредит, а неблагодарные муж и дочь продолжали жить своей беспечной жизнью, что страшно раздражало мать семейства.

– Нахапали наших денежек, – продолжает Бойко, заново открывшая для себя коммунистические лозунги, – накупят особняков внутри Садового и ноют – любви нет…

– Нет, Наташа, – просветленно убеждает ее Лариса, – и богатые любить умеют!

О tempora, o mores! Бомонд позапрошлого века приходилось убеждать в том, что и крестьянки любить умеют, а сейчас массовое сознание без устали щекочут темой, что богатые (и кто бы мог подумать!) тоже плачут.

Лариса упрямо продолжает:

– Я, например, до сих пор под впечатлением того, как один богатый поклонник признавался Тине Канделаки в любви на страницах StarHit.

– Да, когда мужик выкупает в журнале целый разворот и кроме как «Тина! Вы самая прекрасная женщина на свете!» ничего больше не публикует, это красиво, – соглашается с ней Бойко.

* * *

…Забегая вперед. Спустя всего полгода после этого разговора и год после той публикации богатый поклонник Канделаки, не дождавшийся ее ответного признания, не выдержал и притащил с собой на вечеринку 500 тысяч долларов, которые незамедлительно предложил ей за то, чтобы его грезы обрели почву под ногами, чтобы образ Прекрасной Дамы, регулярно являющийся ему в ночных видениях, обрел наконец плоть.

Но Тина решила, что олицетворять собой такую даму красиво, и из образа не вышла.

Прошло еще два месяца. Изможденный бессонницей поклонник предпринял еще одну попытку вернуть себе сон. На этот раз он позвонил Малахову и попросил его быть гонцом любви, то есть предложить Канделаки сразу две пачки по 500 тысяч евро.

Но жестокая Настасья Филипповна наших дней только посмеялась над его страданиями.

– О! – равнодушно ответила она. – Полгода назад было полмиллиона, теперь целый миллион, получается, через год он предложит два?

– Когда будет два, – предупреждает ее Малахов, – я сделаю операцию по перемене пола!

Впрочем, ни через полгода, ни еще через два месяца мы не будем рассказывать об этом аукционе редакторше Ларисе. Как я, Робби Дерипаска, не могу жить в иллюзиях, так нежная Камышева не в состоянии без них обходиться.

* * *

– Слушайте, это правда, что Дибров нашел невесту на кладбище? – Малахов продолжает без зазрения совести пользоваться служебным положением в корыстных целях, пытаясь как бы невзначай развязать обсуждение нужной нам темы. Манипулятор доморощенный.

– Да! – тут же отвечает Лариса, которая, похоже, в курсе всех более или менее романтических московских историй. – Только тогда он еще не знал, что она невеста. Ей тогда было 10 лет. Это были похороны ее дедушки, который был Диминым отчимом.

– Так она ему кем приходится, кроме как женой? – спрашивает Паронин, готовый перейти от темы романтических встреч к теме инцеста.

– Племянница, что ли… – Судя по тону, Лариса не вполне уверена в качестве своих познаний сложного древа родства, тем более когда его ветви так запутаны. – Они потом заново познакомились. Лет через 10 она зарегистрировалась на каком-то социальном сайте, случайно увидела там Диброва и написала ему письмо. Они немного попереписывались, а потом Саша переехала в Москву, и они стали встречаться. Очень красивая пара!

Что-то в последнее время все чаще и чаще всплывают истории интернет-знакомств с далеко вытекающими последствиями. Может, действительно стоит попробовать половить что-то в Сети?

– Пара просто замечательная, – соглашается Бойко, – жена в два раза моложе мужа, но зато в два раза выше. И вообще, для тех, кто не знает: эта Саша не вынесла семейного счастья и сбежала и от мужа, и от дяди.

Лариса расстроена, Миша – наоборот:

– Нет повести печальнее на свете: попользовалась дядюшкой, влезла в светскую тусовку – и поминай как звали!

Так-так-так. Саша Диброва. Надо взять на заметку эту шуструю племянницу.

– Нет, Миша, – не соглашается с такой трактовкой лавстори Лариса, – это честная история. Вот если бы она осталась с ним, тогда, конечно, все было бы так, как ты говоришь. И потом, судя по тому, что об этом разводе даже я не знаю, расстались они по-хорошему, никто друг на друга грязи не лил. Вот.

Лариса сидит с гордо поднятой головой и чуть порозовевшими щеками, всем своим романтически-боевым видом провоцируя менее лирически настроенных сотрудников на циничные подколки.

* * *

Вторник. Очередной виток столичной круговерти, полный апокалипсис (30 градусов в тени!), и вот предлагаемые обстоятельства заталкивают мою броуновскую частицу в ДАС.

Дом аспиранта и стажера – студенческое общежитие МГУ на пересечении Большой Черемушкинской и Шверника. Два соединенных между собой 16-этажных корпуса, построенных в 60–70-х годах прошлого века для разгрузки общежитий главного здания, чтобы в свою очередь незамедлительно быть загруженными под завязку.

Помню ужас Андрея, когда он впервые перешагнул порог этого святилища, этого домозаменителя для юношей и девушек, приехавших из глубокой периферии в многомиллионный город без копейки денег, чтобы питаться исключительно науками…

В комнате, где поселился мой юный объект, уже спали 5 человек. Андрюше было выделено скромное место за шкафом – с матрасом, но без лампочки. Если бы не я… «Не горюй, парень, – шептал я ему каждый раз, когда он собирался распустить нюни. – У тебя все получится!»

Думаю, вынужденные спартанские условия жизни для будущей звезды – жестокая, но весьма качественная питательная среда, своего рода продолжение подростковой темы, когда ты уверен в том, что твое окружение тебя не достойно. Ведь что такое звезда? Забудем о таких крайностях, как настоящая мания величия, но все-таки если собрать грамотный анамнез любого звездного заболевания, то получится все та же мания величия, но только без госпитализации.

Но все же, когда вы начнете писать главные страницы своей блестящей жизни, не стоит забывать ни о грязном катке, ни о брошенном прямо на пол матрасе. Даже подросток, обвешанный комплексами с головы до ног, должен понимать, как это важно – уезжая из маленького города, оставить на всякий случай запасной аэродром. Никто не знает, из какого колодца придется пить воду в этой жизни. Даже если, приехав в Москву, вы поймете, что ни из колодца, ни из-под крана пить воду не надо, и начнете пользоваться бутилированной минеральной водой. Не менее полутора литров в день. Так советуют диетологи, которым вам придется с приходом славы платить по 200 долларов за консультацию.

Но, как ни ухищряйся, пресловутая вода из колодца никуда не денется. При первых признаках известности сразу несколько бульварных изданий непременно наведаются на вашу малую родину, чтобы пройтись по следам вашей школьной жизни. И если вы не оставите себе пути отступления, то ваша первая учительница обязательно раскроет глаза общественности на то, каким вы были лентяем, обманщиком и хулиганом. Желательно, чтобы и она, и ваши школьные друзья отзывались о вас с уважением, зная, что и они когда-то подавали большие надежды, но в связи со своей леностью, бесперспективностью, а главное – отсутствием в них Робби Дерипаски так и остались на плохо расчищенном катке. Правда, теперь на нем катаются их дети.

* * *

Первые впечатления от этого города действительно были очень сильными. Когда наш герой вышел из поезда и людской поток вынес его на бескрайнюю площадь Трех вокзалов с высоткой гостиницы «Ленинградская» справа и каким-то широченным проспектом слева, Андрюша замер в восхищении и на время потерялся в пространстве.

А что вы хотите от парня, который в своей жизни не видел ничего прекраснее финской деревни (ну ладно, это был занюханный городок), куда они ездили в девятом классе по школьному обмену?

Зажав в потном кулачке серебряную медаль за окончание школы, прижимая к груди потрепанный папин чемодан, вытягивая тощую юношескую шейку поверх толпы, дитя ехало на станцию «Академическая». Неподалеку от которой пролегала улица Шверника, куда селили всех абитуриентов журфака МГУ.

Как я уже говорил, сначала его мечтой было поступление в мореходку, чтобы впоследствии получить дипломированную возможность носить подносы со жратвой на судах загранплавания. Но честолюбивый Робби Дерипаска в нем вовремя проклюнулся. Если точнее, я тогда чуть стукнул недоросля по его черепной коробке, и в начале восьмого класса он впервые задумался о другой профессии. И хотя, буду откровенен, думать ему в те годы было особенно нечем, парень все же догадался, что путь в журналистику будет менее тернистым, если прямо сейчас начать сотрудничество с местной газетой. И вот 14-летний отрок, получив задание в отделе новостей, уже несет в клюве свою первую заметку.

Информационный повод был неплохой – все происходило в преддверии 8 Марта, и в местной теплице вырастили алые тюльпаны. Разумеется, ничего занятного написать об этом было невозможно (уже скажите спасибо, что это были не гвоздики). И все же… Когда редактор взял из дрожащих, еще не остывших после прилива вдохновения рук Андрея листок с напечатанным на машинке текстом, то сначала закашлялся, словно чем-то поперхнулся, но через минуту пришел в себя (вот что значит профессионализм!) и прочел заголовок заметки:

– «На улицах нашего города скоро загорятся красные фонарики».

Пока новоиспеченный автор, заикаясь от смущения, объяснял свое поэтическое видение флоры, редактор думал о своем простатите и неосуществленной мечте хотя бы одним глазком увидеть витрины амстердамского квартала красных фонарей. Приятель из мурманского пароходства рассказывал, что там такие мулатки за стеклом, что…

Так беспомощная детская заметка под заголовком «Красные фонарики» появилась в печати, а Андрей Малахов вступил на путь, о котором Марк Бернес (звезда эстрады 60-х, советский вариант Фрэнка Синатры) пел так: «Трое суток шагать, трое суток не спать, ради нескольких строчек в газете»). Хотя меньшие романтики в этой профессии умудряются писать в те же газеты и журналы после перелета первым классом компании Thai Airways International или классом «Империал» в «Трансаэро» и чудесного сна на кроватях «Plaza Anthenee» или «Waldorf Astoria», особенно если последний отель расположен в Лондоне, а не в шумном Нью-Йорке. Но таких репортерских командировок добиваются, разумеется, единицы, все остальные спят черт знает на чем и добираются до «горячих точек» (речь в данном случае идет не о купании в исландских гейзерах) чартерными рейсами.

* * *

Малахов уже пробежался с заманившей его сюда корреспонденткой по всем жизненно важным коридорам ДАСа. Кстати, задрипанным не менее, чем коридоры и туалеты Останкино. Мелькнувшая было мысль поискать что-то латентно-звездное здесь сразу улетучилась, студенческо-аспирантский муравейник пуст. Ближе ко второй половине лета уехали даже самые стойкие почитатели столицы, но эхо бурной жизни все еще блуждает по лестничным пролетам, залетая иногда в опустевшие кельи…

Вот и наша комнатушка…

Андрей затих, да и мне нечего ему сказать – никаких особых чувств эта давно чужая комната у меня не вызывает. Хотя нет. Вызывает вопрос: что, собственно говоря, мы тут делаем столько времени? Чего ждем? Легкий пинок по самолюбию (граф, что вы делали столько времени под Смоленском?), и мое Эго послушно закипает:

– Скажите, долго еще это продлится? У меня совершенно нет времени!

– Ой! – выдает фальшивый восторг худенькая корреспондентка, заманившая нас в эту дыру. – Понимаете, сейчас должна подойти одна девушка… С матрасом.

– А с веслом? С веслом никто не должен подойти? – с убийственным апломбом вопрошает Малахов. – Все, я пошел.

– Нет! Нет-нет, пожалуйста! – верещит она чуть не плача. – Еще буквально пять секунд! Это… это сюрприз! Дело в том, что это – ВАШ матрас! Тот самый, на котором вы спали вот тут, за шкафом. Помните?

Помним ли мы?!

«Граждане! Уважайте пружинный матрац в голубых цветочках! Это – семейный очаг, альфа и омега меблировки, общее и целое домашнего уюта, любовная база, отец примуса! Как сладко спать под демократический звон его пружин! Какие сладкие сны видит человек, засыпающий на его голубой дерюге! Каким уважением пользуется каждый матрасовладелец…»

Этот матрас Ильфа и Петрова мы, конечно, помним, но корреспондентка толкует о другом символе гнезда и уюта, объясняя Андрею следующее. Полтора года назад в самый разгар внезапно обрушившегося на ДАС стихийного бедствия в виде косметического ремонта в его коридорах вдруг разгорелся не менее стихийный аукцион под руководством то ли завхоза, то ли еще кого. Главный и единственный лот – Матрас Того Самого Малахова. Когда это полосатое чудовище уже уплывало в руки иностранным студентам, в бой за реликвию вступила ожидаемая нами сейчас девушка.

– Она вот-вот подойдет! – плачущим голосом заверяет корреспондентка.

– Ну… хорошо, – брюзгливо выдает Малахов и берет в руки своего маленького дружка весом в 102 грамма.

Пока он решает по мобильному бесконечные проблемы, связанные с обещавшими, но сбежавшими гостями, судебными исками, корпоративами, фотосессиями и прочей чушью, я погружаюсь в приятные умозаключения. Иногда жизнь телесная подбрасывает в топку моих мыслей такие темы… Подумать только! Ушел с молотка матрас – в данном случае не воспетый в романе «12 стульев», а некий фетиш, намекающий на то, что однажды его обладатель примет участие в грандиозном полоскании грязного белья на глазах у всей страны…

Опять же – приятное подтверждение звездного статуса. Помнится, на аукционе памятных вещей в Голливуде рубашка Леонардо Ди Каприо, в которой он снимался в «Титанике», была продана за 10 тысяч долларов.

– А за сколько? – улыбается Андрей, отрываясь от телефона. – За сколько его продали?

– За 150 долларов, – с готовностью рапортует разработчица матрасной темы.

И тут дверь открывается.

– А вот и она! – радуется корреспондентка.

Патриархально полосатый матрас под мышкой, робкая улыбка, легкий румянец, ищущий через дешевые очки взгляд… Ба, да это же наша с Андрюшей старая знакомая!!!

* * *

Пять провинциальных подружек стали тусоваться во дворе дома Малахова где-то года три тому назад. Ни с кем не общались, только между собой. Дожидались появления взмыленного кумира, сразу исчезающего в подъезде, счастливо вздыхали и – все. Довольно странный фан-клуб. Они не кидались к Малахову на шею, не просили автографы, ничего такого. Просто смотрели на него со стороны. Любовались. И как только часы били полночь, исчезали. Чтобы успеть в метро до закрытия.

На праздники они подкидывали под дверь открытки, иногда украшали подъезд шариками. Но «пять негритят судейство учинили, засудили одного, осталось их четыре». Не знаю, что там у них происходило – тонули они в море или пропадали в зверинце, согласно подсказкам неполиткорректной считалочки, – но в результате их осталось двое. Две верные подруги, дежурившие по сменам. Зимой они вытаптывали на снегу имя Андрей огромными буквами. Очень трогательно.

– Стипендию твои мышки, что ли, получили? – зевнула как-то Лана, выглянув в окно. – Ты только посмотри…

Андрей подошел к ней, зябко поводящей плечами, и увидел: действительно, по вытоптанному в снегу трафарету все было залито яркой красной краской. Потом еще несколько раз девочки обновляли цвет, так что весной, когда снег стаял, мираж имени Андрей еще некоторое время был виден из окна. Правда, Лана в эти окна уже не смотрела.

* * *

Странный роман по соседству исчерпал ресурсы к весне, и все-таки на 8 Марта наш совестливый парниша купил огромный букет. Миллион минус четыре нуля – ровно 100 роз, – решил он, будут достойным извинением за его отсутствие в праздник. Но до вручения букета дело не дошло: как только Лана узнала, что герой именно в этот день отправляется проводить очередной корпоратив, проходящий неподалеку от Северного полюса, тут же отключила телефон.

…А ведь я его предупреждал. Я говорил ему, что в этот день 99 процентов всех Ж страстно желают от М длинных и долгих подтверждений собственной женственности. На что он надеялся? Что любовница, которой он уделяет жалкие остатки себя, растратив все самое лучшее на основном месте работы, и сейчас «все поймет»? Ничего удивительного, что три часа до самолета, должного унести его на крыльях любви к сибирским женщинам, этот идиот остался наедине с цветами.

Он уже совсем было «догадался» подарить покаянный букет своей соседке из квартиры номер 13, пожилой женщине, которая живет со своим будильником, как вдруг, подходя к дому, заметил одну из девочек-поклонниц. Одинокая маленькая фигурка с зажатой в руке веревочкой от воздушного шарика. Большой воздушный шарик в виде красного сердца, слегка сдувшегося, но методично пульсирующего от ударов мокрого снега. Наверное, ей подарил его какой-то мальчик. Все-таки – 8 Марта… «Вперед!» – тихо скомандовал я, и наш герой решительно поздравил мышку-поклонницу с 8 Марта, ловко избавившись от букета.

Потом было возвращение из командировки, бурное примирение с Ланой, полуторамесячное весеннее обострение и – тихое, по-английски, расставание. В один прекрасный вечер она просто выключила в своей квартире свет и уехала.

И что бы вы думали? Вскоре после этого в нашей жизни вдруг аукнулись те розы! В один из редких субботних вечеров вместо того, чтобы рефлексировать в полном одиночестве и пялиться в окна – windows или соседские, – Малахов отправился наконец в гости к хорошим людям и как следует там повеселился. В прекрасном настроении он добрался до дома, постановив, что отныне навеки задернет занавеску и больше никогда не будет заглядывать в чужие окна. Насвистывая, поднимается на этаж и видит у порога своей квартиры… Что бы вы думали? Нет-нет, на этот раз не ловко замаскированные булавки и иголки с заговорами, которые он так часто находит в посланиях поклонниц, и не плюшевых зверей, которыми они его одаривают. Видит он цветочный горшочек с торчащим из него жалким ростком. А рядом – невинно белеющий листок бумаги. Письмо. В котором, по старинке, к нему обращались на Вы с большой буквы…

«Андрей! Помните, Вы подарили мне розы на 8 Марта? Глупо объяснять, чем стал для меня этот ваш подарок… Эти цветы, благоухающие так, что кружилась голова, на несколько месяцев стали для меня всем. До сих пор меня преследует запах роз…

Я привезла их к себе в общежитие. Кстати, мы почти соседи – вы когда-то жили в комнате напротив. И я мечтала, чтобы они стояли вечно. Но постепенно они начали вянуть. А мне так хотелось, чтобы они снова зацвели, заблагоухали, принесли радость. Но нет ничего вечного под луной. Мне стало невыносимо грустно и даже страшно… Казалось, завянет последний цветок, и случится что-то ужасное, что-то непоправимое! Я подумала, что их можно спасти, посадить, они пустят корни, дадут росток. Воображение уже рисовало распускающийся бутон… Даже не бутон, а целый куст. Распустившиеся розы были бы символом добрых чувств, которые, раз появляясь, никогда не забываются людьми. И я бы подарила их вам, Андрей, и это было бы символично! И я решила попробовать. Три месяца пытаюсь их вырастить. Стараюсь, забочусь, люблю! Но нет. Они так и не выросли. Все посаженные цветы не давали корни.

Но остался один цветок. И через какое-то время он дал корешок, потом распустилась почечка, появились листочки – сначала два, а потом еще три. Он болел почти неделю, и я болела вместе с ним. Смотрю, боюсь дышать, хочется даже поцеловать, но страшно повредить – такие маленькие они и хрупкие. И только и знаешь, что шепчешь: «Умоляю, расти». И он выстоял, прижился, пророс!

Вот такой вот подарок – вроде и не подарок совсем. И не цветок, а только пять листиков. Зато я его растила только для Вас! Это то тепло, которое навсегда остается в душе – даже когда уходят самые острые и бурные страсти.

Я поняла одну нехитрую истину. Она в том, чтобы делать так называемые чудеса своими руками. Если для человека главное – дражайший пятак, то дай ему этот пятак. Но если душа таит зерно пламенного растения – чуда, попытайся подарить это чудо, если можешь. Новая душа созреет и у тебя, и у него.

Когда миллиардер подарит писателю виллу, когда режиссер признает в опереточной певице актрису, когда жокей хоть раз попридержит лошадь ради другой, которой не везет, – все поймут, как это приятно и невыразимо чудесно.

Но не меньше и другие чудеса: улыбка, прощение, вовремя сказанное нужное слово…»

Дальше – классический девичий бред, бесконечное романтическое бла-бла-бла, заканчивающееся пресловутым «все, что ты делаешь, к тебе возвращается». Хватило ума не дописать «возвращается сторицей», ведь случай прямо обратный: сотня роз, превращенная в один-единственный склеротический росток. При виде которого Малахов так расчувствовался, что даже не поленился подняться этажом выше. Обычно, когда члены его фан-клуба что-то подбрасывают ему под дверь, они следят за реакцией клиента сверху. Не знаю, что он собирался ей сказать, но этот росток вкупе с невыносимо длинным и занудным письмом вконец помутили его разум. Слава богу, девицы там не оказалось, а то бы он ее еще и домой привел. Чаю попить, про жизнь поговорить.

Ничему его эта жизнь не учит! Однажды он притащил с Валаама батюшку, которому надо было решить какие-то мирские вопросы в столице. Останавливаться у Андрея батюшка вовсе не рассчитывал, а хотел, чтобы тот посоветовал ему гостиницу! Но наш рыцарь тут же пригласил его к себе. Ладно бы, если служитель культа был один, но приехал он с какой-то послушницей… В результате батюшка уехал, а послушница осталась! Выселить ее из дома удалось только с помощью старых боевых подруг Бойко и Пятницкой.

Наступило лето. Жалкий росток, вопреки всем моим прогнозам, не зачах, а занял место на балконе рядом с прекрасными горшечными растениями, исправно цветущими до самой поздней осени. Его «родительница» регулярно, без истерик продолжала нести свою вахту, и Андрей даже несколько раз приветственно кивал ей головой.

* * *

…Теперь вернемся в ДАС, к этой самой девице – случайной обладательнице букета, юной мичуринке и автору душещипательного письма. Она стоит в кадре в обнимку с толстой дулей завернутого в рулон матраса. Через очки лучится счастливый взгляд. Да, правы были классики:

«Матрац ломает жизнь человеческую. В его обивке и пружинах таится некая сила, притягательная и до сих пор не исследованная. На призывный звон его пружин стекаются люди и вещи. Приходит финагент и девушки. Они хотят дружить с матрацевладельцами. Финагент делает это в целях фискальных, преследующих государственную пользу, а девушки – бескорыстно, повинуясь законам природы».

С неуместно ярко накрашенных уст одной из таких бескорыстных льются явные домашние заготовки:

– Не могла же я позволить вывезти за границу наше национальное достояние!

Ну, ладно, бис. Хорошая девочка.

* * *

Съемка закончена, но наш герой посчитал необходимым немного задержаться, чтобы отдать дань верности этой Санчо Пансе. Они стоят в коридоре, у окна, и у девицы по имени Маргарита и по фамилии Ковальчук наблюдается явный приступ театрального зажима, в той его форме, когда человека несет без удержу.

– Мы почти соседи, – она радуется, как ребенок, хотя, конечно, она и есть ребенок, – моя комната недалеко… А я так хотела попасть в вашу!

– Да-да, а вы на каком факультете? – любезно вопрошает Малахов.

– На журфаке, конечно, – немного теряется она.

Идиот, если она живет в ДАСе и тусуется у твоего подъезда, то на каком факультете она еще может учиться? Вот если бы она дежурила у подъезда Баскова, тогда другое дело.

– Зато, – она кивает головой в сторону героя дня – матраса, – зато вот… Повезло!

– А сама откуда? – продолжает играть в демократию Малахов.

– С Кубани.

Андрюша! Хватит играть в демократию! Ты звезда или как? Да-да, конечно, общение с поклонницами – вещь полезная и нужная, но почему же так долго?!

– Ну, все, извини, надо бежать, – наконец догадывается он.

– Конечно! – улыбается счастливая матрасопреемница. – Спасибо вам! Всего доброго.

– Да-да, конечно! Увидимся!

Нет, вы только послушайте! Что он несет?! Еще бы сказал: до встречи у подъезда!

* * *

Наконец, среда. И снова холл пятизвездочного отеля.

За столиком напротив сидит ангел. Безупречная блондинка, прозрачные голубые глаза, пухлые розовые губы – Анджелина Джоли российского разлива. В ее внешности так же сложно найти изъян, как лишний грамм на теле Ольги Слуцкер.

И зовут нас не как-нибудь там, а как минимум Ангелина!

– Как здесь красиво, – взволнованно дышит она…

Она скромно опускает глаза, чтобы тут же их поднять и заставить нас еще раз подивиться их пронзительной голубизне. Хороша, безусловно, хороша, но как же на-до-е-ла эта идиотская манера кокетничать! Кокетничать со всеми – с мужчинами, женщинами, официантами, с чайником, в котором плещутся остатки имбирной заварки, кокетничать, думая, что это – самое верное оружие, хотя на самом деле оно просто единственное. Потом, отвоевав место под солнцем, эти милые ангелы начинают показывать такие зубки…

– Да, конечно, – говорит она о чем-то мне непонятном, но с придыханием, – я понимаю, что главное для женщины – это умение слушать и промолчать…

Какое разочарование. И на что я надеялся? Полная профнепригодность. Все, на что способна эта звездочка, – украсить собой искусственную небесную сферу разорившегося Планетария. Настоящее небо, настоящие высоты ей недоступны, да и не нужны.

– А как вы попали в этот дом? – не сдается Андрей.

– Ну… – она снова заглядывает ему в глаза, что называется, долгим влажным взглядом, – меня порекомендовал один человек…

Малахов! Разуй глаза! Она еще и с рекомендациями! Нет, мои дорогие, у настоящих Золушек, Галатей и няней Вик никаких протекций по условиям игры быть не должно! Да и я тоже хорош – пошел на поводу штампов: раз Золушка, то традиционно из обслуги.

– Я верю, знаю, – интригующе улыбается Ангелина, – у меня все получится, тем более сейчас, благодаря вам… – эффектная пауза, – благодаря будущему эфиру… – многозначительный вздох.

Нет, это не Анджелина Джоли, и дело тут не во внешности…

* * *

Дело совсем не во внешности! Звездность – это действительно врожденное чувство. Это что-то, что дается или не дается человеку при рождении.

Вот ты живешь в деревне, пасешь коз и хранишь девственность для Брэда Питта и веришь, что однажды в роскошном платье и макияже ты войдешь в некий зал и он упадет перед тобой на колени. Разумеется, и скорее всего, местное население принимает тебя за идиотку. Но вот в чем соль: если ты так НЕ думаешь, точно не станешь звездой и останешься прозябать с местными козлами.

Настоящая звезда рождается с ощущением своей звездности. Именно поэтому, а не из-за полной фригидности она не подпускает к себе ни одного парня, храня себя для Брэда и листая на досуге журнал «Максим». Она ни на минуту не сомневается, что жизнь среди блеянья коз не для нее. Пусть сейчас козы, завтра будет программа «Сельский час», а потом и козья шуба, и Брэд Питт, и… Хотя что это я? Это сейчас не в моде. В моде рассказывать, как вы любили коз, а потом, как Маша Калинина, стали вегетарианкой, или вы вдруг решили начать бороться против уничтожения бельков, как Лайма Вайкуле.

И надо же нам было так ошибиться! Распушил перья перед пустышкой! Предложил ее вниманию (под видом тестов, которые раздают всем перед эфиром) мой гениальный опросник, точнее черновик супертеста, который в перспективе должен быть усовершенствован до универсального сборника тестовых заданий, позволяющих высчитать своеобразное звездное IQ.

Вариант А. Ваша программа-минимум:

1. Квартира на Тверской к 30 годам.

2. Сняться в кино у Федора Бондарчука.

3. Получить ТЭФИ и расплакаться.

4. Стать подружкой Ксении Собчак.

5. Выйти замуж за Михаила Прохорова и не изменить ему.

6. К 2012 году перед Олимпиадой получить от Другого канала в подарок 4 млн долларов с просьбой провести открытие зимних Игр в Сочи.

И так далее. Когда Ангелина получила в руки это великолепие – пока только 5 вариантов вопросов с ответами, она минут пять смотрела в них, шевеля губами, а после того, как Малахов вернулся из тактичного похода в туалетную комнату, протянула ему листок, на котором было помечено «Выйти замуж за Михаила Прохорова и не изменить ему». В варианте В из пяти вариантов ответов на вопрос: «Зачем вы приехали в Москву?» было выбрано «Жить на Рублевке»…

И так далее.

В этой связи хочу пусть и запоздало, но оговориться: если кто-то взял в руки эту книжку, купившись на обещание автора раскрыть секреты мастерства, должен предупредить: ты никогда не станешь звездой, если не живешь с ощущением того, что это непременно с тобой произойдет. Если этого нет, можете прекратить чтение сейчас же. Закрывайте книгу, и все. Поверьте мне, человеку по имени Робби Дерипаска: мысль действительно материальна. А потому не сужайте горизонты мечты, грезьте наяву о таких высотах, о которых многие и говорить-то стесняются!

Во всех своих бедах и неудачах виноваты только вы сами, все это происходит лишь потому, что вы не прислушивались к своему внутреннему Я, которое плохого не подскажет. И тем не менее, даже если вдруг по какой-то причине вы сегодня не у дел, хочу сказать: ВЫ УЖЕ СОРВАЛИ ДЖЕКПОТ, потому что сейчас вы держите в руках книгу самого успешного парня на этой планете по имени Робби Дерипаска.

* * *

– Вы думаете, у меня получится? – с придыханием спрашивает Ангелина.

Это она о чем? А-а-а, понятно, мадемуазель взволнована перед предстоящим эфиром и заодно прощупывает почву относительно возможных перспектив знакомства с телеведущим.

– Я вам признаюсь, – лепечет она, – это моя самая заветная мечта – стать артисткой…

О-о-о-о-ё-ё-ё-й… Интересно, в чем истинная причина ее отказа работать в том доме с платьями? Наверное, столкнулась с вопиющим случаем настоящего семейного счастья. Или просто поняла, что хозяин дома слишком много работает и слишком редко бывает дома для того, чтобы успеть обратить на нее внимание. Звездочки, мечтающие о тепличных условиях Планетария, как правило, не особо берегут себя для Брэда Питта.

Ну вот, кажется, и до Андрея дошло, что от Джоли здесь только трансформированное имя и губы.

– Ну что же, Ангелина, – дежурно улыбается он, – приятно было познакомиться… Насчет программы с вами свяжется один из наших редакторов.

Все. Некоторым Галатеям лучше оставаться, как были, неодушевленными статуями. Она встает из-за стола и вдруг останавливает проходящего мимо официанта.

– Извините, пожалуйста…

В ее руке, словно у фокусника, появляется небольшой цифровой фотоаппарат. Она протягивает его официанту и спрашивает Малахова:

– Можно с вами сфотографироваться на память?

Секундная заминка, и рыцарь на все согласен. Горничная увлекает его на диванчик, они присаживаются, и она с пылкой страстью прижимается прохладным шелком своей щеки к его щетине.

Достойное завершение провала.

* * *

Разочарованный, уставший Малахов (на встречу он пришел, точнее приполз, после записи трех эфиров и совещания у Генерального продюсера) перемещается из одного пятизвездочного отеля в бассейн другого (никаких поблажек, тренировки четыре раза в неделю must go on!). «Арарат Парк Хайат», здесь, как всегда, роскошно и тихо, только какой-то парень одиноко разрезает дорожку баттерфляем, эффектно вынося из воды широкие плечи. Заметив Малахова, он останавливается и приветливо машет рукой.

Так как очки Андрюша оставил в раздевалке, то не сразу разглядел (слепая курица! Я еще понимаю, если бы посадил зрение, читая в газетах мелкие строчки биржевых сводок), что перед нами Ринат К. Да-да, тот самый знаменитый миллиардер, холостяк и спортсмен, предмет вожделения всех гламурных барышень и светских львиц от Москвы до Британских морей. «Два метра красоты». (Такое определение дали Ринату сотрудники предприятия, хозяином которого он когда-то являлся.)

Да уж, этот парень даже мне, безупречному Робби, мог бы составить конкуренцию. Ничего не скажешь, хорош!

– Давно хочу вас поблагодарить, Андрей. Может, через час выпьем по чашке чая в лобби?

На юбилее компании, возглавляемой Ринатом К., Малахов был приглашен в ведущие празднества. Именно тогда он впервые увидел, как вблизи выглядит настоящий «Форбс». (Не из русской версии списка богатеев, а из того единственного и главного.) Увидел и не разочаровался.

Не разочаровался он! Да за такие гонорары, что тебе отвалили, мог бы поулыбаться всем и побольше!

Через час они сидят друг напротив друга. Знакомый официант, не спрашивая, принес Малахову молочный улун.

– Я тоже люблю этот чай, – кивает Ринат.

Он вдыхает аромат чая и вдруг безо всякого перехода спрашивает:

– Андрей, вам попадались хорошие девушки?

Поперхнуться можно даже очень хорошим зеленым чаем, в том числе и молочным улуном.

– Судя по некоторым газетным репортажам, – откашлявшись, пробует отшутиться Малахов, – вам-то грех жаловаться, вокруг резвятся просто табуны… красавиц.

Но наш собеседник шуток не принимает:

– Я не про дорогих шлюх говорю. Когда одна вдруг в галеристки решила податься, мол, покупай мне картины, буду искусство изучать. Другая заявила, что она – реинкарнация Ахматовой, и на второй сборник своих бездарных стихов развела. Третьей купил апартаменты в Шведском тупике, так теперь она заявляет, что жить на такой улице – плохая карма, а там один квадратный метр 25 тысяч стоит… Про актрис и певичек вообще молчу.

Он откидывается на спинку стула.

– Скажите мне, Андрей Николаевич, в шоу-бизнесе могут быть яркие, молодые, умные и чтоб не бляди?

Малахов весело смеется, только я слышу в этом знакомом мне с детства смехе легкую истерику – Мэри Поппинс улетела, даже не пообещав вернуться…

– Думаете, это как в рекламе немецкого плавленого сыра? – верно трактует этот смех олигарх. – Нет, сынок, это фантастика? Может, конечно, я сошел с ума, но… Пусть так, да, у меня пунктик, навязчивая идея, фантом, как хотите называйте. Девушка-девственница и чтоб обязательно была звездой.

Минута молчания и добавка:

– Миллион долларов не пожалею, кто с такой познакомит!

Да что же это такое? В стране кризис, а тут искушение за искушением!

* * *

– Я тебе говорю, на самом деле ему предложили не один, а два миллиона…

Заслышав этот шепот, Малахов (да и я, чего уж греха таить) очень сильно напрягается и, говоря языком поэзии, весь обращается в слух, то есть банально подслушивает разговор двух ведущих разведчиц телецентра Бойко (позывные «радистка Кэт») и Пятницкой (позывные «Мата Хари»).

– Пока Он, – Бойко бросает многозначительный взгляд вверх, явно намекая на высоты руководящего Олимпа, – вместе с супругой, – глаза опускаются, – изволили быть в командировке, люди с Другого канала назначили нашему многоликому юмористу встречу и принесли в чемодане ровно 2 миллиона!

Фу-у-у… Судя по «юмористу», к нам это не имеет никакого отношения.

– А ты что, – возмущена чужой осведомленностью Пятницкая, – ты, что ли, со свечкой рядом стояла?

Тема перебежчиков периодически вспыхивает в форме таких перешептываний, продолжая потрясать умы простых редакторов, не отягощенных большими окладами и нормированным рабочим днем.

– Миллион, – презрительно поджимает губы Бойко, – да кого сейчас этим подкупишь? Разве ж это деньги? Даже наша прекрасная… и то…

– Ну там-то точно был только один миллион! – авторитетно заявляет Пятницкая. – Я это точно знаю! Она сама назвала эту сумму, мне рассказывали…

– Был, – снисходительно смеется Бойко, – только потом, когда выяснилось, что надо возглавлять всю эту ораву на коньках еще и на гастролях, она потребовала еще столько же!

Пятницкая переваривает новость и решает быть великодушной:

– А вот и молодец!

– Интересно, – мечтательно произносит Юля, – они прямо так и приносят деньги, в чемоданчиках, как в кино?

Помнится, с таким же мечтательным восторгом в глазах смотрел 13-летний Андрюша художественный фильм «Мираж». Он отдыхал у бабушки в деревне и уже с утра начинал ждать следующую серию этого захватывающего советского киношедевра с капиталистической тематикой. Как ни стыдно признаться, но ему очень хотелось, чтобы деньги достались этим симпатичным преступникам. Дурачок. Я-то, конечно, понимал, что это невозможно, в фильмах такого рода расплата всегда приходит если даже и не в виде хрестоматийного прыжка со скалы, то в виде ареста непременно.

Судя по небольшой паузе, перед глазами присутствующих в редакции проплывает навязчивый образ чемодана с купюрами.

– Хотя, конечно, странно, – первая приходит в себя Лариса. – В кино уже давно все переводят на счет.

– Поэтому-то, – вступает Малахов, погруженный в романтические воспоминания о фильме «Мираж», – это кино никто и не смотрит! И вообще, хватит считать чужие деньги!

– А как же их не считать, – свирепеет Бойко, – когда прямо вирус какой-то, прямо война чемоданов! А тут мимо тебя пролетает со свистом ипотека, за которую уже практически все выплачено!

Миша многозначительно усмехается.

– Можно подумать, это сейчас началось. Война чемоданов, как ты говоришь, это, дорогая, не вирус, а врожденное заболевание. Особенно в СМИ. Первая громкая история с кэшем в Москве связана как раз с глянцем.

С недавних пор Паронин стал главным знатоком в области глянца. И все благодаря своей новой любовнице – глянцевой редактрисе, той самой, что ланчует в Симачев Баре. Пожалуй, впервые в своей жизни на вопрос «Счастлив ли ты?» Паронин не сразу ответил бы «нет». Для полного и окончательного счастья ему мешал некий довесок к потрясающе стильной редактрисе: на руках любимой все время сидел (как приклеенный! – утверждал Миша) крошечный йорк.

Паронин и йорк по имени Антуан невзлюбили друг друга с первого взгляда. Это была глубинная классовая вражда (его конура из кожи питона стоила как полугодовое жалованье Миши!), осложненная банальной ревностью. Антуан наотрез отказывался принимать этого типа, этого нового друга его божества и пользовался любой возможностью отомстить. Кусался, портил обувь и даже однажды задрал лапу над его самыми любимыми ботинками.

Зато теперь метросексуал Миша имеет возможность из первых уст получать сведения о глянцевой жизни. Вот и сейчас с видом знатока он напоминает всем историю с Леночкой Мясниковой.

Десять лет назад главного редактора «Космополитена» Лену Мясникову тоже попытались сманить конкуренты. (Надо сказать, что в те годы ее журнал имел баснословные тиражи и профессионалов такого уровня, как Леночка, даже на столичном рынке труда было не сыскать.) И что сделала эта прелестная и нежная женщина с улыбкой Кархародон Кархариас? Такое прекрасное имя носит самый опасный хищник планеты – белая акула-людоед. Малахов даже записал на бумажке это волшебное имя, чтобы при случае блеснуть перед кем-нибудь своими энциклопедическими знаниями. Пижон. Ладно бы, если он узнал о существовании этой симпатяги от изобретателя акваланга старика Кусто, ничего подобного. Источник столь глубоких познаний – три минуты просмотра National Geographic.

Так вот, под видом своих референтов на решающую встречу с перекупщиками чаровница Леночка привела директора и зама издательского холдинга. Поэтому когда ничего не подозревающие визави вместе с новым трудовым договором выложили перед ней чемоданчик со 100 тысячами долларов, ее «секретари» чуть не расплескали свой кофе, а на следующий день увеличили заработную плату Мясниковой втрое…

– Сколько-сколько они ей предложили? 100 тысяч? – переспрашивает Юля.

Вся редакция презрительно морщится, услышав столь мизерную по нынешним временам сумму.

– Минуточку, – уточняет Паронин, – было это больше чем 10 лет назад! Тогда это были деньги!

Слова Миши повергли всех в глубокие философско-финансовые рассуждения. Действительно, что же выгоднее: сразу хапнуть денег или растянуть прибыль (в виде повышения зарплаты за верность) во времени?

– Нет, ребята, – приходит к выводу Бойко, – может, десять лет назад это и было перспективно, но сейчас, когда бушует кризис, лучше брать сразу.

– Да кто же нам принесет, Наташка! – жизнерадостно отвечает Пятницкая. – Разве что Андрею.

Все с интересом смотрят на Малахова, штудирующего интернет-страницы с невиннейшим видом человека, крайне далекого от всей этой мирской суеты.

– Андрей! – пытается криком сбить с него святость Пятницкая. – Если тебе чемодан с деньгами принесут, ты пойдешь к Другим?

– Послушайте, – с холодным достоинством отвечает мой бессребреник, – я уже полчаса жду, когда прекратится этот галдеж и мы приступим к выполнению своих прямых обязанностей! Мы будем работать или чужие деньги считать?!

Именно что работать. Назвался Клайдом – ищи Бонни, а не сиди тут с лицом праведника!

* * *

Иногда, чтобы услышать настойчивые вопли своего Альтер Эго, некоторым не хватает определенных сигналов извне. Разговор в редакции наконец-то поверг Малахова в состояние шока, и он все-таки вышел из Интернета и бежит, бежит по беговой дорожке, присматриваясь к бегущим по соседству девушкам.

Тем временем Пятницкая совершенно неожиданно вышла в своем личном забеге на финишную прямую. Целые залежи полезных ископаемых, целые стада мужиков с неудовлетворенным основным инстинктом были обнаружены Еленой Прекрасной благодаря ее детям, занятости на работе, Татьяне Ивановне и внезапно пробудившейся совести одного из папаш. Теперь обо всем по порядку.

Одинокая, но гордая мать двоих детей, невозможная красавица и так далее, не желающая, посыпая голову пеплом, стоять денно и нощно у плиты, наняла в помощь по хозяйству свою соседку – не так чтобы очень пожилую пенсионерку по имени Татьяна Ивановна. За небольшую плату скучающая одинокая женщина с радостью согласилась встречать старшую с продленки, забирать младшего из сада и кормить обоих ужином. Устроив таким хитроумным способом свою личную жизнь, Пятницкая буквально расцвела и трубила на всех углах о том, что с рождением второго ребенка она только и обрела настоящее материнское счастье и заодно свободу. Так что никакие папаши не нужны!

Словно услышав эти слова, откуда ни возьмись вдруг появился папаша старшенькой и даже успел до того, как его спустили с лестницы, подарить дочери компьютер. Спускать ценный механизм вслед за дарителем Лена, разумеется, не стала. Она, конечно, человек темпераментный и импульсивный, но не дура. Тем более что после появления в доме компьютера и Интернета жизнь в семье совсем наладилась: Татьяна Ивановна открыла для себя удивительный мир компьютерных игр. И согласилась оставаться дома у Пятницкой хоть до глубокой ночи: чтобы уложить детей спать и как следует порубиться в стратегию, а если поднимется давление, то просто разложить пасьянс.

