Все, находящиеся в фойе, испуганно ахнули. Никто даже не заметил Руслана, поднимающегося с нижней палубы по лестнице.

– Макс, вот ты где! А я тебя везде… – Он осекся, увидев пистолет, направленный на Громова. – Что ты делаешь? Откуда у тебя оружие?

– Знакомься, Руслик, – наигранно хохотнул бывший Юлькин хахаль, который, видимо, сошел с ума. – Горгон собственной персоной. Тот самый, которого ты искал битых четыре года.

Зайцев застыл на месте, но в этот миг отмер капитан.

– Парень, на моем судне никто не имеет права угрожать чужой жизни, так что опусти игрушку, иначе я буду звонить в полицию.

– Никто никуда звонить не будет! – Макс перевел дуло в сторону Вадима. – Мне нужны ответы, и я их получу. Любой ценой!

– Нечаев, ты совсем свихнулся, – высказала я все-таки свою мысль.

– С чего ты взял, что он знает, где твоя сестра? – поинтересовалась Юлька, которая тоже стала приходить в себя. – Она же просто пропала…

– Она не просто пропала, Юль! Она была одной из этих форумных шизиков, годами выслеживающих этого чувака! А он их использует в своих целях и после… избавляется.

Сам Громов оставался к изумлению окружающих абсолютно спокойным. Я думаю, он дожидался момента, когда Максим выговорится, и с ним можно будет вести диалог. Либо когда он потеряет бдительность, и с ним можно будет начать диалог иного рода… В последнем случае парень сильно рисковал.

– Ты?.. – в полубессознательном состоянии бурчал Руслан. С ним произошли поистине потрясающие метаморфозы с тех пор, как было произнесено имя Горгон. Глаза расширились, он смотрел словно на какое-то чудо, а не на обыкновенного человека. – Это правда ты?..

– Да он, он! Как вы достали меня… помешанные!

– Макс, убери пистолет! Ты же сказал мне, что хочешь встретить Горгона, чтобы он помог тебе отыскать сестру. Потому что он всемогущ. Ты же сам верил в это! И убедил свести тебя с моими друзьями и искать его вместе. Я покрывал тебя, я помогал тебе притворяться… А ты!..

– Да, вы были мне нужны, чтобы добраться до него. С каким трудом я вас терпел, вы, ненормальные! Как можно верить во всемогущество какого-то мужика, которого даже в глаза никто не видел? Он просто морочит голову молодым, неопытным юношам и девушкам и заводит их в какие-то эзотерические дебри, откуда они не могут вырваться либо просто теряют разум. Моя сестра была помешана на нем, она стала видеть какие-то странные сны, галлюцинировать, слышать голоса. И все из-за его, – ткнул он стволом в сторону Владлена, – методик! А потом оставила записку на столе и ушла… Даже дело возбуждать не стали, мол, девица совершеннолетняя и ушла из дома добровольно, захотела начать взрослую жизнь, таких случаев полно, бла-бла… Только вот не бывает случаев, когда человек испаряется. Отца у нас нет, мать больная, ей все хуже… Я должен вернуть сестру домой! Только никто из знакомых ее с тех пор не видел. Так что ты, мерзавец, – повысил он голос, – немедленно говори, где она, иначе я пущу тебе пулю в лоб!

Нечаев приготовился стрелять, а Громов напрягся всем телом, неотрывно глядя в лицо вооруженного.

– Не надо! – воскликнули мы хором с Юлькой, только она кричала Максу, а я – Громову. – Не надо, – продолжила я, ухватив его за рукав, – пожалей его, он же совсем ребенок, он просто ищет свою сестру!

– Господи, и ты туда же! – раздосадованно произнес Нечаев мне. – Катя, ты мне не очень нравишься, но я хотя бы считал тебя умным человеком. Опомнись, здесь Я с пистолетом в руке, значит, власть – у меня. А он – просто шарлатан. Как ты можешь верить во все это?

– Знаешь, я и не верила, пока трупы животных так и не посыпались мне под ноги!

– Парень, опусти оружие, я не шучу! – пытался вразумить Нечаева капитан. Зайцев продолжал бормотать что-то вроде: «Не может быть… Я нашел его…» Кореец скромно отмалчивался, но про себя, наверно, мечтал, чтобы пистолет наконец выстрелил, и он мог вздохнуть свободно, зная, что никто больше не будет охотиться за убийцей Геннадия Еремеева. Еще раз сбежать из страны для него и для Лилии не будет проблемой. Девушки уже давно по жестовому сигналу Вадима Михайловича опустились на корточки за стойкой, так, чтобы их не было видно. Образцова продолжала говорить «Не надо!» и сделала несколько робких попыток мягко опустить руку Максима.

