Сердце Миранды быстро застучало. Сгорая от страха, она направила свет фонаря в один из концов коридора. Трупы, пятна крови… тишина. Не с этой стороны? Зверек продолжал испуганно жаться к клетке, Френсис напряженно всматривался в другой конец. Миранда постаралась найти ближайшую дверь. Та находилась в нескольких футах от них. Она показала Френсису на нее. Тот молча кивнул. Тяжело вздохнув, она сделала один шаг. Потом второй. Тишина пугала. Миранда начала двигаться быстрее, и вдруг осознала, что слышит грохот. Женщина замерла. Грохот не затих. Тут уже страх накинул на нее свои сети, и она изо всех сил бросилась бежать к двери. Грохочущие шаги тоже ускорились, как будто поняли, что жертва намеревается сбежать. Пара секунд, и Миранда уже прислоняет руку к металлической поверхности… нет, только не это! Рядом с дверью в стене вспыхнул красным экран. Комната под паролем!

— Нет! — в отчаянии крикнула Миранда и замолотила руками по двери. — Впустите нас, пожалуйста!

Коридор заполнил металлический запах смерти и перебил все остальное. Грохот звучал уже совсем близко.

— Миранда, хватит! — Френсис схватил ее свободной рукой. — Бежим, он уже в коридоре…

Женщина тоже схватила Френсиса за руку, и они бросились бежать. Грохот стал почти постоянным: похоже, скелет тоже бежал за ними. Представив в голове эту картину, Миранда почувствовала, что ее мутит. Френсис уверенно вел ее по коридорам, свет фонаря мерцал на карониевых стенах.

На максимально возможной скорости они забежали за поворот и резко затормозили. Их головы задрались вверх. Возвышаясь в девяти футах над полом, и почти упираясь головой в потолок, скалил зубы гигантский волк.

— О Боже! — вскричала Миранда.

— Не шевелись, — шепнул ей Френсис. — Он, как и земная собака, реагирует на движения. Если ты побежишь, то он погонится.

Какое-то время они стояли под взглядом хищника, который странно обнюхивал воздух. Миранда, вся дрожа, прислонилась к Френсису. Тот одной рукой крепко прижимал ее к себе, а в другой он продолжал сжимать клетку с веспером, который не издавал ни звука. Глаза Френсиса были опущены в пол. Миранда вспомнила о том, что собакам смотреть в глаза нельзя, и уткнулась Френсису в шею.

Время замедлилось. Женщина ничего не видела, она лишь чувствовала теплую и надежную руку Френсиса на своей талии и слышала биение своего сердца. Тук-тук, тук-тук… Постепенно ритм замедлился. Почувствовав вибрацию пола и услышав тяжелые шаги, женщина вздрогнула, но Френсис успокаивающе прижал ее к себе, и она лишь замерла. Наконец, тяжелые шаги затихли вдали, и Миранда оторвалась от Френсиса. Тот смотрел вслед ушедшему псу немного изумленным взглядом.

— Почему он на нас не напал? — озвучила его вопрос Миранда.

— Не знаю, — Френсис был так же растерян, как и она. — Возможно, его сбил с толку металлический запах.

— Запах? — Миранда неожиданно принюхалась. — Но его же больше нет!

Френсис тоже принюхался.

— Хм, и вправду нет. Что, неужели скелеты псов боятся?

— Скелеты…, — Миранда неожиданно нахмурилась. — Помнишь, Ансон говорил: псы питаются энергией тех существ, которых захватили скелеты. Возможно, это и произошло?

— Чего? — Френсис изумленно расширил глаза. — А, ну да, он говорил. Может быть. Но откуда он это узнал? Даже мне это было неизвестно, а ведь я их изучал.

— Ты не можешь знать всего, — заметила Миранда. — А вот у парня, от которого мы это впервые услышали, похоже, «цветная слепота». Понятия не имею, откуда люди с этой болезнью берут информацию, но они, как правило, не ошибаются в своих замечаниях.