Сегодня Пятницкая пришла с работы и, прямо с порога почуяв запах валокордина, сразу поняла – что-то случилось. А тут и Татьяна Ивановна подоспела с кухни. Лицо соседки-пенсионерки было испуганным.

– Что? – спросила Лена с ужасом, присаживаясь на табуретку. – Что случилось?

– Леночка, – прошептала соседка, – даже не знаю, как тебе сказать.

– Как есть, – потребовала Пятницкая, смутно догадываясь, что ничего непоправимого не могло случиться, иначе ей бы позвонили.

– Дашенька, – продолжает трагически шептать Татьяна Ивановна, – смотрит… порнографию…

Глаза Пятницкой полезли на лоб.

– Какую еще порнографию?! Где?!

– Тс-с-с! – замахала руками Татьяна Ивановна. – Детей перебудишь! Где – в Интернете!

Пятницкая перевела дыхание и поскакала в комнату, где стоял компьютер, этот дар данайцев.

– Вот, – ловко щелкая мышью, демонстрировала продвинутая пенсионерка. – Вот ее сайт, тут в отзывах и письмах, смотри!

Взволнованная мать вперяет взор в экран, чтобы впервые увидеть сайт, а точнее, обычную домашнюю страничку собственной дочи, над созданием которой та корпела целых две недели. Ровно столько времени прошло с тех пор, как мама подарила ей вместо собачки хомяка по имени Пусси.

Рussy in the box – прочла Лена название сайта. А дальше…

Дальше со сладким ужасом Пятницкая ознакомилась с первым отзывом, потом со вторым, потом зашла по одной из ссылок, на которой просто все ходуном ходило от горячих сцен…

ТАКОГО Пятницкая и представить себе не могла. Не то чтобы мечтать.

* * *

«Яркие, молодые, умные, и чтоб не это самое… Неплохое определение для хороших девушек». Так или почти так рефлексирует Малахов на беговой дорожке, вплотную подойдя к отметке «пик нагрузки». «Если даже ОН не смог в целой Москве найти Мэри Поппинс, то куда же тогда я лезу?»

Ну вот… Уже готов свесить лапки. Алло, Малахов! Взгляни на обложки журналов и экраны телевидения, убедись, как много девушек хороших! Такая широта выбора, что, как сказала бы героиня Насти Заворотнюк, «очуметь». Нравятся полненькие, не худенькие и не низенькие – Маша Распутина, энергичные и невысокие – Ева Польна, худенькие и высокие – Ксения Собчак, взрослые и эффектные – Таисия Повалий, сдержанные во всем – Катя Андреева. Список можно продолжать до бесконечности. И каждая начинала с чистого листа.

Сегодня каждый может найти себе девушку мечты, запасную девушку мечты, жену, подругу (нужное подчеркнуть). Бороться и искать! Найти и не сдаваться! Ну же, вспомни, зачем ты сюда приперся!

Малахов сбавляет электронные обороты дорожки и послушно оглядывает зал. Потные целеустремленные лица и фигуры девушек (и худеньких, и низеньких, и эффектных, и сдержанных) не внушают ему никакого доверия, более того, лишают остатков решимости.

Чуть позже, после душа, он стучит эсэмэску своему другу Бреннеру:

«Ты не помнишь, как знакомятся с девушками на улице?»

Спустя минуту из Бонна, где работает друг, летит ответ:

«Это эсэмэс или сигнал SOS?»

Три точки – три тире, три точки – три тире, три…

* * *

Все, пора вмешиваться.

Соберись, размазня! Помощь зала, то есть всех своих редакторов, ты уже использовал. Два неверных варианта ответа (горничная и Мэри Поппинс) убрал. Остается звонок другу. Давай! И тут Малахова осеняет.

– Алло, Даша, привет-привет!

Из многочисленного списка друзей и просто знакомых выбрана именно она – российская Мисс Марпл, то есть Дарья Донцова. Ведь, кроме дедуктивного метода, у нее есть дочь! Умница, красавица и так далее!

– Да, лапуля, привет, – радуется Даша.

Невзирая на свое «кровавое» писательское ремесло, эта хрупкая женщина всегда излучает приветливость и доброжелательность.

– Тут такое дело…

На всякий случай Малахов начинает издалека, то есть врет с размахом. Что-то такое про Америку, потом про какого-то тамошнего продюсера, который придумал аналитическое ток-шоу с расследованием в прямом эфире, в общем, как всегда, несет полный бред и околесицу, путаясь в показаниях и завираясь на поворотах. Но светлой голове российского Шерлока Холмса в юбке не привыкать распутывать и более запутанные сюжеты.

– Подожди, подожди, – останавливает она его, – ты хочешь, чтобы моя Ляля вместе с тобой вела какую-то программу?

– Ну да! – радуется мой дурачок, словно ему уже сказали «да».

– Ой, лапуля… – переводит дух мама-детектив, – думаю, она не согласится, она так мечтает о моде, ни о чем другом ни говорить, ни думать не может… Нет, кисуля, она точно не согласится.

Малахов трагически сопит. Вот так всегда – нафантазирует с три короба, а потом расстраивается, что все оказалось не так просто или даже совсем наоборот.

– А с Ксюшей ты уже разговаривал? – пытается хоть как-то утешить его мама Ляли и жанра российского женского детектива. – Может, она согласится или посоветует кого? У нее, помнится, была какая-то интересная подружка, какая-то девочка, которую она хотела промоутировать?

Была, да сплыла. В прошлом году Ксюша Собчак действительно пробовала себя в роли пиарщицы, пытаясь раскрутить свою подругу: предоставляя ей бесплатный эфир, организовывая какие-то акции, но подружка сломалась с полдороги – сказала, что ей это все надоело и вообще ничего не нужно, и уехала в свой Запопинск. «Эта молодежь, – ворчала Ксюша, – вообще ничего не хочет! Нет, мы такими не были».

Да, согласен, нынешняя молодежь действительно в массе своей не особо стремится на звездный Олимп. Что поделаешь – акселерация. Дети рано взрослеют, а значит, и рано перестают мечтать о блеске славы, охотно поверив добрым родителям и лукавым знаменитостям, в один голос кричащим о том, как это тяжело – быть популярным. Какой это тяжелый труд – быть звездой, эти – ах-ах – изнурительные гастроли, эти надоедливые поклонники, ты прямо себе не принадлежишь и т. д. и т. п.

Внимание, вас нагло обманывают! Все эти жалкие бредни – простая рисовка, а если копнуть еще глубже – обычное запугивание молодежи, которая вот-вот наступит уставшей от гастролей звезде прямо на пятки. Статус звезды – это прекрасно, и ЭТО дорогого стоит, так что ради ЭТОГО действительно можно пожертвовать многим. Правда, понять это способен только тот, у кого есть свой Робби Дерипаска, свой персональный ген звездности. Понять и отдать за это действительно все.

Кстати, у Ксюши Собчак есть Альтер Эго с зашкаливающим звездным IQ. Зовут эту милейшую даму с острыми зубками мадам Барабака. Очень интересно с ней общаться. Такой, знаете ли, открывается после этого нестандартный взгляд на вещи – освежает понимание происходящего вокруг.

– Алло, Андрюша, ты здесь? – прорывается ко мне в подсознание голос Даши.

– Да, Даша, спасибо, – горестно вздыхает Малахов, – обязательно поговорю с Ксюшей, только, – секундная заминка, – только прошу тебя, о нашем разговоре пока никому не говорить.

– О-о-о! – немедленно оживляется автор сотого детектива. – Да тут кроется тайна! Может быть, это станет темой моей 101-й книги?

Так, Малахов, быстренько прощайся! Устроил тут бесплатную раздачу слонов, понимаешь! Это – моя книга, мой проект!!!

* * *

Все, дорогой, ты меня вывел. Завтра – пятница, значит, все выходные ты посвящаешь проработке моего списка, я его, кстати, немного расширил. Так вот, если до понедельника не проклюнется как минимум три готовых к работе персонажа, тебе придется звонить продюсерам Другого и честно признаваться, что Даша Жукова все-таки передумала и больше не хочет вести никакое шоу – ни на Первом, ни на Другом, ни на каком еще канале.

Некоторое время после разговора с Дашей (не Жуковой, а Донцовой, разумеется) Малахов истерично гремит на кухне заварочным чайником, а потом вдруг бросает все и несется к компьютеру. Что это с ним? Что это он забыл на ночь глядя в своей электронной почте?

Электронная почта господина Малахова представляет собой точно такую же помойку, простите за грубость, винегрет, что и его двор. Конечно, тут нет писем от официанток или грузчиков находящегося в доме ресторана, но с сумасшедшими и поклонницами все в порядке. Ну-ка, ну-ка… Надо же, на 17-й минуте чистки этих авгиевых конюшен он все же додумался воспользоваться системой поиска писем. Ах, вот о ком он вспомнил! О еще одной писательнице по имени Юлиана.

Насколько я понимаю, эта самая Юлиана работала когда-то в Останкино, повторюсь, я стараюсь не отягощать свой блистательный мозг запоминанием каких-то подробностей из его телерутины. Запомнилась Малахову эта Юлиана как веселая общительная девушка, без излишних комплексов, с хорошо подвешенным языком и каким-то приличным, чуть ли не западным образованием, то есть вполне могла бы сделать неплохую карьеру на телевидении, но вдруг вышла замуж, одного за другим родила двоих детей, и ее поглотила рутина сия. Но, выражаясь языком хирургии, Юлиану продолжали мучить фантомные боли, поэтому она нашла способ периодически выныривать из семейного очага, чтобы, так сказать, вдохнуть и выдохнуть, то есть настрочить Малахову длиннющее письмо. Непонятно, почему именно ему она доверила роль кислородной подушки, наверное, потому, что он имел глупость ответить на первые два письма.

Малахов, ау, а на что нам сдалась эта писательница? Что это за загадочные улыбки перед монитором?

О-о-о…Так вот оно что? Она похожа на Дашу Жукову?! Интересно, интересно. То есть ты имеешь в виду всю эту историю с похищенным злодеями близнецом с родимым пятном (нарисуем), по которому ее узнает кормилица? Может быть, может быть…

Поисковая система ящика выдает увесистую, наверное, в целый мегабайт, связку писем сестры-близнеца. Небольшая выборка.

Из 1-го:

«Ты спросишь, почему же я обращаюсь к тебе… я думала, что смогу писать «в стол», но поняла, что нет. Ты можешь не читать их, можешь выбрасывать мои письма, как spam, только завидев имя отправителя… но я буду спокойна, что кто-то на этой планете знает обо мне, я могу быть с ним абсолютно открыта и искренна, я смогу быть естественной, а не такой, какой меня хотят видеть другие, или такой, какой я становлюсь тогда, когда хочу понравиться…

Мы живем в совершенно разных Мирах, но я чувствую, насколько ты тонко чувствующий человек! А главное – Вы не обидите меня!!!»

Из 20-го:

«Пусть наша модель отношений не носит любовного характера, я делаю попытку восстановить прерванную связь, пусть она была (…и была прервана) только в моем сознании:))))) и сейчас этим письмом попытаюсь продлить ее более чем на длительность только одного музыкально ролика».

Из 1131-го:

«В семье нет места любви и страсти… отношения должны строиться на основе взаимного уважения, пожалуй, именно это – главное. Только когда я это поняла и приняла, мой семейный проект с мужем стал работать и приносить реальные плоды. Эта роль предполагает быть ответственной, уверенной и смелой в принятии решений, это как бизнес…»

Из 2035-го:

«Зная, что мужчины не любят говорить на серьезные темы, в общении с ними важна легкость… – из-за этого я испытываю некоторую неловкость… – психологически на фоне глупой женщины мужчина (сам себе) кажется гораздо умнее и опытнее… прости мне мои речи – я вовсе не хочу умничать!!! Но… сценарий наших отношений мне непонятен, я не могу позволить себе делать или говорить некоторые вещи, которые могут показаться тебе развязными или фривольными, поэтому ограничиваю себя рамками синего чулка, но, поверь… я могу быть и другой тоже:)))))

Да уж… Хотя три кита, на которых в нашем случае можно воздвигнуть что-то стоящее, налицо: A) телевизионщица, B) обалдела от семейных хлопот, C) имеет сходство с популярной персоной. Пока опасение вызывает только кит С. В те времена, когда Малахов общался с Юлианой, о ее сестре-близняшке еще мало кто знал, а в искусстве выдавать желаемое за действительность, как я уже говорил, Андрею нет равных. Так что пусть для начала пришлет фотографию.

Без тени сомнения Малахов строчит Юлиане письмо с просьбой выслать фотографию, при этом даже не объясняет, зачем она ему понадобилась. Сколько раз предупреждал: с женщинами так нельзя! Сейчас вышлет тебе фото и побежит с мужем разводиться, расхлебывай потом…

Слабый пол – странные создания. Мечты пятнадцатилетних девчонок (а то и моложе) живут в них, особо не деформируясь, очень долго. Вплоть до бабьего лета, когда они неожиданно начинают замечать, что окружающие вдруг стали чудно реагировать на их детское кокетство и капризы. И тогда особо изумленные этим фактом персоны, матери семейства, вдруг пускаются во все тяжкие, подбодряя себя народной приметой относительно срока сбора ягод. На самом деле они просто прощаются с мечтой.

Верь в мечту! Тогда даже самая нереальная мечта может сбыться.

Обычно я не даю таких сомнительных советов, но…

* * *

…Я оглянулся вокруг.

– Только не надо морщить нос! Чего ты ожидал от почтово-багажного поезда Москва – Петрозаводск? Бархатных диванов и розового шампанского в серебряном ведерке? Так это не сюда, а в Восточный экспресс! А все твоя спонтанность идиотская! Захотел поехать на Валаам? Замечательно! Уговори друга Эдика, он даст тебе вертолет, и вперед! Скорее всего, он не стал бы экономить на тебе авиационный керосин, а перенес из Москвы с комфортом. Наслаждался бы сейчас панорамой из иллюминатора, а не тащился с черепашьей скоростью, останавливаясь у каждого столба. Что? Не хотелось быть кому-то обязанным? Так ты не Махатма Ганди, дорогой. Это если ему приспичивало, он обматывался куском рогожи, брал посох – и в путь. Хлебай теперь полной ложкой!

– Может, вам газеты свежие принести? – раздается голос проводницы.

– Спасибо большое, не утруждайте себя.

– Тогда, может, чаек?

– Буду очень признателен.

– Вот и хорошо! Я сейчас, а пока, может, вы… Вот.

Застенчиво улыбаясь, она протягивает Малахову толстую общую тетрадь. На титульном листе розовой обложки синем фломастером выведено «Альбом Галины Загоруйко». Кроме изображений Малахова в этом самиздатовском фолианте, украшенном наклейками цветов и птичек, имелись и фотосессии звезд мирового кинематографа, а также комет отечественной эстрады, тщательно вырезанные из разных журналов. Несмотря на то что возраст Галины был далеко не юным и даже не постбальзаковским, в факте существования такого альбома не было ничего странного. Подобным образом выражали любовь к обитателям звездного Олимпа еще девчонки нашей апатитской школы. А моя соседка по парте Люба, ярая фанатка Киану Ривза, даже сумела извлечь из своей страсти дивиденды. Собрав пухлое фотодосье на актера, она раздобыла где-то американскую кассету и заучила, на радость нашей англичанке, все диалоги фильма «На гребне волны».

Честно проставив автографы под каждой своей фотографией и в довершение начертав «Любви и Удачи!», Малахов протягивает тетрадку хозяйке.

– Как хорошо вы написали, Андрей! Очень хочу еще Валерия Леонтьева повстречать и еще Алена Делона.

Она любовно расправляет загнутые уголки фотографий актера.

– Тут в газете писали, что он мечтает найти хорошую женщину…

После того как его бросила голландская фотомодель Розалина (знание пяти языков помогло этой красивой женщине осознать, что стареющий киногерой не собирается менять ее статус и она останется только любовницей), Делон сначала удивился, потом впал в непродолжительную депрессию, в финале которой рассказал журналистам, что он снова в поисках единственной. После такого заявления редеющие ряды его поклонниц пополнились новыми апологетками, а его фотографии стали вновь появляться в разделах светских хроник и не обошли стороной Галину Загоруйко.

Есть такая рубрика «Журналист меняет профессию». Отодвинув стакан с чаем и чуть склонив голову набок (с этого обычно начинают прием психотерапевты во всех голливудских фильмах), Малахов мягко убеждает эту Ассоль со стажем, что ладно Валерий Леонтьев, его гастроли в Петрозаводске вполне возможны, но мечтать о встрече с Аленом Делоном – пустая трата времени.

– Неужели вы думаете, – недоумевает он, – что Делон решит изучить все станции и полустанки Карельского перешейка и сядет к вам в поезд?

– Я ж собираюсь опять на скорый перейти. Меня вон и на южное направление зовут.

Она мечтательно распахнула глаза, в которых отразилась целая флотилия под алыми парусами.

– В жизни все может случиться, вот вы ж, Андрей, тут сидите, правда?

* * *

…Забегая вперед. Спустя год в зале ожидания аэропорта Домодедово нам довелось вновь увидеть свою благодетельницу из почтово-багажного поезда.

Дмитрий Борисов, ведущий новостей на Первом канале:

«РИА Новости сообщает. Проводница поезда Москва – Волгоград вернула пассажиру 8 000 000 рублей, которые он забыл в вагоне. Эти деньги гражданин, как выяснилось потом, приготовил для покупки дома, но в поезде крепко выпил и оставил их там. Проводница обнаружила деньги при уборке вагона и передала в дежурную часть.

Стоит сказать, что пропажу мужчина обнаружил не сам: он узнал о ней от сотрудников милиции, когда находился в Волгоградском наркодиспансере. Имя проводницы Галина Загоруйко».

* * *

Да, в жизни может случиться все. Сегодня ты трясешься в багажном вагоне, а завтра о тебе говорят в вечерних новостях.

Слава – дама переменчивая, но одаряет она только самых верных своих служителей, самых истовых мечтателей. Для поддержки этих верноподданных создаются музеи-квартиры, продаются на аукционах письма, написанные ими в тот период, когда у них еще не было ни славы, ни денег. Продаются вещи, ими тогда же приобретенные.

Мечтал ли капитан российского бизнеса, человек, фамилию которого я с гордостью ношу, уехать из своего родного Усть-Лабинска? Определенно мечтал. А о чем ему думалось, когда спустя много лет он вернулся в этот городишко и несколько часов просидел на цветущей черешне? В какие дали прошлого и настоящего заглядывал он, подводя итоги, сводя дебет и кредит судьбы? О чем мечтать, когда уже приобретена дача Сталина в Гаграх, эфирно-масличный завод Усть-Лабинска, где когда-то по 25 часов в сутки работала его мама, чтобы у ее сына, росшего без отца, было все…

Мечтал ли самый успешный шоумен мира, имя которого я ношу, поскорее окончить школу, где он слыл лоботрясом? Определенно. И о чем ему грезить сегодня, когда одна за другой сбываются все мечты? О встрече с инопланетянами? Впрочем, говорят, и эта его мечта уже сбылась.

Так что верь в то, что все возможно. Тогда даже самая нереальная мечта может сбыться.

* * *

С самого утра город погрузился в марево турецкой бани. Духота нестерпимая, явно собирается дождь. Собирается долго, томно, обстоятельно, поднимая давление пожилым москвичам и заставляя усиленно работать потовые железы москвичей помоложе, перегружая легкие и тех и других тяжелой влагой.

Пятницкая прибежала на работу ни свет ни заря с целью совратить знакомого программиста по имени Максим в гости на выходные. Самостоятельно отрегулировать систему так, чтобы дочь не могла читать комментарии к страничке Рussy in the box, а мать могла, она не сумела. Макс умный и добрый, он сделает!

Сегодня вообще все пришли пораньше. Лариса, чтобы отметиться и убежать – надо навестить на выходные сынулю, который сидит на даче с бабушкой, Юля – подписать заявление на долгожданный отпуск. Даже Малахов уже на месте – с утра пораньше оккупировал рабочий компьютер. Ждет ответа от Юлианы.

Только Миша пришел, как обычно. То есть вовремя.

Как Рихтер или Горовиц после исполнения стремительного арпеджио, он поднимает обе руки от клавиш и резко откидывается назад.

– Вот это новость!

Лариса, Наташа и Лена зачарованно смотрят на монитор шеф-редактора.

– «Кинорежиссер Роман Полански подал прошение о снятии с него обвинения в совращении несовершеннолетней», – с выражением читает Паронин.

Лена зажмуривается от удовольствия:

– Ничего не слышала о таком режиссере, но история действительно вкуснота! А сколько девочке лет?

– Сорок три года, птичка моя, – снисходительно усмехается Миша, – и гениальные фильмы надо иногда посматривать, ты же детей воспитываешь.

– Нечего изображать умника! – Лена обиженно поджимает губы. – Тоже мне – Сэм Клебанов выискался. И что за невидаль? Взрослую тетку какой-то там Рома натянул. Если бы его фамилия была Абрамович…

Миша криво улыбается:

– Когда она встретилась с Полански в квартире Джека Николсона… Между прочим, робко надеюсь, пушистая моя, что такого актера ты знаешь? Тетке на тот момент лишь тринадцать исполнилось. Из-за этого режиссер до сих пор не ездит ни в Штаты, ни в Англию. Даже «Оскар» за своего «Пианиста» не забрал, – продолжает ликбез коллеги Михаил.

– Эдриан Броуди там такой чудесный, что я весь фильм рыдала, – вклинивается в кинематографический дискурс Лариса. – Я тебе принесу, Лен, у меня есть на DVD.

Мягко улыбаясь, Лариса обращается к Мише:

– Мишунь! Новость, конечно, бэст, Полански – титан, кто спорит, но… На сегодня он уже старичок. Вряд ли мы его выцепим, даже на телемост.

– Тем более что эфир с малолеткой, залетевшей от гастарбайтера, был уже в прошлом месяце, – напоминает Юля. – Где у этой Вали Исаевой только глаза были? Связаться с каким-то сопливым узбеком! Если бы еще он рынок держал или там магазин, одно слово – дура одиннадцатилетняя! А ведь я говори…

Что там она говорила, никто не услышал. Со стороны Малахова несется страдальческая мать-перемать. Только что он получил от Юлианы долгожданную фотку. Третий кит С – сходство с популярной персоной – выбросился на берег.

* * *

Как-то Миша рассказал, что его редактриса поймала с поличным одну сканировщицу, в обязанности которой входила так называемая чистка фотографий, то есть доведение всех фотосюжетов до полного глянца. Сканировщица эта занималась чисткой наоборот, то есть с помощью фотошопа безжалостно прибавляла килограммы ненавистным ей звездам, добавляя им морщины, углубляя носогубные складки и затеняя мешки под глазами.

Время поработало над Юлианой в духе этой сканировщицы. Если и было там когда-то сходство с Дашей Жуковой, то теперь оно надежно погребено под пудами жира, мешками под глазами и вторым подбородком. Ах, Малахов, Малахов, как же тебе не стыдно, это сколько же лет прошло с тех пор, как вы виделись в последний раз?

Прощай, несостоявшаяся сестра-близнец, похищенная сразу после рождения.

Прощай и ты, Юлиана, между карьерой и семьей выбравшая семью. Нет-нет, мы не осуждаем твой выбор, но он тобой сделан, а потому в этой переписке пришло время для кнопки Del.

* * *

Дождь все-таки обрушился на Москву и, судя по давней детской примете – пузырям на лужах, грозит перейти в затяжной. Двор забит машинами до отказа, подъехать к подъезду не представляется никакой возможности. Несколько рискованных прыжков через лужи, под аккомпанемент грома в свете молний, и вот наконец заветный козырек над входной дверью, перед которой сиротливо несет вахту одна из поклонниц.

Ба! Да это же юная мичуринка, счастливая обладательница матраса!

При виде кумира, материализовавшегося из-за завесы водопада, льющегося с козырька, у девицы тут же увлажняются глаза.

– По-моему, на улице и без того сыро? – ободряет ее кумир, пытаясь блеснуть одновременно и юмором, и великодушием.

– Холодно, – оправдывается она, хлюпая носом, – я тут уже давно, понимаете… – робко выдавливает она из себя, – ваша соседка, Анна Ивановна, ну, которая с будильником… Я обещала ей купить хлеб.

Она непроизвольным жестом приподнимает пакет, из которого торчит совершенно раскисший и поникший багет.

– Она очень багет любит, а тут рядом нигде не продают, – добавляет она, – тут у вас в центре вообще магазинов продуктовых нет… А она не открывает. Я боюсь, не случилось ли чего?

Малахов несколько раз нажимает на домофоне номер квартиры соседки. Действительно, ничего. Это странно и, наверное, плохо, потому как она никуда по вечерам из дома не выходит, да и некуда.

– Так… – постановляет рыцарь в мокрых доспехах, открывая дверь. – Пошли.

Они идут вверх по лестнице, оставляя на мраморных ступенях мокрые следы, которые тут же высыхают – большие от дорогих туфель и маленькие от дешевых босоножек с отклеивающейся стелькой. На улице продолжает грохотать.

* * *

В тот вечер семидесятисемилетняя Анна Ивановна не дождалась любимого багета. Выпила чашку чая вприкуску с овсяным печеньем, посмотрела телевизор, попробовала было повязать, но у нее закружилась голова. Возраст, давление, а тут еще явно собирается дождь… Анна Ивановна выпила таблетку, завела будильник и легла спать. Было душно, и заснуть удалось с большим трудом.

Проснулась она от грохота и звона. С перепуга ей показалось, что по каким-то причинам вдруг зазвонил ее будильник, тот самый, с которым она ложилась спать, потому что его тиканье создавало иллюзию стучащего рядом сердца. Потом она поняла, что все-таки началась гроза, и вдруг расслышала во всем этом шуме кричащие голоса. Что звонят в дверь, она поняла только после того, как в нее начали стучать и даже звать ее.

«Пожар!» – озарило Анну Ивановну, и она, как была в белой с кружевами сорочке до пят, бросилась к двери, крепко прижимая к груди своего единственного друга – огромный будильник.

* * *

Два идиота – кумир и поклонница, мокрые с ног до головы, сконфуженно хихикают на лестнице. Перед глазами обоих все еще стоит картина в раме дверного проема: пожилая женщина в кружевной сорочке, босая, с растрепанными седыми волосами и насмерть перепуганным лицом прижимает к груди огромный будильник…

– Ой, – переводит дыхание девица, придерживая сползающие с мокрого носа – как с водяной горки в аквапарке, очки, – ой как неудобно вышло.

– Ну кто знал, – пожимает Малахов плечами, – что у нее сломан домофон? Слава богу, с ней все в порядке.

Девица достает из своей котомки носовой платок и, протирая очки, обнаруживает на них пятна от туши.

– Простите, я, наверное, жутко выгляжу.

Уж куда лучше. Сарафан мокрый, тушь под глазами. Правда, и Малахов, пока скакал до подъезда, серьезно подмочил репутацию кумира. Все, закрывай эту лавочку панибратства с поклонницами. Обожательницы Лемешева, между прочим, боролись за право целовать ступени лестницы, по которым восходил их кумир! А ты стоишь рядом, словно…

– Слушай, – начинает он танец прощания, – извини, забыл, как тебя зовут.

– Маргарита, – шепчет она.

– Ты сейчас в общагу? – спрашивает наш тактичный.

Она кивает головой. Правильно, правильно, до метро недалеко. И нечего чувствовать себя виноватым, с жалостью глядя на эту мокрую курицу!

– Сама-то откуда? – начинает он и вдруг вспоминает, что уже вроде спрашивал, – из Рязани?

– Нет, с Кубани, – вздыхает она, – из Усть-Лабинска, вы, наверное, не знаете.

Так-так-так… Интересно.

– Усть-Лабинск, Усть-Лабинск, – тупит Малахов (хорош гусь! Про поклонниц он знает больше, чем про свое Альтер Эго!), – что-то знакомое. Слушай (ну наконец-то), так Олег Дерипаска из вашего города!

– Да! – радуется она. – Я даже училась в той же школе, что и он.

Так-так-так. Очень интересно! Под окнами Малахова вот уже почти год стоит моя соотечественница!

В принципе вид у нее действительно жалкий, такой, знаете ли, невостребованный, даже что-то трогательное при желании можно разглядеть. Ладно, уговорил, пусть хоть обсохнет маленько, заодно можно узнать кое-какие подробности из первоисточника. Хотя, конечно, я противник тащить в дом что ни попадя…

– Ну я пошла? – обреченно говорит она, устав быть немым свидетелем нашего диалога, неслышимого уху простого смертного, не обладающего своим вторым Я.

– Подожди. Ты вся мокрая… Давай пойдем ко мне, обсохнешь немного, а там, глядишь, и дождик перестанет.

Она придушенно ойкает:

– Как же… это же неудобно.

– Пойдем, – подталкивает он ее в спину.

* * *

Переступив через порог квартиры, она тут же впадает в ступор. Распахнув глаза до размеров чайных блюдец Дулевского фарфорового завода, она просто потеряла дар речи. Радушному хозяину приходится буквально впихивать ее в ванную комнату. Эту замарашку на кафель VILLEROY & BOCH и пускать-то было нельзя, а он ей еще фен лично в розетку включает.

Искусственный обдув приводит гостью, ошалевшую от нежданно-негаданно свалившегося на нее счастья, в чувства, и она начинает метаться в поисках тряпки.

– Простите! Я там вам пол намочила! – еле выдавливает она из себя. Ее уложенные феном волосы трансформировались в некое подобие прически.

– Ничего убирать не надо! Завтра придет домработница и все сделает. Давай лучше чай пить. Тебе какой заварить, жасминовый или с корицей?

– Чай? Мне?!

Она смотрит на него с таким обожанием и восторгом, как первокурсник мехмата любой страны мира смотрел бы на российского математика Григория Перельмана, решившего одну из семи величайших научных загадок, но за математическим Нобелем (высшей международной наградой Fields medal, эквивалентной одному миллиону долларов) так и не явившегося.

Малахов усаживает ее к столу, быстро переодевается и, потчуя гостью дорогим китайским чаем (вполне обошлась бы черным, байховым, но в этом доме такового не водится), наконец приступает к главному.

– Так, значит, вы из одной школы с Олегом Владимировичем?

Она кивает.

– Теперь в его классе, наверное, табличка мемориальная висит?

– Нет пока, – робко улыбается она, – но сочинение о Родине, которое он в четвертом классе написал, нам в школьном музее показывали.

– В музее?

– Ну да. И маму у нас его помнят. Знаете, ведь его мама работала главным инженером на том же комбинате, что и моя мама!

Она вроде немного отогрелась и не так скованна.

– Из нашего города вышли и другие знаменитые люди! Вилли Токарев, потом Людмила Зайцева, потом… Олег Дерипаска тоже.

– А черешня? – спрашивает по моей просьбе Малахов.

– Какая черешня? – почему-то пугается она.

– На которой Олег Владимирович, будучи ребенком, любил посидеть и помечтать?

Маргарита теряется.

– Не знаю, – виновато говорит она.

Все, это отработанный материал. Давай, Малахов, показывай ей росток и вызывай такси. Про черешню она, видите ли, не знает!

– Пойдем, я тебе кое-что покажу.

Наш герой широко открывает балконную дверь, и свежий, чистовымытый воздух течет в квартиру живительными струями.

* * *

Уже стемнело, звезды, огромная луна, светящийся храм Христа Спасителя, на заднике – стены древнего Кремля. Выйдя на балкон, Маргарита открыла рот и застыла в восхищении.

– Ой, какой вид… Просто мечта, – тихонько вздыхает она, – а у меня дома окна выходят на помойку, пакеты молока сбрасывают из окон, презики использованные, ой… – она виновато смеется.

– Красная площадь отсюда не очень просматривается, – ведет Малахов обзорную экскурсию по балкону, – но как часы бьют на Спасской башне, по ночам слышно. Кстати, узнаешь? – Он чуть сдвигает цветы и достает из балконного ящика горшок с ее розой.

– Ах, – чуть вскрикивает она, любуясь на чахлый, худой, как модель-анорексичка, цветок, обманом затесавшийся в компанию дорогого цветочного гламура, оформляющего балкон этой квартиры.

Словно не веря в происходящее, Маргарита протягивает руку и гладит лепестки.

– Надо же, вы ее сохранили! Какое чудо!

Видя, что ее глаза наполняются слезами, Малахов скорее засовывает розу на прежнее место и покидает балкон, дав девице возможность очухаться. Включает телевизор и сопит от удовольствия: сегодня раздает слонов MTV – крутит запись одного из лучших концертов Робби Уильямса. Все-таки жизнь удалась! Да и девица на балконе вроде успокоилась, давай, Андрюха, выпроваживай ее восвояси, платье высохло, дождь кончился, и метро все еще не закрыто.

Но Малахов выходит на балкон и снова начинает издалека, просто указать на дверь он не в состоянии.

– А почему журфак? – спрашивает он. – Зайцева – актриса, Токарев – певец, Дерипаска вроде физтех окончил…

– Я всегда, – она запнулась и покраснела, – я всегда, как вы, хотела! Вы для меня… – Она снова покраснела.

Малахов морщится и решает, не дожидаясь новых слез, сменить тему.

– А отец тоже маслом занимается?

– У меня нет отца, – тихонько отвечает она, – я его никогда не видела.

– Простите, – смущается Малахов, – не хотел вас обидеть.

– Да что вы! – пылко протестует она. – Это вы меня простите. Приперлась к такому человеку! Какая у вас потрясающая жизнь, Андрей! Знаменитые люди! Поездки! Вы даже с Пэрис Хилтон знакомы! – Она кивает на фотографии на стене. Вы с детства мой кумир, Андрей! Я все бы отдала за такую жизнь!

Белый свет от прожектора храма Христа Спасителя, неожиданно покачнувшись, спустился по стене дома вниз, свернул на балкон и исчез.

Казалось, это был какой-то тайный знак…

– Что? – Случайная гостья замечает изменившийся взгляд Малахова и пугается, что сказала лишнее. – Что-то не так?

– Ну-ка, – прищурившись, командует Малахов, – сними очки…

 

Часть вторая

Плюшевый десант

В двух смежных комнатушках, где ютится редакция Андрея, люди спят, едят, поют, делают прически и маникюр, разговаривают по телефону и читают газеты… Мне нравится сравнивать эти комнаты с главной площадью небольшой африканской деревни, с той небольшой разницей, что нос местного вождя украшает не золотое кольцо, а фирменные очки.

Сегодня лобное место на площади отвоевано Пятницкой. Сайт с романтическим названием Pussy in the box, конфискованный ею у родной дочери, открыл перед Леной немыслимые горизонты. Помимо основного подарка судьбы в виде таких нескромных предложений, о которых даже она (она!) и помыслить не могла, на нее снизошли всякие мелкие бонусы. Как, например, вдруг всплывшее из глубин Всемирной паутины окно с программкой, позволяющей запихнуть лицо в различные конфигурации причесок. Теперь она восседает за монитором и шумно призывает присутствующих Ларису, Наташу и Юлю (Паронин, Малахов и очередные жалкие практиканты – не в счет) оценить происходящие с ней изменения.

– Ну-ка! – перевозбужденная богатым спектром виртуальной красоты, токует Пятницкая. – А теперь эту зацените!

– Нет, Лена, – тактично качает головой Лариса, потрясенная увиденным вариантом, где большое и круглое лицо Пятницкой впихнуто в прическу а-ля Филипп Киркоров. – Думаю, тебе надо что-то более естественное, более женственное…

Пятницкая с шумом отъезжает от монитора и любуется на себя в зеркало:

– Естественное? Конечно… Вопрос, для кого что естественное?! Женщина, способная на высокие авантюры, должна смело экспериментировать с собственной красотой! Она бросает победоносный взгляд сначала в зеркало, потом на экспертную троицу, всем же остальным, то есть мужской части, перепадает снисходительная ухмылка.

– Что ты сотворишь с собой на этот раз? – тоном дрессировщика хищников Эдгарда Запашного, смертельно уставшего от проделок своих подопечных, спрашивает Миша. – Пластика?

– Не надо, Лена, только это не надо! – молитвенно складывает руки Камышева.

До сих пор молчавшая Бойко привносит в спор о красоте агрессивную тональность:

– Почему это не надо, если человеку хочется?!

С того самого времени, как подвисла ее ипотека, Наташа перманентно находится в состоянии отрицания всего и всех.

На повестку дня тут же выносится вопрос, что и как изменить в Пятницкой.

– Я думаю, твое спасение – ринопластика, – выдает ценитель чужих достоинств Юля.

– Хотя… – она бросает придирчивый взгляд на Лену, – может и не помочь… Слушайте! – Лик Юлечки вдруг озаряет такая редкая гостья, как мысль. – А липосакцию лица вообще делают?

– Вы все – куча дураков! – поджимает губы Пятницкая. – Я решила просто перекраситься.

– В какой цвет? – с деланым безразличием продолжает допрос Паронин. – Надеюсь, в рамках общепринятой в цивилизованном мире палитры? У меня, знаете ли, аллергия на зеленые волосы. И сразу предупреждаю! Если ты перекрасишься во что-то такое… – он делает замысловатый жест руками, – я сразу увольняюсь, у меня и без того работа нервная!

Но Пятницкая делает вид, что его не слышит. Она эффектно закидывает ногу на ногу (всегда поражаюсь, как ей удается проделывать это со своими конечностями, каждая из которых могла составить достойную конкуренцию Александрийскому столпу в Петербурге) и царственно роняет:

– Женщина, родившаяся в год Огненной Лошади, просто не имеет права быть белокурой! Нам темперамент не позволяет!

Она гордо встряхивает воображаемой копной огненно-рыжых волос:

– Все. Прямо сейчас пойду и схвачу нашего Стасика за… ножницы!

– И не надейся! – подает голос Малахов, все это время раздраконивающий за дальним столом журналы со светской хроникой. Сегодня он в ударе, и стопка выдранных страниц с любителями джет-сета быстро растет.

– Ни за ножницы, ни за расческу, ни за что другое ты нашего Стасика не схватишь.

– Это почему?

– Потому что Стасик уже не наш. По большому секрету он раскрыл мне в лифте душу и сказал, что не может портить карму своих рук, причесывая кого-нибудь еще, кроме первых лиц на Первом.

Это правда. После того как он поработал над Малаховым, а уж тем более после книги о любимых блондинках, Стасик сам стал звездой. В связи с чем его волнуют теперь только высокие головы руководства канала.

– Что значит портить карму? – Пятницкая упирает руки в свои необъятные бока. – Как он может? Это же… – Лена задумывается и наконец выдает поведению Стасика подобающую оценку: – Это же как Родину продать!

Миша издает звук, похожий на хрюканье, и плюхается лицом в свои бумаги, Наташа с Ларисой многозначительно переглядываются, а Малахов обрушивает стопку журнального винегрета на пол.

Юля, мнящая себя хозяйкой всего глянцевого чтива, выписываемого на редакцию, поднимает с пола несколько вырванных страниц и внимательно их рассматривает.

– Андрей! – не выдержав приступа любопытства, вопрошает она. – А зачем вы… зачем вам эти люди? Вы ищете какую-то звезду?

Нет, деточка, уже не ищем. Мы с Андреем ее уже нашли.

* * *

– Ну-ка, – прищурившись, командует Малахов, – сними очки…

Услышав это, Маргарита застыла от неожиданности, посмотрела растерянно на Малахова, и ее лицо вспыхнуло. Видимо, решила, что он собирается ее поцеловать. Нет, вы видели такую дуру, а?! Она переводит дыхание, закрывает глаза и, осторожно сняв окуляры, крепко зажимает их в потной ладошке, – вот-вот треснет пополам дешевый пластик оправы…

Над умело подсвеченной Москвой висит нереально огромная луна. Музыкальное оформление от MTV – «Ангелы» Робби Уильямса. Напротив Андрея стоит его поклонница, коллега и в довесок землячка Олега Дерипаски. А он с видом покупателя на рабовладельческом рынке (правильно, мальчик, товарно-денежные отношения во все времена правили миром) придирчиво рассматривает гостью, закрывшую глаза в нелепом ожидании лобзаний.

– Ты линзы носить не пробовала? – спрашивает он. – По-моему, ярко-синие тебе пойдут.

Маргарита снова краснеет, теперь уже от разочарования.

– Скажи, – он окончательно вырывает ее из мира эротических грез, – ты действительно все бы отдала, чтобы стать знаменитой, стать звездой?

Она непонимающе, словно спросонья, смотрит на него, думает секунду и вдруг просто, без ненужной театральщины отвечает:

– Да…

Андрей еще раз вглядывается в это лицо – правильный овал, остренький нос, серые глаза, чуть расфокусированный взгляд (что такое глубокий минус, нам объяснять не надо), ямочки от улыбки – вот, собственно, и все. Пожалуй, главное в ней – эти ямочки. Увидев такую невинную и одновременно манящую улыбку, мужчина обычно хочет идти дальше…

Пожалуй, сцена на балконе несколько затянулась. Детали можно обговорить и на кухне, за чашкой остывшего чая. Неизвестно, да и неинтересно, что Маргарита там себе нафантазировала, но сообщение нашего героя, что она приглашается в соведущие, выводит ее из равновесия.

– Но как же… – лепечет она, – мне же надо учиться… Нет, вы не подумайте, я понимаю, что это мой шанс, но… Но как-то…

Чуть больше холода в ответ, все точно, чтобы эта кретинка поняла, что ее никто не собирается уговаривать, и она тут же принимает сигнал и перестает нести чушь, испугавшись, что ее попросят выйти вон. Хорошая реакция у девочки!

– Но что, что именно я должна делать? Что от меня требуется?

– Стать другой. Стать другим человеком, который…

Нет, пока ей рано объяснять все. Малахов встает и совершенно машинально, память жеста, отодвигает край занавески, всматриваясь в темные окна напротив.

– Она не возвращалась, – тихо говорит Рита.

– Что? – Малахов с недоумением поворачивается к ней.

Легкий испуг, порозовевшие от сказанной бестактности щеки, и все же:

– Лана, – говорит она тихо, но упрямо. – Она не возвращалась.

Конечно. Конечно же поклонницы знают все, и даже больше…

Несколько минут в тишине. За стеклами ее очков минус три, не меньше, и все еще не погасшее сомнение. Она подносит руки к щекам, пытаясь охладить ладонями жар лица.

– Это же… Это как во сне! Не могу поверить, что я с вами и… Но почему я?

Слава богу, не набивается на комплимент, вопрос звучит искренне.

– Просто мне нужен верный человек.