– Хватит, – посреди балагана наконец зазвучал тихий самоуверенный красивый баритон. Услышав эти чарующие звуки, все тут же заглохли. Его голос и манера говорить являлись для меня загадкой, и за нее одну уже можно было наградить Громова званием «легенда». Хотя в нем, помимо этого, я уверена, была еще масса чего легендарного. – Никакого Горгона не существует, потому что концепция всемогущего человека сама по себе абсурдна. Но чтобы найти пропавшую девушку, не нужно обладать какими-то суперспособностями. Хочу тебя обрадовать: мир очень тесен. Когда я услышал твою фамилию, она показалась мне знакомой. Полгода назад один мой приятель рассказал, что встретил девушку, которая слышит голоса ангелов и видит сны, в которых ей являются святые и просят ее молиться за всех рабов Божьих. Ее звали Елизавета Нечаева, на лице две родинки: возле глаза и на правой щеке.

– Эт-то она, – голос дрогнул, как и рука, держащая пистолет. Глаза увлажнились, и Максим часто-часто заморгал. – Где она? – резко выкрикнул он, и мы с Юлькой вздрогнули от неожиданности.

– Ты неплохой парень, Максим, – так же ровно продолжил Громов. – Поэтому я не стану тебя убивать.

– Что? – нервный смешок вырвался из его рта. Я думала, он станет повторять эту чушь про «у кого оружие, у того и власть», но Нечаев будто тоже был немного загипнотизирован взглядом и речью Владлена, потому быстро замолчал, чтобы слушать дальше.

– Опусти пистолет, и только в этом случае ты узнаешь, где искать сестру. Второго шанса я не дам. Раз… Два…

– Что? – улыбаясь, повторил Макс, но рука еще сильнее затряслась. Он понимал на каком-то глубинном уровне, что шутить с этим человеком нельзя, и если он не собирается стрелять в него на самом деле, то единственный шанс выяснить все – это послушаться.

– Три. – Пауза. Мы зачарованно смотрели на них обоих и ждали, что последует дальше. Я молилась про себя, чтобы Максим послушался. Так медленно, как текли две секунды после слова «три», они не текли еще никогда в моей жизни. По их истечении парень опустил руку с пистолетом. Громов кивнул сам себе и продолжил. – Нашелся человек, который помог определиться несчастной Лизе в своем предназначении. Через полминуты в фойе выйдет девушка, сдаст ключи и сойдет с теплохода. Если ты последуешь за ней, ты окажешься там, где сейчас твоя сестра. Только прежде, чем вламываться в ее новую жизнь со своими эгоистичными требованиями, подумай: не разрушишь ли ты ненароком что-то, очень для нее сейчас ценное.

– Я не понимаю, – дважды сглотнув, произнес Максим сдавленно. – Я ничего не понимаю… – Здесь в фойе появилась Вероника с чемоданом. Не замечая столпотворения, она молча положила ключ на, по ее разумению, оставленную без присмотра стойку ресепшен. У Максима при виде сего безумно расширились глаза. В принципе, у остальных тоже. – Кто ты?

– Иди за ней.

– Куда она идет?

– Максим. Ты понял меня? – тихо спросил мужчина, достойный только восхищения.

– Да.

– Иди за ней. Твоя сестра в Угличе, в женском монастыре. Не пытайся убедить ее вернуться домой. Она нашла свое предназначение.

Максим бросил пистолет на пол, шмыгнул носом, пытаясь подавить постыдное желание расплакаться, и быстрыми шагами пошел за Вероникой.

– Теперь ты. – Повернулся Громов к Руслану. – Я буду краток, так как уже сильно опаздываю.

– Кто ты все-таки? – все еще пребывая в трансе, полюбопытствовал Зайцев.

– Я никто. Но если бы я был Горгоном, тем самым мифическим существом, от которого ты ждешь ответов и указаний, я бы сказал следующее. – Парень подобрался и приготовился внимать. – Запомни: никто не совершенен и ничто не совершенно, потому что весь этот мир не совершенен. И надо принимать его таким, какой он есть. Ты серьезный взрослый парень, зачем тратишь свою драгоценную жизнь на всякую ересь?

– Но мы используем мозг только на десять процентов… – совсем растерялся Руслан.

– Да, и будем использовать всегда! Смирись.

Зайцев вздрогнул. Похоже, совсем не такого совета он ожидал.

Наконец Громов, ухватив корейца за рукав, повел его к выходу. В конце чуть затормозил и бросил через плечо:

– Не иди за мной.

– Кому это он? – донеслось в толпе, но я в обсуждении не участвовала. Потому что я точно знала, кому сие было адресовано.

Бегом вернувшись в люкс, я кинулась паковаться. За этим активным занятием меня и застала Юлька.

– Что ты делаешь? Ты что, с катушек съехала? – Я молча запихивала вещи в чемодан. – Кать, ты слышишь? Зачем ты собираешься? – Я не была настроена разговаривать. Новые вещи утрамбовывались к предыдущим. Зашуршали молнии боковых карманов. – Стой же, прекрати! – Образцова не выдержала и отняла у меня чемодан. – Ты что, так просто откажешься от своей жизни ради него? Вот так все бросишь и побежишь за ним? Ты спятила!

