Калиостро. Умереть можно дважды

Если внимательно всматриваться в историю, то становится видна тонкая пряжа человеческих взаимоотношений, которая незаметно скрепляет большие и малые узлы исторических событий. Не только даты жизни исторических личностей пересекаются друг с другом, накладываясь на эпохи, политические и социальные, но и сами герои истории встречаются, завязывают дружеские отношения, ведут переписку и, влияя друг на друга, складывают судьбу идей, которым предназначено править умами целых наций и государств.

Мы расстались в первой главе с бароном Луи Геккерном в тот момент, когда выяснилась его страстная приверженность идее католицизма, и тогда же мы решили воспользоваться связями наших героев, чтобы отправиться вглубь времен к истокам идей, идеологий, культов, церквей и тайных обществ.

Идеология, владевшая умом и сердцем Луи Геккерна, берет свое начало со времени его дружбы с кардиналом де Роган-Шабо. Познакомились они еще в молодости, до того, как герцог де Роган-Шабо принял монашество и, стремительно продвигаясь по церковной служебной лестнице, достиг высших духовных степеней и звания кардинала. Роган-Шабо сумел так повлиять на голландца Геккерна, выходца из протестантской семьи, что тот обратился в новую католическую веру. Это оторвало его от родни, но с того времени он нашел себе могущественного покровителя в лице Ватикана. Одно время Геккерн даже являлся посредником в переговорах между папой Григорием XVI и голландским правительством. Новая вера, как мы уже видели, дала ему и нового родственника и сподвижника в деле служения церкви — Жоржа Дантеса.

Но не для всех друзей кардинала де Рогана знакомство с ним и его покровительство оказывались такими удачными. Об одном из них, графе Калиостро, в современной энциклопедии мы читаем:

«КАЛИОСТРО (Cagliostro) Александр, граф ди (наст. имя Джузеппе Бальзамо, Balsamo) (1743-95), авантюрист итальянского происхождения. В молодости странствовал по Востоку (Греция, Египет, Персия и др.), где получил некоторые знания по алхимии, стал искусным иллюзионистом. Вернувшись в Европу, путешествовал по многим странам, в т. ч. по России, называя себя посвященным в тайны оккультизма. Объявлял себя масоном высокой ступени. В 1785-86 в Париже оказался причастным к грандиозному скандалу, известному как дело об «Ожерелье королевы» и сыгравшему большую роль в предреволюционной дискредитации королевской семьи; был заключен в Бастилию. В 1789 в Риме осужден судом инквизиции за ересь, колдовство, масонство, заключен в крепость, где и умер. Оставил записки, подлинность которых признается не всеми исследователями».

Таково современное красноречивое описание судьбы человека, горячими поклонниками которого были Шиллер и Гете, основоположники немецкой классической литературы.

Вчитаемся повнимательнее в приведенную энциклопедическую справку: «Объявлял себя масоном высокой степени…осужден судом инквизиции за… масонство».

— Странное противоречие, непростительное для энциклопедии.

Если осужден за масонство, то был масоном. А если он масон, то, будучи членом тайного общества масонов, ему было бы глупо претендовать на высокую степень посвящения, не имея на то реальных оснований. Это все равно, что солдату в армии заявить о том, что он — генерал. Тогда солдата стали бы уже называть не солдатом, а пациентом, а графа Калиостро за самозванство тут же исключили бы из рядов масонского братства. Но, как мы видим, наказан граф именно «за масонство», и почему тогда ему не быть масоном высокой степени? И почему это должно быть поводом для объявления его авантюристом? < Мальцев С. А., 2003 >

Масон, член тайного общества иллюминатов, Иоганн Фридрих Шиллер, очевидно, имел повод считать графа Калиостро одним из величайших людей эпохи. С таким же уважением относился к нему масон Иоганн Вольфганг Гете. Он потратил немало времени на поездки по Сицилии, родине графа, во время которых собирал материал о нем для своей пьесы «Великий Кофта».

Что касается «грандиозных скандалов», то они часто сопровождают по жизни великих людей и являются оборотной стороной славы. Слава собирает вокруг ее обладателя как поклонников, так и завистников и всевозможных мошенников. Единственным недостатком Калиостро была его слепая доверчивость к людям, из-за которой он сам не раз оказывался без средств к существованию. Два его высокородных предателя, маркиз Аглиато и Оттавио Никастро, сначала улизнули от графа со всеми его сбережениями, а затем стали распространять о нем самые низкие слухи. И хотя оба они были казнены позднее за новые преступления — денежные махинации и убийство, слухи, пущенные ими, продолжали жить, и, как это часто бывает, стали частью посмертной биографии своего героя.

Другими «доброжелателями», приложившими руку к дискредитации графа Калиостро, причем тоже посмертной, были наши старые талантливые знакомые — иезуиты. Их искусство клеветы в те времена явило, пожалуй, свой самый непревзойденный шедевр, некое абсолютное достижение подлости, формально освещенной именем Бога и благословением церкви. Историки до сих пор не оценили гениальности этого иезуитского хода: Орден Иезуитов, прославившийся в Европе своими жуткими методами и неоднократно изгонявшийся за них из многих европейских государств, пускает по своим каналам слух о том, что граф Калиостро, он же Джузеппе Бальзамо, состоял членом отделения Ордена Иезуитов в Клермоне (Франция).

Чтобы прочувствовать это, необходимо остановиться и некоторое время посидеть, подумать. Здоровый, прямой ум не сразу может справиться с такой задачей. Говоря проще — иезуиты для того, чтобы опорочить Калиостро в глазах общества, распространили слух о том, что он был членом их ордена.

И все, этого было достаточно. В то время ни один честный человек не пожелал бы себе такой репутации, и с того момента граф Калиостро становится «авантюристом», воплощением лжи, лицемерия и низости, в общем, — всего того, что давно связывалось со словом «иезуитизм».

«Они дали современным языкам новое имя существительное. Слово «иезуитизм» сегодня во всех странах выражает идею, для которой ранее в природе не было прототипа. До наступления последних веков человеческая душа не создавала такой мерзости и не нуждалась в том, чтобы называть ее» — так писал об иезуитах Томас Карлейль, английский историк, писатель и философ. Но именно Томас Карлейль, введенный в заблуждение слухами, которые запустили в общественное сознание иезуиты о Калиостро, в своих исторических исследованиях придал им облик исторического факта. Так в рядах героев, о которых с почтением вспоминают потомки, стало на одного человека меньше, и Калиостро превратился в обманщика-иллюзиониста, а в лучшем случае, в занимательный литературный персонаж исторических романов, не имеющий ничего общего со своим прототипом, кроме, разве что, имени.

Можно вспомнить историю двойного убийства Александра Сергеевича Пушкина, когда за его смертью последовала методичная расправа над его памятью с помощью версий и слухов. Такая же последовательность действий была применена к другому великому человеку, правда, здесь результат был несколько иной — герой остался жив, но честное имя его уничтожено.

Имя Джузеппе Бальзамо, если его читать при помощи каббалистических методов расшифровки, означает «Тот, кто был послан». Оно было дано графу еще в молодости тем, кто посвятил его в тайны герметической философии, древней науки египетских жрецов. Учителя графа Калиостро звали Альтотс, многие из окружения графа знали об этом «великом герметическом мудреце», но никто не знал, откуда он появился и куда исчез, передав свои познания Джузеппе Бальзамо, а вместе с ними и некую тайную миссию. < Мальцев С. А., 2003 >

В те времена Европа, разбуженная трудами своих свободомыслящих просветителей-масонов, искала новые идеи и знания, которые могли бы вдохновить и молодое пылкое сердце, и пытливый трезвый ум. Старые церковные догмы, пятнадцать веков насаждавшиеся силой меча и страхом костра инквизиции, уже теряли ценность в глазах ищущих людей. В то же время живы были воспоминания о таинственных знаниях Востока, которые не одному поколению средневековых алхимиков и теософов давали силу преодолевать насмешки невежественной толпы, презрение научных авторитетов и страх перед безжалостным трибуналом инквизиции. Предания рассказывали о том, как когда-то Парацельс, Тритемий, Томас Воган, Роджер Бэкон, Корнелий Агриппа, Раймонд Луллий, Христиан Розенкрейц в своих кельях-лабораториях искали способ получить описанный в старинных легендах Философский камень, который один является ключом, открывающим великие тайны и силы природы.

Под влиянием этих преданий по всей Европе образовывались общества, кружки и ложи, объединявшие искателей истины и просто любопытствующих, желавших верить больше, чем в библейскую Троицу и знать больше о своей душе, нежели знал о ней профессор теологии. В одну из таких лож в Париже, так называемую ложу Филалета, явился однажды Алессандро Калиостро, великий магистр герметических наук, чтобы предложить ее членам то, чего они тщетно искали годами, — путь к постижению сокровенной мудрости.

Королевский казначей, князья из России и Австрии, бароны, герцоги, несколько священников, советники, финансисты, адвокаты, полковники, инженеры, писатели, купцы, послы, врачи, учителя, судебные исполнители, почтмейстеры — ложу можно было назвать Ноевым ковчегом, собравшим под крышу оккультизма представителей всех профессий и сословий. Главным условием, поставленным со стороны Калиостро филалетянам, было следование руководству Учителя, посредником которого он являлся, а еще — отказ от старых заплесневелых концепций, принимавшихся европейскими мудрецами за глубочайшие тайны магии. Путь к постижению сокровенной мудрости суров и требует от ученика полного самопожертвования на служение Истине и человечеству, а еще — абсолютного доверия выбранному проводнику-Учителю.

Обращение Калиостро, которое он адресовал членам ложи в ответ на выраженное ими стремление иметь такое руководство, гласило:

«…Неведомый великий магистр истинного масонства бросил свой взор на филалетианцев… Тронутый искренностью открытого признания их желаний, он соизволил простереть свою руку над ними, и согласился пролить луч света в темноту их храма. Это есть желание неведомого гроссмейстера, показать им существование единственного Бога — основы их веры; первоначальное достоинство человека; его силы и его предназначение… Пусть же филалеты примут учения этого истинного масонства, подчинятся правилами его высшего руководителя, и примут его постановления. Но прежде всего да будет очищено Святилище, и пусть филалеты знают, что свет может снизойти лишь на Храм Веры, а не на Храм Скептицизма. Пусть они предадут огню бесполезные и ненужные залежи своих архивов; ибо лишь на руинах Храма Беспорядка может быть воздвигнут этот Храм Истины».

Это было испытанием для тех, кто считали себя учениками, готовыми стать адептами древней науки, но на самом деле не имели ни открытого сердца, ни интуиции для того, чтобы разглядеть предоставленную им судьбой такую редкую возможность. Собравшиеся кандидаты в маги охотно выслушали бы любые лекции, но когда от них самих потребовались некоторые духовные усилия для работы над собой, над своими привычками и наклонностями, без которой невозможна никакая настоящая магия, тогда весь энтузиазм учеников улетучился, и на защиту ума, спасовавшего перед нелегкой задачей, выступила гордость.

Филалеты выразили недовольство указами неведомого Учителя, появились предположения о том, не самозванец ли он какой-нибудь, и вообще — не происки ли это иезуитов, гораздых на всякие подлоги? Так Калиостро убедился, что он только зря потревожил покой этих почтенных людей, и с сожалением покинул их, оставив наедине с их научными изысканиями.

Зато как внимали бы ему те, в заповедях которых черным по белому записано: «Законно использовать науку, полученную при помощи дьявола (магию), обеспечив сохранение и применение такого знания», - иезуиты! Но никакого контакта с представителем настоящего древнего масонства они не могли иметь в принципе, так как орден их был создан именно для борьбы с этим тайным обществом, борьбы не на жизнь, а на смерть. Калиостро мог поделиться с ними своими секретами только в том случае, если бы перешел на их сторону, предав своих наставников, и, конечно же, охота на него инквизиции и самих иезуитов показывает, что он остался верен своей священной клятве вольного каменщика-масона. < Мальцев С. А., 2003 >

Через год после того как Калиостро поселился в Риме, его арестовали. Прошло еще больше года, и только тогда граф предстал перед судом — настолько трудным делом было сфабриковать против него достаточно убедительные обвинения. 7 апреля 1791 года граф Калиостро решением трибунала святой инквизиции был приговорен к смерти.

Таковы странности истории и так называемого прогресса.

Позади был большой промышленный переворот в Англии, создание паровых машин, появление первых автомобилей, работавших на энергии пара; братья Монгольфье, создав первый воздушный шар, воплотили извечную мечту человечества о полетах в небе; Великая французская революция смела феодально-сословную систему в самом большом государстве Европы и открыла ученым дорогу к участию в государственном строительстве, заменив узаконенные капризы наследственных самодержцев первыми попытками обустраивать жизнь с помощью научного знания и логики. А в это время в самом центре цивилизованной Европы темное средневековье вершило свое правосудие.

Суд инквизиции обвинил графа в том, что он был масон, иллюминат, чародей, занимавшийся запрещенными изысканиями; в том, что он высмеивал святую веру Римско-католической церкви; в том, что обладал большими суммами денег, полученных неизвестными способами.

После того, как приговор был зачитан, все документы графа, дипломы от иностранных дворов и обществ, масонские регалии, семейные реликвии, инструменты, книги, в том числе его собственные книги по истории масонства, были с особой торжественностью сожжены палачами на площади пьяцца делла Минерва при большом скоплении народа.

Осталось предать смерти самого еретика, но тут от папы римского пришло распоряжение заменить смертный приговор пожизненным тюремным заключением, для чего приказывалось в полной тайне препроводить осужденного в замок св. Льва, неприступную крепость на вершине отвесной скалы. Там магистр герметических наук провел несколько лет до даты своей предполагаемой смерти — 26 августа 1795 года. Место его погребения неизвестно, также как и обстоятельства его смерти окружены тайной. Даже те, кто были непосредственными палачами и тюремщиками графа, в разное время излагали разные о том версии. С другой стороны, чудо, которое совершил в своем одиночном заточении наследник египетских жрецов, засвидетельствовано документами тюремного надзора и письмами из переписки Лоренцо Просперо Боттини, римского посла республики Лукка с ее генеральным канцлером Пьетро Каландрини.

В письме от 10 апреля 1792 года Лоренцо Боттини описывает переполох, который произвел в Риме удивительный алхимический эксперимент одинокого узника замка св. Льва: Калиостро без всяких инструментов превратил большой заржавевший гвоздь, вытащенный из двери тюремной камеры, в остроконечный трехгранный кинжал-стилет. Грани его сверкали блеском полированной стали, и выглядел он, словно только что вышел из-под руки мастера-кузнеца. Только головка гвоздя, оставленная в качестве рукоятки, указывала на происхождение кинжала.

По приказу государственного секретаря стилет был изъят у Калиостро и передан в Рим, а охране предписывалось удвоить наблюдение за опасным еретиком.

«Почему, — задавался вопросом Боттини, — если он действительно обладал теми силами, на которые претендовал, он на самом деле не исчез от своих тюремщиков, и таким образом не избежал вообще такого унизительного наказания?»

А почему, можно спросить, такая уверенность в том, что он «не исчез от своих тюремщиков», а умер — то ли в замке св. Льва на границе с Тосканой, то ли в замке Сен-Анжело в Риме, как о том трактуют разные туманные версии церковных летописцев? Не существует даже никакого намека на его могилу.

Боттини упустил из виду одно важное событие во время судебного процесса над Калиостро, которое случилось как раз тогда, когда жизнь графа висела, что называется, на волоске. Это событие вызвало неожиданный поворот в приговоре, заставив папу личным распоряжением заменить казнь тюремным заключением.

Когда личные вещи осужденного были сожжены, обвинение зачитано и, по формальной процедуре, Калиостро должен был перейти в руки гражданского трибунала для приведения в действие смертного приговора, некий чужестранец появился в Ватикане и потребовал личной аудиенции у папы, передав через секретаря-кардинала его святейшеству некое тайное слово. Он немедленно был принят и покинул папу лишь тогда, когда тот отдал приказ об отмене смертной казни. < Мальцев С. А., 2003 >

Так, там, где не подали руку помощи ни кардинал де Роган, ни другие высокородные друзья и почитатели, которых у Калиостро было великое множество, там, у последней черты жизни, помогли наставники из его тайного братства. Необычный парламентер явил папе римскому, главе противоборствующей стороны, знак такого знания и могущества, перед которым поникло высокомерие «непогрешимого» наместника Бога. Это событие показало, что какими бы искусными в деле колдовства ни были церковные маги, скрывающие свои старинные оккультные библиотеки в тайниках ватиканских покоев, их знание имело пределы возможностей, и поэтому церковь всегда нуждалась в поддержке фанатизма возбужденной толпы и меча крестовых походов.

Такова в нескольких поверхностных штрихах история и таинственный уход из мира людей Джузеппе Бальзамо, графа Алессандро Калиостро. Его жизнь в самых ярких чертах сделала явной драму смертельного — без преувеличения — противостояния мощных тайных сил, одна из которых, прячась за возвышенными идеями, полтора тысячелетия владела умами и судьбами Европы, а другая незримо и неуклонно работала над пробуждением угнетенного идеологией сознания цивилизации.

Отвлечемся на время от этих необычных фактов и таких непривычных обобщений. Слишком много вопросов уже повисло в уме читателя, и они не должны остаться без внимания.

Читатель вправе спросить — а не басни ли все эти рассказы о тайном знании, магическом искусстве и герметических науках? И где вообще доказательства того, что когда-то кто-то владел всеми этими силами и знаниями и использовал их?

Такие вопросы будут своевременны. Никакие утверждения не должны приниматься на веру без достаточного доказательства фактами и логикой. Именно это мы и попытаемся теперь сделать, обратившись за помощью к преданьям старины и к последним научным открытиям в истории и археологии.

 

Каменные скрижали истории

Когда просматриваешь исторические хроники о необычных явлениях, чьих-то удивительных способностях и достижениях, замечается интересная закономерность. Стоит утвердиться какой-нибудь идее в качестве господствующей государственной идеологии, как жизнь человека теряет элемент присутствия чуда, сказки. Русалки, гномы и лешие словно прячутся в свои самые потаенные убежища, боясь, что люди окрестят их исчадиями ада. Пропадают и сообщения о волшебниках, как будто они перестают рождаться, хотя в то же время появляется все больше отчетов о наказанных и казненных за ересь «слугах дьявола».

Волшебство или удивительное искусство остаются за границами такого общества, и весть о чуде приносят только рассказы путешественников, побывавших в дальних «языческих» странах. Иногда сами миссионеры христианской церкви, не в силах устоять перед очарованием тайны, с удивлением описывали то, что видели там.

В конце XVII века католические монахи, побывавшие в Китае, рассказывали о необычном аквариуме, который состоял из стеклянного сосуда и особой прозрачной жидкости. Больше для него ничего не требовалось, даже рыбы. Когда жидкость наливали в сосуд, он казался наполненным ими. Когда жидкость выливали, оказывался пустым. Так китайцы несколько раз наполняли этот аквариум, чтобы монахи многократно могли удостовериться в необычном явлении. Что это было — чудо оптики или химии — мы никогда уже не узнаем.

Описание других диковин Востока приводит аббат Хак, искренний и неутомимый миссионер, в книге о своих странствиях, которую он назвал «Путешествие в Тибет». В ней есть рассказ о необычной картине в одном ламаистском монастыре Тибета. Написана она была на простом холсте, и состояла только из этого холста и рамки, в чем сам аббат лично удостоверился. Изображала она пейзаж с луной, и не было бы в картине ничего необычного, если бы луна на ней идеально не повторяла поведение настоящей Луны в небе. Новолуние, полнолуние или только народившаяся луна, все как на самом деле.

«Вы видите на картине эту планету в виде полумесяца, серпа или полной луны, ярко сияющей, прячущейся в тучу и опять выглядывающей из нее в точности, как ее небесная сестра. Одним словом, наиболее точная и сияющая репродукция бледной королевы ночи, которой в старину поклонялось так много людей».

Можно предположить, что тибетцы знали особые растительные вещества, тонко реагирующие на смену лунных фаз, и умели делать из них краски. Но как нарисованная луна узнавала о туче на небе, закрывающей ее прототип, и еще реагировала на это? < Мальцев С. А., 2003 >

…Во время правления папы Павла III (1534–1549) в Риме на Аппиевой дороге была открыта древняя гробница дочери Цицерона, римского государственного деятеля, жившего в первом веке до нашей эры. Тело молодой девушки плавало в какой-то прозрачной жидкости и благодаря ей настолько хорошо сохранилось, что усопшая казалась спящей даже по прошествии пятнадцати веков со дня смерти. Но самым интересным была горящая лампа, стоявшая у ее ног. Когда гробницу открыли, она погасла.

Эта лампа была из рода «неугасимых светильников», которые упоминаются в трудах многих историков и писателей древности. Августин (354–430), святой католической церкви, описывал такой светильник, горевший в храме Венеры. Ни ветер, ни дождь не могли его погасить. Писатель Павзаний (2 век) видел такой же в храме Минервы в Афинах, а историк Плутарх (46-120) — в египетском храме Юпитера Аммона. Он, как и Августин, утверждал, что стихии были не способны потушить его.

Римский ученый Плиний Старший (23–79) сообщает, что фитиль такого светильника изготовлялся из асбеста, название которого пошло от греков и означало «негасимый». Говорили, что если суметь его зажечь, то он уже не может быть потушен. Часто в устройстве неугасимого светильника использовалось золото, объяснялось это тем, что оно способно вбирать в себя пары горючего, которое при обычном горении больше расходуется не на само пламя, а на испарение под действием тепла. И самое главное в таком светильнике — особым способом очищенное масло, прошедшее многократную перегонку и фильтрацию специальными веществами.

Римский историк Тит Ливий (59 до н. э. -17) писал, что много таких светильников в его время находили в подземных храмах и гробницах древнего Мемфиса в Египте. Эти огни, горевшие, может быть, и не вечно, но необычно долго, охраняли покой мумий. Когда гробницы открывали, они гасли. — От осквернения, как это объясняют предания.

Именно египтянам приписывалось изобретение этих негасимых ламп, от которых секрет узнал ученик их жрецов Моисей. По свидетельству Библии, такую лампу он использовал в походном храме-скинии, когда в многолетнем хождении по пустыне обуздывал страсти своего народа: «И ты должен приказать детям Израиля, чтоб принесли они чистое масло, сбитое из олив для света, чтобы заставить лампу гореть всегда». (Исход, XXVII, 20).

Были и другие достижения химии.

В правление императора Рима Тиберия (42 до н. э. — 37 н. э.) в его дворец один странник принес стеклянную чашу и утверждал, что она не может быть разбита. Тиберий швырнул ее на мраморный пол и от нее, к удивлению всех, не откололось ни одного кусочка. Образовалась только небольшая вмятина, которую тут же выправили молотком. В связи с этим императору рассказали, что существует метод особой обработки обычного стекла, с помощью которого его можно сделать не только ковким, но и тягучим как смола, способным вытягиваться в тонкую длинную нить.

Но секрет такой технологии остался тайной. Может быть оттого, что свежа была еще память о несчастном мастере, которому Тиберий приказал отрубить голову за открытие и производство металла, такого же белого и блестящего, как серебро, но чрезвычайно легкого. Тиберий боялся, что новый металл потеснит серебро и золото и подорвет финансовое благосостояние империи.

Об этом писал Плиний Старший. Чем был тот металл? Может быть магнием? Или алюминием? А может быть это выдумка?

Есть в Китае гробница полководца Чжоу-Чжу, умершего в начале III века. Рельефные украшения на ней, согласно результатам спектрального анализа, содержат 85 процентов алюминия. А на территории Польши под городом Кельце во время добычи известняка рабочие откопали хорошо сохранившийся меч, рукоятка которого была украшена инкрустацией из сплава 10 процентов меди, 5 процентов магния и тех же самых 85 процентов алюминия. Изготовлен меч, согласно заключениям археологов, в 400 году до н. э.

Оба металла — и магний, и алюминий — считаются новыми в науке. Магний как металл был «впервые» открыт в 1808 году английским ученым Гемфри Дэви, а алюминий как нечто новое произвел фурор на Всемирной выставке в Париже в 1855 году, когда увенчались успехом многолетние попытки выделить его из глинозема. «Серебро из глины», как его тогда назвали, смогли получить только с изобретением электричества и электролиза. Другого способа добычи алюминия из природного материала до сих пор неизвестно. Значит, электричеством владели уже две с половиной тысячи лет назад? < Мальцев С. А., 2003 >

В современном Ираке при раскопках античного города Селевкия археологи нашли глиняные сосуды, в которые встроены медные цилиндры с железными сердечниками, пропаянные тем же сплавом свинца и олова, что используется в современной электротехнике. По образцу этих поврежденных временем сосудов были сделаны такие же новые экспериментальные модели, и когда в них налили электролит — медный купорос, они стали давать электрический ток напряжением в шесть вольт. При соединении многих таких сосудов в батареи можно было получать ток любого напряжения. Древность этих аккумуляторов — две тысячи лет.

Но еще есть нечто, что каждый при желании может потрогать руками, что не погребено под наносами речного ила и песками пустынь, что не заперто в хранилищах музеев и научных лабораторий. А стоит тысячи и тысячи лет, несокрушимое перед самим ходом времени.

Это — мегалиты, сооружения из гигантских камней. Представления о них как о примитивных посевных календарях и неуклюжих ловушках для носорогов уже уходят в прошлое, и чем больше мы о них узнаем, тем величественнее становится для нас облик их неведомых создателей.

Их размеры и вес непостижимы, их география планетарна. В Европе территории их распространения это — Норвегия, Швеция, Шотландия, Ирландия, Англия, Франция, Голландия, Дания, Германия, Португалия, Испания, Италия, Греция, Болгария, Кавказ, Крым, Северо-запад России; только на одном Кавказе археологи из Института Археологии АН СССР во время исследований 1967–1976 годов насчитали их больше двух тысяч. В Средиземном море это острова Корсика, Сардиния, Балеары, Мальта, Мальорка. В Азии — Иордания, Турция, Индия, Япония, российские Дальний Восток, Тува и Хакасия. В Африке — Палестина, Алжир, Марокко, пустыня Сахара, Нигерия, Эфиопия, Египет. В Южной Америке — Перу и Боливия, в Северной — США.

Сооружения эти, хоть и отличаются в деталях, но представляют собой несколько основных типов, которых строители одинаково придерживались по всему миру. Это менгиры, ряды установленных вертикально камней, протянувшиеся на большие расстояния; кромлехи — круговые концентрические постройки; дольмены — конструкции, в которых каменные плиты поставлены и уложены в стены и перекрытия наподобие «карточных домиков», только детали в них точно подогнаны друг к другу, что делает их чрезвычайно устойчивыми. И есть просто глыбы, водруженные на собственном центре тяжести так, что они способны качаться от прикосновения пальца, несмотря на свой огромный вес.

Один из дольменов на Кавказе в наше время попытались передвинуть на другое место. Перевезли, используя самые мощные краны, но как ни старались, так и не смогли при сборке состыковать камни друг с другом также плотно, как это было сделано в древности. < Мальцев С. А., 2003 >

Кто же тогда их строил? Для чего? И какой силы должны были быть создатели всех этих построек?

Одиночные качающиеся камни у древних народов определенно связывались с искусством предсказания. У кельтов, древнего народа, населявшего Западную Европу, они назывались «камнями судьбы», «камнями суда», «пророчествующими камнями», «камнями-оракулами»; финикийцы говорили о них как об одушевленных камнях. О том, что с помощью них можно было получать предсказания, писали в своих трудах Фотий (810-890-е гг.), патриарх Константинополя, знаток античной литературы, Дамасций (458–538), греческий философ, Асклепиад (128-56 до н. э.), древнеримский врач. Арнобий (3 — нач. 4 в.), христианский латинский писатель, признавался, что никогда не мог пройти мимо такого «говорящего» камня и не задать ему вопроса, «на который иногда получался ответ ясным и четким тихим голосом». И все предания сходятся на том, что камни эти наделены особой энергией и способны реагировать на воздействие даже мысли человека. Только нужно уметь вызывать их на разговор.

Самые древние датировки мегалитов относятся к четвертому тысячелетию до нашей эры. И хотя шесть тысяч лет сам по себе уже огромный возраст, археологи признаются, что он может быть неточным, так как определяется всего лишь по возрасту кострищ, оставленных около них древним человеком, а костры могли жечь кто угодно и когда угодно. К тому же сами создатели мегалитов, наделявшие их каким-то культовым смыслом, навряд ли стали бы устраивать ужин под сводами своих священных сооружений.

Старинные названия мегалитических построек сами по себе показательны. В Швеции они назывались «могилами с коридорами», в России, Сибири, Перу и Боливии «местами погребения», в Германии «могилами великанов», точно так же — «могилами великанов» — в Испании, Палестине, Алжире, на Сардинии. В Индии это — «могилы Гигантов Даитьев и Ракшасов». Кромлех Стоунхендж в Англии назывался «танец великанов». Одним словом, везде — «погребения» и «могилы», и везде — «великаны».

Никаких останков великанов обычно под ними не находят, но, между тем, наиболее древним и распространенным способом погребения было сожжение, и если именно сожжение было в погребальной практике строителей мегалитов, то названия их могут указывать на то, кем именно были строители. И не зря тогда предания многих народов говорят об эпохах, когда планету населяли исполины — «титаны», «атланты», «даитьи», «асуры». Как говорит о том Книга Бытия (VI, 4), «Великаны жили в те дни на земле».

Еще во времена древних греков, по утверждению историка Диодора Сицилийского (ок. 90–21 до н. э.), жили такие люди огромного роста. И, видимо, как исключение, могут быть иногда находимы некоторые материальные свидетельства их существования. Так, аббат Пегус, живший в XIX веке, в труде «Вулканы Греции» писал: «По соседству с вулканами острова Тера были найдены великаны с огромными черепами, погребенные под колоссальными камнями, сооружение которых, во всяком случае, должно было потребовать титанических сил».

А в разных местах на планете есть камни, в которые вдавлены отпечатки человеческой ноги или руки огромного размера. На Алтае реку Катунь перегораживает огромный кусок скалы, в котором след от руки гиганта впечатан так, словно для него глыба была волейбольным мячом. На острове Цейлон такой камень с отпечатком ноги почитается как след Будды. На плато Велд в южной Африке след ноги, вдавленный на 15 сантиметров в гранитную скалу, в длину равен 1 метру 30 сантиметрам, а в ширину — 76 сантиметрам. В отпечатке этой ножки видны даже застрявшие межу пальцами комки почвы.

След как бы оплавлен и это наводит на мысль о том, что существовал какой-то способ, придающий телу свойства плавиковой кислоты, размягчающей камень. На первый взгляд это невероятно, но есть растения, сок которых растворяет камень. В Тибете такая трава называется ауа дути, животное, поевшее ее, наступив на камень, навсегда оставляет на нем след. А в Южной Америке у индейцев знание такого растения было одним из старинных секретов, который помогал им строить сооружения из камней, идеально подогнанных друг к другу. Камни, обработанные растительным соком, на время приобретали свойства глины, и тогда можно было не только плотно припечатывать их друг к другу, но и делать на соприкасающихся гранях выпуклости и вогнутости, как в современных детских конструкторах, что делало постройки невероятно устойчивыми к землетрясениям.

Нам сейчас, когда мы видим еще не застывший бетон или асфальт, трудно удержаться от искушения запечатлеть в нем на долгие годы отпечаток своей ноги или руки. Наверное, и великанам древности было знакомо это чувство, и тем более они не отказывали себе в таком удовольствии, если умели увековечить свой след даже в граните. < Мальцев С. А., 2003 >

Но вот вопрос — почему все-таки подобные находки являются исключением? Почему утварью великанов и их автографами не засеяны древние пласты Земли, как битыми черепками и наконечниками стрел стоянки наших не слишком крупных предков?

Тут разобраться нам помогут те же величественные камни древних — дольмены, менгиры и кромлехи.

Замечено, что они как бы тяготеют к морю, к береговой линии, и чем ближе к океану, тем больше их размер и древность, словно их создатели, переселяясь вглубь континентов, постепенно мельчали и теряли в силе. А легенды ведут исследователей мегалитов еще дальше — на дно океана. По преданиям кельтов, Британия — «земля Придан» — раньше была намного больше и простиралась далеко в море, но воды поглотили сушу, а вместе с ней и большинство ее жителей. Тогда, если верить преданию и следовать логике размещения мегалитов, на дне морском они могут быть еще больше, чем знаменитый Стоунхендж. И все материальные следы жизни великанов надо искать там же.

Потопы, до-потопные народы-великаны — это главный, основной пласт в мифах большинства древних народов, повествующих о сотворении мира и истории человека. В мифах предки-великаны погибают во время ужасных землетрясений и наводнений, и целые страны становятся дном морским. Немногие спасшиеся дают начало новому роду человеческому и правят как божественные цари.

Но может ли быть такое в природе? И что говорит об этом наука?

А наука вещь интересная. Наука — это сотни тысяч людей, живущих в постоянном поиске. Поэтому науку правильнее было бы определить словом «процесс», чем «знание». Учеными накоплен колоссальный запас фактов и открытий. В то же время, мнение науки — это точка зрения большинства ученых на некий предмет или проблему. Первое — накопление фактов и открытий — можно сравнить с несущимся на всех парах курьерским поездом. А второе — мнение большинства — с огромным, неповоротливым возом, который не только с трудом перемещается по рельсам, но и медленно-медленно разворачивается в сторону новых наблюдений и открытий. Объясняется эта неповоротливость, скорее всего, узкой специализацией большинства ученых, при которой вникнуть, охватить проблему с точек зрения разных областей знания — трудная задача. Чем глобальнее новая истина, тем больший срок требуется для ее принятия. На признание теории относительности Эйнштейна ушло полвека. Теория о вымирании динозавров вследствие столкновения с Землей большого космического тела еще лет десять назад обсуждалась как спорная гипотеза, хотя основывалась на очевидном факте — наличии «иридиевой аномалии», тонкой прослойки космического вещества в земных пластах. Сейчас эта теория уже озвучивается в учебниках и популярных научных изданиях как само собой разумеющаяся истина. Для ее принятия потребовался тоже какой-то срок. И всегда, в любое время мы живем в момент, когда протекает процесс рождения и роста одних теорий, и — старения, смерти других. То, что уже отмирает как заблуждение или переходит как часть в более общую теорию, для нас олицетворяет собой прошлое в мировоззрении науки и всего человечества. То, что еще не успело проложить себе дорогу и пробиться через нагромождение старых концепций, принимает название «новаторских», «безумных», «фантастических» гипотез. В молодости человек склонен к смелому, решительному новаторству, в зрелом возрасте и, особенно, в старости — к консерватизму. Мнение же науки в целом определяют люди почтенного возраста, которые успели обзавестись солидными научными званиями и приобрели авторитет в глазах большинства, но к такому возрасту консерватизм становится частью их мировоззрения и определяет предвзятое отношение ко всему новому. В силу этих психологических причин наука в целом проявляет большую неповоротливость, не успевая усваивать мощный поток новых наблюдений.

В рассуждениях о потопах факты и открытия сейчас берут приступом старую теорию глобальной плитотектоники, которая начала прокладывать себе дорогу к признанию еще в начале XX века. Она за столетие набрала вес и огромную инерцию и теперь своей глобальностью закрывает для многих ученых возможность любых других крупных перемещений и сдвигов в земной коре, кроме тех, которые она допускает.

Теория эта родилась от простого наблюдения, что континенты планеты Земля, если их профили сложить друг с другом, хорошо сходятся, образуя одно целое. Появилось предположение, что много-много миллионов лет назад был один материк, который впоследствии раскололся на несколько частей и постепенно разошелся в разные стороны, образовав современные континенты. Образно это можно представить как куски пенопласта, отколовшиеся от одного большого куска и расплывающиеся по воде в разные стороны.

С чисто умозрительной точки зрения и с учетом современного медленного «дрейфа» материков, теория красивая. Но что если нам эту умозрительность сделать более точной, пунктуальной и более пригодной для эксперимента, пусть даже в уме? Это займет немного времени, но откроет некоторые неожиданности.

Обычно мы, говоря или размышляя о суше и воде, и соотнося с размерами планеты, представляем себе озера и моря как большие впадины, ямы и трещины в земной тверди, а горы — как большие, возвышающиеся над поверхностью массивы. Но представим себе, что мы хотим построить масштабную рельефную модель планеты — глобус, в котором точно соблюдем все пропорции. Горы сделаем из папье-маше, а моря из какого-нибудь прозрачного материала. И для начала нам надо выяснить точные пропорции и соответствие гор бумажных настоящим, а толщины прозрачного вещества — толще океанов.

Какой выберем размер глобуса? Метр, два метра, и даже пять метров будет очень неудобным размером. Почему — скоро станет ясно. Размер выберем тот, который проще соотносится с размером планеты для облегчения подсчетов.

Итак. Средний радиус Земли — 6371 км. Диаметр соответственно — 12742 км.

Для удобства расчетов примем размер нашего глобуса в той же цифре, только не в километрах, а в миллиметрах — 12742 миллиметра. В метрах это — 12 метров плюс 74 сантиметра и 2 миллиметра. И точное соотношение нашего глобуса и Земли будет один к миллиону. Один миллиметр на глобусе равен одному километру на планете. При таком масштабе даже не надо будет ничего пересчитывать. Одиннадцать километров Марианской впадины, самой глубокой пропасти в мировом океане, — это ямочка в одиннадцать миллиметров на нашем глобусе, а девятимиллиметровая возвышенность на нем — это 8 километров 848 метров самой большой гималайской вершины.

И вот перед нами глобус высотой с четырехэтажный дом. И, представляя в точных, точнейших пропорциях, мы видим такую картину:

Идеальный шар высотой с четырехэтажный дом. Сплющивание у полюсов в этой огромной сфере, о котором так много говорят, составит всего 10 миллиметров, и мы его даже не заметим. Поверхность у глобуса чуть-чуть неровная, с шероховатостями толщиной от 2 до 9 миллиметров — это наши горные системы и высочайшие вершины. Большую часть глобуса покрывает вода (или ее имитация) в среднем толщиной 4–6 миллиметров, то есть — с оконное стекло. Под этим слоем несколько царапин, самая глубокая из которых — 11 миллиметров — Марианская впадина. < Мальцев С. А., 2003 >

И вся эта «мелочь» — на шаре с четырехэтажный дом. Такие вот пропорции.

Пойдем дальше. Вынем кусочек из нашего глобуса, как из арбуза, чтобы можно было заглянуть внутрь. И тогда увидим: твердая оболочка планеты — литосфера — имеет толщину 15–30 сантиметров, она разделена на куски (литосферные плиты), которые плавают на полужидкой астеносфере — прослойке, отделяющей твердую оболочку от остального самого плотного содержимого планеты — мантии и ядра. Многометровые куски толщиной 15–30 сантиметров плавают по поверхности шара с четырехэтажный дом, двигаются, смещаются, ползут друг под друга и выползают друг из-под друга. А на них тоненький-тоненький слой воды в 5 миллиметров.

Представим теперь, что мы, в роли космических сил, прикладываем руку к этим кускам на глобусе и начинаем их потихоньку смещать. Что будет твориться от этого с нашим пятимиллиметровым океаном? Нечто несусветное. Как так медленно подвинуть плиты, пусть и в течение миллионов лет, чтобы суша не меняла своих очертаний, а океан не плескался и не выходил из берегов? Это задача из невероятных.

Можно взять любую энциклопедию по геологии, внимательно изучить все эти плиты и их движение и убедиться, что профили материков совпадают при совмещении не от происхождения их от одного общего куска, а по каким-то другим причинам. Но для нас сейчас это неважно. Интересно другое — представить, могут ли при движении плит меняться очертания суши и океанов?