Она вскакивает, потом садится, потом опять вскакивает:

– Тогда я сделаю все…

И словно боясь, что ее перебьют, быстро и горячо продолжает:

– Я все сделаю! Вы никогда не пожалеете, клянусь! Вы для меня, как, как… У меня в этом городе нет никого, кроме вас, и я, я… Я просыпалась под «Телеутро», с вами и с Леной Мироновой, я мечтала, что буду как вы, что когда-нибудь… – В уголках ее глаз собирается влага. – В ТВ-группу не прошла, поступила на радио и… Мне не нравится радио! Мне нравитесь вы, и я…

Пока она плачет, наш герой пытается избавиться от неизбежного чувства неловкости, возникающего, когда перед тобой открывает душу посторонний человек. И все-таки Андрюша тронут. Ведь и он просыпался когда-то с Татьяной Веденеевой и Инной Ермиловой, мечтая о славе. А еще ему приятно то, что вернуть этой девочке ее Алые паруса, ее мечту в его же интересах.

* * *

Малахов продолжает безжалостно вырывать листы из глянцевых молитвенников секретарши Юли, составляя своего рода светскую карточную колоду. Для начала большой игры со ставками по-крупному надо вызубрить всю колоду, а потом блефовать… Чтобы светская Москва приняла вас как родного, вы должны точно знать, в чем разница между Полиной Дерипаска и Полиной Киценко. А если хотите прыгнуть выше, то, безусловно, должны найти пять отличий между Пэрис Хилтон и ее сестренкой Никки. Для этого молодой поросли предлагаются глянцевые журналы и пятничное приложение к газете «КоммерсантЪ», которое они просто обязаны прочитывать от корки до корки.

В далеком прошлом остались московские вечеринки, где можно было встретить олигарха и фрика, звезду Большого театра и звездочку дискотеки 80-х. В XXI веке все аккуратно разложено по полочкам и рассортировано по кланам. Взять ту же Риту, все ее общение в столице сводится к двум девочкам из группы, таким же глубоким провинциалкам, как и она сама, к их околоподъездному клубу имени Малахова. Москвичи, да и жители других больших городов считают зазорным принимать в свой круг Золушек из предместий. Поэтому расширяйте круг своих знакомых и запомните: без дружественного звездного окружения, в одиночку, дела в Москве не делаются. Одиночки, пусть талантливые и проворные, здесь не выживут, если не станут частью созвездия. Сложность заключается в том, что универсального пособия «Кто есть кто и с кем» не существует, потому что в этом городе все может измениться в любую секунду. Сегодня вот эти звездочки были не разлей вода, а завтра – как, скажем, Жириновский и Митрофанов или Брэд Питт и Дженнифер Энистон – лютые враги. Неизменным остается одно: А и Б никогда не сидят на одной трубе (исключением может быть только труба газовая). То есть звезда категории А не должна выходить в свет со звездой категории Б, потому что в этом случае звезда категории А автоматически опускается в ранг звезд категории Б.

Не менее важно для начинающей звезды детальное изучение биографии персонажей, на которых она или он хочет произвести впечатление.

Например, вы встречаете в коридоре телецентра Сергея Майорова и говорите ему:

– Сережа! Я вас так люблю! Привет вам из нашего Монино! Да, я ваша землячка! И мне в школе преподавала русский язык ваша учительница!

После этого, пока телеведущий не остыл, тут же добавляете, что готовы совершенно бесплатно показать и доказать, что вы способны на многое. Поверьте, вероятность того, что вас пошлют не сразу, а согласятся проверить в деле степень ваших талантов, достаточно велика! Ведь вы показали себя с лучшей стороны: умудрились запомнить сразу два факта биографии любимого ведущего – это уже большой плюс, это показатель того, что ваши мозги настроены не только на сканирование модных брендов…

Но вернемся к нашей истории, потому что до первого бала Маргариты остается совсем немного. Очень скоро звезды, уставшие от непосильных трудов, вернутся с пляжей Испании и Сардинии, где они реанимировали свой блеск, утерянный под софитами хоть на улице Королева, хоть на улице Шаболовка. Они вернутся, посвежевшие, загоревшие, постройневшие, обзаведшиеся новыми знакомствами и увешанные новыми украшениями. Но это будут на 99 процентов все те же лица, которые наш новый друг Другого канала обязательно должен опознать в лицо.

* * *

В редакции тем временем продолжается бурное обсуждение Стасикова коварства.

– Сделал на нас имя – и в кусты?! – кипит Пятницкая.

– Лена, очнись! – одергивает ее Паронин. – На тебе он, что ли, имя сделал?

– Да и вообще, порадоваться нужно за человека, – убеждает всех и саму себя Лариса.

– Камышева! – едко смеется Бойко. – Тебе надо в правозащитницы податься. У тебя, куда ни глянь, ни одного виноватого.

– Да в чем, в чем он виноват? – вопрошает Лариса. – В том, что на него упали отблески чужой славы (прелестный кивок в сторону Малахова) и он сумел этим воспользоваться? Так он молодец!

– Знаем мы таких… – хмурится Наташа Бойко. – Вон концертный директор Софии Ротару как прославилась. Взяла у олигарха предоплату за выступление, а концерта он не дождался, и денежки тю-тю! А бедная Ротару ничего и не знала!

Похоже, Бойко с упорством мазохиста продолжает коллекционировать в своей душе только минусы, с удовольствием пополняя списки мерзавцев, обманывающих и олигархов, и простых редакторов-тружеников, вложивших всю душу и последние деньги в ипотеку.

– Наташа, – покачала головой Лариса, – ты прямо как моя мама говоришь…

– И правильно твоя мама говорит! – разошлась Бойко, напрочь забыв, что, заслышав от своей собственной бабушки коронное «обобрали нас до нитки!», ее пулей выносило из родного очага.

– Насколько я понимаю, деньги она вернула…

Инцидент с директором Ротару Лариса хочет преподнести не в остромодном черном, а в розовом цвете.

– Ха-ха-ха! – гомерически смеется Пятницкая. – Да там сумма астрономическая! Она же не только Ротару подчистила, но и Баскова, и еще кого-то. Миллион евро в общей сложности спилила! А знаете, как это все всплыло?

Кто бы сомневался, что такие ценнейшие подробности Пятницкая запоминает с ходу.

– Ее уличила Пугачева! Стоит эта самая директриса с Ротару и врет, что ее вчера обокрали. И вдруг к ним подходит Алла Борисовна и говорит: «Ах, ах, Олечка, а разве это не ты вчера вечером сидела за соседним с моим столиком в казино? Ты еще проигралась вчистую».

– Ой!.. – с сомнением роняет Лариса. – Не знаю. Если это действительно так… Кому нужна такая слава? Нет, – решительно произносит она, – уж если речь зашла о Примадонне, то я за Люсину славу.

– Я согласна, – кивает Пятницкая, – домработница Пугачевой, по сравнению с некоторыми певцами в нашем шоу бизнесе, самая что ни на есть знаменитость.

– Дамы! А вы в курсе, – вступает Малахов, заодно напоминая редакционной челяди, кто здесь ходячая энциклопедия жизнеописания столичного бомонда, – что нынешний концертный директор Пугачевой – это одна из ее поклонниц, дежурящих у подъезда? Несколько лет подряд она стояла и доказывала свою верность, и в один прекрасный день Алла Борисовна просто привела ее домой, они выпили водки, и все. Вот уже десять лет вместе работают.

– То есть, – расчувствовалась Лариса, – Примадонна оценила по достоинству такую преданность и…

– Но это же не слава, просто человек высидел работу! Поклонники, дежурящие у подъезда, не могут стать звездой!

– Ну не знаю! Я в пубертатном возрасте готов был стоять у дверей Примадонны часами, – вновь встревает Андрей. – У себя в Апатитах я даже узнал ее домашний адрес, чтобы, если вдруг окажусь в Москве, подождать у подъезда. Сейчас я понимаю: это было не просто желание взглянуть на сумасшедше популярного человека. Мне хотелось понаблюдать со стороны, возможно, что-то почерпнуть, чему-то у такой звезды научиться. Нет, ребята, все-таки фанат, дежурящий у подъезда, имеет шанс оказаться на вершине!

Бойко, стараясь оставить последнее слово за собой, назидательно произносит:

– Надо только фильтровать, около чьего подъезда простаивать, и выбирать правильных кумиров. Вы слышали эту историю про Кадырова и официантку?

Кое-кто слышал, но заявлять Бойко такое себе дороже.

– Так вот. Заезжает Рамзан Кадыров в один московский ресторан, к нему подходит официантка и вдруг начинает петь соловьем: «Да вы такой, да вы сякой, да я ваша большая поклонница!» Он морщится, а она продолжает: «Вы очень молодой, но бесконечно интересный политик, я прямо восхищена до такой степени, что вашу фотографию всегда ношу с собой!» И тут же, не давая Рамзану опомниться, открывает бумажник, а там…

– Что? – таращит глаза Юля.

– А там его фотография! И Кадыров говорит охране: «Подарите ей машину!» И бабе оставили ключи от джипа, который был припаркован у ресторана.

В полной тишине слышно лишь прерывистое дыхание Пятницкой.

– Да я… Да я бы, раз такое дело, татуировку сделала с его именем!

Мысль о тату настигает Лену внезапно. Действительно, а почему бы и нет? Какую-нибудь пикантную такую, в особом месте. Тем более что на ее объемы можно нанести фигуру Кадырова в натуральную величину.

– Лен! – вырывает ее из тату-грез Малахов. – А Виталик твой? Это ли не карьера?

– Да! – соглашается Лена. – Он супер!

Речь идет о Виталике, бомже с Киевского вокзала, который ныне работает администратором у Бориса Моисеева.

* * *

Разговор перескакивает на детей лейтенанта Шмидта, то есть на постоянно всплывающих внуков Эдиты Пьехи и сыновей Валерия Леонтьева. У последнего, прямо к его юбилею, внезапно обнаружилась еще и совершенно новенькая дочь. Обо всем этом мне предстоит серьезно подумать, потому что грамотная легенда для звезды – это свидетельство на право ее рождения, квиток на занесение в реестр на карте звездного неба. В нашем случае, когда светилу предстоит вспыхнуть внезапно, это, пожалуй, единственно верный ход. Вспышка будет заметнее, если она состоится на месте какой-то бывшей галактики… Но об этом – чуть позже. Сейчас самое главное – довести объект до полного блеска, чтобы церберы фейсконтроля и дресс-кода допустили ее на порог столичного Планетария.

* * *

И все-таки в первую очередь звездность строится на основе того, как ты выглядишь. Чем раньше вы поймете необходимость вкладывать в свой внешний вид время и деньги, тем лучше.

Знаете, сколько лет мне потребовалось на то, чтобы загнать Малахова в спортзал? Десять! Десять долгих лет при каждом мимолетном взгляде в зеркало я начинал зудеть: пора, Андрюша, надо. Только в 25 лет этот кисель наконец проторил дорожку к тренажерам. До этого он, видите ли, верил, что в современном мире важны ум плюс какие-то там моральные качества, которыми он безрезультатно надеялся пленить окружающих. Но даже этот… тормоз, всегда делающий скидку на то, что Козероги поздно взрослеют (наслушался астропрогнозов Павла Глобы!), созрел до понимания, что в этом мире встречают по тому, как ты выглядишь, и провожают по тому же.

К 30 годам в его упрямой голове повернулся какой-то винт и до него наконец дошло, что ничто не красит звезд шоу-бизнеса так, как фотошоп и компьютерная графика, легко удаляющая все целлюлиты, двойные подбородки, морщины и мешки под глазами. Современные фэшн-журналы успешно растят комплексы в глубоко провинциальных мальчиках и девочках, полагающих, что если они родились похожими на героиню Нелли Уваровой из сериала «Не родись красивой», то ничто и никто их уже изменить не может.

Сможет. В мире, где в записных книжках главными стали телефоны адвокатов, дирижирующих вашим громким разводом, диетологов, фитнес-тренеров и пластических хирургов, возможно все. Счастье в ваших руках.

Понятно, что в начале карьеры у вас не будет достаточно средств на то, чтобы заниматься наведением настоящего лоска и одеваться действительно модно. Но выглядеть спортивно, без растяжек и тому подобных неприятностей вам ничто не мешает! Простенькая маечка и джинсы на стройном теле ценнее любого Версаче на рыхлой фигуре, которую не преобразит никакой фотошоп.

Единственное, без чего не сможет обойтись ни одна даже самая юная бесцеллюлитная особь, наметившая покорить столицу, так это без парикмахерской.

Под звуки негасимого шедевра «Москва, звонят колокола!» ты выходишь на перрон (Казанского, Ярославского, Курского, Павелецкого или Ленинградского вокзала – нужное подчеркнуть). Все вокруг кажется неведомым и прекрасным. При первом удобном случае ты заходишь в ближайшую столичную парикмахерскую, которая оказывается такой же дырой, что и в твоем родном городе, в данном случае Апатитах, только в десятки раз дороже, зато вместо «Шипра» здесь используют одеколон «Мэр», а вместо лака для волос «Прелесть» – продукт фирмы «Л’Ореаль».

Спустя три месяца после приезда ты узнаешь, что в столице на проспекте имени Калинина есть фабрика по штамповке звезд под названием «Чародейка». Прием по предварительной записи, а к некоторым мастерам можно и не попасть, совсем как в 8-ю секцию ГУМа, о существовании которой ты узнал только спустя 10 лет после падения Берлинской стены.

Проходит время, и твое волнение относительно вариантов поимки ускользающей красоты нарастает. Ты обнаруживаешь, что кое у кого есть не просто свои парикмахеры, а свои стилисты, люди, которые и стригут, и красят, и советуют, что приодеть именно к этой прическе и где это все купить. В какой-то момент такой человек появляется и в твоей жизни, потом крутящихся рядом стилистов становится очень много, пока из этой когорты вдруг не вырисовывается некто постоянный по имени Стасик…

И все это время ты знаешь о том, что под одним с тобой небом большого города живет и работает король гламура. Безусловно, ты встречался с ним на разных вечеринках или показах и даже несколько раз, что называется, вы «смешно поржали», пока наконец последний рыцарь расчески и ножниц не коснулся, а точнее, не дорвался до твоей головы.

В этом месте должна была быть картинка. Условия полиграфии не позволяют ее разместить, поэтому лишь подпись: «Малахов доверяет свои кудри только Звереву».

Если и есть в этом городе человек, который находится в кураже нон-стоп и который может поддержать затею Андрюши с вознесением провинциалки, то это Сергей Зверев. У него просто нюх на качественный материал: головы, к которым он прикасается, в результате становятся звездными.

Знаете, откуда взялось последнее лицо D&G? В поисках модели для своего шоу Зверев обратил внимание на охранника в магазине «Перекресток». Хотя участие в шоу преображенного охранника свелось лишь к тупому просиживанию на сцене штанов, действию, которое он так хорошо освоил, ассистенты D&G не смогли пройти мимо его красоты, и теперь страж, который зорко следил за передвижением тележек в районе Теплого Стана, осваивает самые актуальные перекрестки столицы мировой моды – Милана.

Зверев – камертон. Если Рита обречена на провал, он сразу почувствует. И скажет об этом прямо в лоб.

Если же истинный чародей современности скажет «да», наша Золушка будет готова к балу и внешне, и внутренне. Потому что Зверев не только преображает, но и раздает клиентам бесценные советы, объясняя, как им обходиться с сотворенной красотой и дальше.

* * *

Лето не только не гаснет, а разгорается все сильнее. Глобальное потепление коснулось Москвы огненным крылом, на градуснике +28,5° по Цельсию, 83,3° по Фаренгейту, 301,65° по Кельвину.

Огненное сердце Пятницкой уже второй день бьется в унисон с главной артерией Останкино, центральными лифтами, поставляющими свежую рабочую кровь и эфирный планктон на все этажи телецентра.

Что же делает здесь Елена Прекрасная? Почему она не грузится в кабину и не возносится на 8-й этаж, где располагается ее основное место работы? Почему стоит в сторонке, словно впервые попала в телецентр, и раздумывает, куда бы ей подняться?

Воспользуемся заминкой и, пока Пятницкая застыла в ожидании неизвестно чего, разбавим наше повествование несколькими советами специально для тех, кто хочет стать знаменитым побыстрее и решил ради этого взять телецентр штурмом. (И, пожалуйста, не путайте это с событиями недавнего прошлого, когда вход в тот же телецентр таранили грузовики и штурмовала толпа гэкачепистов. Это из другой оперы.)

Прежде всего если вы ребенок или иногородний, то шагайте мимо Останкинской телебашни, потому что внутри ее ничего, кроме обзорной площадки, вы не найдете. Ваш верный курс на тщательно охраняемое здание телецентра. Попробуйте проникнуть туда в качестве участника многочисленных ток-шоу.

Конечно, замечательно, если у вас на руках красный диплом факультета журналистики, безупречное резюме и при этом вы выглядите, как Шарон Стоун. Еще лучше, если вам не больше 35, у вас нет детей, вы не замужем и вообще не собираетесь обзаводиться ни тем, ни другим. Если дела обстоят подобным образом, то уже на следующий день вы будете сидеть в кресле для собеседования. Правда, с такими выходными данными чаще претендуют на работу в Белом доме. (Я говорю о том, что на Краснопресненской набережной, впрочем, в White House на Пенсильвания-авеню таким соискателям будут тоже рады.)

Если же у вас нет спецобразования, тоже не беда! Это раньше вас бы на порог не пустили без корочки об окончании жур– или филфака! На сегодняшнем ТВ даже выпускники сельхозакадемий, учившиеся тому, как повышать урожаи люцерны на озимых полях, могут свободно повышать, к примеру, рейтинги детских программ.

Итак, вы выбрали карьеру не в Доме правительства, а дошагали до телецентра. Смею надеяться, вы в курсе, что главное тут не просто пройти через охрану, а сделать так, чтобы сюда вернуться. Помню, как на заре ее актерской юности в телецентр не пропустили актрису Леночку Корикову. И конечно, она шла по улице Королева и рыдала. Но, будучи девушкой амбициозной, сказала себе: хватит лить слезы, все эти неприступные менты еще будут просить мой автограф… Через десять лет так и случилось.

Разумеется, некоторые молодые особи, попав в телецентр, не хотят дневать и ночевать на кастингах, где тебя могут заметить творцы сериалов, а пытаются закрепиться здесь с помощью первой древнейшей профессии. Не боюсь показаться циничным (а Робби Дерипаска всегда называет вещи своими именами), но один раз переспать можно практически с кем угодно, а вот поставить это на поток…

Конечно, есть в телецентре некие этажи, на которых можно испытать краткосрочный восторг… Если вы обладаете достоинством Маши Малиновской и интеллектом Хиллари Клинтон, можно подняться в кафе на 11-й этаж. Хотя мишленовский ресторанный гид обошел это место стороной, именно здесь главные люди на ТВ съедают во время ланча свой салат «Цезарь». Обратить на себя внимание, наглядно показать, до чего вы хороши и прекрасны, здесь можно с помощью обычной зажигалки. Вечно забывающие свои «ронсоны» теленебожители благодарно закурят от вашего «зипа», но на большее, увы, лучше не рассчитывать. Гораздо продуктивнее знакомиться с простыми рабочими лошадками – редакторами и администраторами. Заверьте их в том, что вы готовы к любой работе на любой испытательный срок, причем бесплатно. Каждый из них будет счастлив иметь помощника, на которого можно перевалить обязанности отвечать на телефонные звонки, бегать за пригласительными для ведущего и вскрывать конверты с письмами. Впрочем, обо всем этом я, кажется, уже говорил, набрасывая психологический портрет телевизионной Мэри Поппинс.

Бегайте, вскрывайте, отвечайте – редакций в телецентре много, и если не получилось в одной, то в какой-нибудь другой непременно получится!

И еще. Если судьба занесла вас в столовую 7-го этажа, где питается телевизионное большинство, не побрезгуйте, заведите роман с операторами, осветителями, звукоинженерами, гримерами. Это совсем не так плохо. Ведь если вы когда-нибудь станете знамениты, то, как говорила Грета Гарбо, лучшие друзья девушки на съемочной площадке – осветители, гримеры и операторы. Только они могут сделать вас как моложе на 15 лет, так и наоборот.

Что-что? Вы пробрались в ТЦ, чтобы познакомиться с Константином Эрнстом или Татьяной Митковой?! Шанс выиграть в эту лотерею – один на миллион.

Конечно, я могу вам рассказать невероятную историю про Золушку, которая проникла в Останкино, поднялась на 3-й этаж, где висит доска объявлений, и с трепещущим сердцем прочитала о том, что телевизионному техническому центру требуются на работу инженеры, сантехники и уборщицы. И вот она получает заветный пропуск и каждое утро, убирая кабинет Генерального продюсера Первого канала, украшает его необъятный стол цветами или корзинкой со свежей малиной, пока наконец он не заинтересуется – кто же эта заботливая фея, которая…

Впрочем, это все мы выдумали, так что не обольщайтесь. Тем более что у Генерального продюсера Первого заботливая фея (она же его правая рука) уже есть, и зовут ее Маша Данелян. Кроме того, Маша знает, что шеф предпочитает не малину, а персики и абрикосы.

* * *

Так что же делает здесь, у лифтов, наша Пятницкая? Неужели изображает боттичеллиевскую весну, приносящую свежий ветер в здание, где с такими проблемами работают кондиционеры? Нет, гордая Пятницкая воплощает собою Диану-охотницу, поджидающую в засаде «уже не нашего» Стасика, периодически возносящегося на вершину телеолимпа – 10-й этаж.

Два дня облавы – и вот наконец (обширные телеса Лены действуют не хуже красных флажков) стилист-олимпиец загнан в угол лифта.

– Лена, – клянется он, – добавив в тембр экстренно мобилизованную из душевных недр искренность и раскаяние. – Не могу… Честное слово, ну никак не могу! У меня все прям по минутам расписано!

Но Пятницкая неумолима. Сначала она смотрит на стилиста, как Мальчиш-Кибальчиш на буржуинов, а когда это не действует, быстро меняет акценты и взирает на Стасика почти как кот из «Шрэка-2».

Стасик, понимая, что его вот-вот деморализуют, идет ва-банк:

– Только ради тебя, от сердца отрываю, вот…

Он достает свой телефон и показывает Пятницкой торс роскошного мужика, заботливо сохраненный им в фотогалерее.

– Это Илюша. Лучший на сегодняшний день колорист в Москве!

Будущая рыжекудрая авантюристка обмирает, словно Эллочка-людоедка, увидевшая ситечко, и соглашается обменять одного олимпийца на другого.

«Если он испортит цвет моих волос, ему придется дорого заплатить за это», – быстро проносится в ее голове, пока она забивает номер лучшего столичного колориста в свой мобильный.

– Но Лена! – кричит ей вслед Стасик, прекрасно понимая, что означает этот хищный прищур зеленых глаз. – Я тебя умоляю! Никаких вольностей! И этот телефон, – Стасик многозначительно повторяет победный жест футболиста Андрея Аршавина, – этот телефон строго между нами!

Пятницкая машет на него, как на надоедливую муху, и тут же набирает заветный номер, пока скульптурный образ колоритного колориста еще стоит перед глазами…

Ее проникновенное с придыханием «алло!» растрачено впустую: ей отвечает женский голос.

– Да! – говорит администратор Илюши, Лену запишут.

– Да, работать с ней будет лично Илья Анатольевич.

– Да, через неделю – это действительно самое ближайшее время.

* * *

– Вот.

Малахов вываливает перед Маргаритой глянцевый улов. Звезды крупным планом и просто в нарезке светской хроники.

Девушка прибежала с самого утра. Ровно в 9.00, как и договаривались, она позвонила в домофон и теперь перебирает разномастную колоду, безошибочно определяя лица даже таких не особо мелькающих персон, как галеристка Айдан Салахова или студентка Варвара Ремчукова.

Да, нынешняя молодежь имеет все возможности быть в курсе, штудируя разделы светской хроники в толстых глянцевых журналах. Детство Андрея Малахова с этой точки зрения было безрадостным. Каталог «ОТТО» и главный глянец тех лет подростковый журнал «Парус» (не имеющий никакого отношения к обзорам новейших моделей катеров и яхт) – вот и все, что было… Но не будем о грустном. Был ведь телевизор, в конце концов! Но это было дорогое удовольствие. Настолько дорогое, что во время вечернего объявления дикторами программы передач будущая телезвезда целовал экран от безудержного восторга. Да, он хотел туда, и он туда попал.

– Ты вообще какие журналы читаешь? – спрашивает Маргариту Малахов.

Она поднимает голову, поправляя сползшие очки.

– Ну обычно я покупаю ваш журнал, где вы главный редактор, а еще в магазине пролистываю те, что без целлофана.

Она снова склоняется над ворохом фотографий.

Я смотрю на нее. Провинциальная девица, которой в Москве некому помочь, потому что вся ее семья – мама, которая в Усть-Лабинске еле концы с концами сводит. Как наяву вижу Маргариту в супермаркете, куда она пришла, чтобы купить хлеб с молоком, пролистать журналы и урвать бесплатный пакет. Обычная и знакомая студенческая история. И при этом ведь пошла и купила матрас! Хватило бойкости принять участие в аукционе и даже обойти претендентов. Это хорошо. Излишняя девичья застенчивость ни к чему другому, кроме ступора в самой неподходящей ситуации, не ведет.

– Маргарита… – окликает ее Андрей.

Она вскидывает голову, всем своим видом изображая боевую готовность. Хоть в окно прыгнуть. Внимательно, кивая головой, выслушивает бесценные советы относительно необходимости знать в лицо знаменитостей, а также домашнее задание – детально прошерстить Интернет, чтобы узнать как можно больше подробностей про их привычки, факты из биографии.

– Все, – разводит руками Малахов, демонстрируя свою исключительную занятость, – пора бежать.

Она резко встает с дивана и застывает в нерешительности.

– У тебя там нет Интернета? – догадывается он.

Она кивает.

Ладно, решает сердобольный Малахов, пусть остается. Нечего ей делать в общаге, пусть даже полупустой в связи с летними каникулами.

– Да, – вспоминает Андрей, уже стоя в дверях.

– Дверь никому не открывать, смотреть в глазок! – счастливо смеется она.

– Нет… То есть да, конечно, не открывать. Скажи, ты сможешь сегодня сменить очки на контактные линзы? Я договорился на завтра показать тебя Звереву, но к нему лучше сразу без очков идти.

– Как! – потрясенно ахает она. – Как к Звереву? К самому?!

– Да, так ты сможешь? – интересуется наш герой.

– Конечно! – хлопает она в ладоши. – Я знаю, какие мне нужны, я одно время даже работала курьером – развозила линзы по заказам.

– А чего же ты в очках? – задает идиотский вопрос Андрюша.

Приди в себя! Журналист! Откуда у нее деньги на линзы?

– Ах, ну да, – доходит до него. – Вот.

На ворох глянцевой бумаги тактично ложатся купюры с изображением Бенджамина Франклина…

* * *

Малахов входит в редакцию и сразу отмечает, что по лицам присутствующих разлит редкостный елей.

– Та-а-ак, что опять?

Игра в переглядки, легкое хихиканье. Предвкушают, сволочи.

– На ковер требуют? На нас в суд подали? Программу закрывают?.. Хотя нет, вы бы тогда с такими довольными рожами не сидели… Что? Давайте, выкладывайте!

Бойко чуть заметно кивает ему головой и бесстрастным голосом Кати Андреевой читает с монитора:

– «Ангелину Смирнову и Андрея Малахова два года назад познакомила самая любимая его блондинка на тот момент – Марина Кузьмина. В дальнейшем парочка пересекалась на вечеринках, в спортзале, а близки Анжела и Андрей стали совсем недавно».

– Так. Это что за бред? – хмуро интересуется Малахов.

– «Андрей очень интересный человек, с ним весело проводить время, – продолжает куражиться Бойко. – У него прекрасное чувство юмора. Он настоящий джентльмен, заботливый, внимательный, обходительный».

Наташа мечтательно закатывает глаза.

– Ты про ум, про ум зачти! – советует ей Миша.

– Так… где это? Ага, вот…

У Бойко появляются восторженные интонации:

– «Андрей очень умный. А для меня интеллект – самая важная черта в мужчине. Не статус, не возраст, не рост, не вес, а интеллект, умение правильно воспользоваться своим умом…»

Все хохочут. Наш герой с видом оскорбленной невинности смотрит на монитор… Обалдеть! Он и… горничная Ангелина! Щека к щеке! Ничего святого у людей нет.

– «Что касается свадьбы, – Бойко уже хрюкает от смеха, – то и для Андрея, и для меня это будет первый брак, поэтому к принятию решения нужно подходить очень ответственно», – заявила нашему корреспонденту Ангелина».

– Где, – отрывисто бросает Малахов, – где опубликованы эти откровения?

– Как это где? – фальшиво изумляется Бойко. – На родине невесты, в Туле, в газете «Тульский пряник». Ну а «Комсомолка» интервью перепечатала.

– Ой, а моя мама ездит в Тулу за зубами! – верещит Юля.

Паронин заинтригован:

– Это как? Там завод, что ли, по производству?

– Нет, просто там стоматология дешевле! – поясняет Юлечка.

– Это просто черт знает что такое! – не выдерживает наконец Малахов.

– Андрюш, – сердобольно интересуется Лариса, – это что – фотомонтаж?

– Нет, – раздраженно отвечает Малахов.

– Ну тогда чего же… – тихо, но явственно бубнит себе под нос Паронин. – Нечего играть в демократию. Нечего потакать и фотографироваться с кем попало! Вот так согласишься один раз собачку искупать, а потом начинается…

В редакции повисает минута молчания.

Камышева решается разрядить обстановку.

– А я сегодня иду к НЕЙ! – радостно сообщает она.

– Да ты что? – кричит Бойко. – Высидела?

Никому в редакции не нужно объяснять, к кому именно идет Лариса. Все в курсе давнего объекта ее персональной охоты – Именитой Балерины Прошлого (ИБП), разменявшей десятый десяток.

* * *

Кстати, этот затяжной проект с ИБП родом из комплексов Малахова. Рыба, как известно, комплексует с головы. Забытые звезды – его больная мозоль. Пользуясь служебным положением, он все время пытается выдернуть в эфир кого-нибудь, покрытого пылью веков.

С душевным трепетом наш герой говорит о том, что всегда нужно поддерживать старых, забытых всеми звезд, чтобы им, отдавшим работе лучшие годы, не было обидно, чтобы они сознавали, что все не напрасно. Поток штампов. Просто в душе Андрей прекрасно понимает, что когда-нибудь тоже окажется в категории С, и очень хочет, чтобы и на него нашелся телеведущий с больной совестью, который позовет его на какую-нибудь скандальную программу. Как написала в приложении к цветочному горшку Маргарита: «Все, что ты делаешь, к тебе возвращается».

И хотя это почти так же невыносимо, как «Мы в ответе за тех, кого приручили», думаю, основным аргументом за Маргариту стали для него ее слова: «Я просыпалась вместе с вами и Леной Мироновой».

Елена действительно очень помогала ему на первых порах. Поддерживала, советовала, поощряла, даже приносила пиджаки сына, чтобы мальчик с севера хоть как-то соответствовал… Нет-нет да и сейчас кто-нибудь спросит Малахова про Лену. Пережив гибель детей, она в эфир так и не вернулась. Андрей видел ее недавно. Очень хорошо выглядит, ухожена. По гамбургскому счету вполне могла бы снова стать популярной ведущей, но…

Люди, которые прошли через забвение, страшно боятся только одного – пройти через это еще раз. И даже я, блистательный Робби Дерипаска, задаюсь иногда вопросом: а стоит ли еще раз заходить в эту реку? Представь. Ты возвращаешься, ты думаешь, что здесь что-то должно измениться за время твоего отсутствия, но… Но студии стали еще грязнее, бардака – еще больше, а профессионалов почти не осталось. Так что зрелый человек, который на современном ТВ и хотел бы вкусить славы, серьезно задумается, стоит ли оно того. Может, лучше перечитывать на досуге всего Чехова и Бунина? Но все-таки так сильна и крепка эта бацилла, что большинство мечтает вернуться. Только никто им не предлагает. Вернуться вообще никому и никогда не предлагают.

* * *

Именитая Балерина Прошлого (ИБП) была обнаружена кем-то из редакторов после забавного инцидента. Одному журналисту поручили написать об этой артистке небольшую заметку. Парень открыл энциклопедию и без задней мысли случайно выписал годы жизни полной тезки балерины – то ли биолога, то ли революционерки: 1871–1963. Состряпал заметку, поскорбел о безвременно ушедшей и получил гонорар. А возмущенная ИБП начала звонить в редакцию.

Услышав об этом, Малахов тут же загорелся, и к делу подключилась Лариса.

ИБП оказалась на редкость капризной. Еще бы! Ведь в свое время этой прелестнице молва приписывала в любовники чуть ли не весь состав Политбюро! Именно поэтому редакцией было принято стратегическое решение: вызванивать ее должны непременно мужские голоса. Чтобы поддержать, так сказать, былой ореол. Миша, курьер, и даже сам Малахов методично склоняли ее к эфиру, и сердце балерины дрогнуло. Покоренная таким упорством и вниманием к своей персоне, она высказала пожелание сначала «посмотреть на этих ваших сотрудников редакции», которые названивают ей с таким рвением.

– Лично я, – сразу заявил Миша, – снимаю с себя все полномочия. Звонить – еще туда-сюда, хотя, подчеркну, это не входит в круг моих обязанностей. Но я никуда не поеду, мне и пописать лишний раз некогда!

Лариса кинула робкий взгляд в сторону Малахова, но тот снова зарылся в глянец. Бойко, перебирающая содержимое своей сумочки в поисках нового блеска для губ, кидает рацпредложение:

– Ларис! Ну ты прям как впервые замужем, честное слово… Неужели я его потеряла? (это про блеск). Если свободных мужиков под боком нет, то порядочная женщина ищет их на стороне. Может, любимая доча стырила? (Это снова про блеск.)

– Но где же, где я их найду? – Лариса почти театрально заламывает руки.

– Как где? – пожимает Наташа плечами. – Единственное место, где остались приличные экспортные варианты, это стрип-клуб. Приведи этой своей приме пару мускулистых красавцев, разве же она устоит?

Малахов с Парониным хихикают.

– Я не шучу! – лучезарно улыбается Бойко, обнаружившая наконец заветную трубочку с блеском. – Сейчас найти хорошего мужчину так же трудно, как парковку у телецентра. Так что вперед, подруга! – И Наташа с решительностью истинного художника начинает создавать эффект влажных губ…

Кстати, вниманию всех, кто хочет стать звездой и годами бесславно обивает пороги телестудий и мелькает в бесконечных кастингах. Однажды, по какой-то совершенно неведомой причине, парковка на улице Королева стала запрещена, и теперь все знаменитые теледеятели вынуждены, как простые смертные, искать в округе местечко для своего авто. Так что, если вы близко знакомы с начальником ГИБДД Северного округа столицы, попросите его решить проблему с парковкой. Человека, который сделает ЭТО, ждут самые заманчивые перспективы. Как минимум должность старшего администратора новогодних телепрограмм.

Вот такие советы приходится раздавать в эпоху кризиса. Кризиса банков, жанров и романтики. Романтика уходит из нашей жизни. Самое время побрюзжать по-стариковски о былых временах, когда на Савеловском рынке можно было купить за 800 рублей дискету с номерами машин и их хозяев, а потом – просто выбирать из списка. Вот припаркован у телецентра «BMW» под номером «XX XXХ XX», и ты знаешь, что принадлежит он Владимиру Соловьеву или Ларисе Вербицкой (на выбор). Тогда начинай украшать машину шариками или исправно заваливай букетами роз (на выбор), а потом, когда объект привыкнет и начнет восхищаться твоим постоянством, разреши поймать себя на «месте преступления», и очарованная звезда…

* * *

В телефоне Малахова 32 неотвеченных вызова и 18 эсэмэсок, среди которых целых четыре от старого друга Андрея Бреннера, того самого, с кем он делил когда-то комнату в студенческом общежитии. Как бежит время! Вот уже 15 лет Бреннер работает за гроши, а точнее за евроценты, на радиостанции «Deutshe Welle». Впрочем, это его личная вина и боль. Пусть скажет спасибо, что ему вообще хоть что-то платят за то, что он обливает грязью политику России. Пусть даже из Бонна.

Итак, первая пришедшая сегодня эсэмэска от Бреннера гласит: «В Москве лето – тусовок нет. Где тебя носит?»

2-я: «Ау! Телефон это не аксессуар, а средство массовой коммуникации!»

3-я: «Свинья, позвони! Даже в Vertu есть клавиша набора номера».

Только Бреннера нам не хватало! Хотя… Хотя – да! Именно Филиппа Шумахера и не хватает во всей этой авантюре.

О том, что у Бреннера есть Альтер Эго по имени Филипп Шумахер, мне известно все с тех же студенческих времен. Имя Филипп, насколько я понимаю, было взято им на вооружение просто так, из любви к искусству (испанский наследный принц и Киркоров тут совершенно ни при чем), а вот фамилия может рассказать об этом индивиде многое. О любви к скоростям и нелюбви к тормозам, о постоянном желании войти в крутой вираж, а также о необыкновенной легкости мысли и об умении быстро перескакивать с одной темы на другую. И весь этот угар, этот пламенный мотор мощностью 450 лошадиных сил заключен в обычную среднестатистическую человеческую единицу. Представляете, как нелегко?

Еще несколько слов о Шумахере. Ему приходится быть очень изобретательным для того, чтобы сдвинуть Бреннера с мертвой точки, заставить его выпустить на свободу свое Альтер Эго. Для этого в запасе всегда имеется несколько соблазнительных морковок, которые он перед ним вывешивает. Во-первых, спортзал. Во-вторых, любой магазин, на витрине которого написано «Распродажа». Это слово Бреннер знает на 28 языках (впрочем, еще и потому, что именно на таком количестве языков вещает его радиостанция). И где бы – в Англии или Китае – он его ни прочитал, Андрей Бреннер чувствует в этом слове сакральный смысл. Третья морковка для Бреннера – перспектива поездки в самые модные точки мира: Ибица, Канны, Сен-Тропе. Правда, тут Андрей непреклонен, у него есть принцип: летать в эти места он согласен только по билетам не дороже 150 долларов, причем в оба конца.

– Платить больше, – с пеной у рта доказывает он, – просто неприлично!

Но самая вожделенная морковка для старого друга Малахова – это уверенность, что он возбуждает в окружающих нечто большее, чем зевота.

Зато когда Бреннеру удается договорится с Шумахером… О-о-о, этот дуэт может исполнить такие песенки, что их репертуару позавидует как будущий Театр песни Аллы Пугачевой в Санкт-Петербурге, так и два московских цирка одновременно. Пара примеров.

Как-то Бреннер приехал в Москву и по дороге в стрип-клуб (та еще морковка!) забежал в книжный магазин. Он давно уже хотел приукрасить стену в «Немецкой волне» политической картой мира, но в Германии таких карт на русском языке не продают. Или продают, но дорого. Времени занести домой рулон с картой 1500×1004 у него не было, потому он приперся в стрип-клуб вместе с этой трубой.

На вопрос администратора: «Что это?» АБШ (Андрей Бреннер-Шумахер) доверительно объяснил:

– Я так долго не мог найти ваше заведение, что вот… Пришлось купить карту.

Совершенно неподражаем АБШ в самолетах. Представьте. Трансатлантический перелет, после 15-го бесплатного бокала вина Шумахер убеждает Бреннера в том, что он Дэвид Копперфилд и способен околдовать взглядом всех стюардесс в эконом-классе.

Вообще, по хорошему счету, порядочные люди в его возрасте уже не вымаливают у девушек в форме стюардесс 16-й бесплатный дринк в экономе, говоря что-то типа: «Это мой первый полет за океан после событий 11 сентября», а уютно располагаются в первом классе, где напитки выдаются как само собой разумеющееся.

Так вот. В самый разгар веселья прямо посередине Атлантики АБШ умудряется вставить палку в колеса разогнавшегося болида! Он вдруг вспоминает, что не выключил утюг, электрогриль, стиральную машину (на выбор), и заявляет, что сейчас пойдет к экипажу, обработает своей выдающейся аурой и попросит развернуть самолет. Здесь АБШ остановить нелегко, потому что он тут же вопиет: «Премьер Евгений Примаков развернул самолет на полпути в Америку, а мне, значит, нельзя?!» – совершенно забывая, что Евгений Максимович устроил такой демарш в знак непринятия решения США о бомбардировке Сербии. И каких усилий стоит мне, Робби Дерипаске, сидящему рядом, уговорить АБШ оставить штурвал в покое, один Бог знает. Я, конечно, отдаю себе отчет в том, что скандал – самый быстрый способ достижения славы (первая неделя января, сезон глухого событийного затишья, так что журналисты непременно вцепятся в эту новость как бультерьеры), но какие-то границы все-таки должны быть!

Итак, этому-то катализатору всех процессов, в которые он умудряется вляпаться, его друг Малахов и отправляет наконец ответ на третью эсэмэс:

«Срочно приезжай! Тут дело на миллион», после чего следует четвертая (текст первых трех см. выше) эсэмэска от АБШ, гласящая:

«Буду Москве субботу».

* * *

Москва, 1-я Тверская-Ямская, дом 28, лаконичная вывеска «Сергей Зверев».

При виде малышки на миллион лицо короля гламура приобретает выражение обиженной лапочки:

– Опять плюшевый десант? – надувает он губы.

Маргарита – белая футболка, джинсы, волосы убраны в хвост – смотрит на короля гламура влюбленными глазами, не закрытыми стеклами очков. В ее руках плоская коробочка с музыкальным диском и толстая книга маэстро. Да-да: только журналисты смирились с певческими талантами Зверева, как он блеснул и на литературном поприще. И теперь Рита помимо прически намерена получить от мастера еще и пару автографов.

Но единственный поющий и пишущий стилист российского шоу-бизнеса сегодня явно не в настроении. Вчера какие-то нехорошие люди выманили короля гламура из Первопрестольной на некий кастинг.

– Городишко, которого на карте нет! А устраивают самое уникальное шоу в мире! – возмущается он. – Причем заранее спрашивают, сколько мне нужно моделей. И я, такой наивный, говорю, по 25 каждого пола. Приезжаю…

Сережа трагически округляет глаза и продолжает:

– А там весь плюшевый десант в сборе. Хромые, глухие, контуженые и пять убитых белок. И из этого надо делать шоу!

Ведущий и единственный участник сразу двух реалити-шоу замолкает и опять с сомнением смотрит на Маргариту. Она от ужаса поправляет на носу несуществующие очки. Пора Малахову вмешиваться:

– Но шоу-то должно состояться при любой погоде?

– Ну да, я по-другому не могу. Либо ты плюшевый десант, либо суперзвезда!

– Значит, все не так плохо!

Зверев наконец чуть улыбнулся:

– Если стилист тебя подстриг и тебе говорят: «Не так плохо», – охотно делится он профессиональным секретом, – это значит о-о-очень плохо.

Рита тем временем приходит в себя и снова протягивает маэстро диск или книгу для автографа.

Несколько взглядов на клиентку, и он выбирает книгу.

– «Человек, – Маргарита вслух читает пожелание от короля гламура, – должен быть или умным, или красивым»…

– Ладно, – смягчается Зверев, с удовольствием наблюдая за ее растерянным лицом. – Пойдем. Звезда в шоке.

