— Как нет свободных мест? Вы что себе позволяете?! Я неделю назад заказала два номера! Посмотрите ещё раз! Инна Светлякова. Два номера.

— Извините, госпожа. Но заказа не поступало, — терпеливо ответил клерк, покорно перелистав старый журнал записи постояльцев.

— Врёте! Я точно помню, нас записали и сказали, что всё в порядке. Я буду жаловаться! Пригласите администратора! Что за безобразие!

В голосе Инны появились визгливые нотки. Она раздраженно взъерошила свои длинные золотистые волосы, портя причёску. Знак, что мачеха сдерживается из последних сил. Ещё немного и закатит скандал: с криками, слезами и причитаниями. Усталость давала себя знать.

Я с отчаянием взглянула на дверь. Где же Антон? Он единственный, кто мог успокоить мать и разобраться. Словно по заказу, дверь открылась, и вошёл Антон с двумя чемоданами. Его взгляд, скользнув по холлу, остановился на Инне. Парень нахмурился и быстро зашагал к стойке.

— Мам, что случилось?

Инна повернулась к сыну и растеряно развела руками:

— Свободных номеров нет. Но я ведь заказывала, сам слышал!

Антон поставил чемоданы на пол и посмотрел на клерка:

— Вы не ошиблись?

Дождавшись отрицательного ответа, мой сводный брат протянул руку к матери:

— Мам, дай телефон.

Инна полезла в серебристую сумочку — начала искать сотовый. Антон, внешне не проявляя недовольства, осматривал холл. Заметил меня, стоящую у большего цветка в кадке, и нахмурился. Я едва заметно пожала плечами. Он прав, я снова старалась стать незаметной. Светло-зелёное платье хорошо сливалось с листьями растения. Вот Инна с радостным возгласом вытянула ярко-красный сотовый и протянула его повернувшемуся к ней сыну.

— Какой у вас код города? — обратился к клерку Антон, что-то проверив в телефоне.

— Триста пятьдесят один, два, — с недоумением ответил тот.

— Всё ясно. Мам, ты заказала нам номера в другом городе, — в голосе парня звучала покорность и ни капли злости.

— Как так? — виновато поникла Инна.

Я про себя вздохнула. Инна в своём репертуаре. Думаю, если бы не Антон, она со своей рассеянностью давно бы попала в беду. Иногда мне казалось, что это ей шестнадцать, а не Антону.

Антон жестом, повторяющий материнский, задумчиво взъерошил свои короткие чёрные волосы и устало нахмурился. Видимо, думает, что нам делать. В чужом городе, никого не зная и без места для ночёвки. Мы все устали. Десять часов на поезде, пять на автобусе. А на улице духота, даже сейчас, при наступающих сумерках. Хотелось просто упасть где-нибудь и уснуть. Я, да и они тоже, думаю, была согласна на любой уголок.

Открылась дверь. В гостиницу из темноты решительно шагнул крепкий мужчина в сером деловом костюме и направился прямо к стойке. Я, встретившись с синими, ледяными глазами мимолетно оглядывающего холл мужчины, машинально отступила за цветок. По коже пробежали мурашки. Осторожно выглянула из-за кадки, стараясь понять, чем он меня напугал.

Инна заметила подошедшего мужчину, сразу же посветлела: на губках появилась улыбка, голубые глаза заблестели. Мачеха словно расцвела. Я раздраженно поморщилась, даже забыв о страхе.

Как она может?! После смерти папы не прошло и месяца, а Инна уже заглядывается на других. Быстро же она его забыла. Предательница!

От воспоминаний о папе в горле встал ком. Я прикусила губу, сдерживая желание разрыдаться, как маленькая. Отвернулась от Инны, начавшей заигрывать с незнакомцем, и сжала в кулаке серебряный крестик — подарок мамы.

Господи, почему ты так со мной поступаешь? Зачем забрал всех моих родных? Забери и меня тогда.

— Алёна! — донёсся до меня крик Антона.

Я, вздрогнув, отпустила крестик и быстро обернулась. Антон недовольно сложил на груди руки, видимо, не сразу дозвался. На меня у него терпения не хватало.

— Подойди.

Я с опаской покосилась на мужчину, разговаривающего с Инной, и, вздохнув, пошла к ним.

— А вот и моя дочка, Алёнушка.

Улыбаясь, Инна попыталась меня приобнять, но я ускользнула от объятий и сердито уточнила:

— Падчерица!

На красивом лице мачехи мелькнула обида, в глазах растерянность. Антон, наградив меня злым взглядом, успокаивающе прикоснулся к плечу матери.

Я виновато потупилась, но тут же вызывающе вскинула подбородок.

Нет, не дождутся! Нельзя ни к кому привязываться, ни с кем сближаться. Слишком больно, когда они уходят или предают. А они всегда уходят. Одной быть спокойнее.

Встретившись с проницательными глазами незнакомца, я испуганно сделала шаг назад и машинально спряталась за спину Антона. Из-за плеча сводного брата стала наблюдать за незнакомцем.

— А у вас красивая дочка, — улыбнулся он одними губами. В глазах безразличие.

Неужели Инна и Антон не видят, что он притворяется?

— Спасибо, Серж Михайлович.

— Для вас, дорогая Инна, я просто Серж. Я так понимаю, вам негде остановиться?

— О, да. Все номера заняты. А автобус из вашего городка будет только завтра вечером, — вздохнула Инна.

— Позвольте предложить вам своё скромное жилище. Я живу здесь неподалеку в деревеньке и с удовольствием приму вас в своем доме.

— Спасибо, Серж, но мы не хотели бы вас стеснять.

