1

Ноябрь 1939. Близ Огненной Земли

Грузовой конвой на крейсерской скорости идет вдоль юго-восточных берегов Южной Америки. Побережья здесь плавно переходят в горы. Вершины наиболее высоких из них покрыты снегом.

– Бросок к противоположной части света подходит к концу, – заявляет Лабберт. – Готовься, Хорст, вечером высаживаемся на берег.

– Я ждал этого момента два долгих месяца. Но, я так понимаю, на этом наш путь не закончится?

– Правильно. Высадив нас, грузовики встанут под разгрузку, затем отчалят обратно, в Германию. Промысловые суда отправятся на восток. Их ожидает долгая работа, ведь нашей колонии потребуется продовольствие, а его обеспечение можно частично покрыть рыболовным промыслом. – Лабберт поднимает руку, смотрит на часы. – Сегодня мы в составе небольшой группы спустимся на подлодку и поплывем прямо к месту. Поэтому, Хорст, не расслабляйся: конечная точка ждет нас только через неделю.

– Я полагал, грузы будут довезены непосредственно до базы, – говорит Хорст.

– Эту задачу на себя возьмет местный морской эскорт. Иначе говоря, наши засекреченные корабли, которые давно списаны с ведомства Германского флота. Основная задача нашего конвоя – дойти до здешнего порта, как можно быстрее разгрузиться и вновь отправиться в путь. Поставки не должны прекращаться. Периодически, помимо надводных грузовых судов, в игру будут включаться подводные лодки. Они, насколько мне известно, станут доставлять менее габаритный, но более ценный груз.

Холодный порыв ветра ударяет с юга. Лабберт поднимает края плаща и плотнее натягивает фуражку. Хорст поеживается в своем тонком кителе.

– Какая нас там будет ждать погода, штандартенфюрер? Все-таки Антарктида не Африка, хотелось бы знать.

– Не переживай. Там, куда мы приедем, не столь холодно. Из одежды можно вполне ограничиться обычными штанами, вязаной шапкой и свитером. – Лабберт улыбается. – Никаких тулупов с высокими воротниками, унтов и меховых шапок.

– Странно. Я всегда думал, что для тех мест это самая подходящая одежда.

– Совершенно верно, подходящая. Но только на поверхности. Мы же будем глубоко под ледяным покровом.

Хорст поднимает брови.

– Я сам удивился, когда узнал, – признается Лабберт. – Я все представлял себе иначе. Ладно, Хорст, будем следовать правилам. Готовь вещи: капитан сообщил, что швартуемся через пять-шесть часов.

2

Здесь нет города, нет большого причала с рядами пришвартованных кораблей, и очень, очень мало людей. Об этом месте знают единицы. Маленький заливчик на самом краю Южной Америки меж горных вершин тих и неприметен. На бетонном основании возвышается покрытый ржавчиной кран. Недалеко от него разбросано несколько одноэтажных хижин. Из остального – пара простеньких построек и десяток телеграфных столбов, уходящих в лес. Экипаж случайно заглянувшего сюда корабля подумает, что этот порт создан специально для промысловых судов, и вряд ли заподозрит что-то другое. Даже персонал здесь носит штатское: типичную одежду рыбаков и накладные бороды. Никому не придет в голову, что невзрачный причал – основной перевалочный пункт на пути нацистских конвоев к Антарктиде.

Однако в те дни, когда сюда приходит груз, побережье оживает. Бороды летят прочь. К телеграфным столбам крепятся мощные прожектора. Ржавый кран становится сильной рукой, ловко перегружающей тонны габаритных грузов. В лесах у подножья горных перевалов взвывают десятки дизельных моторов – замаскированные плотной растительностью грузовики выдвигаются на работу. Но едва аврал подходит к концу – здесь вновь тишина.

Вереница из девяти кораблей поочередно заходит в бухту.

Прежде остального, на берег сходит персонал, которому предписано отправиться в Антарктиду. Деревянный настил обрастает горой чемоданов. Некоторые взяли с собой домашних животных. На коротком поводке по трапу сбегают два шпица. От вида людской суеты они разражаются тонким пронзительным лаем. Одна молодая дама склонилась над клеткой с кошкой. Среди сошедших с других кораблей Лабберт с удивлением узнает лица своих старых знакомых – коллег по научной деятельности. Ему с грустью вспоминаются былые времена, когда он полностью отдавал себя науке.

Не прибегая к формальностям, не теряя драгоценных минут, уже через четверть часа люди спускаются внутрь подлодки. Организовывает посадку высокий светловолосый мужчина в гражданской одежде. Ему помогают двое. Они чувствуют себя уверенно, словно проделывали эту процедуру уже много раз.

Сообществу из шестидесяти человек тесно в утробе подводного монстра, несмотря на то, что экипаж сокращен вдвое. Людей разместили прямо в проходах. Здесь же теснятся их огромные чемоданы. Лабберту с Хорстом и Греттой светловолосый организатор выделил отдельную каюту.

Подводная лодка как живой организм: отовсюду можно услышать механические звуки. Сейчас экипаж предпринимает разворот. В узкой бухте, где скопилось множество кораблей, это нужно делать аккуратно. Помощник капитана поднялся наверх и оттуда докладывает обстановку.