Маргариту берет под руку администратор и увлекает в святая святых. Сережа провожает ее все тем же чуть обиженным взглядом и спрашивает Малахова:

– А кому та звезда досталась?

* * *

Король гламура спрашивает про Леночку.

Время действительно летит очень быстро. Кажется, только вчера наш герой приходил сюда, на Тверскую, вместе с Леночкой, а ведь прошел уже почти год! Нежный, милый, непосредственный ребенок с широко распахнутыми глазами и чуть приподнятыми – как у мамы – бровками, дарящими лицу выражение постоянного легкого изумления перед происходящим.

Но мама Леночки – Лана – все равно нравится Малахову больше.

Идея взять с собой дочку на церемонию награждения ТЭФИ возникла спонтанно.

– Что за жизнь, – сетовал Андрей накануне, – от поклонниц отбою нет, а на мероприятие выйти не с кем. Ты же не пойдешь?

Лана в соблазнительной позе русалки, отдыхающей на мелководье, возлежит на диване и лениво листает каталог с работами известного фотохудожника. На вопрос не отвечает, потому что он риторический. Конечно, не пойдет, кто же в здравом уме будет компрометировать себя перед мужем? Пусть номинальным, но не отказывающим в содержании?

– Возьми с собой Леночку, – предлагает она альтернативу, – ребенок будет счастлив.

Ребенок учится в московской школе. Ребенку нравится и этот город, и его начальник, и она с жаром объясняет, что за границей скучно! (Чем Ленусю не устраивает, скажем, эксцентричный мэр Лондона Борис Джонсон, рассекающий по английской столице на велосипеде, непонятно.)

Малахов все еще бросает на ее маман Лану целую серию многозначительных взглядов, но я уже все решил. 15-летний полураспустившийся бутон под ручку с Андреем – отличный способ немножечко потрясти основы и освежить картинку. Да и папарацци иногда надо радовать: бедняжки, так устали лицезреть все те же лица, все те же сны.

И я не ошибся, Робби Дерипаска вообще редко ошибается. Появление нашего героя под ручку со школьницей, над которой еще поколдовал и сам Зверев, вызвало у публики нездоровый ажиотаж. Но никаких откровений от этой сладкой парочки добиться не удалось. Еле сдерживая смех, Андрюша с убийственным апломбом отвечал журналистам что-то вроде:

– Она поразила меня своей наивностью и добротой.

А Леночка в это время… Леночка в ответ на все вопросы широко улыбалась – ровно так, как учила мама.

Гора родила мышь. Аура скандала, так красиво реявшая вокруг этой пары, исчезла как сон, как утренний туман. Скандал – один из самых надежных способов стать знаменитым только в том случае, если вы или ваши пиар-службы сумеют грамотно воспользоваться плодами этого скандала.

Хрестоматийный пример грамотно раздутого и использованного скандала – Моника Левински.

Хрестоматийный пример бесславно забытого скандала – пресловутая «розовая кофточка». Любительнице трендового цвета куклы Барби журналистке Ирине Ароян судьба в одночасье подарила шанс стать знаменитой! И всем этим она не сумела воспользоваться. Если бы у Иришки была голова на плечах, она бы переехала в Москву (как ей предлагали), вела бы радиоэфир «Розовая кофточка» (как ей предлагали), а дальше – написала бы книгу (не предлагали, но непременно бы предложили). Девушка же элементарно испугалась обрушившейся на нее славы. Почему? Потому что, повторюсь, в ней не было того самого звездного гена, который заставляет провинциалов мечтать побить мировой рекорд Елены Исимбаевой среди женщин по прыжкам с шестом в закрытых помещениях и взять высоту выше 4 метров 97 сантиметров.

* * *

Впрочем, бывает, что известность не нужна даже столичным штучкам. Например, ни Леночке, ни ее маме Лане настоящая слава ни к чему. Леночке вполне хватило того, что ее подруга Женька чуть не умерла от зависти, увидев ее фотографии в светской хронике, а также что Серега, ее одноклассник, чуть не сошел с ума от ревности. Вот это настоящий триумф, затмивший всю эту жалкую церемонию награждения ТЭФИ!

Самого Малахова на следующий день тоже ждал триумф – в виде явления у подъезда Сереги.

Минут десять ушло только на то, чтобы понять, о каких именно разборках говорит этот мальчик и чего, собственно, ему надо. Пока Малахов подыскивает слова, пытается объяснить мальчику, что ему нравится мама, а не дочка, я быстро оглядываюсь по сторонам. Так и есть: чуть поодаль табун адвокатов пострадавшего – шесть подростков, лица которых не выражают ни смирения, ни любви к ближнему.

С ума сойти! Целый выводок тинейджеров пришел бить морду известному телеведущему!!!

– Слышь, ты…

Друг Леночки переминается с ноги на ногу, и в глазах его нехороший блеск.

– Слышь… Так нельзя. Это моя девчонка.

Самое время вспомнить, чему учат своих малышей все мамы на свете: любой конфликт можно решить словом. А за словом в карман нашему герою никогда лезть не приходилось – издержки профессии.

Ближе к ночи мама Лана заливисто хохочет, услышав от Малахова последнюю сводку новостей с района дворовых боевых действий.

– Это просто… (слово пропущено), фиг знает на что похоже! – досадует наш герой. – Да я в их возрасте!

* * *

В их возрасте?! Кто бы говорил!!!

Да, в этом возрасте лифты он, конечно, уже не расписывал, но с мечтами стать переводчиком президента или на худой конец спаивать пассажиров на судах загранплавания еще окончательно не простился. Более того, тайком он даже отправил письмо в Калининград, где располагалось единственное училище в нашей стране, готовящее уникальных специалистов – барменов со знанием английского. Ах, как волновался этот скромный ботаник, как сомневался в том, что достоин, что с его зрением минус 4,75 он будет допущен встать за барную стойку, чтобы наконец получать щедрые чаевые за приготовления коктейля «Космополитен». (На 1 порцию: 3 ст. л. водки, 1 1/2 ст. л. апельсинового ликера Куантро, 1 1/2 ст. л. клюквенного сока, 1 ч. л. сока лайма.) Поэтому он сильно удивился, получив ответ, что в училище никаких экзаменов сдавать не надо, достаточно просто добраться до Калининграда.

Не поверив своему счастью или, скорее, заподозрив подвох, Андрюша, будучи интеллигентным мальчиком, решил тогда стать переводчиком, причем не у кого-нибудь, а у Михаила Горбачева. Как раз тогда первый и последний Президент СССР отправился, предварительно разрушив «железный занавес», в бесчисленные загранпоездки. Не исключаю, впрочем, что истинной причиной экстренной смены мечты паренька стало только начавшее оформляться совершенно для меня необъяснимое увлечение женщинами старше себя, такими как Раиса Максимовна Горбачева.

Но приехав в возрасте 16 лет поступать в Институт стран Азии и Африки, наш румяный мачо в очках понял, что 30 человек на место – та самая высота, тот самый Эверест, который ему вряд ли покорится. Недолго думая, он перешел через дорогу и отнес документы на факультет журналистики, где конкурс был в 2 раза меньше. Так он пополнил ряды представителей второй древнейшей профессии, которая, к слову сказать, мало отличается от первой. Надеюсь, я никого не шокировал? Просто Робби Дерипаска привык называть вещи своими именами. Пойду еще дальше в своих обобщениях, если по-хорошему, то все на свете профессии выросли из этой первой древнейшей. Вся разница в том, что представители первой получают наличными каждый день, а ты ждешь и ждешь это 5 и 17 число месяца, когда наконец переведут на карточку твою зарплату.

Грубо? Может быть. Но от этого правда не перестает быть правдой. Главное, понимать, что в любой профессии есть шестерки, а есть тузы, и если вы поступаете на факультет журналистики и мечтаете работать где-нибудь в районной газете, то вам, боюсь, в этой жизни уже ничего не светит. Начиная карьеру в любой профессии, нужно мечтать только о лучшем. Если хочешь трудиться переводчиком, то у президента. Если – журналистом, то добейся Пулитцеровской премии. Ты же не хочешь, заметив первый седой волос на лобке, то есть в момент кризиса среднего возраста, оказаться у подножия социальной лестницы, с болью глядя на крутых мальчиков и девочек, которые оказались на самом верху? Ты же не захочешь стать игроком низшей лиги?

Ориентируйся только на лучшее. Жизнь сама оттолкнет тебя на второе, третье и так далее место.

* * *

Современной столичной молодежи смешны метания и страдания юного Малахова. Леночка и ее одноклассники точно знают, чего они хотят от жизни. Она, например, будет поступать (и поступит) в МГИМО. Ей же за границей скучно, а тут – все знакомые, Серега, опять же… Именно поэтому мама Лана сегодня прилетает в Москву, чтобы в преддверии сезона лично пообщаться с цветом столичного репетиторства.

В аэропорту Шереметьево ее встретил шофер, и сев на заднее сиденье своего московского «Мерседеса», Лана, загадочно улыбаясь, начала было набирать некий номер телефона, но на последней цифре остановилась. «Нет, – все так же загадочно улыбаясь, тихо проговорила она. – Пусть это будет сюрпризом».

И махнула рукой шоферу.

Спустя 20 минут на парковку Шереметьева-2 въехала машина Малахова.

…В ожидании, пока паспортный контроль пропустит наконец его друга АБШ в объятия Родины, Малахов улыбался не менее загадочно. Он предвкушал, как представит другу Маргариту, предварительно объяснив, что эта девушка – его поклонница. АБШ, чье представление о девушках, дежурящих у подъезда, мало отличается от общепринятых (страшненькие и одинокие), оторопеет от увиденного. Не меньше, чем сам Андрей, пришедший вчера на оглашение модного приговора. Честно говоря, даже я, Робби Дерипаска, был сражен. Конечно, Зверев – главный чародей современности, он не просто подстрижет, а сделает ВСЕ, в том числе и подберет одежду с аксессуарами, но все-таки…

Картина, которую мы увидели, по эффекту воздействия могла бы соперничать с изменением имиджа Кати Пушкаревой. Да что там мы! Эвелина Хромченко, Арина Шарапова и сам Вячеслав Зайцев рукоплескали бы!

Трудно объяснить, что больше всего потрясло в этой новой Рите, но все-таки попробую. Дело тут не в красоте, не в безупречно подобранном макияже, не в одежде. Шлейф, аура другой жизни была вокруг этой новой Маргариты. Густая россыпь прямых, словно выгоревших под щедрым солнцем Испании и Сардинии волос, легкий ровный загар (точно такой, как если бы его обладательница с 9 до 11 утра нежилась на верхней палубе мегаяхты «Куин Кей»), что-то неуловимо притягательное в полете бровей и синие, ослепительно-синие, как море на рассвете, глаза. Если бы у курьера, привезшего вам на дом обычные прозрачные контактные линзы, были такие глазки, вы бы, без сомнения, тут же переоформили заказ, изменив цвет диоптрий.

Да что это я, в конце концов! Это же бизнес, просто бизнес, а значит – ничего личного.

…Явно гордясь собственной стойкостью и моральным величием, Малахов наконец заметил в толпе людей, просеянной через паспортный контроль, знакомую фигуру АБШ.

* * *

А тем временем Лариса Камышева впервые в своей жизни готовилась протащить через контроль явную контрабанду, то есть под видом лучших редакторов программы подсунуть Именитой Балерине Прошлого (ИБШ) лучших стриптизеров Москвы, известных как Лелик и Болик.

Трепеща от содеянного, она позвонила в ее дверь.

Рядом с ней под прицелом дверного глазка стояли ОНИ. Они были молоды и прекрасны, они были безупречны, но, как самые простые люди, тоже мечтали о славе. Они так устали от рутины – от неподвижных от ботокса женских лиц, от щупающих рук в пигментных точках, от всех этих клубов и танцполов в 20 кв. м. Разве об этом они грезили, когда приехали в этот город из глубинки? И вот наконец волшебница с прекрасным именем Лариса Камышева сообщила им, что ее знакомый ассистент в поте лица разыскивает для нового сериального шедевра на СТС точно таких ребят, как они.

Ну какой может быть разговор, если для исполнения главного желания всего-то и надо, что очаровать пожилую женщину в инвалидной коляске!

И вот дверь раскрывается, и они входят в святая святых. Девяносто с лишним лет, инвалидное кресло, но все та же осанка, и все та же стать. Декорации соответствующие: квартира танцовщицы обставлена антикварной мебелью, на стенах, в старинных рамах, шедевры… Атмосфера светского салона начала прошлого века с трудом выдержала широкоплечее явление Лелика и Болика, но когда они присели, легкое смятение жрицы Терпсихоры улеглось.

Она внимательно осмотрела их через толстенные стекла круглых очков, одобрительно кивнула головой и принялась рассказывать о былом. Лелик и Болик преданно внимали, и прущая из них сексуальность была по ошибке принята ею за чистой воды джентльментство.

К чести будущих звезд сериала надо сказать, что они действительно были галантны! Они заглядывали приме в очки, целовали руки, говорили комплименты, так что после 20 минут вздохов ИБП, которая сейчас была больше похожа не на пух из уст Эола, а на графиню из «Пиковой дамы», царственно ответила Ларисе «да».

* * *

Помните фильм «Неудачники» с Ришаром и Депардье? Когда по следам одного пропавшего неудачника был послан другой? И вот они встретились.

Москва, исток Ленинградского шоссе. Как это можно, чтобы пробило сразу два колеса?!

Малахов и АБШ стоят на обочине жизни и спорят, что правильнее: вызывать эвакуатор или купить второе колесо?

– Это все из-за тебя! – почти кричит наш герой. – У тебя плохая аура! И вообще. Ты только приехал, а я уже от тебя устал!

Но АБШ, в предвкушении отпускного болида, невозмутим:

– Это у тебя депрессия, – психотерапевтирует он обозленного Москвой, жарой и работой друга. – А когда она появляется у человека? Только тогда, когда он видит, как все хорошо живут. Нужно, – вдохновляется он, – нужно иногда видеть, что есть люди, которые живут гораздо хуже. Люди, у которых нет машины, которые ездят, например, на метро.

Все. АБШ понесло. Он подмигивает проходящим мимо девчонкам. Те громко хихикают и оглядываются.

– Нужно понимать, что, если у тебя в жизни все удалось, надо радоваться тому, что есть, – смело газует на российских поворотах гонщик из Бонна. – А когда это становится очевидным? Когда ты переходишь из бизнес-класса в эконом!

Похоже, там, на Неметчине, АБШ здорово отстал от жизни. Советы от Робби Дерипаски, вложенные в уста Малахова, ему тоже не повредят:

– Ты прямо с Луны. Тут не в тот класс авто на минутку пересядешь – и все, ты навсегда упал в глазах общественности.

АБШ осеняет:

– А зачем, зачем же нам садиться в машину? Мы поедем в метро!

Экстремал заезжий.

– Ты что? Я забыл, как им пользоваться! А сумасшедшие? Терпеть не могу раздавать автографы! – жалуется наш Малахов.

– Да кому ты там, под землей, сдался! – выходит на последний круг АБШ. – Эти мне телевизионщики с их манией величия! Думают, что их знает каждая собака. Есть, есть еще приличные люди в нашем обществе, которые не смотрят телевизор.

Удар ниже пояса.

– Скорее, – надменно парирует Малахов, – делают вид, что не смотрят. Или, точнее, просто врут.

– В приличных домах Америки, – настаивает АБШ, – телевизор, даже если он есть у тебя дома, запрятан в некий специальный комод, где он стыдливо скрывается от интеллигентных гостей.

– В отличие от квартир плебеев? – гомерически хохочет Малахов. – Где телеящику отведено центральное место? И это говорит человек, который только что призывал меня быть ближе к народу? А ты знаешь, что здесь было, когда загорелась телебашня? В каждом доме раздавался плач Ярославны! Даже в каком-то анекдоте мелькнуло: «Игла сломалась, у народа ломка!»

– Я и говорю, – на голубом глазу соглашается АБШ. – Пошли в метро, мы же в конце концов журналисты!

Ну что же… Осторожно! Двери закрываются! Следующая станция – «Речной вокзал».

* * *

Пока наши естествоиспытатели изучают сложную систему правил прохода в Московский метрополитен (эту карточку надо куда-то совать или куда-то прикладывать?), Лариса, отпустив Лелика и Болика на основное место работы, решила немного задержаться у ИБП, чтобы обсудить с ней детали предстоящего эфира.

На самом деле шеф-редактору программы очень хотелось просто по-женски поболтать с женщиной, список поклонников которой потрясал воображение. Но не тайны ее привлечения к себе внимания волновали Ларису, а наоборот.

Несколько недель назад Лара впервые попала на прием к психоаналитику. Дело в том, что ее подруга и одновременно соседка по лестничной клетке вот уже второй год как начала посещать его кабинет и утверждала, что так счастлива не была никогда в жизни.

– Понимаешь, – объясняла она с энтузиазмом, – он все расставил на свои места. Теперь меня окружает понятный мне мир, в котором я прекрасно ориентируюсь и знаю, что надо делать. Лариска, ты должна…

Два месяца непрерывного жужжания подруги, и Камышева сама не заметила, как оказалась на приеме. Сказанное психотерапевтом ее потрясло.

– Ваши проблемы с мужчинами, – объяснил он, – связаны с тем, что вы не умеете говорить им «нет».

Днем и ночью Лариса обдумывала этот диагноз, пока не пришла к выводу, что доктор-то прав. И она просто не могла не воспользоваться случаем, чтобы не задать прославленной артистке этот вопрос. На третьей чашке чая Камышева решилась.

– Скажите, – трепеща от волнения, тихо выдавила из себя она, – вы такая удивительная женщина, в вас все были влюблены… Как вы справлялись с такой армией поклонников? Как можно отказать и не обидеть?

ИБП уже очень много лет, она устала и прикована к инвалидному креслу, бури, проносившиеся над ее головой и намертво сражавшие дюжих мужчин, остались так далеко, и все-таки женщина в ней еще жива.

– Ах, деточка, у меня был один фантастический воздыхатель. Его уже давно нет в живых, но все-таки я не могу назвать его имя… Он очень меня любил, засыпал цветами, шубами, бриллиантами. Потом он исчез из моей жизни и вновь появился, когда я уже была далеко не молода. Все это время он жил за границей и, как только стало возможным, написал мне.

Ей тяжело говорить, не потому что больно вспоминать, а потому что она слаба, и все-таки она продолжает:

– Он писал, что все еще любит меня, что любил всю жизнь, и ему очень больно, что судьба распорядилась так, а не иначе…

– А вы? – тихо спросила Лариса, понимая, что если бы она получила такое письмо и была на тот момент свободна, то мгновенно бы перелетела океан, чтобы благодарно ответить на такую верность.

– Я? – усмехнулась ИБП. – Я решила быть честной по отношению к нему.

– Как это? – не поняла Лариса.

– Сфотографировалась голой и послала ему этот снимок, чтобы он, получив его, понял, что ничего не потерял в этой жизни. Нельзя сожалеть о невозможности прижать к груди морщинистое тело старухи.

И женщина, в которой даже с трудом нельзя было узнать ту – легкую, воздушную и парящую над сценой Сильфиду, взглянула на Камышеву выцветшими, слезящимися от старости глазами, бывшими когда-то бирюзово-голубого цвета. И Лариса, глядя в эти глаза, готова была расплакаться, чего с ней не случалось с 2005 года, когда она узнала о расставании Филиппа Киркорова и Аллы Пугачевой.

* * *

В метро жарко, душно и многолюдно. А когда там бывает по-другому? У обоих метросексуалов только одно желание – подняться наверх и поймать машину с кондиционером, но ни тот, ни другой не хотят первыми в этом признаться.

Зайдя в вагон, естествоиспытатели ухитряются пристроиться поудобнее и пару станций молчат, обозревая подземный «Диснейленд». Расклеенная по стенкам и даже по потолку поезда реклама, покетбуки в мягких обложках в руках граждан-пассажиров, какой-то странный запах…

– Слушай, – очухивается от культурологического шока Малахов, – давненько я в метро не был. Здесь очень познавательно.

– Вот-вот! – философствует АБШ. – Метро – лакмусовая бумажка общества. Именно здесь, глубоко под землей, ты видишь, что они читают, что слушают, во что они одеты.

– И сколько раз в месяц моются! – понимающе добавляет эффектная пассажирка слева.

АБШ ей улыбается, но, увы, познакомиться не успевает, красавица выходит, а вагон пополняется значительной порцией менее симпатичных попутчиков. Становится тесновато. Опять возникают мысли о прекращении эксперимента.

– Нужно, – не сдается АБШ, – нужно иногда посмотреть, на что это похоже на самом деле. Ведь даже в жизни Бекхэмов все выглядит не так нарядно, как платье Виктории…

Его блистательный спич прерывается резким торможением. Поезд встал.

– Это что?! – оживляется Бреннер. – Очередное ЧП в московской подземке?! Слушай! Мы же сейчас будем прямо по рельсам выводить перепуганных насмерть женщин и детей! Ты не помнишь, мы давно отъехали от предыдущей станции? В смысле, выводить их далеко?

– О-о-о, – стонет Малахов. – Куда делась твоя хваленая немецкая пунктуальность?! Это ты должен отслеживать!

И тут в тишине остановившегося поезда раздаются веселые рулады, адресованные крупной девице под тридцать с кроссвордом. Исполнитель – взъерошенный мужичок под хмельком в ковбойке и джинсах – стоит над ней, из последних сил держась за поручень.

– Э-тт-ти глазки, эти голубые глазки, ик… Девушка, а как вас зовут?

Девица делает вид, что не замечает романтической атаки, продолжая отгадывать кроссворд.

– Э-т-т-ти глазки, – снова выводит пьяный тенор, – но тут поезд трогается, и мужик, не удержавшись, валится прямо на даму своего сердца.

Та ахает от неожиданности, а мужик со счастливым лицом не торопится слезать с ее колен. Мятая газета с кроссвордом торчит из-под его давненько не стиранных джинсов.

Малахов с АБШ выразительно переглядываются (как напарники в американском детективе перед прыжком в гнездо мафии) и…

Вот они, рыцари на белом коне, не успевшие сдать свои доспехи в химчистку! Вот они, как Чип и Дэйл, спешат на помощь беззащитной незнакомке. Апатичная публика с вниманием следит за тем, как они стаскивают с прекрасной дамы сопротивляющегося трубадура и выпихивают его из дверей на платформу (за время их подвига поезд успел и ожить, и прибыть на очередную станцию). Потом звучит финальное «Осторожно, двери закрываются!», и рыцари победно отряхивают руки, бросая на спасенную девицу мимолетные взгляды. Законно ожидая пусть не благодарственных слез, но хотя бы одобрительного кивка, чтобы, пожав широкими плечами, ответить с достоинством:

– Да не за что.

Вместо «спасибо» на них выливается площадная брань.

– Ё… вашу мать! Зачем? Что он вам сделал? – шипит девица, в совсем не голубых глазах которой горит лютая ненависть. – Куда вы лезете? Он же никому не мешал! Может, это была моя судьба! Единственный мужчина, который пристал ко мне за последние два года! Кто вас, козлов, просил?!

…Совет начинающим донкихотам: для начала постарайтесь выяснить, что именно ждут от вас окружающие, и только потом, трижды подумав, навязывайте им свою помощь. Мы не призываем вас проводить фокус-группы на станции метро «Октябрьская»-кольцевая, просто проявите немного внимания и не мыслите штампами, особенно в оценке прекрасных Дульсиней.

* * *

Райская прохлада «Марио» – тот самый свет в конце туннеля московского метро. Вероятно, АБШ прав: иногда надо опускаться пониже, чтобы оценить всю прелесть того, что имеешь.

Чашки с капучино наполовину опустели. АБШ внимает правдивой истории лучшего друга о том, как тот решил уподобиться Пигмалиону, профессору Хиггинсу и прочим товарищам Новосельцевым и зажечь звезду.

– Если звезды зажигают, – прищуривается АБШ, – значит, это кому-нибудь нужно?!

– Да… Значит, кто-то называет эти плевочки жемчужинами, – резко обрывает цитату Малахов и добавляет: – Это нужно мне…

– Ну-ну… А от меня-то что требуется?

– Ничего! – Наш герой поднимает руки вверх, всем своим видом демонстрируя, что никаких отягощающих просьб не будет. – Ровным счетом ничего! Просто посмотри на нее, ОК?

Показать другу Маргариту лучше всего тут же, в модных интерьерах общепита. Так картинка будет и нагляднее, и объективнее. Один звонок, и вот спустя 15 минут (идти от дома Малахова недалеко) в зал входит Рита.

Ее глаза сияют. Она вообще вся светится, до такой степени ей нравится то, что она со вчерашнего дня видит в зеркале. При появлении девицы АБШ резко срывается с пит-стопа на круг.

– М-м-м… – многозначительно мычит он, привставая с дивана.

– Рита! – протягивает она ему руку. – Вы только прилетели?! Я читала про вас у Андрея. Ой, вы же тоже Андрей!

Она усаживается напротив, успевая по дороге посмотреться во все отражающие предметы. Поочередно заглядывает в глаза и тому, и другому Андрею и заявляет с обезоруживающей откровенностью:

– Это такое удивительное чувство, когда на тебя ТАК смотрят. Я сейчас, когда в метро ехала…

– Нет! Только не про метро! – показушно хватается за голову АБШ.

Рита непонимающе смотрит на Малахова.

– Не обращай внимания, – бросает он, – он немного ненормальный.

Ненормальный под столом больно пинает друга.

– Ну так что там, Риточка, в метро? – улыбаясь, интересуется он.

Маргарита знает, что сейчас проходят своего рода смотрины, и потому позволяет себе слегка пококетничать.

– Ох, – вздыхает она, – прямо все так смотрят, но главное – я сама себя чувствую по-другому! Я теперь так хорошо понимаю, когда Сережа говорил про плюшевый десант.

– Это что еще за десант такой? – любуется ее детской непосредственностью АБШ.

Лирико-романтический настрой друга Малахову совсем ни к чему, и он язвительно объясняет:

– Плюшевый десант, с точки зрения Сережи Зверева, это когда женщины одеты в полушубки из меха Чебурашки.

АБШ довольно смеется, официант приносит Ритин свежевыжатый сок. Она делает несколько глотков, поправляет изящным (маникюр обязывает) жестом прядь волос и произносит:

– Вообще-то, в советские времена плюшевым десантом называли деревенских женщин, которые носили своеобразные жакеты из плюша черного цвета. А потом это название перешло на всех иногородних, которые приезжали в Москву и сметали все с прилавков. Колбасные электрички и плюшевый десант. Мне мама рассказывала. Ее дважды так у вас в Москве обозвали….

АБШ в полном восторге, Малахов тоже. Рита немного растеряна и не понимает, что их так веселит.

– Нет, ты слышал? – спрашивает АБШ. – У НАС в Москве?

Дальше следует классическая рисовка: два товарища вспоминают былую службу в войсках того самого плюшевого десанта. «А ты помнишь?» – «А ты помнишь?» – один перебивает другого.

– А помнишь, как мы в очереди за духами стояли?

Это даже я помню. В Москве тогда не было ничего, кроме бесконечных очередей – за хлебом, крупой, консервами, солью и так далее, за всем, в том числе за парфюмом. В разоренном городе только что открылся магазин «Ив Роше». Голодные студенты Малахов и Бреннер по очереди прогуливали пары, чтобы отстоять трехчасовую очередь в этот магазин и получить сразу четыре флакона духов (по два в руки). Духи стоили 15 рублей, но за 20 их тут же перекупали на выходе из магазина. Неизвестно, какую наценку назначали затем сами перекупщики, но по пять рублей с одной 25-миллилитровой бутылочки наши голодные друзья-студенты скашивали. Для них это было целое состояние. А однажды, когда Малахов пришел сменить Бреннера, тот встретил его с горящими от восторга глазами:

– Ты не представляешь! Ирина Аллегрова (!) только что прошла вне очереди!

– А как масло разлили, помнишь?

Это я тоже помню. За подсолнечным маслом, выброшенным на пустой прилавок магазина «Диета», они стояли на морозе часа четыре. И вот вожделенная трехлитровая банка, больше в четыре руки, к сожалению, не давали, аккуратно закрыта пластмассовой крышкой и поставлена в авоську. Друзья стремительно движутся в общагу, предвкушая, как сейчас нажарят на этом маслице остатки картошки. Но, едва переступив порог общей кухни, АБШ поскальзывается и… Как они матерились, стараясь собрать хоть что-то столовой ложкой, досуха выжимали тряпку, но…

– А ты знаешь, что ее мама, – Малахов кивает в сторону Маргариты, – работает на заводе, который делает подсолнечное масло? Между прочим, на этом самом заводе…

Договорить не удается, так как АБШ начинает повизгивать от восторга. На них уже оборачиваются люди, сидящие за соседними столиками.

– Все! – давится он. – Аннушка уже пролила масло!!! И и-и-и, не могу! Слушайте, а я знаю, как называется передача, которую вы будете вести!

– Этого не знает никто, даже продюсеры, – возражает Андрей, – потому что названия этому еще нет.

– Есть! – ликует АБШ. – Есть! «Мастер и Маргарита». И не спорьте, потому что Аннушка уже пролила масло, ой, не могу!

* * *

Пятница, вечер, жара спала, москвичи разъехались по дачам. Наша троица на Патриарших прудах. Куда еще мог потащить всех АБШ после снизошедшего на него откровения в виде названия передачи?! Впрочем, это прекрасный завершающий аккорд долгого дня и рабочей недели.

По каким-то особым, известным только АБШ и писателю Булгакову приметам для отдыха выбрана ТА САМАЯ скамейка.

– Ты сейчас куда? – спрашивает АБШ.

– В общагу, куда еще? – пожимает плечами Рита.

– Ну да… – вспоминает он. – Слушай, а ты как выживаешь в этом Вавилоне, в смысле, подрабатываешь как-то?

– Она курьером работала, линзы развозила, – блещет осведомленностью Малахов.

– Ну не только курьером, – улыбается Маргарита, новая раскованная Маргарита. – Да там особо и не заработаешь, разве что проездной давали – удобно… Потом в службу «Секс по телефону» устроилась на полставки, еще…

Закончить ей не дают. Затормозивший было АБШ заводится с пол-оборота.

– Всегда мечтал узнать, – глубоко дышит он, – кое-какие подробности…

– А что именно вас интересует?

– Как что?! Хотелось бы знать, что происходит на том конце провода?! По ту сторону баррикад, так сказать. Как вы действуете, откуда знаете, что нужно говорить, а что нет?

– Да ничего такого особенного! – пожимает Рита плечами. – Через три минуты телефонного общения они сами начинают делиться проблемами собственной жизни. Им просто нужно выговориться, а мне просто их слушать – вот и все.

– Всюду ложь, кругом обман, – впадает в меланхолию АБШ. – Как можно так обманывать мужчин? Мы же как дети!

– А вы часто говорите правду? – спрашивает Рита.

– Я?! – возмущен АБШ. – Только правду, и ничего кроме правды! А вот он, – Бреннер кивает на друга, – он никогда не говорит правду. Все, все, понимаешь, все от начала до конца – вранье.

Друг переходит на шепот:

– На Другом канале актер Владислав Галкин всем рассказывал, что Малахов давно подсел на ботокс.

– Галкин – это который Санёк из «Дальнобойщиов»?

– Э-э-э… Кажется, да, – неуверенно произносит АБШ, потому что немецкие каналы обошли этот сериал стороной.

– Мне этот фильм очень нравится, а про Андрея неправда, у него красота настоящая!

Уязвленный тем, что Маргарита-Галатея так горячо защищает профессора Хиггинса, а не его – полковника Пиккеринга, АБШ тихо шепчет:

– Думаешь, почему у Малахова такая широкая грудь и железные кубики мышц на животе?

– Почему? – Маргарита заинтригована, тем более что постер с полуобнаженным Андреем из прошлогоднего журнала «Glamour» (это я заставил его сняться в таком виде) висит во многих комнатах их общежития и глянцевые достоинства его торса там неоспоримы.

– Стоит просветить рентгеном, как правда торжествует! У него же везде эндопротезы!

– Что? – округляет глаза Маргарита.

– Самая модная сейчас фишка, – вживляешь себе под кожу специальные пластинки, все укрепляется и увеличивается, а ты хвастаешься торсом, как из музея Ватикана!

– Ах ты, гаденыш! Издеваешься над другом! Я тебе сейчас покажу бельведерский торс! – валит его на землю смеющийся Малахов, которому очень бы хотелось разобраться и с актером Галкиным, распространяющим о нем такие нелепые слухи. Но когда он узнал, что уже в детстве Славик был неуправляем и, кроме бабушки, мог заявить кому угодно: «А ты помолчи!» или «Сейчас получишь в лоб!» – то понял, у них с широкоэкранным «дальнобойщиком» разные весовые категории.

– Издержки профессии, Маргарита, – поднимается, отряхиваясь, АБШ, – правда о накачанных в спортзале мышцах никому не нужна, ни радиослушателям, ни телезрителям.

Тут АБШ абсолютно прав. Горькая правда мало кого интересует. Более того, иногда она даже вредна, особенно в начале карьеры и особенно карьеры звездной.

И расслабьтесь, обман не самая плохая вещь! Вот Алла Пугачева, например, тоже начинала с обмана. Неизвестно по какой причине, но долгое время Примадонна скрывала тот факт, что сама пишет музыку, и даже придумала какого-то мифического Бориса Горбоноса, который исключительно для нее творит шедевры. Немудрено, что всем очень хотелось увидеть этого композитора. И тогда Алла Борисовна (в ту пору еще просто Алла) переоделась в мужской костюм, нацепила парик, усы и очки и сфотографировалась, разумеется, около пианино. Кому интересно, забейте «Борис Горбонос» в поисковую систему, сами убедитесь.

Хорошо ли, плохо ли, но множество великих дел начиналось с обмана. Во всяком случае, если ты рассчитываешь, что тебя пригласят отдохнуть на борту 72-метровой яхты «Куин Кей» (собственности Олега Дерипаски), то можно немножко и солгать…

* * *

Два джентльмена посадили Маргариту в такси, чтобы она с большим комфортом добралась до своей обшарпанной комнаты и скрипучей кровати, изголовье которой прячется за боковой стенкой старого шкафа. Шкафа, где хранятся ее убогие тряпки и ценная – 150 (!) долларов (ровно эта сумма, она заметила, стояла в счете за две чашки капучино, сок, зеленый чай и пять крошечных пирожных) – антикварная вещь – студенческий матрас профессора Хиггинса.

«И все-таки это возможно, – думала она, – есть надежда… Ведь перебрался человек с этого матраса в квартиру с видом на миллион долларов, стал знаменитым, причем благодаря профессии. Почему же у меня не должно получиться? А если получится, то…»

Это было то, ради чего стоило жить, перетерпеть все прелести студбыта, всю эту недоброжелательную к приезжим, к плюшевому десанту Москву, хотя столица, если разобраться, состоит все из того же, но уволенного в запас, десанта. Вот и этим двум Андреям, судя по их рассказу, приходилось несладко, но ведь они смогли! Вырвались! Значит, и она сможет, и она вырвется.

Маргарита поймала в зеркало заднего вида взгляд таксиста (теперь она знала, что нужно садиться не рядом с водителем, а на заднее сиденье). Вот, пожалуйста. Раньше такие взгляды на нее никто и никогда не кидал. Сейчас она была так же желанна, как в те времена, когда работала виртуальной секс-партнершей. Какой все-таки наивный этот друг Малахова! Неужели он всерьез думал, что она начнет ему рассказывать, как и что она говорила жаждущим горячего десерта абонентам?

И вот еще что. Как же ей теперь быть? Когда рассказать Андрею о том, что случилось сегодня утром? Она, конечно, сразу хотела, но при его друге, при этом Бреннере, было как-то неудобно.

* * *

Этим утром она, как всегда, прибежала к нему домой. Он оставил ей ключи, потому что спешил на какую-то встречу. На столике, рядом с компьютером, нашла новые страницы глянца, заварила чай, посидела в Интернете, вышла на балкон – какой вид! – и решила полить цветы… Конечно, к Андрею ходит какая-то женщина убираться, но жара, цветы сохнут, и их роза тоже…

Она счастливо вздохнула, посмотрела вниз, на место своего недавнего дежурства, жаль, что девчонки-фанатки на лето разъехались, и начала поливать цветы.

Но что это? С тонкого розового кустика осыпаются сухие листики, вон их уже сколько упало. Маргарита пригляделась и заметила еле заметную паутинку, оплетающую стебель…

Не медля ни секунды, она включила компьютер и вместо новой порции звездных интервью прочла все о болезнях розы. Завтра непременно надо купить все эти отравы от клеща, напавшего на ее беззащитный цветочек, а сейчас… Сейчас старинный метод – окуривание паразитов!

Рита никогда сама не курила, но в ее сумочке всегда лежала пачка сигарет – вдруг кто спросит?

Она стала набирать полные щеки дыма и тоненькой струйкой выдувать его на цветок, потом опять затягивалась и опять выду…

– С каких это пор горничные Андрея курят в доме? – услышала она мелодичный женский голос. – И вообще курят?

От неожиданности сердце Маргариты заколотилось. Она подняла глаза и испуганно посмотрела на стоящую в дверях балкона женщину в ярко-синем костюме.

– Так, девушка, мы так и будем стоять как истукан? Что вы здесь делаете?

И вдруг Рита узнала в этой блондинке Лану – ту самую! Ее роман с Андреем прошел незаметно для кого угодно, но только не для них, поклонниц у подъезда. Что же это она вернулась, неужели опять с мужем проблемы?!

Рита перевела дыхание и вежливо спросила:

– Извините, вас как зовут?

– Лана, но это совершенно неважно! – отрезала красавица. – Я вас спросила, что вы здесь делаете?!

Маргарита, конечно, хотела ответить, что она ждет Андрюшу, причем его имя она собиралась произнести именно в такой ласкательной форме, но из нее вырвалось:

– Как что?! Жду хозяина квартиры.

Лана презрительно пожала плечами:

– Мне нужно забрать свои вещи, и если новая прислуга Андрея не в состоянии мне помочь, то пусть хотя бы не мешает.

Она решительно прошла в гардеробную хозяина квартиры, закрыв за собой дверь. Через некоторое время, когда дорожная сумка от Louis Vuitton была почти полной, непрошеная гостья вынесла ее в коридор и позвала:

– Можно вас на минуточку?! Отнесите это в мой «Ягуар», вот ключи!

И тут раскрасневшаяся от унижения Маргарита вдруг осмелела:

– А вы ничего не забыли?

– В смысле? – брови Ланы удивленно приподнялись.

– Свой шелковый халат, там, на его компьютере! Сами посмотрите!

Она жестом пригласила недоумевающую красавицу в кабинет Малахова и, как только та ближе подошла к большому монитору МАСа, разбудила компьютер прикосновением к мышке.

Фотография, появившаяся на заставке экрана, заставила Лану сначала вздрогнуть, потом подружка Малахова на три секунды остолбенела, а дальше – схватила сумку с вещами и выразительно хлопнула дверью.

Маргарита счастливо вздохнула: «Не зря я тем вечером мерзла…»

* * *

…Сейчас даже трудно представить, что когда-то было холодно и с неба валили щедрые порции снежных хлопьев, заметая Москву последним снегом. В этом городе так иногда бывает в самой середине первого месяца весны.

Малахов прилетел из своей утомительной поездки на северный восьмимартовский корпоратив в свой пустой дом, не получив от Ланы ни одной ответной эсэмэски, и очень разозлился, когда поймал себя на страшном желании взглянуть на ее окно – горит там свет или нет? Тем более что свет там не горел.

Небрежно брошенный на диване алый халат от Chantal Thomass, купленный им для Ланы на показе в Париже, подействовал на него, как на того испанского бычка. (В телешоу «Большие гонки», в котором нас уговорили сняться, только начинающий тореадор Андрюша Малахов – остальные члены команды вдруг внезапно заболели – не побоялся выйти против парнокопытного страшилища и был незамедлительно поддет острыми рогами.)

Схватив халат, он туго перевязал им стопку ее журналов и уже спустя минуту приткнул эту эффектную композицию у переполненного мусорного контейнера во дворе. «Если она не оценила, так пусть жена их дворника-узбека обновит гардероб», – пронеслись в его голове мстительные мысли. Но едва он вбежал в подъезд, как от дома напротив отделилась маленькая фигурка. Быстро подойдя к свертку, она повертела в руках халат, переложила журналы в сумку и…

Рано утром на том самом пятачке, где поклонницы обычно вытаптывали на снегу имя Малахова, дворник Абдула с удивлением обнаружил фигуристую снежную бабу. Ее широкие бедра и высокую грудь едва прикрывал длинный красный халат с кружевом по подолу. Пока Абдула думал, как половчее снять с этой бабы такой красивый халат (жене), на улицу выбежал этот знаменитый Андрей-ука из телевизора и, хохоча, начал щелкать фотоаппаратом, снимая эту странную бабу.

* * *

– Прелесть, просто прелесть! – хором пищат бабы.

По редакции бегает мохнатый клоп. В жизни Паронина случилось самое страшное. Его глянцевая любовница уехала куда-то по неотложным делам, оставив ему на попечение йорка по имени Антуан. Довольно халатное попечение. На йорка уже дважды упало то, что не должно падать на таких дорогих и мелких собак, на него трижды наступили, и в довершение он весь от носа до хвоста вымазан в помаде сентиментальных редакторш.

– Паронин! Ты молодец, что припер его сюда! – кричит Бойко (душка Антуан умудрился развеять даже ее высокую ипотечную печаль).

Миша пытается испепелить Наташу взглядом. Но ту, что закалилась в боях с потерявшим работу мужем и потерявшей совесть дочерью, взглядом не сразить. Ее сейчас и пуля не возьмет.

Лариса Камышева тоже хочет погладить Антуана, но, видя, что тот уже затискан до обморока, начинает гладить Паронина.

– Мишунь, ты же ребенком был когда-то?

Паронин ошарашенно на нее смотрит.

– Просто у тебя нет детей, вот я и спрашиваю. Тебе же мама про «Незнайку на Луне» читала?

– Я и сам про него уже в шесть лет читал! – гордо произносит Миша.

– Тогда ты должен помнить, чем закончилась история, когда Незнайка был вынужден работать няней двух собак?

– Что ты этим хочешь сказать, что я собачий нянь?! – пытается оскорбиться Миша.

Но, оказывается, Лариса еще не закончила:

– Так вот, Незнайка тайком ходил вместе с этими суперпородистыми псами навещать своего друга в ночлежку для нищих. Ну там клопы всякие, сам понимаешь…

– И что? – Миша на четвереньках пытается выманить Антуана из-под стола.

– Ну и получил отставку у хозяйки! За то, что подвергал жизнь и здоровье ее собачек опасности.

– Да, – вступает Юля, – я племяннику читала Носова. Его, то есть не Носова, а Незнайку, еще потом отправили на Дурацкий остров.