— Никакого стеснения. Я настаиваю! Не бойтесь, причинить вам вреда никто не собирается.

— Да что вы, — смущенно мачеха поправила волосы. И оглянулась на сына. — Антон?

— Почему бы и нет? — пожал плечами Антон.

Я прикусила губу, сдерживая несогласный вскрик. Что я скажу? Что этот человек наводит на меня ужас? Что он фальшив, словно пение под фанеру? Что я готова бежать от него подальше? А как объяснить почему? Никто не поверит, с чего я это взяла. Дар Истины — это не дар, а проклятие, когда никто тебе не верит, когда ты не можешь толково объяснить причину, без упоминания сверхъестественных способностей. Даже папа не всегда мне верил.

Серж Михайлович мазнул по мне ледяным взглядом, на его губах мелькнула довольная усмешка. Мужчина приказал клерку, чтобы вынесли наши чемоданы, после чего подал руку Инне и под её восторженную болтовню повёл мою мачеху к выходу.

Я притронулась к руке Антона, останавливая его:

— Антон, не нужно к нему ехать, — умоляюще попросила обернувшегося парня.

— Почему?

— Не нравится он мне…

— А тебе в этом мире хоть кто-то нравится?! — бросил Антон и, резко отвернувшись, зашагал к выходу.

Вздохнув, я покорно поплелась за ним.

* * *

Деревня, и вправду, оказалась недалеко. На машине Серж Михайлович довёз нас за десять минут. А вот «скромным жилищем» являлась двухэтажная старинная усадьба. По словам Сержа Михайловича, усадьба до революции принадлежала графу Вольскому, его предку. Серж долгое время прожил за границей, только десять лет назад вернулся на родину и выкупил своё поместье.

Под светом полной луны усадьба, стоящая на холме, выглядела устрашающе, словно монстр, ожидающий своих будущих жертв. Может, повлияла моя неприязнь к её хозяину. Но я, сжавшись в уголке на заднем сиденье, старалась как можно реже выглядывать в окно. И всё же заметила старые домики деревни, кладбище ворота со статуями, которые не успела хорошо рассмотреть. Машина остановилась у каменного широкого крыльца, освещаемого тусклой лампочкой.

— Ух, ты, какая красотища! — восторженно воскликнула Инна, когда мы покинули автомобиль. — Я словно перенеслась в царское время. Кажется, сейчас вспыхнет свет во всех окнах, и гусары начнут приглашать барышень на танцы, в саду затаятся шепчущие парочки, а…

— Мама, спустись на землю.

— Не стоит, парень, у тебя мама романтик.

«И ещё какой!» — буркнула я про себя, ёжась. Мне на ум пришёл не бал, а кладбище, которое мы проезжали до этого. В темноте окружающих деревьев, казалось, кто-то затаился. Тишина давила.

На крыльце вспыхнул свет, заставив меня вздрогнуть и отшатнуться.

— Осторожнее, — удержал меня от падения Антон, стоящий за спиной.

Бесшумно открылась дверь, и на крыльцо вышел высокий худой мужчина с острой бороденкой.

— Граф, наконец, вы вернулись, — поклонился он.

— Граф? — не удержалась я от вопроса, отступив от Антона.

— Я взял себе титул предка, — пояснил Серж, не смотря на меня. Под его взглядом худой мужчина виновато поник.

Граф не лгал, но и правды не сказал. Я нахмурилась, пытаясь понять, как такое могло быть.

— Прошу, дорогие гости. Будьте как дома, — пригласил Серж, открывая дверь.

Мы словно переместились во времени. Старинная мебель, тяжёлые шторы, деревянные вырезные лестницы. Казалось, сейчас из комнаты выбежит девушка в лёгком бальном платье. Только электричество выбивалось из образа. Пётр, так звали слугу Сержа, по приказу хозяина, проводил нас до комнат, переодеться. Граф пригласил с ним поужинать, хотя я бы предпочла просто упасть в постель и провалиться в забытье. Только уже сомневалась, что смогу так легко заснуть.

Моя комната когда-то принадлежала девушке. Слишком она была женственной: начиная от мягких тонов отделки стен и тяжёлых штор с лёгким рисунком и заканчивая деревянным, антикварным столиком с зеркалом. Над кроватью с балдахином висел портрет светловолосой девушки с лёгкой улыбкой на алых губках, отражающейся задорной искоркой в больших голубых глазах. Её рука касалась головы белоснежной борзой. Мой взгляд притянуло колечко-печатка с изображением летучей мыши на руке красавицы.

Переодеваться я не стала. Прошлась расчёской по коротким, до плеч, волосам и отправилась в гостиную.

Там никого не оказалось. Длинный стол уже был сервирован на четыре персоны. На стенах висели чучела животных и птиц. Я заняла стул самый дальний от предполагаемого места хозяина. Через несколько минут подтянулись и остальные. Инна села по правую руку от графа, Антон рядом с ней.

Граф, ведя беседу с Инной, ничего не ел. Только попивал из бокала красное вино. По словам Сержа, он поужинал как раз перед отъездом в город. Солгал.

— Зачем вам завтра уезжать? — неожиданно донёсся до меня вопрос графа. — Останьтесь ещё на денёк. Завтра Купала, в деревне каждый год устраивают гуляния. Отдохнёте, окунётесь в прошлое. А послезавтра уедете.

— Правда? — восхищенно выдохнула Инна, прижав к груди ладони. Глаза в предвкушение заблестели. — Ночь на Ивана Купала? Говорят, в эту ночь происходят чудеса. Конечно, мы останемся!