В надводном положении лодка продолжает плыть около трех часов. Затем капитан отдает команду на десятиметровое погружение. Это требование правил конспирации. Никто не должен заметить проплывающую подводную лодку без опознавательных знаков в этих широтах.

Поздно вечером субмарина погрузится на глубину 120 метров и занырнет под покров вечного льда, в полость древних карстовых пещер.

3

Будущее

Поднимается солнце. С чувством полного восстановления сил Иосиф раскрывает глаза. Второй этаж, широкое окно, вдали высятся башни города, покинутого ночью. Некоторое время Иосиф лежит неподвижно. Сознание штурмует память, словно из темного мешка с секретами поднимая на свет события, начиная с самого первого дня, а логика последовательно выстраивает их. Сейчас, глядя на захватывающий рукотворный пейзаж и держа в памяти всё, что произошло, Иосиф еще острее чувствует своё предназначение. Словно события идут так, как запланировано.

Он встает на ноги и следует на террасу. Прозрачные створки беззвучно разъезжаются. Под ногами плиточные модули, сделанные под дерево.

С террасы открывается фантастический вид. Взгляд падает на окрестности – оказывается, этот ультрасовременный дом здесь не единственный, повсюду разбросаны похожие сооружения. Иосиф пытается выбрать подобающее обозначение этому месту, но устаревшие слова типа «поселок», «дачный кооператив», просто смешны. Он решает, что будет называть это зеленое место скопления удивительных домов «хай-тек деревней». Зелени здесь действительно много: повсюду обильная растительность, обширные газоны, которые, по всей видимости, даже не нужно стричь, ведь при текущем развитии технологии траву вполне могли сделать самостоятельной.

4

После купания в бассейне с бирюзовой водой Иосиф принимает освежающий душ. Он чувствует непередаваемую легкость существования после обычной гигиенической процедуры.

После душа он с грустью вспоминает о своей скудной потрепанной одежде, одевать которую на чистое тело ужас как не хочется. В эту секунду в ванную комнату залетает шар с большим синим глазом посередине. Обнаженный Иосиф испуганно отскакивает за перегородку.

– Прослушайте сообщение от Фича. – Летающий шар издает звук. Далее следует запись: – «Эй, старина, я чуть не забыл сказать тебе необходимую вещь. Тебя и твоего друга Лотара ждут новые костюмы, по типу того, что был на мне. Если ты проснулся и не заметил возле кровати серебристую одежду, не беда: возвращайся обратно и посмотри еще раз. Шар, из которого слышится мой голос, получил задание положить новые костюмы из моего гардероба. Ты скажешь «не тот размерчик»? На первый взгляд может так показаться. Начни надевать и увидишь, как ткань сама подстраивается под твои пропорции. Только на тебе ничего больше быть не должно, эта вещь носится на голое тело. В общем, не скучай. Искупнись в бассейне, попроси Шар включить тебе интерактивную трансляцию. Я скоро буду. Заседание, где мы разработаем стратегию дальнейших действий, скоро начнется. До встречи».

В ванной Иосиф не может найти элементарного полотенца, чтобы обтереться и обмотаться. Около минуты ломает голову, какую замену люди будущего придумали этой простой вещи, но так ни к чему не приходит. А спросить Шар нельзя, так как он уже улетел. Приходится возвращаться в спальню в чем мать родила.

Костюм действительно лежит возле кровати, на которой он спал. Серебристый, с синим кантом в местах перегибов.

«Что ж, проверим, как он меняет размер», – усмехается Иосиф, надевая непомерно большую вещь.

Теперь он похож на карлика, который по ошибке залез в чужую одежду. Он бы начал снимать великанский комбинезон, но вдруг ощутил на коже движение. Ткань начала стягиваться. Иосиф почувствовал себя куском бекона, который затягивают в вакуумную упаковку.

Внутренняя сторона ткани приятна для кожи. Процесс подгонки размера занимает не больше десяти секунд.

И вот Иосиф любуется своим отражением в элементах глянцевого интерьера. Костюм действительно принял нужный размер. От шеи до кистей, от кистей до пят, в меру плотно, в меру свободно. Новая одежда сидит идеально.

На обувь Фич тоже не поскупился. Пепельно-серые мешочки обтянули ступни и практически стали единым целым с комбинезоном.

– Ох, ничего себе! – Из своей спальни незаметно появляется Лотар. – Гляжу, ты здесь неплохо обосновался. И одежку новую напялил.

– Ага, однако обосноваться – не значит во всем разобраться. – Иосиф пренебрежительно смотрит на его потрепанную одежду. – Возвращайся-ка в спальню, там должен лежать такой же костюм для тебя.

– Когда они успели снять с меня мерки? И каким мастером должен быть портной, чтобы успеть его подготовить?

Иосиф мотает головой.

– Никто никаких мерок не снимал. Похоже, и портных у них нет, как нет и многих других профессий. Здесь такая умная ультраткань, которая сама под тебя подстраивается.

– Да ладно!

– Точно говорю. Классное ощущение, когда материя начинает сужаться до твоего размера.

– Бегу пробовать! Слушай, а где здесь можно помыться? Хочу смыть с себя грязную корку времен.