Для таких перемен кускам литосферы на нашем глобусе надо будет чуточку, всего на пару миллиметров или даже на миллиметр приподняться или опуститься. Даже не самим кускам, а их краям, то есть одни их края чуть приподнимутся, а другие опустятся. Всего на миллиметр. А чтобы обнажилось дно океанов и суша стала морем, подъем этот и опускание для полного эффекта должны произойти всего на какой-нибудь сантиметрик. Например, африканская плита, которая на поверхности глобуса занимает площадь 9,5 на 11 метров, должна будет один край приподнять на сантиметр, а другой опустить. И это при том что, по доказанным научным данным, плиты способны наползать друг на друга, сталкиваться, смещаться вверх и вниз, образовывая горные системы и океанские впадины.

Еще надо учитывать цунами — волны высотой в десятки и сотни метров, смывающие все на своем пути при землетрясениях в морских районах. Для появления такой волны двум литосферным плитам надо сдвинуться относительно друг друга всего на метр. Такое бывает при их медленном движении, когда за сотни лет в месте состыковки плит накапливается гигантское напряжение и, достигнув критической точки, земная твердь обрушивается или вздымается в одно мгновение. В масштабах нашего глобуса один метр этого сдвига будет равен тысячной(!) доле миллиметра. Та же африканская плита размером 9,5 на 11 метров и толщиной 15–30 сантиметров опустит или поднимет один свой край на тысячную долю миллиметра, и от этого по планете пойдет разрушительная волна цунами — «всемирный потоп».

Исходя из такой модели, легче допустить «спокойно» опустившиеся под воду горные хребты, чем расходящиеся континенты — макушки литосферных плит, неприкрытые водой. Если четко представить себе такую точную модель, то становится ясно, что мы живем в удивительно спокойное, невероятно спокойное в геологическом отношении время с его регистрируемыми 10 000 в год подземными толчками. Планета просто дышит, или у нее небольшой озноб. Но вот если она тяжело заболеет и ее дрожь станет сильнее, то нам — микроорганизмам, населяющим складки ее кожи, — не сдобровать.

От этих рассуждений и расчетов перенесемся в прошлое, на четыре тысячи лет назад.

Во времена, когда еще не было Эллады, знакомой нам по статуям Фидия и сочинениям Геродота, когда еще не родился Гомер, но уже происходили события, описанные в его поэмах, — в эпоху расцвета минойской цивилизации на острове Крит в Средиземном море.

Богатая, красивая страна лежит под лазурным небом.

…В тот день, также как всегда, волны выносили дары Посейдона на прогретые солнцем камни. Ракушки и водоросли, обдуваемые ветром, отдавали ему ароматы моря, и он подхватывал их и нес к полям, виноградникам, городским улицам и рынкам, где щедро делился с жителями своими прохладными дуновениями. < Мальцев С. А., 2003 >

Казалось, ничто не могло прервать эту идиллию рая на острове, далеком от берегов воинственных варваров греков, только начинавших свой путь к цивилизации. С могущественным Египтом связывали минойцев дружеские торговые отношения, и не было нужды даже в строительстве неприступных оборонительных крепостей, поскольку не от кого было обороняться. Жизнь островитян протекала среди природы, благоухающей и цветущей всеми красками вечной весны. Выращивали богатый урожай, всем миром строили просторные, пронизанные светом дворцы правителей и храмы богинь, отдыхали в созерцании спортивных состязаний и нежились среди уюта ванных комнат.

Но так устроена жизнь, что семена бед и страданий человека начинают прорастать в нем самом в почве, обильно удобренной благополучием и наслаждениями. За солнечным фасадом жизни, разукрашенным цветными фресками с птицами, цветами и дельфинами, таится и давно набирает силу темная реальность новых культов, впечатляющих искушенное, пресыщенное в удовольствиях воображение критян.

Изысканные дома некоторых богатых минойцев прячут в себе странные предметы. В особых комнатах хранятся вазы для ритуальных обрядов. Одни пусты, готовые в урочное время снова наполниться кровью, в других вперемежку с морскими раковинами лежат уже использованные детские кости — костяшки пальцев, позвонки. В подвалах на полу можно увидеть такие же зловещие атрибуты культа. Кости детей-подростков хранят на себе отметины надрезов от острого ножа и следы удаления с них мяса, надрезы на шейных позвонках говорят о том, что жертв умерщвляли так же как баранов, перерезая горло.

В богатейшем и красивейшем городе Крита Кноссе за высокими стенами укрылись храмы, в которых человеческие жертвоприношения заменили собой старые обряды плодородия. Служители новых богов и богинь набирают себе приверженцев из местной знати, которые разносят в свои дома и семьи новые символы культа и ритуалы.

В тот день, как уже было не раз, в одном из таких храмов происходил обряд жертвоприношения.

Огонь в масляных светильниках играет живыми бликами на больших каменных плитах, служащих стенами храма. В центральном помещении на возвышении стоит деревянный идол богини в рост человека. Одежда на нем, кажется, трепещет в отблесках огня, и сам он будто дрожит, с нетерпением ожидая момента, когда снова можно будет вдохнуть сладкий запах свежей, еще теплой крови.

В соседней комнате на низком алтаре лежит связанный, славно бык перед закланием, восемнадцатилетний юноша. Он смотрит, как неумолимо приближаются к нему боги ночи, вселившиеся в тела трех жрецов. Ему было страшно, когда священнослужители — двое мужчин и женщина — бились в исступленном танце, предаваясь во власть богов, но теперь, под взглядами обезумевших людей, в расширенных зрачках которых прыгают тени смерти и языки пламени, чувство страха переходит в ощущение безысходности. Его обнаженное тело уже во власти царства мертвых, оно бьется в ознобе, а мысли путаются, перебирая имена богов, мешая их с именами милых, любимых людей. Тех, мысль о которых делала жизнь наполненной теплом и солнечным светом. Кто может помочь, кто ближе, люди или боги? Где они все? Холод, леденящий холод, страх и неземная тоска. Последнее ощущение жизни — прикосновение к горлу холодной бронзы ритуального кинжала, хруст разрезаемого хряща, тепло, струящееся по коже…

Жрец откладывает в сторону нож и быстро подставляет под струю чашу с изображением быка. Двое других устало и отрешенно смотрят на кровь, стекающую в сосуд. Чаша наполнилась, жрец медленно встает и несет ее, направляясь в покои божества. Вот он уже в коридоре, в двух шагах от жилища идола, видит его лицо, освещенное дрожащим пламенем светильников. Все замерло перед финалом, ни одного звука, ни одного дуновения…

И вдруг пол ушел из-под ног. Ужасающий грохот потряс весь остров. Чаша падает из рук, обрушиваются стены — каменные глыбы. Огонь масляных ламп разливается под обломками перекрытий, охватывая пламенем пропитанное кровью чрево святилища, как желудок раздавленного ненасытного зверя с его содержимым — телами жрецов, кусками деревянного бога и ритуальными предметами. Под горящими руинами храма тьмы в одно мгновение погребены и жертва, и палачи.

Дома, храмы, города Крита превратились в руины. Все громче слышен стон и отчаянные крики искалеченных людей. И еще грохот и удары земли… И еще. Словно земная твердь сама обезумела от этих безумных обрядов. И, не в силах их больше терпеть, мстит человеку за унижение жизни, которую она ему подарила…

Такие события — не страница из художественного романа. Это в точности происходило на острове Крит три с половиной тысячи лет назад. Землетрясение во время человеческого жертвоприношения — факт, установленный археологами Сакелларакисами при раскопках на острове в 1979 году. Кровавые обряды возобновлялись раз за разом, как только жизнь критян входила в свое привычное русло, и раз за разом остров сотрясался от землетрясений, пока цивилизация минойцев окончательно не пала под ударами стихии и нашествием воинственных варваров.

Природные бедствия всегда были одной из главных причин гибели цивилизаций. Наводнение или, наоборот, уход водных потоков в толщу земли. Нашествие пустынь или разрушительные землетрясения. Орды кочевников, армии иноземцев только помогали работе природы, разоряя города, обленившиеся среди роскоши, сметая империи, раздираемые интригами алчных правителей. Следы таких катастроф многочисленны. А самая грандиозная катастрофа, оставившая неизгладимый след в памяти народов и в анналах природы — гибель Атлантиды.

 

Атлантида. Мир до потопа или война до потопа?

Предания относят конец Атлантиды ко времени, отстоящему от нас на 10–12 тысяч лет. < Мальцев С. А., 2003 >

Как определили английские гидрологи, обследовавшие поверхность Большого египетского сфинкса, 12 000 лет назад его омывали воды мощного потопа. Дату этого события уточняют лунный календарь древнего Вавилона и один из древнеегипетских календарей, которые имеют общую переломную точку, ставшую началом нового послепотопного времени. Эта точка приходится на 11542 год до нашей эры. Подобное схождение обнаруживают календари Индии и Южной Америки, точка перелома приходится у индусов на 11652 год до н. э., а у южноамериканского народа майя — на 11653 год до н. э. Разница всего в один год.

Древнегреческий ученый Прокл (412–485), писал:

«Знаменитая Атлантида не существует более, но едва ли можем мы сомневаться, что она существовала однажды… ибо … это засвидетельствовано теми, кто писали повествования о внешнем мире. Так они передают, что в то время в Атлантическом Океане было семь островов, посвященных Прозерпине; и кроме этих еще три, огромного размера, посвященные Плутону… Юпитеру… и Нептуну. Но, помимо этого, жители последнего острова, благодаря рассказам своих предков, сохранили память о чудовищных размерах Атлантического острова, управлявшего в продолжение многих периодов всеми островами в Атлантическом Океане. От этого острова можно было пройти на другие большие острова, расположенные недалеко от суши, около которой находится настоящее море».

Из этого следует, что разрушение Атлантиды было растянуто во времени, может быть, на века или даже на тысячелетия, и происходило в несколько этапов. Тогда сто десять лет разницы между рассмотренными парами календарей — 11542 и 11652-3 годы до н. э. — выглядят естественно. Сначала Атлантида — «чудовищных размеров» остров, потом — архипелаг нескольких больших островов, и уже в конце серии катастроф все, что осталось напоминать о ней — это маленькие островки, бывшие когда-то макушками ее высоких гор. Сан-Паулу, Азорские, Канарские, Багамские, Бермудские, острова Зеленого Мыса, как мы их сейчас называем. Геология этих оставшихся на поверхности островов указывает на то, что суша здесь за свою историю не один раз уходила под воду и поднималась опять. Породы, слагающие их, состоят из слоев чередующихся континентальных и морских отложений, разделенных прослойками вулканической лавы. < Мальцев С. А., 2003 >

Дно океана на месте затонувшей Атлантиды не покрыто толстым слоем морского ила, а, напротив, хранит на себе следы выветривания. Оно прорезано мощными каньонами, некоторые из которых являются продолжением русел больших рек, впадающих в Атлантических океан со стороны Америки и Европы, и текших когда-то по плодородным равнинам страны великанов. Другие каньоны — русла рек, протекавших по долинам острова и бравших свое начало в его высоких горах.

После затопления Атлантиды Гольфстрим, теплое течение Атлантики, не имея больше преграды на пути, устремил свои воды дальше, изменив климат Северной Европы. И еще молчаливые свидетели существования легендарного острова — похожие по видовому составу пресноводные рыбы, обитающие в реках по обе стороны океана, которые никаким образом не могли переселиться с одного материка на другой через огромные пространства соленой воды.

Когда европейцы начали посещать американский континент, то они слышали много слов с необычным корнем «атл», подобного которому нет ни в одном языке Старого Света. Некоторые племена называли свою землю Атланта. В языке одного из самых древних народов Америки — тольтеков — «атл» означает воду, войну и макушку головы; от них образованы слова «атлан» — пребывание среди воды, «атлана» — сражаться. Существовал даже город Атлан, который с приходом европейцев пришел в упадок и стал называться Акло.

А в самом океане на дне обнаруживают постройки атлантов. После того, как в 1968 году один летчик разглядел с воздуха большие подводные строения между островами Андрос и Бимини в Багамском архипелаге, там работали подводные археологи. Аэрофотосъемка и непосредственный осмотр затопленного архитектурного комплекса помогли нанести на карту морского дна много зданий, мощеные улицы, пирамиды, кладку крепостных стен, круги из огромных каменных блоков и даже порт с набережными и двойным волноломом. Возраст построек — 10–12 тысяч лет. Место это недалеко от полуострова Флорида.

Вдоль восточного побережья полуострова Юкатан по дну проходят дороги, уходящие на глубину; около Венесуэлы, тоже по дну моря, тянется огромная каменная стена длиной в 160 километров, из-за своей величины долго считавшаяся естественным природным образованием. Такие же останки гигантских сооружений обнаружены там, где из-за небольшой глубины они доступны для изучения, — к северу от Кубы, рядом с Азорскими островами, архипелагом Зеленого Мыса и у берегов Испании. < Мальцев С. А., 2003 >

В районе острова Сан-Паулу, в центре Атлантики тоже найдены следы мощного опускания суши, произошедшего 12 тысяч лет назад. Здесь, в изученном геологами районе, на дне преобладают породы трех типов — черный базальт, красный гранит и белый известняк. Древнегреческий ученый Платон, одним из первых поведавший о жизни Атлантиды, описывал ее столицу как раз как город, построенный из черного, красного и белого камня.

В его диалоге «Тимей» Атлантида предстает перед нами как страна, достигшая великого расцвета, но со временем выродившаяся духовно. В «Тимее» египетский жрец рассказывает Солону, афинскому законодателю, историю острова:

«…существовал остров, лежавший перед тем проливом, который называется на вашем языке Геракловыми столпами… На этом-то острове, именовавшемся Атлантидой, возник великий и достойный удивления союз царей, чья власть простиралась на весь остров, на многие другие острова и на часть материка, а сверх того, по эту сторону пролива они завладели Ливией вплоть до Египта и Европой вплоть до Тиррении» (Этрурии)…

Многое привозилось в страну из других стран, преумножая благосостояние атлантов, но большую часть необходимого для жизни давала щедрая природа острова. Любые виды металлов, в том числе загадочный «самородный орихалк». Всевозможные породы древесины, злаки, плоды, все было в изобилии.

Столица острова — Город Золотых Врат — была окружена несколькими кольцами больших судоходных каналов, соединявшихся с морем. Мосты, дворцы, храмы, стадионы, ипподромы, порты. < Мальцев С. А., 2003 >

«Камень белого, черного и красного цвета они добывали в недрах срединного острова и в недрах внешнего и внутреннего земляных колец… Если некоторые свои постройки они делали простыми, то в других они, забавы ради, искусно сочетали камни разного цвета, сообщая им естественную прелесть. …Стены наружного земляного кольца они по всей окружности обделали в медь, нанося металл в расплавленном виде, стену внутреннего вала покрыли литьем из олова, а стену самого акрополя — орихалком, испускавшим огнистое блистание…»

Храм бога Посейдона в центре столицы окружала золотая стена. Снаружи он был облицован серебром, акротерии — скульптуры, размещавшиеся по верхним углам лицевой стороны, — сияли золотом. Потолок внутри атланты отделали поверх слоновой кости изысканными узорами из золота, серебра и «орихалка», которым полностью покрыли стены, колонны и пол храма. Средоточием внутреннего пространства была золотая статуя Посейдона, правящего колесницей с шестью крылатыми конями в упряжке. Вокруг храма располагались золотые статуи, изображавшие всю родословную царей Атлантиды.

Два источника — один с холодной, другой с горячей водой, к тому же обладавшие целительной силой — протекали через весь остров, снабжая купальни царских дворцов, бассейны для простых людей и сады.

За пределами столицы, обозначенными внешним кольцевым каналом, во все стороны простиралась плодородная равнина, закрытая от холодных северных ветров высокими горами. Леса, реки, озера и луга. Все в течение многих поколений было обустроено и облагорожено трудом человека.

«В продолжение многих поколений, покуда не истощилась унаследованная от бога природа, правители Атлантиды повиновались и жили в дружбе со сродным им божественным началом: они блюли истинный и во всем великий строй мыслей, относились к неизбежным определениям судьбы и друг к другу с разумной терпеливостью, презирая все, кроме добродетели, ни во что не ставили богатство и с легкостью почитали чуть ли не за досадное бремя груды золота и прочих сокровищ…

…Пока они так рассуждали, а божественная природа сохраняла в них свою силу, все их достояние … возрастало. Но когда унаследованная от бога доля ослабла, многократно растворяясь в смертной примеси, и возобладал жестокий нрав, тогда они оказались не в состоянии долее выносить свое богатство и утратили благопристойность. Для того, кто умеет видеть, они являли собой постыдное зрелище, ибо промотали самую прекрасную из своих ценностей; но неспособным усмотреть, в чем состоит истинно счастливая жизнь, они казались прекраснее и счастливее всего как раз тогда, когда в них кипела безудержная жадность и сила».

Судя по описанию Платона, это был уже последний из островов Атлантиды — Посейдонис. Существовавший до него огромный остров, если не континент, доходивший до границ нынешних Америки, Европы и Африки, уже давно остался в далеком прошлом. < Мальцев С. А., 2003 >

Можно перенестись на время в ту допотопную эпоху, чтобы еще раз убедиться в неотвратимости катастрофы, которая следует за духовным падением. В этом нам помогут записки английского ученого-атлантолога Фосетта. Его жизнь прошла в поисках следов Атлантиды на американском континенте, и манящая тайна затерянных в Андах древних городов, о которых до сих пор говорят предания местных жителей, окутала своей завесой даже смерть этого отважного путешественника. 29 мая 1925 года он написал последнее письмо домой, отправляясь в свою самую опасную экспедицию, из которой не вернулся. Опубликовал записки Фосетта уже его сын в книге «Неоконченное путешествие».

Самой ценной вещью для ученого была необычная статуэтка из черного базальта, подаренная ему писателем Генри Райдером Хаггардом. Хаггард приобрел ее в Бразилии, она представляла собой фигурку человека, держащего на груди пластину с вырезанными иероглифами. Каждый, кто брал ее в руки, сразу ощущал некое подобие электрического тока, как бы поднимающегося вверх по руке, настолько сильное, что многие опасались держать ее в руках. Ни один эксперт по древностям, даже из Британского музея, не мог сказать ничего вразумительного о происхождении статуэтки — до того она была необычной. Поэтому Фосетт обратился за помощью к науке Востока, среди инструментов познания которой есть способ видеть всю историю предмета в ее мистических глубинах с помощью ясновидения. Этот метод называется психометрия. Фосетт пишет:

«Психометрист, с которым я был совершенно незнаком, взял в руку мою статуэтку и в полной темноте написал следующее: «Я вижу большой, неправильной формы континент, простирающийся от северного берега Африки до Южной Америки. На его поверхности возвышаются многочисленные горы, и местами видны вулканы, словно готовые к извержению. Растительность обильная — субтропического или тропического характера. На африканской стороне континента население редкое. Люди хорошо сложены, необычного, трудно определимого типа, с очень темной кожей, однако не негроиды. Их наиболее отличительные признаки — выдающиеся скулы и пронзительно блестящие глаза. Я бы сказал, что их нравственность оставляет желать лучшего, а религия их близка к идолопоклонству. Я вижу деревни и города, обнаруживающие довольно высокую ступень цивилизации, и тут есть какие-то разукрашенные здания, которые я принимаю за храмы. Я вижу себя перенесенным на запад континента. Растительность здесь густая, можно сказать роскошная, население много культурнее, чем на востоке. Страна более гориста; искусно построенные храмы частью высечены в скалах, их выступающие фасады покоятся на колоннах, украшенных красивой резьбой. Вереницы людей, похожих на священнослужителей, входят и выходят из храмов; на их первосвященнике, или вожде, надета нагрудная пластина, такая же, как и на фигурке, которую я держу в руке. Внутри храмов темно, над алтарем видно изображение большого глаза. Жрецы совершают обряды заклинания перед глазом, причем весь ритуал носит оккультный характер, связанный с системой жертвоприношений, хотя я не вижу жертв — животных или людей…

…Города, расположенные на западе, густо заселены, их жители разделяются на три группы: правящую партию, подвластную наследственному монарху, средний класс и бедноту, или рабов. Эти люди — полновластные хозяева мира, и многие из них безудержно предаются занятиям черной магией.

Теперь я слышу голос: «Узри судьбу, которая постигает самонадеянных! Они считают, что Творец подвержен их влиянию и находится в их власти, но день возмездия настал. Ждать не долго, гляди!»

И вот я вижу вулканы в неистовом извержении, пылающую лаву, стекающую по их склонам, и вся земля сотрясается под оглушительный грохот. Море вздымается, как от урагана, и огромные части суши с западной и восточной стороны исчезают под водой. Центральная часть материка затопляется, но все еще видна. Большая часть жителей или утонула или погибла при землетрясении. Жрец, которому был отдан на хранение идол, бежит из тонущего города в горы и прячет священную реликвию в надежное место, а потом устремляется дальше на восток. Некоторые люди, привычные к морю, садятся в лодки и уплывают; другие бегут в горы в центре континента, где к ним присоединяются беглецы с севера и юга…

…Я не могу точно определить дату катастрофы, но произошла она задолго до возвышения Египта, потом была забыта, и воспоминание о ней осталось разве что в мифах».

Еще одно описание катастрофы из серии тех, что постигли Атлантиду, есть в книге Елены Петровны Блаватской «Тайная Доктрина». Его она взяла из древнейшего манускрипта, документа, написанного в глубокой древности на больших пальмовых листьях. Обработанные с помощью особой технологии, которая сделала их неподверженными влиянию воды и огня, они хранятся в библиотеке древнего Братства Посвященных на Востоке. Другой экземпляр этой Книги Дзиан, Станц Дзиан, как она еще называется, хранится в Ватиканской библиотеке римско-католического братства и не доступен для простых смертных, хотя, быть может, этот вариант, принадлежащий церкви, только старинная копия с оригинала. Сами Станцы Дзиан излагают законы и историю мира в виде сокровенного символизма, непостижимого без другой книги — Комментариев к Станцам. В такой двойной системе тайнописи, в которой одна половина бесполезна без другой, жрецы записывали свои знания. Станцы и Комментарии к ним — самый древний документ, засвидетельствовавший всю историю Атлантиды и ее гибель.

Книга Дзиан и Комментарии описывают драматические события последних дней острова, когда население страны поделилось на приверженцев науки черной магии и тех, кто остался верен чистым традициям Братства Посвященных. Посвященные знали о предстоящей катастрофе. Их сложной задачей было вывести в безопасные места как можно больше невинных людей и, в то же время, сделать так, чтобы колдуны не смогли спастись от возмездия природных сил и помешать исходу избранных.

«И печаловался «Великий Царь Блистающего Лика», глава всех Желто-ликих, видя грехи черно-ликих.

И выслал он свои воздушные корабли [Вимана], с благочестивыми людьми в них, ко всем своим братьям-правителям [главам других народов и племен], говоря:

«Готовьтесь. Восстаньте, вы, люди Доброго Закона, и переправьтесь через землю, пока она суха…

…Лишь одну ночь и два дня проживут Владыки Темного Лика на этой терпеливой земле. Она осуждена и они должны низвергнуться вместе с нею…» Гномы и стихийные духи подземного огня находятся под властью черных колдунов, порабощенные их магическим искусством. Они готовы по первому приказу выступить на защиту своих повелителей.

Царь Блистающего Лика призывает каждого другого Владыку Белой Магии захватить с помощью магических сил все Вимана, летательные аппараты черно-ликих. Перед этим они должны наслать гипнотический сон на предводителей колдунов. Как говорят Комментарии, «пусть даже они избегнут боли и страдания». Каждый человек, «верный Солнечным Богам», для той же цели обездвижит каждого злого последователя Лунных Богов.

Особые искусно созданные слуги охраняют сон предводителей колдунов. К механизму такой говорящей куклы (робота, как мы назвали бы ее сейчас) силой колдовства привязан элементал, один из стихийных духов природы. От тонкого естества он наделен ясновидением, а механическое тело дает ему возможность говорить со своим создателем. Освободить элементала из оков механизма могла только кровь чистого человека, и Адепты Белой Магии вовремя применили свою «воду-жизни», чтобы «говорящие животные» не смогли разбудить хозяев.

И вот «Час пробил, Черная Ночь готова. … Великий Царь упал на свой Блистающий Лик и возрыдал…

Когда Цари собрались, воды уже двинулись». К тому времени народы уже ушли на безопасное расстояние. Цари садятся в свои Вимана, догоняют их и ведут на Восток и на Север, «в земли Огня и Металла».

Шквал метеоритов обрушился на земли Черно-Ликих, но сон их крепок, механические звери молчат, и некому отдавать приказы духам подземного огня. Поднялись воды мощного потопа и понеслись по долинам, смывая все на своем пути. Избранные, «люди Желтого Лика и прямого глаза», уходили все дальше в безопасные места на другой стороне Земли. < Мальцев С. А., 2003 >

Но некоторые Владыки Темного Лика, самые могущественные, проснулись. Они не нашли своих Вимана и пытались преследовать спасавшихся. Они гнались за ними «в течение трех лунных периодов», пока их не настигли воды потопа. Земля опустилась под ногами черно-ликих и стала могилой тех, «кто осквернил ее».

«Подобно тому, как змий-дракон медленно разворачивает свое тело, так Сыны Людей, уводимые Сынами Мудрости, развернули ряды свои и распространились и расширились, подобно несущемуся потоку пресных вод … многие убоявшиеся среди них погибли на пути. Но большинство было спасено»…

Это самое древнее описание тех событий и, одновременно, самое точное, самое непосредственное. Однако некоторые детали в нем очень необычны: духи подземных недр как помощники в воинском искусстве атлантов; духи-элементалы природы, оживотворяющие говорящих механических зверей; летательные аппараты, существование которых в такую древнюю эпоху кажется невероятным. И, наконец, магия, магия и еще раз магия. Магия, которая, судя по описанию, была неотъемлемой частью жизни атлантов. < Мальцев С. А., 2003 >

И еще деталь, такая же важная. Даже не деталь, а обстоятельство, на которое нанизано все повествование. Это — противостояние двух мощнейших традиций жречества. Двух полярных сил, исключающих любую третью силу, — сил Добра и Зла. Битва сил Добра и Зла как таковых. Битва между царями Мудрости, Благого Знания и теми, кто использовали во зло знание сокровенных сил природы.

Белые маги, согласно Станцам Дзиан, — ученики неких Солнечных Богов, а черные маги — последователи Лунных Богов. Что это — аллегория, иносказание? Или точное указание на некую действительность?

Если Станцы Дзиан точно соответствуют истине, то все детали в ней должны быть истинны. Но можем ли мы поверить в самое невероятное из этого повествования об Атлантиде — существование некоего глубочайшего знания законов природы — магии? Что такое знали атланты, чего, например, не знаем мы с нашими радиотелескопами и компьютерами?

Опять обратимся за помощью к мегалитам. Для чего все-таки воздвигали их строители, да еще по всем доступным им материкам?

Например, на территории современной Франции в провинции Бретань один только комплекс менгиров насчитывает 2935 поставленных вертикально каменных глыб, достигающих пятиметровой высоты и веса в десятки тонн. Они выставлены в тринадцать рядов и протянулись на несколько километров. А в окрестностях еще многие и многие сооружения — каменные круги (кромлехи), «дома»-дольмены, притом некоторые из дольменов построены под землей и накрыты сверху большими курганами.

Древним людям нечем было заняться, и они строили такие астрономические календари, ворочая с места на место гигантские каменные плиты? То, что с помощью мегалитических камней можно с точностью предсказывать равноденствия, солнцестояния и затмения, давно известный факт, но неужели этим все и ограничивалось? < Мальцев С. А., 2003 >

Часто самые интересные открытия случаются тогда, когда за решение проблемы берутся ученые, совсем далекие от той области научного знания, к которой она относится. Казалось бы, что особенного могут открыть в мегалитах физики? Что для них интересного может быть в каких-то там сооружениях «первобытного человека»?

Но нашлись ученые, представители самой точной науки, перешагнувшие через старое предубеждение. И не пожалели об этом.

В 1992 году в монографии «Прелесть тайны» двое киевских ученых Р.С. Фурдуй и Ю.М. Швайдак изложили свои странные заключения, к которым они пришли, анализируя с точки зрения математики, физики и геологии комплекс мегалитических построек в Ле Менке (Франция). Так вот, выражаясь научным языком, эти мегалиты можно описать так:

В рядах, протянувшихся с запада на восток, стоящие вертикально камни постепенно сближаются друг с другом в соответствии со сложным математическим законом, описываемым параболической функцией. Строго в середине эти 12 рядов меняют свое направление в соответствии с особым сложным геометрическим планом. Высота камней в радах меняется тоже по строгой закономерности: на западе камни самые большие — до 4 метров, к центру их рост постепенно уменьшается до полуметра и к востоку он опять увеличивается до нескольких метров. Вместе ряды камней представляют собой совершенную единую структуру — «решетку» со сложной геометрией поверхности, образованной вертикально стоящими элементами переменной величины.

Камни стоят на земле, упираясь в нее заостренным концом, для того, чтобы их материал испытывал максимальную физическую нагрузку. Высечены они из тех пород, которые имеют большое содержание кварца, минерала, способного под действием сжатия генерировать электрический ток с постоянной амплитудой колебаний, и, кроме того, преобразовывать его в ультразвук и радиоволны. Что и происходит в этих стоячих камнях при переменном воздействии на них гравитационных сил Земли, Луны и Солнца.

Заняться анализом мегалитического комплекса украинских исследователей заставило открытие английских ученых из Оксфорда, изучавших в Великобритании мегалитический комплекс Роллройт. Оказалось, что точно в определенное время суток, перед рассветом, он издает сильное ультразвуковое звучание, наводящееся под действием солнечных радиоволн. Все вместе камни комплекса, расположение которых рассчитано с наивысшей точностью, создают мощный энергетический поток. < Мальцев С. А., 2003 >

Вдохновленные открытием британских коллег Фурдуй и Швайдак сумели разгадать замысел древних строителей комплекса мегалитов в Ле Менке: в совокупности дольмены, менгиры и кромлехи образуют сложнейшее техническое устройство, способное генерировать направленные лучи энергии.

Кроме того, все мегалитические конструкции на поверхности планеты образуют единую сеть-систему, которая в целом, как и каждая ее отдельная часть, имеет точную астрономическую и геофизическую ориентацию.

Первобытные люди? Каменный век? Если это был каменный век, то древние конструкторы уже обладали таким знанием, что не нуждались ни в железе, ни в электричестве, поскольку астрономия и физика были для них простейшей азбукой. Создать такое сейчас наука не способна ни теоретически, ни технически, тем более — без станков, электричества, транспорта и компьютеров. Просто берутся камни, и из них собирается генератор-излучатель, работающий на приливных силах гравитации и солнечных радиоволн… < Мальцев С. А., 2003 >

Физики смогли определить, что это такое. Кто может разобраться в назначении таких устройств? Как они использовались? Ответ на это могут знать современные маги в белых халатах, ученые из секретных лабораторий по биоэлектронике, нейроэнергетике и психотронике — молодых наук, интересующихся способами воздействия физических энергий на живое вещество и сознание человека. Из тех экспериментов, которые входят в область их исследований, некоторые становятся известны и могут служить для нас ключом, открывающим тайну назначения мегалитов.

В 1975 году во время одного из таких экспериментов, проводившихся по принципу «А что получится, если…», совместно американцами, австралийцами и французами над Австралией была запущена метеорологическая ракета-зонд. В верхних слоях атмосферы она выпустила узкий пучок электронов вдоль силовых линий магнитного поля Земли. Результат оказался неожиданным: сильная электромагнитная буря прошла по всей планете, нарушив радиосвязь, а вслед за ней по странам прокатилась волна массовых психозов. Всего один метеорологический зонд, всего один пучок электронов…

Мегалиты тоже размещены в строгом соответствии с направлением на географические полюса планеты, а, значит, и с направлением магнитного поля. И также они способны испускать направленные потоки энергии. Остается только найти того, кто мог бы управлять этими магическими психофизическими устройствами, объединенными в глобальную планетарную сеть, подобно нашей современной информационной. < Мальцев С. А., 2003 >

На первый взгляд кажется странным, что мы все-таки не находим в земной толще каких-то останков технических устройств атлантов, пусть даже самого простого болтика от их «Вимана». Но если иметь в виду изменившуюся во время геологических сдвигов географию суши — о чем говорят все те затопленные дороги, стены и пирамиды на дне Атлантики — то становится понятно, почему нам сейчас трудно отыскать такой болтик или что-либо еще.

Представим себе такое событие в наше время — цивилизацию, спасающуюся от потопа. Что мы увидим, следуя логике?

Горожане выскакивают из своих небоскребов и трамваев, и в панике несутся прочь от городов и обустроенных долин, стремясь быстрее вырваться из уютных когда-то, а теперь пугающих объятий цивилизаций. Путь их лежит в горы — как можно дальше и как можно выше, туда, где только ветхие домики пастухов и стада баранов. Люди, сами теперь похожие на жалкие стада овец, подгоняемые теми, у кого побольше инициативы и силы духа, несут с собой только то, без чего нельзя обойтись — одежду и пищу. Остальное — то, что «может пригодиться» — по мере усталости без сожаления бросается на вытоптанную тысячами ног дорогу, чтобы быть растоптанным тысячами других усталых ног.

Все, что было в прошлой жизни, оставлено там, где теперь бушуют океанские волны. В результате такого исхода люди оказываются без всех привычных атрибутов цивилизованной жизни, и существование их теперь зависит только от умения охотиться, выкапывать съедобные корни, строить из природного материала жилище и добывать огонь. Со временем любимая семейная реликвия превращается в скребок для выделки шкур, увесистое ружье, за неимением патронов и магазина, в котором можно их купить, — в колотушку для забивания кольев. И через какие-нибудь пару тысяч лет мы увидим знакомое нам по учебникам первобытнообщинное общество, в котором выжили только самые неприхотливые в гигиене и непривередливые в пище — те работяги, которые раньше считались людьми второго сорта.

Их ум без особых притязаний, а образ жизни размерен и однообразен на долгие века. Звездная ночь раскинулась над новой землей, костер горит живым огнем у входа в обжитую пещеру, и мать рассказывает детям старые предания о потерянном рае.

Пройдут тысячи лет, минуют эпохи всеобщего оледенения, народы в поисках лучшей доли и земли обетованной не раз переселятся на новые места. Пережитые ледниковые периоды заставят человека уменьшиться в росте, в разных частях суши сформируются разные племена, этнические группы, которые новыми легендами начнут отсчет своей послепотопной истории. < Мальцев С. А., 2003 >

Одни выродятся в новых «неандертальцев» и каннибалов, другие придут к расцвету цивилизации и славе. Так же, как мы видим сейчас, будут соседствовать на одном континенте народы, разные и по уровню культуры, и по физическому строению — охотники и строители, пигмеи и акселераты. А археологи будущего, сняв несколько слоев почвы в разных местах материков, жизнь на которых началась после «потопа», сделают вывод о том, что цивилизация и наука развились только в их эпоху, а все, что тысячи и тысячи лет предшествовало этому, в том числе и наш век компьютерных технологий, было временем долгого полуживотного существования, а мифы и легенды о династиях божественных царей, потопах, изгнании из рая — всего лишь красивые сказки полуголодных и полуграмотных народов, придуманные для самоутешения.

Таково устройство цивилизации, что, развиваясь, саму себя она делает беспомощной перед ударами судьбы. < Мальцев С. А., 2003 >

Что же нам рассказывают о жизни погибших цивилизаций Атлантиды древние легенды? Интересно было бы знать хотя бы намеки в древних мифах о том далеком времени. Научные термины, которые для людей прошлого были конкретными техническими и теоретическими понятиями, для нас теперь только экзотическая абракадабра. Но все-таки, применяя аналогии из нашей современной жизни, мы можем кое-что понимать. Или, хотя бы, оценивать в мерах технического совершенства.

Как и у нашей цивилизации, война была любимым занятием у атлантов.

Многие мифы описывают их разнообразное оружие, иногда в подробностях, которые придают им убедительный реализм.

В легендах кельтов герои, сражающиеся друг с другом, используют, например, некое «Искусство грома». Сила, которой обладали его разновидности, измерялась в единицах «100», «500», «1000», что соответствовало количеству людей, которые оно могло уничтожить. Другое такое же разрушительное оружие «Глаз Балора» было настолько сложным в управлении, что для его обслуживания требовались четыре человека-оператора.

А вот свидетельство очевидца войны, происходившей в незапамятные времена, из древнего эпоса Индии — Махабхараты:

«Мы заметили в небе, то, что показалось сначала большим багровым облаком, которое напоминало яростные языки пламени. Из этой массы вылетело много сверкающих снарядов, с ревом, подобным одновременному грохоту тысяч барабанов. Оттуда обрушилось много оружия, окрыленного золотом, и сотни громовых стрел, которые взрывались с грохотом, а также много сотен пламенных колес. Громким было ржание падающих коней, пораженных этим оружием, и рев огромных слонов, поваленных взрывами».

Что это за «огненные колеса» и вылетающие из тучи сверкающие снаряды, нам сейчас понять трудно, потому что пока мы не умудрились такое изобрести.

Есть в легендах что-то напоминающее психотронное оружие, призрак которого не дает покоя современным военным изобретателям. С его помощью армии противника приводятся в полное замешательство и в панике покидают поле битвы.

Есть устройства, заставляющие исчезать любые предметы.

Казалось бы, это совсем уж что-то невозможное, но если исходить из нашего современного знания свойств материи, то чудо такое тоже может быть объяснимо. Наука, которая с помощью математических формул и ядерных ускорителей добралась до мельчайших кирпичиков, складывающих нашу грубую материю, — современная физика высоких энергий. Она говорит нам: частицы, составляющие каждое тело или вещество, есть сгустки высокой энергии. Следовательно, каждый материальный объект — это «пакет» таких сгустков, которые живут и взаимодействуют друг с другом по законам вибрации. Их быстрота, скорость колебаний в пакете-объекте определяет его свойства — тарелка это или лягушка, как бы странно это ни звучало. И еще из этого вытекает, что можно подобрать такую частоту (быстроту колебаний) звука, которая может своими колебаниями усилить колебания каждой частицы, разрушить связи между ними и заставить их все мгновенно разлететься в разные стороны. Так тарелка или лягушка в миг превратятся в радугу света и исчезнут, как в сказках про чудеса джинов. < Мальцев С. А., 2003 >

Это подобно тому, как оперный певец голосом разбивает на куски стеклянный бокал, и разрушительная сила заключается не в громкости, а в умении подобрать и удерживать определенную частоту вибрации, разрывающую химические связи между частицами вещества. В Библии этот эффект описан в сказании о взятии города Иерихона, когда с помощью звука многих больших труб были разрушены его крепостные стены.

Еще раньше воинское искусство уничтожения было намного совершеннее и позволяло действовать целенаправленно на уровне межатомных связей. Атлантами эта разрушительная вибрационная сила называлась Маш-Мак. Они устанавливали ее генераторы на своих Агниратха, летательных аппаратах, откуда направляли ее на вражеские армии, превращая сотни тысяч людей и боевых слонов в прах. Предания Индии, описывая применение этой силы, дают ей название Капилакша — Глаз Капилы.

В истории современного воинского искусства были времена, когда крепости и железные доспехи служили надежной защитой. Но с изобретение пушек и огнестрельного оружия все это оказалось ненужным. Можно предположить, что если бы сейчас военные овладели вибрационным оружием атлантов, то та же участь постигла бы танки и всю бронированную технику. Какая броня может защитить от энергии, распыляющей на атомы любое тело?

Чем же тогда, можно спросить, защищались от такого оружия, изощреннее которого уже трудно себе представить?

Средство защиты упомянуто в той же Махабхарате. Главного героя этого сказания Арджуну бог Шива снабжает таким средством, которое способно отражать удары любого другого оружия. Оно называется «Вечным оружием». Шива наказывает Арджуне никогда не использовать его само по себе против кого бы то ни было, но только как средство защиты. В противном случае, говорит бог, «оно может сжечь весь этот мир преходящий».