– Ты не понимаешь, – нарушила я обет молчания. – Он необыкновенный. Таких людей больше нет. Его нельзя так просто взять и отпустить.

– А бежать за ним сломя голову можно? Я не узнаю тебя! – Я еще раз проверила содержимое прикроватной тумбочки. Вроде все. Отобрала чемодан и закрыла последнюю «молнию». – Что он с тобой сделал?!

Этот последний крик не остановил меня. Я бросилась на главную палубу. В фойе навалила толпа с улицы, теплоход готовился к отплытию. Я начала расталкивать людей локтями, лишь бы успеть сойти. Лишь бы успеть догнать… Лишь бы успеть…

Я не знала, что скажу ему. Но знала, что сильно хочу что-то сказать.

Я бежала по пристани, пока не нашла автостоянку. Один мужчина согласился доставить меня на железнодорожный вокзал за какую-то плату (я не помню, сколько денег ему отдала, я, если честно, вообще мало что помню из того временного периода). Попав на вокзал, я вместе с чемоданом понеслась по платформе к стоящему поезду. Почему-то я была уверена, что это тот самый поезд, который мне нужен.

На фоне зеленого вагона стояли две фигуры. Высокий статный Громов в строгом черном костюме и бледно-голубой рубашке и маленький коренастый Чон с разбитой губой и стыдливо опущенными глазами.

– Я же просил… – с некоторой досадой начал Владлен, он словно был уверен, что увидит меня здесь.

– Возьми меня с собой, – выпалила я и тут же залилась краской. Что со мной происходит? Я ли это? Я никогда не навязывалась мужчинам. Никогда! Никогда! Никогда! Никогда!

– Зачем тебе это?

– Ты бы только знал, как мне все надоело! Работа, дом, одни и те же бумаги с утра и до вечера, одни и те же лица вокруг, одни и те же разговоры, один и тот же начальник, который сам не знает, чего он хочет… Все так монотонно, все так серо, все так предсказуемо… А это не я! Это не моя жизнь! Я люблю приключения. Я люблю, когда каждый день не является клоном предыдущего! Я устала от этой жизни, мне нужна другая!

– То есть моя жизнь?

– Ты ведь необычный. И жизнь у тебя необычная.

Громов вздохнул. Чайлин скукожился так, что стал чуть ли не в два раза ниже ростом, он сделал попытку попятиться, но тут же остановился. Его восточное воспитание подсказывало, что он не должен присутствовать при таком личном разговоре, но при этом он боялся, что если решится оставить нас наедине, то надзиратель может воспринять это как побег, и расплата будет страшной.

– Ты можешь отойти, – позволил ему Владлен. Когда тот резко отпрыгнул на несколько семимильных шагов, Громов посмотрел мне в глаза и с несвойственной ему мягкой интонацией сказал: – Тебе со мной нельзя. Мне не нужны слабые места.

– Я слабая? – почти обиделась я.

– Чтобы делать то, что я делаю, я должен быть сильным. А сильным человек может быть, только когда он ни к чему и ни к кому не привязан. Не ты слабая, а я с тобой буду слабым.

– Что же мне делать? – Я совсем растерялась. Прямо как Руслан сегодня.

– У тебя же есть парень? И ты его любишь?

– Он меня обидел.

– Я тоже мужчина, я тоже могу обидеть. – Проводница объявила о скором отбытии поезда. Провожающие должны покинуть вагон, отъезжающие – занять места в нем. – Слушай внимательно и запоминай. Повторять я не стану, у меня просто на это нет времени. Люди не совершенны. Все. Но это не значит, что никому нельзя верить. Если ты пересолила суп, ты же не перестанешь из-за этого его варить, потому что не можешь больше себе доверять. Ты просто в следующий раз посолишь меньше. Наша сила в том, что мы знаем свое несовершенство и поэтому умеем учиться. Ты знакома со мной несколько дней и весьма поверхностно, однако целых два раза сумела мне довериться, причем один из них доверила собственную жизнь. И как видишь, ничего плохого не случилось. Почему же ты не можешь доверять своему парню, с которым знакома много-много лет и близко? Вдруг тоже ничего плохого не случится? Вдруг ты с ним будешь счастлива?

– А ты?

– А я должен уйти. Смирись. – Он изящным жестом глянул на циферблат золотых часов и улыбнулся мне какой-то особенной улыбкой, нежной и всепрощающей, какой я у него никогда дотоле не наблюдала. – Радуйся, редким людям удается на целых две минуты стать учениками великого Горгона. Тем более – без предварительной записи на форуме.

Я смотрела, как спины вначале матроса, а затем и Громова пропадают в недрах зеленого вагона и как поезд потихоньку набирает скорость, везя каждого пассажира в пункт назначения согласно его заданию, его цели, его предначертанию, и слезы хлынули из моих уставших глаз. Но то были не слезы обиды, разочарования, боли… Вовсе нет. То были слезы благодарности!