— Ну, допустим, — решил не спорить биолог. — В любом случае, нам нужно убираться отсюда, пока волк не решил, что мясом полакомиться ему тоже не помешает.

Миранда с сомнением посмотрела в ту сторону, куда удалился волк. Не было слышно ни звука.

— Ты думаешь, он уже ушел?

— Не знаю. Но той дорогой идти нельзя. Пойдем в обход, — Френсис направился в другую сторону, подсвечивая путь фонарем.

— Но мы так еще на пару часов дольше идти будем!

— И что ты предлагаешь? Не знаю как там насчет скелетов, но у людей они точно мясо едят. Я как-то не хочу становиться их кормом. Пойдем в обход.

— А все ты и твой дурацкий веспер, — буркнула Миранда, но послушно последовала за коллегой.

— Какая еще штука? — не понял Локи. — И чего ты на нас так уставилась?

Я постаралась успокоиться и разобраться в природе этой черной пленки. Как всегда, ответ пришел почти сразу же, как только я попыталась разобраться. Единственное, почему-то я не могла понять, откуда она у нас появилась. Раньше ее точно не было. Я еще раз осмотрела всех, собравшихся в комнате (они продолжали на меня пялиться, отчего мне стало неловко), и убедилась, что эта странная защита есть только у меня, Локи и Трейси. Хм… ну, мы определенно отделились от другой группы на карнавале, потом с нами что-то произошло, и мы получили эту странную пленку. Потом нападение скелета, потом пес решает меня не трогать… Нет, это было что-то более ранее. Что-то произошло еще до того, как появились скелеты. Но что? Лора спела песню. Но песню слышали все, а пленка только у нас. Да и не научно это как-то. Мы разговаривали с Вином. Может, он что-то с нами сделал? Возможно. Но что, и почему я этого не заметила?

Пока я размышляла, ошарашенно таращась на Локи и Трейси, которым от моего взгляда становилось все больше не по себе, аура Нелли окончательно пошла тревожными волнами (не спрашивайте, как я увидела это спиной) и она вставила:

— Дай-ка угадаю: цветовые волны плывут по воздуху?

Я скептически на нее посмотрела. Рассказывать о своих способностях все еще не хотелось, но я понимала, что если и дальше буду молчать, то все примут меня за сумасшедшую. Впрочем, они уже так считают, неожиданно поняла я и покраснела. Смущенно устремив взгляд в пол, я протянула:

— Что-то вроде того… только я почему-то могу накладывать обычное зрение поверх цветовых пятен, от этого картина получается более полной, — на задворках сознания я снова почувствовала как рябит аура Криса. Моя голова разболелась, и я, не выдержав, ляпнула: — Крис, прекрати так делать! У меня от тебя голова кругом идет. Если ты не хочешь, чтобы я читала твои мысли, так и скажи, я не буду.

— Что? — разом воскликнули все, кроме Криса, и я почувствовала, как они напряглись. Крис же тоже смущенно опустил взгляд и сказал:

— Просто не лезь в мою голову, хорошо?

— Хорошо, постараюсь тебя обходить стороной, — пробормотала я. Мне было очень любопытно, что такое важное скрывает от меня Крис, но мне бы не удалось прочитать его мысли, даже если бы я захотела: он немедленно это почувствует и снова создаст энергетические возмущения. А вот остальные, похоже, даже не догадывались, что все это время я их сканировала.

— Кендис, какого черта, ты что, читаешь мысли? — Стив мгновенно напрягся и попытался выставить оборону вокруг своего сознания, вот только у него ничего не получилось.

— Не совсем, — сказала я. — Я, если можно так сказать, получаю информацию отовсюду чем-то вроде шестого чувства. Я пока не очень разобралась, как это работает, но это включает в себя и второе зрение, благодаря которому я могу видеть энергию. Это, я так полагаю, и есть те цветовые волны, про которые говорила Нелли. Вот только я могу совместить это со своими человеческими чувствами. Я ясно вижу и вас самих, и вашу энергию или ауру, если вам так понятнее.

