КТО МЫ?
Михаил Забегальский (редакця автора)
РАГНАР. Фото Михаила Забегальского
Я умираю, Моя морда лежит возле большой лужи, до которой, как я смутно помню, дополз, чтобы напиться воды. Силы покидают меня, я не чувствую лап, хвоста и туловища. Осталась только голова, которой я могу немного шевелить, уши, которыми я, на удивление, ещё неплохо слышу, нос, улавливающий, как прежде все запахи леса и мои карие глаза на белой морде, обрамлённые красивым шлемом с бровями, которые я видел в зеркале. Я умираю. Я вижу, как летят снежинки на фоне зелёных елей и садятся на всё вокруг, на берёзы, налипая на их голые ветви, на грязь, в которой я лежу, на мою морду и сухой нос уже равнодушные ко всему.
Не знаю, сколько я пролежал, находясь между жизнью и смертью, но во время очередного мучительного пробуждения я ощутил слабый незнакомый запах и чавкающие по грязи шаги собаки, потом меня обнюхали и я умер. Я почувствовал, как меня поднимает какая-то сила и несёт вверх.
Я маленький щенок. Я появился внезапно, из ниоткуда и сразу стал центром внимания. Вокруг меня всегда много людей, радующихся мне и угощающих меня вкусной едой, у меня очень удобная клетка, а по вечерам меня выпускают побегать по квартире, в которой, как я выяснил, живут мои хозяева. Их четверо. Самый большой Рудольф, он большой и главный, поменьше — Инна, она очень красивая и густо пахнет, дальше идут их дети Лиза и Марк, обожаемые мною больше всех, потому, что они всегда со мной играют, больше других кормят меня разными вкусностями и не запирают в клетку, пока не придут старшие. Когда я подрос, Рудольф стал водить меня гулять в ближайший парк, там я познакомился с собаками и понял, что все собаки делятся на породы. Я, например — маламут, ещё в нашем элитном дворе есть мальтезе, шпицы, терьеры, хаски, бультерьеры, левретки и ещё разные, которых запомнить сложно. Дворняжек мы в свой двор не пускаем, потому что они блохастые, лохматые и дурно пахнут. Я и мои друзья знаем, что мы — элитные собаки, как и наши хозяева. Нас постоянно хорошо кормят и нам не надо побираться на помойках, нас возят в элитные собачьи клиники, а так же к грумерам, но самое главное — мы участвуем в выставках!
Да… мы элитные собаки. Хорошо выехать со всей своей любимой семьёй, которую ты обожаешь больше жизни в выходной летний день покататься на яхтах, пожарить мяса, порезвиться на природе, где никто тебя ни в чём не ограничивает, хотя Рудольф, бывает, вдруг ни с того, ни с чего, возьмёт, да и пристегнёт к прицепу…
Сидишь, скучаешь… Ладно, хоть дети подбегают, время от времени, проведать, угостить, да ещё приводят с собой стаю маленьких бесенят от других машин. Жаль, поводок коротковат, чтобы беситься с ними. Но самое интересное начинается тогда, когда мы с моими любимыми хозяевами отправляемся кататься на квадриках! Правда, сначала тебя засовывают в багажник, и приходится долго находиться в непонятном состоянии, но это всё окупается тем, что, по прибытии в лес ты обнаруживаешь вокруг себя много народу, как людского, так и собачьего! Вот тут-то и начинается настоящая жизнь! Ты начинаешь радоваться всем! Но вдруг выясняется, что к этим подходить нельзя, а вот этот настолько агрессивен, что к нему сам подойти не захочешь. Ну, да ладно! Самое интересное впереди! Рудольф сгоняет с прицепа квадрик, они с Инной садятся за управление, предварительно засунув каждого из детей за свои спины и всё!!! Мир перестаёт существовать!!! Я наконец-то вспоминаю, что я — маламут и моё призвание — бежать! Деревья мелькают по бокам, сливаясь в сплошную стену из зелени и солнечного огня, пробивающегося сквозь них.