5

Ядро «Свобод и Порядка»

Овальный стол из темного полупрозрачного материала громаден. Его края светятся постоянным бледно-синим светом. Размеры помещения, в котором он находится, визуально не установить – вокруг стопроцентная тьма. Фигуры людей подсвечиваются замысловатой системой ламп высоко вверху, которая исключает попадание лучей дальше, чем за спинки кресел.

За этим суперсовременным местом для переговоров находится десять человек – верхушка отдела, агенты и консультанты. Среди них Фич. Во главе стола светлеет лицо человека, который, судя по темно-коричневому комбинезону, здесь главный. На всех остальных комбинезоны серебристые.

В зале безусловная тишина. Все молчат. Расслабленные руки скрещены на плоскости стола, глаза закрыты. Можно предположить, что здесь начинается некое совещание, правила которого предписывают немного помолчать и успокоиться. Но это не так. Совещание здесь проходит активно, но только в головах. Сверхлюди обмениваются мыслями.

«Что мы имеем?» – вопрос Главного синхронно доносится до сознания каждого.

«Ситуация временно стабильна», – транслирует координатор «Свобод и Порядка». Он здесь в роли маршала и второй по значимости после Главного. – «Прошлой ночью орбитальными спутниками были зафиксированы передвижения крупных сил противника. По приблизительным подсчетам – две тысячи легких, пятьсот средних, сто крупных и около пяти сверхкрупных дисколетов пролетели над хребтом Трансантарктических гор в сторону Земель Виктории».

«Для чего совершен маневр?» – спрашивает Главный.

«Они рассредоточивают силы после боя с нашим воздушным флотом. Судя по всему, они полагали, что их оборона сможет противостоять любым угрозам, и не ожидали такой серьезной атаки. Теперь их командование меняет тактику: распылять и укреплять. Наша первая операция провалилась. Одним ударом их сломить не удалось, значит, война может затянуться надолго, ибо противник хитер и имеет серьезный боевой опыт».

«Вы говорите об опыте, полученном почти два века назад, во времена Второй мировой войны?» – вмешивается один из политических представителей. – «Но какой же это опыт? Наши военные обладают лучшей теоретической базой и весьма достойной практической подготовкой. Думаю, нацисты со своими устаревшими боевыми навыками нам не чета!»

«Возражаю», – в коллективный мыслительный процесс включается Фич. – «Их поддерживают силы нам не известные. Предположительно, это могут быть даже иные цивилизации».

«Что вы имеете в виду?»

«Аналитический центр выдвинул версию, что нацисты в пределах Антарктиды сожительствуют с представителями других планет. Эта версия была загружена в суперкомпьютер и проанализирована. Итог – положительный. Для этого отыскиваются исторические, математические и логические предпосылки».

«Значит, мы только условно ведем войну с нашими затерявшимися во льдах предками? В лице нацистов нам противостоят те, о ком мы ничего не знаем?» – ритмичным потоком мыслей вещает Главный.

«Соглашусь, перспектива не радужная», – посылает Фич.

«Я не могу обещать, что нам немедленно удастся их сокрушить», – подхватывает координатор Свобод и Порядка, – «но могу гарантировать: за пределы антарктического континента им не прорваться. Они хорошо воюют лишь на своей местности, при большом скоплении сил, а поодиночке их тарелки – просто летающие мишени. Конечно, не резонно соваться к ним. Нам с обычными штурмовиками там делать нечего, а крупные ударные корабли и бомбардировщики не подпустит их отличная сеть ПВО. Баллистические ракеты бесполезны по причине все того же ПВО. Высадка десанта ничего не даст. Высадка боевых роботов малоэффективна, эту меру нужно использовать вкупе с полномасштабной операцией».

Тишина длится недолго.

«Я призываю», – продолжает координатор, – «заняться производством ядерного оружия, чтобы нанести главный удар»

– Вы что?! – Главный переходит от мыслей к голосу. Его глаза приоткрываются. Затем он устанавливает над собою контроль и мысленно продолжает: – «Последняя ядерная бомба была утилизирована ровно 103 года назад! Последняя ракетная шахта залита бетоном в знак того, что на Земле никогда не будет использоваться атомное оружие! Восстановить производство ядерного оружия означает не только предать наши идеалы, но и нарушить планетарную конституцию. Человечество не может совершить такой шаг, ищите другие варианты».

«Но это зависит не только от вас», – грубовато отвечает координатор. – «Через два дня будет созвана Планетарная Ассамблея. И решение в пользу ядерного оружия может быть поддержано там».

Главный улыбается.

«Человечество на протяжении веков накапливало оружие. Не только ядерное: обычные пушки, танки, химические, биологические и прочие инструменты убийств тоже можно поставить в счет. Это вместо того, чтобы бороться с голодом, болезнями, социальными проблемами, катастрофами, угрожающими разрушению планеты. Вожди прошлого заполняли военные ангары запасами амуниции и бессовестно расходовали коммерческо-трудовые ресурсы. Затем настал век просветления. Каждый из вас является ровесником той замечательной эпохи. Эпохи, когда человек наконец-то стал человеком. Когда он нашел силы изгнать из себя животное. Когда засеял вчерашние полигоны зерновыми культурами. Металлы, полученные после переплавки орудий, шли на трубопроводы, которые доставляли жителям проблемных регионов чистую пресную воду. Наши отцы возвели Жизнь на Земле в высший ранг! Не стоит забывать, что благодаря синтезу тех событий, на свет появились мы. Почти идеальные, здоровые, наделенные множеством способностей. Наши отцы вывели нас на новый уровень, завещав хранить созданное. После всего этого неприемлемо вновь создавать то, что было кошмаром для человечества, бичом его существования! Если речь пойдет о выживании, не волнуйтесь: я первый отдам приказ наштамповать ядерных бомб и сбросить на Антарктиду. Но сейчас ситуация под контролем. У нас предостаточно средств защиты. И вы прекрасно знаете, что я имею в виду. Поэтому, друзья, давайте не будем поддаваться панике. Тем более скоро состоится Большое Отбытие – в ожидании этого грандиозного события нельзя ставить Высшую Цель под сомнение».

