Девушки, надо сказать, все были переростки — под 30 лет, а многие и старше.

Большинство — незамужние, потому что миллионы мужчин погибли на войне. Много было вдов того же возраста, с опавшим взглядом, чьи мужья тоже остались лежать на полях боёв. «Свою нужду и тягостные мысли работой гнали изо всех углов. И превращались спины в коромысла у этих гордых и красивых вдов!» Каждая считала счастьем, если ей находилась хоть какая–то пара! Вот, например, как на этой свадьбе: «Русская!», «Русская!» слышна из подворотни. «Русская», «Русская» — в послевоенный год. Пляшет вся улица. Жених у Кати — ротный. «Русская!», «Русская!». А кто там слёзы льёт? Жарит заливисто гармонь в руках у Кати. Дождичек серенький пылит под фонарём. «Катька счастливая, всем женихов не хватит!» «Русская», «Русская!». «Мы живы, не помрём!» Ватники, туфельки… Смешные завитушки. Сколота «Русскою» с души усталой боль. Только недвижимо сидит жених у кружки. «Русская», «Русская» — каблучною пальбой! …А в горнице хлопоты спугнули долю вдовью: в горницу бережно безногого несут. К койке привязана полынь у изголовья… «Русская», «Русская»… Что — человечий суд?!