— Это что-то новенькое, — теперь энергия Нелли приобретала сиреневый оттенок: она почувствовала себя незащищенной рядом со мной, и ей это не нравилось. — Никогда еще люди с «цветной слепотой» не могли видеть человеческими глазами…

— Это потому что у них не было Криса, — опять не подумав, ляпнула я, и все тут же на него уставились, отчего солнечный цвет начал бледнеть. Но, почувствовав, что я к нему подобралась, его аура снова зарябила, и я схватилась за голову: — Да не смотрю я, не смотрю! О Боже, куда же мне направить свое сознание, чтобы никто не нервничал?

Когда я это произнесла, все напряглись еще сильнее, и я застонала.

— Черт, не могу я так! — я вернулась к столу и забралась на него, опустив голову в ладони. Но мое шестое чувство продолжало видеть все и всех. Не зная, что делать, я решила проверить радиус действия моих новых источников информации и обнаружила, что прекрасно вижу коридор и близлежащие комнаты вместе с залом. Мое сознание могло раскинуться не больше чем на пару миль во все стороны, и кроме пары испуганных людей на верхних этажах, которые умирали от голода, но слишком боялись, чтобы рискнуть проникнуть на кухню, я никого не обнаружила.

— Все в порядке, она сейчас в коридор смотрит, — неожиданно в реальном мире раздался голос Криса, и я с огромным трудом заставила себя не прикасаться к его энергии.

— Та-ак…, — судя по голосу, Стив был на грани истерики. — Я вообще ничего не понимаю! Она читает мысли или нет? Каким образом она смотрит в коридор, если у нее глаза закрыты? А ты, Крис, такой же? Ты тоже все это можешь? И почему она говорит, что она может видеть обычным зрением, потому что у нее есть ты?

— Эм, Кендис…, — позвал меня Крис. Он явно не знал, что говорить. Хотела бы я сама знать ответы на эти вопросы.

Я подняла голову и посмотрела на Стива. Он тут же напрягся, ожидая, что я начну копаться у него в голове. Но я вместо этого сосредоточилась на себе. Неожиданно я заметила, что зеленая энергия моего сознания тянется к солнечно-желтой Криса. Это было слишком тонко, чтобы он смог почувствовать, и слишком быстро даже для него, однако я тут же поняла, что все это значит. Вернее, я всегда это знала, но сейчас просто смогла описать это словами.

— По порядку, — начала я. — Я не то что бы именно читаю мысли, скорее мое сознание может принимать информацию с вашего без помощи ушей, или глаз, или еще каких-то органов чувств. Именно поэтому я могу обойти стены стороной и заглянуть в коридор, хоть и вижу я таким образом не все, а лишь то, что может считать сознание. Прежде чем ты спросишь, Нелли, скажу, что Миранды и Френсиса в радиусе ближайших пары миль нет — это все, что я могу сказать, — Нелли не понравилось, что я прочитала ее мысли, но она промолчала, лишь еще больше зажалась. — Это и есть пресловутая «цветная слепота», вот только на предыдущих «больных» она наваливалась слишком сильно, так что задавливала все человеческие органы чувств. Крис же, — я повернулась к другу, который продолжал смотреть в пол, нервно дергая ногой. — «Болеет» чем-то другим. У меня сознание другого типа, чем ваше, но оно встречается среди людей чаще, чем сознание Криса. Сам он ничего не считывает, но вся информация, которую получаю я, почему-то проходит через него. Таким образом, он перенимает часть нагрузки на себя, и я могу совместить два зрения. Разумеется, это значит, что он понимает все то же, что и я. Вот только самого себя он каким-то образом блокирует, его сознание слишком рябит, и я не успеваю его прочитать. Остальным, конечно, от меня спрятаться не получится, но я обещаю не лезть к вам в голову без крайней необходимости.