Для создания всех этих невероятных технических средств атланты должны были использовать какие-то высокие технологии. Тем более для постройки летательных аппаратов, которые, как говорят священные тексты древней Индии, могли поражать друг друга особыми разрушительными лучами, а также имели на себе специальную систему зеркал для защиты от лучей противника. Все их летающие «Вимана», «Соундалика» и «Моурдхвика» должны были производиться из особых совершенных сплавов и состоять из сложных механизмов. И вот что интересно, геология доставила на подмогу историкам и археологам кое-что, подтверждающее существование в те незапамятные времена таких совершенных технологий.

Мы хотели найти болтик от Вимана атлантов, но это поинтереснее любого болтика. < Мальцев С. А., 2003 >

На Урале есть небольшая речка, называется Нарада. В начале 90-х там работали геологи, искали золото. В слоях, соответствующих давности более 20 тысяч лет, вместо золота они нашли удивительные предметы, сделанные с учетом Золотой пропорции. Это миниатюрные спирали размером от трех тысячных долей миллиметра до трех сантиметров. Материал, из которого они созданы, — сплав вольфрама и молибдена. Сейчас способы изготовления таких микроскопических изделий называются нанотехнологией и только начинают осваиваться современной наукой. Нанотехнология возможна исключительно в условиях совершенных сверхчистых и сверхточных научных лабораторий. А двадцать тысяч лет назад ее уже применяли в каких-то технических целях.

Такой вот не «каменный», а «вольфрамомолибденовый» век.

На Золотой пропорции основывается вся система мировой энергии и, возможно, такие спирали служили в устройствах, связанных с преобразованием или получением какой-то энергии.

Автор старинной индийской книги «Самарангана Сутрадхара», в которой описание внутреннего устройства летательных аппаратов занимает 230 поэтических строф, признается, что технологию изготовления деталей «летающей колесницы» и самые важные тонкости конструкции ему приходится оставить за рамками изложения — «для того, чтобы сохранить это знание в тайне».

Интересно, что «самолеты» древних, как о том свидетельствуют мифы, отличались большим разнообразием, чем современные, именно, что касается принципа движения. Была, например, летающая машина, в которой в качестве двигателя использовались четыре емкости с ртутью и подогревающими устройствами под ними. Говорилось, что с помощью силы, заключенной в ртути, небесная «колесница» приобретала «силу грома». Может быть, циркулирующая ртуть (жидкий металл), разогретая до большой температуры, становилась подобием шаровой молнии? В ней электрические заряды разделялись на положительные ионы и отрицательные электроны, ионы распределялись по поверхности, создавая экран, защищающий от магнитного поля Земли, а электроны в центре превращались в сверхпроводящий вихрь энергии. Земное магнитное поле начинало его выталкивать, и «колесница» на четырех огненных конях, спрятанных в прочных емкостях, поднималась в воздух.

Описание устройства летательных аппаратов в кельтских легендах включает в себя тоже неких «магических коней», которые по виду были совсем не конями, а некими предметами, «покрытыми железной кожей», и, к тому же, не имевшими внутри себя никакого «скелета». < Мальцев С. А., 2003 >

В 1898 году в одной из египетских гробниц была найдена фигурка, которую археологи внесли в списки древностей под названием «деревянная модель птицы». Странная птица не вызвала к себе особого интереса — не было в технологиях того времени ничего похожего. Первому самолету братьев Райт суждено было пролететь по воздуху свои 59 секунд только в 1903 году. Но позднее, когда, уже появилась целая индустрия самолетостроения и развилась наука о воздухоплавании, внимание ученых обратилось к игрушке фараонов с новой точки зрения. Кем-то было высказано осторожное предположение, что это — модель летательного аппарата. Поскольку сходство было очевидным и было известно, что египтяне создание любого технического объекта начинали с модели, то довод этот признавался все более убедительным. Тогда специально для исследования фигурки была сформирована группа ученых, авторитетов в области авиаконструирования. Вердикт комиссии воздал должное гению древних конструкторов: модель имеет точные пропорции планера с прекрасными аэродинамическими качествами; планер, построенный по ней, сможет долго оставаться в воздухе, используя широкий диапазон скоростей и отличную грузоподъемность; большую дальность полета обеспечит ему даже слабый двигатель; конструкция крыла применена такая же, как у современного сверхзвукового «Конкорда».

А вот описание самолета президента, если так можно выразиться.

Царь Рама, герой индийского эпоса Рамаяна, был рожден для того, чтобы победить царя злых демонов гиганта Равану. В своих дипломатических поездках между государственными делами и битвами с врагами он пользуется интересной «небесной колесницей».

Если бы древний автор употребил не словосочетание «небесная колесница», а точное название летательного аппарата, то нам, его потомкам, оно мало что говорило бы (также как археологам будущего термин «Боинг-747»). Поэтому повествователь называет его так, заботясь о том, чтобы мы уразумели главное — движется, да еще и летает. < Мальцев С. А., 2003 >

«Колесница» Рамы была большая и красиво раскрашенная. Имела два этажа, много комнат и окон. Когда она поднималась в воздух, «грохот заполнял все четыре стороны горизонта» (это хорошо поймут те, кто сейчас живут рядом с аэродромами). В полете она издавала монотонный звук, светилась, «как огонь в летнюю ночь», «как комета в небе», «пламенела, как красный огонь». В движение ее приводила «крылатая молния».

Интересно сравнивать эти описания с современной действительностью, но еще интереснее представить царя Раму, пролетающего на этом самолете над древними городами и тропическими лесами. Это будет в духе современных фантастических рассказов в жанре фэнтэзи. Жрецы, магия, крылатые колесницы. Блеск золоченых пагод, украшенных филигранной резьбой, священные рыбы, лениво двигающиеся в храмовых бассейнах, и железные машины, в грохоте и сверкании огня разрезающие голубой небосвод… Сказка, бывшая когда-то реальностью. Реальностью на протяжении тысяч лет.

Реальность эта включала в себя еще нечто. Знакомые детали дают нам понять другое достижение атлантов.

В рукописных преданиях древней Индии герои взлетают на «небесных колесницах» и поднимаются «выше царства ветров». — Очевидно, туда, где нет воздуха, за пределы атмосферы. Говорится, что жители Земли так могут подниматься в обители небожителей, а небесные жители — спускаться на Землю. И еще пределы, куда летают земляне на своих летательных аппаратах, различались на «солнечную область» и «звездные области». Ни больше, ни меньше — Солнечная система и звездные миры. Как писал пять тысяч лет назад индийский ученый Чарака, «Наша Земля, подобно всем светящимся небесным телам, которые нас окружают, есть только один атом огромного Целого». Вселенная беспредельна, и все миры в ней населены живыми существами. Эта обитаемость космоса — одна из аксиом древних преданий, а они — отголосок совершенной науки ушедших в небытие великих цивилизаций. Что нового мы открыли или изобрели?

Невероятно, но даже такие достижения и знания не спасли когда-то человека от природного бедствия. Хотя, если подумать, наши технические достижения тоже не прибавили нам силы перед лицом естественных геологических сдвигов. На каждый совершенный Титаник может найтись свой пропахший рыбой и водорослями айсберг, и никакой космический корабль не спасет от наводнения цивилизацию, его создавшую.

Технический прогресс не направлен на спасение миллионов или помощь миллионам, потому что главный его двигатель и неиссякаемый источник — война. Большинство технических достижений цивилизации — это прямые или побочные детища военных разработок. Ради войны и для войны — единственное время и условие, при котором правители не жалеют средств, созданных трудом миллионов, на научные исследования и разработки. Усовершенствования нашего быта поэтому всегда, как и во времена Атлантиды, были и являются жалкой пародией на фантастическое совершенство средств человекоубийства.

И вот войны наших неутомимых предков продолжаются:

«Кукара стал обрушивать молнии на город со всех сторон». Но это не дало желаемых результатов и тогда с летательного аппарата «был выпущен снаряд, который заключал в себе силу всей Вселенной… Вспышка была яркой, как 1000 солнц в зените».

Другое описание из Махабхараты еще ближе напоминает предмет гордости нашей современной цивилизации — баллистическую ракету с атомным зарядом. Это «Оружие Брамы», похожее на гигантскую «железную стрелу»:

«Сверкающий снаряд, обладающий сиянием огня, лишенного дыма, был выпущен. Густой туман внезапно покрыл войско. Все стороны горизонта погрузились во мрак. Поднялись несущие зло вихри. Тучи с ревом устремились в высоту неба… Казалось, даже Солнце закружилось. Мир, опаленный жаром этого оружия, как будто был в лихорадке…» Тысячи людей, слонов, колесниц были испепелены на месте. Другие тысячи воинов, которые уцелели, бежали обожженные и объятые ужасом. Несмотря на то, что битва еще не окончена, они спешили к ближайшей реке, чтобы омыть в ней себя, свою одежду и оружие. (Также сейчас спасаются от радиоактивной пыли.)

Характерная деталь: другую неиспользованную «железную стрелу» военачальник приказывает обезвредить, для чего приходится измельчить ее в порошок и растворить его в море.

Думается, было за что Земле рассердиться на своих обитателей. Выяснение отношений, когда целые города превращаются вместе с их обитателями в спекшуюся каменную массу, — предел человеческого безумия. И это безумие тоже оставило напоминание о себе археологам. Даже на останках городов и крепостей, относящихся ко времени более позднему, чем Атлантида, есть следы воздействия сверхмощного огня.

В стенах двух древних крепостей Ирландии — Дундалка и Экосса — гранитные блоки оплавлены жаром, имевшим температуру не меньше тысячи градусов. Оплавлены камни, складывавшие когда-то здания в древнеиндийском городе Мохенджо-Даро. То же самое обнаружено при раскопках столицы древнего Хеттского государства в Малой Азии — Хаттуса (II тыс. до н. э.). В потрескавшуюся твердую красную массу превращена кирпичная кладка всех без исключения домов города, чего не смог бы сделать ни один пожар. Как будто столица хеттов вместе со всеми жителями оказалась в пекле ядерного взрыва.

Кто-то применил источник такого неимоверного огня по отношению к целому городу.

«Это необыкновенное и совершенное оружие никогда не должно применяться тобой против людей… Если какой-нибудь нечеловеческий враг нападет на тебя, о, герой, то для поражения его применяй в сражении это оружие» — такое наставление получает в Махабхарате Арджуна, когда в его руки дается самое мощное средство уничтожения, называемое «Брахмаширас». Согласно эпосу, Арджуна, ученик Кришны, с честью проходит все испытания битвами и побеждает врагов. Но необычны эти враги — «нечеловеческие», как говорит автор Махабхараты

Что это за враги?

И тут мы опять встречаем обязательный персонаж всех без исключения древних легенд и преданий. Это — сверхчеловеческие существа, называемые Богами, Титанами, Нагами, Дэвами, Даитьями, Асурами, Ракшасами. Все они по своим знаниям, способностям и естеству на порядок выше людей, в их власти повелевать силами природы, но нравственные качества делят их на два противоборствующих лагеря. Одни из них — Цари Света, Владыки Мудрости, другие — Владыки Тьмы и Зла. И тех, и других мы уже встречали в сказании о последних днях Атлантиды в Станцах Дзиан. Воин Арджуна в Махабхарате сражается со злыми демонами, как и царь Рама в Рамаяне.

И вот вопрос. Совершенство и высшее знание исчезнувших с лица Земли цивилизаций очевидно и приносит доказательства о себе в руки археологов ежедневно, а все эти Боги и Демоны, о которых говорят те же самые предания, те Божественные Правители, Солнечные и Лунные боги, в которых верили все древние народы, включая всех великих философов и ученых древности, все они — плод богатого воображения, фантазии?

Если это фантазия, суеверие, то как могла такая точная наука, создававшая каменные генераторы ультразвука и сверхминиатюрные изделия из сверхчистых сплавов граничить с глупым суеверием?

Человек может быть мудр, может быть умен, но в обоих случаях он не может быть невежественным и верить в то, что не подтверждается его личным опытом и логикой. И если он многократно утверждает что-то как факт, то, признав его умным и просвещенным, имеем ли мы основание ему не верить?

Противоречит ли логике возможность существования во Вселенной, в мире, в котором мы обитаем, существ, более развитых, чем мы? Могут ли быть такие существа — сверхлюди, по сравнению с которыми мы — неразумные, неразвитые неандертальцы?

Та же теория эволюции и вся природа перед нами являют бесконечные подтверждения такого предположения. Насколько сообщество муравьев, строящее города-муравейники, объединяющее их в лесные империи, выращивающее грибы, защищающее свои дороги от радиации, совершеннее скопления простейших сине-зеленых водорослей, настолько, если не больше, человек совершеннее муравья. И простая логика подсказывает, что может быть существо, настолько же продвинувшееся на пути эволюции по сравнению с человеком, насколько человек опередил в эволюции муравья.

Великая книга природы разворачивает перед нами свои иллюстрации и показывает бесчисленные стадии-ступени развития, от вида к виду, от царства к царству. Впрочем, как и ступени деградации. Рыба может стать почти полипом, моллюском, прилепившись к камню и не беря от жизни ничего, кроме твердого основания каменной поверхности и того, что само заплывает в желудок. Человек иногда со своим суетливым равнодушием, загрязняющий и разрушающий само место, которое его кормит, выглядит ничтожеством по сравнению с гармонично живущим в природе муравьем. Может быть тогда и предания древности о деградировавших богах, превратившихся из наставников человека в омрачителей его ума, — не образ праздного воображения древних, не сказка, а реальность? И тогда деградировавшее сверхсущество, выродившееся морально, но еще обладающее своими сверхсилами и сверхинтеллектом, будет воплощением самого изощренного и могущественного зла, особенно объединенное общей целью с другими такими же сверхсуществами.

Нам предстоит пройти по всей панораме истории человечества. Многие факты и события будут затронуты в нашем исследовании. Многие вопросы встанут перед нами и поведут нас все глубже в толщу потусторонней, таинственной стороны жизни. Но главный вопрос всего нашего исследования, это тот, к которому мы начинаем прикасаться в данный момент. Все факты и умозаключения в книге так или иначе будут посвящены ему. И вопрос этот, скорее, психологический. Он касается именно этих «мифических» существ. И каждого из нас он будет спрашивать не о том, существуют ли они, достаточно ли доказательств их пребывания рядом с нами, а о том — ХОТИМ ли мы замечать, видеть их присутствие. < Мальцев С. А., 2003 >

Вопрос этот чрезвычайно важный, как и сама его тема. Непосредственно связанный с нашей духовной, религиозной жизнью, он, тем не менее, остается в величайшем небрежении, не принимаясь в расчет ни в знании, ни в практической жизни. Так, как если бы не только непонятен и туманен был он сам, но и туманен, неопределенен ответ на него. Странность эта действительно означает, что, уделяя, как нам кажется, самое большое внимание религии, мы отворачиваемся, отмахиваемся от того, что может составлять ее суть. Скорее всего, причина этому — отсутствие непредвзятого, систематизированного научного подхода к тем фактам, разнообразие и необычность которых настораживают, смущают нерешительный ум.

Мы сделаем попытку исправить это положение.

 

Маскарад богов. Daemon est Deus inversus

[87]

В то время наука двигалась широкой поступью, и каждый ее шаг был революционным. Можно было быть всего лишь учеником гравера и стать великим ассириологом. Жадный, искренний интерес к знанию, неудержимое стремление раскрыть истину уже означали научное постижение и складывали карьеру человека даже без формальных дипломов, а только неутомимым трудом и смелыми открытиями.

В 50-е, 60-е годы девятнадцатого века в Британском музее шла кропотливая работа по изучению нового потока археологических находок. Это были клинописные глиняные таблички, доставляемые в огромном количестве из того места, где тысячи лет назад простирались земли Шумера, Ассирии и Вавилона.

Ученик гравера, а теперь один из лучших специалистов по клинописи Джордж Смит осторожно перебирал стопку глиняных кусочков, бывших когда-то собранием священных текстов загадочного древнего народа. Огромный объем работ, который он уже проделал, научил его читать клинопись также бегло и быстро, как многие его соотечественники читали утреннюю газету.

И вот великое волнение овладело ученым. Изумлению его коллег не было предела, когда этот застенчивый молодой человек начал рассеянно снимать с себя одежду, как будто тропическая жара превратила Отдел восточных древностей в знойную пустыню.

Смиту было не по себе. Он держал в руках фрагменты сказания о потопе, которое один к одному, за исключением имен и географических названий, сходилось с библейским. Как, откуда могла та же самая легенда о всемирном потопе, считавшаяся исключительным достоянием христианского священного писания, оказаться во временах, которые предшествовали самому библейскому сотворению мира?

Конечно, в середине девятнадцатого века уже мало кто из ученых верил в непогрешимость религиозной хронологии, ограничивавшей прошлое человечества пятым тысячелетием до нашей эры, когда божество должно было лепить Адама из праха земного и заниматься разведением растений в Раю. Археологические раскопки слой за слоем вскрывали эпохи, более древние и обширные. Границы истории расширялись, и мир древностей разворачивал перед наукой свои новые, прекрасные и величественные картины. < Мальцев С. А., 2003 >

Но, несмотря на это, инерция общественных представлений о всемирной истории, сложенных, главным образом, по библейскому Ветхому завету, была велика. Откровения науки воспринимались осторожно и с оглядкой. Поэтому Джордж Смит сделал сообщение об открытии только после тщательного анализа своей находки. В декабре 1872 года на его лекции в Библейском Археологическом обществе научный мир впервые услышал словами первоисточника прототип легенды о всемирном потопе. Летописец древнего Шумера писал о том, как человек по имени Утнапиштим, чтобы спастись от наводнения, уготованного всем людям, построил корабль и взял на него свою семью и животных. Шесть дней и ночей длилось бедствие, после чего неслыханный ливень прекратился. Корабль пристал к склону горы, Утнапиштим раз за разом посылал ворона на поиски суши, и вот однажды ворон не вернулся, что явилось для героя долгожданным добрым знаком о близости земли.

Открытия следовали одно за другим, библейские предания о сотворении мира и даже жизнеописания некоторых героев еврейского народа представали теперь перед учеными как дополненные деталями копии с более ранних исторических легенд. Так рождалась ассириология, посеявшая многие семена сомнения в буквальной достоверности святого писания. Археологи, приезжая с раскопок в Европу, не могли сдержать эмоций, описывая грандиозность древних городов. Шумер, Халдея, Ассирия, Вавилония — все это теперь как эпохи многих цивилизаций, сменивших одна другую, связывалось с Междуречьем — долиной между двумя реками Тигр и Евфрат в Юго-западной Азии.

«Вообразите себе площадь в десять раз обширнее, чем весь Париж со своими пригородами, протяженностью больше, чем департамент Сены, окруженную стеной в 80 футов толщиной и от 105 до 328 футов высотой, … это и будет Вавилон» — делился открытиями перед коллегами Жюль Опперт, ведущий французский ассириолог. Он со своими помощниками обнаружил в безжизненной пустыне точное подтверждение рассказа о Вавилонии греческого историка Геродота, жившего в пятом веке до нашей эры. Геродот, видевший уже закат цивилизации Междуречья, ходивший по останкам некогда великих городов вавилонян и беседовавший с их жрецами, утверждал: «Пирамиды Египта выглядели бы карликами в древнем Вавилоне».

Кто из нас не слышал притчу о Вавилонском столпотворении и Вавилонской башне?

— Был на земле огромный город, город больших грешников. Люди в нем задумали построить башню до небес как символ своего величия и могущества. Но Бог наказал их за гордыню, помрачил умы строителей и сделал так, что они утеряли свой первоначальный единый язык и вместо него стали говорить на множестве новых языков, навсегда лишившись возможности понимать друг друга. Отчего и стал называться город Вавилоном — от слова «бабель», «бормотание».

Легенда эта из Библии. На языке евреев, ее авторов, «бабель» действительно означает «бормотание», но только больше ни в одном другом языке. Евреи как народ появлялись в Междуречье периодически во время своих обычных переселений, но Вавилон стоял под своим именем и до них, и после них. И пропускал через свои огромные ворота многие другие народы и племена.

Еще Вольтер удивлялся, почему принято переводить слово Вавилон (Babylon) как «смешение языков», «бормотание»: «Так как ba обозначает «отца» во всех восточных языках, а bel — это «Бог», то следовательно Вавилон следует читать как град Бога».

Каждый житель Вавилона, каждый странник, хоть раз побывавший в нем, знал, что название, как и десятки храмов города, были посвящены Меродаху, Богу Мудрости, называвшемуся еще Бэлом, и Нево, его божественному Сыну, Спасителю, который являлся посредником между своим Отцом и людьми. Жрецы Халдеи-Вавилонии передавали по наследству друг другу научное знание и историю царств, сменившихся за тысячелетия после потопа. Как писал в своей «Христианской топографии»(547 г. н. э.) византийский географ Козьма Индикоплов, первые десять царей Халдеи прибыли из страны, находившейся за океаном на острове Атлантида. А по словам Цицерона, история, которую вели многие поколения вавилонских жрецов, охватывала гигантский период времени в 470000 лет. И ни один из их клинописных текстов не упоминал ни о каком вавилонском «смешении языков».

О знаменитой башне рассказ самого ее строителя — царя Невоходоносора — в переводе Жюля Опперта и Джорджа Смита звучит так:

«Я, Невоходоносор, царь Вавилона, слуга Предвечного Единого… Высший Монарх, который превозносит Нево, Спасителя, Мудреца… Я, сын Невопаласора, царь Вавилонии.

Великий Господь Меродах породил меня и повелел восстановить его обитель. Нево, который наблюдает за небесными и земными воинствами, вооружил мою руку скипетром правосудия…»

Невоходоносор, имя которого, также как и имя его отца, включало в себя имя бога Нево, восстанавливал храм-зиккурат в соотношении с точными астрологическими принципами и каждая деталь в нем — от уровней-этажей до их отделки — соответствовала законам небесной механики вавилонских жрецов.

«…Эта пирамида является великим храмом Неба и Земли, жилищем Учителя Богов — Меродаха. Святилище в ней, которое я воссоздал из чистого золота, — это место отдыха Его Владычества

…Семиэтажную Башню, вечный Дом, который я вновь отстроил и восстановил, я отделал полированными плитами из кедра и кипариса, и завершил его великолепие золотом, серебром и другими металлами…»

Прежде чем закончить рассказ царя, спросим: где здесь что-нибудь говорит о желании человека воплотить в камень свою гордыню и возвеличить себя до небес?

«…Нево, … Высший Разум … благослови мой труд … благоволи ко мне всегда на пути грядущих времен, в семикратном умножении в перерождениях, победе на троне и т. д., и т. п. …. Невоходоносор, царь, который восстановил это, остается распростертым перед твоим ликом».

Зиккурат представлял собой семь квадратных башен, помещенных пирамидально одна на другую. Наверху находилось святилище с золотым ложем для бога, куда вела широкая каменная лестница. < Мальцев С. А., 2003 >

Ныне руины храма можно увидеть на левом берегу Евфрата в ста пятидесяти километрах к юго-западу от современного Багдада. Согласно расчетам археологов он имел высоту 90 метров, а периметр основания около 360 метров. Сейчас его развалины не превышают и половины былой высоты. Храм разрушен и в некоторых деталях библейская легенда о Вавилонской башне права: неоднократно разрушавшийся и восстанавливавшийся храм бога Меродаха был уничтожен некими мощными силами. На обрушившихся стенах здания видны уже знакомые нам следы воздействия чудовищной температуры. Как пишут в своих отчетах археологи, огонь «раскалил и расплавил сотни обожженных кирпичей, опалив весь остов башни, сплавившейся от жара в плотную массу, подобную расплавленному стеклу». Предмет гордости Невоходоноссора, дело его жизни, некогда превратился в спекшиеся руины. Притом обожженные кирпичи расплавлены с разных направлений снаружи стен и, кроме того, внутри развалин. Это означает, что по башне были нанесены неоднократные поражающие и «добивающие» удары, словно кто-то очень не хотел, чтобы она когда-нибудь снова была восстановлена. < Мальцев С. А., 2003 >

Говорит ли нам школьная история о войнах с применением таких сил в те времена? Нет, потому что это уже достояние другой истории.

Библейская история говорит о «высочайшем», «всеблагом» Боге, наказавшем людей за дерзость и разрушившем башню.

Ассирийские клинописные таблички, переведенные Джорджем Смитом, проливают на это событие совсем другой свет: разрушителем был тот из богов, чье «сердце было злобным», он спутал «их планы», а не языки, и уничтожил «святилище… несущее мудрость». И «горько плакали они в Вавилоне».

То же самое говорят старинные предания кочевых народов в тех местах. Из поколения в поколение, теперь уже в мусульманской терминологии, передается рассказ о том, как Шайтан (Сатана), завистливый, гордый и мстительный, позавидовал знаниям и святости людей, помрачил ум строителей и испепелил башню. И предание резонно добавляет: разве мог Аллах, высший Бог Любви и Милосердия, причинить вред хоть малейшему из своих созданий?

Библейская Книга Царств (XXII, 14, 15), описывая одну из войн в истории еврейского народа и вмешательство в сражение божества, сообщает:

«Возгремел с небес Господь и Всевышний дал глас Свой; пустил стрелы и рассеял их [воинство Саула]; блеснул молниею и истребил их».

В этой фразе четко видно наличие двух сил. Одна — «Господь» Иегова, божество евреев, другая — «Всевышний», которая могла относиться к звуковому физическому эффекту, сопровождавшему метание молний «Господом». В легендах проявление природных сил и эффектов обычно причисляется к атрибутам того или иного божества — природного начала, но, в то же время, в тех же легендах боги присутствуют и как самостоятельные персонажи. Одно — естественная сила, такая как звук и свет («глас Всевышнего»), другое — некое могущественное существо, вступающееся за своих последователей. Тот «Господь», который «пустил стрелы». И еще эта фраза ясно и однозначно показывает, что Иегова отнюдь не является единым высочайшим божеством. Значит, он всего лишь один из иерархии богов, как их представляли древние в виде армий и воинств.

Библия составлена из разных исторических рассказов. Некоторые детали из них, поставленные рядом, дают еще более интересные наблюдения. Вот, например, сообщение об одном и том же событии, но, как видно, описанное разными авторами, и не просто разными авторами, а людьми, принадлежащими к разным традициям:

«Гнев Господа [Иеговы] возгорелся против Израиля и он двинул Давида, говоря: «Иди и уничтожь Израиля» (II Пророка Самуила, 24, 1)

«И Сатана поднялся против Израиля и вызвал Давида уничтожить Израиля» (I Хроники, 21, 1)

И тогда кто есть кто, спрашивается? И Иегова посылает Давида против своего народа, и Сатана делает то же самое.

Или Библия — собрание нелепых противоречий, или противоречия в ней намекают нам на некую тайну. Один Господь в Библии в гневе разрушает долгий труд людей (Вавилонскую башню), другой (или тот же?) — за что-то наказывает целый народ (Израиль), отправляя избранника уничтожить его. И тут же он, Господь Иегова, недвусмысленно называется Сатаной. Что уже согласуется с преданиями о Шайтане-разрушителе и приближает нас к логическому итогу. И Сатана, и Иегова делают в один и тот же момент одно и то же действие в одном и том же месте. Значит, чтобы верить в достоверность Библии, нужно или допустить раздвоение в уме, от чего мы лучше воздержимся (а то недалеко до шизофрении), или попытаться извлечь из ее противоречий скрытый здравый смысл. Поэтому разберемся с этим загадочным богом.

По традиционному толкованию Библии божеством ее первой половины — Ветхого Завета — является Иегова, иногда называемый еще Саваофом, Ильдабаофом и Яхве. Историческое повествование о злоключениях и удачах еврейского народа начинается с рассказа о том, как еврейский патриарх, родоначальник Авраам обретает своего «единого «и «высочайшего» бога. С этого момента ветхозаветная история вся освещена присутствием Иеговы, «всеблагого» и «всемилосердного», как его называет религиозная традиция. Если заглянем в описание этого события и попытаемся рассудить по мерам человечности, а не по стандартам божества, пути которого иногда «неисповедимы», то что увидим?

Авраам горит желанием служить богу Иегове. Для того, чтобы испытать верность своего последователя, небесный отец требует от Авраама принести ему в жертву единственного сына. Точно так, как до этого Авраам поступал с баранами. Авраам, преисполнившись решимости и «веры», возлагает своего ребенка на алтарь и уже заносит над ним нож, собираясь выпустить из него кровь ради убеждения божества в своей преданности. Но некий Ангел останавливает его. Заметим, — Ангел, а не Иегова, голос которого до этого призывал Авраама к ритуальному детоубийству. < Мальцев С. А., 2003 >

Если вдумаемся, отключим на время в сознании все, что слышали когда-то о непогрешимости буквы святого писания, о непогрешимости божества и нашей неспособности постичь его замыслы, то что остается в чистом виде от этой идеи, воплощенной в некоторое количество письменных историй и наставлений?

— Некое могущественное существо обещает человеку покровительство в обмен на абсолютную слепую преданность. Чтобы ее доказать, человек соглашается даже убить своего ребенка. Тогда некое другое существо, очевидно, не менее могущественное, вмешивается и удерживает его от этого ПРЕСТУПЛЕНИЯ, тоже воспользовавшись своим сверхчеловеческим естеством для убеждения. Далее, человек решает, что те, кто сейчас бились около него за его нравственность, — «одного поля ягоды», и продолжает поступать в соответствии с указаниями того, кто ближе его натуре. Он делает для себя вывод, что Иегова послал Ангела своего, чтобы остановить его руку, когда испытание уже произошло. Так, думает он, проявилось «всемилосердие» бога.

Жизнь предоставила человеку испытание. Во-первых, на способность здраво рассуждать. — Что это за божество, которое пользуется такими низменными средствами? Во-вторых, на наличие интуиции. — Можно ли быть преданным такому божеству и куда заведет эта преданность? В-третьих, на наличие сострадания и элементарной соизмеримости. — Можно ли добиваться спасения своей души через страдания других?

Что в действиях Авраама есть от религиозной веры? Есть ли религиозная вера там, где нет любви, там, где фанатизм растаптывает человечность и милосердие? < Мальцев С. А., 2003 >

И теперь главный вопрос. Какими чертами характера обладает само божество Ветхого Завета Иегова? Есть ли это вершина нравственного совершенства, пример, на который можно равняться, на котором можно основать духовное продвижение к Любви и к Истине?

Не только в истории Авраама и его несчастного сына, но и во всем Ветхом Завете четко просматривается ревнивый, деспотичный характер этого невидимого покровителя евреев, который безжалостно наказывает их при любых попытках вырваться из рабской зависимости («ГНЕВ Господа возгорелся против Израиля…»). Его поступки похожи не просто на действия обычного «грешного» человека, а, скорее, на поведение современного уголовного авторитета, который говорит: «Хочешь доказать мне свою преданность, тогда пристрели кого-нибудь, и я поверю. А еще лучше — убей собственного сына, и тогда я точно буду знать, что ты свой человек». Но в таком сравнении мы даже преувеличили. Ни один уголовный авторитет не додумается до того, чего требует от своего слуги Иегова.

Таковы странности святого писания, ставшего основанием одной из мировых религий.

По злой иронии судьбы христиане, последователи Человека, который хотел освободить евреев от влияния Иеговы и его жрецов — левитов, и учил: «Не убивайте, не клянитесь, не делайте не из кого себе кумира», вместе с его Учением унаследовали и учение этого мстительного божества в виде собрания старых исторических преданий. А вместе с этим наследием они переняли и ветхозаветный религиозный фанатизм, который вылился через века в безжалостные костры инквизиции, пожиравшие и мужчин и женщин, и стариков и маленьких детей. Мертвая буква Библии, возведенная в догму, позволяла церковным богословам извлекать из нее любые оправдания жестокости.

Иегова Ветхого Завета и Христос Нового Завета, по поступкам и учению — две противоположности, и чтобы приблизиться к Истине, нужно аккуратно отделить одно от другого, как говорит Учитель — семена от плевел.

Появление большинства книг Ветхого Завета восходит к эпохе пребывания евреев в Халдее-Вавилонии. Не вся она была страной почитания Бога Культуры, Божественной Мудрости. Как со временем происходило в каждом народе, в каждом государстве, общество разделилось на сторонников двух противостоящих традиций — Учения Света и Учения Тьмы. Многочисленные невежественные народные массы, любящие больше чудеса и зрелища, чем размышления над смыслом жизни, и заглядывающие в рот авторитетам, чаще были орудием, средством интриги и разрушения в руках черного жречества и делали большинством армию его последователей. Это разделило Вавилонию географически на два полюса — южный, центр почитания Солнечного Бога в городе Эриду, и северный, где практиковали самое изощренное, низменное колдовство. За духовным противостоянием появлялось противостояние политической борьбы, а вслед за этим и войны, в которых армиям и жрецам-магам помогали их невидимые могущественные покровители, метавшие молнии. Сгорали дотла пораженные воины, боевые колесницы, рушились оплавленные огнем каменные храмы.

По библейским преданиям, патриарх Авраам пришел из Ура, города на севере Халдеи-Вавилонии. Ур был главным местом культа Лунного Бога, Бога Призраков, божества, которому еще со времен Атлантиды поклонялись жрецы Черной Магии. Большинство их методов были связаны с магнетизмом Луны, планеты, находящейся, согласно древней науке, в стадии разложения. Даже свет Солнца, отразившись от Луны, несет с собой ее мертвые токи, подобные эманациям трупа. Об этом знает каждый современный колдун, лучшие помощники которого — полная Луна и кладбище, их разлагающим магнетизмом он пользуется для насылания губительных воздействий, сам себя, конечно же, тоже ввергая в поток разложения. < Мальцев С. А., 2003 >

Сила Луны была одним из природных явлений, которое в науке жрецов Халдеи скрывалось за термином «Иегова». Лунный магнетизм считался источником, дающим всей природе способность зарождения и воспроизведения, в чем мы можем убедиться, вспомнив про циклы «критических дней» женщины, протекающие в соответствии с лунными циклами.

Слово Иегова — Jahovah — составлено из двух корней Jah и Hovah, которые переводятся как «мужское» и «женское». В одном из высших значений это разделенное на два пола человечество, способное на творение-самовоспроизведение, в низшем — конкретный физиологический процесс, акт. Это олицетворяли фигуры херувимов, крылатых богов, изображенных в акте совокупления над Ковчегом завета в походном храме евреев, так называемой Скинии. < Мальцев С. А., 2003 >

Обозначаемые термином «Иегова» влияния Луны, как будто противоречащие друг другу, содержат в себе разные составляющие. Наверху шкалы лунной энергии находятся силы плодородия, почитавшиеся всеми древними народами, внизу — ядовитые токи разложения, распада на составные части. Одна и та же сила дает жизнь и убивает, что иллюстрирует сравнение с кладбищем, на котором растения так сочны и наполнены жизнью, как нигде в другом месте, и ядовиты, опять же, как нигде. Разные аспекты одного и того же являют противоположные следствия. В этом проявляется закон двухполюсного Магнита, двуначалия, дуализма, заложенный во всей природе. Отсюда же, из двойственности лунного магнетизма следует опасность разложения, распада (духовного) от злоупотребления силами воспроизведения-размножения. Стоит перейти, преступить неуловимую тончайшую грань и, как говорили древние, Бог творящий становится Дьяволом разрушающим, — человек неумолимо ввергается в поток деградации, вырождения. Заповедь «Не прелюбодействуй» поэтому — чрезвычайно практическое правило, вытекающее из знания сокровенных сил природы.

Это знание в древности считали величайшей наукой и называли Магией. Черной или Белой ее делает сам человек своим побуждением добра или зла, и используя ту или иную сторону природы — «Бога» или «Дьявола».

В мировом океане энергии существуют два полюса, два направления — развитие и уничтожение. Мыслью (энергией), словом (удвоенной энергией) и поступком (удвоенной энергией плюс энергией действия) мы притягиваем себя к тому или иному потоку каждое мгновение нашей жизни. А гармоничный эволюционирующий мир Природы избавляется от сора разложения, перерабатывая его на атомы, составные части, будь это мертвое тело в земле, поедаемое червями, разлагающаяся душа развращенного человека, колдуна или целая мертвая цивилизация таких людей, отказавшихся от своей человечности.

Магией халдеев, учением о мировых силах и энергиях, была религия евреев во время их знаменитого «вавилонского плена». Тайная наука делила этот народ на два племени — «племя Иудино» и «племя Левита». Первые были простым неграмотным большинством, вторые представляли собой «избранных» — ученых, посвященных в сокровенное знание. Поэтому правильнее было бы называть эти два подразделения кастами. < Мальцев С. А., 2003 >

По библейской легенде у патриарха Авраама было 318 «обрезанных», то есть прошедших религиозное посвящение слуг. Если в эти же ветхозаветные времена мы перенесемся из Междуречья за Средиземное море и еще дальше, за Атлантический океан, то на американском континенте у ацтеков увидим 318 каменных ниш, симметрично украшающих лестницу их семиэтажной пирамиды Папантла. Эти числовые величины — 7 этажей пирамид ацтеков и пирамиды Невоходоносора, и 318 элементов — намеки, которые указывают нам на существовавшую когда-то единую древнюю науку, после гибели Атлантиды сделавшуюся тайным достоянием избранных. Избранные, посвященные в науку водители народов сохранили ее, передавая от поколения в поколение и образовав жреческие школы и центры знания — в Индии, Халдее, Египте. От них традиция и знание передавались другим эпохам и народам.

Семь лучей Бога халдеев стали семью рожками подсвечника в храме евреев. Каббала, учение халдейских жрецов, рассматривающее вселенную как стройную систему взаимодействующих и порождающих друг друга сил, выражаемых математически, перешло к еврейским посвященным. Главная его часть, являющаяся ключом ко всему зашифрованному семеричному символизму каббалистических книг, передавалась исключительно устно, поэтому раскрытие сокровенных законов природы, которыми пользовалась магия, было уделом немногих еврейских ученых-раввинов, под страхом смерти запрещавших ученикам доверять кому-либо эти тайны. Таких раввинов, владевших настоящей, полной Каббалой халдеев, было считанные единицы. К ним относился бы и Авраам, если бы показал себя духовным человеком, умеющим отличать черное от белого.

Ангел, как мы пока называем участника той истории, тогда стал бы его покровителем, а не Иегова. И, может быть, секреты древней науки во всем ее величии начали бы постепенно раскрываться перед ним. Но это зависело бы только от дальнейших духовных испытаний, которые Авраам встретил бы на своем пути.

Левиты, жрецы массовых богослужений евреев, никогда не владели всеми семью ключами к Каббале, и поэтому могли действовать только на самых низших уровнях магии. Одни из них были прямыми последователями черных магов Халдеи, другие — учениками Посвященных, высших жрецов, жаждавшими полного знания, но не прошедшими испытание из-за своих низких наклонностей. Им всем оставалось только изощряться в том, что было доступно — в колдовстве.

Одним из героев, пытавшихся избавить евреев от таких занятий, был Моисей. Он выводил свой народ из Египта, где евреи тоже поднаторели как в простонародной черной магии, так и в искусстве черного жречества. Сам Моисей, «обученный всей мудрости египтян, крепкий словом и делом», как говорит о нем Библия, был высоким Посвященным Египта. Он повел племя в пустыню для духовного очищения трудностями и установил суровые законы, наказывающие всех «гадателей», «заклинателей» и «вызывателей». Всю свою великую ученость ему пришлось оставить при себе. < Мальцев С. А., 2003 >

Библейский термин «богооткровение», который применяется к учению этого Наставника, в переводах с еврейского пишется как «reveal» и «revealed», и происходит от латинского revelare, означающего не «открытие», а «прикрытие», «завуалирование», от re — «повторить», или «вернуть», и velare — «вуаль». Сказано символически, что когда Моисей общался со своим божеством, он закрывал лик свой, то есть никто не должен был узнать хотя бы малейшее из его высшей мистической практики. День за днем, год за годом он все больше закрывал и делал тайной формулы древней науки.