Совещание продолжается.

«А чего хотят эти так называемые нацисты?» – не позволяя телепатической беседе угаснуть, включается один из прежде молчавших присутствующих. – «Кто они вообще такие и почему скрывались от остального мира несколько сотен лет?»

«Они потомки бежавших от правосудия преступников», – транслирует Фич. – «У меня было время изучить тему, поэтому могу ответить. Возможно, не обнаружь мы их, они бы не дали о себе знать. Ведь это мы решили обследовать неизвестную землю перед Великим Отбытием, благодаря чему и наткнулись на признаки жизни. Оттого, можно полагать, их действия сугубо оборонительные. Мы сами ступили на их землю. Да, их военные действуют жестко. Да, мы ничего не знаем о населении, а его представители обстоятельно скрываются. Но по планетарным уставам Земли, каждое живое существо имеет право на жизнь, место под солнцем и суверенитет».

«Кого вы защищаете?!» – нагло прерывает координатор. – «Этих недоносков, которые ввязались с нами в войну? Неслыханное бесстыдство – произносить такие речи, когда в эту секунду в бою погибают наши люди!».

«Помолчите, координатор!» – рассудительно транслирует Главный. – «Не драматизируйте, никто из наших людей не погибает. Если под этим словом вы имеете в виду вывод из строя робота или беспилотного аппарата, прошу избрать более точную формулировку. А что касается вашей реплики, Фич, вы правы, но есть спорные обстоятельства. Действительно, каждое существо на Земле имеет право на жизнь и суверенитет, но только если это существо по родовой принадлежности имеет отношение к самой Земле. Вы утверждали, что аналитики пришли к выводу об инопланетных корнях помогающей нацистам цивилизации. Сами нацисты, как наши прямые родственники, безусловно, под защитой правовых норм, но что касается их союзников… Если их инопланетное происхождение подтвердится, мы будем обязаны вести с ними и всеми, кто встанет на их сторону, самою жестокую войну на которую только способны».

«Позволю продолжить свое выступление», – транслирует Фич. – «Чувствую, многим не интересно углубляться в историю. В связи с этим скажу коротко: после Второй мировой войны, в которую человечество было ввергнуто, главным образом, по вине некоего Адольфа Гитлера, государственная система, провозгласившая себя Третьим рейхом, пала. Приспешники Адольфа Гитлера бежали. Многие утверждают, будто бежал и он сам. Данные гласят, что за несколько лет до той войны к берегам Антарктиды были направлены экспедиционные группы, обнаружившие там инопланетное присутствие. Нацисты вступили в контакт. В дальнейшем обе стороны нашли общий язык и даже решились на деловое сотрудничество. Война закончилась поражением нацистов, и ставшие к тому времени товарищами пришельцы предложили им убежище. По неустановленным причинам нацисты скрывались на материке более двухсот лет. Пока мы не разворошили гнездо…»

Координатор Свобод и порядка вновь намеревается прервать выступление Фича, но Фич ускользает от потока чужих мыслей и продолжает трансляцию.

«…Это не всё. Есть у этого и хорошие аспекты. На следующий день после завязавшейся две недели назад схватки, разведка добыла некоторые сведения о некоем Хорсте Гоппе. По нашим сведениям этот человек выступает в качестве военачальника всей группировки антарктических сил на сегодняшний день. Мне было приказано раздобыть о нем данные. Для этого я со своим напарником отправился в прошлое. В 1939 год от Рождества. По результатам моих наблюдений, осенью 1939 Хорст Гопп состоял на службе в элитной военизированной организации и был помощником высокопоставленного нациста. По установленным данным его звали Лабберт Голдхабер. Об этой личности у меня тоже есть кое-какая информация. Например, первый разрыв временного полотна был осуществлен именно им. Но пока отставим эту фигуру в сторону, куда более интересна личность самого Хорста, который сегодня стоит во главе обороны нацистской Антарктиды, и с которым мы ведем войну».

Фич к трансляции речи присовокупляет изображения. В головах присутствующих в виде ярких зрительных образов воспроизводятся воспоминания Фича в тот самый вечер.

Типичный вид переулка Мюнхена 1939 года заставляет заседающих вздрогнуть. Такую старину сверхлюди давно позабыли. Сумрачно. Черный автомобиль на шинах из синтетического каучука стоит с работающим мотором и включенными габаритными огнями возле телефонной будки. Обонятельный сектор мозга сверхлюдей задействован наравне со зрительным. Они чуют запах сырого переулка и выхлопного газа. Координатор громко кашляет, хотя он просто выпендривается, ибо сверхчеловек способен легко отделять реальные физические воздействия от иллюзорных, передаваемых кем-то извне, даже если картинка зашкаливает по качеству и степени ощущений.