Закончив, я выдохнула. Все остальные молчали, в шоке переваривая информацию. Я почувствовала, что в горле у меня пересохло.

— Лора, — позвала я, и девушка вздрогнула. — Ты не дашь мне попить?

Пока Лора доставала из термосумки бутылку с минеральной водой, я вдруг поняла, что она единственная, кто не пытается от меня отгородиться. Кажется, Лоре нужно было ответить на какой-то вопрос о себе, и она думала, что я могу помочь. Я задумалась, как бы мне остаться с ней наедине.

— Спасибо, — вслух сказала я, принимая от нее бутылку. Открутив крышку, я с наслаждением сделала несколько глотков.

— Так, подожди, — вставил Локи. — А чего ты на нас с Трейси так уставилась? С нашей энергией что-то не так?

Я слишком устала, чтобы снова объяснять, поэтому лишь посмотрела на Криса. Сначала он снова заволновался, но потом понял, чего я от него хочу, и быстро сказал:

— У тебя, Трейси и Кендис откуда-то взялась защита от волков, и она не понимает, почему.

— Защита? — Локи недоуменно поднял брови.

— Черная пленка, как та сфера, — пробормотала я. — Она есть только у нас. Потому тот пес и не стал нас есть. Но откуда она — я не знаю.

— Час от часу не легче, — Локи поежился и крепче прижал к себе равнодушную Трейси.

У всех головы просто кипели от переполнявшей их информации, а Хейли уже обдумывала, какую статью она обо мне напишет, когда это все закончится. Я устало запустила руки в волосы. Хоть я и только-только вернулась из бессознанки, мне снова захотелось спать.

— Миранды и Френсиса поблизости нет, — сказала я. — Предлагаю поесть и лечь спать, а когда они вернутся, тогда и решим, что делать будем.

Все утвердительно что-то пробурчали. Через свое шестое чувство я знала, что они тоже были измотанными: события на карнавале изрядно потрепали нас всех. Я первая полезла в термосумку и извлекла оттуда какой-то загадочный фрукт голубого цвета, который я раньше не видела. По форме он напоминал яблоко.

— Это точно еда? — уточнила я, и тут же мое сознание дало мне ответ. — Да, еда. Очень полезная штука, кстати.

— Не делай так больше, ладно? — вдруг поморщилась Нелли. — Это меня раздражает.

— Окей, — я запустила зубы в сочную мякоть фрукта, которая оказалась чем-то похожей на апельсиновый банан. Или банановый апельсин. В общем, вместе с фруктом я отошла в дальний угол комнаты и села на стул.

Мой расчет оказался верным. Все сгрудились вокруг термосумки, а Лора с пачкой диетических крекеров в руке подошла и села рядом.

— Ну и о чем ты хотела со мной поговорить? — спросила я, откусив от фрукта.

— Ты же все знаешь, — рассеянно пробормотала Лора, крутя в руках пачку с крекерами. На ее лице читалась усталость и обреченность, а персиковый цвет ауры потускнел.

— Ты хочешь спросить о Дэнни, — осторожно спросила-сказала я.

— Да, — Лора не смотрела мне в глаза, но знала, что я прямо сейчас ее сканирую. — Мои чувства к нему…

— Они изменились, — медленно произнесла я.

— Да, — голос Лоры начал дрожать. — Вот уже целый год… с тех пор, как он улетел в этот тур, я каждый день думала о нем и мечтала о том, как мы воссоединимся. Однако когда я прилетела сюда… сначала эта история с Локи, потом Ансон… я скучаю по Дэнни и постоянно думаю о нем… но… почему меня так тянет к Ансону? — на ее глаза набежали слезы, и она быстро вытерла их рукой, пока никто не заметил.