Такое завуалирование, прикрытие Истины, стало главным занятием Посвященных со времен гибели Атлантиды, потому что осколки высшего знания, вынесенные народами со злосчастного острова, были для них слишком опасными игрушками. Это знание нужно было изъять из нечистых рук и стереть из памяти корыстных, эгоистичных умов. На что требовались сотни и тысячи лет самоотверженного подвига. С одной стороны — кропотливое сокрытие всяких остатков опасного знания, собирание разбросанных крупиц бисера, с другой — духовное воспитание полудиких племен, познавших когда-то блага цивилизации, а теперь ввергнутых в тяжелые естественные условия. Массовые бойни времен атлантов, согласно замыслам Посвященных, никогда не должны были повториться.

Одним из таких сокрытий знания стала ветхозаветная Книга Бытия. Посвященные раввины искусно соединили, смешали в ней описания разных стадий эволюции мира. Кроме того, что сами эти описания были символичны и требовали особого ключа-комментария для расшифровки, теперь, после такого слияния, оказалось еще труднее определить соотношение космических сил и законов в общей системе «творения». Сокрытие оказалось полным, и ортодоксальные священнослужители евреев, и богословы христианской церкви дословно приняли историю про то, как Бог садил деревья в саду Эдема. Как он сотворил первых людей, Адама и Еву, несовершенных и духовно неустойчивых, о чем прекрасно знал благодаря своему божественному всеведению. Потом позволил Змию-Дьяволу искушать их плодом знания Добра и Зла. И когда они узнали Добро и Зло, а значит, стали разумными, умеющими отличать черное от белого, рассердился от такого неожиданного результата и выгнал их из райских кущ за нарушение запрета есть запретный плод. < Мальцев С. А., 2003 >

Нагромождение абсурдов здесь обычно относится на счет «неисповедимости» путей господних. Между тем, в этих притчах Книги Бытия — книги чистого сокровенного символизма — присутствуют разные персонажи-»творцы». Есть высшее космическое Начало, выявляющее из себя в соответствии со строгим физическим ритмом материальный мир, «семь дней творения» при этом символизируют семеричность шкалы мировой энергии. Есть Элохимы (пишется как «Элохим» группа, воинство Начал), некие существа во множественном числе, которые создают материального, телесного человека. И есть те Элохимы, кто вкладывают в него живую душу, наделяют частицей своего естества — Разумом. Все это, смешанное вместе, соединенное в одном «Боге», и составило абракадабру Книги Бытия, где непонятно, кто за что отвечает, и кто на кого сердится, и за что. Все творцы из-за путаницы стали считаться и называться Иеговой, богом, который появляется на сцене этой божественной трагикомедии только к концу действия, когда «стал человек называть себя именем Иегова» — «мужчина и женщина». В переводах Библии для упрощения это начали писать как «стали люди призывать имя Иеговы». Здесь повторяется уже знакомая нам история с притчей о Вавилонской башне — легче все смешать в один котел, чем вдумчиво рассортировать.

В Каббале существа, называемые Элохимами, делятся на три класса по их уровню совершенства. Элохимы Книги Бытия, создававшие «из праха» лишенных разума Адама и Еву, относятся к низшему классу — иеговическому. Им принадлежат жестокие слова в Книге Бытия: «Узри, человек стал, как один из нас, чтобы познать добро и зло: и теперь из опасения, чтобы он также не овладел древом жизни и не вкусил, и не стал бы жить вечно…» Эти создатели тела человека, увидев его совершенство после того, как другие более высокие Творцы, Учителя наделили его разумностью и знанием, возревновали и не захотели мириться с пребыванием на планете их нового конкурента, который сам начал творить, заниматься науками и строить города. И совсем им не хотелось допустить, чтобы сильные и чистые духовно люди стали овладевать «древом жизни» — наукой о тайнах Природы. Дабы вернуть человека в животное рабство, завистливые Элохимы начинают сбивать его с толку, развращать, направляя умы людей на соревнование в общественном положении, во владении знанием и собственностью, а потом, раздув искры эгоизма, жадности и жестокости, доводят людей до огня самых жестоких войн, в которых сами принимают участие в качестве вдохновителей и руководителей. С тех пор люди и бьются в тенетах земных привязанностей к суетным понятиям и преходящим вещам.

Назревает вопрос: какую принимать степень достоверности этих персонажей Библии и халдейской Каббалы — Элохимов, создателей Адама и Евы? Символы они каких-то естественных природных сил или реальные существа, участники человеческой истории?

Еще лет двадцать назад нам сложно было бы найти аналогии из современной жизни и перекинуть мостик понимания к этим творцам телесного неразумного человека. Мы уже убеждались, что понять что-то из древности — легенды или камни — можно только имея перед глазами примеры для сопоставления из современности, и больше никак. Сравнив модель египетского планера со сверхзвуковым «Конкордом», мы щелкаем языком и говорим: «Да, были люди в это время…» Прикоснувшись к глыбам-мегалитам и посмотрев на зашкаливающую от их лучей стрелку прибора, добавляем: «… не то что нынешнее племя». И только тогда допускаем, что, оказывается, — да! — могло происходить то, что описано в мифах.

Сейчас ажиотаж на планете Земля, который поднялся вокруг опытов генетиков по клонированию, позволяет нам проще и легче рассуждать о «сотворении» человека. В наше время весь мир с любопытством и настороженностью взирает на эксперименты своих передовых умов и задается вопросом: а что получится на этот раз — «невинная» овечка Долли, не брезгующая мясом своих сородичей, или какой-нибудь получеловек-полумонстр.

Уже сейчас творцы в белых халатах готовы включить конвейер по производству новеньких, в упаковке, человечков с глазами, с руками и ногами. Не дает только тихий, несмелый ропот со стороны общественности, но руки так и чешутся и тянутся к пробирке. И хотя из человеческого «материала» в колбе Фауста планируют выращивать пока только органы человека, а не целых «гомункулов», для нас важно то, что создание телесного, пусть и без души, но человека подвластно уже самому человеку.

Подробности подобного процесса, происходившего в незапамятные времена, упоминаемого не только в Библии, но и во всех легендах всех древних народов, нам сейчас представить трудно. Тем более, что все это могло делаться совершенно невероятным для нас способом, как невероятными нам кажутся (на первый взгляд) каменные генераторы радиоволн и лучей. Может быть, сама природа была мощнейшей научной лабораторией в руках «богов»? Ведь в их владении были силы и знания, составившие потом основу науки Магии. То, что они «клонировали» человека, определенно утверждают все предания, в том числе и Станцы Дзиан, но как они это делали, мы пока не знаем.

Во всяком случае, мы не отпустим этих экспериментаторов и будем следить за ними до самого итога нашего исследования. В конце концов, имеем мы право знать своих «родителей» или нет? Какая бы тайна ни окружала все это.

Рассмотрение легенд и сопоставление их деталей позволили нам ближе разглядеть таинственный персонаж, скрывающийся за именем Иегова. Во-первых, это группа существ, на порядок опередивших людей в эволюционном развитии. Во-вторых, как минимум некоторые из них враждебны к человеку, и если и связываются с ним, то для того, чтобы хладнокровно и жестоко использовать его как средство, инструмент в каких-то своих целях. В-третьих, каким-то таинственным образом они связаны с Луной, ее энергиями.

Если они когда-то успели опередить людей в развитии, значит, у них для этого было время? Когда и где это могло произойти? И что означает их связь с Луной, как будто они по своим энергиям ее кровные дети?

Каббала, Станцы Дзиан, Веды говорят нам: предки людей, те, кто создали тела земных людей, пришли с Луны, где они прошли свою человеческую эволюцию, когда Луна еще была живой планетой. Древняя наука дает им имя Питри, Питрисы — «Отцы». Между ними есть различия в уровне духовного совершенства, из-за чего в их лагере произошло разделение на «Ангелов» и «падших ангелов». Одни устояли в искушении властью на молодой планете Земля, другие — нет. Все они входят в подразделение космических сил-существ, называемое Иегова. Имя это в общей иерархии космических существ подобно наименованию одного из полков в армии. Оно — групповое. И низкие питрисы, и высокие относятся к подразделению Иегова, и поэтому и те, и другие имеют право называться этим именем. Как солдат-дезертир, пока его не поймали и не сняли с него погоны, формально будет принадлежать к своей войсковой части. Так, когда мы имеем дело с неким существом, называющим себя Иегова, с равной степенью основания можно предполагать за ним как доброе, так и злое начало.

С каким Иеговой подружился Авраам, наградив этим наследием свой народ, можно догадаться.

Продолжим аналогию с устройством армии. В ней одни подразделения входят в состав других, а те — в еще более крупные. Также и в науке жрецов систематизируется иерархия космоса. То же наименование Иегова оказывается еще более общим именем, объединяющим «небесные воинства» под началом планеты Сатурн. Это еще более высокая ступень в иерархии (но не последняя).

Сатурн, одна из планет, влияющих на земную жизнь. Он тоже Иегова, а лунная «дивизия» под названием Иегова — его часть. Сравнивая, можно определить это еще как род войск. В таком сравнении и генерал ракетных войск будет называться общим именем «ракетчик», и нижестоящий офицер, и солдат.

Общее имя «бога» — как бы название одного из лучей («родов войск»). Эти лучи (их семь) пронизывают мироздание, придавая ему стройность и порядок. Схему этого можно изобразить семицветным лучом, каждый из семи цветов которого, спускаясь вниз, делится на такую же семицветную гамму, и так далее до бесконечности, где на всех уровнях будут и фиолетовый, и красный, и все другие цвета. Так луч Иегова от вершины своей иерархии проходит вниз через всю эту армию-иерархию, окрашивая своим цветом каждое из семи подразделений, на которые они друг за другом разделяются. И здесь мы подходим к тайне Сатаны.

Сатана и Сатурн — соответствия в древнем символизме, как Сатурн и Иегова. Имя Сатурн происходит от имени Сатан — Сатана. Применяя аналогию с лучами и армией можно раскрыть понятие Сатаны на разных уровнях.

На высшем, высочайшем Сатана — Люцифер, Носитель Света. Это Сын Высшего Начала, «низвергшийся» в мир материи, который он же и создает. По отношению к пассивному Высшему Началу-Отцу он деятельный творец материи и как бы его противоположность, но не по качеству добра и зла, а по иерархическому уровню и активному «образу жизни». Отсюда символическое наименование Противник, Сатана. Отсюда же предания о «мощном Ангеле», «Драконе», низвергшемся с небес на землю.

Его луч, луч Сатаны, если на него смотреть снизу, от нашего земного уровня, — маленький лучик, наша «местная» часть общего луча. Он, минуя Луну, не упирается наверху в Сатурн, а идет дальше по ступеням космического обобщения и возрастания. Объединяется с такими же лучиками и через соответствующие Звезды, Созвездия поднимается к еще более крупным скоплениям и «Начальствам», выше и выше. Это что касается луча Сатаны в направлении к его Источнику — вершине всей иерархической пирамиды. Общий луч, весь луч Сатаны, составлен из мириад малых лучей, его частиц, отражающих в своем естестве его естество, и одна из его частиц — наш «местный» Сатана. < Мальцев С. А., 2003 >

Низшим аспектом-уровнем общего луча Сатаны, создателя материи, будет сама материя, со всеми ее красотами, прелестями и неприятностями. На ум для примера можно взять все, на что садятся пчелы, и все, на что садятся мухи. И это — теоретически, математически — тоже Сатана, поскольку его порождения, проявления материи едины с ним. Но в его планы, конечно, не входило все то, что одаренный разумом человек породил на родной, прекрасной планете благодаря своей глупости. И глупость человека — это тоже один из весомых аспектов Сатаны, один из решающих (и преобладающих) его аспектов в нашем земном существовании. И все порождения человеческой глупости, опять же, как и любая частица мироздания, тоже — тот же низший аспект Сатаны. Daemon est Deus inversus — «Дьявол — обратная сторона Бога», или — «Дьявол есть Бог перевернутый».

Есть еще один из низших аспектов общего луча Сатаны. И именно он важен для нашего исследования.

Низшим аспектом общего луча Сатаны можно считать любого дезертира из его армии. Который становится подлинным противником Высшего Начала не только по уровню, но и по качеству добра и зла, Света и Тьмы. И этот дезертир — тоже Сатана. По праву происхождения, «по документам».

Такой Сатана — противник естественной эволюции. Он после своего предательства головная боль одноименного с ним Предводителя — «настоящего» Сатаны. Его отступничество от своего подразделения ложится пятном на всем подразделении, на всей иерархии Сатаны. И от этого исторически начинаются противоречия в учениях, религиях с именами — кто где какой бог и кто где что натворил, и как к этому относиться, и как разобраться в том, кто есть кто.

Тот, кто отступил от Света, становится проводником Тьмы, потока разложения. Он превращается в носителя энергий разложения Луны или Сатурна — в зависимости от того, на каком уровне он стоял до своего отступничества. Так появляется настоящий Дьявол, омрачитель, противник всего и вся, Князь мира сего, старающийся весь доступный ему мир подчинить своей власти. И, конечно же, он оказывается не в единственном числе и руководит теми, кто последовали его примеру, но были рангом ниже его и слабее его и, в свою очередь, он подчиняется тому, кто сильнее его. Так образуется, выстраивается и пополняется иерархия Зла, до этого НЕ СУЩЕСТВОВАВШАЯ в природе. Она — аномалия, можно назвать ее космическим сором, предназначенным на уничтожение, но требующим для переработки определенных условий и продолжительности времени.

Один и тот же термин Сатана, если не вникать в детали и тонкости его уровней, одновременно как бы является и творением, и разрушением, добром и злом. Что явилось причиной многих путаниц и заблуждений. В частности, — абсурдного понятия сатаны как разумного изначального природного существа, противостоящего Богу. Древние библейские предания об изначальном высочайшем Ангеле Света Сатане, низвергшемся с небес для создания материи, и предания об отпадшем от своей иерархии другом Сатане (тоже «низвергшемся») смешались в одно. Так низшему Сатане-дезертиру от высочайшего Ангела Света перепало качество изначальности и вселенского могущества. В результате в воображении людей получилась сила, такая же первозданная, как высшее Начало, и равная ему, и противоборствующая ему во зле. Но если следовать логике, то две равные противоположные силы уничтожили бы друг друга еще на стадии своего зарождения, как минус единица и плюс единица, и не было бы никакой вселенной, никакого «творения». — Доказательство нелепости этого вымышленного персонажа математически простое и понятное, как дважды два.

Как будто небольшая ошибка в толковании термина, но из-за этого родилось одно из самых абсурдных и чудовищных порождений человеческого ума. «Дьявол» не может быть изначальным и всемогущим, он — частное явление в некоторых стадиях эволюции. < Мальцев С. А., 2003 >

Настолько тесно низшее связано с высшим, что они имеют некоторые общие атрибуты, в частности — имя. В нашем случае «падшие ангелы» по праву происхождения, родства носят имя и вызываются именем того, кого они предали, — именем Сатаны. Таково важное логическое следствие из всей этой ситуации.

Из-за универсальности этих наименований — Сатаны и Иеговы, каждое из которых может означать и Бога, и дьявола, жрецами ученикам предписывалась величайшая осторожность с их произношением — «Не поминай имени Господа всуе». Произнося имя, не знаешь, кого заденешь своей энергией слова и мысли, чью силу вызовешь в пространстве к действию. Одни и те же формулы-имена применялись в магии как в черной, так и в белой, и результат зависел от малейшего оттенка побуждения, корысти или альтруизма, и еще от тончайшей разницы в произношении. Нельзя проклинать поэтому Сатану (и вообще никого, это исключительная привилегия черных магов) — заденешь настоящего Ангела Света. И, в то же время имя бога Иеговы, произнесенное особым образом, может убить человека на расстоянии (а в итоге и того, кто его произносит). Все это — мощнейшие формулы, спусковые механизмы, приводящие в действие энергии творения или разрушения.

Изначально, говорит древняя наука, до «дезертирства» некоторых иерархов, не было ни одного термина, обозначающего зло как таковое. «Мир не нуждался в том, чтобы называть его». Сатана, Иегова, Асуры, Даитьи, Титаны, Змии, Драконы — все это были имена подразделений иерархии, названия различных по уровню и специализации воинств.

Любой из них, отпав от эволюции с решением создать свой собственный мир на этой планете (или на другой) и править им безраздельно, превращает свое родовое имя в синоним эгоизма, зла. Таким способом, как ни странно это звучит, Сатана стал Сатаной, а Иегова — Иеговой. Многие высокие имена стали обозначать «демонов», «дьяволов». Из этого же можно понять, как легко было «отпадшим ангелам» прятаться за именами своих бывших иерархий, вводя человека в заблуждение, и отбрасывая тень своей сомнительной репутации на настоящих Змиев и Драконов.

Змии, Драконы было общим символическим наименованием высших Посвященных еще со времен зарождения цивилизации Атлантиды. Можно вспомнить слова Христа из Евангелия: «Будьте мудры как Змии». Это были те, кто дали животному человеку, созданному Питрисами, способность к размышлению, самоосознанию и познанию. Они же ускорили развитие человечества через открытие людям науки и искусства, культуры и цивилизации. Все народы на Земле хранят легенды об этих Учителях.

В Книге Бытия, где стадии творения перемешаны, из-за неразборчивости переводчиков и комментаторов Библии они превратились в Змия-Дьявола, подсовывающего человеку плод познания Добра и Зла. Прошли века буквального толкования святого писания, и само просвещение стало считаться дьявольским занятием. Вроде бы нелепость, но нелепость эта диктовала человеку мертвую букву религиозной догмы столетиями, и многие научные истины сгорали в кострах инквизиции заодно с их открывателями.

Вместе с высокими Мудрыми Змиями в преданиях присутствуют и Змии, означающие черных магов, присвоивших себе высокие имена. В Книге Бытия (XLIX, 17, 18 и 5,6) умирающий Иаков, пророчествуя о будущем своих сыновей, говорит о некоторых из них: «Дан… будет змием на дороге, аспидом на пути, уязвляющим пяту коня, так что всадник его упадет назад, … На помощь твою надеюсь, Господи!»; Симон и Левий «братья; орудия жестокости мечи их. В Сод их да не внидет душа моя и к собранию их да не приобщится слава моя». Сод — религиозные обряды еврейских священнослужителей Кадешимов, колдовство.

Так, вся Библия представляет собой историю борьбы двух противостоящих друг другу традиций — Белой и Черной Магии. Каждая из них жила и развивалась под покровительством тех или иных «небесных» покровителей — Иерархов Света или «ангелов Тьмы». По-другому эти традиции еще именовались учениями Правой и Левой Руки, и Правой и Левой Тропой. Отсюда библейская фраза о способности отличать правую руку от левой, в которой выражен смысл умения распознавания и причастности к той или иной традиции. Наши русские слова «право», «правота», «правда», «правильный», «праведность», «правое дело», «православие» — наследие наших «правоверных» предков, история которых была неразрывно связана с волхвами и магами, белыми и черными.

Библейская история евреев выглядит как постоянное противоборство между Наставниками, Пророками, обличающими «мерзости народа израильского» и кастой священнослужителей, не желавших выпускать из рук власть над целым народом.

Но все это не означает, что евреи как народ были орудием зла в истории человечества, какой вывод первой сделала католическая церковь, выселяя их в гетто. Во-первых, вина за все печальные страницы их истории лежит на их священнослужителях, жрецах, использовавших знание в корыстных целях. Во-вторых, никто не заставлял европейцев присваивать себе священные писания евреев. Они, пусть и приукрашенные их историками для поднятия самоуважения народа, были только их интеллектуальной собственностью и ничьей больше. В-третьих, ни один народ не избежал такого же противостояния, борьбы между добром и злом, и каждый народ имеет свои страницы истории, о которых хочется забыть, как о кошмарном сне. < Мальцев С. А., 2003 >

Мы рассмотрели в некоторых подробностях историю этого народа и большей частью в его религиозных терминах, потому что в религиозную жизнь евреев, в их священную литературу уходит корнями религия европейской христианской цивилизации. Без этого не развязать многие узлы исторических противоречий и загадок, событий, произошедших уже в ближайшие к нам эпохи. Эта сокровенная история маленького народа и его предания в миниатюре показывают общие процессы, имеющие отношение ко всему человечеству.

 

Сердце мира

…Со временем его историю стали приукрашивать. Появились сказочные детали о необычном рождении, а вся жизнь его была описана в виде красивой сказки-спектакля, где события следовали строгим закономерностям поэтических мифов, и персонажи больше походили на идеальные символы, далекие от пыли земных дорог, мозолей земных буден и тумана земной скорби.

Приход Будды не был предсказан никакими святыми писаниями и пророчествами. В Индии, стране, где жизнь всех без исключения жителей — от раба-пахаря до царя — подчинялась бесчисленным религиозным законам, праздникам и обрядам, появился человек, заявивший о красоте свободного труда и простоте истинной религии. Его учение было таким же естественным, как его одежда, его слово — таким же незыблемым и жизненно осязаемым, как каменная скала, ставшая любимым прибежищем его последователей.

«Я учил вас не верить только потому, что вы слышали, но только тогда, когда это проверено и принято вашим сознанием».

«Не жизнь, и не богатство, и не власть делают из человека раба, но лишь его привязанность к жизни, богатству и власти».

«Одинокая жизнь в лесу полезна для того, кто следует ей, но она мало способствует благу людей».

«Судя о других по себе, не убивай сам и не будь причиной убийства».

«Никогда ненависть не уничтожалась ненавистью, лишь доброта прекращала ее, таков вечный закон».

«Орошатели отводят воду, куда хотят; лучники выправляют стрелу; плотники сгибают дерево по своему усмотрению; мудрые гнут себя самих».

Будда был человеком.

Вопреки легендам, и чтобы не давать живому облику Сидхартхи Гаутамы Будды обрасти золотой пылью, некоторые верные последователи называют его даже «величайшим из двуногих» — только бы не стали люди делать из него божественного идола, которому невозможно подражать, а можно только поклоняться.

Ситхартха оставил царский трон, хозяином которого был по праву рождения, и отправился в странствования на поиски средства, которое могло бы избавить людей от страдания. Обойдя страны и народы, пройдя через всевозможные йогические истязания плоти и отказавшись от них, он открыл, что искать истину освобождения нужно не вне себя и не в своем земном теле, а только внутри себя, в своем бессмертном духе. И что главная причина, ведущая человека к заблуждениям и духовному рабству, — это невежество.

Однажды, говорит предание, Гаутама Будда на пути к бамбуковой роще, где он жил тогда с учениками, повстречал домохозяина по имени Шригала, который в мокрой одежде, с распущенными волосами и со сложенными руками, кланялся на все четыре стороны света, а также по направлению к зениту и надиру. Будда знал, что этот обряд, по традиционным представлениям, должен был защитить дом человека от несчастья. Он спросил Шригалу: «Почему совершаешь ты этот странный обряд?» < Мальцев С. А., 2003 >

Шригала ответил: «Ты считаешь странным, что я охраняю мой дом от влияния злых духов. Я знаю, что Ты, о Гаутама Шакьямуни, которого люди называют Татхагата, Благословенным Буддою, считаешь, что вызывания бесполезны и не обладают никакой спасительною силою. Но выслушай меня и узнай, что, совершая этот обряд, я почитаю, уважаю и исполняю завет моего отца»

Тогда Будда сказал: «Ты поступаешь хорошо, что почитаешь и уважаешь завет твоего отца; и твой долг — охранять твой дом, твою жену, твоих детей и детей твоих детей от пагубных влияний злобных духов. Я не вижу ничего плохого в совершении обряда, завещанного твоим отцом. Но я вижу, что ты не понимаешь обряда. Позволь Татхагате, который сейчас говорит с тобою как духовный отец и кто любит тебя не меньше, чем любили тебя твои родители, позволь ему объяснить тебе смысл этих шести направлений.

Чтобы охранить твой дом, этих обрядов недостаточно. Ты должен охранить его добрыми поступками по отношению к окружающим людям. Обратись к твоим родителям на восток, к твоим Учителям на юг, к твоей жене и детям на запад и к твоим друзьям на север, и точно установи зенит твоих благочестивых почитаний и надир отношений к твоим слугам.

Такого благочестия хочет твой отец от тебя. Пусть совершение обряда напомнит тебе о твоих обязанностях».

Шригала с великим уважением посмотрел на Будду, как на своего отца, и произнес:

«Истинно, Гаутама, Ты Будда, Благословенный и Святой Учитель. Я никогда не понимал, что я делал, но теперь я знаю. Ты открыл истину, которая была сокрыта, как тот, кто приносит лампаду в темноту…»

Среди миллионов лампад, горящих в тысячах храмов, освещенный со всех сторон светом, человек может пребывать в духовной темноте. Если забыта сущность обрядов, придуманных когда-то для воспитания высокой мысли, то нужен наставник, который вернет древним формулам забытый смысл.

Будда учил самоконтролю, нравственности, состраданию, мужеству и самопожертвованию — высшим религиозным заповедям. И не просто учил, а делал их убедительными своим примером. Но почему тогда против него поднялась волна возмущения и гонения во всей Индии? Почему священнослужители-брамины ополчились против него и стали разжигать ненависть к Будде в сердцах простых людей?

И в личной, и в бытовой жизни человека не было ни одного события, в котором бы не участвовал брамин со своими обрядами. В течение тысяч лет брамины постепенно навязали Индии наследственную систему каст, разделивших население на несколько иерархических уровней. Во времена зарождения религии Индии это разделение не было наследственным и напоминало больше принадлежность к разным профессиональным группам — священнослужитель, воин, ремесленник, простолюдин. Из касты в касту можно было перейти благодаря личным заслугам. Брамины, чтобы обеспечить своим детям легкое существование и заработок за посредничество между божествами и человеком, так дополнили древние святые писания и комментарии к ним, что наследственность каст стала казаться узаконенной самими священными книгами предков. Для миллионов людей она стала главным условием жизни, при котором они рождались, жили и умирали. < Мальцев С. А., 2003 >

Кроме того, брамины внесли в священные книги поправки, доводившие обряды до абсурда и делавшие жизнь бесконечным бегом по кругу религиозных жертвоприношений, в котором главной жертвой человека богам, а вернее сказать — браминам, была сама его жизнь. Например, стоило в тексте в слове «Агре» — алтарь — заменить некоторые буквы, как оно превратилось в «Агни» — огонь, и вот уже жена, верная «заветам предков», напоенная обезболивающими отварами, добровольно ложится рядом с телом умершего мужа на погребальный костер, вместо того, чтобы восходить к алтарю.

Столетиями курились благовония перед позолоченными статуями богов в храмах, и сотни лет живые вдовы сгорали вместе с мертвыми мужьями в погребальных кострах.

Традиции миллионов людей — это привычка каждого из них, с которой каждый рождается, вырастает и умирает, и никакие нелепости религии, вошедшие в привычку, в рефлекс, не вызывают подозрения. Жизнь течет по своему привычному руслу, пока не появляется человек, усомнившийся в логичности и истинности выродившейся религии.

Будда говорил браминам, считавшим себя избранными высшими существами: «К чему привела ваша отделенность? За хлебом вы идете на общий базар и цените монеты из кошеля шудры. Ваша отделенность просто называется грабежом. И священные вещи ваши просто орудия обмана».

Вся Индия была в духовной власти браминов и вся она восстала против того, кто пришел вернуть религию к ее первоначальной простоте и чистоте. Великий человек стал изгнанником.

Еще меньше повезло Орфею в древней Греции. Он принес с Востока новое чистое учение, науку, которая раскрывала смысл, спрятанный за символами древних мифов. А вместе с наукой он дал людям пример мощного искусства музыки. Пение Орфея очаровывало не только людей, но и птиц, и животных, и сама природа сливалась с ним в гармонии звука.

Но Орфея убили жрицы старой выродившейся религии. И никто не вступился за него и за истину, которую он принес.

Греческий ученый Анаксагор (500–428 до н. э.), посвященный в древнюю науку, видел невежество народа, поклонявшегося пустым религиозным символам, видел жрецов массовых культов, которым на руку было это поклонение и невежество. Но после того, как он попытался сказать истину, что мир на самом деле не таков, каким его преподносит религиозная догма, что Солнце, например, огромно и больше даже, чем вся Греция, толпа фанатичных защитников религии стала преследовать его, пытаясь убить.

Посвященный Эллады художник Фидий (5–4 в. до н. э.) тоже выпил свою чашу яда от благодарных сограждан. Он дал родине такие творения искусства, которые никто никогда не смог превзойти, но постоянный поток доносов превратил его в несчастного изгнанника.

Пифагор, ученый и философ, живший за сто лет до Анаксагора, был зарезан жрецами старого культа. Его свет Истины мешал тьме невежества.

После Пифагора осталась научная школа, ученики. Но постепенно его духовное наследие растворилось в общем потоке человеческих поисков истины и заблуждений. Избежали забвения только некоторые общие намеки на учение и приснопамятная «Теорема Пифагора». А ведь его слово, когда он вернулся из странствия по Востоку, само было подобно мощному неудержимому потоку, увлекавшему мыслящих людей к свету точной науки. После первого же его обращения к народу две тысячи человек вместе со своими семьями последовали за ним на юг Апеннинского полуострова строить по законам науки новое государство, которое они назвали Великая Греция. Зарождение, может быть, целой новой цивилизации остановил нож священнослужителя.

Современное эйнштейновское «Бог не играет в кости» в учении Пифагора было правилом о строении мироздания на основе гармоничных математических законов, настолько красивых, что он дал им название Музыка Сфер. Эти сферы-циклы жизни, складывают друг друга и взаимодействуют друг с другом на основе Меры Красоты — Золотой пропорции.

Наука о мироустройстве символизировалась Древом Познания, тем самым, плодом которого насладились Адам и Ева — первые расы людей. В том, что под плодом Древа стали понимать нечто другое, заслуга священнослужителей, неразборчивых в букве святого писания.

Золотая пропорция и Древо Познания. «Златая цепь на дубе том…» Общие детали разных, разъединенных веками символов постоянно возвращают нас к единому учению древности и его творениям. < Мальцев С. А., 2003 >

Наш неутомимый кот-ученый напоминает нам о мегалитах. Профессор Оксфордского университета А. Том, обследовавший сотни мегалитических памятников, сделал вывод, что все они сооружены по единым «пифагорейским» математическим канонам. Конечно же, это говорит не о том, что Пифагор в течение тысяч лет руководил строительством этих монументов на всех материках, а о том, что он был Посвященным, учеником высших Посвященных, Хранителей Науки, и от них получил свои знания.

Огромные сети символов древнего учения раскинулись по всей планете Земля, которая была для наших предков одной большой лабораторией.

О знаменитой пустыне Наска, о ее огромных рисунках, понятных только с высоты птичьего полета, наслышаны многие. Но мало где пишется о том, что из всех ее тринадцати тысяч узоров только тридцать изображают птиц и животных, остальные — это прямые линии, синусоиды-волны и спирали. Подсчитано, что на их создание вручную ушло бы не меньше ста тысяч человеко-лет, но еще больше впечатляет масштаб линий, многие из которых, начинаясь на равнинах, проходят по вершинам гор. Даже Панамериканское шоссе, пересекающее плато Наска, выглядит на аэроснимках не таким прямым и идеальным, как они. < Мальцев С. А., 2003 >

А территорию Азии покрывает сеть других рисунков, достойных руки сверхчеловеческих гигантов. На обширных пространствах от Средиземноморья до Индии сооружены многочисленные глинобитные холмы, объединяемые под общим старинным названием Тепе — «холм». Они тысячелетиями служили фундаментами для поселений многих народов, сменявших друг друга в этих местах. Тепе в те времена, когда они были созданы, выделялись среди зеленой растительности красно-бежевым цветом глины. Все вместе они, по наблюдениям археологов, образуют на поверхности планеты гигантскую планировочную систему, ориентированную строго по меридианам и представляющую собой целый свод каких-то загадочных символов, видеть и систематизировать которые можно только с помощью аэрокосмической картографии.

В XIX веке английский ученый Ральстон Скиннер, посвятивший себя расшифровке с помощью математического символизма Каббалы древних мифов, имен богов в святых писаниях, пропорций пирамид, святилищ и монументов, сделал вывод:

«Существовал древний язык, который в наше время кажется нам утерянным, но следы его существуют, однако, во множестве… Особенность этого языка состояла в том, что он мог заключаться в другом и быть скрытым, и быть понятым лишь при помощи специального знания. Буквы и знаки слогов обладали, в то же время, способностью выражать числа, геометрические фигуры, начертания или идеографы и символы, скрытый смысл которых был окончательно пояснен притчами, в форме целых повествований или отрывков их, и в то же время, это могло быть изложено отдельно, независимо и различно, в начертаниях, каменных изваяниях или земляных сооружениях…»

То есть и легенда-миф, и линии Наска, и холмы Тепе могут передавать в ключе этого универсального мирового символизма некие общие истины космического порядка. А ветхозаветное предание о Вавилонской башне и «смешении языков», оказывается, вобрало в себя отзвук еще одной исторической истины — воспоминание о едином международном языке, употреблявшемся когда-то Посвященными всех народов.

Невольно вспоминаются сказки наши русские, оформленные Пушкиным в соответствии с одному ему знакомыми смысловыми закономерностями.

Почему, например, «тридцать три богатыря» в его поэме и тридцать три миллиона богов-строителей вселенной в пантеоне индуизма? «Дядька их морской» созвучен главе этих богов Браме-Ишваре, Логосу, сыну Майи. Майя, богиня Моря, вод космического Пространства. Она же «Мириам ясноокая» евреев, Мария, мать Христа. Мать с младенцем в руках, стоящая на серпе лунного месяца, какой ее под именем Мут изображали египтяне. «Месяц под косой блестит, а во лбу звезда горит…»

Царь Саргон халдеев, по преданию, младенцем был найден в закрытой и запечатанной смолой корзине, плававшей в водном потоке. То же самое и Моисей. И в халдейско-еврейское символическое предание о царях-пророках можно было бы добавить кусочек из «Сказки о царе Салтане, о сыне его славном и могучем богатыре князе Гвидоне Салтановиче и о прекрасной царевне Лебеди»:

«Сын на ножки поднялся,

В дно головкой уперся,

Понатужился немножко:

«Как бы здесь на двор окошко

Нам проделать?» — молвил он,

Вышиб дно и вышел вон».

Царь Салтан. Уберем из имени одну букву и получим имя, вокруг которого нагромоздилось исторически столько противоречий. Кто где отец и кто сын, и кто чей сын, поди разберись, когда священнослужители Бабариха и «ткачиха с поварихой» из века в век плели нити своих интриг, запутывая до неузнаваемости великие древние символы, и варили варево идолопоклонства мертвым статуям. И сделали, в результате, свою «не мышонка, не лягушку, А неведому зверюшку» — вечного дьявола с рогами и копытами, тень которого в человеческом сознании на века закрыла реального Ангела Света.

Во всех этих сказках «орешки не простые, в них скорлупки золотые», а «ядра чистый изумруд». Поэтому, наверное, и приходил Пушкин в негодование, когда говорили, что сказки его для детей написаны. Просто мы еще не доросли до их понимания.

Тридесятое Царство. Расстояние от Земли до Луны можно измерить тридцатью земными диаметрами. Герой сказки отправляется в это царство вызволять из плена Тьмы свою единственную и ненаглядную половинку, половинку своей души. Чтобы соединиться со своей высшей душой, что сравнивалось и в мифах, и в учении Будды и Христа с таинством брака, нужно отстоять право на это в борьбе с силами зла, которые скрываются в самом человеке и являются животной частью его натуры. Борьба проходит через постоянное утончение и победу над мало-малейшими своими недостатками — от дерева к сундуку, от сундука к зайцу, от зайца к утке и так до яйца и до маленькой иголочки, в которой заключена смерть Кащея, низшего зла, которое кроется в каждом. («Мудрые гнут себя самих») Герой обретает свою высшую половину, низшая человеческая половина души соединяется с высшей и становится единой с ней, и так она никогда не окажется во власти разлагающейся Луны — в Тридесятом Царстве.

С Востоком мы имеем не только общие мифологические (тайно-научные) корни, но и языковые. От них у нас осталось много элементов, на которых строятся слова русского языка. Сказать на санскрите «Дай мне огонь» будет «Дехи ме агни». «Тримурти» с санскрита переводится как «Три лика» — Троица, как мы говорим о божестве в трех лицах. «Мурти» у нас со временем изменилось в «морду» и приняло уничижительный оттенок. «Веды» (священные книги Индии) — ведать, знать. «Знание» на санскрите — «джнана», например, Джнана-Йога — Йога Знания. «Йога» — от корня «йодж», единство, «йод» и «ед» — одно. «Джива» — наше «жизнь».

А в философии самого русского языка, как самостоятельного образования, заключена удивительная научная глубина, словно читаешь краткие определения из современной квантовой физики. Это энергетика в своей кристаллизованной форме.

«С-луч-ай», «с-луч-айность», «с-луч-илось» — случение, встреча потоков энергии, лучей жизни. И что интересно, в философии русского языка слово «случайность», раскрытое таким образом, уже означает нечто другое, чем просто бессмысленность, недоразумение. Это уже философское утверждение смысла в любом событии жизни.

«Кач-ество» — образовано от корня «кач» (как от «купец» — «купечество»), единого и для «кач-ки», «кач-аться»; говорит о том, что сущность предмета или явления в высоте, частоте колебаний его энергии, вибрации — кач-естве.

Весь «Мир» в русском языке одно и то же, что и «мир», в смысле умиротворения, миролюбия и мирного сосуществования всего и вся. Также и весь «Белый Свет» — это Миро-Здание, построенное на стройных и красивых законах Света, и весь белый свет немыслим без этого для тех, кто складывали душу русского языка — наших мудрых предков.

«Лад-но», «лад-ный». «По-лад-или» — сошлись в стройном гармоническом ряду общей энергии, основа которой — семеричный-двенадцатеричный Лад, главный элемент Музыки Сфер. «Гармония» — «гармонь», «лад» — «лад-онь» — намекает на то, что некий музыкальный строй индивидуальной энергии человека отражен на его лад-ошке.

Музыкальный строй гармоничный дает подобное «ладу» слово «ряд» — «Посидим ряд-ком, поговорим лад-ком». Им — рядом — мы мерим по-ряд-ок, ряд-имся и на-ряж-аемся. И все у нас должно быть в по-ряд-ке, то есть жизнь-судьба выстроится по красивому, ладному ряд-ку.

«Кол-есо» нашей жизни и всего мира крутится от слова «кол», означающего и центр вращения, ось, и окружность вращения, цикл. «Кол-есо», «кол-овращение», «кол-довать» (ни один обряд не обходится у кол-дунов и шаманов без вращения, кругового нагнетения энергии), «кол-обок» (круглый бок), «кал-ач». И от «калача» русского не далеко до «Калачакры» и «Калавады», восточных наук о космических циклах. Имя бога времени на Востоке — Кала. «О-кол-о» — в округе, в черте окружности вокруг оси, «о-кол-ица» — пространство, очерченное кругом нашего мира.

«Кал-итка»- «ворота» вращающиеся, от слова «ворот», «вращение».

«Вращ-ение» — суть эволюции. «Раз-вит-ие» — витие, закручивание, нарастание витков спирали совершенствования, какое мы можем увидеть и в завитом стебле любого растения, и в закрученной спирали молекулы ДНК, и тогда «раз-вращ-ение» — распад спирали эволюции, ее разламывание, превращение в бесформенную, лишенную силы сопротивления и упругости нить.