– А куда мне его девать, скажите на милость?! – Вылезает из-под стола Миша. – Его же одного нельзя оставлять! Он не может один, ему нужны люди. Я его оставил на полдня, так он от ужаса чуть не сдох.

Миша вдруг что-то вспоминает и достает из объемной сумки лоток, в который теоретически Антуан должен справлять малую и большую собачью нужду.

– Ну, давай, малыш, давай, красавчик! – уговаривает он зевающего Антуана.

– Оставь его, Паронин! Или ты думаешь, что его над горшком, как двухгодовалого ребенка держать надо? – смеется Бойко.

– Ой! Совсем забыла! – кричит Юля. – Что я вам сейчас покажу! Где же я видела? – Она быстро листает очередной глянец. – Горничная-то эта, Ангелина, такая хваткая оказалась! Вот, нашла. «Один из самых завидных женихов России, – начинает с выражением читать Юля, – покидает лигу «красивые и одинокие».

– Самый завидный жених России – это Антуан! – прерывает ее Паронин. – Вязка с ним стоит около штуки! И от невест отбою нет, сука…

– Мишута, – грозит пальцем Лариса, – фонд дикой природы тебя за такие слова не пощадит!

– Поверьте мне, – страдальчески говорит Паронин, – более мерзкого существа и представить себе невозможно. Во-первых, он сгрыз мой ботинок…

– «Невеста известного телеведущего, – как ни в чем не бывало продолжает Юля, – уже четыре года живет и работает в Москве. Она топ-стилист. Ставит модные показы: проводит кастинги, подбирает для моделей одежду».

– Его ошейник, – басит Миша вторым голосом, – стоит как мое жалованье за три месяца!

– «Мне всегда нравилось быть не такой, как все, – упрямо ведет свою партию чтеца Юля. – Если я видела, что в детском саду у девочки такой же бантик, как у меня, сразу его снимала. В школьные годы, когда в магазинах нельзя было купить ничего оригинального, мама шила мне из дядиных рубашек шикарные сарафаны!»

Бантик Малахов как-то вынес, но искромсанные дядины рубашки его доконали.

– Когда кончится этот балаган? – орет он. – Где Пятницкая? Я же ее просил связаться с этой Ангелиной!!!

– Ой, сами ждем не дождемся, – вздыхает Наташа. – У нее же сегодня день Х… Лучший колорист Москвы по имени Илюша, обладающий, с ее слов, таким телом, что…

Паронин тут же соскакивает с собачьей темы:

– Я всех предупреждаю, если она перекрасится в фиолетовый, я натравлю на нее Антуана!

Пятницкая появляется в редакции через полчаса. Цвет ее волос не изменился, зато на лице Лены застыла высокая печаль.

– Что случилось? – шепчет Юля, выражая всеобщее замешательство (потому что Пятницкая и трагедия – это нонсенс).

Лена с тоской оглядывает присутствующих.

– Случился ужас. Оказывается, этот Илюша ел не только еду…

* * *

Рассказ Пятницкой действительно ужасен. В салон к Илюше она пришла загодя, волнуясь, как перед первым свиданием. Очередь, состоящая из трех дам, записанных, как и она, к лучшему колористу Москвы, ее несколько изумила. Но Лена тут же подумала, что в отличие от нее, наметившей преобразиться радикально, эти клиентки так – оживить цвет или на укладку.

Она села рядом с одной из ожидающих дам, выражение глаз которой явно говорило о желании поболтать, и они тут же зачирикали.

– Ах, Илюша, – вздыхала соседка, на коленях которой лежал предмет особого вожделения Пятницкой – сумка от Гуччи. – Что он с нами делает, злодей!

– А что, – заволновалась Лена. – Что именно он с нами делает? Ужасно хочется подробностей!

– А вы что, впервые к нему? – изумляется соседка.

Пятницкая утвердительно кивает.

– Этот проказник, – шепчет ей на ухо дама, – и от этих слов Лену бросает в жар, – для каждой своей клиентки готовит индивидуальный состав красящий смеси, и никто, НИКТО не знает секрет этого состава! Представляете?

Еще бы, очень даже все это Пятницкая представляет.

– И эти формулы он хранит в своем ноутбуке под целой кучей паролей. В прошлом году мне надо было уехать на три месяца, так я его просила, умоляла, чтобы он раскрыл тайну моей палитры, но нет… Пришлось, как только корни отрастали, к нему из Америки мотаться.

Лена в полном восторге. По ее мнению, это похоже на то, как некоторые мужчины клеймят своих женщин. Эта мысль снова повергает Лену в серьезные раздумья о татуировке. Покойная Катя Огонёк ей рассказывала, что в уголовной среде, если мужчина, например, делает любовнице изображение скрипки, значит, эта дама минетчица. Пятницкой уже видится целый скрипичный ансамбль, вольготно расположившийся по уголкам ее тела…

Тем временем очередь к колористу вырастает еще на трех человек.

– Он успеет нас всех покрасить? – волнуется Пятницкая.

– Ну, что вы, – снисходительно усмехается ее разговорчивая соседка и вновь приоткрывает завесу над тайной лабораторией чародея цвета, – он только смешивает краски, а красят девочки.

Лена заподозрила подвох. Какие еще девочки? Но тут же сообразила, что она в первый раз, и, значит, ею будет заниматься лично Илюша. Ну что же, получается, она должна успеть за этот первый раз многое. Перед ее глазами начинает всплывать еще один сюжет для интимной татуировки, но она стряхивает дивный сон.

Вообще-то, чтобы попасть сюда, Пятницкая прогуляла сегодняшнюю летучку. С того самого момента, как она присела в очередь, прошло уже два часа… А вечером у нее как раз назначена встреча с одним из самых горячих поклонников ее сайта, так и опоздать недолго!

– Может, спросить администратора? – предлагает Лена соседке. – А то уже третий час пошел… К нам на эфир так опаздывают лишь звезды категории А.

Соседка пожимает плечами:

– Хотите – спрашивайте. Лично я – пас. Я что, ненормальная, что ли? Нет, я могу построить кого угодно, хоть в школе у сына, хоть на работе, хоть… – Она подумала и решительно произнесла: – Да, и даже у стоматолога! Но у Ильи Анатольевича?! Увольте, я не враг своей красоты.

Пятницкая думает несколько секунд и приходит к выводу, что она ничем не рискует. Она тут впервые, подумаешь, спросит у этой бездельницы администраторши от имени всей очереди.

Лена с достоинством встает и шествует под взглядами восхищенной ее героизмом публики прямо к девушке за стойкой. Та, похоже, даже рада ее вопросу «Доколе?» и тут же начинает звонить Илюше на домашний телефон, поскольку его мобильный недоступен с самого утра.

– Алло, здравствуйте, это Оля, вы не подскажете, а Илья Анатольевич… Что? Как?

Администраторша некоторое время с изумлением глядит на гудящую в ее руке трубку, затем переводит взгляд на очередь. В ее глазах – немое изумление.

– Там сказали, – тихо произносит она, – что Илья Анатольевич умер сегодня ночью…

Первой зашлась в плаче соседка Пятницкой. Тайный состав палитры ее волос мастер унес вместе с собой в могилу.

* * *

– Ой, Лена, я не поняла, – как можно более тактично переспрашивает Лариса. – Отчего этот Илюша умер? Как это, «ел не только еду», он что – отравился?

– Анаболики, – отрезала Пятницкая.

По дороге из салона в Останкино Пятницкая провела небольшое телефонное расследование, в ходе которого выяснилось, что ее неспетая песня – шикарный колорист действительно умер от передозировки стероидами. Конечно, глубоко в душе Пятницкая сохраняла траур и по безвременно ушедшему, и по своей несбывшейся огненной красоте, но этот траур никак не мешал ей выудить из метущихся в голове вопросов главный: в какую именно тему будущего эфира должна вылиться вся эта грустная история?

Паронин прекращает на время методично заглядывать под все столы в поисках Антуана и насмешливо смотрит на Пятницкую:

– Лена, ты хотя бы сознаешь, что это знак? Теперь-то, после такого предупреждения свыше, тебе ничего не остается делать, как примириться с натуральным цветом.

Пятницкая с просветленным лицом глядит прямо ему в глаза:

– Готов ли ты рискнуть своей жизнью ради красоты? – вопрошает она торжественно.

– Это в каком смысле? – немного пугается Паронин.

– В смысле, до какой степени оправданно вмешательство в естественную красоту? Миш, я уже позвонила Ирэн Феррари, она согласна! Ой, кто это?

– Это Антуан, – отвечает Миша, обнаруживший йорка под своим собственным столом. – А вот кто такая Феррари? Очередная… – слово не найдено, – любительница промчаться с ветерком на «Феррари» или… – слово опять не найдено, – выкрасившаяся в красный цвет? Или она пирсинг себе на лобке сделала?

– Тю! – изумляется Пятницкая. – Ты, Паронин, совсем от жизни отстал. Ирэн Феррари – это грудь номер один России! Она подъедет через часок в студию вместе со своими собачками. У нее тоже такие маленькие, как вот этот, заодно поиграют.

– С собачками?! – Паронин тяжело, почти со свистом, дышит. – Большая грудь и маленькие собачки? Это же в духе отсталых 80-х! Ты что, Пятницкая, всерьез считаешь, что это оригинально? Лично я терпеть не могу ни того, ни другого! Тоже мне, удивила, да сейчас даже мужики сиськи переделывают!

– Миша, – останавливает его Наташа, – на минуточку! Ирэн – это восьмой номер.

– Как?! – судорожно глотает воздух Паронин.

Пятницкая произведенным эффектом удовлетворена. Но ни один триумф не может длиться вечно. В комнату врывается раздраженный Малахов.

– Лена! – кричит он с порога. – Сколько раз я просил связаться с этой горничной?!

– С невестой? – невозмутимо уточняет эта язва.

– Да!

– Но ты же с ней сам встречался…

– А кто ее нашел?! Кто ее мне подсунул?! Пусть она немедленно перезвонит, не то я обещаю ей крупные неприятности!

– Хорошо, хорошо, – соглашается Пятницкая, – ты только успокойся. Я ей прямо сегодня же позвоню, вот только с Ирэн встречусь…

– Какой еще Ирэн?

Его вопрос остается без ответа.

– Грудь как инструмент заявить о себе! – выпаливает Пятницкая. – Отличная тема для эфира.

– Узко! – не соглашается Паронин. – «Жизнь, поставленная на карту ради красоты», звучит куда лучше.

* * *

Спустя полчаса в дверном проеме редакции появляется Самая Большая Грудь России. Через тридцать секунд, шурша блестящими оборками вечернего платья, входит ее обладательница – чернобровая Ирэн Феррари. Сегодня она без собачек, приехала прямо с митинга ЛДПР у английского посольства.

– Представьте, хотела встать под знамена партии, так какая-то тетка заявила, мол, не надо прикрывать нашими знаменами свой срам, пришлось Бентли тискать.

И, видя немой вопрос присутствующих, c улыбкой поясняет:

– Бентли – это мой тойтерьер. И я уже пожаловалась на хабалку Жириновскому. Я его просто обожаю! Ух ты, какой шустрик! – Ирэн подхватывает Антуана, и тот радостно замирает на ее груди.

– А я знаю, зачем ей собачки, – шепчет Малахову на ухо Паронин, – для масштаба.

Масштабы действительно впечатляют. Особенно на фоне Антуана и осиной талии…

– Талию я тоже сделала, – без тени смущения ловит его взгляд Ирэн, – удалила нижние ребра.

Странное впечатление производит эта женщина. Великолепие более чем зрелых и более чем форм в сочетании с непосредственностью. Она как ребенок, который не стесняется рассказать взрослым о каких-то, обычно умалчиваемых, физиологических проявлениях своего организма. Действительно, а что тут такого? Ну, подумаешь, пять операций?! Или семь…

– А не больно? – сочувственно интересуется Лариса.

– Но это же под наркозом, – отмахивается гостья от ее сочувствия, продолжая в подробностях живописать, что, когда и как она совершенствовала в своем теле.

Разумеется, обо всем этом она расскажет в прямом эфире. А что тут такого?

Вот. В этом и кроется секрет популярности этой женщины-ребенка. Открыто говорить о перенесенной (и не одной) пластической операции – смелый путь к славе. Большинство знаменитостей, перешедших (и не раз) этот Рубикон, все-таки предпочтут обманывать широкую публику рассказами о звездных диетах. Ирэн же не упустила свой шанс поймать за хвост известность: первая открыто заговорила о том, что все метаморфозы в ее внешности были вызваны к жизни скальпелем пластического хирурга.

Будьте первым в том, благодаря чему вы решили получить известность. Потом вслед за вами непременно подтянутся и остальные, но славы Юрия Гагарина они уже не добьются никогда, даже если побывают в космосе на 38 секунд дольше его.

* * *

Если бы в Книге Гиннесса существовал раздел «Люди, создающие себе проблемы», Малахов смело бы мог выдвинуть собственную кандидатуру. В Москве не найти более крупного специалиста по вовлечению своей персоны в пучину проблем. Наобещает всем с три короба, при этом искренне уверен, что вытянет все. А все из-за своего глубинного комплекса – успеть сделать побольше до того, как его из прямого эфира перенесут за кулисы. Будто не понимает, что если рваться к финишу такими темпами, то до финиша можно и не дойти. Хоть бы, что ли, отпуск взял на период образования Маргариты! В результате дома его ждет все тот же бардак, что и на работе: АБШ в роли полковника Пиккеринга и Элиза Дулитл в исполнении Риты осваивают в его покоях «Курс молодого бойца».

Конечно, данный курс всего лишь начальная ступень обучения в Звездном Университете Вселенского Успеха имени Робби Дерипаски, но надо же с чего-то начинать. В сетке занятий, утвержденных лично мною, несколько обязательных дисциплин. «Светское обозрение» (кто есть кто и с кем), «География высшего общества» (где проживают, отдыхают и тусуются), «Этикетник» (в чем, на чем и куда перемещаться), «Технология трепа» (как говорить с кем угодно и о чем угодно), ну и еще кое-какие ноу-хау.

Хорошие учителя в России всегда были нарасхват, поэтому раньше выписывали французских бонн, а теперь Шумахеров из Бонна.

– Андрей! – взывает горе-педагог. – Мы тут поспорили – кто это?

Малахов лорнирует предъявленную фотографию. Действительно, кто? Надо завтра выяснить у Юли.

– Какая разница – кто? – отмахивается он надменно. – Не знаешь «кто», просто общайся! Если ты кого-то не знаешь, нужно всегда держать наготове одну из дежурных фраз. Например: «Ой, простите, вы не были на Новый год на Сен-Бартсе?» или «Мы не встречались в баре «Трамплин» в Куршавеле?»

АБШ с видимым удовольствием отпихивает от себя груду фотографий.

– Все, на сегодня хватит. Меня уже тошнит от этих рож!

Маргарита согласно кивает. Малахов подсаживается к ним на диван.

– Вы прямо как Глеб Жеглов и Володя Шарапов, изучающие всех криминальных Анн перед тем, как соваться в банду, – бросает он многозначительно. – Ну а какие еще успехи?

– Мы не прошли тест на Джулию Робертс, – хитро улыбаясь, докладывает АБШ.

Этим тестом я горжусь. Началось все с доморощенных вопросов, которые в самом начале поисков мы задавали горничной, потом, немного поработав над ними, на свет появилась серьезная и стройная система тестовых заданий для будущих звезд. Тест с Джулией Робертс – часть серии, посвященной правилам поведения в ситуации форс-мажора. Например. Вы заходите в холл гостиницы, присаживаетесь на диванчик и вдруг обнаруживаете, что рядом с вами с журналом в руках сидит Джулия Робертс. Ваши действия: выберите правильный вариант ответа.

А) Подойдете и скажете, что «Красотка» – ваш любимый фильм.

В) Начнете слать друзьям эсэмэски, что рядом с вами сидит звезда Голливуда.

С) Обсудите развод какой-то пары, изображенной на обложке журнала, который она читает.

D) Сделаете вид, что очень заняты и вам не до Джулии Робертс.

– Ну и? – спрашивает Малахов. – Какую букву ты выбрала?

– Конечно, А. «Красотка» действительно мой любимый фильм! – под вздохи АБШ упрямо повторяет Рита.

– Дурочка! – ругается Малахов. – Правильный вариант ответа D! Звезды любят, когда на них не обращают внимания.

– Нет, – продолжает упрямиться ученица, – если сказать комплимент тактично и вежливо…

– Деточка, – покровительственным тоном роняет АБШ, – вот когда станешь звездой, тогда и будешь рассуждать.

Маргарита дуется.

– Вы прямо как мой учитель физики, – бурчит она себе под нос.

Шумахер оскорблен в лучших чувствах. Ему буквально плюнули в мотор его стремительного болида! А что он хотел? Он мог заинтересовать эту девочку лет 15 назад, когда выезд в Германию был волшебной мечтой любой провинциалки. Сейчас он для нее представляет интерес только как друг Малахова.

– Ты сначала карточкой пользоваться научись, а потом уже в свободное плавание пускайся! Андрей, ты только посмотри!

Мстительный АБШ протягивает Малахову кредитку Риты, на которой аккуратным девичьим почерком выведен пин-код.

– У меня иногда складывается впечатление, – он продолжает упиваться местью, – что основная проблема для россиян – это не заработать деньги, а запомнить пин-код кредитной карты!

Малахов охотно его поддерживает:

– Ты что, совсем, что ли?! Неужели молодая девка не в состоянии запомнить несколько цифр? Неужели нельзя как-то блеснуть интеллектом и найти хоть какие-то параллели с этими цифрами – 1 3 7 4?

(Действительно, чего уж проще! Например, 13 февраля 1974 года родился Робби Уильямс!)

Атмосфера веселой переменки умерла. Рита закусила губу и чуть не плачет, а Бреннер изумленно смотрит на Малахова:

– Ты чего такой злой?

– Да ну вас, – отмахивается Малахов, – вы тут со своими глупостями, а я с работы только что!

* * *

На самом деле из колеи его вывел звонок с Другого канала, раздавшийся как раз за несколько минут до появления в редакторской Пятницкой. Очень вежливо, но без особых сантиментов нас попросили подтвердить наше решение. А также выразили легкое, но однозначное недоумение относительно того, что до сих пор, невзирая на выплаченный задаток, так и не состоялось знакомство руководства канала с будущей соведущей.

Разумеется, с нашей стороны в ответ последовало вдохновенное вранье, что ставленница за границей, но вот-вот прибудет в Москву, что в ходе состоявшихся телефонных переговоров было получено ее принципиальное согласие, что… Ну и так далее. Классический и вдохновенный блеф.

По большому счету, знакомить Маргариту с руководством Другого уже можно. Невзирая на кое-какие проколы, она показывает просто отличные результаты! И тем не менее она все еще остается просто Ритой. Звездная колода почти что вызубрена, но ее собственное место в этой колоде еще не определено. Что станет козырем в данной игре? Нам срочно нужна легенда. Убойная легенда.

Вариант с нянечкой, которая растлевала тебя до пяти лет, и вечно пьяным отцом, заставлявшим вместе с братом-эпилептиком сдавать бутылки, не подходит. Скандал, безусловно, неплохой способ реанимировать былую славу или создать на пустом месте мимолетную, но нам требуется солидная, основательная легенда, с острым привкусом сенсации…

* * *

Глаза Ларисы сияют как звезды. Наконец-то, наконец в нашем телетеррариуме состоится высококультурный эфир. Уму непостижимо, какая удача! Сразу две примы! Именитая Балерина Прошлого (ИБП) и Популярная Балерина Настоящего (ПБН). Связь времен! Преемственность! Это будет замечательно, о такой программе Лара даже и мечтать не могла!!!

Настю Волочкову подогнала на эфир Бойко. И пока Камышева восторженно выслушивала, как Наташа выбивала согласие манерной ПБН, пуленепробиваемый Паронин спросил зевая:

– А ты уверена, что нам нужна эта разведенная прима, уволенная из Большого за излишний вес?

Лариса чуть не расплакалась от обиды за ПБН, которая, как ей всегда казалось, излучает сияние.

В назначенный день, не иначе как Миша сглазил, с самого начала все пошло наперекосяк. Съемка задержалась на 35 минут. ИБП агрессивно восклицала из своей коляски:

– Да меня не ждала сама английская королева! Почему я должна ждать какого-то Малахова?

Объяснить ей, что в этой передаче не все завязано на ведущем, что срывается по техническим причинам телемост, в котором она должна принять участие, было невозможно. Представление ИБП о телевидении были родом из такого лохматого прошлого, что она не понимала самых элементарных вещей, а главное, не хотела понимать.

– Где эти красавцы редакторы, которые меня сюда заманили?! – буянила она.

Камышева, с непросохшими слезами, пряталась за операторов, понимая, что в это время суток она ни за что не отыщет ни Лелика, ни Болика, которые отсыпались после праведных трудов на еженощном секс-марафоне.

– Увезите меня – я не хочу здесь оставаться! – продолжала требовать к себе внимания престарелая ИБП. – Дайте мне воды! У меня пересохло в горле, я не могу говорить!

– Закатывайте бабку! – бодро командует Паронин из аппаратной. – Пусть сидит в студии, все равно говорить ничего не может! Воды дадим во втором блоке после рекламы.

Лариса вглядывалась в мониторы, крепко прижав ладони к горящим от стыда щекам. Высококультурный эфир, с ужасом констатировала она, превращается в очередную базарную склоку.

Между тем ИБП, не дождавшись стакана воды, дождалась предназначенного для нее сюрприза. При других обстоятельствах она не приняла бы этот сюрприз, даже с большой доплатой, но тут деваться было некуда. С остановившимся взглядом Жизель 50-х наблюдала за тем, как в студию вплывала Одилия дня сегодняшнего, то есть ПБН Анастасия Волочкова.

– Немедленно выпустите меня отсюда…

Эту фразу ИБП произнесла тихо, но так грозно, что даже Миша понял: выпускать придется… Именитую Балерину Прошлого быстренько укатили за кулисы, а ведущий после рекламной паузы с болью в голосе посетовал, что ей стало плохо.

Но и ПБН тоже ждал большой сюрприз! Гостья, о которой ее никто не предупреждал и при виде которой Настя застыла с вымученной улыбкой на устах.

Вся в черном, символизируя одновременно и кота в мешке, от которого не знаешь, чего ожидать, и черную кошку, пробежавшую когда-то между закадычными подружками, на студийной арене стояла Ксения Собчак.

Разумеется, соглашаясь на этот эфир, дальновидная Настенька (недаром полгода спустя она баллотировалась в мэры города Сочи) тщательно изучила список всех приглашенных гостей, и номер девять – хореограф Инга Петрова – подозрений у нее не вызвал. Но откуда же ей было знать, что именно под этой фамилией записалась на эфир ее не менее дальновидная экс-подруга Ксюша?

Этот кровавый поединок двух рафинированных петербурженок Лариса Камышева вынести уже не могла. Она сбежала из студии, чтобы тихо оплакать в технических коридорах Останкино навеки похороненную идею высококультурного эфира.

* * *

АБШ корчится в смеховых конвульсиях на диване. Маргарита, рядом с ним, тоже в полном восторге. По телевизору только что закончился высококультурный эфир.

– Нет, ты видела, как она грамотно включила дуру?! – АБШ делится своими наблюдениями над поведенческими стереотипами звезд.

– Это как?! – недоумевает Рита.

– Ну, понимаешь, Настя сразу просекла, что соперник сильнее ее, и просто – чик – и выключилась. Сидит, улыбается и молчит – беспроигрышная тактика! Андрей, ты скоро?!

Малахов только вышел из душа, где смывал с себя собственный пот и обильные Ларисины слезы.

– А что случилось с этой пожилой балериной в коляске, уже известно? – с беспокойством спрашивает Маргарита.

– Все с ней ОК, просто укатили во избежание скандала.

– Как, еще одного скандала?! – визжит Бреннер. – Грандиозно! Балет – это наше все!

Он взмахивает руками, встает на цыпочки, – но па-де-де в исполнении АБШ явно не хватает экспрессии.

– Андрей, – спрашивает Рита, – а из-за чего все-таки Ксения с Настей поссорились, вроде дружили?

Малахов пожимает плечами:

– Никто не знает, а сами они не рассказывают.

– Слушайте, – осеняет АБШ. – Может, Рита – дочь этой, которая в кресле? То есть внучка. Там с потенциальными отцами, судя по слухам, все в порядке – почти все Политбюро состояло в поклонниках! Тем более старушка сейчас невыездная, не будет же она кататься по судам на своей коляске?!

– Нет! – категорически отметает предположение Малахов. – Хватит с несчастной женщины и сегодняшнего эфира. Я не хочу быть виновным в ее смерти.

* * *

…Забегая вперед. Ей было 92 года, когда она умерла. Поскольку никаких родственников у ИБП не было, в ее доме хотели сделать музей, но оказалось, что квартира уже отписана какому-то бизнесмену. А еще позже выяснилось, что все стоящие на ламберных столиках, а также висящие на стенах в золоченых рамах шедевры, между которыми когда-то прогуливались Лелик и Болик, – подделки, а подлинники давно растащили сиделки и всевозможные помощники ИБП по хозяйству.

Вывод: какой бы величиной ты ни был, кто бы тебе ни рукоплескал, на чьих бы приемах ты ни царил, рано или поздно адрес твоей прописки – Тупик Одиночества. И нужно найти в себе силы противостоять этому, понимая, что подделки, висящие у тебя на стенах, немногим отличаются от шедевров. Особенно, если всю жизнь ты был уверен в том, что они настоящие.

* * *

Похоже, тема балета АБШ серьезно травмировала, потому что он продолжает толкать в массы идеи культурного наследия, заодно выискивая, чьей же наследницей заявить Маргариту.

– Умом Россию, конечно, не понять! Но что такое визитная карточка России? Валенки – раз, – начинает он загибать пальцы, – матрешки – два, самовар – три… И балет! Тут чуть что, сразу «Лебединое озеро»!

– Ну а кто? – лениво вопрошает Малахов. – Кто? Местных знаменитостей трогать точно нельзя. А зарубежных здесь никто не знает. Кстати, как раз по причине, что «даже в области балета мы впереди планеты всей».

– Ну а ты кого предлагаешь, умник?

– Знал бы, не спрашивал. Понятно, что это должен быть кто-то либо давно отошедший в мир иной, либо из эмигрантов. Правда, тогда процент узнаваемости ниже.

– Мне кажется, что это…

Рита и Малахов напряженно смотрят на АБШ.

– Это должен быть все-таки мужчина! – наконец произносит тот, отказавшись, тем самым, от кандидатуры Именитой Балерины Прошлого.

– Почему мужчина? – подает голос Маргарита, которая до этого все время молчит, прислушиваясь к тому, что говорят старшие и опытные товарищи…

– Они чаще не знают про своих детей, – безжалостен в оценке своих коллег по цеху АБШ.

– Или не хотят знать, – поддерживает его Малахов. – Вы видели наш эфир с сыном Журавлева?

Рита видела, АБШ – нет. Приходится рассказывать.

* * *

Актриса Татьяна Шитова пришла в студию и поведала всей стране о том, что беременна от прекрасного артиста Анатолия Журавлева. Но ее очень печалит и удивляет тот факт, что он не испытывает никакого по этому поводу восторга. Ведь ему за 40, он не женат, детей у него нет. Почему же вместо того, чтобы радоваться, он прекратил с ней всякое общение и говорит, что ребенок ему не нужен?

А в это самое время в городе Нижний Тагил на экран с беременной актрисой с тоской глядит дама по имени Надежда.

Ровно 22 года назад она родила от Журавлева мальчика и все это время молчала. Правда, несколько лет назад, отчаянно пытаясь привлечь к себе внимание, она послала актеру телеграмму, что, мол, сын умер, приезжай на похороны. Папаша явился, но, увидев, что все живы, разозлился и с тех самых пор в Нижний Тагил ни ногой.

И вот смотрит Надя эфир, и становится ей жутко обидно. И звонит она в передачу к Малахову и говорит Юле, что раз такие дела, то и она согласна выступить. И привозит в Москву копию Журавлева, сынишку 22 лет.

* * *

Выслушав подробности, АБШ морщится:

– О, эта ваша российская бытовуха!

– Зато у вас, когда отец 24 года насилует собственную дочь, держа ее в подвале, сплошной Болливуд! – парирует Малахов.

– Это не у нас, а в соседней Австрии! Но, может, Маргарита все-таки какая-то княгиня?

Малахов устало отмахивается:

– Кому это нужно? Это было модно, когда был «железный занавес».

– «Железный занавес», – эхом вторит АБШ, и вдруг лицо его расплывается в улыбке. – Эврика! – кричит он. – Нашел!

Он с размаху хлопает рукой по колену:

– Барышников!!! Миша Барышников!!! Побег из страны, разбитое сердце Лайзы Миннелли – вот это биография! В Россию – ни ногой!

– Это который в «Сексе в большом городе»? – оживляется Маргарита. – Очень симпатичный.

– Вот видишь? – победно кричит АБШ. – Он даже провинциальной молодежи известен!

– Ну да, – соглашается Рита, – Маргарита Барышникова, дочь, звучит великолепно! А мама кто?

АБШ с упоением начинает пересказывать содержание какого-то фильма, где Барышников играл самого себя – эмигранта-беженца из России, который случайно попадает в СССР, а страшный КГБ…

«Что-то в этом есть, что-то определенно есть… – стучит в голове Малахова… – Ну, давай же, вспоминай!»

– Один мой знакомый искусствовед, – вспоминает наконец Андрей одну интересную историю, – рассказал мне как-то легенду, которая вполне может быть правдой. Согласно этой легенде после бегства из Советского Союза Барышников все-таки был в России. Однажды в начале девяностых в Швеции они встретились с Бродским. Тогда из Стокгольма в Питер ходили паромы, на которых можно было без визы попасть в Россию на один день. И Барышников вместе с Бродским приплыли, погуляли один день и уплыли. Искусствовед, который мне все это поведал, делал как-то вечер в Русском культурном центре в Париже, и к ним приехал Михаил Барышников. Он, разумеется, стал пытать его на предмет этой истории

– И? – торопит АБШ.

– Все, чего ему удалось добиться от Барышникова, это улыбка и загадочная фраза: «Все может быть».

– А официально он в Россию не возвращался? – уточняет Бреннер.

– Нет, – качает головой Малахов, – никогда. Только в Ригу приезжал, он там родился.

Повисает тишина.

– Вопрос в том, – вздыхает Малахов, – как будет себя вести Миша в случае обнаружения внезапной дочери, пусть даже в России, а может, и тем более в России… Хорошо, если будет загадочно улыбаться и говорить: «Все может быть», а если нет?

– Да, – согласен и Бреннер, – это вопрос. Причем вопрос, который самому Барышникову не задашь.

– А Бродский? – звонко произносит Рита. – Он ведь по легенде тоже был на том пароме. И он уже умер, и…

Она запинается, думает и произносит, решительно тряхнув головой:

– Россия – это же не только балет и валенки, это же еще и великая литература. И если это правда, про паром, то получается, что он все-таки вернулся!

И вдруг она, нараспев, как обычно читают поэты свои произведения, глаза в одну точку – куда-то мимо телевизора, начинает читать:

Она замолкает, и чуть смущенная собственным порывом, робко глядит на растерянных учителей. У нее огромные влажные глаза.

– Это что – Бродский? – первым «догадывается» Бреннер.

– Вот так вот прямо наизусть? – сомневается Малахов.

– Да, – кивает Рита, – я многое из него знаю наизусть. Я его очень люблю…

* * *

Дальнейшие штрихи к портрету Маргариты Бродской, незаконнорожденной дочери великого поэта, набрасывались легко и весело.

– Итак, – вдохновенно сочиняет АБШ, – паром. Надо потом посмотреть, как он выглядит. И только один день в городе на Неве. Представь, только представь, Андрюха, – кипятится он, – что это мы. Вот нас на один день запустили, к примеру, в Апатиты инкогнито.

АБШ без всяких фотопроб утвердил себя на роль гения в компании с другим гением.

– Вот мы приплыли и сразу пошли… А куда, собственно, мы пошли-то?

– В твое любимое место досуга – стрип-клуб, куда же еще! – глумится Малахов.

– Нет, это как-то суживает перспективы. Тем более в Апатитах, то есть в Питере тех лет стрип-клуба не было.

– Наверное, они отправились по местам своей юности? – предполагает Маргарита.

– Умница! – радуется АБШ. – И случайно в одном из таких мест встретили свою старую любовь…

– Старую? – сомневается Малахов. – Зачем же старую?

– Ну да, – досадует АБШ, – ежу понятно, что надо помоложе… Ну не знаю, по бабам они, что ли, пошли?

– А почему бы и нет? Они что, не люди, что ли?

– Но куда? Они же утонченные интеллигенты, гении, не побоюсь этого слова! Не на улице же они знакомились?

– Может, отправились в Эрмитаж? – снова пытается облагородить легенду Рита.

– Точно! – в два голоса орут друзья.

– Посетительница?

– Нет, лучше сотрудница! Юный прекрасный искусствовед, в смысле искусствоведша.

– И она их узнала!

– Его, его узнала! Барышникова пора сбрасывать, скрипач, то есть как его? – балерун, не нужен!

– Да, он пошел погулять вокруг своей бывшей Мариинки, а Бродский – в сокровищницу искусства.

Пятиминутный перерыв на абсолютно неинтеллигентное ржание, во время которого судьба Маргариты Бродской висит на волоске, и вот, наконец, дело близится к развязке.

Узнав великого поэта, юная искусствоведша обомлела. Столько лет она засыпала и просыпалась с его стихами на устах, столько лет отдала кружку юных любителей поэзии, в ее девичьей спаленке даже висел портрет Бродского (она как-то пошла на преступление и вырезала его из библиотечной книги!). И вот теперь, вместо того чтобы бежать и донести о своем видении на Литейный, 28, она с замирающим сердцем сделала шаг навстречу, а потом еще шаг… Это был солнечный удар, вспышка шаровой молнии, встреча двух сердец в храме культуры…

На «храме культуры» Шумахер не выдерживает. Он валится на диван с гомерическим хохотом, рядом падает смеющийся Малахов. Даже Рита, которой не очень нравится подобная фамильярность по отношению к Бродскому, не выдерживает, заражаясь общим весельем.

– А потом они пошли к ней домой пить чай с вареньем? – спрашивает она.

– Фу, терпеть не могу варенье!

– Ну тогда с овсяным печеньем.

– А может, все произошло прямо в Эрмитаже? – озаряет Малахова. – Она повесила эту штуку заградительную, как называется эта плюшевая колбаса, которую они вешают? И в зале с импрессионистами все и случилось.

– Нет! – кричит Рита возмущенно. – Так нельзя, я не хочу! Моя мама не могла в музее…

Кто ее вообще спрашивает? Тоже мне, миссионерка. Какая разница, где и как размножаются знаменитости? Да хоть сдают свою сперму в банк, как Жириновский. Чем больше у вас будет потомков, тем лучше. Если вы, конечно, настоящая звезда.

Ближе к ночи история любви обрастает должным количеством подробностей, а усталая троица в изнеможении глядит в экран телевизора, так и не выключенного с тех пор, как там кипели высококультурные страсти из области балета. В наступившей тишине голос Кати Андреевой звучит почти пророчески:

– Как будут развиваться события дальше, покажет «Время».

* * *

Сегодня у нас с Малаховым выдался совершенно замечательный день. А все почему? Потому что наконец расставлены все точки над «i», потому что легенда обрела законченность, а значит, и перспективу на успех.

Утро. Наш герой собирается в Останкино. Рита с АБШ уже приступили к занятиям. Курс молодого бойца: «Как стать знаменитым» пополнился факультативом «Все и даже больше про Иосифа Бродского».

– Когда родился? В каком году уехал? – кричит АБШ словно последний гэпэушник.

Допрос прерывается хитроумными подковырками – выпытыванием подробностей про маму (она не могла, просто не могла никому рассказать правду, чтобы не выдать отца), про поездку в обожаемую им Венецию (около моста Вздохов у него вновь заболело сердце, и он положил под язык таблетку валидола), и так далее.

Напоследок АБШ достает фотографию добродушного человека в очках:

– Кто это?

– Феликс Комаров, бизнесмен, собирает коллекцию лягушек, – бойко выдает Маргарита. – Но при чем тут он?

– А при том, блестящая ты моя, – АБШ явно гордится добытой информацией, – что Феликс хорошо знал Бродского, и ему о своем кровном родстве лучше не петь!

День. Встреча и блестяще проведенные под моим руководством переговоры Малахова с представителями Другого канала. Они в восторге. Маргарита Бродская утверждена в качестве соведущей. Название передачи «Мастер и Маргарита» утверждено. Размеры бонуса за содействие обсуждаются. Определен и старт рекламной кампании – фотосессия Маргариты Бродской. Она будет проходить в западном издательском доме.

Вечер. Телефонное явление невесты Ангелины.

– Алло, – нежно воркует в трубку любительница красивых платьев, – это я… Мне сказали, что вы просили меня позвонить… Вот, – романтичный вздох, – я звоню…

Ах ты моя лапочка…

– Ты что, сдурела совсем? – рявкает Малахов, искусственно подогревая свой гнев воспоминаниями о том, как над ним потешалась вся редакция и окрестности. – Ты что себе позволяешь? Фото на память – это повод объявлять о помолвке?!

– Но как же… – теряется она, – вы же написали, что не против. Вы же мне разрешили!

– Я тебе разрешил? Я?! Да ты с ума сошла!

– Но как же так, Андрей! Откройте нашу переписку в «Одноклассниках», посмотрите. Я же вам написала, спросила, и вы разрешили.

Полный бред. Окончательное безумие. В глубинах Интернета, в одной из так называемых социальных сетей, оказывается, кипит бурная параллельная жизнь двойника нашего героя. Кто-то зарегистрировался под именем Малахова и ведет активную переписку.

Да-а-а… Иногда даже меня, Робби Дерипаску, можно удивить. Раньше, чтобы стать двойником знаменитости, надо было иметь какое-то с ней сходство (ходишь ли ты в гриме Ленина по Красной площади или стоишь Мэрилин Монро на бульваре в Голливуде), а теперь, чтобы испытать сильные звездные ощущения, достаточно просто зарегистрироваться под чужим именем и начать переписку!

Хотя чему я удивляюсь? Сегодня каждый, кому не хватает в жизни известности и популярности, может просто завести свой блог – отличное средство стать звездой в мире виртуальном, раз уж в реальном все не складывается. Нет-нет, в этой книжке вы не найдете стройно изложенной теории становления звезд виртуальности, единственное, что может посоветовать в данном случае Робби Дерипаска, – это разместить в Интернете свое домашнее порно.

* * *

Рита улетела позавчера на фотосессию в Монако, а сегодня улетает АБШ. И сейчас, прямо в аэропорту (нашел время и место), он вдруг оставляет свой тон завзятого весельчака и балагура. Или это просто Бреннер дал слово своему Эго?

– Скажи мне, Андрюха, как ты вообще решился на это?

– Ты про Марго?

– Нет, про твое решение перейти на Другой канал… Все-таки столько лет проработал на Первом…

Малахов молчит. Вокруг гудит людской улей, безостановочно выпускающий и впускающий пчел и трутней.

– Знаешь, откуда растут ноги всех моих проблем на Первом? – наконец отвечает он вопросом на вопрос. – Почему я буксую на одном месте? Потому что все вокруг помнят, откуда я пришел, с чего начинал. Меня помнят пухлым мальчиком, который поднимал трубки и был по большому счету на побегушках. И все, кто это знает и помнит, не понимают, с чего вдруг этот мальчик в какую-то секунду стал считать себя звездой? На каком основании он претендует на что-то большее, выдвигает какие-то условия? Мы-то ведь в курсе, где мы его подобрали!

Малахов снова замолкает, потом продолжает:

– Я это четко осознал, когда начал аферу с Маргаритой. Именно поэтому любые знаменитости не желают видеть рядом с собой людей, которые что-то знают о них настоящих. Человек становится звездой, и первое, что он делает, перечеркивает, вымарывает все, что было до этого, пресекает все контакты, которые могли бы выдать подробности его реальной биографии.

– А если тайное все-таки становится явным? – спрашивает Бреннер. – Сколько было случаев, когда такое всплывает, что караул.

– Это проблема компромисса любого статусного человека. Ты придумываешь легенду, превращаешься из Марины Евстархиной в Аллу Довлатову, а из Аллы Агеевой в Машу Распутину. При этом меняешь не только имя, но и судьбу. Никаких бараков не было в твоей жизни. Ты никогда не жил в маленьком городке. Этого не существует! И вот тут зверски важно…

Малахов очень серьезен:

– На этом этапе либо происходит раздвоение личности, либо не происходит. Если ты принимаешь свое второе Я, относишься к себе в своей новой звездной ипостаси с юмором, это примеряет тебя с действительностью, и ты просто живешь дальше. А если ты абсолютно, на 100 процентов, без тени иронии уверовал в легенду, тогда – да, тогда караул.

Ошарашенный Бреннер некоторое время смотрит на старого друга и спрашивает:

– Это ты говоришь или твой Робби Дерипаска?

* * *

До этого Рита только однажды была за границей. Неделя all incluisive в Турции вместе с мамой, сразу после поступления на журфак. Чудесная, великолепная, незабываемая поездка. А впереди – новая взрослая жизнь, главный университет страны! Но с самого начала учебы оказалось, что если мечты и сбываются, то далеко не все.

Столица не спешила распахнуть очередной плюшевой десантнице свои объятия, выставляя перед ней прямо на пороге чужого праздника неумолимый дресс-код и фейсконтроль. Вместо модных клубов – комната № 611 в общаге, вместо общения – торс кумира на постере и его силуэт, быстро исчезающий в подъезде, плюс все те же глянцевые страницы. И чтобы сохранить остатки гордости, Рита старалась не вспоминать о нежных девичьих грезах, о надеждах, что когда-то и ее фотографии будут на этих страницах рядом с кумиром…

И все-таки фанфары зазвучали! Вот она – грандиозная мечта! Через два месяца интервью с ней, разбавленное супермодной фотосессией, будет опубликовано в одном из самых популярных во всем мире журналов, номер которого буквально две недели назад она не могла себе позволить купить. И пусть все, сказанное в этом интервью даже с натяжкой нельзя назвать правдой, Андрей же объяснил, что многие великие дела начинались с обмана!

«Либо ты плюшевый десант, либо – суперзвезда», – слова Зверева. Она свой выбор сделала. И даже если и были у Маргариты какие-то сомнения, их остатки сдул нежный бриз в первый же день фотосессии, проходящей на берегу…

Вокруг нее, словно светлячки вокруг фонарика, кружилась вся съемочная группа – стилисты, визажисты, осветители, фотограф… Только сейчас она поняла, что кроется за уже хрестоматийным советом психологов заказать во время депрессии свою фотосессию. Даже рифма выходит: депрессия – фотосессия. Ничто так не повышает самооценку, как восторженные ахи со стороны свиты, аплодисменты от планет, вращающихся вокруг Солнца.

