На следующий день полицейский, проходя по набережной, остановился покурить, хотя это во время службы и запрещено. Полицейский, ясное дело, себе кое-какие поблажки делал. Себе, но не другим. Когда взгляд полицейского упал на песчаную косу, его чуть кондрашка не хватила.

– Какое оскорбление нашей столице! Какой позор!

Он погасил сигарету, сунул в карман окурок и пошел в казарму писать донесение начальнику. Офицер карабинеров немедленно отправился на набережную и своими глазами убедился, какое оскорбление нанесено древнему городу. И написал донесение генералу корпуса карабинеров. Генерал корпуса карабинеров также посетил набережную, прочел непечатное слово из шести букв и отправил донесение мэру Рима.

Мэр разгневался – он решил, что это грубая шутка старого вояки. Но на всякий случай послал на набережную личного секретаря. Личный секретарь мэра подошел к парапету, прочел гнусное ругательство и помчался назад во дворец. Он почтительно приблизился к мэру и шепнул ему на ухо:

– Ваше превосходительство, генерал не солгал. Я своими глазами видел это непотребное слово из шести букв.

Моццикони, спрятавшись в кустах, наблюдал, как к парапету беспрестанно подбегают карабинеры, инспекторы, высокопоставленные чиновники, и весело смеялся.

Каждое утро он из лейки поливал кусты дикой вишни, чтобы они скорее росли. А вместе с ними росло и слово из шести букв. Однажды к парапету подошли два тайных агента в черных плащах, прочли написанное и многозначительно переглянулись.