Лужи, попадающиеся на моём пути, я вспарываю сходу, открывая пасть, чтобы хлебнуть воды не останавливаясь ни на секунду, так как от квадриков отстать нельзя, ведь там мои любимые хозяева.
Так мы жили очень долго. Неделю я сидел в клетке, по утрам и вечерам выходя с любимыми хозяевами побегать и поиграть в парке, а в редкие выходные мы выезжали с ними в лес или на озеро, чтобы зажить полной жизнью. Жизнью, когда набегавшись по лесным тропам, ты выбегаешь к костру, ложишься у ног хозяина и глядишь на этого, обожаемого тобой человека и начинаешь ощущать как твою голову, отделённую от тела начинает разрывать дикая боль, сквозь которую ты с трудом слышишь шаги вокруг тебя, лай незнакомой собаки, разговор и запах незнакомого человека и начинаешь чувствовать, что тебя куда — то толи тащат, толи несут.
Когда я в очередной раз очнулся, я смог только открыть глаза и понял, что я всё-таки не умер, потому, что я лежал в какой — то избе, глядел на пробивающиеся из печной дверцы отсветы огня, ощущал запахи и слышал потрескивание поленьев в печке. Потом я услышал, как открылась дверь и зашли двое, прикрыв её за собой. Один был человек, другой — собака.
— Смотри, — удивлённо сказал человек, — живой! На вот, попей молочка.
Собака подошла, обнюхала меня, и я понял, что она мне друг, хотя такой породы я никогда не встречал. Молочка я не смог полакать и тогда человек, приподняв мою голову, напоил меня им и я уснул.
Так продолжалось долгое время и, хотя я не помню, что со мной случилось, я стал учиться по новой воспринимать мир. Человек с собакой приходили ко мне каждый день по многу раз, проверяя меня, но не надоедая, так как понимали, наверное, что мне ещё очень тяжело. Постепенно мне становилось лучше, раны мои заживали и я начал вставать и, хромая, ходить, а раз я стал ходить, то мне захотелось на улицу. Человек с собакой поняли это сразу и выпустили меня на волю. О, как слепит глаза! Оказывается, уже наступила зима!
С этого дня мы стали все вместе гулять, сначала вокруг бани, в которой, как выяснилось, я пролежал, выздоравливая, так много дней, потом я познакомился с остальным хозяйством человека. Здесь была изба, где жил человек и его подруга, хлев, внутри которого кто-то хрюкал и мычал, большой огород, но самое интересное было то, что вокруг жилища человека не было никаких других жилищ, а только лес и поляны. Это было очень удивительно, так как откуда-то я знал, что людей должно быть вместе очень много и жить они должны в больших высоких домах, стоящих близко друг к другу, а лес от них должен быть очень далеко. С каждым днём мы с человеком и с собакой начинали гулять всё дальше от жилища, настолько, насколько позволяли мне мои раны. Я начал потихоньку оживать и, вследствие этого, более отчётливей воспринимать окружающий меня мир. Так, например, я узнал, что собаку зовут Тобик, у него очень весёлый характер, он добрый, любознательный и хотя меньше меня вполовину, очень отважный. Однажды, когда мы гуляли за огородом, он обнаружил в кустарнике какого-то большого зверя и прогнал его, жаль, что я из-за своей слабости не смог к нему присоединиться.
Человека зовут Егор, и я чувствую, что из просто человека, он становится моим другом и хозяином. Он очень добр, заботлив и внимателен ко мне, впрочем, как и ко всему окружающему его миру. У него есть хозяйка, её зовут Зина, она обладает настолько большим запасом нежности, что, даже просто зайдя в баню, где я лежал больной и, заговорив со мной, трогая мою голову, уши, лапы и бока, она исцеляла меня не по дням, а по часам.