С такими приятными мыслями Рита и вошла в здание аэропорта в Ницце. С гордо поднятой головой прошла мимо простых смертных в зал ожидания. Села на уютный диванчик – раскованно, но и не сутулясь, и огляделась вокруг. Пара-тройка деловых «воротничков», пара-тройка девиц с нереально красивыми ногами и ищущими взглядами, остальная публика – те самые небогато одетые богатые люди, о которых рассказывали ей оба Андрея.

Маргарита посмотрела на красоток. Она вдруг вспомнила рассказ физика (так про себя она называла Бреннера) о новых формах знакомства девушек с состоятельными мужчинами. Расторопные девушки приходят на регистрацию, дают взятку – 50 или 100 долларов – и просят посадить их рядом с мужчиной мечты. Регистраторша перечисляет всех, кто летит бизнес-классом, и охотницы выбирают самого перспективного соседа. За время перелета бизнесмен точно никуда не денется. Так что у нее есть время произвести впечатление.

«Может, попробовать?» – улыбнулась про себя новоиспеченная звезда, которой было жаль растрачивать заряд поднятой самооценки впустую. И вдруг удача ей улыбнулась, позволив сэкономить 50 или 100 долларов. Рита увидела, как в зал ожидания входит ОН… Не какой-то там низкорослый олигарх или зазнавшаяся поп-звезда, а интеллектуал, творец, настоящий мужчина, который буквально только что освободился от одной из первых женщин планеты! Одним словом, встречайте – режиссер и экс-супруг Мадонны Гай Ричи собственной персоной! Надо было быть последней дурой, чтобы упустить такой шанс.

«Ну что же, – подбодрила себя слегка сдрейфившая звезда, – Аннушка уже разлила масло».

Осторожно, стараясь не спугнуть удачу, «дочь великого русского поэта» встала и, твердо держа в голове серию тестов с Джулией Робертс, двинулась в сторону приближающегося объекта.

 

Часть третья

Основной вопрос

Помнится, в начале обучения Маргариты Малахов неоднократно напоминал ей о том, что звезда всегда должна выглядеть на миллион. А сам?

Сколько раз ему говорено: хочешь выспаться, отключай телефон. Свежий цвет лица для телеведущего – это вам не кот начхал! Но вот, пожалуйста! Приполз домой под утро, летал на день рождения мамы своего крестника Бори, а уже в девять вскочил от настойчивых звонков. Ба! Да это надрывается даже не Vertu, его он все-таки, проваливаясь в сон, вырубил на автопилоте, а трубка в кабинете! У кого это, интересно, в такое время хватило наглости?!

– Привет, ты уже встал?! – раздается узнаваемый голос Ксении Собчак. – Звоню на мобильный, ты не отвечаешь, думаю, может, опять украли?! Решила набрать домашний.

Надо сказать, что на один из дней рождения Ксения вручила нашему герою царский подарок. Скорее всего, на такой щедрый презент ее сподвиг недельный релакс на горнолыжном Аспене, куда эта «домовитая» блондинка летала в поисках новых мест отдыха.

– Представляешь, рядом Джеймс Бонд – Броснан с семейством, Ивона Трамп, Кейт Мосс с новым 18-летним мальчиком! – изливала она восторг, протягивая Малахову этот небольшой гаджет, цена которого равнялась полугодовой зарплате его мамы. Он блестел как ассортимент целого ювелирного магазина, поражал элегантностью и обладал феноменальной памятью. А самое замечательное, что вес этой мечты составлял всего 92 грамма!

Мечту звали Nokia 8800 Arte, и она безжалостно рассталась с хозяином на восемнадцатый день знакомства. Расставание произошло в Шереметьево. Андрюша, как законопослушный гражданин, никогда не включает мобильные игрушки в самолетах. И когда он привычно полез в карман куртки, которая во время рейса (летал в Киев, веселить украинских толстосумов) висела в специальном отсеке бизнес-класса… увы!

Вообще телефоны воровали у него и раньше. Помню группу милых подростков, которые обступили Малахова в супермаркете и долго рассказывали, как они его любят. Плод этой любви – исчезновение мобильника и кошелька со всей зарплатой (хотел вывезти своих редакторш в Питер).

Конечно, все в мире относительно. Что такое потеря Ксюшиного подарка в сравнении с сегодняшними финансовыми потерями Олега Владимировича Дерипаски, по разным источникам, они составили от 16 до 32 миллиардов долларов (!). Или взять, например, несчастный случай с Робби Уильямсом в Италии, когда после бутылочки кьянти он захотел искупаться в фонтане, не заметив, что там не было воды. С тех пор левую бровь звезды украшает очаровательный шрам, за который его любят еще сильнее, если это вообще возможно. Что, наконец, значила эта потеря по сравнению с недавней остановкой конвейера на АвтоВАЗе?!

А ведь был когда-то у моего подопечного обычный 50-долларовый телефон (только никому не рассказывайте!). В нем не было прямых номеров Маши Шараповой и Верки Сердючки. Наш герой не принимал тогда до 70 звонков в день – его короткой 50-долларовой памяти вполне хватало для счастья, и не ошалевал к вечеру от лавины ненужной информации. Он успевал думать, гулять, ходить в гости и читать книги. А главное, был среди его малочисленных абонентов человек, к которому он всегда мог приехать среди ночи и отключить все телефоны на свете…

Но простите мне эти излишние проявления лиризма. А мы возвращаемся в квартиру Малахова в тот момент, когда он схватил трубку неумолкающего телефона, чтобы ответить ранней пташке Ксюше.

– Давно проснулся?!

– Если честно, ты меня разбудила, но я уже собирался вставать! (Врет, паршивец! Да он убить был ее готов!) – Как дела? (Девять утра – самое время для милого светского трепа!)

– Ты сегодняшнюю «Комсомолку» видел?

Конечно, во сне…

– Дорогой, ты не слышал? Кто такая эта Маргарита Бродская? Все о ней говорят, как о восходящей телезвезде!

Вот… Вот!!! Звонок Собчак – лакмусовая бумажка, эту телеблондинку больше интересует не то, о чем судачит бомонд, а то, о чем он только собирается посудачить.

– Да, – лениво соглашается Малахов, позевывая якобы от безразличия, – это настоящая сенсация. Знаешь, она скоро выйдет в эфир Другого канала, но перед этим я хочу пригласить ее к себе на программу… Только, Ксюша, это пока секрет!

– Почему секрет? Что вообще происходит? И этот пипец в сегодняшней «Комсомолке»…

Слышно, как Ксения делает громкий вздох, наверное, включила громкую связь и занимается йогой.

– Эта звездуля в обнимку с Гаем Ричи?! И так все это эротично, прямо «Эммануэль возвращается»! Откуда она взялась, в конце концов?

* * *

За несколько дней до этого. VIP-зал аэропорта Ниццы.

…Осторожно, стараясь не спугнуть удачу, «дочь великого русского поэта» встала с диванчика и двинулась в сторону приближающегося объекта.

Изящно покачивая бедрами, она поравнялась с Ричи и… несмотря на обращенную к ней улыбку (не зря же зазубривала тест с Джулией Робертс!), спокойно прошла мимо экс-супруга Мадонны. Но она вовсе не собиралась отдавать добычу другим охотницам. Быстро дойдя до открытой кабинки с Интернетом, Риточка нашла нужный сайт, и уже через три минуты все новости из жизни английского режиссера были ей известны. Еще через тридцать секунд, накинув на плечи меховой палантин от Елены Ярмак (ах эти кондиционеры!) и не забыв при этом правильно, чуть по диагонали, поставить лодыжки, она легко присела в кресло напротив объекта. Спустя пять минут, быстро наладив контакт глазами и для начала поинтересовавшись: «Не встречались ли мы в прошлом мае на гала-ужине amFAR в Каннах (университет Робби Дерипаски – это фундаментальное образование!), Маргарита уже вовсю болтала с творцом, интеллектуалом и настоящим джентльменом. Тем же, кто в последнем сомневается и злословит, что он периодически поколачивал даже свою хулиганку-жену, в девичестве Луизу Чикконе, надо быть осмотрительнее, потому что в джентльменском наборе Гая Ричи имеется еще и черный пояс по карате.

– Ваш «Большой куш» – мой любимый фильм, – вдохновенно лгала Рита, – а комедия «Унесенные» с Мадонной меня не очень захватила.

Правильно, его бывшую можно и по носу щелкнуть, она там действительно сыграла халтурно.

– А что скажете о «Рок-н-ролльщике?» – полюбопытствовал визави.

– Вы превзошли самого Тарантино, помню, у меня на премьере даже мурашки побежали!

Выразительно посмотрев ему прямо в глаза, она показала, куда именно побежали эти мурашки, после чего немедленно восхитилась выбором Джуда Лоу на роль доктора Ватсона.

– Сделать его не другом, а любовником Шерлока Холмса, это абсолютно новое прочтение Конан Дойля! Вы гениальный режиссер! – с чувством произнесла Маргарита и, не давая Гаю Ричи опомниться, перешла к таинственной истории перезахоронения своего знаменитого папы, о таланте которого тот был, конечно, наслышан.

– Представляете! Сначала в самолете внезапно открывается наглухо закрытая крышка гроба! А когда в Венеции его стали грузить на катафалк, гроб переломился пополам и отца пришлось перекладывать в другой!

Кожей чувствуя, что внимание Гая Ричи нарастает с арифметической прогрессией, смахнув набежавшую правдивую слезу, Маргарита продолжает:

– На гондолах папу доставляют на Остров Мертвых. Там, на русской части кладбища, между могилами Стравинского и Дягилева, – при упоминании этих известных во всем мире фамилий в глазах Ричи плещется уже подлинный восторг, – его и хотели предать земле, но выяснилось, что раз отец не был православным…

Тут голос аэропортовского диктора объявляет о завершении посадки на Лондон, и режиссер нехотя встает.

– Маргарита! Очень сожалею, но мне пора. Вы рассказали такую захватывающую историю, что можно снять целый фильм! Позвоните мне, обсудим. – Он протягивает ей номер своего прямого (вау!) мобильного, а она, умело смущаясь, просит разрешения с ним сфотографироваться.

Какие разговоры! Да сколько угодно! Подвернувшийся вип-пассажир с его рейса любезно щелкает красивую пару.

– Я возьму это фото на свой первый эфир! – покраснев от его поцелуя в щеку, машет на прощание «дочка Бродского».

* * *

Если бы не стоящий под парами лайнер, новый знакомый Маргариты обязательно услышал бы финал ее рассказа.

После долгих переговоров и отказа православной церкви в Венеции похоронить великого русского поэта среди его великих соотечественников гроб с останками лауреата Нобелевской премии был перенесен в другую сторону кладбища. Где с большим трудом было найдено место в ногах у американского стихотворца Эзры Паунда. (По иронии судьбы, его талант Бродский очень ценил, но как человека и антисемита не выносил.) Начали копать могилу и сразу наткнулись на черепа и кости, хоронить опять невозможно. В конце концов бедного Иосифа Александровича отнесли к стене, положили ему в новый гроб бутылку любимого виски и пачку сигарет и присыпали землей…

От Бориса Ельцина на это венецианское погребение поэта было доставлено шесть кубометров желтых роз. Узнав, от кого они, Михаил Барышников перенес все розы Эзре Паунду. У себя на могиле ни одного цветка от тогдашней российской власти его друг Иосиф Бродский иметь бы не захотел.

* * *

В то время как один самолет перенес Гая Ричи в осенний Лондон, другой доставил Маргариту в новогоднюю Москву. Да, это не опечатка, не календарный, а светский Новый год в российской столице начинается именно осенью. Отдохнувшие, посвежевшие, помолодевшие звезды и звездочки возвращаются в родные пенаты, следуя странному инстинкту. Да, жар-птицы, конечно, стаями не летают, но любят сбиваться в стаи на различных мероприятиях.

Надо ли объяснять, что все адресованные Малахову приглашения на вечеринки отныне плавно перетекали в прелестные ручки Маргариты? Этой отличницы, этой стахановки светской жизни, взявшей на себя обязательство выполнить звездную пятилетку за пару недель.

Пятница (первый день светской недели). Открытие галереи «Гараж», исключительно закрытый корпоратив, в к/т «Октябрь» премьера фильма с величайшим актером современности.

Суббота. Днем в Барвихе бушует закрытая распродажа, на Тверской проходит презентация книжки модного писателя. Вечером в ресторане на Малой Бронной Ольга Свиблова открывает для бомонда очередную фотовыставку, на сцене Большого крутит фуете звезда Мариинки.

Воскресенье. Радиостанция «Серебряный дождь» справляет за городом свой день рождения, а в баре «Хичкок» играет модный диджей.

Эта сетка с наступлением сентября никогда не пустует. Добавьте к вышеперечисленному регулярные походы к косметичкам, массажисткам, стилистам, маникюршам плюс регулярные свидания с тренером Пашей (членство в модном спортзале просто обязательно!), которого Малахов передал Маргарите из рук в руки…

Если суммировать эти мероприятия, то получается, чтобы побывать на каждом из них, нужно оставаться там не дольше десяти минут. Именно поэтому приличные светские девушки имеют в машинах с тонированными стеклами кофры со сменной одеждой. Ловкими, натренированными движениями они переодеваются на заднем сиденье, и все для того, чтобы не мелькать на фотографиях в глянце в одной и той же одежде.

Трудно быть богом.

Маргарита, нимало не ропща, довольно быстро адаптировалась, то есть впряглась в этот воз, тем более что в ее случае колеса повозки были щедро смазаны пиаром. Понятно, что на самом первом мероприятии она появилась вместе с Малаховым, и довольно удачная фотография парочки (это называется хорошо спланированная неожиданность) обошла чуть ли не все редакции. Как выяснила корреспондент газеты «Жизнь», на фотографии рядом с Малаховым была та самая дочь Иосифа Бродского, новая подружка Гая Ричи.

После этого открытия многие журналисты захотели пообщаться с тайной дочерью великого поэта. Журналы категории А еще думали, а категории В уже начали предлагать ей сфотографироваться на обложку или поучаствовать в сомнительных рубриках. Но нет, нет! Маргарита Бродская не может размениваться на всякую мелочь! Отказывать, правда, тоже некрасиво, поэтому для тех, кто очень хочет, но не может приобщиться к прекрасному, Марго завела свой блог в Интернете. Стихи, странички из дневника отца, наблюдения из московской жизни… Многое в этом городе ей непонятно, но она уже успела полюбить его всей душой! «Ведь здесь живут такие прекрасные люди, которые помнят и любят моего папу…»

Еще раз простите, Иосиф Александрович!

* * *

Не только Ксения Собчак, но и редакторши «Пусть говорят» тоже умеют отследить основные тенденции этой осени! Каждая поменяла рингтон мобильного на «Кайфуем, сегодня мы с тобой кайфуем!», а в письмах и эсэмэс вместо смайликов девушки давно проставляют актуальный в эпоху кризиса значок «решетка».

– Нет, вы только посмотрите?! – открывая «Антенну», возмущается Бойко. – Что это за фигища? И здесь она с Гаем Ричи!

– Ну-ка, ну-ка, покажь! – подлетает Пятницкая. – Да-а-а… Слушайте, прямо везде пометилась. Андрей! Я, конечно, понимаю, Бродский – гений и все такое, но доча-то его откуда взялась на нашу голову?! Кто ее так активно пиарит?

Вместо ответа сидящий за компьютером Малахов невинно пожимает плечами и добавляет эмоций.

– Вы еще вот этого не знаете! Последние новости Google! «Второе дыхание режиссера» называется. «Сразу после премьеры фильма о Шерлоке Холмсе Гай Ричи начинает съемку нового киношедевра, посвященного жизни и смерти Иосифа Бродского. В главной роли, – Андрей делает выразительную паузу, – скорее всего, будет занят Джейсон Стэтхем…»

Метросексуал Паронин судорожно заглатывает воздух:

– КТО?!! Актер с лицом убийцы будет изображать великого русского пиита? Да с такой рожей и уметь читать не полагается!

Довольный Малахов продолжает:

– «На роль консультанта Гай Ричи пригласил дочь великого русского поэта очаровательную Маргариту Бродскую».

Пятницкая собралась было ляпнуть что-то выдающееся, но тут открывается дверь и в редакцию входит Камышева. Вся в черном.

– Лариска, – ахает Пятницкая, – что случилось?!

Камышева молча проходит за свой стол, но сверлящий взгляд Лены вынести не так-то просто.

– Ничего особенного не случилось, – тихим ангельским голоском говорит она, – я на кладбище была. Там памятник один открывали, ну я и… Отличилась, в общем.

– Опять?! – радуется за подругу Пятницкая.

– Ну да, – вздыхает Лариса, широко распахнув свои прозрачные серо-голубые глаза. – Представьте. Со свежеустановленного памятника плавно скользит покрывало. Фигура усопшего, выполненная в полный рост из черного мрамора с настоящими золотыми часами и золотым кольцом, действительно впечатляет… Все завалено цветами, пришедшие на открытие монумента родственники в глубоком трауре. И тут я вспоминаю, что обещала позвонить Ларисе Удовиченко. Отхожу в задние ряды, набираю, пока речи с рыданиями, думаю, никто и не заметит. А там все занято и занято! В результате стоило мне только дозвониться, как объявили минуту молчания, и я со своим «Вы должны обязательно, обязательно прийти к нам на эфир!» оказываюсь в нелепейшей ситуации.

– Ну и чем все закончилось? – старается не расхохотаться Паронин.

Лариса грустно смотрит в окно:

– Пришлось врать, что памятник так хорош, что заслуживает стать темой будущей передачи. Кстати, – оживляется она, – давайте действительно сделаем тему с памятниками. Там такие красивые есть, и потом, я обещала…

– Ларис! А кому был этот памятник-то? – спрашивает Юля.

В глазах Ларисы легкое недоумение.

– Какой-то чиновник, что ли… Или бандит… Откуда же я знаю?

Просто прекрасный образчик всей той глупости, которую обычно несут о посмертной славе, о всех этих рукотворных и нерукотворных памятниках. Кому нужна посмертная слава? Настоящая звезда должна купаться в лучах славы и вкушать плоды достатка при жизни. Все остальное – компромисс и опиум для народа.

– Хватит с нас кладбищ, – хоронит тему Андрей, – то Бойко с этим Ромео-некрофилом, то (он чуть не сказал, Барышников с розами, но вовремя прикусил язык)… теперь ты… Зачем ты вообще туда поперлась?

Камышева неохотно начинает излагать какую-то туманную историю о том, как ей сказали по секрету, что на открытии памятника будет присутствовать одна очень интересная для эфира персона, к которой, кроме как на кладбище, никак и подступиться нельзя. На самом деле основной причиной утреннего визита на погост была идея героини Ирины Муравьевой из «Москва слезам не верит» знакомиться с мужчинами среди могил. Лариса в своем отчаянном решении найти любовь своей жизни занялась пересмотром романтических фильмов про Золушек.

* * *

– А может, все-таки что-нибудь с памятниками придумаем? – продолжает настаивать Лариса. – Я по кладбищу пробежалась, там такие экземпляры встречаются, просто очуметь!

– Сделаем, сделаем, – обнадеживает Малахов, – Но сейчас, я думаю… сейчас важнее эту Бродскую на эфир вытащить, это действительно горячо.

Миша снисходительно усмехается:

– Что, это так же горячо, как Мирослава Дума?

– Да. Это даже больше, чем Кира Пластинина, – в тон ему отвечает Андрей,

– А она придет? – сомневается Лариса. – Мы ведь не канал «Культура»…

Андрей снова усмехается и по-отечески поучает Ларису:

– Только идиоты ходят на эфиры выборочно. Любой нормальный человек, который понимает, что реклама, пиар на сегодняшний день – это все, должен с радостью соглашаться на любой эфир, откладывать все свои дела и бегом бежать, когда его зовут…

Конечно, Лариса заинтересована в теме памятников, но и мысль взять реванш за провал своего высококультурного эфира ее не оставляет.

– Гай Ричи приступит к съемкам биографического сериала о Иосифе Бродском, – зачитывает она из Интернета. – На главную роль…

– А-а-а! – кричит Миша. – Не надо! Только что эту новость обсудили!

Лариса оглядывает комнату, подмечает еле уловимый кивок – поддержку от Наташи и продолжает:

– Вы только представьте! Телемост с Гаем Ричи и Михаилом Барышниковым, дочь Бродского у нас в студии! Это же триумф!

– Триумф не триумф, но перспектива отобрать кусок хлеба у коллег с «Культуры» меня греет, – плотоядно улыбается Пятницкая.

Слово «Культура» тут же высекает из недр тонкой души Камышевой яркую искру.

– Замечательно! – всплескивает руками она. – Такого у нас еще не было! Вечер поэзии и музыки…

– Камышева! Приди в себя! – сердито обрывает ее Миша. – Эта твоя дочь, то есть дочь Бродского, прекрасно ложится на уже давно разработанную тему: «Дети лейтенанта Шмидта»!

– Кошмар! Какие «Дети лейтенанта Шмидта»? – В голосе Ларисы слышатся истерические нотки. – Андрей, хоть ты ему скажи! Дочь великого русского поэта будет у нас среди псевдовнуков Эдиты Пьехи и новоявленного сынка Аллы Пугачевой и Владимира Кузьмина?!

Но защитница культурного наследия остается в одиночестве. Все, включая Малахова, принимаются активно обсуждать, как бы в одну телегу предстоящего эфира о лженаследниках впрячь и коня, и трепетную лань, а еще и слона, если таковой найдется.

* * *

Кутузовский проспект, дом 5/3. Ресторан «Золотой». В соответствии с названием, модно и дорого. Но позвольте, кто это в полном одиночестве и c таким довольным лицом сидит за самым уютным столиком? Да это же наш Андрюша собственной персоной! Сияет после только что закончившейся встречи с представителями Другого канала. В ходе переговоров была детально обсуждена широкая рекламная кампания нового проекта. Особый восторг возник после озвучивания идеи рекламных бордов, на которых рядом со светлым ликом Маргариты (в руках – мимоза) загадочный темный мужской силуэт… Венчает шедевр лаконичная подпись: «Скоро на Другом: «Мастер и Маргарита»…

Представляю себе все эти сплетни, все эти догадки и споры, которые начнутся сразу после того, как такими билбордами закроют всю Москву! Хотя, конечно, чего прибедняться, отличная идея для промоушена – скрывать все до последнего и открыть личико нашего Гюльчатая только во время премьеры. Даже не верится, что этот ход подсказал сам Малахов. Все-таки иногда от него бывает толк. Представители Другого просто лоснились от удовольствия. И мне приятно. Лично я вижу в этом намек на персональную благодарность мне, Робби Дерипаске, то есть истинному Мастеру, единственному в своем роде специалисту по производству звезд с нуля… Этот затемненный силуэт мужчины рядом с Галатеей – не тень, нет. Это символ Альтер Эго, символ того, кто стоит за спиной истинного успеха…

Но вернемся к Андрею. Все с тем же просветленным лицом он сидит En attendant Godot (В ожидании Годо). Недавно ему, вероятно, на нервной почве стукнуло в голову заняться французским. В данном случае в роли Годо выступает корреспондент. Так, пустячок – небольшое интервью одному большому изданию. Да, сейчас, на радость представителям второй древнейшей, Андрей согласен на многое…

Миллионное приобретение Другого смотрит на циферблат часов, до назначенной встречи с журналистом еще 20 минут. Снова довольно улыбается, словно удав, заглотивший кролика (хотя, конечно, удавы выражают свое довольство явно как-то иначе), и звонит Рите.

– Привет! – радостно приветствует он нашу ставленницу. – Чем занимаешься?

– Здравствуйте! – смеется она. – Вот, только вернулась из зала и сижу на диете, которую мне прописала Маргарита Королева! Ой, Андрей, вы не поверите! Я в таком восторге, я там познакомилась с Алисой! Ах, какая женщина! У нее сейчас двухнедельное соревнование с любовницей мужа, кто из них быстрее похудеет. Супруг Алисы инициировал это состязание и обещал, что выпишет победительнице 100 тысяч евро! Алиса показала мне фото этой любовницы, но у той, по-моему, шансов мало…

* * *

Не будем уподобляться, не будем слушать этот светский треп (как же быстро люди к нему привыкают!) и войдем незримыми гостями в квартиру Маргариты. Да-да! Теперь у нее есть свое собственное гнездышко – небольшая, но отделанная приличным дизайнером студия, которую снял ей Малахов. Кстати, совсем недалеко от «Золотого», какие-то 200 метров влево. Это не так дорого, как апартаменты на его Остоженке, но и совсем недешево. Тот самый минимум, который по статусу положен «дочери Иосифа Бродского», по версии, приехавшей учиться в Москву из Венеции, города, который так любил ее отец! (Нет, это просто невозможно! Неужели никто в столице так и не задаст нам ни одного вопроса? Неужели никто не усомнится?! Невероятно!)

Итак, мы в прихожей. На тонконогом столике перед зеркалом свежие цветы, именно такого, как у Булгакова, тревожно-желтого цвета. Рядом с букетом изящный кожаный бумажник. Так и быть, заглянем внутрь: карточки, карточки, карточки и между ними – фотография отца. Этот знаменитый снимок с кошкой выбрал лично я.

В студии царит приятная весенне-летняя атмосфера. Светлые стены, на которых развешан фальшивый Рустам Хамдамов вперемежку с не менее (а может, даже и более) фальшивым Энди Уорхолом. Бессмертные полотна последнего из личной коллекции Малахова. Не удержался наш доморощенный галерист, прикупил их по случаю у мужика, уже отсидевшего в Европе за неуемную любовь к Энди, а теперь распространяющего доказательства своей любви на российском рынке.

Ну и на секундочку обратим взоры к спальне, стены которой украшены милейшими коллажами: Маргарита Бродская и Роберт Де Ниро, она же и Михаил Барышников, ну и с Рональдиньо, само собой. Девушки без них не могут.

А в изголовье кровати, на специальной полочке, хранится главная реликвия – очки отца. Те самые, которые он забыл у матери в ту ночь, когда…

В этом прелестном жилище на Кутузовском, как в квартире Именитой Балерины Прошлого, нет ни одного подлинника. Хотя шанс у Маргариты был. Но увы! Единственный оригинал – матрас того самого Малахова – она предпочла оставить в общаге. Зачем тащить в свою новую жизнь этот сомнительный, не первой свежести фетиш? Тем более что его обладатель теперь с ней рядом…

Хорошо, что мой бедный романтик об этом не знает, а то бы на целых два дня потерял веру в человечество.

Но давайте вернемся туда, где модно и дорого, – в «Золотой».

* * *

Наш герой по-прежнему на связи с Марго и наконец-то удосужился преподнести ей главную новость:

– Завтра у нас генеральная репетиция – эфир на Первом…

Рита громко ахает.

– Ой, но как же так? Мне же надо подготовиться… А какая тема?

– Ну-у-у…

По старой, неистребимой привычке ведущего самого скандального и самого рейтингового шоу страны Малахов тут же врет. Действительно, зачем заранее пугать девушку? Лучше расскажи ей про идею билбордов с затемненным силуэтом, про назначенную на послезавтра фотосессию, про запланированную на следующей неделе встречу с продюсерами. И пока она восторженно ахает, поведаем читателям, за чем же в действительности застал ее звонок Малахова?

Никому, и тем более Малахову, она не смогла бы признаться в том, что все свободное время она с упоением отрабатывала свою новую подпись, сравнивая ее с автографом отца. Долгими вечерами, исписав три ручки Bic, она без устали выводила и выводила коротенькую надпись:

«С любовью к папе. Маргарита Бродская».

* * *

Пока происходит вся эта благостная вакханалия с переменой блюд и лиц, за соседним столиком, скрытым колонной от глаз Андрея и читателей, кипят настоящие страсти… Сидящая здесь женщина с большим вниманием следит за всеми видоизменениями на лице нашего героя. И чем довольнее становилось это лицо, тем мрачнее делалось лицо прекрасной незнакомки. В тот самый момент, когда он взял телефонную трубку… К гадалке не ходи, с ТАКИМ лицом мужчина разговаривает только с женщиной, причем не с родственницей! Так вот, в тот самый момент, когда он взял трубку и степень самодовольства на его лице достигла апогея, женщина подозвала официанта.

Невзирая на то, что сегодня не понедельник, она заказала бокал своего любимого – Amour de Deutz брют, и уже через пять минут ей принесли серебряный подносик с тонкостенным бокалом, в котором благородно пузырилась бесценная влага. Женщина взяла фужер в руки, поднялась и шагнула из-за колонны. Теперь ты, дорогой читатель, можешь видеть ее лицо. Плывущей походкой с бокалом шампанского шла по залу ресторана Лана, как правильно догадались самые прозорливые.

И хотя сегодня был не понедельник и не суббота, а может быть именно поэтому, любимый напиток и любимый мужчина встретились…

Журналист Ахмед Базиев из газеты «Твой День», спешащий на встречу с Малаховым, вошел в зал именно в тот момент, когда Лана вплотную подошла к столику Малахова и…

Говорили же, говорили ему в редакции, носи с собой фотоаппарат!!! Какие бы кадры он принес в клюве главному! Красивая женщина (знакомое, кстати, лицо) опрокидывает «flute» с шампанским прямо на голову Андрея!

Под смех и аплодисменты соседнего столика Лана покидает ресторан. Малахов же умудряется сохранить хорошую мину при плохой игре:

– Боже! Какое прекрасное шампанское, что это? – вытирая лицо салфеткой, спрашивает он сконфуженного официанта.

– Amour de Deutz (брют) 1999 года, – без запинки отвечает гарсон.

– О! Любимый напиток Даши Жуковой… – пожимает плечами Андрюша. – Ванна из такой амброзии мне, конечно, не по карману, а душ я вполне заслужил… Счет, пожалуйста.

И пока расторопный официант готовил счет (мучительно раздумывая, не включить ли в него тот бокал, за который не успела заплатить Лана?), перед глазами моего неисправимого романтика одна за другой проплывали картины из прошлого. Пляжи Сен-Тропе, танцы на столах под неиссякающими струями шампанского, смеющееся лицо Ланы, эти редкие, но восхитительные побеги из Москвы и вообще все то время, когда они были счастливы…

Ох уж эти мне романтики, они по сути своей мазохисты. Немного насилия, немного унижения, и кривая его прекрасных чувств к Лане, о которой он чуть не забыл за всем этим маскарадом, стремительно ползет вверх.

* * *

Но эта кривая – жалкий пологий склон по сравнению с почти вертикальным взлетом рейтингов эфира, в котором приняла участие Маргарита Бродская. Этой шайке-лейке, этим редакторам все-таки удалось впрячь в одну телегу и коня, и трепетную лань, а также слона и даже участкового милиционера, обнаружившего труп преподавателя русского языка и литературы одной сельской школы.

Услышав, что центральным сюжетом предстоящего эфира будет история убийства старшеклассником своего педагога, Маргарита сначала опешила и даже всерьез задумалась, а не включить ли ей на всякий случай дуру, как Настя Волочкова в студии с Ксенией Собчак? Но быстро пришла в себя.

Итак, умирающая деревня. Заколоченные избы. Нищета запредельная. Работы нет и не предвидится. Но зато есть школа, которую оставили по распоряжению губернатора. На 8 учеников 15 учителей. В том числе учитель словесности почетный инвалид и ветеран труда Илья Маркусович.

Обсудив возможные причины этого немыслимого преступления – двойка четырнадцатилетнего убийцы, его же горячая любовь к девушке из районного центра, отец-пропойца et сetera, – аудитория склоняется с самому популярному на Руси, стране победившего материализма, объяснению всех бед: невозможные условия проживания.

И каким вызовом, каким обличением прозвучали слова Маргариты Бродской, когда она со слезами на глазах вспомнила про ссылку отца, где даже в нечеловеческих условиях настоящие люди остаются людьми, читают, пишут, занимаются самообразованием и потом вспоминают это время как одно из самых счастливых в своей жизни!

– Вам легко говорить! – кричит приглашенная в студию актриса, прочно вжившаяся в амплуа «простая женщина из народа». – Понаехали из своих Америк и учат, пожили бы в наших условиях! Тут детям даже школ не хватает!

– Мой отец, – с горящими глазами ответствует ей Марго, – для тех, кто не знает, вообще не окончил школу, потому что ему пришлось работать, чтобы прокормить семью… Его университеты – ссылка! И это не помешало ему потом преподавать в ведущих университетах мира!

Бурные аплодисменты.

После рекламы – слезы матери, комментарии учителей и односельчан (в записи). Было много сказано про пьянство на селе, про нищенскую зарплату учителей, про то, как мы в ответе за тех, кого… Не поддалась общему обличительно-прекрасному настрою только одна, практически случайно попавшая в студию психологиня.

Она выразила легкое удивление, что этот прекрасный педагог, этот изумительный словесник, живая боль русского народа и вечная память педагогического состава, не женат и никогда не был.

– Странно, – лениво вопрошала эта прекрасно одетая психологиня, – бобыль в деревне, где мужики – такая редкость. Не пьет, не курит, Бродского любит… А не было ли у него чего с этим мальчиком? Не мог мальчик учудить такое за какую-то двойку. Тем более что школу он фактически бросил уже больше года назад.

Маргарита под одобрительные возгласы и аплодисменты аудитории дала этой извращенке достойную отповедь.

* * *

…Забегая вперед. Спустя месяц после этого эфира была найдена и приобщена к делу небольшая тетрадочка, дневник, который вел невинно убиенный учитель словесности. В ней ветеран труда и инвалид скрупулезно фиксировал ТАКИЕ непедагогические откровения, перемежая их ТАКИМИ фотографиями своих «лучших учеников», в числе которых был и его будущий убийца, что дело было отправлено на передосмотр… «Извращенка» психологиня оказалась права.

* * *

Осторожно, стараясь не расплескать впечатление от успеха, Маргарита выходит из студии. В ушах все еще звучали аплодисменты – ей, ей! – и она мысленным взором продолжает видеть себя со стороны. Да, она отлично держалась, хорошо сказала такие и вот такие вещи, потом стихи… «Как я их прочла?» – строго спросила она себя, и сама же себе ответила: «Замечательно, молодец». Потом она вспомнила свое детство, свою учительницу по литературе, сочинение ее именитого земляка… мельком представила себя на ЕГО черешне, о которой она, разумеется, теперь знала.

В минуту славы в голове и душе человека, еще не поделенного на Эго и Альтер Эго, такая каша из было-не было – самое обычное дело.

И тут Рита увидела спешащего к ней Андрея. Вся засветилась в улыбке, ожидая похвалы, вполне возможно, поцелуя, ведь она действительно так хорошо держалась! Но когда Малахов наклонился, чтобы прошептать слова одобрения, ее полет был прерван. Из толпы пришедших на запись людей выскочила какая-то девушка и бросилась к ней, громко крича:

– Он мой! Мой!

В ее руках блеснуло лезвие ножа…

* * *

За два с половиной месяца до зимней спячки в столицу возвращаются не только звезды. У многих, особенно тех, кто страдает недугами психического характера, начинается осеннее обострение. Наиболее ярко оно, конечно, проявляется у политиков (и в другое время года не особенно сдерживающихся). Но осенью слова «придурок», «козел», «политический импотент» украшают почти каждое выступление с высоких трибун, а факты мордобоя среди депутатов носят характер эпидемии.

Но кто же мог предугадать, что безумная Настя нападет на Маргариту?!

Безумная Настя шла к своему безумию постепенно. Учась в школе, она думала, что ее выгоняют с уроков не за плохое поведение, а из зависти, потому что ее – чистую и хорошую девочку – оболгали одноклассницы. Вообще собственная моральная чистота стала для толстой маленькой Насти тем основным багажом, с которым она появилась в лагере поклонниц Малахова. Причем с самого начала осознав, что и здесь ее ждут интриги и конкуренция, она попыталась стать королевой этого лагеря.

Когда испуганный Настиным напором Андрей наотрез отказался лично убедиться в ее чистоте и непорочности, девушка решила, что во всем виноваты ОНИ, то есть те, кому он обычно не отказывал в просьбе с ним сфотографироваться, то есть симпатичные зрительницы. В один из дней записи программы Настя выследила и хорошенько отдубасила ничего не подозревающую длинноногую красотку с первого ряда. Через два эфира схватила за волосы еще одну девушку, но в тот самый момент, когда она захотела расцарапать ее фотогеничное лицо, Настю засекли охранники телецентра и, вызвав для нее персональное авто, называемое в народе «психовозкой», облегченно вздохнули. Но раз по нормам Минздрава на 1000 человек положено только одно психиатрическое койко-место, а очередь из желающих (и не желающих) его занять расписана на годы вперед, в специальной больнице морально чистую девушку держали недолго.

Через неделю, изменив свой облик (темные очки и вязаная шапочка ввиду отсутствия парика), она опять пришла на шоу Малахова, и когда охранник в студии ее узнал, показала ему справку, что является лишь тихо помешанной, а значит, такой же, как все.

Страж порядка, невзирая на справку, в здоровье телезрительницы все-таки усомнился, и тогда морально чистая девушка воткнула в Фому неверующего спицу для вязания….

Стоически восприняв известие, что вход в студийный комплекс теперь для нее закрыт навсегда, уже через три дня Настенька влилась в стройные ряды фанаток Малахова, подкарауливающих его у входа в телецентр. Настюше, конечно, пока было далеко до таких образцовых поклонников, как, скажем, американец Марк Чэпмен, который путем убийства своего кумира Джона Леннона надеялся наконец обрести собственную индивидуальность.

Безумная, но морально чистая Настенька ограничилась холодным оружием. И когда «дочь Бродского» подставила ее кумиру щеку для поцелуя, с криком «Он мой! Мой!» бросилась к разлучнице. К чести нашего героя, он мгновенно разобрался в ситуации, оттолкнул Маргариту и, схватив Настю за запястье, выбил из ее руки маленький перочинный ножик.

Наконец-то, хоть раз на страницах этой книги, пусть даже и в третьей части, ему все-таки удалось совершить рыцарский поступок!

* * *

Когда лилейно-непорочную Настю увели люди в форме, большей части редакции пришлось вернуться вместе с Малаховым в студию, вторую съемку-то не отменишь – другие приглашенные герои плюс эксперты, плюс зрители уже заняли свои места. Утешать расстроенную и перепуганную Маргариту осталась только Юлечка и администратор Дима.

– Может, еще водички? – участливо спрашивала Юля. – Валерьянка, к сожалению, закончилась, но я могу сбегать.

– Нет, нет, спасибо вам большое, все нормально.

– Вы не волнуйтесь, в вашем плаще только небольшая дырочка, можно зашить, и будет совсем незаметно! – воркует Юлечка. – Это же надо, какая нахалка, плащ от Burberry порезать! Ничего святого у людей!

Маргарита наконец пришла в себя:

– Спасибо! У вас и так дел хватает, а тут еще я на вашу голову! Я лучше сейчас домой поеду.

Дима, заботливо выведший Маргариту через охрану телецентра, предложил:

– Давайте я вам машину поймаю?

Она сделала попытку улыбнуться:

– Не беспокойтесь, Дмитрий! (Правильно, имена надо запоминать, для карьеры пригодится.) Но я уже в полном порядке.

– Тогда вот, возьмите, – парень вложил в ее ладонь тонкий конверт.

И пока администратор сканировал для финансового отчета номер «Ауди», уносивший пострадавшую гостью программы, последняя удивленно раскрывала на заднем сиденье конверт с деньгами на проезд.

* * *

Капли первого осеннего дождика заиграли росинками на мимозе и надписи на билборде «Скоро на Другом: Мастер и Маргарита!», а Рита наконец заплакала. Было грустно, было обидно, было очень жалко себя. Она смахнула пальчиком слезу и заметила взгляд шофера. Взяла себя в руки, приготовившись отвечать на вопросы из серии: как же так, кругом ваши портреты, а вы плачете?

Но он ничего не спросил и снова стал следить за дорогой. Машина встала в небольшой пробке. Глядя в окно, по которому струились тонкие дождевые змейки, Маргарита позволила себе погрузиться в легкую, но высокую печаль. Она вспомнила о том, что говорил ей Андрей в самом начале обучения. Любой мир, любое общество – будь то шоу-бизнес или продуктовый магазин, – это прежде всего конкуренция, это аквариум, где выживают только акулы. Тогда ей казалось, что эти слова кумира всего лишь легкая рисовка перед ней, тактичное запугивание, чтобы у нее не закружилась от успеха голова. И вот пожалуйста: буквально только что ей пришлось испытать подобное на собственной шкуре, то есть на плаще от Burberry. Оказывается, самая настоящая конкуренция, когда каждый готов воткнуть сопернику и нож в спину, и спицу в бок, существует и среди фанаток… Как же это все печально и несправедливо!

Снова к глазам подступили слезы. И снова она поймала в зеркале заднего вида взгляд хозяина авто и мило улыбнулась.

– Что – неприятности? Пятно на платье посадила? Или мобильный потеряла? – спросил он без тени улыбки. Голос у него был хриплый, но совсем не злой.

Рита немного растерялась – слишком эти вопросы не соответствовали ее высокой печали.

– Нет, – тихо ответила она, – так… Просто…

Она не договорила, хлюпнула носом и пожаловалась неопределенно:

– Почему? Почему люди такие злые? Почему бы просто не порадоваться за других, по-доброму пожелать успеха и…

Что именно «и» она не придумала, но того, что она сказала, вполне хватило, чтобы успокоиться.

Водитель, лица которого она, садясь в машину, не разглядела (не до этого было), хмыкнул и вдруг заговорил:

– Никогда не понимал фразы: «Спешите делать добро!» Нет, я не то чтобы в смысл не врубался, а как-то фиолетово было, абсолютно пустой звук. Помните, были плакаты «Летайте самолетами «Аэрофлота!»?

Маргарита увидела в зеркале его глаза и покачала головой. Он кивнул.

– Ну да, вы же молодая совсем, конечно, не помните. Была в годы застоя реклама такая, и мне казалось, что этот набивший оскомину призыв: «Спешите делать добро!» – из того же ряда, – продолжал он.

Слова случайного водителя ложились на благодатную почву. Только что они проехали еще один билборд «Скоро на Другом: Мастер Маргарита!», и Рита снова чуть не заплакала, на этот раз от умиления самой собой, ведь она уже простила эту несчастную, безумную Настю, которой просто не повезло!

– Да! – с жаром произнесла она. – Добро нужно делать, ведь все, что ты делаешь, к тебе возвращается, только, наверное, спешить все-таки не нужно. Но вы хорошо водите, – решила проявить вежливость она, – может, и спешите, но очень уверенно.

Худой мужчина в дорогой кожаной куртке улыбнулся:

– Да… Три месяца назад врачи сказали, что у меня рак. И знаете, я вдруг понял, до меня дошло, зачем спешить. Теперь вот кружу по городу, подвожу таких, как ты.

Маргарита опешила.

– Говоришь, все к тебе возвращается? Точно говоришь, дерьма я за свою жизнь много понаделал, вот оно ко мне и вернулось, получается. Жаль только времени на то, чтобы уравновесить эти весы, не осталось.