«В-ра-щение», «ра-щение» — из него выделяется самый интересный корень «ра». «Ра-стить», «ра-сти». Что это такое — Ра?

Это само наше Солнышко. Солнце, Ярило, славяне в древности называли в обратном порядке, не Яр (Жар), а Ра. Таким было старое название великой русской реки Волги, и город один на ней до сих пор называется Сама-Ра. Этот корень мы произносим в «Ра — дуге», солнечной дуге, в «Ра-стении». И в «Ра-дости», когда душа достигает блаженства солнечного света, духовной «К-Ра-соты». Мы тянемся, как ра-стения, к нему — к Ра в «к-Ра-соте».

И также — «Ра» — Высшее Солнечное Начало называлось не только на санскрите в Индии, но и у египтян, и у майя за Атлантическим океаном. И в тайном священном языке инков, который лингвисты теперь опознают по многочисленным санскритским корням в языках племен, для которых инки, народ, прибывший из-за океана, были учителями цивилизации и культуры.

Существовал и существует единый центр, который незримо посылает зерна Ра-зума по народам и странам. Хоть языки народов и формируются во взаимовлиянии и взаимоперетекании, но остаются в них эти, пусть и скрытые, но величественные глубоконаучные зерна, давая нам право на звание человека разумного. < Мальцев С. А., 2003 >

Одно из таких зерен — общий корень в восточном слове «Будда» и в термине кельтских жрецов-друидов«Буддуд». Он означает Высшую Мудрость. Еще он в названии святилища на иврите — «Ти-бутта». В китайском языке «Ти» — это Бог, а другой вариант еврейского «Ти-бутта» — «Тебет». Это кроме святилища означает еще и «Ковчег Ноя», и плавающую колыбель Моисея. Символизм этих ковчегов божественной мудрости дает нам направление на Восток, в сторону его высочайших горных систем, главная и самая большая из которых — Тибет.

Сотни тысяч лет эти места были для самых страшных потопов неприступным ковчегом.

Где могли укрываться от любых катаклизмов Посвященные атлантов и их потомки? Где могли основать вечный нерушимый центр своего знания и традиции жрецы древности? Здесь.

Сюда, в направлении к этим бескрайним заснеженным горным лабиринтам указывают предания народов Европы и Азии. Об этом гигантском каменном конгломерате они говорят как о Стране, где боги спускаются с небес на землю. Легенды Востока называют эти земли в Центральной Азии Белым Островом Посвященных. Отсюда пришел со своими сподвижниками германский бог Один. Сюда летал царь Рама за мудрым советом и силой. На подступах к этим местам остановилась непобедимая армия Александра Македонского, не способная воевать с громом и молниями мудрецов-гимнософистов, очертивших линию предела человеческой дерзости. Здесь, у озера Манасасаровара в Тибете, со слов великих Наставников были записаны Веды.

Древняя наука учит, что все создания космоса имеют единую схему устройства. Большое отражается в малом, и малое — в большом. Планета Земля имеет свою макушку-темя и нижнюю точку тела, это северный и южный полюса. И еще у нее, как и у человека, есть сердце. Оно в каждый большой период эволюции находится там, где зарождается и развивается очередная раса людей, объединяющая несколько малых рас.

Сердце — это центр претворения, трансформации энергий, фокус в магните планеты, как и в магните человека. Мощные горы фокусируют, собирают под собой потоки космической энергии, льющиеся из пространства, и в этом месте возникает как бы магнит в магните. По этому принципу работают пирамиды — идеализированные геометрические копии природных гор, отсюда их повсеместное применение в цивилизациях древности (но только не полых пирамид, дающих обратный результат).

Во времена зарождения и возмужания расы атлантов сердце планеты с высочайшими вершинами было горной системой на ее континенте, называвшейся Атлас. Память об этом символически отразилась в мифе греков о великане Атланте, Атласе за Геракловыми Столпами (Гибралтарским проливом), держащем на плечах небо. Тогда, когда Атлантида миновала точку наибольшего величия и стала клониться к своему закату, на новом месте стала подниматься новая суша с новыми будущими крупнейшими горными системами и хребтами — Алтая, Гиндукуша, Памира, Тибета, Гималаев, Кунь-Луня. Центр Священной Науки перешел на новое место, куда теперь Мать-Земля обратилась своим сердцем и согревала около него нарождающуюся новую расу.

В новом центре были заложены первые основания священной неприступной Страны. Змии, Драконы, как называли Посвященных из-за их обычая жить в пещерах, построили здесь в недрах гор свои научные лаборатории и библиотеки. Сеть тайных троп и подземных ходов-тоннелей связала их между собой и с внешним миром, минуя опасные горные хребты и пропасти, которые вместе с самыми мощными средствами психотехники надежно закрыли эти места от любопытства человека и от вторжения адептов Левой руки. Здесь в безопасности можно было заниматься всеми научными исследованиями — от селекции полезных злаков до астрономии и технических средств для полетов за пределы «царства ветров».

К Белому Острову со всех концов мира сходились пути руководства научными жреческими центрами и династиями правителей, следовавших учению древней Науки. В этих связях с Высшими Посвященными черпали свою мудрость и силу царства Индии, Китая, Халдеи-Вавилонии и Египта.

В китайской иероглифической карте древней книги Фо-го-цзи Сад, населенный Драконами Мудрости обозначен между высочайшими вершинами в сердце Азии. Туда, как о том говорят священные книги Китая, к «Великим Учителям Снежной Горной цепи» совершали путешествия китайские императоры Юй Великий (XXIII в. до н. э.), «благочестивый мистик и великий адепт», и Яо (XXIV в. до н. э.), который после посещения Учителей сделал вывод, что его правление отнюдь не было идеальным.

В очерке «Нибелунги. Мировая история по преданиям» композитор Рихард Вагнер писал о «дивной стране в глубине Азии», духовной прародине современного человечества. Сюжет его оперного цикла о Нибелунгах был навеян древнегерманскими преданиями о восточных «властителях мира». Даже в первоначальном варианте оперы «Нибелунги» в качестве главного героя присутствовал не Парсифаль, а Гаутама Будда. Вагнер знал, что страна, где, по представлениям благородных рыцарей средневековья, хранится Святой Грааль, Чаша Бессмертия, находится на Востоке, среди самых высоких горных вершин. Это страна Шамбала, центральное понятие всего буддийского учения, а сам Будда, как и другие великие Подвижники, был одним из ее сотрудников.

Великая тайна окружала все, что было связано с этим местом и путями к нему. Это можно увидеть на примере свидетельства о первом посещении его Гаутамой Буддой. Приведем его, не убирая никаких деталей, потому что они интересны и очень характерны.

«Владыка Будда действительно покинул родной город. Действительно созерцал под деревом мудрости. Действительно учил в Бенаресе. Действительно окончил Учительство Свое в Кушинагаре, но века прибавили много басен.

Владыка покинул родной город на коне в сопровождении посланного слуги. Дорога лежала на северо-запад вдоль долины реки. Две недели продолжался ускоренный путь. Когда миновали горные проходы, кончился конный путь, дальше вела охотничья тропа.

Здесь явленный слуга оставил Его, но на прощание сказал: «Брат Царевич, иди и когда найдешь хижину охотника, передай ему этот кусок дерева». И дал Ему кусок дерева с тремя знаками.

Владыка шел семь дней по тропе. На восьмой день дошел до хижины. Дверь была открыта, и высокий старик, одетый в старую, грязную поддевку, стругал дерево.

Владыка обратился с приветствием, согласно обычаю Индии. Но охотник рассмеялся и указал на дерево. Владыка вспомнил о куске дерева и передал ему. Старик внимательно осмотрел знаки и добродушно указал на стол в хижине. Владыка понял приглашение и отведал дичь и мед. Затем старик знаками указал Владыке отдохнуть.

Когда Владыка Будда проснулся, солнце только что озарило снега. Охотника не было в хижине, но со двора раздавался стук его топора. Но вот его фигура показалась в дверях и подала Владыке питье из меда. Затем старик взял суму и копье и указал на солнце. Владыка понял, что пора в путь и, взяв посох, вышел из хижины. Старик трижды поклонился Ему и указал следовать.

Подойдя к кустарнику, он раздвинул ветви, и обнаружилась узкая тропа. Он сделал знак Владыке следовать за ним и быстро пошел вперед, указывая на солнце. Так шли они до полудня, лес начал редеть и стал доноситься шум реки, они вышли на берег.

Старик натянул лук и послал стрелу. Молча ждали они. Владыка снял с себя оставшиеся украшения и подал старику. Но тот указал бросить в реку.

Вот появился на другом берегу высокий человек, выдвинул челн и направился к ним. Кафтан его был оторочен мехом и лицо очень смуглое, широкое. Достигнув берега, незнакомец поклонился Владыке и пригласил в челн.

Владыка хотел проститься с охотником, но тот незаметно исчез. Незнакомец также хранил молчание. Достигнув берега, они сели на коней и стали подыматься в гору.

Ночью достигли они предела снегов и на рассвете спустились в Обитель».

Характерная деталь: проводники Будды твердо знают, что слово — серебро, а молчание — золото. < Мальцев С. А., 2003 >

Заметна простота земного пути в общину Высокой Мудрости. Никаких джинов, никаких ковров-самолетов. Простая тропа проходится в Священную Страну земными ногами и оттуда уже возвращается в мир Будда-Учитель, запустивший на тысячи лет колесо великого Учения, которое подвигло на духовный поиск сотни миллионов людей.

Вычтем в уме, как в математическом примере, Будду из истории, что останется? Что останется, если вычесть других Учителей?

Что останется, кроме базара и войны?

Сама ли по себе происходит эволюция человечества? Из «обезьяны» — в Леонардо да Винчи?

 

Свет великих Мистерий

«Евангелие есть величественная драма, пародированная и разыгранная лукавцами до ее назначенного часа» — такой вывод в своем многотомном исследовании дохристианских религий сделал один из католических историков XIX века маркиз де Мирвилль. Он считал себя просвещенным каббалистом, поскольку занимался изучением древних рукописей под руководством знатока еврейской каббалы раввина по имени Драх, обращенного в католическую веру.

Маркиз вместе со своим наставником был допущен в святая святых Римской церкви — Ватиканскую библиотеку. Это предусматривала ответственная миссия, возложенная на него Ватиканом, — раз и навсегда покончить с научными гипотезами о заимствовании христианской церковью всех обрядов и мифологического символизма из религиозных и оккультных учений древности. Полное совпадение аллегорий христианских таинств и притч с обрядами и мифами Греции, Египта, Вавилонии, Индии всегда было для церкви очень неприятным обстоятельством, бороться с которым стало особенно трудно, когда начали набирать силу такие науки, как археология и сравнительная мифология.

Маркиз де Мирвилль изобрел для своего работодателя новую тактику защиты от обвинения в плагиате. Собственную сравнительную мифологию, которой посвятил несколько своих трудов, он подчинил одной цели — дотошно и убедительно доказать, что все «языческие» боги, пророки, учителя мудрости приходили на землю с миссией от самого Дьявола заранее изображать то, что суждено пройти и сказать Иисусу Христу.

Дьявол, рассуждал Мирвилль, благодаря своему сверхъестественному дару предугадывать самые тайные замыслы Бога, прознал про готовящееся пришествие Спасителя и дал слугам задание заранее — за тысячи лет — изобразить его, спародировать во всех эпохах и во всех народах. Тогда люди, сопоставив события из жизни Христа и приключения героев древних преданий, убедятся в их похожести и не смогут поверить в то, что Христос — единственно истинный Спаситель, Мессия, Сын Божий и сам Бог.

В итоге своего исследования де Мирвилль пишет:

«Мы указали на нескольких полубогов и также на «весьма исторических» героев языческого мира, которые с момента их рождения были предназначены обезьянничать, и, в то же время, они обесчещивали рождение героя, который был вполне Богом, перед которым вся земля должна была преклониться; мы проследили, что все они рождались подобно ему от непорочной матери; мы видели, как они удушали змий в своих колыбелях, сражались против демонов, совершали чудеса, умирали мучениками, сходили в низший мир (Ад) и вновь воскресали из мертвых. И мы горько оплакивали, что боязливые христиане считали своим долгом объяснить все подобные тождественности совпадениями в выборе мифов и символов. Очевидно они позабыли слова Спасителя — все, кто приходили до меня, были ворами и разбойниками — слова, объясняющие все…»

Другого вывода добропорядочный подданный Ватикана, с головой погрузившийся в сравнительную анатомию древних аллегорий, сделать не мог. И в оправдание своей гипотезы маркизу пришлось добавить немного лукавства — насчет «воров и разбойников». < Мальцев С. А., 2003 >

Фраза о «ворах и разбойниках» попала в Библию из более древнего документа — Книги Еноха. К такому открытию пришел другой добропорядочный католик — архиепископ Лауренс. В его предисловии к переводу этого старинного манускрипта читаем: «Просматривая корректуру Книги Еноха, мы еще больше изумлены сходством с Писаниями Нового Завета. Так притча об овце, спасенной добрым Пастырем от наемных стражников и свирепых волков, совершенно явно заимствована евангелистом Четвертого Евангелия из Еноха LXXXIX… и, таким образом, открывается истинный смысл этого до сих пор таинственного места в притче Иоанна — «все, кто приходили до меня, были ворами и грабителями» — изречение в котором мы ныне усматриваем явный намек на аллегорических пастухов Еноха».

Результаты исследований двух историков противоречат друг другу и, следовательно, один из них не прав. Но кто?

Один выдвигает собственное очень решительное предположение о лживости и коварстве всех древних и античных героев, чтобы подогнать мифологию всего человечества под исключительность и божественность своего героя. Второй честно признается в том, что, оказывается, многое в писании о жизни Христа заимствовано из другого очень древнего документа, Книги Еноха.

Следуя методу маркиза де Мирвилля можно было бы поправить архиепископа, сказав, что Енох тоже родился и написал свою книгу в соответствии с точно разработанным планом Дьявола. Только тогда непонятно, почему Дьявол все время оказывается сообразительнее, предусмотрительнее Бога. Неужели божество должно быть таким недотепой?

Книга Еноха входит в разряд книг-апокрифов, которые в богословии не могут считаться абсолютно достоверными, хотя само слово «апокриф» означает не «сомнительный», а происходит от «крипто», «прятать». Это нечто тайное, не для общего употребления, — книги, которыми пользовались жрецы тайных школ и тайных обществ в тех местах, где нужно было скрывать свою ученость от священнослужителей массовых культов и их фанатичных последователей. Такими книгами были и Евангелия-апокрифы, которые, хоть и описывали жизнь Христа, но были отвержены церковью.

Также как в Коране Посвященным дается общее имя Идрис, также как у египтян имя Тот было именем не личным, а общим для собрания и династии жрецов, также и собирательное имя Енох означало Наставник, Посвящающий на языке евреев. В переводе с греческого Енохион — это «Внутреннее Око» и «Ясновидец», то есть «Адепт Тайной Мудрости». Книга Еноха была одним из символических писаний, относившихся к сокровенной литературе, подобно каббалистической Книге Чисел халдеев, Зохару евреев и Книгам Гермеса египтян.

Всех вместе Посвященных всех народов тоже можно объединить под таким же общим именем, как, например, Змии, Драконы или Учителя Мудрости.

Более современным собирательным термином могло бы быть «Ученые», но сейчас это звучит нелепо, поскольку мы уже привыкли, что наш ученый, создатель какой-нибудь сверхбомбы, подчиняясь только своему начальству, не обязан быть человеком духовным, мудрым и отвечать за свои действия перед совестью и перед всем человечеством. В древности мы видим совсем другое отношение к знанию, оно доверялось только тому, кто был этого достоин, и притом, не интеллектуально, а нравственно.

Часто местные собирательные и личные имена «богов» — Посвященных — переходили вместе с Наукой от одного народа к другому, создавая совпадения в мифологическом символизме. Как, например, имя Геркулес. Римляне звали его Геркулесом, греки — Гераклом. К грекам он «пришел» заодно со своими подвигами из Египта, а в Египет еще раньше перекочевал из Индии. Диодор Сицилийский (90–21 до н. э.), древнегреческий историк писал о нем: «Геркулес родился среди индийцев и, подобно грекам, они наделяют его палицей и львиной шкурой».

Геродот, рассуждая об исторических корнях Геркулеса, сообщает: «О греческом Геркулесе я нигде в Египте не мог добыть каких-либо сведений: … Египет никогда не заимствовал этого имени у греков. … Геркулес, … как они [жрецы Египта] утверждают, является одним из двенадцати великих Богов».

Так Геркулес-Геракл, совершивший двенадцать подвигов, оказывается одним из двенадцати богов.

Один из двенадцати сам включает в себя двенадцать элементов. Это уже как будто прозрачный намек на двенадцатеричные сферы-циклы, входящие одна в другую. И такой переход от человека к пространству и времени не будет надуманным. < Мальцев С. А., 2003 >

В символизме Посвященных, где малое отражает большое, общие имена и термины обозначают схожие элементы, относящиеся к разным космическим уровням — от человека до звезд. Как, например, макушка планеты и макушка человека могут быть названы Теменем. А могут и то, и другое называться Верхним Полюсом. И оба названия — и Темя, и Верхний Полюс — будут правильны и точны в своем сравнении, отражая суть явления. Поэтому Геракл с двенадцатью подвигами может обозначать как реального исторического героя, жившего в определенную эпоху, так и нечто более глобальное.

Например, космический цикл прохождения Солнца через 12 знаков Зодиака — цикл жизни героя по имени Солнце, совершающего 12 продвижений-»подвигов» на своем пути. Все зависит от того, какой уровень мы рассматриваем, так же, как в случае с Сатаной.

Если мы приложим к этому сопоставлению Геракла и Зодиака главную идею астрологии о влиянии циклов планет и звезд на судьбу человека, то такая сложная мешанина героев, богов и созвездий перед нашим взором выстроится в четкий космический механизм, в котором все явления-объекты проходят через одни двенадцатеричные циклы жизни. Каждым из двенадцати периодов духовного пути человека руководит соответствующая планета, а той, в свою очередь, — соответствующее созвездие. И получается, что наша жизнь, находящаяся под влиянием сложного движения небесных тел, «записана в небесах».

А можно сказать, что жизнь небес записана в нас, поскольку пути звезд и наши пути четко скоординированы. А еще логичнее заключить, что жизнь и наша, и «небесная» записаны в неких общих космических законах, руководящих всем движением и развитием мира — в нотах шкалы мировой энергии и в их музыкальных взаимодействиях, в Музыке Сфер.

Символизм Геракла дает ключ к двенадцатеричности, заключенной одна в другой. Он один из двенадцати богов и сам совершает двенадцать подвигов. С другой стороны, двенадцатеричность космической гаммы — это та же семеричность, если не брать во внимание «промежуточные» ноты-элементы мировой энергии (они на клавиатуре рояля черные, как бы в тени). Поэтому, наряду с двенадцатью «племенами Израиля», символизирующими 12 знаков Зодиака, Библия уделяет место и числу семь:

«Премудрость построила себе дом,

Вытесала семь столбов своих».

И большинство богов в мифах имеют в своем символизме семеричность. Енох в легендах — седьмой патриарх. Патриархов Индии, называемых в Ведах общим именем Риши, семь. Лира бога Солнца и Красоты Аполлона — семиструнная.

А получил Аполлон эту лиру от другого бога, бога мудрости, искусств и науки Гермеса. Так через семиструнную лиру и бога красоты мы подходим к науке Гермеса, изучающей проявление этих законов семеричности на всех уровнях жизни.

Наше слово «герметичность», означающее «полную непроницаемость», «недоступность», происходит от имени великого египетского Иерофанта (Адепта) Тайной Науки Гермеса Трисмегиста. Трисмегист означает «Трижды великий». Имя Гермеса было общим для династии жрецов, и, в то же время, оно было именем некоей Индивидуальности, воплощавшейся в Египте из эпохи в эпоху в качестве верховного жреца, чтобы духовно покровительствовать своей родине. Другое имя Гермеса — Тот.

Некоторые воплощения Гермеса-Тота произошли еще до потопов, в том числе до того потопа, что лизал 12 тысяч лет назад лапы Большого Сфинкса. Сделать вывод об этом можно из записей главы египетского жреческого центра в Гелиополе Манефона (4–3 вв. до н. э.), составившего историю Египта, из которой в современную науку перешло общепринятое разделение египетской истории на периоды Древнего, Среднего и Нового царств и на 30 династий фараонов. Манефон упоминает содержащие важные знания тексты, «сделанные на священном языке и священными знаками Тотом, первым Гермесом», которые «были переведены после потопа… и записаны иероглифами».

Об этом же предвидении жрецов, которые «построили в Нижнем Египте много пирамид из камня для того, чтобы спастись там во время надвигающейся гибели», сообщает арабский ученый Абу Балкхи (9-10 вв. н. э.).

Египетские Посвященные принадлежали к тому же Братству, что и Посвященные Атлантиды, заранее оповещенные о потопе. Неумолимые воды разрушительных наводнений смывали не один раз цивилизацию Египта, но раз за разом он воскресал благодаря тому, что его душа — Культура и Наука — сохранялась его жрецами. Древность Египта огромна. < Мальцев С. А., 2003 >

Во времена зарождения Эллады Египет уже был цивилизацией, давно познавшей вершину величия и могущества. Грекам-эллинам он представлялся седобородым старцем, у которого можно было многому поучиться. Города, гигантские пирамиды, храмы, монументы, огромные изваяния богов и правителей, все в окружении совершенной системы земледелия, с полями и оросительными каналами, в условиях стройной государственности, которая позволяла царству фараонов стабильно процветать в течение тысяч и тысяч лет.

На это взирали греки с уважением и детским восхищением, перенимая многие элементы культуры, искусства и мифологии, чтобы со временем переплавить их в своей творческой душе и создать свои Афины, свою Элладу.

В диалоге «Тимей» древнегреческий ученый Платон (427–347 до н. э.) приводит описание разговора между его великим предком законодателем Солоном (ок. 635 — ок. 559 до н. э.) и египетскими жрецами. Когда Солон завел речь о преданиях родной Греции, один из жрецов сказал:

«О, Солон, Солон! Вы, эллины, всегда как дети; у вас нет издревле установившихся мнений, нет дисциплин, выдержавших испытание временем! …

Какое бы славное или великое деяние или вообще замечательное событие ни произошло, будь то в вашем краю или любой стране, из которой мы получаем известия, все это с древнейших времен запечатлевается в записях, которые мы храним в наших храмах; между тем у вас и прочих народов всякий раз, как только успеет выработаться письменность и все прочее, что необходимо для городской жизни, вновь и вновь в урочное время с небес извергаются потоки, словно мор, оставляя из всех вас лишь неграмотных и неученых. И вы снова начинаете все сначала, как будто только что родились, ничего не зная о том, что совершалось в древние времена в нашей стране или у вас самих…»

Греки видели древность Египта, выстоявшего не в одной глобальной катастрофе. Удивлялись его знанию, и все-таки иногда относились к откровениям его жрецов настороженно. Геродот, рассуждая о морских путешествиях египтян, пишет: «Они распространили слухи, что, когда возвращались домой, солнце восходило с правой стороны; вещь для меня невероятная». Сейчас мы знаем, что Геродот мог доверять «слухам». Солнце будет вставать по правую руку при путешествии вокруг Африки с возвращением через Гибралтарский пролив и Средиземное море.

Такое проделала морская египетская экспедиция при фараоне Нехо II, на своем пути сделавшая две большие остановки, чтобы сеять кукурузу и собирать ее урожай для пополнения запасов продовольствия.

Это всего лишь путешествие на обычных кораблях по морю в недалекое по историческим меркам время, и то Геродот засомневался в правдивости предания. Оно было за границами его понимания. Но что бы сказал Геродот, если бы жрецы открыли ему тайну о том, что когда-то египтяне могли проноситься на крылатых машинах со скоростью урагана над всей планетой и видеть земли, о которых никогда не слышал ни один грек?

Вероятно, он заподозрил бы жрецов-ученых в умопомешательстве или в жестоком обмане. Поэтому можно понять их молчание о самых важных периодах истории Египта, как и о самых важных открытиях его древней науки, в том числе — в географии. А открытия такие существовали.

Долгое время многочисленные старинные карты были для нас поводом посочувствовать невежеству предков. На них материки неправильные, и такие же неправильные моря, какие-то материки и острова лишние, а каких-то не хватает. И мы списывали эти неточности на неосведомленность и наивность тех, кто составляли карты. Однако в последнее время в связи с новыми научными исследованиями карты отважных мореплавателей прошлого начинают привлекать к себе все большее внимание. < Мальцев С. А., 2003 >

На некоторых из них обозначены такие детали земной поверхности, какие — в принципе — не мог сам по себе узнать ни один «морской волк». Эти карты — копии с более старых арабских и греческих карт, которые, в свою очередь, были срисованы с еще более древних египетских папирусов. Карты носят имена их последних владельцев — Карта Пири Рейса, Карта Буаше, Карта Меркатора, Фине, Ортелия и т. д. Например, Карта Пири Рейса названа по имени турецкого адмирала Пири Рейса, жившего в XVI веке. Он скопировал ее в библиотеке султана в Константинополе в 1513 году с прототипа времен Александра Македонского.

Все эти карты кроме прочих материков изображают Антарктиду, которая была «открыта» через сотни лет после их составления. Самое интересное, что они показывают этот континент на разных стадиях оледенения с точностью, полностью согласующейся с современной геологией и палеонтологией. На одних Антарктида частично приоткрыта от льда, на других обнажена больше, на третьих — вообще без льда и в виде архипелага крупных островов, каким она и является на самом деле. Если бы не было современных способов бурения и космической геологии-картографии, то карты эти до сих пор считались бы изображениями фантастических райских островов. Но это именно Антарктида в ее подлинном, без ледяного панциря, облике, с проливами, руслами рек и озер.

Периоды времени, к которым относятся разные стадии оледенения Антарктиды на картах, различаются тысячами лет: 4 тысячи, 6 тысяч, 13 тысяч, 15 тысяч, 20 тысяч лет назад. А карта 1737 года, изображающая всю Антарктиду без льда, соответствует концу Третичного периода. Это как минимум миллион лет назад. То есть или датировки геологов и палеонтологов не верны, и оледенение Антарктиды началось позже, или те, кто проводили ее картографирование, жили в то время.

Кое-что существенное в историю с этими картами внесли ученые из американского Массачусетского технологического института. На основе тщательного анализа они сделали вывод: во-первых, древние прототипы карт были составлены с применением такого же совершенного метода тригонометрического преобразования координат, какой используется для этих же целей современной наукой; во-вторых, центр проектирования, из которого производились расчеты и для которого изготовлялись сами карты, соответствует широте и долготе Долины Пирамид в Египте.

Так копии египетских карт, сделанные греками, а затем средневековыми мореплавателями, дают огромные периоды древности египетской цивилизации. Они подтверждаются преданиями о том, что Египет был основан как один из крупнейших жреческих центров — Ложа Посвященных — еще во времена процветания Атлантиды.

Десятки тысяч лет были в запасе у египтян. И если учесть, что на развитие нашей технической цивилизации, от проектов вертолетов Леонардо да Винчи до первых реальных вертолетов, прошли всего-то несколько веков, то можно предположить, что допотопным цивилизациям хватило времени построить и испытать такую технику, которая нам и не снилась. И, конечно, такая техника была необходима для космического картографирования, благодаря которому появились на свет точные карты поверхности древней Земли. < Мальцев С. А., 2003 >

Давно уже назревает вопрос: так ли уж необходима гипотеза о пришельцах из космоса, чтобы объяснять ей все то, что в достижениях древности кажется нам невероятным?

С одной стороны, есть более простое объяснение: земляне и сами были не лыком шиты. С другой — может быть, и сами наши предки успели для кого-то побыть в качестве инопланетян?

Сейчас, к примеру, становится привычной истиной то, что викинги, а еще раньше кельты и египтяне посещали американский континент. В некоторые эпохи существовало обоюдное сообщение между цивилизациями Нового и Старого Света. Может быть, настанет время, и мы не будем удивляться, узнавая о «челночных» полетах древних в гости к жителям других миров, а жителей других миров — к столу гостеприимных землян? Легенды как раз и говорят о таком широком общении, описывая летающие корабли и облик «обитателей неба».

И все-таки удивляет способность жрецов хранить такие великие тайны. Хотя, если вспомнить неосторожный опыт по просвещению сограждан Анаксагора, судьбу Орфея, Пифагора, то легче понять причины такого молчания. Всему свое время. Ребенок (цивилизация) должен подрасти, воспитать в себе мудрость и ответственность, чтобы вместить некоторые истины и уметь разумно ими распорядиться.

«Зохар», священная книга раввинов, совершенно определенно говорит о сокрытии знания суши и морей: «Эти тайны открывались людям, принадлежавшим к тайной науке, но не географам».

Внешнее знание, которое можно было безопасно давать в руки невежественных людей, раввины называли Меркава. Оно было полностью символичным и, хоть и содержало в своем сокровенном зерне некоторые тайны Науки, не могло быть раскрыто и понято без соответствующего ключа.

Со времен античных философов тайное и общедоступное знание стали называться соответственно Эзотерическим («внутреннее») и экзотерическим («внешнее»). Эзотерическая наука была достоянием Посвященных, ее наиболее древним именем было Магия, Магизм, от слова «Магх» — нечто великое, божественное. Например, на древней стеле в честь царя Персии Дария Гистаспа написано, что он был «Великим Иерофантом Магии». В Индии Эзотерическую науку называли еще Гупта-Видья, в буквальном переводе — Тайное Знание-Видение, Тайная Мудрость.

«В каждой древней стране, претендующей на цивилизацию, существовала Эзотерическая Доктрина, некая система, которую обозначали словом МУДРОСТЬ, а тех, кто посвятили свои жизни ее сохранению и продолжению, называли мудрецами или мудрыми людьми… Пифагор называл эту систему… Гнозисом, или Знанием вещей, как они есть. Под благородным обозначением МУДРОСТЬ учителя древности, мудрецы Индии, маги Персии и Вавилона, провидцы и пророки Израиля, иерофанты Египта и Аравии, и философы Греции и Запада объединяли всякое знание, которое они считали по его сущности божественным, классифицируя часть его, как Эзотерическое, а остаток, как внешнее», экзотерическое — такое заключение сделал еще в XIX веке профессор Александр Уайлдер в своем труде «Неоплатонизм и Алхимия». Он был одним из первых современных ученых, кто стали относиться без предубеждения к символическому языку ученых прошлого.

Процесс Посвящения в Сокровенную Науку представлял собой величайшее таинство. Геродот, описывая гробницу одного египетского Иерофанта, находившуюся в священных пределах храма богини Минервы, сообщает: «Позади святилища… помещается гробница Того, раскрыть имя которого я считаю кощунством… В ограде стоят большие обелиски, и вблизи находится озеро, окруженное каменной стеной в форме круга… На этом озере по ночам они [египетские жрецы] воспроизводят события жизни этой личности; египтяне называют это Мистериями: но по этим вопросам, хотя я и вполне знаком с их подробностями, я должен хранить благоразумное молчание».

В разных государствах древности Мистерии именовались по-разному, чаще они принимали имя того или иного легендарного героя. В Египте это были Мистерии Изиды и Озириса; в Греции — Элевзинские, Орфические, Самофракийские Мистерии; в Риме — Мистерии Вакха, Аттиса.

В Египте существовала «Четверка» центров священной жреческой Науки. Это Фивы, Мемфис, Саис и Гелиополь.

В Фивах Пифагор, после того, как посетил Мудрецов Индии, изучал Нумерологию, оккультную Науку чисел. Там ему была преподана скрытая мощь каждого числа и отношение числовой иерархии к иерархической системе всего мироустройства. На этот египетский курс Пифагор потратил двадцать два года своей жизни. Наверное, за эти двадцать два года, проведенные в святилищах и библиотеках Фив, этот мудрец узнал нечто большее, чем только свод простейших математических правил и теорема, которую мы называем его именем?

В Мемфисе Орфей сделал остановку на пути из Индии. Там вместе с египетскими жрецами он работал над переложением изощренной индийской метафизики в более упрощенную и удобную форму для перенесения ее в Грецию. Здесь, в Мемфисе, продолжил свое образование после посещения Персии, Индии, Вавилона и обучения у Магов Халдеи Демокрит (ок. 470 — ок. 360 до н. э.), древнегреческий философ, считающийся основоположником атомистического учения и идеи о зависимости процесса познания от способа познавания. В том же Мемфисе обучался Фалес (ок. 640 — ок. 546 до н. э.), древнегреческий ученый, почитавшийся вместе с Солоном одним из величайших «Семи мудрецов» Греции. Он для греков был и мудрым политиком, и архитектором-инженером. Геометром, научившим последователей методу доказательства теорем. Астрономом-провидцем, предсказывавшим погоду и затмения. Он дал соотечественникам 365-дневный календарь. < Мальцев С. А., 2003 >

В Саисе обучался искусству политики и управления государством Солон. В Саисе прошел свои университеты Ликург, создатель Спарты, мощного, жизнеспособного дисциплинированного государства. Как и все другие ученики египетских жрецов это был герой, посвятивший жизнь служению людям. В последний раз его, законодателя и правителя, соотечественники видели, когда он, предчувствуя близкий конец, отправился к Оракулу в Дельфы и взял с них священную клятву до его возвращения не отменить ни одного его закона. Ликург дождался смерти на чужбине, чтобы даже после смерти продлить процветание родного государства.

В Гелиополе обучался Платон, великий мыслитель, философ, ученый Эллады. Именно Платон первым в Европе дал без прикрытия мифологией общедоступное описание Атлантиды и ее гибели. Это предание было малой долей того, что он узнал от египетских жрецов, и даже этот рассказ в несколько страниц позволил сделать из него лжеца и фантазера, и ходит с того времени фраза: «Платон мне друг, но истина дороже». Вся вина его была лишь в том, что доказательно опровергнуть это обвинение он не мог из-за священной клятвы, данной при посвящении в Тайную Науку. Выдать знание, к которому люди еще не готовы, означает преступление против человечества, и такая неразумная выдача ничего, кроме вреда, принести не может.

Знание — сила. Им не должен завладеть тот, кто когда-нибудь использует его во зло или в любых корыстных целях. Поэтому каждый кандидат на Посвящение проходил суровейшее психологическое испытание, заставлявшее его обнажить перед Мудрецами все самые потаенные закоулки своей души.

Для испытания использовались средства магии. Оно было полно опасности потерять рассудок и никогда уже не вернуться в прошлую жизнь тем же самым человеком. Перед кандидатом на Посвящение лежал длинный и мучительный путь через лабиринт собственных слабостей, страстей и предрассудков, где в глубине за каждым поворотом таилось чудовище — минотавр эгоизма, способный пожрать здравый ум неустойчивого морально кандидата.

Перед испытанием ученики, заявившие о твердом сознательном решении вступить на путь адепта, проходили длительную процедуру физического очищения особой диетой и упражнениями. Многие сворачивали с пути уже на этой стадии, не в силах справиться с обычными привычками и капризами тела.

Наконец наступал долгожданный день решающего поединка героя. Изнуренный долгим постом и томительным волнующим ожиданием, он в полной неизвестности вступал в подземный лабиринт.

Что вело его на этот путь? Всепоглощающая, преданная любовь к Истине или корыстное любопытство? Альтруизм, стремление бескорыстно, невзирая на клевету и поношение, служить просвещению людей или желание заполучить ключи к науке повелевать толпами? Поднимать других или возвеличить себя? Мечта вдохнуть пространство иных неведомых миров или безумная идея построить свой исключительный мир и править им единолично? Ответы на это должно было дать испытание. < Мальцев С. А., 2003 >

«Стучащемуся да откроется», а что откроется — падение в пропасть безумия или восхождение к вершинам Духа, — зависело теперь только от него. Это был его сознательный выбор.

По полу бежала светящаяся дорожка. Испытуемый, пытаясь не отстать от нее, попадал в коридоры и залы, где один за другим его ожидали все более напряженные и тяжелые препятствия. Темп движения нарастал, каменные стены растворялись и куда-то исчезали. Лабиринт превращался в огромный, бесконечный мир самых фантастических и самых осязаемых созданий. Борьба с препятствиями переходила на духовный план.

Путь преграждали чудовища, от вида которых кровь стыла в жилах… Ноги подкашивались или мужественно и бесстрашно проходил сквозь скопище уродливых созданий?

Пропасть разверзалась под ногами… Сердце обрывалось и страх бежал по всему телу, парализовывая волю, или устремление в одном дыхании переносило через бездну?

Толпы несчастных безобразных грешников взывали к состраданию путника из мрака и духоты преисподни, умоляя вывести их наверх к свету… Спешил мимо или вел их и вел за собой?

Боги материи предлагали власть и славу… Засомневался, заколебался, завороженный блеском богатства и нашептываниями лести, или в спокойном презрении проходил мимо?

Неожиданно вокруг оказывались прекрасные сказочные сады, нега и прохлада которых звали навсегда остаться здесь в наслаждениях и безмятежности… Задерживался или шел вперед за своей зовущей мечтой?

Приближались обольстительные нимфы, за чью красоту можно было отдать все земные царства и все знания, и все науки вместе взятые… Тянулись руки к трепетному, пронизывающему неистовым жаром телу или силой сострадания и разума поднимался над страстями и звал заблудившийся в соблазнах призрак за собой в горние высоты?

Путник уже не помнил, что совсем недавно он был в обычном земном мире. Он бился в путах искусно созданной иллюзии, ставшей для него самой реальностью, или мощно преодолевал ее, разрушая одно за другим все видения.

…Появлялся убеленный сединой старец, глаза которого излучали духовную силу и вековую мудрость. Он, в награду за преодоленные успешно испытания, открывал путнику «великую тайну» мира. Его волшебное зеркало с поражающей ясностью и очевидностью показывало то, о чем путник никогда не слышал и не догадывался — плоскую Землю, несомую по водам космического океана тремя огромными китами… Принимал ли путник этот обманчивый мираж чужого авторитета или, настороженный интуицией и логикой, понимая, что это — не Учитель истины и свободы, а учитель лжи и рабства, шел дальше?

Формы видений вызывались подвластными жрецам духами природных стихий из подсознания самого испытуемого, и поэтому были наивысшим пределом страхов, предрассудков и соблазнов, таившихся в глубинах его души. Это было его сражение с самим собой, самое трудное из всех сражений. Двенадцать Подвигов, в которых кандидату на Посвящение предстояло стать воплощением легендарного героя.

Главными необходимыми качествами, наравне с целеустремленностью, мужеством, терпением, силой воли, честностью, были сострадание, нравственная чистота и интуиция. Если человек имел силу нравственности, устремление сострадания и свет интуиции, то они помогали ему преодолеть все искушения и испытания «огнем, водой и медными трубами».

В конце долгого пути изможденный и обессилевший, но состоявшийся Герой падал в полном изнеможении. Его, как победителя всех земных призрачных привязанностей, царя, возвысившегося над миром материи, короновали венцом из острых шипов, символизировавших соблазны и страдания земной жизни. После этого привязывали к большому деревянному кресту, и, распростертый на нем, он засыпал мертвым сном, который длился три дня и три ночи.

Его душа улетала от бренного тела так далеко, как никогда не странствовала ни в одном сне. Она теперь, пройдя через тяжелейшие земные испытания и преодолев их, обрела силу высочайшего полета и, чистая и свободная, поднималась в обители богов, где общалась с ними и приобщалась вместе с ними к нектару небесной мудрости.

Так говорят священные книги Мистерий.

Тем временем жрецы переносили почти безжизненное тело героя в особое святилище. Здесь, по истечении третьей ночи, последней в его прошлой жизни, жизни простого человека, луч восходящего Солнца падал на его лик, пробуждая к великому Воскрешению.