— Нет! — я в ужасе вскочила со стула. — Инна, мы должны завтра же уехать!

— Алёна, сядь. Это невежливо! — укоризненно покачала головой мачеха. И виновато улыбнулась мужчине: — Серж, прости.

— Всё в порядке, сударыня. — Граф перевёл свой ледяной взгляд на меня. — Милая леди, чем я вам не угодил?

Я прикусила губу, не желая отвечать. Дар истины имеет и обратную сторону. Я не просто чувствую ложь, но и сама не могу солгать. Я научилась отмалчиваться, научилась говорить часть истины, но ложь, даже ради спасения жизни, я произнести не смогу.

— Алёна, ответь. Мы в гостях. Твой папа был бы тобой недоволен.

Я сердито глянула на мачеху. Не нужно приплетать сюда папу! И снова посмотрела на ожидающе застывшего графа. А почему бы и не сказать? Хуже всё равно не будет.

— Я вам не верю!

— Алёна!

— И почему же?

Как объяснить, если я сама не всё понимаю?

— Вы… вы не настоящий! — наконец до меня дошло, что в нём не так.

— Что за ерунда?! Алёна, перестань!

— Нет, Инна, послушай меня. Вот в тебе, я вижу, нет ни капли фальши, ты всегда действуешь так, как диктует тебе сердце. Живёшь чувствами. Антон также такой, какой есть, он никогда не лицемерит и не притворяется. Хотя изредка и скрывает недовольство. А вот каждое слово этого графа ложь, в нём нет ни капли искренности…

— Прекрати! — вскочила Инна со стула, с неверием глядя на меня.

Антон также смотрел, словно на помешанную.

— Успокойся, дорогая Инна, — произнёс граф, не отрывая от меня холодного непроницаемого взгляда. Я поежилась. — Девочка просто устала, вот и приходит ей в голову непонятно что.

— Проси прощение! — потребовала Инна.

— Нет, — тихо ответила я.

Чего я ждала? Могла бы понять, что всё так и будет.

Молча вышла из-за стола и пошла к выходу из комнаты.

— Ты куда?

У дверей я оглянулась:

— Отдыхать. Я ведь устала.

Этой ночью не должно ничего случиться. Ведь не зря граф уговаривал остаться на ещё один день. А завтра я постараюсь уговорить их уехать.

Перед тем, как я закрыла за собой дверь гостиной, до меня донёслось:

— Серж, не сердитесь на неё. Она недавно потеряла отца и переживает…

****

Уснуть я так и не смогла. Весь остаток ночи пролежала, глядя в потолок. Лишь только первые лучи солнца коснулись окна, я вскочила с кровати. Сбежав по ступеням и никого не встретив, вышла на улицу. При ярком свете ощущение опасности и угрозы померкло. Поместье уже не казалось убежищем чудовища, а было самим собой: прекрасным старинным зданием в окружении парка со своими тайнами и загадками. Солнечные лучи играли на зелёных листьях деревьев, заглядывающих в окна. Разноцветные клумбы по обеим сторонам каменной тропинки, ведущей за дом, казались ещё двумя прекрасными дорожками.

Я, ведя рукой по нежным головкам цветов, пошла по тропинке, которая привела меня к маленькой обвитой зелёными вьюнками беседке в центре парка.

Деревянные скамеечки манили на них посидеть. Хорошее место, где можно спокойно подумать, понять, кто же такой этот граф, и подобрать слова, которые убедят Инну и Антона уехать. Вот только бессонная ночь оказалась сильнее. Не успела я в уголке удобно устроиться, как глаза стали слипаться.

Разбудил меня взгляд. Я испуганно открыла глаза и резко выпрямилась, с облегчением выдохнула. У края беседки, недовольно сложив руки на груди, стоял Антон. Иногда он меня просто бесил. Такой серьёзный, воспитанный, умный, заботящийся о матери. Идеальный сын! Не бывает идеальных людей. Но он ведь не притворяется. Я знаю.

— Алён, когда прекратишь от всех шарахаться?

И любящий повоспитывать. Почему-то он решил, что я от всех прячусь. Да, не люблю толпы, предпочитая одиночество. Да, не имею друзей. И это к лучшему. Да, не люблю привлекать к себе внимание. Я же имею на это право?! Я такая, какая есть. И меняться не собираюсь!

— Чего тебе надо? — буркнула я, привычно пропустив его вопрос мимо ушей.

Антон поморщился.

— Мама беспокоится, куда ты делась, — а во взгляде обвинение. Как же Инна встревожилась!

— А граф? — от воспоминания о Серже я невольно поёжилась.

— Он вчера предупредил, что весь день будет занят. Появится, когда стемнеет. Если бы не твой вчерашний спектакль, ты бы об этом знала!

Я с облегчением выдохнула, не заостряя внимание на последнем укоризненном высказывании сводного брата. Умоляюще на него посмотрела.

— Антон, нам нужно отсюда уходить. Срочно. Поверь! Граф не тот, за кого себя выдает. Я это вижу!

— И кто же?

— Я не знаю, — поникла я. — Антон, я его боюсь. Он какой-то нереальный, лживый, неискренний…

— Ты снова начала? Я слышал, что ты городила вчера!

— Но это правда! — крикнула я, с отчаянием сжав кулаки.

— Да чего ты к нему пристала? Нормальный парень. Маме он нравится. Впервые вижу её после… — посмотрел на меня и продолжать не стал. — Она снова начала улыбаться. И я не позволю тебе её расстроить!

— Но…

— Даже слушать ничего не буду! Пойдем в дом!