«Ауди» остановилась у подъезда. Замявшись, Рита все-таки протянула конверт с деньгами, но мужчина даже не шелохнулся. Она вышла из машины и, когда та скрылась за углом дома, вдруг подумала, что так и не увидела лица своего случайного водителя.

* * *

Бойко с Камышевой только что вышли из тайной конспиративной квартиры, которая принадлежит знаменитой в Москве Ирине Пиночет. Работая в паре по принципу «злой следователь и добрый», они пытались расколоть эту женщину, то есть выбить из нее согласие на сотрудничество. Увы, вначале было давшая «добро» принять участие в эфире, Ира передумала. Побоялась, что тайные уроки гимнастики, которые она проводит в своей квартире, навлекут на нее немилость налоговой инспекции.

Час пик. Машины стоят в мертвой пробке. Людская толпа, вооруженная зонтиками, штурмует вход в метро. Лариса вздыхает:

– Надо было к ней днем ехать, теперь я дома не скоро буду. И зонтик не взяла.

– А уж я-то когда до своего района доберусь, просто непонятно, – говорит Бойко и чихает. – Ну вот, уже инфекцию подхватила!

В метрополитене на наших девушек снисходит благодать в виде двух свободных мест. Они садятся, и Бойко, победно чихнув, достает из своей паленой сумки от Шанель книгу с многообещающим названием «Тайна».

– О! – одобряет ее выбор Камышева. – Я много про нее слышала, говорят, прямо переворот в сознании!

– Есть такой момент, – снисходительно отвечает Наташа, страшно довольная, что прочитала что-то раньше Камышевой. – Лишнего тут, конечно, многовато, но если конспективно, есть о чем задуматься. Понимаешь, надо делать нестандартные поступки, то есть посылать в космос нестандартные сигналы. И тогда оттуда, – Бойко подняла глаза кверху, – повалит.

– Что повалит? – уточняет Лариса.

– Как что? – пожимает Бойко плечами. – Манна небесная, всякие приятные сюрпризы и неожиданности. Когда кругом такая дрянь, приятные неожиданности из космоса – это очень нестандартно.

– Интересно, – задумывается Лариса.

Бойко громко чихает, и с другого конца вагона в ответ раздается такой же чих.

– Вот! – Наташа многозначительно поднимает перст. – Есть, есть в этом что-то! Даже возьми нашу программу. Когда получаются самые высокие рейтинги? Когда нами, редакторами, придуман какой-то нестандартный ход…

– Нестандартный в каком смысле? – уточняет Лариса.

– Самое простое – это совмещение несовместимого, вот хоть эту Бродскую возьми. Если бы мы делали эфир «Дети лейтенанта Шмидта», то есть если бы все это было в рамках очевидного, клянусь, ничего бы не было! А тут тебе и безумная Настя, и оператор с камерой кстати подвернулся, сколько славы девчонка за день огребла!

Лариса с изумлением смотрит на Бойко.

– Наташа! – говорит она укоризненно. – Да как тебе не стыдно! На девушку с ножом набросились, а ты говоришь, слава!

– Но ведь не порезали? – пожимает Бойко плечами. – Зато какая реклама! Да это стало самым горячим видео после бокса Кашпировского с Князькиным!

Только Ларисе об этом поединке лучше не напоминать.

* * *

Передача, на которую был приглашен Анатолий Кашпировский, называлась «Астральные жены», в том смысле, что жены, которых бросили их благоверные, нередко обращаются к разного рода магам и астрологам, а потом в них же и влюбляются. В прямом эфире встретились Анатолий Кашпировский и женщина, которую он когда-то любил и которая помогла ему стать всесоюзным экстрасенсом. Предполагалось, что эта встреча и будет гвоздем программы. Но гвоздем оказался ставленник Пятницкой питерский сексолог Игорь Князькин, который тут же заявил о своем горячем желании незамедлительно плюнуть в лицо Кашпировскому за то, что тот обманывал целую страну.

Экстрасенс реагировал на реплики сексолога как на жужжание мухи, не более, ситуация обострилась, когда Кашпировский предъявил публике главный аргумент, свою книжку, в которой 250 знаменитых людей рассказывают о том, как он им помог. Князькин решил ковать железо, пока горячо: вскричал, что у него тоже есть кое-какая книга о ста выдающихся врачах, среди которых Кашпировского нет, после чего не преминул исполнить свою заветную мечту: подскочил к экстрасенсу и плюнул.

Напомню, что все это происходит в прямом эфире. Кстати, многие не вполне понимают, что это такое. А это, господа хорошие, непосредственная трансляция сигнала в реальном времени. До зрителя этот сигнал доходит с задержкой всего в несколько секунд, которые теряются в цепочке: камера – центр обработки сигнала – антенна-спутник – спутник – приемная антенна – телевизор. Максимум, что можно сделать за эти несколько секунд, запикать ненормативную лексику. Вот так на радость телезрителям в эфир и попадают всякие непредвиденные события.

В тот раз повезло Сибири. Поскольку «Астральные жены» шли в прямом эфире, запикать крик Кашпировского «Б…, сука ты мордатая!» не успели. Европейская часть России этого уже не слышала. Но, конечно, ни у кого не поднялась рука лишить их зрелища великолепного удара правой (когда-то Анатолий Михайлович занимался боксом), отправившего питерского сексолога то ли в нокдаун, то ли в нокаут – из-за рекламной паузы посчитать точное количество секунд не удалось.

И еще пропала прекрасная сцена: Кашпировский покидает студию, а за ним бегут астральные жены, по дороге целуя ему руки.

* * *

Только что Камышевой наступили на ногу. Наташа с интересом ждет, когда та начнет материться, но Лариса упрямо держит марку.

– Нет, Наталья, ты заблуждаешься, – гнет она свою линию. – Скандал – это не исключение из правил, а наш золотой стандарт, наши рабочие будни, наш хлеб. Единственно нестандартный для нас поступок – протащить в эфир что-то разумное, доброе, вечное, а мы…

Лариса, вздохнув, машет рукой, мол, всего не объяснишь.

– А что мы?

– А мы – и я, и ты тоже! – давно продали душу за наши рейтинги. Пятницкая, конечно, правильно сказала, но ничего изменить мы уже не можем. А значит, и положительного ответа из космоса нам ждать нечего.

– Почему это нечего? – возмущена Бойко тем, что сомневаются в ее силах. – Да я, если захочу… Я вот, чтоб ты знала, целый список нестандартных поступков уже составила!

– Слушай, что я тебе скажу, – окончательно распалилась Лариса, – всеми этими списками вместе с благими намерениями знаешь куда дорога вымощена? Вот-вот. Помнишь этот анекдот про лотерейный билет? Этому анекдоту знаешь сколько лет? Наверное, его еще до нашей эры рассказывали.

– Что-то я его не помню, – насупливается Бойко.

– Ой, ну Аврам много лет просил Бога послать ему выигрыш в лотерею, корил его за невнимание к нему, спустя десять лет Господь не выдержал и грянул с облаков: «Аврам, дай мне шанс – купи лотерейный билет!»

– Вот еще, – не смеется Бойко анекдоту, – какие еще до нашей эры лотерейные билеты?

– Ну были же там, наверное, азартные игры, – праведный запал Ларисы иссяк, она уже остыла и жалеет о начатом разговоре.

Зато когда Наташа выходит на конечной, первое, что она делает, бросается к газетному киоску и умоляет уже закрывающую его тетку продать ей лотерейный билет.

– «Русское лото» возьмете? – недовольно спрашивает киоскерша, и счастливая Наташа засовывает в карман сумки разноцветный бумажный квадратик с номерами.

* * *

В меню светских мероприятий церемония награждения Elle Style Awards занимает особую страницу – это что-то вроде «Оскара» в мире кино. На обилие самых лакомых номинаций слетаются все-все-все, за исключением, разумеется, тех, кто здесь лишний.

Центральный выставочный зал «Манеж» – то самое место, тот самый огромный аквариум, где, не толкаясь плавниками, прекрасно разместились золотые рыбки этого города. Владельцы газет, заводов и пароходов, гендиректора и исполнительные директора серьезных западных компаний, главные редакторы с собачками и любовниками, главные модельеры без собачек, но с супругами, известные продюсеры и… звезды, звезды, звезды, звезды. И среди них – наша Маргарита в роскошном платье от Валентина Юдашкина. Ну как, скажите, она могла не поддержать этого именитого российского производителя, если специально для нее он сотворил такое чудо? Бирюзовая тафта, мерцающая из-под невесомой органзы, асимметричный разрез на плече и длинный шлейф.

Гости собирались больше часа. Вольготно фланировали с напитками, сбивались в стайки, обсуждали последние сплетни, давали интервью многочисленным журналистам и позировали фотографам. В этой обстановке самым продуктивным и самым беспроигрышным способом общения был УК. Речь совсем не об Уголовном кодексе, как подумали сейчас отдельные неучи, а об Убойном Комплименте. Отличница Маргарита про себя процитировала урок № 27 университетского курса Робби Дерипаски: «Разговаривая с человеком, который может стать частью вашего звездного будущего, отмечайте его конкретную и единственную в своем роде черту. В конце беседы назовите его по имени, посмотрите прямо в глаза и сразите УК – Убойным Комплиментом».

Маргариту, как дочь величайшего отечественного поэта и подругу Гая Ричи, многие уже знали и видели – на билбордах, страницах журналов, других вечеринках. Поэтому наша рыбка, включив свой внутренний навигатор, быстро ловила обращенные к ней взгляды и улыбки.

Вот она замечает чистый взгляд Даночки Борисовой и спешит к ней, чтобы сказать:

– Дана… Это волшебно – какое платье, боже мой! Так давно хотела с вами познакомиться, чтобы лично сказать, что просто восхищена вашей смелостью. Ведь вы единственная женщина в этом городе, кто говорит то, что думает!

Красавица телеблондинка приветливо улыбается, но в ее глазах читается легкое недоумение.

– Ой, простите, – «опомнилась» Маргарита, – я не представилась: Маргарита, – она протягивает руку, – Маргарита Бродская.

– Ах, вон оно что! Так вот про кого сейчас говорит вся Москва! – Дана улыбается и легонько сжимает ладонь дочери поэта.

Вдохновленная этим ответным Убойным Комплиментом, Маргарита, осмелев, оглядывается и видит, что в самом центре аквариума образовался небольшой водоворот. Это Андрей Фомин бурлит, привлекая к себе самых экзотических рыбок вечера.

Тина Канделаки как раз рассказывает ему и подружкам о том, что отныне ее можно считать коллекционером, она собрала и выложила в Интернете фотографии девушек, заснятых в самых романтических позах на фоне висящих в их комнатах ковров.

– И как называется эта галерея? – интересуется Фомин.

– «Его ворсейшество», – мило вздыхает Тина.

Все, в том числе и Рита, не могут удержаться от смеха.

– Действительно, – говорит она в полном восторге, невзирая на то, что дома, в Усть-Лабинске, у нее висят на стенах сразу два подобных ковра, – сколько же должно пройти времени, чтоб ими наконец прекратили украшать интерьер!

Тина профессионально сканирует нового члена их веселого водоворота и, наконец, одобрительно кивает головой:

– Фомин! Ты посмотри, это же Бродская, подруга Гая Ричи! Как мило!

– О! – с большим энтузиазмом восклицает тот. – Сама Маргарита Бродская!

И тут же, не медля ни секунды, вынимает из стоящей рядом вазы герберу и вручает ее Рите.

– Спасибо, – милейшим образом смущается она. – Ой, Тина, вы знаете, вам Паша, ваш тренер, передавал привет. Говорит, что-то давненько вас не видел…

– О! – удивляется Тина. – Вы уже и с Пашей успели познакомиться?

– Конечно, – абсолютно серьезно отвечает Маргарита. – Он был первым профессионалом в Москве, к услугам которого я обратилась. Как только приехала, сразу его разыскала. Меня в свое время так потрясла фотосессия с вами в журнале «Максим», что никаких иных вариантов, кроме как ваш персональный тренер, я даже не рассматривала! Вот теперь работаю в поте лица, стараюсь довести свое тело до такого же совершенства, как ваше.

– Ой, деточка, – сражена наповал Тина, – как мило… Правда, Андрей?

У Андрея Фомина просто нет слов.

Но как ни приятна эта компания, Маргарита должна спешить дальше. Точно так же, как в правилах этикета начала XX века было написано, что девушка, впервые пришедшая в дом молодого человека, не должна снимать перчаток и находиться в гостях дольше 15 минут, так и здесь, на светской вечеринке, нельзя задерживаться надолго, надо плыть по течению дальше, смело перемещаться по аквариуму, легко и непринужденно поддерживая беседу, то есть пускать пузыри светского трепа с максимальным количеством рыбок. Среди них Маргарита замечает блистающую чешуей нового платья Лолиту.

– Лолита! – говорит она после целой серии приветственных улыбок. – А я везде вас ищу… Моя мама, она сейчас живет в Америке, просила вам передать, что ей ах как жалко, что больше не идет ваша программа. Она так скучает, она, да и я, конечно, мы считаем, что ваша «Без комплексов» помогала женщинам жить.

Госпожа Милявская благодарно кивает, и Марго протягивает ей цветок герберы. Лола с шумом вдыхает аромат и говорит одобрительно:

– Ну, наконец-то хоть одно свежее лицо в этом террариуме.

Ой, а кто же это сидит вон там, за дальним столиком, в одиночестве? Боже мой! Это же Лариса Голубкина! Нет-нет, ни в коем случае не позволим истинной звезде, пусть и прошлого, скучать!

Видимо трепеща от восторга, Маргарита подсаживается к Ларисе.

– Лариса, – вздыхает она в том месте, где должно быть отчество (ай-ай! Лариса Ивановна!), – даже не хочу говорить вам, кто вы для нас, – она жалеет, что отдала цветок Лолите, – я даже не хочу без устали повторять, что в «Гусарской балладе» вы великолепны! Хотя больше всего я любила ваш бенефис. Как жалко, как жалко, что его не повторяют! А диск с вашими романсами был даже у моего отца.

Ларисе очень импонируют такие манеры совсем молоденькой незнакомой девушки.

– Извините, – улыбается она, – к сожалению, мне неизвестно, кто ваш папа…

– Иосиф Бродский, – тихо отвечает Рита.

– О! – потрясена Лариса. – Да-да, теперь я припоминаю, что кто-то говорил мне о вашем приезде, если не ошибаюсь…

– Маргарита, – кивает головой девушка, – Маргарита Бродская.

Все, все, дорогая, хватит. Должное внимание уделено, надо бежать! Глоточек воды из стакана, и – дальше, дальше, дальше…

– Ой!!!

Наша рыбка делает неудачный разворот (все-таки внутренний навигатор еще недостаточно настроен на вращение в светских водах), и стоящий позади нее высокий мужчина облит водой. Она виновато ахает, поднимает взгляд от мокрой брючины к лицу пострадавшего и замечает кудрявую прядь волос…

Нет, это просто невозможно, это же… Это же король ракетки и беда девушек Марат Сафин!

– Простите, простите, извините, – сконфужена Маргарита, – это только вода! Боже, какой кошмар!

– Ничего, ничего, – великодушно улыбается тот и протягивает очаровательной террористке руку, – Марат.

– Маргарита, – отвечает она, вложив в произношение собственного имени столько оттенков нежности, словно имя это было душой всех цветов на свете.

– О! – смеется беда всех девушек. – Маргарита! Вы знаете, что вы – моя любимая пицца?!

В ответ на это у Маргариты лишь чуть приподнимаются уголки губ.

* * *

Но вот гул голосов стихает, в ожидании дефиле, то есть старта долгожданной церемонии, приглашенные рассаживаются за столики.

В совершенно расстроенных чувствах Маргарита даже не заметила, как один из ловких распорядителей посадил ее рядом с Никасом Сафроновым. Она лишь кивнула ему и снова задумалась: что, что же она должна была ответить Марату на этот его пассаж? Ах, как позорно она пропустила этот мяч!

Никас, подперев щеку рукой, тем временем с большим интересом следит за нежным профилем своей соседки. Так игнорировать известного художника современности и дальше было уже неприлично. Маргарита находит в себе силы забыть на минутку о кудрявой голове победителя US Open и улыбнуться соседу:

– Маргарита, – потупила она глазки.

Никас кивает головой, давая понять, что ее имя ему известно, а называть свое – ненужное кокетство. По сути, сейчас самое время сразить художника УК, но Рита после бесславного фиаско на корте не расположена делать людям приятное.

– Хорошее лицо, – говорит Никас, не дождавшись своего комплимента, – я бы хотел вас рисовать…

– Простите, – отвечает ему наша опечаленная рыбка и, понимая, что ее несет куда-то не туда, ничего уже не может с собой поделать, – но я, как и мой отец, не выношу всю эту дрянь XX века.

Никас недоуменно поднимает вверх бровь.

– Мой отец не выносил так называемое современное искусство, – с достоинством поясняет дочь Бродского, – единственная функция которого показать, какими самодовольными, ничтожными, неблагородными, одномерными существами мы стали!

– Это цитата?

Никас всерьез заинтригован:

– Молодец какая! Вот что значит – молодая память, а у меня уже такой Альцгеймер, что ничего вообще не помню.

Он улыбается и переключает драгоценное внимание художника на сцену, где уже закончилось дефиле и к исполнению своих непосредственных обязанностей приступил ведущий церемонии.

* * *

В зале чувствуется хорошо замаскированное напряжение. Интрига, слава Издательскому дому Hachette Filipacchi Shkulev, сохранена, и никто не знает, кто же именно получит сегодня одну из заветных номинаций. Претенденты – люди сильные и тренированные, это вам не президент Грузии! Никто не жует галстук и не обмахивается в нервном ожидании веером. Выдержка, выдержка, ничего кроме выдержки. На лицах основных претендентов написано такое безразличие, что просто диву даешься – сколько же сил надо иметь, чтобы сохранять олимпийское спокойствие, когда так стучит сердце и мандражируют конечности.

Ведущий церемонии (а разве я не сказал? Малахов, Андрюша собственной персоной!) шутит, интригует, раздает конверты с именами, вызывает на сцену номинантов…

Уже объявлен победитель в номинации «Выход в свет», а Марго все думает и думает, как надо было ответить этой бывшей первой ракетке мира, что из того, что в этом звездном статусе он сумел просуществовать лишь девять недель?!

О теннисе она ровным счетом ничего не знает (про первую ракетку и девять недель, это уж я блеснул), ни на одном матче не была, Интернета поблизости не видно. Но если времени на подготовку нет, значит, у нее должна быть заготовка. Не встречались ли мы с вами в Куршавеле? Нет, не то.

Уже вручены награды «Девушка с экрана», «Певица года», а Маргарита все морщит лобик. Убойный Комплимент, но какой? Может, надо было сказать ему что-то из папы? Например, познакомиться с вами, все равно что познакомится с 20-летней Ахматовой в 1916 году. Нет, слишком изысканно в ответ на «пиццу».

Объявлены победители в номинации «Эфирное создание» и «Светская персона», а Ритуля, отчаявшись, уже додумалась до того, что надо было просто взять у него номер телефона.

И тут как раз Малахов вызвал на сцену ее. Нет-нет, не как номинантку, а как почетную гостью, которой он хочет доверить открыть конверт, где хранится имя очередного победителя.

Аплодисменты вырвали Маргариту из оцепенения, вернули ей уверенность в себе, и дочь Бродского, новая муза Гая Ричи, звезда будущего шоу на Другом канале, поднялась на сцену с гордо поднятой головой. Кому, как не ей, по справедливому замечанию Лолиты, долгожданному новому лицу в этом террариуме, объявлять победителя номинации «Мужчина мечты»?

И вот она вскрывает конверт и – да-да, дорогой читатель, – судьба испытывает ее второй раз!

– Марат Сафин! – громко читает наша рыбка.

Под бурю восторга белозубое теннисное божество выходит на сцену, принимает из ее рук награду и нежно, очень нежно целует Риту в ладонь. При этом глаза его продолжают смеяться.

* * *

Ночь после церемонии Маргарита провела в совершенном смятении. Конечно, наволочка из «Икеи» не увидела ее слез, но заснуть ей удалось только под утро.

В изголовье ее кровати на специальной полочке рядом с очками отца лежала белая бумажная салфетка. Самая обычная салфетка, если бы не семь заветных цифр и пять магических букв, выведенных на ней размашистым почерком человека, с бо´льшей ловкостью держащего теннисную ракетку, чем взятую у официанта шариковую ручку.

Вихрь самых незапланированных мыслей закрутился в ее голове после того, как официант передал ей эту салфетку, и сейчас, дома, этот вихрь грозил перерасти в ураган «Катрина».

Маргарита старательно гнала от себя эти неуправляемые проявления стихии, но то и дело на самом гребне волны перед ней вставал основной вопрос: о возможной смене мастера прямого эфира на мастера спорта…

Да-да, конечно, она понимает, что вместе с этим вопросом встает и вопрос о ее карьере, но с другой стороны… Ведь Андрей сам, смеясь, говорил ей вчера о том, что первые пять столиков на этой вечеринке уже переспали со следующими пятью столиками, причем не по одному разу. Да-да, конечно, она отдает себе отчет, что перспектива стать очередной девушкой Марата, заснятой в его объятиях на каком-нибудь пляже в Марбелье, совсем не то, к чему она стремилась, но… Андрей сам рассказывал про запасных девушек мечты…

С этой тяжелейшей для любой прелестницы дилеммой она разобралась лишь к утру. Спасительный маячок в виде светлого образа Малахова зажегся перед нею как путеводная звезда. Нет, нет и еще раз нет! Она – не такая! Она не может подвести этого святого человека! Она должна, просто обязана стать звездой! Она может изменить, пусть даже… Гаю Ричи, но никак не Андрею!

Маргарита решительно изорвала в клочья волшебную салфетку и заснула.

Проснулась она бодрой, совершенно свободной от вчерашней бури чувств и, сладко потягиваясь, призналась сама себе, что порванная салфетка всего лишь способ уснуть, а если ты действительно выбираешь карьеру, тут надо сжигать мосты…

Узнать адрес ее вчерашнего обольстителя для Риты, завсегдатая сайтов для папарацци, не составляло никакой проблемы, на этот адрес она заказала пиццу «Маргарита» и двухлитровую бутылку с колой. Это был единственный способ отрезать себе все пути и не оказаться в списке жертв, попавших под безудержную энергетику этого покорителя тибетских вершин. Нет, она не будет сидеть на трибуне его фанаток и протяжно стонать, когда мускулистый красавчик ведет во втором сете:

– О, Марат!

* * *

В эту историческую ночь в большом городе не спала еще одна наша хорошая знакомая – редактор Лариса Камышева. Идея Бойко о нестандартных шагах, почерпнутая из книги «Тайна», ее, что называется, зацепила. Тем более что в целом эта идея никак не противоречила ее мироощущению. Долго и обстоятельно она размышляла о том, что именно она, Лариса Камышева, может совершить такого, чтобы самой удивиться. И вот наконец эврика! Лариса не только нашла, но и сделала то, над чем в другое время просто бы посмеялась, а именно зарегистрировалась на сайте «Одноклассники».

На очередной встрече с психотерапевтом они как раз выбрались из песочницы и добрались до средней школы. Психоаналитик тут же вскрыл еще одну язву, точившую Ларису все это время и мешающую ее окончательному счастью с мужчинами. Язву звали Леха Рябов, и тогда, в седьмом классе, она его очень, очень сильно любила, а он лишь смеялся над ней – прятал портфель, дразнил Лариской-крыской, и однажды… Ох! какая мерзость! поймал муху и засунул ей за шиворот. После восьмого класса Леха ушел, и Лариса ничего о нем больше не знала, а спрашивать общих знакомых стеснялась, вдруг догадаются о силе ее любви?

В эту ночь Камышева, полная решимости, прошла через все чудовищные для любого гуманитария препоны регистрации, нашла свою школу, забила, цепенея от давности этих цифр, годы выпуска и, с одной стороны, понимая, что Алеши там может и не быть, а с другой – страстно на это надеясь, начала вглядываться в квадратики фотографий, под которыми иногда встречались знакомые фамилии…

Боже мой, вот он…

У Ларисы даже руки затряслись. Нет, это не были пустые фантазии глупой девчонки. Боже мой! Какой мужчина! Просто вылитый Джордж Клуни, только моложе! Она зашла на страницу, где Леха выложил свои фотографии (подлец какой, судя по количеству этих фотографий, он прекрасно понимает, что выглядит просто супер!), и сердце ее заныло… Какая же это в высшем смысле несправедливость! Как долго мужчины сохраняют товарный вид, в то время как женщины… Вот ее девочки, ее бывшие одноклассницы. Неужели, неужели и я так же постарела, как и они?

В совершенно растрепанных чувствах, понимая, что теперь ей не уснуть, Лариса нашла свой институт, своих одногруппников, тоже расстроилась, потом вдруг вспомнила про первое место работы, потом…

И вдруг получила письмо от Лехи!

«Лариска-крыска, ты все-таки появилась!»

Полночи они переписывались, а вторую половину она рыдала в подушку. После всех «а помнишь?» и «чем занимаешься?» Лешка отписал, что буквально недавно разошелся с женой и очень этому рад, потому что теперь он с чистой совестью может сказать Ларисе, что всегда любил только ее. И любит до сих пор.

«Зачем, зачем же я это сделала, – кляла себя Камышева, – оставалась бы для него прекрасной мечтой, а он – для меня. Как же я смогу показаться ему на глаза, ведь я уже далеко не девочка!»

Понятно, что зарегистрировавшись на «Одноклассниках», Лариса не разместила свою фотографию – у нее просто ее не было.

«Какой ужас! – мучилась она. – Надо было сначала фото размещать, а потом уже вступать в переписку! Он, наверное, тогда бы просто ей не написал, а если бы и написал, то только как другу… И вот теперь Алеша настаивает на встрече, просит телефон…»

В тот самый момент, когда она совсем было отчаялась, с космосом наладилась обратная связь: Лариса вспомнила про истинно королевский поступок ИБП, да-да, Лариса вспомнила рассказ Именитой Балерины Прошлого о том, как та послала фотографию ню (и это в семидесятилетнем возрасте!) своему бывшему поклоннику. Чтобы он понял, что ему не о чем жалеть.

Ранним утром Лариса звонила в дверь своей подруги соседки, чтобы изложить ей свою необычную просьбу. Та понимающе кивнула (неизвестно, что уж ей померещилось) и с деловым видом просьбу подруги исполнила. А именно: сфотографировала ее в голом виде и без косметики.

И вот, обливаясь праведными слезами, Камышева прощается с любовью своей жизни – жмет на кнопку и ссылка на голую правду жизни летит по проводам прямо к Лехе.

* * *

– Ох, и почему я не дочь какой-нибудь знаменитости? – мечтательно вздыхает Пятницкая.

Только что Лена закончила знакомство с отзывами о церемонии награждения «Эль». Буквально везде – и в комментариях Милы Кузиной в «КоммерсантЪ’е», и у Божены Рынска в «Известиях» и в остальной менее громкой прессе – упоминалась Маргарита Бродская, которую Лена считает своей личной находкой.

– Сколько же благ, – продолжает она, – можно поиметь от известного папаши!

– Достаточно просто богатого папаши, – уточняет Бойко.

Пятницкая с ней абсолютно согласна. Миша тоже не возражает. Молчит только Лариса. Сегодня она пришла на работу с трехчасовым опозданием и таким перевернутым лицом, что все боятся проявлять любопытство.

– Никто, – вдруг тихо начинает Камышева, – никто, даже самый влиятельный отец не может купить своему чаду настоящую любовь, не может, – глубокий вздох на грани нервного срыва, – вернуть упущенное время…

– Ларис, – пытается реанимировать Камышеву Малахов, – а ты знаешь, что этим летом в Италии один русский олигарх, имеющий двадцатилетнюю дочь, подошел к Джорджу Клуни и предложил ему 25 миллионов долларов за то, чтобы он женился на его девочке?

– Он что, – шепчет Лариса, прижимая руки к груди, – с ума сошел?

– Клуни ему ответил то же самое! – радуется Малахов. – На что заботливый отец страшно разозлился и решил звезду не щадить: «Ты, – говорит, – подумай хорошенько, жалко мне тебя, все-таки ты уже сильно постарел, кто тебе еще такие деньги предложит?!»

У Камышевой просто дыхание перехватило.

– Нет, – наконец приходит она в себя, – это просто невозможно… Он действительно сошел с ума, этот олигарх! Как же так можно? – Она укоризненно качает головой. – Ведь это же КЛУНИ!!! (Для Ларисы, как и для многих женщин всего мира, этот артист – воплощение того самого мужчины, с которым можно смело заселяться в шалаш, потому что совершенно очевидно, что кроме шалаша и красоты у него есть и счет в банке.) И потом, любовь не продается!

– Еще как продается! – уверяет ее Бойко, не согласная ни на шалаш с Клуни, ни на ипотеку с Заком Эфроном. – Вопрос в цене!

– Опомнитесь, – взывает Лариса к совести веселящихся сотрудников, – так жить нельзя, мы же…

Узнать о том, куда они все скатились, члены редакции не успевают. Глаза Камышевой наполняются слезами, и она выбегает из комнаты.

– Все эти психологи, – нарушает общее молчание Бойко. – Довели девку! Андрей, а ты куда?

Малахов под шумок уже накинул плащ.

– Я… Меня сегодня не будет, – объявляет он. – Важная встреча, потом расскажу. – И он быстренько ныряет в дверной проем.

Тишину нарушает Миша.

– Слушайте, а что это с ним последнее время творится? Иногда мне даже кажется, что он…

– Влюбился, – обрывает его Бойко, – ты, Паронин, как всегда, обо всем узнаешь последним.

– У меня же Антуан на руках! – взвивается Миша. – Я и пописать забываю иногда, не то что за личной жизнью ведущего следить! А с кем у Малахова лямур?

– С новой звездой Другого канала Ритусей Бродской!

Паронин секунду переваривает новость и выдает резюме:

– Ай, умница! Правильно, по сусалам этим англичанам, а то прямо совсем на своем острове зазнались. Мадонна их не устроила, Бродскую подавай. Нет, врешь, сэр Гай, не возьмешь!

– А мне все-таки вот что интересно, – вдруг не к месту заявляет Бойко, – кого же они на Другом Мастером собираются сделать? Может, Якубовича или Ваню Урганта переманили?

* * *

Куда же так спешит Малахов, ради чего или кого он покидает свое все еще (пока!) основное место работы? В гости, и в какие, я вам доложу, гости!

Лицо Мастера еще не открыто, а работа над «Мастером и Маргаритой» идет полным ходом. По замыслу создателей, передача должна была представлять собой элегантный mixed аналитических сюжетов с ключевым гостем в студии, должным оторвать телезрителей в субботний вечер и от «Программы максимум», и от ледовых шоу, и от всех блокбастеров сразу.

Идея прекрасная, дело за малым – нужно «всего лишь» (ха-ха!) наполнить программу теми самыми сюжетами.

Подготовка к эфиру на Другом идет с опережением графика, а удача просто плывет в руки Андрея и Маргариты, потому что первое интервью, записанное ими для своей программы, – настоящий эксклюзив. В кадре сама Черная Пантера под ручку с женихом Владиславом Дорониным! Пусть злопыхатели шепчутся по углам, что их долгожданной свадьбе мешает маленький, но неприятный пустячок в лице законной супруги жениха, погоды эти слухи не делают. Интервью со сладкой парочкой мечтают заполучить все телеканалы, пока не знающие, что Другой в этом виде соревнований уже надевает желтые трусы лидера!

* * *

Вечер. Рублевка в сторону области уже забита, а обратно, похоже, едет только машина Малахова. После интервью со счастливой парочкой Рита как-то притихла, поскучнела, прислонилась к окну и, глядя на встречный поток автомобилей, о чем-то напряженно думает…

А я смотрю на нее…

После церемонии награждения «Эль» у меня впервые зародилось подозрение, что у нашей Маргариты начало просыпаться ее Альтер Эго… Ну что же, давно пора. Очень интересно познакомиться. Нет, не случайно оказалась Маргарита в ряду дежурящих у подъезда поклонниц, думаю, это ее задыхающееся Альтер Эго вытолкнуло свое Эго хоть куда-то поближе к тому месту, где формируется несущая стена желаний. Да, ее мама и бабушка слушали Малахова, да и сам он – душка, но мало ли народа слушают душку Андрюшку?

Полагаю, и ее работа в «Сексе по телефону» не была случайностью. Есть на свете девицы, которые, не заканчивая школу гейш, умеют виртуозно манипулировать мужиками, бессознательно провоцируя их на нужные им шаги… Вот и Малахов в последнее время как-то беспокойно себя ведет в ее присутствии.

* * *

– О чем задумалась? – спрашивает Риту Андрей.

– Они выглядели так… так счастливо, – грустно произносит она. – Я не понимаю…

Ах, вот она о чем! Вот чем можно объяснить изумление в девичьих глазках. Интересно, как она себе это представляла? Как сексуальное рабство? Как Наташу Кампуш? Хотя и тут все неоднозначно. Помню, меня во всей этой истории несколько удивил тот факт, что Наташенька выезжала со своим насильником на горнолыжные курорты и боялась на трассе крикнуть: «Спасите меня!» Думаю, если пройтись по особнякам Переделкина и Рублевки, то таких сексуальных рабынь можно собрать не на одно ток-шоу Европы.

– А ты что себе нафантазировала? – спрашивает Малахов. – Как в сериале НТВ? Когда несчастные похищенные птички отбывают эротическую повинность в золотых клетках? Рабыни секса, женщины для утех? Ох, Маргарита, Маргарита, какой ты все-таки ребенок.

Ритуля сейчас действительно похожа на ребенка. Малыша, у которого отняли любимую игрушку. Малахов, прошу слова! А то начнешь сейчас сюсюкать, а тут нужна жесткая терапия.

Давай, расскажи ей ВСЕ. Неужели она действительно думает, что путь к вершинам Олимпа так и будет усеян розами и мимозами? Думала, мы не знаем о том, что далеко не последний человек в руководстве Другого канала прислал ей после личного знакомства целое ведро мимозы? Думала, что за спиной Малахова она так и пойдет шагать вверх, вверх, вверх? Нет, деточка, все только начинается, а это значит, что на твоем пути будет очень много моментов, когда самой себе придется честно ответить на «вопрос номер 1».

Какой именно? А вы что, его до сих пор не запомнили? Повторяю для особо одаренных: Готова (готов) ли ты заняться первой древнейшей ради карьеры во второй древнейшей?

Причем вряд ли тебе предложат совершать это с победительницей Евровидения или финалистом Кубка Кремля. Да-да, думаешь, я не заметил все эти ужимки и прыжки на вечеринке «Эль»?

Конечно, ты далеко шагнула от вахты у подъезда, но суть от этого не меняется. Человек, у которого нет мозгов, ночует на вокзале и ждет, когда его подберет и осчастливит какая-нибудь престарелая звезда. Человек с мозгами поступает в вуз и ждет, когда его осчастливит какой-нибудь модный продюсер. Без разницы. Чтобы добиться чего-то во второй древнейшей, придется немного потрудиться на рисовых и чайных плантациях первой.

…Уф-ф-ф. По-моему, блестящий спич. Ну же, Малахов, давай, скажи ей это! Ну?!

Что же ты за тряпка! На что надеешься? Все равно не получится остаться белым и пушистым. Ты, дорогой, уже влез в эту историю по уши, обратной дороги нет.

* * *

Впрочем, наверное, ты прав. Ведь сегодня вечером вас ждет еще одно совместное мероприятие, и совершенно необязательно являться на него с девицей в растрепанных чувствах.

Тема великой любви американской топ-модели и российского олигарха застолблена еще одним колышком – вечером нелегкая (обычно к этому прилагательному добавляют «журналистская судьба») принесла (или занесла) Андрея и Маргариту в клинику пластической хирургии и лазерной косметологии «Naomi», названную так в честь… (см. выше). Каждую неделю генеральный директор клиники и самый молодой пластический хирург Москвы Андрей Искорнев устраивает в своем косметологическом заведении самые необычные увеселения сезона – ботокс-вечеринки.

За столиками с шампанским Deutz – жаждущие вкусить молодильных яблок ухоженные дамы разного возраста, иногда разбавленные господами. Помощники директора центра обходят гостей, фломастером отмечая на их лицах приметы времени. О ужас! У Малахова обнаружена глубокая морщина! А Рите пора подумать, чтобы уже сейчас законсервировать свою юную красоту.

Скрипач-виртуоз расслабляет гостей классическим наследием, скажем, Луиджи Боккерини. Часы бьют полночь, выносится серебряный поднос с одноразовыми шприцами, и доктор-виртуоз Андрей Искорнев пускает их в дело. Один укольчик маэстро, и… противные морщины разглаживаются на полгода вперед. А при народе, как говорится, и смерть красна – увидеть, что твоей соседке по столу требуется гораздо больше уколов, чем тебе, всегда приятно. Музыкант переходит на фантазии-каприччиозо Никколо Паганини, отботоксированные гости вечеринки, капризы которых удовлетворили сполна, стоя аплодируют.

Затерявшиеся среди толпы счастливцев Маргарита и Андрей замерли за огромным фикусом в углу зала. Они, конечно, в восхищении и от Искорнева, и от скрипача, и от Паганини, но сейчас они банально подслушивают разговор двух дам – Дамы Просто Приятной (ДПП) и Дамы Приятной Во Всех Отношениях (ДПВО).

ДПП (на ее гладком лице легкая улыбка):

– Прихожу сюда в третий раз и чувствую такую эйфорию.

ДПВО (ее гладкое лицо уже не может улыбаться):

– Ха, третий! Милочка! Да я здесь стала фанаткой Паганини! Уже 24-й его каприччио слушаю!

ДПП (оглядываясь):

– Столько жен олигархов и топовых политиков, собранных в одном месте, я еще нигде не видела!

ДПВО (пытаясь улыбнуться):

– Сходите на сеанс интимной гирудотерапии, я вам дам адресок, там тоже есть на кого посмотреть.

ДПП (оживлена):

– Да что вы? Неужели и до этого дело дошло?

ДПВО (снисходительно):

– Все началось с передачи Малахова.

ДПП:

– Андрея?

ДПВО:

– Нет, его дядюшки, он как-то принес в студию банку с пиявками и возобновил интерес простого народа к этим штучкам. А там и бомонд подтянулся.

Маргарита (шепотом):

– Андрей, он ваш родной дядя, правда?

Малахов (тихо и раздраженно):

– Он такой же мой дядя, как Бродский твой папа!

ДПП (слегка, то есть с трудом приподнимает брови):

– Я, вообще-то, до уколов пиявочными укусами увлекалась, но про эти дела в интимной сфере впервые слышу!

ДПВО (снисходительно):

– Для активизации точки G, моя дорогая, это первое средство. Всего несколько сеансов – и фригидность как рукой!

ДПП:

– Но куда, простите, куда же их прикладывают?

ДПВО:

– Как куда?

В этот момент к Малахову и Рите подходит ассистент с фломастером, и ответ Дамы Приятной Во Всех Отношениях они уже не слышат.

– Расслабьтесь, господа! Сейчас нанесем оговоренные точки.

Наши Бони и Клайд переглядываются. А чего они хотели? Здесь все просто, либо ты, как в фильме «Ночной дозор», укушен, то есть, простите, уколот, либо ты из Мира Иных.

– Я не хочу превратиться в мумию, – шепчет Рита.

И парочка журналистов, на ходу стирая черные пометки с лица, спешно несется в гардероб.

* * *

И все-таки Андрей Искорнев – молодец. Ботокс-вечеринка – ах, какой грамотный ход сделан им в городе, где скоро не останется ни одной булочной, только салоны красоты.

И нам тоже надо придумать что-то такое, чем-то удивить этот город, который мало чем можно удивить…

В эпоху глобализации и рыночных отношений, и уж тем более в условиях всемирного экономического кризиса, звезды не могут единожды воссиять и дальше почивать на лаврах. Они быстро погаснут. Или, что вернее, их погасят – затмят своим блеском другие более расчетливые, более прыткие и молодые. Сегодня каждая звезда обязана проработать детальный план того, как «светить всегда, светить везде».

С артистами все более или менее понятно. Стандартная голливудская знаменитость для сохранения статуса должна умело балансировать между серьезным искусством и коммерческими ролями. Неплохо поработать на съемочной площадке сериала, но параллельно нужно постараться сняться, к примеру, в исторической ленте. О-о-о, эти высокобюджетные голливудские исторические проекты! Эти короткие туники, приталенные сари, мужественные шлемы… В нашем кинематографе, вероятно, в связи с малым бюджетом, достаточно отметиться в роли сыщика или следователя в сериале, и все – ты звезда.

Кстати, у нас существуют уникальные примеры этого «и нашим, и вашим». Взять хотя бы Николая Баскова – «Мурка» плюс ария Ленского и «Терем»-квартет – «Шумел камыш» плюс «Прелюдия» № 3 Дж. Гершвина. От классики берется высококачественный материал и профессиональная выучка, от попсы игровая манера подачи и вседозволенность методов.

Балансировать между серьезным и кассовым искусством, понятно, нужно постоянно: успех как приходит, так и уходит. Ну и, конечно, должна быть объявлена полная пиар-мобилизация. Разумеется, Брэд Питт и Анджелина Джоли уже больше не имеют своих агентов, надо просто посидеть рядом с Брэджелинами, и ты уже звезда, что же касается всех остальных, то многим бы не повредило более частое, чем они думают, общение с прессой.

Чем же, помимо основной работы, основного источника света, заняться нашей Маргарите? Какую публичную модель поведения выбрать? У каждой порядочной звезды должна быть своя ролевая модель. Рената Литвинова интеллектуалка, Анфиса Чехова – секс-бомба, Чулпан – серьезная актриса с благотворительным фондом, Юля Высоцкая – образцовая жена великого человека…

В городе, где все разложено по полочкам, нельзя быть просто дочкой великого человека!

Именно этому и будет посвящено сегодня скайп-совещание Москва – Бонн.

Да-да, господа и дамы, не прошло и ста лет, как случилось чудо: Малахов овладел скайпом!

Скажете, какое же это чудо? Нет, я настаиваю. Малахов и техника – вещи несовместимые. Техника его боится, однажды его чуть не укусил сканер!

* * *

Вот, кстати, повод рассказать историю про чудо. На Валаам приехал скептически настроенный депутат. «Ну и где тут ваши чудеса?» – сразу приступил он к делу. Ему ответили что-то вроде «в чудеса надо верить» и отвезли к старцу в скит на одном из островов. Депутат и со старцем не стал церемониться:

– Ну, – требует он, – вы тут, говорят, чудеса творите? Покажите-ка мне что-нибудь.

– Пожалуйста, – ответил старец и включил лампочку.

Депутат покинул святую обитель со скандалом, не преминув заметить принимающей стороне:

– Вы что, издеваетесь?! Лампочку он мне зажег!

– Вот это да! – изумились те. – У нас же на острове уже сутки нет света!