Так проходили дни и недели, я совсем окреп и мы с Тобиком уже радостно носились по покосам и полянам с пожухлой прошлогодней травой, с которой уже сошёл снег, а в небе звенели весёлые трели птиц. Весь мир принадлежал нам! Покосы просохли, начала пробиваться зелень на кустах и деревьях. Мы теперь часто гуляли всей семьёй по вечерам, когда у Егора и Зины заканчивались повседневные дела, и они могли выйти за огород в лес, простирающийся во все стороны от нашего жилища. Это были самые прекрасные вечера в моей жизни! Иногда до нас доносились звуки квадриков, которые меня, почему-то очень напрягали, но, не приблизившись, они стихали и я успокаивался.
И вот однажды, произошло событие, которое поставило всю нашу жизнь с ног на голову, а потом обратно. Как обычно, Зина с Егором пошли в ближний лес по грибы (лето уже было в полных правах), а мы с Тобиком, сопровождали их. По своему обыкновению мы обошли ближайшие покосы, но грибов у наших хозяев было в лукошках маловато и, видимо поэтому, они решили переправиться через небольшую, но глубокую и бурную речку Чернушку. Они перешли её по упавшей берёзе, а мы с Тобиком — вплавь. Только переправились и на тебе! Слева звуки квадриков. Подлетают двое и тормозят, увидев нас.
— Э, мужик, — орёт один, что на красном, — Как на Уткинское проехать?
Егор начинает объяснять, а тот, не слушая, опять орёт:
— Ты где эту собаку взял?
И указывает на меня. Егор — мужик бывалый, спокойно так говорит:
— Моя собака.
Тот орёт:
— Не ври! Где взял?
И, выдернув, откуда то ружьё, наводит на Егора, щёлкнув курками.
И в этот момент до моего носа доносится резкий, неприятный запах алкоголя и, вкупе с наведённым ружьём, включает мою память…
Время останавливается. Это Рудольф!
Я в квартире у Рудольфа. Я ещё щенок, Рудольф избивает Инну и от него также резко и неприятно пахнет. Точно также он вонял, когда орал на детей. Эпизоды мелькают в моей памяти с неимоверной быстротой…
Рудольф в компании своих друзей сидит на берегу нашей (уже нашей) Чернушки. Они жарят шашлыки и пьют водку, а я бегаю по окрестностям и вокруг костра и получаю подачки от друзей Рудольфа. И вот, я примечаю, что один из его друзей, самый жирный и всё время вопящий дурным голосом, взяв в руку кусок жареного мяса, не ест его, а уже полчаса размахивает им. Я, понимая, что кусок ему не нужен, аккуратненько выхватываю его из руки и радостно сглатываю. Что тут начинается! Этот тип начинает орать, мол, как так! У меня! Да кто!? И приказывает Ру меня пристрелить. Ру сначала, мол, так и так, собака же, Кантемир Вениаминыч, а тот и говорит:
— Тогда ты завтра не мой зам, а вообще уволен.
Тогда ру наводит на меня ствол (я ещё, дурак, думаю: поиграем хозяин) и стреляет из двух стволов. Меня откинуло, перевернуло и последнее, что я ощутил, это дичайшая боль, от которой я умер…
Всё это проходит перед моим мысленным взором в тысячную долю секунды, я принимаю решение, но я слишком далеко, чтобы достать его. И в этот момент из прибрежных зарослей с лаем вылетает Тобик. Ру перекидывает ружьё в его сторону и теперь мне хватает времени! В два прыжка я достигаю врага, вцепляюсь зубами ему в руку и сбиваю своим немалым весом с квадрика на землю. Грохает выстрел. Жалко Тобика, думаю я и начинаю рвать гада. И вот, когда наступил момент торжества и я, стоя передними лапами на груди поверженного врага, готов вцепиться ему в глотку, потому что в моей голове всё встало на свои места, что никогда он не был другом и хозяином, а был с самого начала врагом. Как бил он меня, маленького, а потом тиранил всю свою семью, я смотрю ему в глаза и вижу, что он начинает понимать неизбежность своей смерти и в этот момент сзади раздаётся спокойный, немного запыхавшийся голос Егора:
— Ну, хватит, волк, хватит.