Субъект в телефонной будке держит трубку возле уха. Справа от Фича – напарник Лу. Он подходит к водосточной трубе. Там кровавым фаршем свисают останки четвероногого животного. Фич поясняет, что это произошло не нарочно. Человек в забавной будке замечает движение. Он приоткрывает дверцу продолжая разговаривать по средствам проводной связи. Проходит немного времени, прежде чем мужчина в серой форме замечает двух высоких людей. Слух Фича позволяет слышать все, что, приглушая голос, в трубку говорит человек. Он сообщает кому-то свое местонахождение.

Мысли напарника извещают о ящике с документами внутри автомобиля, но их захват – дополнительная часть задания. Сперва нужно захватить человека, который уже покинул будку и, держа руку на кобуре, спрашивает, кто перед ним. Лу направляет луч ему в грудь с целью отключить центральную нервную систему, но человек, испугавшись, ловким движением прыгает под автомобиль. Персональное лазерное устройство Лу, из которого исходит луч, не успевает выполнить перефокусировку и по нелепой случайности своей энергией в щепки разносит телефонную будку.

Фич реагирует очень быстро: «Операция провалилась, минут через пять прибудет подмога. Обратного пути нет, а значит, необходимо инсценировать банальное нападение».

Лу начинает рассекать корпус авто. Человек высовывает старинное оружие класса пистолет-пулемет и производит выстрелы. Координатор СП вновь нарушает тишину, смеется. Но на этого впечатлительного господина никто не обращает внимания. Между тем, Лу допускает ошибку: он позабыл, что у машин прошлого имелись емкости с горючим, которое при воздействии прямого огня взрывалось! Трансляцию мыслей заполняют образы взрыва. На этот раз координатор не позволяет себе пошутить. Фич и Лу на три секунды теряют контроль над ситуацией. Человеку в серой форме этого достаточно. Он скрывается за углом.

«Давай догоним его!» – слышится голос Лу.

«Отклонено. Уходим. Я знаю, где мы поймаем его в следующий раз», – передает Фич.

Фич и Лу отходят так же незаметно, как появились. Позади полыхает автомобиль и ящик, набитый документами.

«Долго еще вы будете мучить нас своими воспоминаниями?» – усталым тоном передает координатор.

«Вы, я смотрю, самый нетерпеливый», – вещает представитель Стражей Времени.

«Скучно смотреть неинтересные чужие образы. Тем более эти двое, как я понял, провалили задание. Недоумки, что еще сказать?»

«Я буду вынужден вас исключить! Проявите уважение. Разве не очевидно – агент Фич своим докладом хочет нам кое-что прояснить!» – сурово заявляет Главный.

«Ладно, молчу. Грузите дальше мой бедный мозг своими скучными воспоминаниями».

Фич абстрагируется от неуважительного поведения и продолжает:

«А теперь переносимся в наступившую ночь. С высоты двадцать тысяч метров через оптический канал мы следили за дальнейшими передвижениями Хорста и вышли на его жилище. Начну показ с того места, где мы вошли к нему в комнату».

Торец кровати выставлен в сторону коридора, по которому крадутся Фич и Лу. В полутьме спальни, кажется, субъект не спит, а всего лишь притаился.

На груди оружие. Функционал глаз Фича осуществляет анализ обстановки. Сомнений нет: человек дремлет. Ночные гости пригибают головы, минуя дверной проем. Лу склоняется над мужчиной и при помощи лазерного шприца вгоняет ему в шею дозу снотворного. Теперь можно приступать…

«Далее мы проделали над будущим военачальником серьезную операцию, которая сегодня может остановить войну», – передает Фич.

Координатор СП отныне не транслирует ни слова, он даже посылает образ удивления с нотками надежды.

«Зная, какой ответственный пост будет занимать этот человек, мы вживили ему микрочип, способный в нужный момент отключить его сердце».

«И… где же кнопка?» – бушует координатор. – «Почему вы об этом молчали? Я хочу отключить этого гада сию же минуту!»

«Всё непросто», – вещает Фич. – «Кнопка действительно есть. Проблема в том, что из-за особенностей частот сработает она только в непосредственной близости. На расстоянии от пяти до десяти метров. Чтобы микрочип не фонил во все стороны, заявляя о себе «вот он, я!», мощность его передатчика была снижена до минимума. Используя такой прием, можно гарантировать, что его не найдут во время очередной медицинской диагностики. Но расплата за скрытность – ограниченный диапазон действия».

«Стоп, стоп, стоп!» – в эфир врывается один из консультантов. – «Я затрудняюсь понять, мы говорим о человеке, появившемся на свет задолго до генной революции?!»

«Так точно», – отвечает Фич. – «Хорст Гопп рожден в январе 1911. Сегодня ему 259 лет. Я знаю, это удивительно. Но это еще раз доказывает теорию о содружестве нацистов с другими цивилизациями и использование их технологий».

«А может, это вовсе не тот Хорст, а какой-нибудь его клон? Тогда в нем нет никакого микрочипа! И всё, о чем мы здесь думаем, обыкновенная, простите меня, ерунда».