В горле возник ком. Я прикусила губу, стараясь не дать слезам вырваться наружу. Слишком часто после смерти папы они появлялись.

Вскочила со скамейки, и, крикнув:

— Нет! Не пойду! Я ухожу! А вы как хотите!

Выскочила из террасы и побежала к железным воротам. Тёплые слёзы всё-таки потекли по щекам.

— Алёна, стой!

На крик Антона я не оглянулась. Ворота оказались не заперты. Я мимоходом сквозь слёзы отметила две статуи летучих мышей, свернувших крылья, и выскочила на пыльную дорогу. Бежала, пока не запыхалась, а в боку не закололо. Остановилась и, вытерев глаза, огляделась.

Я стояла у начала деревни. Рядом покосившийся дом, огород которого терялся в овраге. За ним улица домиков. В пыли на дороге копошились куры. Козы, опёршись об забор передними копытами, пытались достать листочки вишни. Стадо из нескольких коров неторопливо брело в сторону леса.

Оглянувшись на виднеющуюся сквозь деревья далёкую усадьбу, я решительно отвернулась и понуро поплелась по улице.

Я всё испортила! Хотела ведь спокойно поговорить, объяснить, почему граф мне не нравится, уговорить уйти. И чего я взвилась? Нужно было вернуться в дом и там поговорить ещё с Инной, вместе бы пришли к согласию.

Да кого я обманываю? Что бы я ни сказала, они не поверили бы. И что теперь делать?

А ничего! Пусть сами разбираются! Я в няньки к ним не набивалась.

И смогу так просто взять и уйти?

Но ведь всё равно ничем помочь не смогу.

И даже не попытаюсь?

Колокольный мелодичный звон заставил вздрогнуть и оглядеться. Споря сама с собой, я не заметила, как прошла половину деревни и сейчас стояла как раз напротив старенькой деревянной церквушки на поляне у маленького пруда. Я машинально коснулась крестика на шее и, долго не думая, направилась к церкви.

Там на меня опустились умиротворенность и спокойствие. Я будто вернулась в детство, когда мы с мамой часто ходили в церковь. Тогда я ничего не боялась и всему верила. И знала, что мама всегда будет рядом, а эти люди, по-доброму смотрящие с икон, всегда помогут и защитят. Какая же я была наивная.

В церкви никого не было, лишь лики святых наблюдали за мной. Остановившись перед иконой Святой Богородицы, я неуверенно перекрестилась и про себя прочитала всплывшую в уме короткую простую молитву, выученную давным-давно.

— Я могу чем-нибудь помочь?

Я вздрогнула и быстро обернулась. Передо мной стоял старенький батюшка. Под взглядом добрых глаз я неуверенно улыбнулась.

— Извините, дверь была открыта.

— Не тревожься, мы всегда рады новым гостям. Я отец Фёдор.

— Я Алёна.

— Я могу чем-нибудь тебе помочь? — с улыбкой повторил он вопрос.

— Я… — ещё раз оглядела старика. Он мне понравился и я решилась: — А можно попросить совета?

Отец Фёдор кивнул.

— Скажите, как поступить? Как заставить себе поверить? Я знаю, что человек лжёт, что он опасен, но мне никто не верит.

— Ты уверена, что он лжёт?

— Я знаю!

Батюшка задержал на мне проницательный взгляд и кивнул.

— Хорошо, давай подумаем. Ты знаешь что-то угрожающее родным. Ни к кому обратиться не можешь, так как объяснить, почему уверена в существовании угрозы, не можешь. Я правильно понял?

— Да.

— Значит, всё зависит только от тебя.

Я недовольно поморщилась, признавая правоту батюшки. Как бы мне не было страшно возвращаться в имение, оставить в опасности Инну и Антона я не могу. Они же меня не оставили. Вот только, что я могу сделать? Как их убедить уехать? Как понять, кто же такой граф? Почему он наводит на меня ужас? Почему кажется нереальным? И какую опасность представляет?

Я подняла взгляд от пола на батюшку, терпеливо ждущего, когда я закончу свои раздумья.

— Батюшка, вы можете что-нибудь рассказать о Серже графе Вольском? И о его поместье? — решительно спросила я, решив, что в деревне все друг о друге должны знать.

Священник неожиданно помрачнел, ещё раз окинул меня внимательным взглядом и махнул рукой:

— Пойдём! — первый направился к едва заметной двери у входа.

****

Яркое, уже высоко стоящее солнце после полумрака церкви на миг ослепило. Я, зажимая в одной руке пакетик с бутылочкой со святой водой и тетрадкой, ещё раз посмотрела на свою раскрытую ладонь. На ней лежало серебряное колечко-печатка с парящей летучей мышью. Я покачала головой. До сих пор не могла принять то, что рассказал батюшка. Не зная, что это правда от слова до слова, ни за что бы не поверила. Вздохнув, сжала кольцо в руке и зашагала обратно в поместье. В голове снова прокручивалась история, рассказанная отцом Фёдором.

Когда батюшка убедился, что я не лгу, говоря о своём даре, он рассказал историю, передаваемую в их семье из поколения в поколение.

Всё началось в 1805 году, когда Константин граф Вольский привёз молодую жену Екатерину из Москвы. Её сопровождала младшая сестра Арина, шестнадцатилетняя красивая девушка. Добрая и приветливая. С первых же дней она всем полюбилась, в отличие от её высокомерной сестры. Через год в честь рождения наследника в графском поместье устроили бал. Именно на нём Арина встретилась с младшим братом графа, Сержем…

****

Высокий, стройный красивый офицер его императорского величества сразу же запал в душу девушки. Она впервые влюбилась. Да и парень не остался равнодушным.