Я снова откусила фрукт и помедлила с ответом. Сколько живет любовь? Неужели один год разлуки способен убить ее? Мне не хотелось говорить Лоре правду о том, что она чувствует. Мои ногти впились в голубую кожуру, и розоватый сок потек по моим пальцам. Я смотрела на следы ногтей на кожуре. При определенном ракурсе фрукт напоминал по форме сердечко. Не настоящее, а то, которое часто рисуют, изображая любовь. Я успела съесть значительную часть фрукта, так что теперь сердце получилось обгрызенным. Ничто не может длиться вечно?

Я перевела взгляд на Криса, стараясь не касаться его ауры, чтобы он снова не задергался. В своей любви к нему я не сомневалась. Она горела в моей груди огнем. Когда я думала, что кто-то может причинить ему вред, мне хотелось вскочить и броситься его защищать до последней капли крови. А потом мягко обнять его, прижать к себе и, уткнувшись ему в шею, вдыхать неповторимый запах. Но неужели это когда-то закончится? Мне не верилось, что кто-то сможет коснуться моей души так, как это сделал Крис. Но если это произошло с Лорой, то почему не может произойти со мной?

Я устало помотала головой и отложила фрукт в сторону. Мои отношения с Крисом сложны и своеобразны, и мне не стоит сравнивать себя с Лорой. И к чему сейчас думать о том, что, может, произойдет, а, может, и не произойдет в будущем? Сейчас я люблю его, и он рядом, хоть и опять пытается от меня закрыться. Я никому не позволю причинить ему вред. Я полетела в этот чертов тур из-за него. А остальное неважно.

— Ну что ты молчишь, Кендис? — голос Лоры скатился до отчаянного шепота. — Скажи что-нибудь.

— Что сказать… твои чувства к Дэнни почти угасли. Ты думаешь о нем по привычке, но на самом деле ты не хочешь быть с ним. Прости, но это правда, — мой голос тоже был тихим и грустным.

Я не смотрела на Лору, но поняла, что она плачет. Она чувствовала себя предательницей. Я не знала, как ей помочь.

— Что же мне делать, Кендис? — утерев слезы, спросила она.

— Я не знаю. Прости, но я просто не знаю, — грустно вздохнула я, отгоняя от себя неприятные мысли. — Я пойду спать. Попробуй тоже вздремнуть… Может, на свежую голову чего и придумается, — и я встала со стула.

Огрызок фрукта так и остался лежать на столе.

Из моего рта вырывался пар. Небо было тускло-серым. Даже в теплой куртке я мерзла. Холод колол маленькими иголками мои руки, ноги потихоньку начинали содрогаться. Поскорее бы дойти уже до дома. Черт бы побрал эти уроки японского. Может, сказаться больной на недельку? А то очень уж не хочется в такую погоду лишний раз выползать из дома…

Я быстро шла по улице, стремясь побыстрее преодолеть расстояние, когда в моих ушах зазвенела рок-мелодия. Я улыбнулась. Именно эту песню играл Крис, когда мы впервые встретились, и именно она стояла на звонке его номера. А еще она была моей любимой. Запустив руку в карман, я одним прикосновением ответила на вызов.

— Да? — спросила я.

— Кендис! — в наушниках зазвучал мой самый любимый голос на свете. — Как дела?

— Хорошо, — выдохнула я. А разве могло быть иначе, когда он позвонил? — А у тебя как?

— Тоже, — тут голос Криса стал смущенным. — Слушай, я, наверное, не смогу прийти к тебе сегодня…

— Почему? — мне хотелось, чтобы мой голос не звучал так расстроенно, но я ничего не могла поделать. А я-то так надеялась…

— Ну… у меня тут дела кое-какие образовались…

Врет. Ясное дело, врет. За полтора года я успела изучить его с ног до головы и всегда могла сказать, когда он врет. Что, опять пришло время меня сторониться?..

— Ну, ладно, — тоскливо протянула я. А что еще я могла сказать? — Позвони или напиши, как освободишься.