«А теперь главное». – В эфир включается старший координатор «Стражей Времени», непосредственный начальник Фича. – «Мы бы никогда ничего не узнали, и наша разведка не заметила никаких совпадений, если бы не одна оплошность, которую он допустил. Его сгубила тоска по родине. В 2030 году Хорст по подложным документам возвратился в Европу». – Координатор начинает демонстрировать обрывки архивных записей с камер видеонаблюдения в аэропортах и на улицах города. Непонятно, как эти ролики дожили до сегодняшних дней. – «К тому моменту ему уже исполнилось 119 лет, а перед нами даже не старик, обыкновенный взрослый мужчина. Есть над чем задуматься, верно? К тому времени во всем мире уже действовали электронные идентификаторы, и подделать собственные параметры было довольно сложно. Хорста и нескольких его помощников по ошибке приняли за представителей преступных организаций, но пока инкриминировать им было нечего, решили следить. Однако вскоре слежка провалилась. Он пробыл в Германии ровно три дня, после чего бесследно исчез. Естественно, спецслужбы не могли просто так всё забыть и начали копать. Сперва загрузили параметры его лица в компьютер. Первоначальные результаты ничего не дали. Но кто-то из оперативников предложил синхронизировать базу с архивом. Невероятным образом, к полной неожиданности следователей, открылось почти стопроцентное сходство с человеком из прошлого. Хорст проходил по базе как сбежавший нацист. К тому времени зацепки истлели. Нераскрытое дело оставили пылиться. Спустя столько лет, эта информация заинтересовала наших агентов, когда мы обнаружили жизнь в Антарктиде и началась война».

«Вы непревзойденные мастера по части раскрытия сути», – с усталым пренебрежением вещает координатор. – «Ведь то, что вы хотели сказать, дошло до меня только сейчас. Если бы, как в старые времена, мы пользовались речевым каналом, нам бы пришлось заседать до вечера. Почему нельзя донести проще? Например: «тип, возглавляющий войну, был опознан как подозрительный элемент. Вы отправились в прошлое, нашли его и засунули чип. Теперь, чтобы его активировать, необходимо приблизиться на несколько метров». К чему остальные подробности?»

Координатор недолго удерживает тишину, затем высокопарно заключает:

«Тем не менее, ваша версия раскрыла мне глаза на подлинный лейтмотив происходящего».

«Пора завершать встречу», – вещает Главный. – Но перед этим я бы хотел, чтобы Фич доложил, зачем отправился в еще более далекое прошлое и забрал оттуда двух людей?»

«Мы близки к развязке», – транслирует Фич. – «Это случилось сразу по возвращении с задания. Едва наш корабль блеснул в небе над родной землей, из центра «Стражей Времени» пришло срочное сообщение. Кто-то вновь разорвал полотно времени. Третий случай за неделю! Это при норме один-два раза в сто лет», – Фич имеет в виду условные нормы, которые отдаются на вероятность и сбои. В действительности за годы наблюдений никто этого не делал. – «Случай необычен еще тем, что временной разрыв составил 150 миллионов лет».

«Тот, кто на это решился, сильно рисковал. Вернуться обратно из такой глубокой временной ямы бывает сложно», – заявляет кто-то из консультантов.

«Смельчаком вновь оказался Лабберт Голдхабер», – транслирует Фич. – «Нас послали проверять…»

Последующие мысли Фич исторгает в максимально сжатом виде, иллюстрируя подробности несложными графическими образами. Приземление на доцивилизационную планету, бой с хищником, встреча с напуганным человеком и его мертвым товарищем. Все транслируется единым сжатым модулем.

«Вот так бы сразу – четко, ясно, понятно», – вещает неусидчивый координатор.

«Выполнение миссии по уничтожению Хорста в Антарктиде я беру на себя!» – заявляет Фич. – «Люди из прошлого мне помогут. Я лично подготовлю операцию. Дайте неделю, и командующий нацистских подразделений, будет мертв».

«Слишком самонадеянно», – возражает координатор. – «Что прикажете в это время делать нам? Сдерживать войска, пока вы возитесь с микрочипом?»

Вмешивается Главный:

«Фич, вы отличный специалист. Вот уже второй десяток лет вы стоите на страже Свобод Порядка и Времени. Если кто и сможет провернуть это дело, то только вы. В условиях, когда над цивилизацией нависла угроза, её верховные представители обязаны действовать решительно. Однако обещать дать вам сколько-нибудь времени я не могу. Вам придется действовать параллельно боевым действиям. По мере возможностей, вам могут оказывать поддержку, но на полное согласование крупных сил с вашей командой не рассчитывайте. Я даю добро на операцию. И держите нас в курсе».

Коллективный обмен мыслями завершается.

6

Скоро минует час с того момента, как Лотар окунулся в бассейн. Все-таки нанороботы проделали в его теле удивительную работу. Не только вернули жизненные показатели к норме, но и улучшили их. Связь «мозг-мышцы» функционирует как никогда хорошо. Он совершает длительные заплывы и не чувствует усталости. И не знает, печалиться или радоваться, что в мышцах теперь почти не скапливается молочная кислота. К тому же в движениях появилась доселе невиданная быстрота реакции.