Весь вечер они провели вместе, ничего и никого вокруг не замечая.

На следующий день при расставании Серж снял кольцо-печатку и со словами, что это кольцо защитит её от бед и зла, передал Арине. Также пообещал, что через несколько месяцев вернётся, и они сыграют свадьбу.

Прошло полгода. Однажды ночью Арина проснулась от стука в окно. Под светом полной луны под окном стоял долгожданный любимый человек. Обрадовавшись, махнула рукой, чтобы Серж шёл к дверям, и с нетерпение побежала открывать.

Под мерцающим светом свечи нащупала задвижку и распахнула дверь. Дыхнуло холодом. Вместе с редкими снежинками в дом ввалился Серж. Арина бросилась к нему, но парень неожиданно отшатнулся.

— Сними, — незнакомым хриплым голосом потребовал он.

— Что? — с недоумением прошептала Арина, обиженно застыв на месте.

— Кольцо.

— Но… — девушка приподняла подсвечник, освещая лицо любимого, и в ужасе попятилась.

На мертвецки белом лице горели алым светом глаза, во рту торчали удлинённые клыки. Серж, не сокращая дистанции, последовал за ней, монотонно повторяя: «Сними, сними, сними…»

— Даже на это не способен! — раздался от дверей холодный недовольный голос. — Придётся заняться самому.

На свет выступил высокий крепкий мужчина:

— Кто вы? — выдохнула Арина.

— Князь. Хозяин вот этого, — кивнул на подбежавшего к нему Сержа, который заискивающе заглядывал в глаза хозяину. — Эти новообращённые такие никчёмные. А теперь, Арина, выкинь кольцо. Давай-давай.

Арина встретилась с его холодными глазами, синь притягивала, погружая в омут. «Выкинь кольцо, Арина. Давай!» Рука против воли поставила на тумбочку подсвечник и стала стягивать с пальца обжигающе ледяное кольцо.

— Что здесь творится?! — властный возглас разогнал наваждение.

Арина испуганно отступила к лестнице, на которой стоял граф Вольский.

— Серж? Это ты? — удивился граф.

— Он твой! — бросил князь.

Тот, кто когда-то был Сержем, на миг исчез и возник на лестнице рядом с братом. Схватил его и впился клыками в шею. Граф сопротивлялся, пытаясь вырваться. Серж неожиданно зарычал и, схватив брата за голову, сильно дернул. Прозвучал едва слышный щелчок. Граф обмяк. Серж бросил тело брата на пол. Склонившись, стал клыками разрывать шею, с удовольствием причмокивая. Белоснежный халат графа тут же окрасился алыми потеками.

— Как не культурно-то, — покачал головой князь.

Арина вздрогнула и отвела полный ужаса взгляд с окровавленного халата графа.

— Девочка, на чём мы остановились?

Арина испугано выставила перед собой руку с кольцом. Мужчина недовольно отступил на шаг. Она, пятясь и искоса поглядывая на Сержа, стала подниматься по лестнице. От страха в голове была пустота, ноги чуть двигались, перед глазами стоял туман.

— Арина? — раздался над головой голос сестры. — Что здесь…

— Беги! — обернувшись, с отчаянием закричала Арина.

— А вот эта моя! — пробормотал мужчина и, на миг исчезнув, возник напротив Кати.

Не успела графиня вскрикнуть, как замерла, её глаза заволокла пелена. Мужчина нежно приобнял её за плечи и, не отрывая взгляда от Арины, снова в ужасе застывшей, впился в шею Катерины.

«Малыш», — мелькнувшая мысль о племяннике подействовала отрезвляюще.

Арина, с опасением обойдя занятых вампиров, побежала к детской.

Влетев в комнату, закричала:

— Глашка!

Сама кинулась к кроватке и схватила на руки ребёнка.

— Ах ты, батюшки, упырь! — испуганно воскликнула пожилая нянька, появившаяся в дверях в свою комнатёнку.

Арина быстро обернулась и, держа ребёнка одной рукой, махнула другой, с кольцом. Серж, стоящий рядом, с шипением отшатнулся, а князь застыл, не сводя с неё ледяного взгляда.

— Глашка, возьми ребёнка. И не отходи от меня, — приказала Арина.

— Да-да, конечно.

Арина, не отпуская руки и не отводя с вампиров взгляда, позволила служанке забрать ребёнка и, подталкивая служанку, начала пятиться в нянькину комнату.

Оказавшись внутри, быстро захлопнула дверь и закрыла на защёлку. Откуда взялись силы непонятно, но Арина смогла подтащить к дверям стоящий рядом комод. Вовремя! Дверь задрожала от ударов.

Арина подбежала к окну, распахнула. Под окнами белели сугробы. Дубовая дверь начала скрипеть. Того гляди развалится. Арина схватила с кровати одеяло и протянула его няньке, испуганно прижимающей к себе мальчика.

— Заверни ребёнка.

Сама быстро сдёрнула с гардин длинные шторы и, привязав к ножке стола перебросила за окно. Туда же полетело покрывало с кровати, нянькина шаль, простыня.

— Глашка, лезь! — приказала Арина, забирая ребёнка.

Нянька, испуганно поглядывая на потрескивающую дверь, забралась на подоконник и осторожно стала спускаться.

Арина дождалась, когда женщина окажется в сугробе, и последовала за ней, прижимая плачущего ребенка к себе одной рукой, а другой держась за штору.

Снег коснулся ног. Арина отпустила штору и сразу же по пояс провалилась в сугроб. Холод обжог тело, заставляя быстрее вылезти из снега.