Теперь он из Хрестоса, «человека скорбей», путника, шедшего земным тернистым путем, преобразился в Христоса, Героя, воссоединившегося в своей Высшей душе с Богом. Этот Бог, Начало всей Природы и Суть каждого ее явления и каждого ее творения, всегда, потенциально, был в нем самом, но пройти к нему можно было только через преодоление, распятие собственных страстей на Кресте материи. «Тернист путь и узки врата в Царство Небесное».

Позади была дорога длиною в целую жизнь, смерть и воскрешение.

Кандидат на Посвящение оставил в прошлом груз земли. Он теперь искушен и мощен духовно, и, в то же время, чист и невинен как малое дитя, Младенец. Ему теперь принадлежит Царство Небесное, которое он взял силою. И он теперь имеет право причаститься к «вину» и «хлебу» древней божественной Науки, вкушать «плоть», то есть постигать мудрость своего Учителя, такого же Сына Божьего, как и другие великие Учителя. И теперь от терний путь его лежал к звездам.

Все жемчужины Тайной Науки перед ним. Он может собрать их, постигая Тео-рию, Божественный План. Может пользоваться ей, реализуя на практике. Учитель знает, что ничто не заставит ученика нарушить клятву молчания и выдать жемчужины великой истины на попрание невежественной толпе, никто и ничто не заставят его обратить силу знания в ущерб любому малейшему существу в этом мире.

 

Гнозис

Обучение Науке начинается с посвящения в общий план Перво-Начальной мысли Творения.

Перед учеником разворачивалась величественная картина рождения друг от друга форм-прообразов, которые шаг за шагом, реализуя стройные математические законы, спускались от метафизических вершин к созданию плотной материи…

Но тут мы прервемся.

Это все происходило сотни и тысячи лет назад в Мистериях Посвящения Индии, Халдеи, Египта, Персии, Греции, Рима, Вавилона.

Как сейчас мы можем примериться и оценить что-то из теории древности? Мы живем в другую эпоху и между нашими понятиями, формулами, терминами и научным символизмом тех времен лежит огромная пропасть. Эйн-Соф, Сат, Бина, Гор, Изида, Вишвакарман, Кама, Демиург… Вакуум, Поле, Энергия, Квант, Орбиталь, Поле, Электрон, Дискретность…

А что если эта пропасть преодолима? Ведь все это только разница во внешней форме, в букве, а сущность, сами Силы и Законы, едины и для прошлого, и для настоящего. И чтобы подойти к древней Науке, нам сначала стоит утвердиться на основании современного знания. И тогда с него можно будет сделать шаг к Мудрости Мистерий.

Здесь надо, не торопясь, начать с первого важного вопроса.

Что мы знаем о первооснове, о самой главной зарождающей и творящей сущности Вселенной? Что мы знаем об этом на данный момент?

Самые распространенные представления о Начале обобщенно можно поместить на два полюса — «научный» и «религиозный». На одном расположилась и царствует троица «Протон-Нейтрон-Электрон», на другом — «Бог», созданный по образу и подобию человека, чаще всего дополняемый таким же всемогущим «Дьяволом». < Мальцев С. А., 2003 >

Мы сознательно оба слова — «научный» и «религиозный» — заключили в кавычки. К реальной науке и к настоящей религии ни то, ни другое не может иметь отношения. Сочетанием «Бог-Дьявол-Протон-Нейтрон-Электрон» мы совокупно символизировали некий мифологический образ, миф, довлеющий над умами общества в печатной букве и телевизионном слове.

Миропонимание каждого отдельного человека в высшей степени индивидуально, исключительно и, следовательно, не может быть рассматриваемо в обобщениях.

Поэтому, говоря об общих, распространенных представлениях, мы будем касаться не чьего-то мировоззрения, а мифов общественной мысли, сложившихся на данный момент. Они, хоть и далеки от каждого из нас, но имеют огромное значение в нашей жизни. Это то, что ежедневно вливается в наше сознание извне, пущенное с пера или с языка журналиста, репортера, писателя, проповедника, политика.

Можно перефразировать изречение о политике и сказать: «Мы не занимаемся мифами? Зато они занимаются нами». Притом занимаются нами каждый раз, когда нам приходится делать в жизни выбор, будь то выбор политический, экономический или выбор духовный — чьим наставлениям доверять, какой партии, какой церкви, какой науки.

Бог современного общественного представления о Высшем Начале нелогичен и полон абсурда.

Изначальный и Единый, он предполагает существование другого изначального существа — Дьявола… Всеблагой и Всемилосердный, он наказывает… Притом наказывает также нелогично и абсурдно, и непонятно за что: одних с момента зачатия ставит в нечеловеческие условия существования, без рук, без ног, и часто без сострадания и ума родителей. Других на жизненное испытание он выпускает, снабдив к достижению успеха всеми средствами и возможностями. Одни честно тянут лямку пожизненного долга, помощи ближним и дальним, и сходят в могилу, не увидев в жизни ничего, кроме беспросветной нужды. Другие, присваивая чужой труд, распыляют его на непрекращающийся праздник жизни и умирают в роскоши и наслаждениях.

И тем, и другим «Бог» обещает бесконечное блаженство в раю и вечное наказание в аду, смотря по тому, как кто выполняет его заповеди. Но почему выполнять их приходится в таких неравных условиях и почему прощение можно замолить, причастившись и заплатив за эту услугу жрецам «Бога»? Он кто, бог Любви или торговли? И того, и другого?

Если анализировать «Бога» еще более строго, то наружу выплывает еще один, главный из всех парадоксов в этом вопросе. Доказывается это четко, математически.

Абсолютной истиной принимается такой атрибут «Бога», как его Единство.

Он Единый и Высочайший, и выше него не может быть — в принципе — ничего. Такова суть определения.

Но если мы награждаем Бога сознанием, а без него он не может ни ревновать, ни сортировать плохих и хороших, ни рассуждать о степени наказания, то наличие сознания у Высочайшего вступает в противоречие с его Единством.

Первое свойство сознания — это разделение на «я» и «ты», то есть двойственность, дуализм субъективного и объективного. Но в абсолютном Единстве не может быть разделения. В нем нет места для чего-то другого, кроме него самого, и для какого бы то ни было разделения вообще, иначе это уже не Единое.

То же вытекает из другого свойства и качества сознания — его последовательности во времени. Еще Будда определил сущность сознания словом «процесс», так как сознание — это совокупность сменяющихся состояний мысли и объектов размышления. Постоянное, непрекращающееся перетекание их друг в друга. Это есть последовательность, первое, второе, третье и т. д., а значит, множественность. А значит, НЕ Единство.

Отсюда следует два вывода:

Первый. Высочайшее Единое не имеет никакого отношения к сознанию и к любым его проявлениям. Таким, как, например, праведный гнев, справедливость или даже любовь. Высочайшее Единое не может иметь вообще никаких атрибутов, потому что любой атрибут имеет пару своей противоположности: свет-тьма, добро-зло, любовь-ненависть, плюс-минус, сознательное-бессознательное, женское-мужское, было-будет, разумность-неразумность, сам-не сам, я-он, истина-заблуждение, высшее-низшее, это-то. Они все — пары, двойственность и НЕ Единство. Следовательно, Высшее Единое — это нечто совсем другое.

Второй вывод: «Бог» справедливый или несправедливый, любящий или ненавидящий, подкупный или неподкупный, в общем, «Бог» общественного представления — это не Высочайшее Единое, а тоже что-то совсем другое.

Получается что то, что в общественном понимании подразумевается под Началом с «религиозной» точки зрения, представляет собой один большой знак вопроса. Скорее это — ничто, миф, в смысле пустого понятия.

И тогда, говоря о Боге, мы должны не удовлетворяться туманным, «отвлеченным», пустым общеупотребительным термином «Бог», а четко иметь ввиду именно то понятие и то понимание, которое есть об этом у конкретного человека, конкретной организации или церкви. Их, этих пониманий, столько же, сколько людей, церквей, сект, — миллионы.

Представления о Боге отдельного человека все время меняются во внутренней умственной и нравственной борьбе, в сомнениях и прозрениях. Это нечто живое и эволюционирующее. Миф же общественный веками сохраняет свою незыблемую призрачную форму, подпитывается предрассудками и пытается влезть в сознание каждого человека.

Это что касается «религиозного» полюса общих представлений о Начале, которые на поверку оказываются пустым звуком, абсурдом.

Второй полюс — «научный» — ограничивается «протоном», «нейтроном» и «электроном». К ним можно еще добавить понятия «свет», «энергия» и «взаимодействие».

Мы слышим эти термины в употреблении журналистами и телеведущими тогда, когда речь заходит о «кирпичиках» вселенной, о силах и законах, лежащих в ее глубинных процессах и явлениях.

Между тем, уже давно «элементарные частицы» не рассматриваются физиками как таковые. «Кирпичики» — это один из мифов, старых предрассудков, который нашим современным посвященным — ученым — развенчивать просто некогда. «Протон, нейтрон и электрон» как Начало — это миф, пустой звук, ничто. И мы узнаем об этом, если поинтересуемся их последними умозаключениями.

Мы все слышали об Эйнштейне. Многие из нас слышали о его теории относительности. Некоторые из нас, не физиков, знают, о чем она говорит. Из самих физиков только немногие знают теорию относительности в деталях, потому что их специализация не нуждается в употреблении этой теории. Из физиков, которые используют теорию Эйнштейна по своей специализации, только немногие избранные могут доказать ее, как теорему, самим себе или другим. Другие просто довольствуются фактом, доказанным предшественниками.

Теория относительности — это несколько толстых тетрадей сплошных формул. Всеми учеными она признается на основании авторитета Эйнштейна и немногих физиков, способных ее доказать. Всем человечеством планеты Земля она признается как аксиома на основании авторитета науки, а значит, на основании авторитета нескольких человек, имен которых не знает почти никто. Мы верим в то, что «научно» на основании авторитета, но не доказательств или очевидности.

И так давно во всех научных областях. Причина этому в глубочайшей специализации современной науки, разделившейся на множество мелких и мельчайших ветвей. Поэтому мировоззрение ученых складывается на взаимном доверии друг другу, а наше — на основании доверия науке вообще. Такова реальность современного познания.

Перед нами выбор: пойти собственным путем от начала начал, начиная с систематизации камней и кузнечиков, или довериться выводам физиков, хотя бы на некоторое время, чтобы сопоставить их с концепциями мудрецов прошлого. Второй вариант для нас на данный момент предпочтительнее и мы выберем его.

Итак. Из чего состоит этот лист бумаги, эта типографская краска, которой напечатаны буквы? Из чего состоит хрусталик нашего глаза, который читает эти буквы? Что говорит об этом современная «точная» наука физика?

Как ни странно, она скажет об этих вопросах так: они поставлены некорректно, и во многом абсурдны, все это давно устаревшие и оставшиеся только в школьных учебниках понятия.

Если придерживаться точности, — продолжит она, — то все, о чем вы говорите и все, о чем вы думаете, не больше чем великая иллюзия, заставляющая вас верить, что это лист, это — краска, а это — глаз. На самом деле ни того, ни другого не существует как отдельных вещей, предметов самих по себе, ибо все они — временные преходящие проявления Единой Незримой Великой Реальности-Нереальности, Пустоты-Полноты, которую ученые когда-то по незнанию назвали неуклюжим словосочетанием «физический вакуум».

И, между прочим, у физики для такого важного тона и для таких заявлений есть все основания.

Когда ученые соприкоснулись с новой реальностью внутриатомных явлений, они даже не подозревали, в какой фантастический мир завела их любознательность. Не то что не существовало слов для обозначения всего того, что там творится, но трудно было даже подобрать сравнения и придумать термины для этого.

«Здесь проблемы, связанные с языком, действительно серьезны. Мы хотим как-то рассказать о строении атома… Но мы не можем описать атом при помощи обычного языка» (Гейзенберг). «Все мои попытки объяснить эти новые открытия были абсолютно безуспешны. Это напоминало ситуацию, когда почва уходит из-под ног, и не на что опереться» (Эйнштейн).

Таковы были первые впечатления тех, кто занырнули в глубины микромира, стараясь дотянуться до его драгоценных жемчужин — «элементарных частиц».

Реальность микромира, и сами «элементарные частицы» ошарашивали. Их пытались запереть в ограниченный объем для того, чтобы обмерить, а они начинали от этого носиться с такой скоростью, что никакие измерения становились невозможными. Когда им предоставляли полную свободу, они говорили: «Измеряйте!» и тут же уносились, оставив о себе только воспоминание и след в пузырьковой камере, единственном приборе, свидетельствующем о том, что они тут были. Это безобразие продолжалось до тех пор, пока один из титанов физической мысли Гейзенберг не осознал Принцип неопределенности. Он точной формулой обосновал и обуздал нрав этих созданий и запечатлел на бумаге их двуликость. Оказалось, что они… Впрочем, там все время что-нибудь случается. Облик микромира неопределенен во времени и с открытиями ученых он меняется не просто шаг за шагом, а каждый раз революционно и радикально.

Мы можем только наблюдать за тем, как это происходило во времени. Каждое новое открытие своим новым выводом не то чтобы свергало, опрокидывало старое представление. Оно расширяло границы фантастичности, невероятности микромира до такой степени, что более ранняя истина представлялась уже детским лепетом по сравнению с новой.

Вот элементарные частицы носятся вокруг ядра атома. От одной галактики к другой. Собираются в ядра атомов. Крутятся вокруг своей оси как юла, одни в одну сторону, другие в другую. Это привычно и понятно.

Но вот эксперименты и расчеты показывают, что электрон уже представляет собой как бы облако, «размазанное» в пространстве вокруг атомного ядра, и невозможно одновременно определить его местонахождение и скорость. Если вычисляем одно, то от нас обязательно ускользает другое. И тогда уже получается, что «атомы состоят из частиц, в которых нет никаких признаков материальной субстанции»

Нигде никаких признаков материальной субстанции, даже в «кирпичиках» вселенной! И где тогда наша родная, такая осязаемая и твердая, весомая материя, спрашивается? Из чего же она на самом деле состоит?

Оказалось, что даже масса материи это уже не масса, а энергия в чистом виде. «Энергия не только может принимать разнообразные формы… но также может быть «законсервирована» в массе тела».

Тогда, все, что мы видим, что трогаем, обжигаясь, обо что стукаемся, набивая синяки, что поднимаем, надрываясь, ВСЕ это — энергия? Да, говорят физики, упакованная в некий объем, «законсервированная» энергия.

Мы привыкли, что энергия это свет. Он греет, его можно ощутить, но нельзя поймать. Это кванты (порции) света, летящие со скоростью света. Но чтобы держать в руке энергию… Хотя да, это становится легче понять, когда несколько килограмм урана превращаются в многокилометровое адское пекло ядерного взрыва. «Распаковываются»… < Мальцев С. А., 2003 >

Материя, электрон, протон — это упакованная энергия. Допустим. Но оказалось еще, что сам квант света может взорваться на две частицы — электрон и его пару — позитрон. И получается, что в кванте, порции света где-то внутри может прятаться кусочек более плотный, чем он сам, — электрон. Да еще и его близнец — позитрон. Где они там прячутся?

Мы как-то привыкли к тому порядку вещей, что электрон — это электрон, нечто материальное, бегающее по проводам, а свет — это чистая энергия, невесомая и тончайшая, не имеющая никакой массы. А тут «элементарная» частица при ее изучении оказывается чем-то совсем необыкновенным и рождается из чистого тончайшего света.

«Любая частица может быть преобразована в другую» — еще одну новость сообщают нам физики. Частица может раз за разом превращаться в других своих собратьев. Все равно что Петр в Ивана, Иван в Сергея, Сергей в Михаила, Михаил в Александра, Александр в Татьяну, Татьяна в Марину и так далее.

То есть как таковая частица — это на самом деле как бы некое «нечто», в которое на время вселяются разные души, превращающие его то в электрон, то в протон, то в нейтрон, то в какой-нибудь мезон. Эти души вселяются во временное вместилище и придают ему свои свойства, и тогда мы говорим — это такая-то частица, а это — такая-то.

Энергия превращается в частицы, частицы превращаются друг в друга… Словом, физика это уже некая теория перевоплощения, переселения элементарных душ.

В микромире, делают вывод физики, не может быть речи о каких-то «кирпичиках» и о разделении «кирпичиков» на «песчинки», потому что одна частица может «состоять» из нескольких других, таких же как она. Все равно что одна булка хлеба состоит из трех таких же по массе и размеру. Несколько одних частиц могут запросто превратиться в несколько других, и даже с еще большей общей массой. Все зависит от энергии, с которой они двигаются, она творит их, непосредственно преобразуется в их массы и формы.

То есть только энергия определяет то, какая частица возникнет в результате столкновения. Только энергия дает им массу, форму и индивидуальность, и ничто, кроме энергии. Все есть энергия, принимающая разные облики, которые мы называем частицами. Все, вся вселенная, говорят физики, есть один колоссальный танец энергии, вибрации.

И тогда невольно ученые стали вспоминать определения религии Индии о том, что весь мир — это один единый ритмичный танец бога Шивы, созидателя и разрушителя.

Вот, например, описание скульптуры этого бога, сделанной в средние века, с раскрытием ее символизма современным физиком (Фритьоф Капра, «Дао физики»):

«Индийские скульпторы десятого-двенадцатого веков создали много бронзовых изображений танцующего Шивы с четырьмя руками, удивительная симметричность и, в то же время, динамичность расположения которых в пространстве передает идею ритмичности и единства проявленной жизни. Каждому жесту Шивы индуистская традиция приписывает особое символическое значение. В правой верхней руке бог держит бубен, символизирующий первозданный звук творения; на его верхней ладони мы видим пламя, символизирующее разрушение. Уравновешенность двух верхних рук символизирует динамическое равновесие процессов созидания и разрушения в нашем мире, которое становится еще более очевидным при взгляде на отрешенное лицо Шивы, находящееся на одинаковом удалении от обеих рук» и говорящее о том, что он стоит над творением и разрушением, являясь их общей причиной. «Вторая правая рука воздета в успокаивающем жесте, символизирующем состояние защищенности и умиротворения, тогда как вторая левая рука указывает на приподнятую ступню, что означает освобождение от чар майи [иллюзии]. Шива изображается танцующим на теле поверженного демона, олицетворяющего человеческое невежество, которое стоит на пути тех, кто стремится к освобождению».

Итак, все есть единый танец мировой энергии, вибрации. Энергия, вибрация теперь — царь сущего, начало и конец мира, его источник и итог. Вибрация, Звук, Слово, Глас, Логос. «Вначале было слово…», говорит Евангелие.

Все теперь сходилось, новые открытия подтверждали символизм прошлого и помогали его понять.

Но научный прогресс шел еще дальше. Одной энергии физикам уже было недостаточно. Когда-то наукой была отброшена «за ненужностью» теория эфира — субстанции, наполняющей и пронизывающей всю вселенную. Теперь эта субстанция вернулась под названием единого поля. «Квантовому полю приписывается самостоятельная физическая природа — природа протяженной среды, пронизывающей или наполняющей все пространство. Частицы представляют собой лишь точки «сгущения» этой среды».

Так стул или диван, на котором мы сидим, читая книгу, состоит уже не из материи, не из частиц, не из энергии, а, беря еще глубже, — из сгущений поля. Ни больше, ни меньше. < Мальцев С. А., 2003 >

Еще это сравнивается с волнами на поверхности воды. Вот перед нами беспредельная чистая ровная водная гладь. Как огромное зеркало. И кроме него мы ничего не видим, поскольку еще не появилось ни одной «частицы», ничего, что существовало бы вне зеркала. Его глади мы тоже не видим, поскольку на ней нет ни одного изъяна, глазу не за что зацепиться. Все равно, что пустота.

И вот на этой глади беспредельного пространства появляется всплеск, потом еще один, третий четвертый, пятый… Они бегут каждый в свою сторону. Некоторые сталкиваются и порождают многие другие волны, и сами на ходу в столкновениях преобразовываются в волны другого размера. Это и будет в чистом виде картина нашего «материального» мира. Ибо что такое энергия? Это волна, в соответствии с теми же выводами физики. Волна поля. Волна одной зеркальной водной глади.

Нет ничего, кроме волн, всплесков мирового поля, и их взаимодействий-столкновений. Нет ничего, кроме поля.

Удивительно? Главное — чарующе красиво и просто.

Казалось бы, куда еще дальше? Все объяснено. Но «частицы» и тут не давали физикам покоя. Теперь пришлось пересмотреть понятие самого «физического вакуума».

Что есть поле? Сказать, что это нечто нематериальное, значит ничего не сказать. Энергией оно тоже не является, также как волна на воде и сама вода — это разные вещи. Вода — основа, волна — сигнал, порция информации, бегущая по воде. Энергия — это тоже порция информации, бегущая по основе-полю.

Частицы, которые оказались просто нематериальными сигналами информации, возникают как всплески поля. А что оно само из себя представляет?

«Поле существует всегда и везде; оно не может исчезнуть. Поле есть проводник для всех материальных явлений. Это «пустота»

«Частицы могут… возникать «из пустоты» и снова растворяться «в пустоте».

Поле — это само пространство, пустота, то, что когда-то назвали словом «вакуум»:

«Вакуум не может считаться пустым, напротив, он содержит бесчисленное множество… возникающих и исчезающих частиц… Вакуум — это «живая пустота» в полном смысле этого слова, в пульсации которой берут начало бесконечные ритмы рождений и разрушений. Большинство физиков считают открытие… сущности вакуума одним из важнейших достижений современной физики».

Что теперь происходит со стулом, на котором мы сидим? Он теперь состоит (прошу не падать) из пустоты.

И снова взоры физиков обращаются на Восток: что-то там говорили когда-то?

«Материал современной физики заставляет нас вспомнить о понятии Пустоты в восточном мистицизме. Подобно восточной Пустоте, «физический вакуум», … не является просто состоянием абсолютной незаполненности и отсутствия всякого существования, но содержит в себе возможность существования всех возможных форм мира частиц… Эти формы… всего лишь преходящие воплощения Пустоты, лежащей в основе бытия».

Пустота лежит в основе бытия. Пустота — вместилище всего. Начало и конец всего. Потенциал всего. Абсолютная наполненность ВСЕМ и абсолютная ненаполненность одновременно. Нас там, в Пустоте, нет, но есть возможность нашего появления, возможность появления каждой клеточки нашего тела, каждого атома, каждой хромосомы, каждой мысли, каждой истины, каждого предрассудка. И там же — наш итог, конец, куда все возвращается.

Вопрос: а где мы в истинном виде — здесь, преобразовываясь и изменяясь в каждую миллионную долю секунды, или ТАМ, где мы заключены в нашем потенциале и в нашем итоге, где заключается потенциал всех наших потенциалов и итогов?

Это — физика и те вопросы, которые она перед нами ставит. И делает это красиво и впечатляюще.

И мы можем теперь сказать:

«Где конец этого мира в пространстве и во времени, где его пределы?

— В Пустоте.

Где центр, источник и начало этого мира?

— В Пустоте.

Все исходит из Пустоты и в нее возвращается».

Это конец познания? Нет. Только начало. Дальше открытия физиков обнаруживают еще одно невероятное свойство проявленного, «созданного» из Пустоты мироздания. Оказывается, оно едино.

Нет двух независимых друг от друга электронов. Нет двух независимых друг от друга явлений или объектов. Нет независимых друг от друга исследователя и исследуемого объекта, оба зависимы друг от друга и влияют друг на друга. Любая пара объектов, какое бы космическое расстояние их ни разделяло, находится в неразрывной взаимосвязи. Будь это два электрона, два исследователя или пара исследователь-электрон.

Здесь, на уровне микромира, наблюдается глобальное, вселенское единство, родство и взаимозависимость всего и вся. Здесь микромир обнимает макромир, всю вселенную, замыкая кольцо всеобщего единства. Как на древнем символе мира — Змее, кусающей свой хвост.

Любые такие влияния, сигналы, взаимодействия между всеми объектами мира, как показывают опыты физиков, передаются на любые расстояния мгновенно. < Мальцев С. А., 2003 >

«Квантовая теория свидетельствует о принципиальном единстве Вселенной. Она показывает, что нельзя разложить мир на независящие друг от друга мельчайшие составляющие»

«Неделимое квантовое единство всей Вселенной является наиболее фундаментальной реальностью…» (Дэвид Бом)

Как две тысячи лет назад сказал один из Учителей буддизма Нагарджуна, «Вещи черпают свое существование и природу во взаимозависимости, и не являются ничем сами по себе».

Нам трудно понять эту взаимосвязь. Трудно представить, каким образом наше чихание влияет на айсберг, плавающий по океану спутника Юпитера Европы. Однако и древняя мудрость, и современная физика серьезно утверждают о таком взаимовлиянии всего во вселенной, где каждое мгновение все объекты — от электрона, бабочки, человека до звезд и звездных туманностей — обмениваются моментальными воздействиями друг на друга. И в этом — глубочайшее зерно этического подхода к жизни.

Старое как мир изречение всех Учителей древности «Что посеешь, то пожнешь» научно вытекает из положений квантовой физики, которая математически раскрывает обоснование этой точной практической формулы.

«Общие законы человеческого познания, проявившиеся и в открытиях атомной физики, не являются чем-то невиданным и абсолютно новым. Они существовали и в нашей культуре, занимая при этом гораздо более значительное и важное место в буддийской и индуистской философии. То, что происходит сейчас, — подтверждение, продолжение и обновление древней мудрости» (Роберт Оппенгеймер)

Шагнем еще дальше?

Итак, все взаимозависимо и неразрывно. Допустим, так. Но как тогда понимать научный процесс познания, который происходит через анализ частей всемирного целого и в то же время противоречит этой самой неразрывности? Если части неразрывны, то их невозможно познавать по частям. Если мы не можем познавать по частям, то как мы вообще можем что-то познавать?

Казалось бы, это уже заумные надуманные проблемы. Однако в мире серьезной точной науки, такой как физика, их невозможно обойти. Физики сталкиваются с ними вплотную. И здесь уже у них идет спор о том, как, каким образом включить в процесс анализа само анализирующее сознание исследователя. — Чтобы познание удовлетворяло принципу неразрывности.

Так появилась теория бутстрапа (от английского «bootstrap» — обратная связь), которая обещает развиться в целую философию, связывающую и совмещающую путем точных формул и теорем познающее сознание и познаваемую вселенную.

Теория бутстрапа, как признаются сами физики, уже непосредственно должна смыкаться с мистической практикой восточной йоги. Этого требуют условия точного физического эксперимента, если стремиться к абсолютной достоверности и полноте.

Это можно пояснить простым примером.

Представим, что мы решили составить точную научную картину описания куриного яйца. Мы сфотографировали его с нескольких сторон. Совместили фотографии, дали описание. Насколько эта картина будет точной? Понятно, что она условна. Наши фотографии не сойдутся с абсолютной точностью, и плоское изображение разобьет поверхность объемного яйца на несколько топографических карт. Чем точнее мы хотим изобразить яйцо, тем больше должно быть этих карт для передачи изогнутой поверхности и все равно картина будет неточной, составной, искаженной. Этот принцип познания по кусочкам — единственный метод науки на данный момент. Поэтому он полностью не устраивает физиков.

Идеальным вариантом было бы, если бы мы с большой скоростью кружились вокруг яйца по разным орбитам и вели непрерывную съемку, сканирование его поверхности. Но и в этом случае у нас получится картина по кусочкам, разбитая на кадры и на области орбит, по которым мы кружимся.

Более того, пока мы после всех подготовительных рассуждений и приспособлений кружились вокруг яйца, из него уже успел вылупиться цыпленок и на последние кадры нашей пленки попало уже не целое яйцо, а его отдельные скорлупки и сам новорожденный, который сидел и недоумевал — по какому поводу попал в фотомодели, еще не родившись?

Все это выглядит смешно, однако все-таки теоретически могут быть условия для абсолютного познания объекта. Скорость кружения и смены орбит должна быть мгновенной. Это же условие мгновенности даст возможность «остановить мгновение» и сложить картину мира, удовлетворяющую абсолютной точности на данное мгновение. Такая мгновенная скорость кружения означает одновременное нахождение во всех окружающих яйцо точках пространства. И это не блажь, а реальность, которая существует в мире атома, где электрон вокруг ядра движется именно так. Это то, что существует на самом деле.

Чтобы кроме поверхности схватить еще картину внутренности яйца, нам надо слиться с самим яйцом. И это тоже не блажь, а метод восточной йоги, название которой происходит от корня «йодж» — единство, слияние. И именно этот метод представляется идеальным для физиков, разработчиков теории всеединства.

В этой теории, точно так же, как в древней Науке, каждая мельчайшая частица мира отражает в своей схеме систему всего огромного мира. Большое в малом. И малое в большом. Двенадцать подвигов, двенадцать знаков Зодиака. Одна Нота отражается во всех ее проявлениях на всех уровнях мировой жизни.

Как точно и лаконично говорят об этих отражениях физики, «Они представляют собой вложенные друг в друга проекции более высокой реальности, которая не является ни материей, ни сознанием в чистом виде»

Более высокая реальность, которая не является ни материей, ни сознанием. Кое-что подобное мы уже встречали в рассуждениях о Высшем Едином. Ни материя, ни сознание…

Действительно, что может быть общим началом для двух полюсов — сознания и материи? < Мальцев С. А., 2003 >

Только то, что не является ни тем, ни другим. Как в статуэтке Шивы, который ни созидание, ни разрушение, но их общий корень.

Можем ли мы представить что-нибудь вне этого, вне сознания и материи, вне созидания и разрушения? Оно не представимо, Его как бы нет. Но четко, строго математически и физически мы знаем, что Оно существует, ибо является общей причиной и для того, и для другого.

Каковы Его атрибуты, свойства? Как Его можно описать?

И здесь мы сталкиваемся с парадоксом. Чем точнее и полнее мы начинаем перечислять противоположные свойства и атрибуты, корнем которых Он является, тем дальше мы отдаляемся от Его понимания.

Например. Начинаем перечислять пары таких атрибутов.

Сознание-материя, первая пара. Мы видели, что материя, которую мы можем взять в руку, сложена из волн, порций информации, сигналов. Информация, сигнал — по определению — не что иное как мысль. Независимо от того, мысль это человека, компьютера, или мысль самой Природы, в которой возникают эти сигналы-частицы материи. Информация-мысль складывает материю. А мысль — это главный атрибут, свойство и элемент сознания. То есть, на двух полюсах мира Сознание и его «дочь» Материя. Она рождается от него. И, в свою очередь, оба полюса мира — Сознание и Материя — имеют своей причиной, корнем общее Начало. Они — пара Его атрибутов, пара атрибутов, для которых Он корень и причина.

Другие пары атрибутов, для которых Он является общим корнем, это:

свет-тьма (энергия и энергия, сгущенная в черный кусок угля, к примеру), истина-заблуждение, высшее-низшее, плюс-минус, разум-неразумность, притяжение-отталкивание, любовь-ненависть, добро-зло, счастье-несчастье, начало-конец, конечное-бесконечное, созидание-разрушение, время-вечность, присутствие-отсутствие, абсолютное-относительное… и так до бесконечности.

Вне этих пар, вне того, что они ограничивают своими полюсами, что-нибудь есть? Нет ничего. Вне их только их общий Корень, Единая Причина.

О Нем мы говорим «Он», «Корень», «Причина», «Пустота», «Единое», «Высшее», «То». Мы произносим это и забываем, что сами эти СЛОВА имеют пары своих противоположностей: «Он»-»Не Он», «Корень-Некорень», «Причина»-»Следствие», «Пустота»-»Полнота», «Единое»-»Множественное», «Высшее»-»Низшее», «То»-»Не То». И где тогда Он?

Он ускользает от нас, как только мы начинаем Его называть каким-то словом и определять мыслью, поскольку все слова, мысли и понятия, как все в этом мире, представляют собой ту или иную часть из таких пар. Само наше мышление основано на использовании этих полюсов и того, что лежит между ними, между истиной и заблуждением, светом и тьмой, высшим и низшим, сознанием и материей, разумом и неразумностью.

Для того, что лежит вне их всех и следствиями чего они все являются, у нас нет и не может быть — в принципе — определения. Ведь наш разум — не Он, а все эти противоположности вместе взятые.

Это Нечто — центральное понятие всех подлинных философий, наук и религий древности. Одновременно оно являлось и самым сокровенным. Это и немудрено. Какой смысл рассуждать и говорить о том, что не сказуемо?

В древнем Китае это называли Дао и мудрец Чжуан-цзы писал так:

«Если один спрашивает о Дао, а другой отвечает ему, его не знает ни один из них».

Это Нечто можно только назвать. В Индии его называли Парабраман. Раввины евреев называли его Эйн-Соф. О нем не поощрялись никакие споры и рассуждения, а часто оно вообще не носило никакого названия, чтобы не создавать о нем ложных представлений и оставить в величайшей сокровенности и неприкосновенности. И это было понятием Величайшего Единого Реального Начала у Посвященных древности, высочайшим Богом, но, конечно, те, кто понимали его суть, так его никогда не называли. Все эти названия к нему неприменимы, они нелепы, бессмысленны, условны и только уводят нас от его понимания. < Мальцев С. А., 2003 >

Так мы сейчас дошли в рассуждениях до некоего Великого Предела, как еще китайские мудрецы именовали область познания, лежащую перед Дао.

Казалось бы, мы с помощью науки забрались так далеко, что непонятно, как теперь вообще можно что-нибудь познавать. Под нами как бы пропасть, над которой мы зависли между Несказуемым и нашим стулом, на котором сидим, и который сам уже является непонятно чем — то ли пустотой, то ли сгустками пространства, то ли сгустками энергии, то ли протонами, нейтронами и электронами. Все смешалось в нечто неопределенное. Мысль, как электрон, «размазалась» по орбите познания.

Но не все так страшно. И если рассуждать здраво, то электроны с протонами никуда не деваются от того, что мы узнали их сущность. Мы узнали о двойственности всей Природы. Она одновременно и Пустота, и Полнота, и Пустота и Материя. Научное рассмотрение дало нам один полюс мира, нематериальный, Пустоту, а синяк на лбу, если мы зарассуждаемся на ходу о пустоте и врежемся головой в столб, даст нам другой его полюс — твердый, родной, осязаемый. Материю.

И теперь жизнь прекрасна, и мы знаем, что все осталось на своих местах. Но к этому мы приобрели кое-что ценное. Мы теперь знаем, что от нашей материи вверх к ее космическому началу лежит целая бесконечность бесконечных переходов от твердого к более тонкому, и наоборот. От вещества к чистой мысли, от черного куска угля к чистому разуму. И мы знаем теперь, что кусок угля состоит из волн, — из порций информации, — из сигналов, — из мысли, — из сознания, — из разума, который является сущностью этого куска, его подлинным строительным кирпичиком. Чистый разум — строительный кирпичик, основа материи.

Физики тоже признаются, что эта область для науки — только начало реального познания мира.

«Неокончательность теорий проявляется обычно в использовании так называемых «фундаментальных констант». Это числа, которые выражают разные соотношения и значения в научно выведенных законах. «Квантовая теория ничего не сообщает о причинах того, почему электрон обладает именно такой массой, теория поля не может объяснить величину электрического заряда электрона, а теория относительности — величину скорости света». Они найдены путем эксперимента и измерения, и как бы не нуждаются в объяснении. Мол, если природа так распорядилась, значит, так положено. Масса такая-то, скорость такая-то и все. Но кем положено, и почему так положено? Строгий научных подход обязывает найти и здесь «кирпичик кирпичиков», каким бы неожиданным он ни казался.

И как раз здесь начиналось познание в Науке Посвященных древности, точной и математически последовательной.

Для начала вопрос.

Что такое математическая абстракция?

Такая как «Треугольник», «Прямая», «Точка», «Три», «Два», «Один»… Только порождение человеческого разума или нечто существующее само по себе и без человека? < Мальцев С. А., 2003 >

Возьмем Прямую. Но не ту полоску графита, которую мы чертим на бумаге, говоря: «Прямая». Это не Прямая, а полоска графита и частное проявление Прямой. Такое же частное ее проявление, как отрезок прямой дороги на карте, линия сгиба листа бумаги, ось какого-нибудь симметричного предмета. Все это разные воплощения одной абстракции — Прямой.

Нас же интересует она сама, Прямая собственной персоной. И нас интересует вопрос: она, эта Прямая как таковая существует на самом деле? Сама по себе. Независимо от чьего бы то ни было сознания. Без отображения ее в чем-то «материальном». Или она только продукт нашего воображения?

Можно сказать: «Как? Это же просто закон! Математическая форма, как она может существовать?! Ведь это же нельзя…»

А что «нельзя»? Потрогать? Но мы знаем, что существует много того, что нельзя потрогать, и, тем не менее, оно реально. «Физический вакуум», например, тоже нельзя потрогать, но он не только реален, а из него появляется все, что мы видим и осязаем.

И мы видели, что «невещественность» вовсе не означает несущественность и несуществование.

Появилась из Пустоты частица, исчезла в Пустоту. И опять может появиться. Но благодаря чему она может появиться? Где ее потенциал для появления? В Пустоте. Он существует? Если бы он не существовал, то частица никогда не смогла бы появиться.

Мы можем явить прямую в сгибе листа бумаги, в карандашной линии, прямая может явиться в огромном прямолинейном скоплении звезд, как это видно на некоторых космических снимках. И бесконечное число раз прямые еще будут являться во всех размерах везде. Но благодаря чему это будет происходить?

Благодаря тому, что существует потенциал для явления всех прямых линий. Если бы его не было, то как бы они могли быть явлены?

Что это за потенциал?

Это Прямая собственной персоной. Она существует как абстракция-потенциал.

Значит, чистые абстракции существуют?

Существуют, иначе мы не могли бы нарисовать ни одной геометрической формы, и природа не смогла бы явить их, например, в кристаллах.

Как говорили древние, «Из ничего ничего не получается». И все, что есть и будет, имеет свой потенциал, причину. А то было бы противоестественное чудо, нарушение всеобщего закона причинности, закона чередования причины и следствия.

Получается, что чистые математические абстракции, такие как Треугольник, Куб, Круг, Пятерка, Десятка, Двойка, Тройка — это реально существующие потенциалы всех форм и числовых величин, видимых, воображаемых, измеряемых и осязаемых нами.

Тогда вопрос. Каковы их свойства? Например, имеют ли они размер?

Если бы они имели размер, то их проявления в нашем мире имели бы ограничения. Например, могли бы появляться прямые только определенного размера. Однако, мы понимаем, что для их появления в любых размерах — от размера микроба до метагалактик — нет ограничений.

Значит, они не имеют размера. Это вещи сами в себе. Чистые идеи.

Как узнать об их присутствии и убедиться в том, что они существуют? Достаточно оглянуться вокруг, открыть книги, описывающие и перечисляющие формы и числа, по которым строится любой объект во вселенной — от атома, кристалла, растения до межгалактических мостов. Во всем сущем эти идеи заложены. Во всем они работают в качестве логичных, стройных мер и шаблонов. Число Пи, Куб, Круг, Спираль, Шар, Эллипс, Золотая пропорция… Во всем.

Поэтому Платон говорил: «Идеи правят миром». Чистые идеи диктуют меру и форму всем природным конструкциям и построениям.

Чистые идеи не имеют каких-либо материальных атрибутов — толщины, веса, температуры. Они являются информацией в чистом виде, мыслями в чистом виде. Где они есть? В Пустоте? Нет. Там только их потенциал. Если мы можем их представлять, значит они есть в явленном мире, там, где мы с ними сосуществуем и мыслим, призывая их силой воображения. Значит, когда-то они реализовались из своих потенциалов, заключенных в Пустоте. А значит, они, как и мы, когда-то появились из Пустоты.

В этом нет ничего странного и невозможного. Мы появились в результате длительной эволюции. Они тоже имели свою эволюцию.

Как Куб и Пятерка прошли свою эволюцию и как появились? Это увидеть несложно.