* * *

Сегодня, как в старые добрые времена, объявлен сбор на квартире у Малахова – только Бреннер у нас виртуальный. Хотя АБШ утверждает, что это Малахов с Ритой – миражи в его квартире.

– Где? – кричит АБШ, сверкая очами. – Где она?! Ну-ка, ну-ка, повертись!

Маргарита без тени смущения красуется перед всевидящим оком скайпа.

– Хороша, эх хороша! А где же бинты, где костыли и гипс?

– Тьфу-тьфу-тьфу, – машет Рита руками, – вы о чем?

– Как о чем? По «Эхо Москвы» передавали о провокации, в центре Москве на дочь Бродского напала группа антиглобалистов! Боже, какой ход, какой пиар! Давайте, стервецы, рассказывайте, как вы до этого додумались!

Пока Малахов рассказывает о том, что «культурная провокация» – это совсем не пиар, а самая настоящая акция протеста безумной Насти, Рита тактично удаляется на кухню, чтобы заварить чай.

– Ну и как? – выпытывает АБШ подробности, разумеется, не о Насте, а о Рите. – Как она, справляется?

– Просто уму непостижимо! – без зазрения совести хвалится Малахов. – Блистательное владение Убойным Комплиментом! Знаешь, что она завернула Лолите? Что она любит ее за то, что та живет, как хочет!

АБШ в полном восторге – чуть слезу не вытирает:

– Моя школа! (Entschuldigen bitte! Но школа здесь одна, и она моя! Не надо примазываться к чужой славе!)

Рита вносит поднос с чаем.

– Эх, – печально вздыхает АБШ, – а мне, сироте, и чаю-то никто не нальет, и стакан воды никто не поднесет…

Плач сироты незамедлительно пресекается Малаховым:

– Открываю заседание! На повестке дня только один вопрос: чем будет заниматься наша Рита?

– А зачем ей чем-то заниматься? – тут же начинает бушевать АБШ. – С такой красотой и чем-то заниматься?!

– Я тебя умоляю, красота и образование в тусовке – это еще не все. Надо что-то придумать для поддержания статуса звезды. Рита засветилась как новое лицо в бомонде, подтвердила свой звездный статус будущей работой на Другом канале, теперь заранее нужно подготовиться к тому, когда она уже не будет новым лицом. Нужно четко понять, какова ее ролевая модель…

– Модель? – обрывает его Шумахер. – Она очень даже модель! Даже лучше! Ты на ноги посмотри!

– Сейчас моделью быть неприлично! – влезает в совещание Маргарита.

– А, ну да, ну да, – соглашается АБШ, – у вас там сейчас певицы в чести, клипы снимают на папиковые денежки, я видел пару роликов – беспредел! Может, дизайн или своя галерейка?

– В этой области, – отмахивается Малахов, – давно перепроизводство. Дизайнерш и коллекционерок за глаза хватает.

– Еще модельеры, – подсказывает Рита.

– Ну и писательницы, – вспоминает Малахов, – Оксана Робски проторила дорожку, а за ней потянулись косяки разных авторов.

Повисает молчание. Тут самое время сделать перекур, но среди скайпирующихся никто не дымит, так что все продолжают делать вид, что думают. Но увы, скудный список предложений на светской бирже труда прочтен до конца.

– Да-а-а, – издевается Бреннер, – тяжело вам. Ну что я вам скажу… Понятно, что это должна быть какая-то культурная акция. Лучше всего какая-то безвозмездно переданная рукопись отца. Благодарные слезы потомков и так далее.

– Угу, – качает головой Малахов, – целый чемодан рукописей, из которого она будет два раза в год доставать по одной штуке, чтобы освежить о себе память. И где же мы возьмем эти рукописи? Мы же их людям грамотным должны передавать!

– А благотворительность?

– Ни в коем случае! Этот участок уже застолбили Чулпан Хаматова и Дина Корзун.

– Тогда займитесь философией или богословием, – с полной безысходностью в голосе произносит АБШ.

– Бердяева вслух, что ли, читать? – раздражается Малахов.

– Зачем Бердяева? – оживляется Рита. – Можно читать произведения моего отца, он ведь не только поэт, но и философ.

Малахов незамедлительно восстает из пепла:

– Точно! Это должны быть домашние поэтические вечера!

АБШ шокирован:

– Что-то вроде детских утренников? Когда надо залезать на табуретку и выдавать про маму и про Родину?

– Ну да. Только без табуретки, вечером и с шампанским. А если про маму с Родиной, то что-нибудь нетрадиционное.

Все молчат. Ждут, когда я, Робби Дерипаска, дам «добро». М-м-м-м… «Вечер музыки и поэзии. Приглашает дочь Иосифа Бродского Маргарита Бродская». По-моему, звучит!

* * *

И снова тасуются карты светской колоды. При составлении списка приглашенных на такое важное и ответственное мероприятие, как «вечер музыки и поэзии», надо быть очень внимательным: с одной стороны, в числе приглашенных должны быть представители каждой масти, с другой – нужно быть очень осторожным при их смешивании. Ах, если бы на свете существовал отдельный трактат, посвященный тому, кого, куда и с кем в этом городе нельзя звать! Такого академического труда, увы, не существует, а если бы и существовал, то его нужно было бы или переиздавать еженедельно, или выпускать поправки отдельным каталогом и рассылать подписчикам.

И все-таки совместными усилиями мы сделали это! После долгого обсуждения программка вечера выглядела так:

Вечер музыки и поэзии.

Приглашает дочь Иосифа Бродского Маргарита Бродская

В программе:

– Николай Басков

Ария Мистера Х

– Оксана Федорова

Борис Пастернак «Быть знаменитым некрасиво»

– Светлана Хоркина

Анна Ахматова «Ты напрасно мне под ноги мечешь / И величье, и славу, и власть…»

– Андрей Колесников

Марина Цветаева «Байрону» («Я думаю об утре Вашей славы, / Об утре Ваших дней…»

– Маргарита Бродская

Иосиф Бродский «Я входил вместо дикого зверя в клетку, / выжигал свой срок и кликуху гвоздем в бараке…»

– Тина Канделаки

Шота Руставели фрагменты поэмы «Витязь в тигровой шкуре» («Тот, кто силою своею основал чертог вселенной, / Ради нас украсил землю красотою несравненной»)

– Андрей Малахов

Владимир Маяковский «Послушайте!» («Ведь, если звезды зажигают / значит – это кому-нибудь нужно?»

А также:

DJ Грув, фуршет, розыгрыш призов

И чуть ниже, петитом: в числе почетных гостей Юлия Евгеньевна Бродская…

Разумеется, ради такого события в Москву прямо из Венеции прилетает мама Маргариты.

* * *

«На закате солнца высоко над городом на каменной террасе одного из самых красивых зданий Москвы находились двое: Воланд и Азазелло. Снизу их никто не мог видеть, но им самим город был виден почти весь…»

На крыше этого дома решили когда-то силы света и тьмы судьбу Мастера и Маргариты, именно поэтому из всех вариантов места для проведения «вечера музыки и поэзии» мне показался интересен именно этот дом – символ интеллектуальной жизни России, архитектурная жемчужина Москвы. Его изображение украшает почтовые марки, открытки, календари, обертки конфет, обложки блокнотов, крышки шкатулок, проспекты, буклеты…

Пашков дом, он же Румянцевский музей, он же Старое здание Ленинской библиотеки. Какое счастье для русской культуры, что два года назад дому Christie’s приспичило именно здесь показать коллекцию живописи, предназначенную для продажи на осенних торгах (300 миллионов долларов)! Думаю, другого способа завершить более чем 20-летнюю реконструкцию Дома Пашкова просто не было. Правило «ремонт нельзя закончить, его можно только прекратить» распространяется и на реставрацию памятников архитектуры.

Правда, из-за этого вышла небольшая накладка. С того самого аукциона сюда, в этот волшебный замок, стремятся попасть не только читатели, но и московский бомонд. Закрытые вечеринки в Доме Пашкова давно стали bon ton, веселиться с шампанским, зная, что рядом хранятся бесценные рукописи, то еще блаженство!

По-моему, просто идеальное место для проведения нашего «вечера музыки и поэзии». Итак, маэстро – музыку! Добро пожаловать! Вы – в гостях у Маргариты Бродской!

* * *

Угол Моховой и Знаменки, белокаменный особняк, который в старину москвичи называли «волшебным замком на холме». Некогда перед его фасадом били водометные фонтаны, а в английском саду гуляли китайские гуси, журавли и павлины, был и пруд с лебедями. Разумеется, потом ограду снесли, сад вырубили, а судьба птиц осталась неизвестной, потом построили метро, и здание тут же осело, и еще лет двадцать здесь была обычная свалка. Но не будем о грустном, все обошлось, и хоть павлины сюда не вернулись, зато паркет, чугунные лестницы и хрустальные люстры сохранились, и все это великолепие мирно уживается со сверхновыми инженерными коммуникациями, системами кондиционирования и оптико-волоконными линиями Интернета в читальном зале.

Звуки арфы раздаются под сводами Дома Пашкова. В последнюю секунду произошла замена в команде «Спартака» и вместо диджея Грува гостей встречала арфистка. На ее приглашении настоял лично я. Во-первых, всегда интересно продолжить традицию (когда-то в саду Дома играли собственные крепостные музыканты), а во-вторых, хотел лично посмотреть на укротительницу этого музыкального инструмента. Я где-то слышал, что 90 процентов арфисток заканчивают свою карьеру в психиатрических клиниках. Некоторые считают, что потусторонние звуки этого удивительного инструмента серьезно влияют на кору головного мозга. Интересно. Правда, Малахов считает, что, согласно Жванецкому, все предопределено еще на уровне консерватории, в том смысле, что в арфистки подаются девушки определенного склада, изначально готовые к общению с потусторонними звуками.

Кстати, наша девушка оказалась прожженной теткой. Могу себе представить, чего она только не повидала за свои 2 тысячи рублей в час, если первое, что она сказала, осмотрев место для выступления, было:

– Надо же, сегодня я буду видеть зрителей! Последний раз за такие деньги (3 тысячи рублей в час!) я выступала перед занавесом.

Выяснилось, что этим последним разом было выступление перед генералитетом ФСБ.

Гостей встречала лично Маргарита, одетая по случаю несколько консервативно, и мама, Юлия Евгеньевна, торжественно восседающая в старинном золоченом кресле. Царственно кивая, последняя тайная любовь великого поэта приветствовала гостей своей дочери, время от времени прикладывая к глазам белейший платочек.

Но, чу! Замолкли арфы звуки, и Коля Басков своды огласил волшебным пением, о боги!!!

Заслышав российского Соловья, Юлия Евгеньевна не удержалась и поднялась из кресла. Величественно (вся с ног до головы в настоящей Шанели) подошла к певцу и нежно, по-матерински поцеловала его в щеку, после чего со слезами благодарности и восторга обратилась к присутствующим с легким акцентом неизвестного происхождения:

– Дамы и господа. Разрешите мне открыть вечер… Вечер памяти моего… Иосиф… был бы с нами… нет, не могу… простите.

В этом месте она заплакала и махнула дочке платком:

– Извини, доченька…

* * *

Вот это класс! Нет, господа, таких актеров нынче не делают! Эту жемчужину, этот клад Малахов лично подобрал в каком-то агентстве. 35 лет назад, будучи молодой и талантливой артисткой, Юлия Евгеньевна уехала в Лос-Анджелес, чтобы сделать карьеру, но не сложилось. Снималась в массовках, а потом вернулась домой, в Россию, поближе к детям. Прошлась по агентствам и вот дождалась своего звездного часа.

Эти слезы, этот акцент – бис! Не то что эти жалкие чтецы, как же так можно, все выучили стихи на двойку! Позорище. Так и выходили с распечатками из Интернета и зачитывали с листа. А что с них спрашивать? Если даже Рената Литвинова в Петербурге своей декламацией Гоголя так расстроила пришедших на концерт зрителей, что они потребовали вернуть им деньги за билеты.

Конечно, потом, когда дело дошло до шампанского, все немного оживились и даже нашли в себе силы обсудить современное положение в культуре, искусстве и кинематографии. Обменялись анекдотами на культурную тематику, послушали рассказ мамы о том, как трудно было ей здесь одной, с дочерью, и какое это было счастье, когда им все-таки удалось уехать из страны, и как Иосиф Александрович ей буквально во всем помогал… В общем, все прошло довольно удачно, но диджея Грува все-таки не хватало. В следующий раз будем иметь в виду.

Маргарита держалась хорошо, опекала маму, вспоминала прогулки с отцом по Венеции и в целом была радушной хозяйкой вечера, в конце которого все-таки получила по заслугам. Милейшая женщина из методического отдела главной библиотеки страны, пользуясь служебным положением, тайком прошла на вечеринку и с замирающим сердцем протянула наследнице поэта томик Бродского.

– Как вас зовут? – улыбнулась Рита, взяв в руки книгу.

Через секунду на титуле было выведено: «Ларисе Вячеславовне, с любовью к папе, Маргарита Бродская». Первый в ее жизни автограф был дан.

Расходились затемно. Уборщица провожала гостей недобрыми взглядами. Поди, все столы клубникой и шоколадом заляпали и шампанским своим липучим залили – тьфу!

– Что это еще за напасть на нашу голову? – поинтересовалась уборщица у Ларисы Вячеславовны.

– Это, дорогая Александра Борисовна, high society, – глубоко вздыхая от восторга, отвечала методист, – хайсосаети, высший свет…

Уборщица понимающе кивнула головой:

– А, чего уж тут не понять, х… сосать ума не надо!

Сама того не подозревая, она произнесла это слово ровно в той же транскрипции, в которой произносил его Иосиф Бродский, выражая тем самым свое отношение к высшему свету. И эта транскрипция была единственным историческим фактом этого вечера.

* * *

Подготовка к первому эфиру «Мастер и Маргарита» идет полным ходом. Каждые 20 минут мелькают ролики, сообщающие, что до начала нового субботнего шоу на Другом остается 4 дня 28 минут 35 секунд, 3 дня 15 минут 45 секунд и вот, наконец – ровно 1 день 15 минут, 00 секунд. Вот-вот страна узнает имя героя, имя Мастера.

К чести Другого канала надо сказать, что на первый эфир была найдена действительно роскошная гостья. Мила Москалева – знаменитая в прошлом артистка цирка, лучшая подруга Гали Брежневой, ходячая энциклопедия и живая история, настоящая светская львица 70-х годов, в числе тайных поклонников которой числился и Марис Лиепа, и даже Юрий Гагарин.

Ей уже за 70, но выглядит она ничуть не хуже, чем выписанная для «вечера музыки и поэзии» Юлия Евгеньевна Бродская. Букли, винтажный Диор и неотъемлемый аксессуар всех светских девушек Москвы сумка Биркин из кожи аллигатора.

После недолгого раздумья Малахов пригласил центральную героиню завтрашнего эфира в ресторан Дома кино. Маргарита запаздывает.

– Как здесь все изменилось, – говорит Мила, оглядываясь по сторонам, – и куда все уходит… Андрюша, вы не знаете?

Малахов улыбается в ответ на «Андрюшу».

– Ах! – вздыхает Мила, настроенная самым что ни на есть лирическим образом. – Если бы Галька была жива, ты бы был в ее любимчиках, я ее знаю.

– Расскажите, – просит Малахов, не зная, как реагировать на этот комплимент, – какая она была?

Мила поправляет свой оранжевый шелковый шарф.

– Она была хорошей, – говорит она вызывающе. – Все эти россказни про загульный образ жизни и торговлю бриллиантами – полная чушь. Это все придумала эта шушера, – она презрительно морщится, – они дружили с ней только из корыстных побуждений, а она эту сволоту искренне любила и звания раздавала! Да, если уж Галя любила, – легкий удар кулачком по столу, – то любила по-настоящему.

Мила раскраснелась, просто любо-дорого смотреть на ее праведный гнев!

– Все в этой жизни пиар, – пожимает плечами Малахов, пытаясь как-то сгладить возмущение своей собеседницы, – можно быть очень хорошим человеком, но при этом все вокруг будут уверены исключительно в обратном. Все зависит от того, как ты себя зарекомендуешь, и никакие бриллианты тут не помогут.

Мила усмехается и отмахивается от этих слов удивительно изящным для ее возраста движением:

– Когда люди слышат слово «бриллианты», они вообще ничего не прощают.

И тут наконец является Маргарита.

– Ой, простите, извините, – виновато, но чрезвычайно мило охает и ахает она, – я сегодня была на прогоне спектакля у Галины Волчек в «Современнике», потом встречалась с руководством канала, ой, прямо отдышаться не могу, можно мне стакан воды без газа? – обращается она к официанту и, оглядываясь вокруг, продолжает: – Здесь мило! Но если будете в Нью-Йорке, добро пожаловать в папин ресторан «Русский самовар» – 256 West 52 Street! Даже не знаю, столько новостей, столько новостей! Представляете, мне предложили вести Фристайл со звездами! Представляете?! В паре с Евгением Папунаишвили!

* * *

Я смотрю в бездонную синеву глаз Маргариты и мучительно вспоминаю: где же это я видел точно такой же пронзительно-честный взгляд? Что-то такое из далекого прошлого… Апатиты? Нет, уже Москва. Общежитие? Университет? Да, точно! Вспомнил! Эти честные глаза, этот вдохновенный вид… 1991 год, новенькая девочка, которая перевелась откуда-то на журфак в Москву и попала в группу Малахова. Третий курс, семинар английского языка. На вопрос преподавателя «Как вы провели лето?» новенькая отвечает, подняв на преподавателя ровно такие же честные глаза: «В августе я отдыхала на Форосе».

«Эта Наташа Марнина – не простая девочка! – тут же возбудился Андрюша. – У нее крутые родители! Может, в Форосе они и Михаила Горбачева того… C ней надо обязательно подружиться!» И только через неделю, встретившись с Наташей у мусорных контейнеров в общежитии, он понял, что видит перед собой не дочку шишки из Политбюро, а квалифицированную лгунью. (Правда, когда выяснилось, что в детстве они обожали одну и ту же книжку – носовских «Фантазеров», рохля-Малахов простил ее обман.)

И вот теперь Рита с точно такими же пронзительно– честными глазами сидит напротив Андрея и щебечет, щебечет какие-то странные истории, оправдывающие ее опоздание… Где же в действительности задержалась наша Марго? И что это за история с Женей Папунаишвили? Ох, не вырастили ли мы Франкенштейна… Может, в ответ на предложение вести новое шоу она по-быстренькому разобралась и с основным вопросом? Хотя, собственно, какое мне до этого дело, ведь для нас она как была девушкой у подъезда, так ею и останется. Правда ведь, Малахов?

* * *

– Маргарита, – наконец прерывает ее восторженный треск Андрей, – знакомься, это Мила, лучшая подруга Гали Брежневой, наша завтрашняя героиня.

– Ой, простите! – восклицает куколка. – Извините! В самом деле, да что же это я? Все о себе да о себе, я, наверное, уже опоздала на самое интересное – про мужчин и бриллианты!

Мила, и без того немного уязвленная опозданием и молодостью Маргариты, гневно парирует.

– Не было никаких бриллиантов! – поджав губы, презрительно говорит она. – Было одиночество, была непонятость. Мы ничего в жизни не видели слаще морковки. Как я ездила на гастроли с этим кипятильником всю жизнь, так ничего, кроме этого кипятильника, и не нажила!

Маргарита несколько теряется от такой бурной реакции, но быстро приходит в себя.

– Извините, если я вас обидела, но ведь, – говорит она лукаво, – не я же это придумала, дыма без огня не бывает?

На лице Милы тут же возникает ответная лукавая улыбка:

– То есть вы все-таки признаете, что вашего отца выслали за тунеядство? Ведь дыма без огня…

Марго тут же бросается в бой за память отца с почти профессиональным пылом:

– Да как вы можете! Это кощунство! Да с его больным сердцем и в ссылку?

Но она не на такую напала!

– Я с вашим папой, – угрожающе улыбается Мила, – простите, знакома не была, а свою подругу в обиду не дам. Никому.

«Мы в восхищении, королева!» Какое счастье, что в этом городе еще остались такие кадры, как Мила Москалева. Это уходящая натура. Подруг, которые так искренне отстаивают дружбу, больше не делают. Их не найдешь ни в Шведском, ни в каком другом тупике столицы.

* * *

На смотровой площадке Воробьевых гор непривычно пустынно. Глядя на расстилающееся перед ней море разноцветных огней, Маргарита замерла. Она все еще расстроена из-за того, что так непрофессионально повела себя с Милой. Малахову еле-еле удалось вернуть расположение принцессы цирка. После чего нашему герою, нашей матери Терезе пришлось заняться душевным врачеванием Маргариты. Ничего лучшего, как притащить ее сюда, он не придумал. Правда, панорама действительно завораживает. Кстати, булгаковские Мастер и Маргарита прощались со своей прошлой жизнью именно на этом месте.

– В такое время я здесь в первый раз, – тихо произносит наша Маргарита. – Очень красиво! Я так вам благодарна, Андрей!

– Слушай, хватит мне «выкать», мы же договорились!

Рита кивает головой.

– Ладно! Правда, здорово, что мы сюда приехали?! Ой! На меня листик сел! – Она смеется и снимает с волос желтый березовый листок. – Мне всегда так жалко, когда начинают опадать листья. Но какая я эгоистка! – вдруг хмурится она. – У вас… прости, у тебя же сегодня еще три записи было. Ты, наверное, устал жутко и спать хочешь, а приходится еще меня развлекать.

Он молчит, глядя, как вдалеке (праздники в столице не заканчиваются никогда) взвиваются в небо хризантемы салюта, расцвечивая тьму причудливыми огненными брызгами.

– Может, поехали домой? – робко предлагает она. – Завтра такой важный день, а почему-то грустно… Я сейчас о том водителе вспомнила. Помнишь, я рассказывала? Как ты думаешь, может, он поправится? Ведь все хорошее, что ты делаешь, к тебе возвращается.

– Наверное… Говорят, что если чего-то очень сильно хотеть, обязательно сбудется.

Андрей опять замолкает, всматриваясь в панораму ночного города.

– Когда я жил на Шверника, – произносит он через минуту, – то почти каждый вечер, глядя в окна общежития, мне приходила в голову одна и та же мысль: почему в этом огромном и прекрасном городе, где тысячи домов и миллионы светящихся окон, я так одинок? Ни за одним, ни за одним окном никто меня не ждет?.. Наивный мальчик! – Малахов усмехается. – Я утешал себя, что это ненадолго, думал, что, когда всего добьюсь и буду на вершине, любой человек почтет за счастье не то что в гости меня пригласить, он будет ликовать, уже случайно встретив меня на улице…

– Но ведь это сбылось, Андрей! – Маргарита хотела сказать что-то еще, но он ее остановил.

– Да, прошли годы, я стал популярным ведущим Первого канала. Меня узнавали на улице и брали автографы, мне присылали персональные приглашения на вечеринки и обо мне писали в газетах и глянцевых журналах. Но один раз…

Он остановился. Явно жалея о том, что начал этот разговор. Да ладно, чего уж там, Марго – давно уже свой человек.

– Была орбита «Доброго утра» на Дальний Восток, я подъехал к своему дому в 4.30 утра, вышел из служебной машины, которая быстро уехала, и поднялся к себе на лестничную площадку. И вот там, у дверей своей маленькой, но уже собственной квартиры…

– Та, которая была у тебя в Китай-городе? – тихо спрашивает Маргарита.

– Да, – улыбается он, – в Хохловском переулке. – Я понял, что оставил на работе ключи. Достал телефон, просмотрел большущий список имен и вдруг осознал, что ни одному из этих людей, многие из которых считались моими друзьями, не могу сейчас позвонить и попроситься на ночлег…

Залпы далекого салюта все не прекращаются, видно, на каком-то корпоративе пиротехникам было заплачено сполна.

Малахов видит печальные глаза девушки, которые смотрят на него не мигая.

– Да все это ерунда, что ты! – Он нежно встряхивает ее за плечи. – Завтра твой первый эфир, мы на коне, и все будет замечательно! Просто как там у Булгакова Маргарита говорит Воланду? «Меня охватила грусть перед дальней дорогой. Не правда ли, мессир, она вполне естественна, даже тогда, когда человек знает, что в конце этой дороги его ждет счастье?»

Кстати, Бреннер звонил, сказал, что завтра будет держать за нас пальцы.

Рядом раздался громкий шум моторов, и смотровая площадка осветилась фарами ночных хозяев тех мест – московских байкеров.

– Андрей! Простите меня! – вдруг всхлипывает Рита. – Простите! Домофон у Анны Ивановны, ведь это я… я его сломала. Хотела в ваш… твой подъезд попасть. Вы, то есть ты…

Он не дает ей договорить, притягивает к себе, и… тот поцелуй, о котором она (и еще несколько читателей) мечтали столько дней подряд, наконец состоялся.

* * *

Режиссер из аппаратной:

– До начала прямого эфира – минута. Действуем строго по сценарию. Андрей стоит у начала лестницы. Аплодисменты. Его приветствие и бла-бла. Затем рекламный ролик. После чего еще две минуты бла-бла. Дальше заставка новой программы. Снова бла-бла. Выход Маргариты. Финал – двое ведущих поднимаются по лестнице.

Ассистент режиссера:

– А программа?

Режиссер:

– После выпуска новостей ровно в 20.30 запускаем кассету с их новой программой. Всем понятно? Пятая камера возьми крупнее. Чуть правее… Так держать… Пять, четыре, три, два, один! Внимание! Мотор!

Малахов:

– Здравствуйте! У вас не двоится в глазах. Это действительно я, и я действительно на Другом канале.

Режиссер:

– Запускаем гром аплодисментов!

Малахов:

– На канале, подарившем миру телезрителей неподражаемый «Аншлаг»!

Режиссер из аппаратной:

– Первая камера, наезд на глаза! Хорошо! Все видят ясные, зеленые глаза! Крупнее!

Малахов:

– Искрометных Хрюшу и Степашку! Неописуемых «Русских бабок»!..

* * *

Спустя сорок секунд после начала малаховского панегирика Другому каналу известный критик Ирина Петровская чертыхается, потом садится за компьютер и, стерев почти законченную полчаса назад еженедельную газетную колонку о ТВ, принимается обдумывать, под каким заголовком подавать читателям «Известий» разорвавшуюся на ее глазах телевизионную бомбу.

Пятницкая широко раскрывает глаза и, забыв про бутерброд с беконом, венчающий четыре недели изнурительной диеты, в прострации смотрит на экран.

Бойко, которую за полчаса до этого муж и дочь с трудом откачали валокордином (купленный ею лотерейный билет, разыгрывающий трехкомнатную квартиру в центре Москвы, оказался выигрышным), хватает свободной от билета рукой телефон и, судорожно набирая значимых абонентов своей сим-карты, сразу начинает кричать: «Немедленно включи Другой канал! Там Малахов! Я догадывалась, что эта сука нас кинет!»

Паронин, думая, что Наташа до сих пор не освоила значки пульта, все-таки нажимает кнопку конкурентов и, моргнув сначала правым, а затем левым глазом, в ужасе закрывает рот ладонью. Он не замечает, что Антуан, воспользовавшись случаем, тут же с маниакальной настойчивостью начинает делать ребенка его левой ноге. Впрочем, после того как Антуана сняли с соревнований, так как выяснилось, что у него фальшивая родословная, Миша стал к нему более терпим.

Стасик, подстригая «Мисс Уренгой» и предвкушая большие чаевые, которые ему отвалит спонсор девицы (вальяжно развалившийся в кресле у телевизора), поворачивается на голос Малахова, на секунду застывает и… Разглядев известный логотип в левом углу экрана, отрезает у красавицы такую большую прядь, что тут же забывает о Малахове. Он смертельно боится, как бы его не завезли на какую-нибудь таежную буровую. (Думаю, если бы он знал название самой дорогой марки нефти – Light Sweet, – смерть в ее глянцевых баррелях не показалась бы ему такой уж вульгарной.)

Одна Лариса Камышева, отключившая все телефоны, счастливо улыбается. Леха Рябов, примчавшийся к ней сразу после того, как получил ее откровенную фотографию, вот уже три дня не выпускает бывшую одноклассницу из постели, и это сексуальное рабство Ларисе все больше и больше нравится.

* * *

На большом плазменном экране появляются кадры рекламного ролика «Мастера и Маргариты». До конца прямого эфира остается еще семь минут, но заместитель генерального директора Другого канала Сергей Симаков уже потирает руки от удовольствия:

– Представляю, как вытянулось сейчас лицо у Кости! А когда он увидит сегодняшний эфир Андрея с этой девочкой, мы добьем его!

Добить самого Эрнста было светлой и сладкой мечтой Сергея Леонардовича еще и потому, что большую часть жизни он сам проработал на Первом канале и на высокие рейтинги последнего ему часто пеняло новое руководство..

Режиссер (сосредоточенно):

– Внимание! Пять секунд до окончания ролика! Пошла студия!

Малахов:

– Несколько месяцев, пока по Другому шли такие рекламные ролики, все гадали, кто будет в паре с этой носительницей знаменитой фамилии? Кто станет для Маргариты Мастером? Кто поддержит это новое лицо и новое дарование Другого канала?

Сейчас уже почти все ясно. Да, Мастер – это я! Кто-то шокирован? И тем не менее мы даже в мелочах не исказили гениальный замысел классика. Потому что в нашей истории главный герой тоже встретил свою Маргариту на… улице. Точнее, подобрал ее там. Дайте видео, пожалуйста!

Режиссер:

– Что происходит? Какое видео? По сценарию у меня интервью с Наоми и Дорониным! Вы что, нажрались на прямом эфире?

* * *

На экране – до боли знакомые кадры. Правдивая история превращения безвестной замарашки в телезвезду. Вот Маргарита в очках, с ярко накрашенными губами держит под мышкой огромную дулю матраса. С блаженной улыбкой идиотки говорит в камеру о том, как ей посчастливилось приобрести это национальное достояние. Вот фотокадры поклонниц на фоне вытоптанного в снегу имени «Андрей» (АБШ сделал в свое время). А вот подмешанная к документалистике так называемая реконструкция: мужские силуэты с затемненными лицами, в холле явно пятизвездочной гостиницы выкладывают перед глазами телезрителей кейс с миллионом и обещают еще. (Господи! За какую-то безродную, мухосранскую девку 500 000 евро! Они там совсем обалдели!) Потом возмущенные телезрители видят, как этот чемоданчик уходит к телеведущему. Ну а чем бы Малахов потом расплачивался и со службой охраны гостиницы, разрешившей проведение съемки, и с видеоинженерами Другого канала, сначала отлично смонтировавшими, а затем четко запустившимим этот ролик в прямом эфире.

И пока руководство Другой кнопки, хватая ртом воздух, пытается дозвониться в студию, я пытаюсь дозвониться моему, с позволения сказать, абоненту. Когда? Когда, скажите мне на милость, он успел все это проделать?! И главное – ЗАЧЕМ?

* * *

Малахов в студии:

– Я понимаю, о чем вы сейчас подумали. Вот на Другом канале стоит тот самый Малахов, и наверняка он перешел сюда работать не из-за горячей любви к Хрюше, Степашке и Ури Геллеру.

Режиссер:

– Немедленно отключите ему микрофон!

Звукорежиссер:

– Тогда уж точно все решат, что мы нажрались!

Малахов:

– Да! Здесь все продается и все покупается.

Режиссер:

– Выведите его из студии! Где охрана?!

Ассистент режиссера:

– Мы ничего не можем сделать! Это прямой эфир!

Режиссер (обреченно):

– Первая камера, держи план! Крупнее! Не заваливай! Профессионалы, мать вашу! Тащите сюда эту девку! Может, она сгладит!

Малахов:

– Но мои родители с детства привили мне чувство стыда и брезгливости. А если вы хотите прикоснуться к истинным ценностям, то включите в следующее воскресенье Первый канал, и мы опять будем вместе! Моя новая авторская программа снова заставит вас верить в добро, справедливость и… любовь. Главное – только на Первом!

Ассистент режиссера:

– Он выходит из кадра!

Режиссер (устало):

– Мавр сделал свое дело.

Ассистент режиссера:

– Катастрофа! У нас еще три с половиной минуты прямого эфира!

Запыхавшийся директор эфира:

– Маргарита в студии! Господи, пронеси!

Режиссер:

– Пятая камера! Средний план! Хорошо!

Ассистент режиссера:

– Она плачет!

Режиссер:

– Отлично! Подсветите слезу, мать вашу! Слезы крупно! Крупнее!

Маргарита:

– Пять минут назад я думала, что на меня свалилось подлинное счастье. Я выйду в эфир вместе с настоящей телезвездой, самым большим профессионалом развлекательных программ, и мы станем, станем…

* * *

– Какая хорошенькая…

Телефонный звонок вырывает начальника службы по связям с общественностью из мира грез и заставляет его убрать уровень звука телевизора.

– Срочно организуй сто алых роз, вложи визитку шефа и завези на Другой канал, новой ведущей. Она сейчас в кадре. Пулей!

Последнее он мог бы не добавлять, приказы зама президента известного стране холдинга не обсуждались никем и никогда.

* * *

Режиссер в аппаратной:

– А девочка-то хороша!! Пятая камера, хватит наездов на ее декольте. Уже вся страна увидела, что там третий размер, не меньше.

Маргарита:

– Да, я не родственница… Я обычная девчонка из маленького городка в Краснодарском крае, приехавшая учиться в Москву, чтобы стать ближе к Андрею Малахову. Моему кумиру и моей… боли.

Режиссер в аппаратной:

– Прямо бразильский сериал! Может, нас не всех повесят?!

Маргарита:

– В нашей семье Андрея любили все. Бабушка не пропускала ни одного выпуска его «Доброго утра». Мама обожала «Большую стирку». И мое чувство к нему было таким прекрасным, я верила – он единственный, он настоящий! И когда Андрей заметил меня под своими окнами, я готова была умереть от счастья! Но… никогда не встречайтесь со своими кумирами! Никогда не любите их! Потому что в лучшем случае вас, как и меня, превратят в игрушку. Игрушку, которую можно собрать, как захочется, и раскрасить, таскать на званые тусовки, а потом, когда надоест, взять эту игрушку и продать…

Режиссер:

– А меня, кукловоды хреновы, уже двадцать лет бесплатно дергают за ниточки! И хоть бы тысячу лишнюю предложили!

 

Эпилог

Ноябрь, побережье Франции, Кап-Ферра.

Маргарита открыла глаза и счастливо улыбнулась. Просыпаться под шум фонтанов, какая романтика! Ее первые утренние мысли были приятны и романтичны. Миша встает ровно в семь часов, выходит на балкон, и садовник сразу запускает эти потоки воды.

Она здесь уже третий день. Наверняка Мишель сейчас в саду, просматривает биржевые сводки и любуется водяными брызгами. Вообще-то странное увлечение для мужчины. Хотя он так интересно рассказывает и про Версаль, и про Петергоф. Говорит, наш Петр французского короля переплюнул и устроил под своей столицей настоящее царство воды. А вот она в Петергофе никогда не была. Михаил смеется, какие ее годы! Действительно, зато сразу очутилась на Лазурном Берегу.

Маргарита потянулась, села на край огромной кровати и подмигнула двум резным амурчикам под балдахином. На секунду ей показалось, что они тоже подмигнули ей в ответ.

Ах ты, моя дорогая усть-лабинская идиотка! Если бы эти голые пупсы моргали каждой даме, просыпающейся на этом ложе, они давно бы заработали катаракту или глаукому.

Актрисы, модели, телеведущие, балерины, певицы – все новоявленные звездочки, прозванные в рядах пресыщенных светских репортеров секс-тампонами, периодически доставляются в этот особняк, где, заранее приправленные дорогими подарками, пылко услаждают флегматичного хозяина, надеясь получить главный приз – место его единственной. Причем каждая из них, даже будучи абсолютно уверенной в собственной неотразимости, все равно четко следует советам гламурных психологов, выделенных на страницах любого дамского журнала:

«Если вы хотите куда-нибудь вернуться, незаметно оставьте там какую-нибудь мелкую вещь».

И в то время как их менее глянцевые товарки бросают монетки в морской прибой (лелея мечту еще раз вкусить плодов all inclusiv-ного рая Антальи или Хургады), специально обученные горничные, пыхтя, выуживают из закутков просторной спальни этого французского особняка шелковые стринги, булавки, заколки для волос etc.

Говорят, с тайнами сыскной работы их знакомила негритянка из вышколенной обслуги Белого дома. Эта огромная, похожая на Майкла Тайсона, деваха когда-то лично отдирала жевательные резинки под столами Овального кабинета, регулярно прилепляемые туда Джорджем Бушем, страстно мечтающим о втором президентском сроке.

Маргарита блаженно потягивается и, раскинув руки, снова падает на подушки. Какое-то мгновение она наблюдает, как солнечные лучи пробиваются сквозь тяжелые шелковые занавеси спальни и вспыхивают на позолоте стен.

Все-таки белое с золотом необыкновенно эффектно! Хотя эти виньетки на потолке, пожалуй, слишком вычурные. Спишь, как в свадебном торте!

Она встает, отдергивает шторы и тихо смеется. Какая же она стала привереда! И фонтаны ей не нравятся! И вилла в Кап-Ферра! Может, лучше опять в общагу на Андрюшин матрас?! Господи! Кажется, это было так давно! Малахов, передача, университет. Девчонки, наверное, до сих пор вырезки про нее собирают.

Воспоминания о том, как на следующее утро после злополучного эфира она стала главным ньюсмейкером всех многотиражных газет и желанной гостьей страниц толстого глянца, напрочь вытеснили из тщеславной душонки экс-отличницы учебы тот факт, что ею был прогулен почти целый семестр.

Взглянув на коробку из синего бархата, лежащую на инкрустированном столике, Маргарита достает из нее браслет из розового золота – ах! – и, осторожно застегнув замок, любуется блеском бриллиантов.

Интересно, сколько все-таки это стоит? Если за каждую ночь любви Мишенька будет вручать ей подобные украшения, то к концу недели она, наверное, сможет купить себе квартиру на Арбате! От этих приятных мыслей ее щеки слегка зарделись, и она, обхватив стоящую на камине вазу, опускает лицо в охапку белых роз.

Опять новые цветы! Какой же она была дурой, когда, рыдая от счастья, выхаживала чахлый росток из малаховского букета!

Вошедший в эту минуту Михаил по-своему интерпретирует эскападу у камина.

– Ты единственная женщина, которую розы восхищают больше бриллиантов!

Она берет одну розу и гладит его по руке:

– Посмотри! У них такие плотные лепестки, как восковые. Твой садовник гений!

– Этот букет не из моего сада. Я заказал его на вилле Эфруси Ротшильд. Сегодня поедем, посмотришь.

Звонко целуя его в щеку, Маргарита хлопает в ладоши.

– Ой! Как здорово! Я читала про этот дворец. Там красотища неземная. Девять садов! 100 сортов роз!

Он улыбается и качает головой:

– Опасно иметь дело с начитанными девушками. Все-то им известно.

В дверь стучат, входит дворецкий.

– Вы просили билеты для мадам. Все забронировано.

– Спасибо, Шарль, можете идти.

– Билеты! В Гранд-опера? – Маргарита поднимает на Михаила сияющие глаза. – Мы как в фильме «Красотка» полетим слушать «Травиату»? Я надену этот неприлично дорогой браслет, и все вокруг будут думать, что у нас…

– Нет, – перебивает ее Михаил, – никаких «у нас». Завтра ты возвращаешься в Москву.

– В Москву?! – переспрашивает она недоуменно.

– Через три дня сюда приезжает моя жена с детьми, – флегматично произносит он, – я надеюсь, ты умная девочка и все правильно понимаешь.

Он проводит рукой вдоль ее поникшей спины и добавляет:

– Не надо меня огорчать, darling! Я этого не люблю! See you later!

* * *

Ноябрь, Мурманская область.

– Семеныч! Нет, ты только погляди, какие красавцы! Один к одному! Теперь и храм достроим, и на колокольню хватит!

Стряхивая снег, прораб храма Николая Чудотворца Алексей Игнатов любовно проводит рукой по штабелям кирпичей.

– На колокольню-то, пожалуй, маловато будет, – засомневался бригадир каменщиков.

– Так это только первый прицеп, к пяти часам еще столько же будет. Водила грузовика мне так и сказал, увидимся, мол, позднее. Вот чудо так чудо! – продолжая оглаживать кирпичи, объясняет ему прораб. – Теперь к зиме с крышей будем! А, Семеныч? Успеете до морозов?

Невысокий плотный бригадир заулыбался:

– Должны. А кто ж так расстарался, Леш? Говорили, что денег нет, кризис. Мы уж готовились стройку законсервировать.

Он вдыхает сигаретный дым.

– Бабки тут из деревни приходили, плакали. Вот умрем, Прохор Семеныч, и отпеть нас негде. А тут… живи не хочу!

– Говорят, олигарх какой-то местный расщедрился! Почти миллион на кирпич отвалил! Дай Бог здоровья!

– Грехи, небось, замаливает, ирод, – резонно замечает Семенович.

Ни молодой прораб, ни мудрый бригадир не знают, что этим щедрым иродом был совсем не олигарх. Такой отрыжкой благотворительности замаливал грехи телеведущий Андрюша Малахов. Наивно полагая, что штабеля его грехов вот так просто можно замолить.

* * *

Затемненная гостиная в квартире Малахова.

Усталый после тренировки (добивается, чтобы его тело содержало всего 12 % жира), Андрей лежит на диване и наблюдает за перипетиями в своем любимом фильме. Да, сейчас влюбленный премьер-министр Великобритании Дэвид (Хью Грант) бросит всё и побежит искать свою помощницу Натали (Мартин МакКатчен). Я присаживаюсь рядом. Ну сколько можно пересматривать эту «Реальную любовь»? Хоть бы не один таращился, а так даже меня у него не осталось.

Каким же наивным я был все это время, полагая, что Андрея можно изменить… Но после того, что он учудил, после того, как лишил меня финансового благополучия (ухнуть все деньги на какую-то церквушку!), после того, как подорвал мою репутацию как лучшего специалиста по выращиванию звезд (сколько гигантского труда и профессиональных знаний вложено в эту до срока облетевшую Маргаритку!), я, Робби Дерипаска, не могу, да и не хочу оставаться с этим парнем.

Конечно, мне его жаль, все-таки столько лет вместе… Вон опять носится как угорелый, снимает сюжеты для своей новой аналитической программы. На что он надеется? Что его бюст установят перед телецентром? Так там даже Владу Листьеву нет памятника. (Отбросишь коньки, в лучшем случае вывесят некролог у кафе и поставят десяток гвоздичек.)

Да, некоторым улицам не суждено быть проспектами. Можно уехать из города Апатиты, но Апатиты не уедут из тебя никогда. Малахов совершенно, окончательно и бесповоротно безнадежен, так что я объявляю тендер. Внимание! Самое блистательное и успешное Альтер Эго вселенной по имени Робби Дерипаска ищет новое тело!