Нянька, причитая, накинула покрывало на Арину. И они побежали в деревню.

Не успели сделать и несколько шагов, как дорогу загородили вампиры. Белоснежная улыбка князя зловеще сверкала под лунным светом.

Арина испуганно подняла руку с колечком, но князь не обращал на неё внимание. Он смотрел за её спину.

— Схвати её! — неожиданно приказал вампир.

Только тогда Арина поняла, что он делает. Отпрыгивая в сторону, быстро обернулась к няньке. Пожилая женщина с затуманенным взглядом приближалась.

— Глашка, очнись! — крикнула Арина, пятясь и стараясь не потерять с поля зрения и вампиров, и няньку.

Служанка продолжала приближаться к ней. Захныкал ребёнок, и Арина решилась. Повернулась спиной к няньке и побежала на вампиров. Те пропустили её, но затем снова возникли на дороге. Арина уже не обращала на них внимание, уверившись, что пока кольцо на её руке, она в безопасности.

Вот только следующая встреча заставила от ужаса застыть. Князь направил на неё револьвер. Он до этого просто с ней играл, словно кошка с мышкой.

Арина попятилась, с ужасом поглядывая по сторонам. Темнеющий лес не успокаивал, полная луна навевала тревогу, к тому же девушка всё хуже чувствовала замерзающие ноги и руки.

— Что теперь будешь делать, Арина? — холодно спросил вампир. — Ты сейчас умрёшь. Пусть притронуться к твоему телу мы не сможем, но кровь младенцев весьма вкусный десерт. А тебя растащат волки… Проклятие! — неожиданно зло выругался вампир, оглядываясь.

Арина вздрогнула и проследила за его взглядом. Из-за поворота появился отряд всадников, стремительно приближающийся к ним.

— Сударыня, позвольте откланяться до следующей встречи, — быстро произнёс князь, и вампиры исчезли с дороги.

— Не дайте им уйти! — раздался громкий приказ одного из всадников.

Мимо промчались лошади. Арина едва успела отшатнуться к краю дороги. Один из всадников отстал и вернулся к ней.

— Сударыня, позвольте помочь, — попросил усатый молодой гусар, снимая меховой тулуп и накидывая на неё. Не успела Арина ответить, как вместе с ребенком была подхвачена на руки и посажена на тёплого коня. Гусар сел за ней и крепко обнял, согревая. — Где у вас церковь?

— Подождите! — замотала головой Арина. — Там вампиры, они…

— Мы знаем.

— Хорошо, — с облегчением выдохнула Арина. — Церковь в центре деревни.

Навалилась слабость, потемнело в глазах, и она, наконец почувствовав себя в безопасности, потеряла сознание.

Как после Арина узнала, её спас отряд охотников на вампиров. Серж был одним из них и давно охотился за князем, но совершил ошибку, передав защищающее кольцо своей любимой. Князь смог схватить Сержа и, видимо, посчитав, что убить будет слишком просто, превратил в вампира. Новообращённые в первые сто лет имеют только одно желание: утолить голод. Они почти звери, без капли разума, и полностью подчиняются Хозяину — вампиру, обратившего его. Инстинктивно стремятся вернуться домой. Поэтому первыми их жертвами всегда, за редким исключением, становятся родные и любимые.

Когда в отряде узнали о беде с Сержем, то они не сомневались, где их искать. Вот только, к сожалению, не успели. Вампиры исчезли.

Арина на следующий день вместе с племянником и нянькой вернулась в поместье. Глашка отделалась лишь испугом, вампирский гипноз рассеялся. Охотники на вампиров обещали присматривать за ними. Кольцо осталось у Арины.

Она замуж так и не вышла. Подняла на ноги племянника, новоиспечённого графа Вольского. Всю свою жизнь посвятила поиску сведений о вампирах. Перед смертью отдала кольцо и свой дневник племяннику. Эти предметы так и передавались из поколения в поколение.

Во время революции погиб почти весь род Вольских, лишь маленького мальчика, сына графа, удалось спасти. Нянька назвала его своим ребёнком. Он так и вырос, скрывая, кто он по рождению. Признался только своему сыну и передал хранимые им вещи.

«А мне передавать их уже некому», — со вздохом закончил рассказ отец Фёдор.

Вампир ли Серж, или нет, батюшка не знал. На старости лет он не собирался с ним связываться, да и незачем. Род Вольских заканчивался на нём. Но кольцо и дневник могли пригодиться мне. Не доверял отец Фёдор этому самозваному графу Вольскому.

Принять то, что Серж вампир, мне было трудно. Вот только уверенность, что так оно и есть, никуда не уходила. А себе верить я привыкла. Поэтому решила сначала ознакомиться с дневником Арины. Может пойму, как поступить, чтобы помочь Нине и Антону.

****

В воспоминаниях не заметила, как дошла до поместья. По дороге до своей комнаты никого не встретила. Лишь в гостиной, когда я проходила мимо, судя по голосам, разговаривала Нина с Петром.

Устроившись на кровати, я открыла старую тетрадь.

«Тому, что написано в этом своеобразном дневнике, мало кто поверит, лишь те, кто сам столкнулся с этими тварями, живущими среди нас. Но я всё равно решила записать свои исследования. Может, эта книга поможет кому-нибудь спасти себя и родных».

Я перелистала несколько страничек, где Арина расписывала разговоры с людьми, по словам которых они сталкивались с вампирами. Книги, которые она нашла про них. Свою историю, но её уже мне рассказал батюшка. Конечно, всё это интересно почитать, но времени у меня итак мало. А вот это интересно.