Представляем: точка при движении дает линию, линия при движении дает плоскость, плоскость при движении дает объемное тело. Если добавим к этой цепочке превращений одного в другое разные сложные движения этих основных элементов — точки, линии и плоскости — то получим любые формы.

Однако, что очень важно, до появления этих первых простейших форм никакие другие не могли быть явлены.

Может без точки быть линия? Без нее линии не из чего будет состоять, она рассыплется в ничто.

Точка не имеет размера, она при движении дает линии только протяженность. Толщина, объем появляются только тогда, когда точка через промежуточные стадии форм — через линию и плоскость — построит объемное тело.

Тогда что есть «кирпичик» мира идей, абстракций?

Точка. Она — «камень основания» этого мира. А следовательно, камень основания всех форм в мире. — Одна мельчайшая точка, не имеющая размера. Неделимое основание мира Форм.

Теперь надо вспомнить о мире Чисел. Об их рождении и эволюции.

Это увидеть еще проще.

Из чего состоит Миллион? Из бесконечных комбинаций сумм более мелких чисел или из миллиона Единиц.

Из чего состоит Семерка? Из Тройки и Четверки. Из Шестерки и Единицы. Из Пятерки и Двойки. Или из семи Единиц. По сравнению с Миллионом уже небольшое число комбинаций и составных частей.

Из чего состоит Тройка? Из Двойки и Единицы. Или из трех Единиц. Комбинаций и составных частей еще меньше и мы уже близки к неделимому основанию-»кирпичику».

Из чего состоит Двойка? Из двух Единиц.

Все, основание найдено.

Единица — единое основание всех чисел. Они все состоят друг из друга. И все вместе и каждое из них состоят из ОДНОЙ ЕДИНСТВЕННОЙ Единицы.

В это стоит вдуматься. Все численные величины, все мировые константы, коэффициенты математические и физические, все числа, которых бесконечность, заключены потенциально в одной единственной Единице. Они ВСЕ состоят из нее, как материя из атомов. Они ВСЕ получаются из одной единственной Единицы без добавления чего-то еще.

В одной единственной Единице потенциал всех количеств, а если качества заключены в количествах, то она и потенциал всех качеств.

И это заключение имеет отношение ко всей вселенной. К каждому атому нашего тела, к каждой пропорции, к каждому соотношению в жизни всего и вся. Во времени и в пространстве.

Так мы проследили эволюцию в мире Форм и в мире Чисел.

Что мы имеем теперь, добравшись до основания Форм — Точки, и до основания Чисел — Единицы?

Не кажется ли теперь, что два эти основания — Точку и Единицу — невозможно отличить друг от друга? Они разные только по названию. Обе не имеют никаких атрибутов, свойств, качеств. Обе они одинаково выражают только одну идею и обе говорят нам наперебой, как два близнеца: «Я — то, до чего ничто другое не существовало. Я — начало всего, из меня состоит все. Я — единое и кроме меня нет ничего другого».

Кому из них, спрашивается, верить? Обе они одновременно не могут существовать, не теряя качества своей исключительности и Единства. Или одна из них говорит неправду, или…

Или перед нами раскрывается еще одна великая тайна мира: они — одно.

Что же это такое?

Это — Единое. Единое Начало всех форм и измерений, Единое Начало, не имеющее себе пары. Нет ничего, ни Прямой, ни Куба, ни Золотой пропорции, что не состояло бы из этого Единого. Оно — составная часть и, одновременно, суть любой Формы, любого Числа. Их Сущность. И это нечто великое в своем Единстве.

Из самого себя Единое строит двуначальный мир Формы и Числа. Из самого себя, без добавления чего бы то ни было еще.

После появления Единого появляется разделение на мир Геометрии и мир Алгебры, мир Формы и мир Числа. Правильнее сказать — Единое дает начало миру Формы и миру Числа.

Это Единое строго математически единственно подходит под понятие Высшего Единого, каким названием обычно обозначается Высшее Начало, Бог.

Но не будем торопиться. В этом Едином не может быть никаких атрибутов сознания с его двоичностью и множественностью. В нем не может быть разделения, не может быть какой-либо двойственности и последовательности сознания, размышления или чувства. Единое едино и оно — потенциал всего этого.

Все наши мысли, образные и логические, строятся на основе абстракций — Форм и Чисел. Абстракции — основа, потенциал наших мыслей, наших размышлений, нашей разумности и любого разума вообще. Проверить это очень легко, достаточно попытаться придумать такую форму и число, каких еще не существовало бы. Можно потратить на это всю жизнь и не добиться никаких результатов. < Мальцев С. А., 2003 >

Потому что все формы и числа уже существуют.

Потому что уже существует Единое — основа всех Форм и Чисел.

В нем потенциал их всех. В нем, следовательно, потенциал всех наших мыслей, способностей рассуждать, сопоставлять, делать выводы, воображать. В нем потенциал нашей — и любой — разумности. Это — сам потенциал разумности, потенциал Разума.

Не забудем, что это не Разум, не Сознание, а его потенция, корень, причина.

Как сказал Оноре де Бальзак, великий провидец, «Бог есть Число, одаренное движением. Как единица Он начинает числа, но не имеет с ними ничего общего».

Еще одно Высшее Начало после Пустоты-Дао-Парабрамана?

Да. И это еще только начало Космической Иерархии, о которой мы рассуждали, разбираясь с понятием Сатаны. Там мы образно и неуклюже сравнивали это Начало с Отцом.

Здесь есть один камень преткновения, о который, если вовремя с ним не разобраться, можно споткнуться позднее.

Это точное понимание того, что мы обозначаем словами «Точка», «Единица». Мы должны иметь в виду, что существуют другие термины, их близнецы, но обозначающие совсем другое. Это — относительная точка и относительная единица. С ними мы встречаемся, когда переходим от одних масштабов к другим. Метр — единица в километре, сантиметр — единица в метре, микрон — единица в миллиметре… Возникает ощущение, что единицу можно делить до бесконечности на более мелкие единицы. Но это ощущение возникает только в том случае, если мы утеряли суть определения «Единица».

Единица, о которой мы говорили как о Едином, — это потенциал всех остальных единиц. Единый потенциал. Его суть неделимость. Эта Единица — первооснова, прообраз всех проявленных единиц, которые складываются друг в друга. И мы говорим именно о прообразах, Первоосновах всех разнообразных и относительных форм, чисел, всех вещей. О Прообразах — идеях самих в себе. Они безотносительны, в противоположность своим относительным отображениям, проявлениям.

То же и Двойка, Тройка, Четверка и все другие прообразы. Так же и с Прямой, Кубом… Ведь не может же быть двух одинаковых идей-Прямых. Одна из них будет лишней за ненужностью. Или она — проявление, следствие другой Прямой и уже не Прообраз.

И тогда, если мы преодолели эту иллюзию относительности и не заблудились в ней, мы выходим на то, что стоит перед Единым. Что это?

Оно существует до Единого. Единое рождается из Его лона. Единое как потенциал заключено в Нем до своего появления. Что это?

Если рассматривать Единое в качестве Точки, то это — Пустота, Ничто.

Если рассматривать Единое в качестве Единицы, то это — Нуль. Ничто.

Это великий Нуль, Ничто, на который невозможно что-либо делить, потому что он одновременно Все. Одновременно и Пустота, и Полнота, и Ничто, и Все.

Дао, Эйн-Соф, Парабраман.

Но не нуль относительный, который мы принимаем как точку отсчета между относительными единицами минус бесконечности и плюс бесконечности, верха и низа. А Нуль как таковой, не имеющий никаких атрибутов и имеющий их все в потенциале, потенциал всех нулей, которые мы помещаем в пространстве и в мысли. Потенциал всех потенциалов. Тот, который тем больше ускользает от нашего понимания, чем больше мы начинаем давать ему названий и определений.

…Обучение Науке начиналось с посвящения в общий план Перво-Начальной мысли Творения.

Перед учеником разворачивалась величественная картина рождения друг от друга Форм-прообразов, которые, шаг за шагом, реализуя стройные математические законы, спускались от метафизических вершин к созданию плотной материи…

Все эти Формы-прообразы, рожденные от Единого в стройной математической последовательности являются совокупно потенциалом для рождения всех идей, всех мыслей, всех законов, любой логики, любого сознания, любого разума, любого знания.

Совокупно они как одно целое — Космический Разум. Основа Красоты и Гармонии, царствующих во вселенной.

Их мир — это мир Прообразов, мир Идей. Мир Высший. Мир Высшего Разума. Мир Высшего Начала.

Как Целое этот мир — само Начало. Как Множественное этот мир — сами Начала. Высшие Идеи, Законы, Пропорции, Основы Красоты.

Есть где-нибудь в этом мире Высшего Разума место для Дьявола?

Ему там нечего делать. Он противоположность всего этого.

Где ему место? У подножия пирамиды материи, которую создает Высший Разум.

Что собой представляет Дьявол?

Если Высший Ра-зум является самой Гармонией, то Дьявол — без-образ-ие, отсутсвие об-Ра-за. Хаос. Хаотичное состояние всего, что проходит переработку через распадение, разложение на составные части.

Если Высший Разум само воплощенное Единство, Родство всего и вся, идущее от Единого, сама объединяющая Любовь, то Дьявол — по противоположности — ненависть, раздор, утрата силы Единства и распад, разложение. < Мальцев С. А., 2003 >

Если Высший Разум является самой Разумностью, то Дьявол — по противоположности — самой глупостью, тупоумием, идиотизмом, неразумностью и еще — невежеством.

Где он, Дьявол, о котором так много говорится, и которым запугивают?

Его нет. Он миф. Пустота, в смысле пустого звука.

Или мыслеформа человечества планеты Земля, созданная по недоразумению, глупости и невежеству. Если это мыслеформа, то стоит ли ее подпитывать мыслями о Дьяволе?

Можно посмотреть вокруг на красоты природы, можно посмотреть на красоты космоса, запечатленные на космических фотографиях, и можно видеть, что везде в природе царствует Красота.

И могло ли быть иначе, если весь мир рождается от самих Законов Гармонии и Красоты? Называясь поэтому Миро-Здание, Здание Мира, Храм.

Высочайшая точка его купола, свода — это Единое. Все камни его свода, в него упирающиеся — это Начала. Без Начал нет самого свода Миро-Здания. Без Единого, если убрать этот центральный «камень», свод не мог бы быть построен. Он — наивысшая вершина, на которой все держится, вершина пирамиды мира.

Фигура пирамиды изображает эту идею построения вселенной из единого высшего центра. Поэтому пирамиды были самым распространенным символом высших Начал, совокупно являющихся единым высшим Началом, «создателем», «творцом» всего.

Наши предки строили пирамиды где только можно, из любых подручных средств. Из земли, какими являются курганы в бесконечных степях Азии. Из бревен и блоков высушенной глины, как на севере Перу. И конечно, из камня, самого прочного и вечного материала.

Чем меньше остается неисследованных мест на планете, тем больше пирамид появляется на картах археологов. «Открыты» пирамиды в Китае. Притом сами китайцы всегда знали о них, но какие-то идеологические соображения заставляли их скрывать это от всех и даже засадить для маскировки елями. Так и выглядят зелеными горами правильной формы двадцать пирамид недалеко от города Цияньяня.

Странными вспышками яркого света озаряются морские волны над вершиной подводной пирамиды к юго-западу от японского острова Окинава. На дне моря кроме нее еще гробницы, монументы из идеально обработанных каменных блоков весом по двести тонн. Их минимальный возраст археологи, исходя из скорости повышения уровня моря, определяют в 12 тысяч лет. Они находятся почти на той же широте, что и комплекс египетских пирамид.

Большая египетская пирамида, «пирамида Хеопса», наиболее точно согласована с Началами.

В ней оказались «зашифрованными»: средний радиус земного шара; площадь поверхности земного шара; масса земного шара; относительная площадь водной поверхности земного шара (70,78 %); относительная площадь суши земного шара (29,22 %); угловая минута географического меридиана, называемая международной морской милей; световой час (расстояние, которое свет проходит за один час); световой год (расстояние, которое свет проходит за один год); расстояние от Земли до Солнца, то, что называется астрономической единицей; угол подъема спирали в ДНК, молекуле генетической наследственности, длина ее периода…

Все эти значения отражены в соотношении элементов пирамиды, таких как длина ее основания, периметр основания, высота, внутренние коридоры, а также в геометрических фигурах, образуемых внутри нее и за ее пределами от ее математического «каркаса».

Кажется невероятным такой труд — свести воедино столько величин в одной простой геометрической форме. Однако, если мы вспомним, как работают и творят друг друга Законы и Абстракции, то будет легче понять гениальную простоту замысла египетских зодчих.

Начала в своей эволюции рождаются от простых к сложным. От точки к линии, от линии к фигуре, от фигуры к объему… От Единого к Двойке, от Тройки и Четверки к Семерке… Простые Формы и Числа создают сложные. То есть простые, иерархически находясь выше по положению, заключают в себе потенциал более сложных Форм и Чисел, своих «детей». В каждой простой Форме, в каких-то ее «метафизических» глубинах, заключен потенциал более сложных форм. Тогда, стоит нам найти одну простую универсальную геометрическую форму и ее один универсальный размер, как она сама собой, в своем потенциале, отразит все остальные пропорции и размеры мира.

Основная строительная мера Большой пирамиды — это Золотая пропорция. Она — в треугольнике, образованном центральной вертикальной осью пирамиды и осью ее треугольной боковой грани. В этом прямоугольном треугольнике катет и гипотенуза соотносятся в Золотой пропорции. Как следствие из этого соотношения, также соотносятся площадь основания пирамиды и площадь ее свода.

Но что такое Золотая пропорция?

С самого начала, со Златой цепи Пушкина мы говорим об этой пропорции, но ни разу не рассмотрели ее принцип. Золотую пропорцию содержали микроскопические вольфрамомолибденовые спирали, найденные на Урале геологами. Золотую пропорцию содержала теория Музыки Сфер Пифагора, Золотая пропорция заложена в Большой египетской пирамиде…

Что она собой представляет и чем уж она так замечательна, что названа Золотой? < Мальцев С. А., 2003 >

Чтобы понять это, представим себя в роли космического зодчего, архитектора вселенной. Попробуем понять ход высшей творящей мысли.

Вот мы собрались придумать законы, которые будут управлять миром. И перед нами первый вопрос: с чего начать?

Если в порыве энтузиазма мы создадим сразу сложную форму и пропорции для человека, «венца творения», то обделим вниманием жука, который эволюционно должен появиться раньше человека и тоже имеет право на существование. Если мы поспешим, то несколько царств природы — кристаллы, растения, насекомые, животные — останутся беспризорными, и будет ими править Хаос, но не наша творческая мысль. Да и что это будет за мир, в котором, кроме как на самого себя, любимого, человеку не на что будет посмотреть? В таком однообразии от любви до ненависти один шаг.

Правильнее, логичнее начать с самых простых законов. И сделать их такими, чтобы они потом, уже без нашего труда, воссоздавали и творили сами себя бесконечно. Вот это будет мудрое решение.

Но возможно ли такое?

Итак, перед нами нечто целое. Самое несложное. Отрезок прямой о двух концах. Что можно с ним сотворить самое простое?

Можно сложить его пополам, создав закон Деления на два, на две равные части. И вообще, это будет хороший закон для всевозможных равных соотношений — равных радиусов, равных сторон, углов. Можно будет строить совершенные круги, равносторонние треугольники, квадраты, кубы… Красота!

Для других любых — кривых и каких угодно — соотношений основа всегда есть, тут долго думать не надо. И теперь перед нами задача родить что-нибудь еще такое, такое же гармоничное, простое и гениальное.

Но что же это может быть? А что если придумать так: пусть при делении целого на две части они будут теперь не равны, и пусть малая относится к большой так же, как большая ко всему целому? Кажется, проще уже некуда, только деление пополам, которое уже итак придумано.

Маленький кусок во столько раз меньше большого, во сколько раз большой меньше всего целого. Просто и гениально.

В форме это понятно, но только если это прикидывать «на глаз». Но мы же космические зодчие и «на глаз» как-то несерьезно. Хоть это и выглядит очень даже ничего, но нужна точная числовая величина. Число. Как ее получить? Никак. Считай, не считай, ничего не высчитаешь.

Займемся пока геометрией.

Родили из трех отрезков равносторонний треугольник, ничего сложного. Родили квадрат. Разделили его диагоналями, получилось то же деление пополам. Родили пятиугольник, соединив пять равноудаленных точек равными отрезками. Разделим его на части, соединив точки через одну… Получается что-то знакомое. И, странное дело, не «на глаз», а строго геометрически в этой пятиконечной звезде большие отрезки поделились на малые в точном красивом соотношении, том, которое мы хотели вычислить — малое относится к большому, как большое к целому. Более того, если также соединять вершины внутри полученного в звезде маленького пятиугольника, то там окажется еще одна такая же звезда. И еще, и еще… А если расширять звезду, продолжая ее линии, и откладывать на них

такие же отрезки, то получается бесконечно расширяющаяся сеть звезд, рождающихся друг от друга.

Это выглядит завораживающе. Из микро-микро-звездочки во все стороны расходятся такие же маленькие, складывающиеся в большие. И — уровень за уровнем — образуются друг в друге и друг из друга бесконечные по количеству и размеру звезды. Звезды, звезды и звезды. Раз построенная звезда дает рождение бесконечному числу таких же правильных звезд всевозможных размеров.

Это нечто грандиозное. Пропорция, которая во внутренних соотношениях пятиконечной звезды дает ей способность бесконечного самовоспроизведения.

Мы, конечно же, не зодчие вселенной. Родить в своем ограниченном уме такое простое и фантастическое по способностям соотношение, дать ему числовую основу мы не можем. Но мы можем чертить и наблюдать, и поражаться ее открывающейся красивейшей логике и удивительной мощи самотворения. Великолепная пропорция, которую так и хочется назвать самой драгоценной, Золотой.

Пятиконечная звезда, простейшая фигура, комбинация пяти точек и пяти линий, дает совершеннейшую числовую пропорцию. Дает сама по себе. Заключает ее в себе.

Звезда эта — детище Единого. Еще она — близнец своего единоутробного брата, Числа Пять. Они — пара, рождающаяся от Единого и идут по жизни рука об руку. И именно число Пять рождает число Золотой пропорции. Пятиконечная звезда — Пентаграмма — дает геометрию Золотой пропорции, а Пять — алгебру.

Квадратный корень из пяти, уменьшенный на единицу и поделенный пополам, это — Золотая пропорция: 0,618033988749894848204586834365638…

Ряд цифр, который делит единицу, целое на две неравные части в таком отношении, что при делении малого на большое получается то же, что и при делении большого на целое.

Еще Золотую пропорцию записывают так: 1,618033988749894848204586834365638… Это то же самое, только здесь целое не делится на две части, а к нему добавляется часть, чтобы получить такое же гармоничное соотношение. Также как звезда может рождать и множить себя вовнутрь, уменьшаясь, а может самовоспроизводиться наружу, увеличиваясь.

Пятиконечная звезда, Пять… А сколько концов у нашего тела? А по сколько пальцев у нас на руках и на ногах? А сколько органов чувств у нас?

Есть такое слово «квинтэссенция», образованное от слова «пять» (квинта). Сейчас оно означает главную сущность чего-либо. Как, например, мед — это сущность нектара, его кристаллы, остающиеся после того, как пчелы помогают нектару испарить из себя воду. Мед — квинтэссенция нектара.

Слово «квинтэссенция» создали древнегреческие философы, ученики египетских жрецов. Оно выражает некую тайну космического творения и как бы говорит нам: «Сущность мира вещей ищи в числе Пять».

И действительно, Золотая пропорция дает гармонию высшей Красоты и силу самовоспроизведения всем природным формам в мире. Еще древнегреческие художники, скульпторы и архитекторы упражняли свой ум и интуицию в отыскивании Золотой пропорции в окружающем мире и в самих себе — в гармоничном человеческом теле, в мире растений, в царстве насекомых, в рисунках, создаваемых стихиями в картинах природы.

Микеланджело чувствовал ее, высекая из мрамора пряди волос на голове своего Моисея. Леонардо да Винчи стремился к своему восприятию художника добавить четкое логическое осмысление и понимание плана Начал, все подвергая расчету через Золотую пропорцию.

Самое убедительное сравнение дает пример спирали, заложенной и в витках морской раковины, и в рукавах галактик, закрученных от центра и состоящих из миллионов звезд. Круг за кругом эта спираль наращивает размах своих линий в точном соответствии с Золотой пропорцией. И на дне моря, и в бесконечных пространствах космоса. Большое в малом, малое в большом. А правильнее — Начала, руководящие и малым, и большим. Одно из них — Золотая пропорция. Начало Золотая пропорция, рожденное от Начала Пять. < Мальцев С. А., 2003 >

Законы движения планет Солнечной системы были выведены астрономами из наблюдения за планетами. «Квадраты времени обращения планет относятся как кубы их среднего расстояния от Солнца». Но это было только наблюдением, подсчетом того, что видно, и не было вычислено на основании какой-либо известной ранее закономерности. То есть просто признание факта.

Между тем, орбиты планет занимают жесткие ниши, строго соотносящиеся друг с другом. Они могут быть выражены одна через другую с использованием той же Золотой пропорции.

Если, например, выразить длины поводков, на которых Солнце держит свои планеты, бегающие вокруг него, взяв за единицу поводок одной из них — Земли, — и сравнить их с числами, полученными от Золотой пропорции, то выглядит это так:

Меркурий. 0,3870… астрономической единицы (расстояния от Земли до Солнца). Восьмая часть от пяти Золотых пропорций — 0,38627…

Венера. 0,7219… астрономической единицы. Четвертая часть от пяти Золотых пропорций — 0,7725…

Земля. 1 астрономическая единица. Одна треть от пяти Золотых пропорций — 1,030…

Марс. 1, 5234… астрономической единицы. Половина от пяти Золотых пропорций — 1,5450…

Пояс астероидов. 2,2–3,6 астрономической единицы. Пять Золотых пропорций — 3,090…

Юпитер. 5, 2 астрономической единицы. Половина от пяти Золотых пропорций, возведенных в квадрат — 4,775…

Сатурн. 9,53890… астрономической единицы. Пять Золотых, возведенные в квадрат, — 9,549…

Уран. 19,18… астрономической единицы. Пять Золотых, возведенные в квадрат и умноженные на два — 19,09830…

Нептун. 30 астрономических единиц. Пять Золотых, возведенные в квадрат и умноженные на три — 28,6.

Плутон. 39,4390… астрономической единицы. Пять Золотых, возведенные в квадрат и умноженные на четыре — 38,19660…

Хоть орбиты планет и вытянуты в форме эллипсов и их радиусы даются астрономами в усредненном значении, видно, что Золотая пропорция работает и здесь. Работает она вместе с другой пропорцией, числом Пи (3,141592653589793238462643…), коэффициентом, выражающим отношение окружности круга к диаметру. Приближенно это число как раз можно назвать «Пятью Золотыми», так как Пять Золотых пропорций это 3,090… «Поводки» Юпитера, Нептуна и Плутона через него выражаются точнее, а расстояния от Солнца до всех остальных планет точнее выражаются через Золотую. Оба эти числа как бы соревнуются в руководстве движением светил.

И тогда Большой египетской пирамидой, если в нее заложена Золотая пропорция, и если ее высота — одна миллиардная астрономической единицы (как оно и есть), мы можем вывести, «расшифровать» и орбиты всех планет. А если применим еще и формулу астрономов про «квадраты времени» и «кубы расстояния», то будут найдены и все космические циклы движения планет. А затем можно пойти еще дальше, к звездам. Ведь Начала, определяющие расположение в пространстве, размеры и траектории небесных тел, те же самые и за пределами Солнечной системы.

Благодаря точному знанию египетских жрецов, пользуясь пирамидой как инструментом, можно выразить через Золотую пропорцию и все значения, которые мы перечисляли: средний радиус земного шара; площадь поверхности земного шара; массу земного шара; относительную площадь водной его поверхности; относительную площадь его суши; угловую минуту географического меридиана; световой час; световой год; угол подъема спирали в ДНК и много, много еще чего — от земного до космического. Все это жрецам не обязательно было подгонять в конструкцию пирамиды, оно итак заложено в Золотой пропорции, самовоспроизводящей себя во всем.

Пирамида, как лист березы, как тело жука, раковина моллюска, «спроектированные» с учетом Золотой пропорции, вписывается в весь единый природный организм и поэтому пребывает с ним в стройном созвучии формы и числа. Планеты, звезды, моря, материки, радиусы, массы и периоды планет — все занимает свои ниши в этой упорядоченной схеме Миро-Здания, в Музыке Сфер, и все отражается одно в другом. Большое в малом и малое в большом.

Мы, когда расставляем мебель и предметы в нашей комнате, уподобляемся, сами того не подозревая, Началам, руководящим расстановкой планет и звезд. Интуитивно мы Творим, в высшем смысле этого слова, делаем так, чтобы предметы быта все вместе вписывались в те же гармоничные соотношения. Если мы этого не сделаем, их хаотичное, неуравновешенное расположение будет нас раздражать, «действовать на нервы», расстраивая наш внутренний гармонический лад. Ритмы нашего мозга, как говорят нам физиологи, тоже соотносятся друг с другом в Золотой пропорции. Поэтому, если что-то нарушает их своим хаотичным вторжением, мы заболеваем, сначала духовно, а потом и физически.

Исцеляется наш внутренний лад, настраивается той же гармонией. И лучше всего он гармонизируется в потоках солнечного света. Это чистая творящая энергия, которой подставляет свои ладони каждый цветок. Энергия, которая рассыпается в радугах водопадов. Энергия, на торжественные ноты которой настраивают свои голоса маленькие лесные певцы, знающие чудо рассвета. Она сконцентрирована в крошечном семени, вобрана в целебные травы, настояна в парном молоке и залита в пчелиные соты. Она во всем, что несет здоровье и радость.

Струна музыкального инструмента вибрирует и звучит на согласованное с ней пространственное звучание, также и наше естество созвучит на пространственные лады солнечных лучей и внутреннюю гармонию всего, что ими сотворено. Наше естество настраивается на них, упорядочивается, приобретая природную первозданную силу жизни.

Свет рождает жизнь. Свет поддерживает жизнь. Свет настраивает волны и ритмы эволюции. Каждая частица мира соткана из света, и поэтому он — внутренняя сущность каждой частицы, каждого элемента, каждого предмета, каждого живого существа. Как говорит об этом тончайшем свете Гермес Трисмегист, «Он есть великая сила каждой силы, ибо он покоряет каждую тончайшую вещь и проникает в каждое твердое тело. Так мир был сотворен».

Но что такое тогда смерть? И почему тот же свет может убивать?

Электрический свет, если полностью заменить им солнечный, превратит любого здоровяка в доходягу. Лекарственная трава, собранная под светом луны, окажется ядом. Мед, «идентичный натуральному», но изготовленный из нефти, медленно отравит организм…

Казалось бы, химические и физические формулы света и вещества остаются теми же самыми, но их воздействие приводит к противоположному следствию. Какие-то скрытые тончайшие меры определяют суть, сущность явления. Оно может быть по внешней оболочке притягательно, но внутри притаится разложение или пустота.

Где эта неуловимая грань между эволюцией и деградацией, натуральным и «идентичным натуральному», между рожденным и клонированным? В чем она? Что составляет ее суть? Ведь она существует. И мы ее имеем в виду, когда говорим: эта вещь наполнена жизнью, а эта — без души.

Здесь разобраться нам поможет одно краткое изречение из древней книги жрецов Халдеи «Оракул». В нем есть то, что современными физиками определяется как волна вечной преобразующейся из формы в форму мировой энергии. Но прежде чем процитировать Оракул, обратим еще раз внимание на определение физикой того, из чего мы все состоим: ВОЛНА ВЕЧНОЙ МИРОВОЙ ЭНЕРГИИ, ПРЕОБРАЗУЮЩЕЙСЯ ИЗ ОДНОЙ ФОРМЫ В ДРУГУЮ.

Теперь слово халдейскому Оракулу:

«ЗЕМНОЙ БОГ ВЕЧЕН, БЕСПРЕДЕЛЕН, МОЛОД И СТАР, ВОЛНООБРАЗНОЙ ФОРМЫ»

Ключевое словосочетание здесь «земной Бог». Форма его волнообразна, он вечен и все время пребывает в перерождении, трансформации. Молодой, он стареет, стареющий, он возрождается молодым. < Мальцев С. А., 2003 >

Из этого краткого и точного символа видно, что для ученых древности материя, состоящая из всплесков пустоты, — всего лишь одно из Начал мира, «богов», и притом низшее Начало. Этот «земной бог» правит в своем царстве материи, царстве частиц, молекул, электронов, хромосом и мозговых извилин. Он складывает из самого себя все это. Сам он — всего лишь волны, сгустки энергии, которую образуют информационные сигналы, поступающие откуда-то сверху, из-за потолка, отделяющего наш осязаемый материальный мир от следующего, более высокого этажа мировой жизни.

Этот «потолок» — физический вакуум, за который не может заглянуть ни один физический прибор, состоящий из обычной материи. А второй этаж, который скрывается за ним, это… Можно попробовать, применив логику и воображение, нащупать очертания этого мира.

В самом деле, какими бы «сгустками пустоты», «всплесками пространства» ни были элементарные частицы, эта их пустотность и непонятность не объясняет ни в коей мере то, что все их движения и преобразования друг в друга подчиняются строгим законам квантовой физики. Откуда берутся эти законы, значения заряда, направление вращения, квантовые числа?

Частицы-сигналы возникают из вакуума с уже заложенной в них информацией о том, как они будут превращаться, и как они будут превращаться после того, как опять пропадут в вакууме и вынырнут из (или из-за?) него. Что собой представляет источник этой «генетической» информации?

Мы привыкли, что любой признак тела заложен в носителе этого признака — генетическом аппарате тела. Это логично. Из ничего ничего не получается. Но что собой представляют «хромосомы» элементарных частиц, когда эти частицы находятся по ту сторону вакуума? Где они, в чем? Сказать, что они в пустоте, значит ничего не сказать и ничего не объяснить.

Одно ясно определенно — там, за вакуумом, что-то есть. Это во-первых.

Во-вторых, назревает важнейший вопрос — а не поторопились ли мы принять вакуум современных физиков за Эйн-Соф, Парабраман древних? Неужели от всех Абстракций, Начал, Форм, Чисел, которые рождаются от Единого, неужели от них до элементарных частиц, до «всплесков пространства» всего один шаг? Мы как-то смешали в одно мир абстрактных Начал и мир электронов, наш мир.

Халдейский Оракул советует нам не торопиться и помнить, что волна — это всего лишь «земной бог». А египетские священные книги храма Мемфиса подсказывают: «Одно естество блаженствует в другом, одно превосходит другое, одно подчиняет другое…»

То есть существуют миры, иерархически превосходящие и подчиняющие друг друга. Из них мир земного бога — волны — самый низший. А над ним — другие, более тонкие, более высокие. Они поднимаются друг за другом от материального к абстрактному, являясь ступенями, этажами между высшим и низшим полюсами мира.

Оказалось, что до сих пор у нас были рассмотрены только эти полюса. Один — Высший мир Абстракций и Законов, Идей. Другой — мир, который изучает квантовая физика.

Высший полюс, Мир Идей мы назвали Миром Высшего Разума.

Идеи рождаются иерархически друг от друга, сами из себя, Творят. Сами для себя они — основа последовательного ступенчатого развертывания в Идеальном Мире, Мире Идей. Они становятся из потенциала Разума, потенциала мысленных представлений самим Разумом, Разумом анализирующим и проектирующим. Эллипсы, Спирали, Звезды, Многогранники — все это плоды выявления Форм из Единого через последовательные стадии и, в то же время, плоды работы высшей творящей мысли, плоды разумности.

Это все проектирование. Это Архитектор. Но где же Строитель? Его мы упустили.

Как преодолеть этот разрыв, который образовался у нас между Идеальным Миром и материальным миром? Там, где-то наверху, самотворящий Разум, а здесь всплески-сигналы, выскакивающие в наш мир по чьему-то желанию. Неужели Прямая, Куб, Тройка могут нам их посылать? Такое предположение звучит нелепо, не основываясь ни на какой логике. В нем нет последовательности и стройности.

Оказывается, не хватает значительного промежуточного звена между полюсами мира. Между Архитектором мира и строительным материалом, из которого он построен. В нашей картине мира огромная пустота между вершиной пирамиды мира и ее основанием. То есть самой пирамиды, как таковой, нет.

Но мы можем применить логику и метод аналогии, который говорит: все во всем, малое в большом и большое в малом. С помощью них можно попробовать вывести конструкцию пирамиды мира. < Мальцев С. А., 2003 >

Во-первых, мы знаем, что вся пирамида по принципу устройства является продолжением ее вершины. < Мальцев С. А., 2003 >

Во-вторых, внизу мы должны прийти к строительному материалу, который сам по себе является информационными сигналами, мыслями.

Наверху у нас — чистый Разум, Разумность. Внизу — необходимость существования того, кто мыслил бы, рождая информацию-сигналы. Наверху Архитектор, внизу должны быть Строители, Создатели.

По вершине пирамиды видно, что простые (но глубочайшие в своем потенциале) Начала создают более сложные, более низкие по иерархическому уровню. Таково общее правило Творения. Из этого общего правила Творения в Мире Высшего Разума вытекают шесть законов, общих для всей Пирамиды мира.

Первый. Каждое явление, каждый объект, каждое существо, каждое Начало создается другим, творится. Точка создает Прямую, частицы создают атом, родители создают тело ребенка, высматривая потом в нем свои телесные признаки.

Второй закон. Каждое явление, каждый объект, каждое существо, каждое Начало создается Началом, более высоким по иерархическому уровню. Точка по уровню выше прямой, изначальней, частица по уровню выше, изначальней атома. Но: ребенок может превзойти родителей душевно, что говорит о том, что ЧЕЛОВЕЧЕСКИЕ качества, человек духовный создается другими, более высокими, чем родители, Началами. Из ничего ничего не получается. Из этого вытекает третий закон.

Третий закон Пирамиды. Никакое Начало не может создать Начало, более высокое, чем оно само, но только может создавать, воспроизводить проекции своего естества, которое ему подвластно. Прямая не может создать Точку, поскольку сама уже состоит из нее, естество точки ей не подвластно. Атом не может создать частицу, поскольку сам состоит из частиц. Родители не способны произвольно задавать душевные качества ребенка при создании его тела, поскольку не они сами создавали свой разум, душу. Духовное естество им не подвластно.

Четвертый закон Иерархической Пирамиды. Все Начала, создающие друг друга, остаются как бы вложенными одно в другое, пребывая друг в друге в качестве сути, души. Единое пребывает в Прямой, Прямая и Единое — в Форме, Форма, Прямая и Единое — в более сложных Формах. И так далее, до земного уровня. То есть все Начала совокупно, начиная от Единого, пребывают в каждом творении в качестве сути, души, зерна Разума. То есть потенциал Высшего Разума во всем и во всех нас. А дело эволюции и духовных усилий каждого его раскрыть.

Пятый закон. Все имеет единое иерархическое начало и схему, рождаясь от Единого, от Вершины. Если было бы иначе, то не было бы общих для всей вселенной Законов, Форм и Чисел, и в деле строительства Миро-Здания царил бы хаос. И, как вывод из этого закона: хаос появляется, если кто-то из строителей возомнит себя великим архитектором и начинает строить в общем Здании свой отдельный от всех мир, нарушая общий лад замысла и работы. Отсюда вытекает следующий закон. < Мальцев С. А., 2003 >

Шестой. Смерть — состояние, когда высшее Начало покидает свое порождение. Прямая исчезает, если из нее уходит Точка. Атом перестает существовать, если из него уходят частицы. Тело начинает распадаться, если из него уходит сам человек — совокупность потенциалов Высших Начал. И — если возвращаться к примеру всемирного Строительства — хаотичное порождение незадачливого строителя, который отверг общий гармоничный план-Начало, убирается, чтобы не мешать общему построению, и перерабатывается на строительные элементы вместе с остальным мусором.

Теперь, если рассматривать Иерархическую Пирамиду мира, заполняя ее объем от верхнего полюса к нижнему, то выстраивается такая картина.

Наверху потенциал Разума, Сознания. У подножия — неразумие, бессознательное.

Между ними — сверху вниз — Разум, мышление, заблуждение, предрассудок, невежество, зачатки рассуждения, инстинкт.

Далее, рассматривая то, чего мы еще не касались, но то, что имеет непосредственное отношение к человеку:

Наверху потенциал Качеств и Чувств, у подножия — бесформенное и бесчувственное.

По иерархической лестнице Пирамиды ниже потенциала Качеств и Чувств идут Качества и Чувства в чистом виде. Это Двенадцать Начал, Нот-Цветов, их сочетаний, аккордов и всевозможных последовательностей. Они дают нам все тончайшие созвучия, переливы и мелодии чувства. С чувствами мы получаем возможность со-звучать внутренне, со-переживать со всем сущим, быть полноценными людьми. С качествами (мужество, щедрость, целеустремленность, сострадание и т. д.) приобретаем способность прикладывать в жизни творческие энергии, рожденные чувствами.

Принцип рождения Двенадцати Первооснов раскрывался в Науке древних Мистерий. Ученику при Посвящении показывалось, как Единое через несколько последовательных стадий правильных Фигур — Треугольник, Четырехгранник, Восьмигранник, Куб — строит Додекаэдр (Двенадцатигранник), и как этот Двенадцатигранник, состоящий из двенадцати Пятиугольников-Звезд, разворачивается в нисходящую Спираль Высшей Энергии Разума. Она символически именовалась Высочайшим Драконом, Змием Мудрости, Творящим Логосом (Л-о-г-о-с, Г-о-л-о-с, Глас, Слово). Этот двенадцатеричный Логос, Мировая Спираль, выявляет из себя двенадцатеричную Иерархию Логосов-Строителей, как бы распадаясь на нее. Как один белый луч распадается на радугу призматических лучей-цветов. Совокупно эти Иерархи — еще один Творящий Логос, Начало. Эта Иерархия Творящего Разума в соответствии с планом Разума Проектирующего создает проявленный двенадцатеричный(-семеричный) мир, выявляя его из себя. В нем в разных явлениях то проявляется полная двенадцатеричность, то — семеричность, оставляя пять промежуточных элементов как бы в тени, сокрытыми.

Прикасаясь к той или иной ноте в звуке, к тому или иному цвету в красках, мы вызываем к жизни то или иное из двенадцати Начал в окружающем мире и, соответственно, в себе. Двенадцать Первооснов из Мира Высшего Разума заложены как в любом творении космоса в каждом из нас в виде зерен, потенциалов Начал. В эволюции Закон сохранения Энергии («Что посеешь, то пожнешь»), заставляя нас страдать так же, как заставляем мы страдать кого-то, учит нас чувствовать, со-чувствовать другим, развивая в себе Чувства и Качества — Начала, общие для всех.

Ниже чувств и качеств человеческих в Пирамиде мира идут эмоции. Они — неразвитые еще чувства и качества. Мы знаем хорошо по себе, что это такое. Знаем их коварство и ненадежность, заставляющие нас не раз раскаиваться в чем-то, сделанном под их влиянием. Их мимолетность и поверхностность — всего лишь неразвитость чувств и качеств настоящих.