— Ага, конечно. Ну, пока тогда, — и он повесил трубку.

— Пока, — выдохнула я в воздух.

Дома я первым делом настроила температуру потеплее, а потом достала из сумки палм и вышла в интернет. По традиции, первое, куда я захожу — это страница Криса в твиттере. Обычно он редко там пишет, так что я была готова уже перейти на сайт с аниме и найти какой-нибудь мульт посмотреть, как вдруг мое внимание привлекла сегодняшняя запись. Она была сделана всего полчаса назад. В твите красовалась фотография Криса. Он стоял в Гайд-парке в темно-желтой куртке и черных брюках, а какая-то русоволосая невысокая девушка целовала его в щеку. Его рука лежала у нее на талии. И подпись: «гуляем с любимой (целующий смайлик)».

Мои пальцы затряслись, и палм упал мне на колени. Боль из моих отмерзших рук резко перекочевала в сердце. Легким отчаянно не хватало воздуха. Кажется, я только что погрузилась на дно моря.

Так вот какие у него дела…

— Итак, Винтроп, — начал президент, усаживаясь во главе стола Совета Безопасности. — Что же сейчас происходит на планете? Расскажите все, что знаете.

Единственные выжившие три члена Совета недоверчиво смотрели на него, а Маривонн… что-то кольнуло повара в сердце. Его любимая села на стул рядом с Вилсоном, и его рука властно притянула ее к себе. Девушка не сопротивлялась.

«Так вот оно, значит, как» — мрачно подумал Вин и спросил:

— Вы ели мой торт?

Все посмотрели на него, как на слабоумного. Маривонн растерянно накрутила локон на палец и переспросила:

— Какой еще торт?

— Ну, черный, в форме сферы, я приготовил его на карнавал, — пояснил Вин.

— Простите, конечно, но… вы в своем уме? — осторожно спросил Вилсон. — При чем тут ваш торт?

— Ну как же, — Вин закинул ногу на ногу. — Я знал, что будет проведено нападение скелетов, а единственное, что может их отпугнуть — это наши псы. Так что я был вынужден отключить силовое поле у забора и впустить их…

— Подождите, — остановил его Милфорд Финч. — Так это вы отключили забор?

— Я, — кивнул Вин.

— Но как? — подняла брови Элеонора Ральф. — Вы же… просто повар, верно? У вас не могло быть нужных паролей.

— Я к этому событию уже долгое время готовился…

— Да как вы могли такое сделать! — неожиданно разъярился Вилсон и убрал руку с талии Маривонн. — Впустить собак на территорию! Так это по вашей вине все наши коридоры залиты кровью?

— Если бы я этого не сделал, то сфера была бы активирована уже на карнавале, и мы бы тут с вами не сидели! — покраснел Вин. — Но я не оставил вас совсем без защиты! Я приготовил торт.

Он обиженно насупился. Маривонн с беспокойством посмотрела на него и мягко уточнила:

— Вин… ты спятил, что ли?

— Я не спятил, — повар скрестил руки на груди. — Я добавил в торт особый ингредиент, который создал защитный барьер вокруг тех, кто его ел. Им собаки были не страшны. Но, судя по всему, мало кто успел его попробовать. Вы ели мой торт?

— Нет, — Маривонн покачала головой, и президент с членами Совета повторили за ней.

Вин разочарованно вздохнул:

— Тогда вам повезло, что вы остались в живых. Второй вопрос: почему вы до сих пор не сняли костюмы?

Маривонн и Вилсон только сейчас вспомнили, что на них все еще надеты комбинезоны с принтом в виде скелетов.

— Они приклеены, — сердито заявил Вилсон.

— Ясное дело, — Вин закатил глаза. — Это же хирургический клей. Еще немного, и костюм срастется с кожей, и ходить вам так до конца своих дней.