«…вампир — это ходячий труп. В нём нет ни капли жизни, лишь голод, один только голод. Они бессмертны, очень сильны, быстры и почти неуязвимы. Но и у них есть слабые места. Солнце, серебро, осина и освящённые предметы, в том числе святая вода. Вот компоненты, которые для них смертельны. Пусть и в разной степени. Для молодняка — тех, кого только недавно сделали вампиром — малейшее прикосновение с этими предметами приводит к гибели. Днём они совершенно безопасны. Спят, если можно о них так сказать, смертельным сном в тёмном прохладном помещении. Найдя эти лежбища, их можно просто сжечь. Но чем старше вампир, тем он больше приспосабливается к окружению. Сон днём у них становится не таким крепким. Чем ближе к закату, тем они сильнее…».

«…питаются вампиры раз в месяц. В полнолуние. Если они не собираются создать себе подобного, то жертва умирает».

Когда я отложила дневник, солнце уже приближалось к закату. Я быстро соскочила с кровати. Времени у меня оставалось слишком мало. Сегодня ночью полнолуния и это значит, что графу понадобится кровь.

В первую очередь нужно было найти, где граф прячется. Что с ним буду делать, я точно ещё не представляла. Надеялась, что спасёт кольцо и хватит лишь бутылочки со святой водой. Если он вампир — то вода подействует, а нет — извинюсь. Мелькнувшую мысль — поделиться с Антоном и Инной — сразу же выбросила из головы. Не поверят. В этом я была уверена.

Я вышла из комнаты и остановилась, перебирая про себя подходящие места. В фильмах и книгах вампиры всегда спали в родовых гробницах, подвалах, погребе. Или же в своих комнатах, с закрытыми тяжёлыми шторами окнами.

Тихие шаги внизу заставили замереть и осторожно приблизиться к перилам. Внизу Пётр, подозрительно оглядываясь по сторонам, направлялся в сторону кухни. Я быстро сбежала по ступеням и последовала за ним. Спрятавшись за углом, увидела, как слуга графа открыл дверь в погреб и с полным бокалом красного вина в руке спустился вниз.

Я прижалась спиной к стене, сердце так стучало, что казалось выпрыгнет из груди. Неужели даже искать не придётся? Он там?

Ожидание, когда слуга вернётся, показалось очень долгим, хотя, судя по часам, прошло не больше пяти минут. Пётр запер за собой дверь и спрятал ключ за шкафом. Я довольно кивнула и тихо попятилась. Добравшись до основания лестницы, развернулась и взлетела на второй этаж.

Вооружившись колечком и святой водой, я проскользнула в комнату Инны и взяла её сотовый, в котором был фонарик. И снова направилась к кухне. Открыть дверь погреба не составило труда. Каменная лестница терялась где-то внизу в темноте. Поблагодарив свою предусмотрительность, медленно начала спускаться. Свет от фонарика испуганно дрожал передо мной и изредка пугал сотворёнными тенями. Через ступеней двадцать лестница закончилась. Я оказалась в маленькой каморке, без единого окошка. В центре стоял… гроб? Но присмотревшись, с облегчением выдохнула. Воображение сыграло злую шутку. Не гроб, а узкая кровать, а вот на ней спал граф. Или не спал?

Я осторожно приблизилась. В одной руке дрожал фонарик, в другой — открытый флакончик с водой. Бледное лицо графа сливалось с подушкой, и он не дышал. Нерешительно протянула руку, собираясь выплеснуть воду. Глаза графа неожиданно открылись, и я от удара в грудь перелетела всю каморку и спиной врезалась в стену. Со стоном из-за вспыхнувшей боли сползла на пол. Флакончик с водой и фонарик вылетели из рук и с шумом приземлились где-то неподалёку. Фонарик замигал, но, к счастью, не потух.

Сквозь слёзы разглядела нависшего надо мной вампира. Горящие красным глаза графа одновременно завораживали и приводили в ужас.

— И на что ты надеялась?

Я, усилием воли поборов наваждение, выставила перед собой руку с кольцом.

Граф с громким проклятием отступил на шаг. Медленно с ног до головы окинул меня взглядом. Губы скривились в презрительной усмешке.

— Значит, малышка, думаешь справиться со мной? Ну-ну! Давай посмотрим, на что ты способна. — И тут же голос изменился, стал завораживающе мягким. — Сними девочка, колечко, сними. Оно не твоё. Не стоит брать чужое. Сними.

Я, не отрывая взгляда от гипнотизирующих глаз вампира, покорно потянулась к кольцу.

— Давай, давай, — поторапливал он, с предвкушением приподняв губы, обнажая длинные клыки.

— Алён, ты здесь? — вдруг донёсся голос Антона. Наваждение разбилось, возвращая мне способность контролировать своё тело.

— Уходи! — громко прохрипела я, но было поздно.

Вампир на миг исчез и вот уже появился на свету, за горло приподняв парня над полом. Антон мотал ногами и хватался за руки графа, пытаясь освободиться. Вампир, не обращая внимание на него, словно в руках у него был не крупный парень, а мелкая собачонка, снова шагнул ко мне.

— Отпусти его! — попросила я, ощущая, как от ужаса сжимается сердце.

— Кольцо сними! — потребовал он, зло глядя на меня.

— Да-да! Только отпусти Антона, — я стала сдёргивать кольцо с пальца. Из-за дрожащих рук никак не получалось стянуть его. — Я сейчас, сейчас.

— Серж, что ты делаешь?! — раздался полный ужаса голос Нины.

Вампир оглянулся и, глядя в глаза женщины, стоящей у входа, тихо, проникновенно произнёс:

— Нина, дорогая, ничего не происходит. Всё хорошо. Через минуту всё моё внимание будет твоим. Подожди!