Иосиф изучает супертехнологичный дом, подолгу останавливаясь возле необычных вещей, таких, например, как парящий в воздухе на уровне пояса красно-синий цветок. Иосиф ходит вокруг растения и пытается осмыслить, как эта красота могла пересилить гравитацию. Он присаживается и, занеся руку в точку пространства, где должен быть корень, встречает препятствие. Какой-то невидимый твердый объект останавливает его руку. Он кладет ладонь на поверхность невидимой стены и ведет вниз. Вертикальная поверхность под прямым углом переходит в горизонтальную.

Робошар выплывает из соседней комнаты и человеческим голосом произносит:

– Это молекулярный стол с интегрированной подставкой для растения.

Иосиф вздрагивает от странного чувства, которое появляется от осознания, что предстоит общаться с роботом.

– Почему я вижу только цветок? Где… молекулярный стол? – Иосиф не знает, что в данный момент более удивительно: невидимая мебель или летающий робот, разговаривающий голосом человека.

Шар покачивается в воздухе, его большой синий глаз фокусируется на цветке, и очертания столика становятся явными. Предмет приобретает оттенки и объем. Через три секунды перед Иосифом стоит обычный журнальный столик с прямоугольной вазой из бледно-алого стекла.

– Дом сам выбирает для себя интерьер, – поясняет шар. – Каждый раз он придумывает что-то новое. Сегодня это прозрачные предметы из комбинационных наноструктур. Прошу быть внимательнее, чтобы не столкнуться с препятствием.

Шар собирается улетать.

– Постой! – Иосиф всё еще не в силах поверить, что искусственный интеллект робота использует почти совершенные механизмы мышления.

– Да?

– Мне нужен телевизор. Или, может, у вас есть что-нибудь совершеннее? Хотя, что может быть совершеннее, разве что невидимый телевизор…

– Телевизора нет, как и самого телевидения. Есть «Информационный поток». Хотите, чтобы я вас подключил?

– Конечно.

Робот пять секунд висит без движений, затем внутри него оживляются какие-то механизмы:

– Извините. Доступ к «Информационному Потоку» для вас отсутствует.

– Почему?

– Не могу установить соединение с вашей интеллектуальной системой. Требуются модификации головного мозга.

– Нет, спасибо, – морщится Иосиф.

– Почему вы разговариваете на таком древнем языке? – вдруг спрашивает шар.

Иосиф не понимает сути вопроса, но, поразмыслив, вспоминает об интегрированном переводчике, благодаря которому речь робота воспринимается на немецком.

– Если ты меня понимаешь, значит, никакой он не древний, – говорит Иосиф.

– Я знаю все языки, которые так или иначе когда-то использовали люди. Немецкая языковая группа, как и все остальные, не используются почти полвека. На смену пришел универсальный, объединивший в себе множество других, простой и в тоже время глубокий язык.

– Хочешь сказать, в мире не существует ни английского, ни русского, ни китайского, а только один-единственный универсальный язык?

– Верно. – Шар покачивается, как на волнах. – Вам требуется что-нибудь еще?

Иосиф ловит себя на мысли, что ведет беседу с роботом. От нетривиальности происходящего по спине пробегают мурашки.

– Пожалуй, нет. А когда прилетит Фич?

Шар бездействует ровно три секунды.

– Он уже в воздухе. Ориентировочно через пять минут.

7

В лучах послеполуденного солнца на зеленую лужайку приземляется челнок Фича.

Лотар лежит на шезлонге рядом с бассейном и загорает. Ему хорошо, он упивается минутами блаженства. Но приземляющийся корабль на мгновение заслоняет ему солнце, и приходится приоткрыть глаза.

Фич выпрыгивает из челнока. Иосиф уже идет навстречу.

– Как отдохнули? – спрашивает Фич. – Тебе идет этот костюм.

– Спасибо. Мы очень хорошо выспались.

– Ах, совсем забыл, у вас ведь восьмичасовая норма. Может, я уже надоел постоянными рассказами о достижениях нашего времени, но сейчас люди позабыли, что такое спать более одного-двух часов в сутки.

– Если бы ты прекратил рассказывать, я был бы вынужден спрашивать сам. Мне очень интересно.

Они идут к дому.

– И вам хватает?

– Может, для тебя это секрет, но даже людям ваших поколений требуется всего три часа сна. За это время мозг успевает отдохнуть, а тело – накопить нужные гормоны. Остальные часы – избалованность организма. Человек сегодня способен и вовсе обходиться без этого природного атавизма. Правда, потом проявляются побочные эффекты, такие как потеря ориентации в пространстве и расслоение реальности. Иначе говоря, галлюцинации. Час сна необходим. Но многие любят сон, потому что могут его конструировать. Например, каждый раз перед тем, как закрыть глаза, я составляю сценарий для предстоящих сновидений. Во сне можно решать и жизненные вопросы, можно репетировать и проигрывать всевозможные события. Много чего можно. Сон как отдых, сон как развлечение и сон как виртуальная площадка для проб.

Они заходят в дом.

– Расклад такой. – Фич усаживается за стол и пододвигает к себе абсолютно прозрачный, почти невидимый графин, наполненный самым главным химическим соединением во Вселенной – оксидом водорода. – В течение нескольких дней мы должны провернуть очень важное дело. Ты не передумал?