— О Господи! — Маривонн вскочила со стула и снова начала дергать ткань костюма, шипя от боли.

— Маривонн, успокойся, — Вилсон потянул ее за руку и снова усадил за стул. — Мы разберемся с этим позже.

Вин лишь тяжело вздохнул, глядя на испуганное лицо Маривонн. Не так он представлял себе встречу с ней, ой, не так… он нервно забарабанил пальцами по столу.

— Так, а теперь серьезно, — строго сказал Вилсон. — Какое отношение вы имеете к этому делу? Что за существа владеют скелетами? Причем тут сфера в небе? И где моя жена?

Вин устало посмотрел на свои туфли. Вот оно. Вот сейчас он и скажет все, что он знает. Скорее всего, Еве известно о его предательстве. Он надеялся, что ему удастся всех спасти и остаться шпионом, но, похоже, у него не получилось. Он всех подвел… не видать ему больше своей семьи… Ох, хоть бы удалось Маривонн спасти…

— Я все расскажу, только, пожалуйста, дослушайте меня до конца, — он перестал стучать по столу и сложил руки вместе на коленях. — На Земле я жил в маленьком поселении, которое постепенно приходило в упадок. Смог из заводов так отравлял воздух, что все перебирались в крупные города, где были только офисы и небоскребы, оставив у нас только самые примитивные возможности заработка, где зарплата, соответственно, была небольшая. Я ушел из школы после 11 класса и пошел работать в местную забегаловку, чтобы прокормить семью. Отец был пьяницей и бросил нас, когда мне было восемь. Мама серьезно болела, что-то там с сердцем, и она не могла работать. Помимо меня, в семье было еще две моих младших сестры. Денег не хватало. Я боялся, что скоро мама умрет. Я слишком любил ее, и не мог этого допустить.

В школе я учился не очень хорошо, однако я слышал об удивительных технологиях гармонианцев, способных исцелить даже рак. Когда маме стало хуже, я пошел в турагентство и стал умолять продать мне и моей семье билеты в тур «Новая жизнь». Там мне пытались объяснить, что это тур только для молодых людей в возрасте от восемнадцати до двадцати трех, и что даже я смогу полететь только через два года, а моя мама вообще слишком стара. Я продолжал настаивать, и тогда появилась та женщина. Я не знаю, кто она, но выглядела в точности так же, как и те, кто умер, но чье тело оказалось захвачено: необычайно холодный взгляд, спокойствие, сдержанность.

— Она не была человеком? — удивился Вилсон. — Но как она оказалась на Земле?

— Я не знаю, — Вин покачал головой. — Я тогда не знал, что она инопланетянка. Все, что меня волновало — это как доставить маму на Гармонию. И она сделала мне предложение.

— Какое? — спросила Маривонн и прикусила губу.

— Она согласилась отвести мою маму и сестер на Гармонию, где ей предоставили бы необходимое лечение. Я же взамен должен прилететь на Тимор и вступить в контакт с ее родственницей. Якобы она выполняет какое-то важное задание там, и я должен ей в этом помочь. Этой родственницей была Ева.

— И ты согласился, — понятливо кивнул Вилсон.

— Конечно, согласился! — горячо воскликнул Вин. — Я был готов на все, только бы спасти мою маму. К тому же, я тогда не знал, что мне предстоит участвовать в инопланетной войне.

— Войне? — переспросили все.

— Да, войне. Когда я прилетел сюда, Ева заставила меня участвовать в подготовке к великому плану — плану по обратному захвату планеты минорами.

— Кем? — не понял Вилсон.

— Существами, которые владеют металлическими скелетами, — пояснил Вин. — По крайней мере, так их называла Ева. Люди прилетели на эту планету и решили, что на ней нет разумной жизни, но они ошиблись. Просто здесь обитали создания из чистой энергии — ее не увидишь человеческим глазом, не услышишь человеческими ушами и не почувствуешь человеческой кожей. Лишь некоторые избранные люди, чье сознание как-то отличалось от остальных, могли их увидеть. Но вы называли их сумасшедшими, и дали название этой болезни — «цветная слепота».

