В моих воспоминаниях охвачено 3–4 года, начиная с 1949‑го. В общем–то, они похожи, и некоторые детали, относящиеся, например, к 1952‑му году, а не к 1950, ничего не меняют в сути. И я уже где–то выше говорил, что пацаны, как могли, помогали своим родителям. В том числе косили траву, заготовляли сено (многие держали в сараях рядом с бараками кур, коз и даже коров, пока не запретили). В общем, белоручками мы не росли. Когда я приносил папе в котлован еду, например, мурцовку — то же, что и окрошка, только без мяса, а вместо кваса — кипячёная вода на постном масле, то брал у отца топор и, отставив по–плотницки ногу, обтёсывал слегу так, что плотники меня хвалили.

А когда папа застудился и перешёл работать в конный парк, я быстро вспомнил, как запрягать лошадь.