И я отхожу, глухо ворча, и оглядываю поле боя. Оно, поле, меня радует. Тобик, этот проныра, живой, увернулся-таки от выстрела. Пока я разбирался с Ру, Зина палкой огрела по башке второго деятеля, уже выхватившего свой ствол, а Егор закончил окончательное разоружение, Разнеся в щепки их ружья об их же квадрики. «Настоящие собаки» — думаю я о своих хозяевах.
И потом, когда мы мирно беседуя, все вчетвером идём по покосам к нашему дому, я понимаю, что неважно, какой ты породы, маламут, как я или дворняга, как Тобик, Человек ты или собака. Главное в жизни — это не предавать своих близких. А если будет нужно, пойти за них.
МОЙ ВАНГЕР ЛАВ
Лариса Реперчук
ВАНГЕР. Фото Дмитрия Рогожкина
Хочу рассказать вам, дорогие друзья, добрую и счастливую историю об одном милом и умного пса. Да, повествование будет от моего имени, так как герой этого рассказа сейчас находится очень и очень далеко, на облаках.
Однажды, одним жарким июльским днем, на свет появились замечательные щенки породы аляскинский маламут. Их было 8, на вид, вроде, все одинаковые, но сильно отличались темпераментом. У малышей были прекрасные и умные родители, и детки от них не отставали как по красоте, так и по уму. Мохнатая банда росла не по дням, а по часам. Они доставляли много хлопот и временами даже неприятностей хозяйке их мамы Агаты. Но эти заботы были для нее в радость. Весело и беззаботно росли мохнатые ребятишки до тех пор, пока не пришло время разъезжаться им по своим новым домам, к своим будущим хозяевам. Ведь у каждого ребенка должен быть дом и любящая семья. Хозяйка мамы Агаты постаралась на славу, отбор был тщательный и серьёзный, и в итоге она нашла щенкам самые лучшие «ручки». Малыши стали по очереди покидать свой первый дом.
Одной из счастливых обладательниц щенка маламута стала девушка, которая долго мечтала о такой собаке. Эта порода давно привлекала её внимание, и она очень тщательно изучала всё, что было связано с аляскинскими маламутами. Некоторые моменты её пугали и останавливали: порода была серьёзная, даже не столько серьёзная, сколько своеобразная. Но однажды, листая страницы в соцсетях, она увидала фотографии безумно красивой пары, от которой предлагали на продажу щенков. Эта пара очень ей понравилась, особенно кобель, и она, недолго думая, написала заводчице. Та быстро откликнулась на послание и показала фотографию щенка с озорными и хитрыми глазами. Вот и сложилась судьба хулиганистого и проворного малыша по имени Вангер. Новая хозяйка оставила ему имя, данное при рождении. Имя было оригинальным и с отличной приставкой — Лав. Вот так началась новая и увлекательная жизнь у щенка по имени Аманк Енисей Вангер Лав (а по-домашнему — просто Вандюха).
Вангер рос не по дням, а по часам. Из шкодного щенка он постепенно превратился в умного, воспитанного и статного кобеля. Сколько интересного и нового он открывал со своей хозяйкой! И сколько нового и интересного открывала хозяйка с ним! В подростковом возрасте Вангер ходил на курс послушания. Да, это было важно и необходимо, и не потому, что Вангер был непослушным. Это было нужно, чтобы и ему, и его хозяйке научиться слышать и слушать друг друга.