— Так они не сумасшедшие? — удивился Милфорд. — Все, что они видели — правда?

— Конечно, правда, — кивнул Вин. — На этой планете жило два народа из чистой энергии — магнуры и миноры. Миноры хотели захватить власть, и была война, в результате которой они проиграли и были высланы с планеты. Однако с появлением людей что-то изменилось. Ева утверждает, что, захватив человеческие тела и активировав сферу, они смогут уничтожить всех магнуров, и планета снова будет принадлежать им.

— Какой ужас, — выдохнула Маривонн. — Но что это за сфера? И почему они убивают людей? И почему боятся гармонического света, а Ева нет?

— Ева мало что мне рассказывала о конкретике их планов, — сообщил Вин. — Я знаю только то, что в сфере какое-то оружие, которое сработает, если в лагере наберется достаточно смертей и достаточное количество тел окажется захвачено. Живые люди им не нужны — тела трупов будут служить чем-то вроде защиты, поэтому кровь им ни к чему. А тиморский металл — в тысячу раз прочнее человеческих костей, поэтому они заменили скелеты на него. Но это не касается Евы.

— Почему же? — Вилсон заметно напрягся. Ну, еще бы, речь шла о его жене.

— На самом деле, когда-то давно, когда Ева была еще человеком, она страдала «цветной слепотой», — продолжил рассказ Вин. — И она каким-то образом, который нам с вами не понять, смогла пообщаться с одним из миноров. Они давно летали вокруг человеческого лагеря, ища подходящего человека для исполнения своих планов. Не знаю, как они это сделали, но минор слился с самой Евой. Она теперь и не человек, и не минор, а нечто среднее. Ей не страшен гармонический свет, который для миноров смертелен, и в ее жилах течет человеческая кровь. Но остальные люди не могут пообщаться с минорами, а те немногие, кто могли, отказывались им помогать. Так что было решено забирать тела силой. Таким образом, они и перешли к этим ужасным убийствам. На карнавале они хотели разом убрать всех, кто знал что-то лишнее. Их передвижения ограничены, так что был выключен свет. Они бы убили всех, кого нужно, и активировали бы сферу, да вот только я испортил им все планы. Теперь миноры охотятся по всему зданию за людьми, и только благодаря псам, пожирающим их энергию, они до сих пор вас не нашли.

Вин закончил и выдохнул. Как же он устал… А ведь это еще только цветочки. Как же ему спасти оставшихся в живых жителей Тимора и свою семью?

— Какой-то дурдом, — пробормотал Вилсон. — Ну а ты-то что делал для них?

— Так, мелкие поручения, — отмахнулся Вин. — Ева и другие не могли ходить за периметр, ведь там магнуры, и они могли разгадать их план, но я-то мог — я обычный человек и не могу соприкоснуться с ними, мы слишком разные формы жизни для этого. В суть плана меня не посвящали, так что это вполне безопасно. Так, принести-унести металл из старых шахт и еще некоторые необходимые для их существования вещи. А чтобы я не жаловался никому, они держали мою семью в заложниках на Гармонии. Там есть такие, как Ева — люди-миноры, им гармонический свет не страшен. Подозреваю, что и на Земле они есть. Только, наверное, теперь уже Ева знает, что я ее предал. Успеть бы разобраться с ней до того, как вести дойдут до Гармонии…

— Прости меня, Вин, — вдруг сказала Маривонн. — Я плохо думала о тебе, а ты, оказывается, всех спасал…

— Нам нужно решить, что делать дальше, — перебил ее Вилсон. — Должен же быть какой-то способ с ними справиться!

— Нужно остановить активацию сферы, — сказал Вин. — Но как это сделать — я не знаю.

Вилсон и члены Совета заметно приуныли.