Мачеха замерла, глаза остеклели, невыразительным голосом она произнесла:

— Да-да, конечно.

— Вся семейка в сборе, это хорошо. Как раз к обеду, — довольно кивнул вампир, снова оборачиваясь ко мне.

— Мама! — с отчаянием крикнула я. Хотя на что надеялась, сама не знала.

— И не надейся! Эта дура ни за что не избавится от чар. Так кольцо снимешь или мне сначала заняться твоими родственниками?

Я посмотрела на ни на чего не реагирующую Нину, на ставшего пунцовым от нехватки воздуха Антона, покорно опустила взгляд на руку и начала стягивать кольцо. Вампир не сводил с меня своих горящих голодом глаз.

И вдруг металлический лязг слился со словами:

— Не смей трогать моих детей!

Вампир тряхнул головой, видимо, на миг всё же оказался оглушён серебряной вазой и свободной рукой ударил Нину. Женщина отлетела к противоположной от меня стене и, вскрикнув, затихла где-то в темноте.

— Ни на что нельзя надеяться! — буркнул вампир и снова перевёл внимание на меня: — Хватит игр. Пора вами серьезно заняться!

— Это мы ещё посмотрим, — снова раздалось от дверей, и сверху хлынула вода. — Во имя Отца и Сына…

Вампир, отпустив Антона, схватился за лицо и завертелся на месте. От душераздирающего крика я закрыла руками уши и зажмурилась, сквозь ресницы наблюдая за графом. На коже вампира появились волдыри, и она стала сползать, оголяя белые кости. Через несколько секунд от него не осталось ни следа. Лишь одежда на полу.

— Алён? Мам? — донёсся слабый голос Антона. Парень, растирая руками шею, сидел, прислонившись к кровати. Стон у противоположной стены показал, что Нина, по крайне мере, жива. Напряжение отпустило меня и я, всхлипнув раз, другой, вдруг, закрыв лицо руками, разревелась.

К плечам прикоснулись тёплые руки:

— Ну что ты, что ты, девочка, — произнёс отец Фёдор, приобнимая меня. — Всё хорошо, всё закончилось. Пойдем отсюда.

Я, всхлипывая, кивнула и поднялась на ноги. Спина при каждом шаге отзывалась болью. Подошёл Антон, поддерживая хромающую Нину. С тревогой оглядев меня, с облегчением выдохнул и вдруг улыбнулся:

— Ну и видок у тебя, сестрёнка, — и, нежно прикоснувшись, смахнул слёзы с моего лица. Я смогла лишь слабо улыбнуться в ответ.

****

Мы, втроем, держась за руки, стояли на краю деревни. Со стороны пруда доносились веселые песни и возгласы — там праздновали Ночь на Ивана Купала. Полная луна освещала старинный особняк. Вдруг что-то взорвалось, и здание обхватило пламя.

Видимо, отец Фёдор решил подстраховаться и избавиться от всех следов. Как священник рассказал, он просто не смог остаться в стороне и позволить мне одной справляться с вампиром. Поэтому, набрав полное ведро ключевой воды и освятив её, направился на помощь. И подоспел весьма вовремя.

А появление Антона и Инны объяснялось просто. Парень весь день ходил сам не свой. У него из головы не выходили мои слова. Он даже осмотрел весь дом, желая найти доказательства или опровержения моим подозрениям. В конце концов, решил снова поговорить со мной, а так как видел, когда я после кухни возвращалась в свою комнату, то отправился ко мне. Но я уже ушла в комнату Инны, поэтому кроме дневника Арины он ничего не нашёл. Быстро перелистав тетрадь, он зацепился взглядом на имени Сержа и вампире. Конечно, не поверил, но не проверить, куда я отправилась, не мог. Он должен был присмотреть за мной и убедиться, что я в безопасности. И выскочил из комнаты в тот момент, кода я исчезала за поворотом на кухню. Не сомневаясь ни секунды, направился следом.

А Инна, как раз в этот момент вернувшаяся в дом после вечерней прогулки по саду, просто пошла за сыном…

Слуга графа исчез. Мы его так и не смогли найти.

— Почему ты нам ничего не сказала? — неожиданно спросил у меня над головой Антон.

— А вы бы поверили?

Тишина была мне ответом.

— Я обещаю, — снова заговорил Антон. — Что бы ты ни сказала в будущем, я буду верить каждому твоему слову.

— Каждому, каждому? — я откинула голову, вглядываясь в лицо парня, и улыбнулась.

— Ну, в меру разумного, — усмехнулся он и получил от меня в бок кулаком. — Эй?!

— Дети, не деритесь. Пойдёмте уж, пока нас никто ни в чём не заподозрил.

Я удивленно посмотрела на Нину. Она сказала что-то разумное? И куда только катится мир?! Вот только на душе не было злости, а лишь радость и тепло. Я была не одна. У меня есть старший брат, который, не задумываясь, бросился на помощь, и мама, которая, не смотря на всю свою неподготовлённость к жизни, стремясь защитить своих детей, забыла об опасности и осторожности. Я запомнила её слова. Она сказала «Моих детей»! Не сына, не ребёнка, а именно детей. Она говорила и обо мне тоже. И теперь, что бы меня в будущем не ждало, родные всегда будут рядом и помогут. Как и я им. Мы семья!

— Да-а, сегодня видать не день графа Сержа, — вдруг усмехнулся Антон.

Оглянувшись через плечо на догорающее здание, я сжала руку с колечком и кивнула:

— Определенно не его!