Время шло, Вангер рос и креп, наступила пора осваивать премудрости ездового спорта. Когда хозяйка брала маламута, она сразу решила, что он будет бегать в упряжке, как настоящий северный ездовой пес. Премудрость эта, конечно, далась Вангеру не сразу. Сначала он воспринимал тренировки как игру, но постепенно начал понимать, что нужно делать, и у него стало получаться. У Вангера была замечательная напарница по упряжке, она была старше его и опытнее, поэтому на тренировках поучала и наставляла Вангера. А он с большим удовольствием и энтузиазмом вникал в «ездовую науку». С каждым разом у пса получалось бегать и тянуть всё лучше и лучше. Вот так он стал почти настоящей ездовой собакой. «Почему «почти?» — спросите вы. Потому, что это было только начало, впереди его ждали большие возможности и большие успехи.
Между тем, хозяйка решила, кроме ездового спорта, показать Вангера специалистам-экспертам — ну, тем, кто понимает в породе и в красоте собачьей. Да, хозяйка повела Ванегра на выставку собак. Уж очень ей хотелось узнать, правильно ли она всё делает; может, у Ванегра лапы слабые или хвост не такой. Но оказалось, что всё у Вангера, как нужно, и он — самый настоящий аляскинский маламут! И так им понравилось на выставках бывать, что они даже умудрились закрыть титул Юного Чемпиона России.
А еще хозяйка Вангера любила с ним фотографироваться. Конечно же, для того, чтобы фотографии были красивыми, нужно было научить собаку позировать. И вот хозяйка с воодушевлением взялась за дело. Она приучила его к камере, научила красиво сидеть, лежать, позировать. Ох, и нелегко же это давалось! Но и тут Вангер справился. Совместных фотографий с каждым разом было всё больше и больше.
А еще хозяйка любила гулять с Вангером. Прогулки были долгими и приносили огромное удовольствие обоим. Особенно нравилось гулять по центральным улицам города. Они всегда шли размерено, спокойно, наслаждались видами. Летом, по выходным, эти двое ходили на речку. Ох, это было целое приключение! Сначала они ехали на автобусе, потом шли по лесу, затем переходили брод и, наконец, попадали на остров, где был чистый берег и мало народу.
Вангер просто обожал воду и безумно любил плавать. Когда он плескался в воде и бегал по берегу, хозяйка сидела и любовалась своим четвероногим другом или тоже начинала с ним играть. На берегу реки они могли находиться часами.
Прошло ещё время, Вангер вырос ещё больше, стал красивым, мощным и статным мужчиной. Он был воспитан и очень галантен. Вангер теперь многое знал, многое мог. Все науки, которые он изучил, пошли ему на пользу. Хозяйка его очень сильно любила, просто обожала, он чувствовал это и отвечал взаимностью.
И вот пришло время проверить Вангера на прочность и выносливость. Однажды вечером хозяйка Вангера получила предложение от каюра (именно он воспитал Вангера в ездовом спорте). Он предложил принять участие в большой и масштабной гонке, которая должна была проходить в соседнем городе. Предложение было неожиданным, но приятным. Гонка действительно была грандиозная и очень важная. Нужно было пройти в упряжке целых 25 км. Вангер долго готовился к соревнованиям и даже смирился с тем, что в упряжке бегут еще два кобеля (а кобелей он, ой, как не любил!). Но Вангер показал, что готов физически и морально и заслуживает своё место в упряжке.
Вангер справился со всеми трудностями и на соревнованиях, прошел гонку, не подвел свою команду и каюра. Доказал всем, а наверное, в первую очередь самому себе, что он самый настоящий ездовой пес!
Как же была рада его хозяйка, и как же она им гордилась!
Наверное, самые лучшие псы, ездовые, прошедшие гонку на прочность, уходят туда, где белые облака, где всегда снег, где можно бегать в упряжке всегда, где много того, о чем они мечтают.
А хозяйка… она его любит и знает, он самый лучший ездовой пес.
Как вы уже поняли, его любящей хозяйкой была я. И Вангер был со мной самый счастливым псом на Земле.