Иосиф мотает головой.

– А что решил Лотар?

В этот момент двери раскрываются и упомянутый появляется.

– Не знаю, сопреет ли мое тело от того, что я надел костюм на влажную кожу, но ходить голым как-то не очень, – заявляет Лотар.

– Только не в этом костюме, – говорит Фич. – Устройство ткани таково, что будь ты хоть тысячу раз мокрый, она выпустит влагу наружу и высушит.

– У вас все предусмотрено. Я уже начинаю бояться вашего общества. Оно такое идеальное, цельное, правильное. Как бы в тихом омуте черти не обнаружились.

Фич улыбается:

– Глубоко зришь! И «черти» у нас найдутся. Теперь о тебе. Что ты решил?

– Еще вы нетерпеливые. Вам всё необходимо сию же минуту.

– А вот это неправда. Мы живем долго, у каждого из нас в запасе много лет, и спешить нам некуда. Просто я должен получить ответ, чтобы подготовить план.

– Я обязан вам жизнью, – говорит Лотар. – Я был выдернут из царства мертвых. Я обязан заплатить за это. Йозеф подробно рассказал мне о трех вариантах, и я решил. Но мне хочется знать: после того, как все закончится, смогу ли я отправиться к семье? Как я понял, вы тоже умеете перемещаться во времени?

– Безусловно.

– Я понимаю, скорее всего, задание сопряжено с рисками, – продолжает Лотар. – И понимаю, что могу погибнуть. Это я говорю к тому, что за меня не стоит трястись. Я солдат и свою работу знаю. Смерть я уже познал и теперь её не боюсь. Я всё сказал… я готов.

– Хорошо. – Фич смотрит в глаза Лотару, потом Иосифу. – Идет вторая неделя войны… – Следует продолжительный и подробный рассказ о том, как они обнаружили нацистов в Антарктиде. – Наша задача – выследить Хорста Гоппа, приблизиться к нему и активировать сердечный чип. По моим расчетам, ликвидировав командующего, мы на какое-то время деморализуем войска. Наш флот воспользуется этим «окном», и война будет закончена.

– В теории всё просто, но как осуществить это на практике? – спрашивает Иосиф.

– Он прав, – кивает Лотар. – Если у них такая мощная оборонительная сеть, как нам пробраться к берегам Антарктиды, оставшись незамеченными?

– Должно быть, вы знаете, что такое стелс-технологии? – уточняет Фич. – Они использовалось уже в вашем времени. У нас имеется кое-что лучше: летательные аппараты с нулевым коэффициентом окружающего возмущения. Абсолютно бесшумные, невидимые по всем спектрам и диапазонам. Но и это не всё. У нас есть такое покрытие, которое делает любой предмет на девяносто процентов прозрачным. В ясный солнечный день в небе будет пролетать полупрозрачное облачко, а на самом деле – воздушное судно.

– Вот мы прилетели, – рассуждает Лотар. – Антарктида. Под нами снег, минус пятьдесят по Цельсию. Что дальше?

– Костюмы, которые на нас, могут поддерживать тепло при минус восьмидесяти. Но в нашем времени это всего лишь форма выходного дня. На задание мы возьмем боевые. Они выдерживают более экстремальные условия. И в них предусмотрен шлем, это позволит защитить голову и дышать.

– Вероятно, у них множество точек, где они базируют технику, – говорит Иосиф. – Как и у любой армии, у них должен быть командный пункт. Но как его найти? И если найдем, как убедиться, что Хорст именно там?

– У нас есть информация с многоцелевых спутников, – говорит Фич. – Наши эксперты составили карту на основе наблюдений за их маневрами. У них около десяти крупных баз и полсотни перевалочных пунктов. Также спутники-шпионы ведут круглосуточную радиоразведку. На территории Антарктиды действуют около тысячи мощных радиопередатчиков, но самый сильный находится здесь.

Иосиф и Лотар синхронно вздрагивают, когда Фич закачивает в их сознание изображение.

– Ваш мозг скоро привыкнет к такой передаче данных, – улыбается Фич. – Сперва будет болеть голова, но потом сможете смотреть полноценные многочасовые трансляции из «Информационного Потока». Итак, перед вами Земля Королевы Мод. Нацисты часть этой территории называют «Новая Швабия». Здесь, в двухстах тридцати километрах от береговой зоны, начинается активность. Именно сюда направлены радиосигналы. Вероятно, это и есть командный пункт.

– Хорошо, допустим, мы действительно нашли командный пункт, – говорит Лотар. – Как на его территории отыскать мудака Хорста?

Фич молча крутит пустой стакан.

Неожиданно, словно догадавшись о чем-то архиважном, Иосиф и Лотар переглядываются.

– Всё это вы можете сделать без нас, ведь так? – спрашивает Иосиф.

– Послать десяток гренадеров, которые справятся куда эффективнее! – подхватывает Лотар.

Фич продолжает покручивать стакан.

– Операция не состоится, пока мы не внедримся в ряды врага! – восклицает Иосиф. – Вот для чего нужно наше сходство с людьми прошлого! Это не разведка, не прорыв, это целевое внедрение!

Стакан под пальцами Фича крошится с характерным звуком. Он ждал, когда они сами это озвучат.