Еще ниже идут зачатки, «зародыши» чувств и качеств. Их мы иногда называем низкими чувствами и качествами. Например, эгоизм. Он в нас как зачаток Чувства величия Начал, в нас заключенных. Еще пример такого неразвитого зачатка — гордыня. Она — зачаток Чувства собственного достоинства, имеет общий с эгоизмом корень. (Заметим, все самые низкие зачатки качеств и чувств имеют своим корнем Высшее, «Дьявол — обратная сторона Бога») Еще пример — страсть. Она — зачаток Любви. Воинственность. Она — зачаток мужества. Жадность — зачаток бережливости. Расточительность — зачаток щедрости… Через обуздание в себе расточительности мы развиваем бережливость, через обуздание жадности развиваем щедрость; через обуздание опрометчивости развиваем осторожность, через обуздание трусости развиваем смелость; через обуздание эгоизма развиваем уважение ко всему сущему и почитание Начал в каждом другом существе. Именно поэтому все Заповеди начинаются со слова «Не», подразумевая приобщение к высшим Качествам через духовную внутреннюю борьбу и преобразование низших качеств (победу над ними) в высшие. Так мы эволюционируем, раскрывая в себе Бога, Высшие Начала, и вместе с этим развиваем Волю, способность Творить.

Мы как бы шагаем по ступеням-нотам винтовой лестницы мировой спирали эволюции, от более низких октав к более высоким, от зачатков качеств и чувств к самим Качествам и Чувствам. Ноты-Начала остаются те же, но повышается их частота, кач-естсво. Так, играя всей радугой Чувств, складывается и нарастает Кристалл энергий нашей души. Адамант, несокрушимый Алмаз, Философский Камень, мощная творящая Сила и Сущность, единая с Высшим, — мечта всех великих Магов и Алхимиков.

Многоуровневая градация нашего естества отражает, таким образом, все Начала, все уровни, «этажи» Миро-Здания. Но все эти части нашего естества — не сами Начала, а только их зерна, способные «прорасти», раскрыться за миллионы и миллиарды лет эволюции. Получается, что в каждом из нас заложена возможность стать Высшим Разумом.

Перейдем теперь в Пирамиде от внутреннего к внешнему.

Из всех закономерностей в Пирамиде мира главное для нас сейчас — наличие почти бесконечного числа ступеней развития, стоящих над человеческой ступенью эволюции. Это уровни, «этажи», миры, выявленные из себя тем или другим Началом Иерархии.

Над нами до вершины Пирамиды Разума — множества и множества миров, отделенных от нашего непосредственного наблюдения потолком «физического вакуума». Они как бы невидимы для нас, и, в то же время, находятся тут же, где мы. Они — вложенные друг в друга сути, души нашего мира и души друг друга. Их интересное свойство — чем выше мир, тем больше в нем присутствия Высшего Разума, Ясности построения, Четкости, Реальности. То есть более высокие миры, если бы мы могли в них заглянуть, потрясли бы нас своей сверхреальностью по сравнению с нашим обычным миром. Некоторые знают это по снам, в которых посещают такие более высокие миры, где формы невыразимо совершеннее, краски сочнее, гуще, глубже, кристальнее и первозданнее.

А еще в Пирамиде мира — множества и множества обитателей всех этих миров. Их естество различается по уровням Разума, Качества и Чувства, распределяясь по степеням совершенства. В Иерархии эти обитатели занимают каждый свое место по уровню развития.

На Востоке говорят, что воображение есть воспоминание о реально существующем. И если мы соберем всю силу воображения, то все равно не сможем охватить мыслью разнообразие и количество этих существ и миров.

Нашему предположению могут быть доступны только те существа и миры, которые находятся непосредственно «над» нами, около нас. И здесь очень важно одно обстоятельство.

В нашем земном мире мы видим, что он — как бы место пересечения многих миров. Он — особенный. Если мы соберем в памяти всех самых низких и самых высоких представителей человечества, то увидим, что духовный диапазон земных обитателей колоссален. От полу-животных до Героев, которых земной мир людей как бы старается исторгнуть из себя куда-нибудь подальше наверх, туда, откуда они пришли. Преследуемые, уничтожаемые, распинаемые, сжигаемые, они несут Свет Разума и Чувства в наш мир. Без них он всегда оставался бы миром бессознательных и бесчувственных созданий.

В нашем материальном мире и низкие существа, и высокие. Следовательно, рядом с нашим миром, не только миры высших существ, но и миры низших элементов, миры зачатков чувств и качеств, миры инстинктов и бессознательности. Рядом с нами, по ту сторону «вакуума», обитатели этих низких миров, с их различными степенями оформленности, одухотворенности и разумности — от бессознательных сил, задающих законы существования частицам нашего мира, до существ, обладающих долей интеллекта, чувства во всевозможных их градациях и сочетаниях.

Главный вывод, который можно сделать из анализа Пирамиды мира, это то, что весь мир, от низа до верха, строится от Разумности, одухотворен и пребывает в непрерывной эволюции. И еще: на нижних ступенях Пирамиды мира, на которых первозданный Свет Разума проявлен минимально и только в зародыше, неизбежны неудачи Творения, отпадения от Эволюции, от общего Плана.

Вопрос. До какого уровня Иерархии Пирамиды можно ожидать такие неудачи?

Здесь можно определить только одно — чем выше, тем меньше их вероятность. Она сходит на нет при приближении к Началам. Чем ниже — тем эта вероятность больше. Так сами «боги», стоящие над человечеством, находятся на жизненном испытании. А соответственно — и миры, которые находятся в их иерархическом подчинении. Иерарх, не устоявший на своей ступени, деградирующий в Качествах и Чувствах, если такое произошло, увлекает за собой в разложение и мир, который ему подчинен, и многих своих подчиненных. Он сам и они сами отказываются, отторгают себя от Начал, от своей сути, души, обрекая себя на духовную смерть, распадение души. Соединяющая нить Начал уходит, и бусины составных элементов души рассыпаются.

И здесь мы, сделав круг, возвращаемся к «дезертирам», о которых говорили раньше, рассуждая о боге Авраама, о луче Иегова, о «богах» — создателях телесного человека. Там мы рассматривали их через Каббалу и древние предания. Здесь мы подошли к ним от научного основания и увидели, что есть причины задуматься над серьезными убеждениями наших предков.

Для них наш земной мир был только маленьким островком в огромной вселенной, населенной самыми разнообразными по свойствам и уровню развития существами. Эти существа как на далеких звездах и планетах, так и рядом с нами. Они и неизмеримо высоки по сравнению с человеком, и предательски коварны, могущественны и злобны. Все — в зависимости от причастности к Иерархии или от предательства ее.

Иегова, предавший Иегову, Сатана, предавший Сатану. Иерарх, предавший Иерархию.

Лунный Бог, Бог Призраков халдеев.

Элохимы Книги Бытия, возревновавшие к совершенству человека, которому они дали только то, на что были способны как Начало, и который стал подобием других Высших Существ, наделивших его зерном Разума.

Питрисы, те же лунные предки, не выдержавшие духовного испытания быть Творцами человечества. Питрисы, ставшие темными от гордыни перед человеком и от зависти к Высшим Началам. Темные Питрисы, совратившие людей в идолопоклонство, навязавшие себя в качестве «богов» и прикрывшиеся высокими именами Иерархов Света и Разума. Темные Питрисы, присвоившие себе имена своих Иерархий и посеявшие среди людей раздор, дошедший до самых немыслимых войн…

Так земной мир, мир особенный, является местом испытания, мистерией для каждого человека, для каждого «бога». В нем в усилиях, в поту, в крови и страданиях происходит или очищение и обретение крыльев, или омрачение и деградация. Земной мир — это мир претворения энергий, мир кристаллизации душ, в котором протекает непрерывная битва между Высшим и низшим. Происходя внутри каждого сознательного существа, она разворачивается по всему человечеству. Она — великая Мистерия мира.

 

От истоков земной битвы

Вопрос. А почему Высшие не защищают человека от влияния иерархов, возомнивших себя великими строителями и архитекторами? — От ангелов тьмы.

Вопрос встречный первый. Кого от кого защищать? Кем стали сами люди, не устоявшие в мистерии жизни, в искушении?

Вопрос встречный второй. А почему «не защищают»? А вдруг защищают, но мы не можем понять того, что происходит? И что может представлять собой эта защита?

У Эдгара По есть выражение: «Бог, сковавший природу судьбой, дал свободу человеческой воле. Человек, не имеющий воли, в настоящем рабстве у предопределения, так же как и животное».

Человек может стать человеком, только имея не прикосновенную ни для какого божества свободную волю. Все качества и чувства, все способности должны развиваться как результат опыта, но не могут быть развиты путем приобретения рефлекса.

Представим, что был бы создан человек с заложенной в него программой соблюдения всех нравственных правил. Что бы он из себя представлял? Это был бы бездушный робот, животное. Без сомнений, без усилий научиться различать черное и белое, и без способности накапливать опыт и силу мудрости.

Представим, что был бы создан человек, который имел бы способность сразу знать, за что он несет наказание или за что получает награду судьбы. Например, во сне сразу же видел бы объяснение: позавчера ты обидел того-то, поэтому вчера тебя обидел тот-то. Человек, вовремя предупреждаемый и возвращаемый на путь праведный такими щелчками кнута, никогда не нарушил бы ни одной заповеди, никого не заставил бы страдать. Но будет ли это сознательный, приобретающий духовный опыт человек, а не дрессированное животное, только и ждущее возможности сбежать к свободе от дрессировщика? Не будут ли вместо мудрости и опыта развиваться просто страх и расчетливость? Не будет ли мечта о свободе для него тайной страстью по жестокости? И не получится ли тогда вместо свободного человека духовный раб?

Без неприкосновенной свободы воли человек не может стать богоподобным, но будет только рабом. Существует неприкосновенная свободная воля, каждый имеет право на все, даже на духовную смерть. Но только каждому приходится пройти через то, чем сам когда-то наградил другого, будь это хорошее или плохое. Чтобы на себе это прочувствовать в полной мере и научиться входить в положение другого, со-страдать, со-переживать и становиться Человеком. Свободным творцом своей судьбы, сознательно закладывающим будущие следствия и события.

Какой может быть, исходя из этой неприкосновенности свободы воли, помощь человеку свыше и защита его Иерархией Света от «ангелов тьмы»?

Во-первых, это может быть непосредственная битва, настоящее сражение между Иерархами Света и иерархами тьмы. Тот, кто сознательно ведет к развращению и деградации другого, должен быть как минимум лишен своей силы и способностей, как максимум — отправиться в условия, которые послужат ему искуплением совершенного зла. Без чувства мести, без злобы — осознанная справедливость, сострадание к тем, кто являются предметом защиты, и целесообразность. Главное свойство этой битвы — она как можно меньше должна касаться человека и должна проходить где-то в стороне от человечества. Это первая возможность защиты, не нарушающая свободу воли человека.

Вторая возможность помощи и защиты — это просвещение. Просвещение словом, знанием и примером. Деятельное просвещение. Просвещение, никого ни к чему не принуждающее, а только призывающее. Не имеющее ничего общего с обманом или внушением. Не имеющее ничего общего с очаровыванием обрядностью или роскошью, или блеском интеллекта. Знание и пример в чистой и естественной простоте. Такие, как их давали своей жизнью все великие Учителя.

Но настоящее просвещение не может быть просто разбрасыванием знания.

Настоящее просвещение всегда соизмеримо со способностями того, кому даются знания. Ученик может тянуться к знанию от простого любопытства, и тогда удовлетворение любопытства будет лишь концом его познания. Ученик может тянуться к знанию из корысти, и тогда лучше ему остаться без знания, чтобы оно не укрепило его еще больше в эгоизме, чтобы Наука, Магия в его руках не превратилась в черную магию. Ученик может быть чистым, бескорыстным, но по каким-то обстоятельствам рождения быть открытым для влияния обитателей невидимых околоземных миров. И тогда тоже лучше не прикасаться ему к высшему знанию, чтобы те, кто из невидимого мира способны влиять на его поведение, не превратили его в бездумного разбрасывателя жемчужин знания.

Такое свойство называлось медиумизмом, от слова «медиум» — посредник. Это состояние, когда человек предоставляет себя невидимым существам, действуя под их руководством или давая им на время участвовать в земной жизни через свое тело. Медиумизм появляется или вследствие занятия черной магией, колдовством, или как врожденное нарушение гармонии тонких тел человека.

Таким медиумом был великий мудрец древней Греции Сократ. Его «знакомый дух», «даймоний», как их тогда называли, подавал ему свои советы, и он не осмеливался их ослушаться, считая, что через этого невидимого духа с ним общается само высшее божество. В этом была его трагедия, так как из-за этого врожденного медиумизма двери Мистерий навсегда были для него закрыты. Он не мог быть посвящен в Науку, хотя мечтал об этом. Платон в своем труде «Федр» приводит слова Сократа, исполненные восхищения и преклонения перед величием Мистерий: «Совершенно очевидно, что те кто учредил Мистерии, или тайные собрания Посвященных, были не низкими людьми, но могучими гениями, которые испокон веков с помощью этих загадочных явлений старались вразумить нас, что тот, кто придет в незримые области неочищенным, будет сброшен в бездну, тогда как тот, кто придет туда очищенным от грязи этого мира и совершенным в добродетелях, будет встречен в обители Богов».

Главными и самыми опасными тайнами, раскрываемыми в Мистериях, были учения о невидимых мирах, о строении внутреннего — духовного — человека и о соответствиях уровней тонкого человеческого естества уровням Иерархии Начал. Тот, кто посвящен в это устройство своей внутренней мистической природы, становится способным силой воли и воображения вызывать к действию тончайшие энергии Начал, лежащие в основе всех явлений и процессов вселенной. Он может использовать свои зерна Начал — индивидуальные энергии — как духовные инструменты в незримой лаборатории пространства и тогда невидимые духи природы, магнетизм планет и звезд становятся послушными средствами его Магии.

Такой воин духа не нуждается в железной броне и каком-либо материальном оружии. Способность видеть на любом расстоянии дает ему контроль над потоками тончайшего света, пронизывающего пространство. Способность переноситься через страны и океаны дают ему верные слуги — духи стихий. Парализовывать волю врагов он может одним взглядом.

Но для каких целей Посвященный может применить свои необычные силы?

Например, для защиты людей. От кого — мы сейчас увидим.

Есть в трудах древнеримского историка Флавия Филострата, жившего в III веке, биография одного из таких Посвященных — Аполлония Тианского. Одна из глав его жизнеописания рассказывает о необычной свадьбе ученика Аполлония Мелиппа, попавшего под чары некоей загадочной особы.

Дело было так.

«Во время пребывания Аполлония Тианского в Коринфе был среди его бесчисленных последователей … Мелипп, уроженец Ликии. Этот молодой человек, отличавшийся замечательным умом, был необычайно красив. Его товарищи начали замечать, что он оставляет занятия, которым ревностно предавался,» для встреч с никому не известной молодой девушкой. По словам Мелиппа, это была очень богатая финикиянка, любившая путешествия.

Настал день, когда Мелипп пришел к Учителю, чтобы пригласить его на свою свадьбу. «Аполлоний, узнавший эту новость, не мог не содрогнуться, так как обладал даром второго зрения, но хладнокровно спросил, уверен ли Мелипп в любви и богатстве своей будущей супруги. «Как уверен в свидетельстве своих глаз, — отвечал молодой человек, — Обладание особой, такой красивой, богатой и любящей — драгоценность, какою только могли меня одарить боги». Аполлоний опустил голову и сказал спокойно: «Если это так, то я не должен откладывать поднесения вам свадебного подарка».

И вот наступил срок свадьбы. «В назначенный день, когда все приглашенные уже собрались в свадебный зал, Аполлоний, заставивший себя ожидать, вдруг появился, неся в руках золотую палочку с изображенными на ней таинственными знаками. Ропот приветствий обнаружил его присутствие, и Мелипп приблизился, чтобы представить ему свою супругу. Но как только эта последняя увидела теурга и встретила его сосредоточенный холодный взгляд, то остановилась в оцепенении, как бы пораженная ужасом. «Кому принадлежит этот великолепный дом и эта роскошная обстановка, тебе или твоей жене?» — спросил Аполлоний у Мелиппа. «Учитель, — отвечал юноша, — все, что ты тут видишь, принадлежит моей жене, так как я, по правде, имею только платье, надетое на мне». «Итак, — сказал Аполлоний, — ты должен удовольствоваться своим платьем, потому что это богатство — не более, как иллюзия, а твоя супруга — не что иное, как привидение»… Затем, приложив золотую палочку ко лбу женщины, он прибавил громким голосом: «Дьявол, оставь это заимствованное тело и войди в свое»…

К ужасу всех гостей, существо испустило страшный нечеловеческий крик и превратилось в нечто пугающее. Вместо прекрасного румяного лица под фатой и цветами новобрачной показался череп. «Скелет рассыпался грудой сухих костей, в то время как род лярва, призрак — наполовину женщина, наполовину змея — скрылся, уползая в кусты, где и исчез.

Когда присутствующие пришли в себя от изумления, то увидели, что роскошные палаты, со всей утварью, исчезли бесследно, и они находятся посреди дикой пустыни. Спокойный и невозмутимый Аполлоний казался им божеством. «Вы видите, — сказал он, — к чему служит изучение тайных наук. Ни один из вас не предполагал, что эта мнимая женщина была эмпуз, один из тех демонов, которые подчас облекаются в обольстительные формы, чтобы пленять живущих. Без моего вмешательства этот эмпуз окончил бы свадьбу, высосав кровь из нашего милого Мелиппа во время его сна».

Так заканчивается эта история, одна из тех, которые пополняли собой богатейшую коллекцию сказаний прошлого о Героях. Чем глубже их древность, тем меньше мы видим в них мелких бытовых подробностей и тем больше выступает в них, кристаллизуется сама суть, квинтэссенция, — борьба Полубогов, гигантов духа и воли, с силами зла, «демонами», «дьяволами».

История с демоном, волшебной палочкой и волшебником… Коварный злой призрак, спасительный добрый гений и счастливый конец. Все как в сказке. Но что такое сказка, и где признак, строго определяющий реальность одного и нереальность другого? Ведь мы так привыкли прикладывать ко всему эту меру — «может быть-не может быть». < Мальцев С. А., 2003 >

Но не сказка ли протоны и нейтроны, рождающиеся из пустоты?

Не сказка ли мы, с нашими руками, ногами, глазами, ушами, ресницами, в нашей одежде, — состоящие из пустоты? Или хотя бы — из волн пустоты? Или даже — из квантов света, энергии?

Не сказка ли дьявол, переносящий по воздуху Иисуса Христа? Не сказка ли легион демонов, изгнанных Учителем из одержимого человека и направленных в стадо свиней, которые от того бросились со скал в море?

Сказка — это сказание, которое через века, как мед из нектара, сохранило главную свою историческую суть, смысл события, его живую душу.

Казалось бы, куда уж сказочней, чем история об Аполлонии Тианском, но мы видели такую же «сказку» о колдунах-злодеях и добрых волшебниках в преданиях об Атлантиде. Видели ее злых магов, унизивших священное высшее знание до черного колдовства. Видели Адептов, усмирявших своей кровью магических говорящих животных и спасавших от надвигавшихся вод потопа миллионы людей.

Когда-то колдуны Атлантиды были высокими Посвященными. Но, не выдержав испытания славой и могуществом, они выродились духовно и превратились в воплощенных демонов зла.

И тут всплывает один интересный вопрос. А не поторопились ли мы распрощаться с ними, когда последние из Братьев Света уносились на их Вимана от содрогавшегося в предсмертной агонии острова?

С затоплением страны колдунов были уничтожены только их тела. А сами-то атланты, духовные существа, маги, владевшие тайнами жизни и смерти, никуда не делись от нашей Земли.

Где они? И не должны ли они давать о себе знать человеку?

Наверняка нам еще не раз придется с ними встретиться, и встречи такие не будут приятными. А пока надо заглянуть туда, где могут пребывать атланты, лишенные своих земных тел.

Безмятежно спят они там сном невинного младенца?

Навряд ли.

Из схемы Пирамиды мира вытекает, что за материальной гранью нашего земного мира бьет ключом жизнь других миров и их существ, не видимых для нас. Но чем они уж так отличаются от нас? Чем мы принципиально отличаемся от них?

По законам Пирамиды мира все естества невидимых миров — и высших, и низших — входят как части в наше естество. То есть мы имеем в себе сущность каждого мира. Сущность нашего материального мира присутствует в нас в виде материального тела, оно соткано из энергий, из света земного мира. Соответственно, сущности всех других миров присутствуют в нас в виде тел этих миров. Они сотканы из более тонких энергий миров «околоземных», «надземных», высших. Тела эти отличаются друг от друга иерархическим уровнем и разной продолжительностью жизни.

Жизнь высших «тел», потенциалов Начал, приближается к почти бесконечным срокам жизни высшего Разума, правящего вселенной от ее рождения до разрушения. (Но для «Жизни вечной» нам нужно еще приобщиться к этим потенциалам в себе.)

Жизнь низших тел, ближайших к земному телу, только немного может от него отличаться и по срокам, и по свойствам. Отсюда представления у древних народов о том, что призраки из низших полу-материальных миров, хоть и пластичны, как облако пара или капля воды, но, тем не менее, боятся острого клинка и чувствуют от него такую же боль, как «живой» человек. Что они, если не будут чем-то подпитываться от материального мира, умирают и распадаются в свой срок так же, как земное тело.

В чем наше принципиальное отличие от невидимых существ?

Все тела других миров мы имеем в себе, а значит, по устройству ничем от них не отличаемся. Кроме разве одного — у нас есть плотное тело, а у них нет.

Очевидно, что принципиальное отличие нас от «потусторонних» существ заключается в наличии у нас этого «плотного» земного тела. Разница как будто небольшая и вывод простой, но из него вытекает множество интересных следствий.

Беря существ НИЗШИХ миров, можно спросить — кем могут быть многие (если не большинство) из них?

Очевидно, что нами, обычными людьми, лишенными при смерти привычного земного тела. Если человек лишается земного тела, то ему ничего не остается, как участвовать в жизни только невидимых миров.

Отсюда еще вопрос. Куда деваются страсти, зачатки качеств и чувств при переходе этих существ (людей) в невидимые околоземные миры?

Никуда не деваются, потому что качества и чувства, и их зачатки не принадлежат земному миру, они не обусловлены протоном, нейтроном и электроном. Все они продолжают жить в другом «потустороннем» мире. Ведь именно они и составляют сущность человека.

Могут эти страсти быть удовлетворены там, по ту сторону?

Нет. Поскольку они, хоть и сформированы из более тонкой материи-энергии тонких миров, но сформированы для нашего мира и предназначались для применения и преображения в нем в высшие качества.

Тогда что ждет человека, перешедшего через границу земной смерти вместе со всеми земными привычками и страстями? Что ждет там преступника, самоубийцу и просто человека, который видит смысл жизни только в самых примитивных земных удовольствиях и наслаждениях?

Невозможность удовлетворить земные страсти ничем и никак.

Невозможность, которая будет казаться ему вечностью. Вечностью, которая будет казаться ему огнем ада. Из-за жгучего пламени его страстей, разгорающихся все сильнее и сильнее. Из-за невозможности их ничем и никак утолить. И преступник, и самоубийца, и жертва преступления увидят, что они на самом деле не исчезли, не растворились в ничто, не перестали существовать, а остаются жить, только без земного тела.

Куда будут стремиться такие лишенные тел люди, ставшие для нас невидимыми существами?

Туда, где кипят и бушуют эти страсти, преображаясь или разгораясь еще больше, — в земной мир, к нам. К тем, кто еще не потеряли возможности духовного роста и преображения, кто еще не лишились земного тела. Именно земной мир людей притянет их еще сильнее, когда они в безвыходности своего положения еще больше почувствуют его привлекательность.

Именно на помощь таких развоплощенных мучеников полагаются черные маги и колдуны.

Первые с помощью магических формул «связывают» их и подчиняют своему влиянию, превращая в невидимых слуг.

Вторые — примитивные колдуны — идут на сделку с такими существами, задабривая их испарениями кровавых жертв или давая вселяться в свои тела и участвовать в земной жизни.

Если вдуматься, действительно, что это за невидимые божества, которые с глубокой древности по всему миру требуют от последователей обязательного заклания животных или людей, обязательного пролития крови? Такое было во всех цивилизациях, у всех народов, когда религии вырождались и государства покорно дожидались какого-нибудь разрушительного нашествия или стихийного бедствия.

Кто эти «боги»? Высшие Начала? Космический Разум? Или те, кто лишенным интуиции и сострадания Авраамам выдавали себя за Единого Высочайшего?

Священнослужители таких культов, несмотря на то, что прикрываются высокими названиями и святыми писаниями, не больше, чем черные колдуны, потому что их магия не может обойтись без такого полуматериального посредника между мирами, как испарения крови.

Кого привлекают они своими кровавыми вызываниями? Каковы эти невидимые существа и чем они отличаются друг от друга?

Невидимый покровитель шамана маленького лесного племени, довольствующийся некоторой долей от каждой охотничьей добычи. И покровитель целой касты черных жрецов, требующий для поддержания своих сил массовых обрядов и массовых жертвоприношений, «Иегова», мечущий молнии в храмы Посвященных.

Не заметна ли огромная разница в уровне могущества этих невидимых существ?

Колдун-медиум, отдаваясь во власть потусторонних обитателей, превращает свое тело в постоялый двор для чужого присутствия, в безвольную куклу. Из-за такого противоестественного явления тело-дом, превращенное в грязную гостиницу, неизбежно заболевает и разрушается. Душа, вместо того, чтобы восходить к Началам, приобщаться к их высшему естеству, напитывается чужими элементами разложения, мусором и сама начинает разлагаться.

Но что же ждет черного мага, который стремится оставаться хозяином над «духами» и как будто сохраняет контроль над ситуацией? Он старается стать владыкой слабых человеческих душ. Но если в том мире уже есть такие владыки с такими же желаниями и, к тому же, гораздо сильнее его, то кто же захочет делиться с ним властью?

Если такое и произойдет, то ему придется за это платить собственной свободой. Ни один запрос из земного мира не остается не услышанным. Для человека, сознательно вставшего на путь зла, уже есть могущественный покровитель-хозяин в невидимом мире. Более того — целая иерархия таких покровителей. И новоиспеченный воин тьмы должен неизбежно в нее включиться.

Он отказался от Начал, стремясь порабощать других, приносить другим страдания.

Обрекая себя на разложение, он, тем не менее, имеет в своем распоряжении некоторый срок. Этот срок состоит из отпущенной ему земной жизни и еще из срока «посмертного» существования, который он сам себе продлевает, используя средства магии. Маг, развив и укрепив в течение земной жизни самое плотное из всех тонких тел, продолжает жить в нем невидимо, вмешиваясь в жизнь земных обитателей. Использует силу внушения, запугивает необычными способностями и заставляет регулярно приносить ему кровавые жертвы, чтобы всегда пользоваться испарениями крови для создания своего видимого и даже осязаемого призрака. В виде такого призрака он может еще успешнее участвовать в земной жизни, брать от нее все, что захочется. Такой пример мы видели в случае со «свадьбой» ученика Аполлония Тианского.

Но не все для черного мага в этой жизни невидимого вампира так просто.

Еще при земной жизни он не просто отторгает себя от Начал, но становится их сознательным противником. Еще при земной жизни он уже вступает в противоборство с теми, кто работают над эволюцией человечества. Это труженики и воины Света, Братство Посвященных, Учителей. Они организованны, и, чтобы противостоять им и не быть уничтоженным, он должен включиться в противоположную организованную силу, в братство черных магов.

Так в земном мире образуются две сознательные полярные силы.

Что объединяет их?

Во-первых, борьба. Между ними не может быть компромисса, середины. Договора, раздела сфер влияния, перемирия, сделки, как это бывает у нас, людей. Здесь, в битве духовной, может быть только или созидание, или разрушение. Или эволюция, или деградация. Или Добро, или Зло. Между ними — серость, мягкотелость, бессознательность и неразборчивость неопытного духовно человека. А еще страсти и душевные порывы, не обретшие силу постоянства, кидающие нас то на сторону добра, то в сторону зла.

Во-вторых, свойство, общее для двух полярных сил, — каждая из этих иерархий переходит за границы невидимого мира. Земное Братство, Учителя Учителей, — продолжение в земном мире Космической Надземной Иерархии, уходящей к Вершине Разума, к Началам. Земная иерархия тьмы — часть невидимой, «потусторонней» иерархии зла.

Третье, что их объединяет, — тайна на земле, в мире людей, тайна от мира людей. Это простое следствие тактики сражения. Обычный человек по неопытности не способен хранить такие тайны. Не испытанному человеку не доверят свои тайны ни воины Света, ни воины тьмы. Отсюда секретность. Тайные сотрудники, тайные связи, тайные знаки, потому что там, где нарушение тайны, там — молниеносное поражение. На войне как на войне.

Это Битва, начинающаяся от земли, от мира людей, от интриг, от борьбы за власть, войн, от средств изощренной борьбы за власть, черной магии. Битва, простирающаяся за пределы и границы земного мира в миры околоземные.

Казалось бы, стоило бы только Иерархии, Братству Света призвать всех людей на свою сторону, как все человечество в одном благом порыве устремилось бы в бой… Но в бой с кем? Со своими стремлениями к власти и могуществу над всем и друг над другом? Со своими «богами»-идолами, которых можно задабривать жертвами и получать взамен отпущение грехов и успокоение совести?

Не является ли вся история зарождения религиозных учений как раз попытками Братства призвать людей к этой битве, но только через борьбу с тьмой внутри себя?

Первые ученики Учителя проникаются благим устремлением, разносят учение по миру, но за века к нему добавляется столько толкований, пояснений, комментариев, переводов с одного языка на другой, ошибок при переводах, что оно превращается в свою противоположность. Борьба со своими недостатками становится борьбой с чужими недостатками, нравственность становится моралью, выискиванием соринки в глазу соседа и тогда уже можно зажигать костры для грешников и браться за мечи крестовых походов против «неверных».

Люди еще не готовы к сознательной борьбе с иерархией зла. Внешнее зло не может быть побеждаемо, пока не побеждено зло внутри себя.

Может возникнуть вопрос: а не слишком ли черно-белое разделение мира получается? Бесцветное? Свет и тьма, добро и зло… Как будто слишком упрощенная и бедная картина жизни.

Здесь стоит разложить все четко и строго математически, чтобы не оставалось неясностей.

К примеру, задаться мыслью: неужели не может быть какой-нибудь третьей силы, кроме добра и зла? А вдруг есть еще кто-то третий, кто сидит и с иронией наблюдает за нашими потугами сделать жизнь добрее, внести в нее свет и бороться с невежеством и грубостью? Кто-то третий, очень умный, давно понявший, что это все суета сует?

Но что может быть между добром и злом, и кроме них? Душевный холод. Равнодушие. Безразличие. Бессердечие. Черствость. Высокомерие.

Что может быть между светом и тьмой? Сумрак, полутьма.

Что может быть между Разумом и неразумностью? Заблуждение, невежество.

Что может быть между эволюцией и деградацией? Точка остановки, отрыва от общего эволюционного потока мира.

Собрать вместе, получается: равнодушие, сумрак, невежество, остановка в развитии.

Это — третья сила?

Скорее бессилие. Или бесчеловечность и высокомерная жестокость, которые уже само зло. Третьего полюса в эволюции нет. Есть шкала бесконечных градаций от несовершенства к Совершенству.

Теперь рассмотрим белое и черное.

Белое — это белый луч. Он — совокупность всей гаммы цветов, всей радуги, на которую разбивается, проходя через Трехгранную призму. Белое — чистый первоначальный свет, заключающий в себе все другие цвета. Он — основа, потенциал любой разноцветности и разнообразия.

Черное — отсутствие света, отсутствие энергий Творения. Черное — хаос распадения, когда все цвета беспорядочно перекрывают, гасят друг друга, создают «тьму внешнюю», в которую Евангелие помещает заблудшие души.

Так, получается, что разделение мира на эти два полюса Добра и Зла — не упрощение, а схема эволюции через бесконечное число уровней и разнообразие форм. От бессознательного к Высшему Сознанию, от невежества и злобной омраченности к Свободе и Высшему Знанию.

Как для обозначения сознательного зла и злых существ в древней Науке изначально не было терминов, так даже термин «Тьма» имел под собой другой возвышенный космический смысл.

Это древнее понятие тоже может относиться к паре Черное-Белое, только пара эта уже означает нечто другое. Черное в ней — изначальная Тьма. Тьма, существовавшая до рождения из нее Света, Белого.

Что было до того, как появился весь наш белый свет, мир?

Тьма. Непостижимая. Великое Ничто, Глубь, Хаос, Тьма Предвечная древних космогонических мифов. Эта Тьма — Несказуемое, Нуль, Эйн-Соф, Парабраман, Потенциал всех Потенциалов. Она — тьма для нашего воображения, постижения, для нашей мысли, поскольку в ее глубины, содержащие в себе потенциал всего мира, всего Белого Света, мы не в состоянии заглянуть.

Впрочем, мы не в состоянии заглянуть по-настоящему даже в мир Абстракций, которые кажутся такими легкими для представления. Например, можем мы представить себе Прямую?

Казалось бы, легко — прямая линия и все. А какого цвета она? Черная на белом фоне? Или белая на черном фоне?

Между тем, она не может иметь никакого цвета (и фона), ни черного, ни белого. Потому что она имеет своими атрибутами только прямизну и бесконечную протяженность и больше ничего. Ни толщины, ни цвета, ни запаха.

Соответственно и все другие Формы-Прообразы тоже не могут иметь никаких таких атрибутов, которые мы привыкли представлять, и без которых невозможно наше воображение. Как, впрочем, и Числа. Может быть Число черным или белым, или красным?

Любая форма, имеющая цвет — это уже порождение, сочетание «родителей», соответственно — Формы-Прообраза и Цвета. К тому же, в нашем примере с Прямой это уже будет не бесконечная прямая, а конечный отрезок, поскольку мы конечным умом не можем охватить бесконечность. Это уже не сама Абстракция, а частное проявление, проекция Абстракции, Идеи. Идеи, которая сама по себе не подвластна нашему представлению. < Мальцев С. А., 2003 >

Ни одно из Начал не доступно нашему воображению, представлению, абсолютному пониманию и постижению. Поэтому и говорил Эпикур, древнегреческий философ: «Боги существуют, но они не то, что о них думает толпа». Ум мудреца может только преклониться перед величием Начал. Преклониться в осознании того, что любое наделение их земными атрибутами есть величайшая ошибка, заблуждение. А тем более — наделение высших Начал атрибутами ограниченного человеческого сознания, мышления и деятельности.

Но как тысячи лет назад можно было объяснить невежественному народу природу Начал, Высшего Разума, Единого, Несказуемого?

Можно понять трудность этой задачи просвещения, стоявшей перед жрецами. С одной стороны, дать людям упрощенное понимание Высшего Начала значило бы унизить его и именно в такой униженной форме запечатлеть в умах многих поколений. С другой стороны, если оставить людей без всякого знания о Высших Началах, то в самоосознании общества не будет никакого понятия о духовном развитии, о направлении развития. Что тогда можно будет противопоставить прагматичности выживания сильнейшего — идеологически оправданной звериной жестокости? Чем оградить чистое сознание детей от этой жестокости и грубости и чем зажечь в них героическую мечту?

Прагматичность и расчетливость взрослых людей, общества, может перевоспитываться только веками через постепенное научное постижение взаимосвязи, единства всех частей мира. Через научное познание большие люди могут подойти к пониманию Начал. Тогда может развиться стройная, гармоничная с окружающим миром цивилизация.

В свою очередь, мечта маленьких людей, детей, может быть зажжена только чьим-то примером настоящего подвига, героической жизни. И тогда героическая мечта, зажженная в человеке в детстве, будет бороться в нем в течение жизни с расчетливостью. Тогда в цивилизации ума может развиваться культура сердца.

Просвещение продвигает интеллект, познания всего человечества. Героический пример, подвиг продвигает каждого отдельного человека. Для просвещения нужны века кропотливых, постепенных усилий преодоления невежества, развития умения мыслить, научно постигать мир. Для культурного развития, духовного, необходимы жизненные, повторяющиеся во всех народах и во всех веках примеры Учителей.

Поэтому все жреческие центры основывались как школы просвещения и культуры. Они обучали философов и ученых и, одновременно, творили Героев и мечту о Героях.

Кроме Мистерий Посвящения, внутренних Мистерий, при жреческих центрах существовали мистерии внешние, для всех. Они дали начало искусству театра, созданного для возвышения человеческой души. В этих внешних мистериях разыгрывались истории о Героях, Адептах, живших когда-то на земле и ставших персонажами преданий.

Рама, Озирис, Орфей, Геракл… Так создавались мифы и легенды древности, основанные на реальных событиях.

В каждую из легенд закладывалось символическое зерно исторической, мистической и астрологической истины. События земные из жизни героя переплетались с астрономическими циклами, событиями в звездных сферах. И то, и другое представляло собой проявление одних и тех же Начал, и, объединенное вместе, рождало красивую сказку, в которой каждая деталь имела свое реальное значение.

В виде красивого предания, легенды, оно передавалось из поколения в поколение от матери к сыну, от деда к внукам, проходило через века. Воспитывало на высоких образах мечту, закладывало основы культуры. И, одновременно, сохранялось под покровом символизма, чтобы дойти до тех времен, когда общество будет готово воспринять Истину о Началах в человеке и в мироздании во всей полноте и без покрова тайны.

В священнодействиях внешних мистерий роль жрецов-актеров отводилась ученикам, показавшим незаурядные способности к познанию, но не преодолевшим духовного испытания. Было бы жестоко просто отвергнуть их навсегда, ведь впереди у них была целая жизнь, а значит, и возможность внутреннего роста, духовного самораскрытия.

Не теряя надежды на успешное преодоление следующего испытания и на Посвящение, они могли изучать азы Науки, прикладывать свои знания для обустройства общественной и бытовой жизни, развивать астрономию, архитектуру, искусство, медицину, земледелие. Работать над расширением мировоззрения сограждан, просвещать, быть просветителями, не теряя руководства своих Учителей, Высших Посвященных.

Такие ученики становились священнослужителями внешних обрядов для простых людей, в которых в форме символических притч излагались нравственные законы и предания о Героях.

Так работа жреческих центров, кроме сохранения Знания, совершенствования цивилизации, была еще направлена и на духовное развитие общества. Фараоны, цари или сами были Посвященными, или учениками Посвященных. Библиотеки древности пополнялись трактатами по истории, естественным наукам, и сказаниями о легендарных личностях — Правителях, Мудрецах, Целителях. Постоянный обмен знаниями, идеями между странами, частями света, центрами просвещения способствовал взаимному духовному обогащению народов, появлению общих мифологических преданий, героев и даже географических названий. У реки на далеком Севере появлялось имя египетского Бога Солнца, на Западе в священном языке друидов высшая Мудрость приобретала восточное название Буддуд, все Средиземноморье прославляло героя древней Индии Геракла-Геркулеса.

Волны, мелодии, гимны героических сказаний и мечта о Просветителях, мудрых Строителях-Воинах перетекали по струнам народов вместе с миграциями, переселениями, с караванами купцов и одинокими путниками, запечатлевались на долгие века в памяти поколений, звучали в материнской сказке и возвышали человека планеты Земля. Давали простым людям надежду на улучшение государственного порядка, а ученым, художникам, философам — силы преодолевать окружающую грубость.

Это реальность всемирной истории.

Но есть и другая, такая же реальная сторона всемирной истории, которая не выглядит столь идиллической.

В этой истории жреческие центры вырождаются до центров массовой ритуальной черной магии, жрецы обслуживают свои корыстные интересы и интересы светской власти. Насаждают идолопоклонство. Превращают мистерии в театр развлечений, оргий, развращения народа. Преследуют Философов, Адептов, Посвященных.

Какое бы царство древности ни было раскопано археологами, везде есть следы деятельности этих жрецов — захоронения, в которых вместе с правителями погребены сотни их слуг и рабов, жертвенные места, усыпанные костями и пропитанные кровью.

Откуда могли взяться эти жрецы и их власть над городами и государствами, если Наука давалась в руки только проверенным высокодуховным людям?

Появление этих жрецов становится понятным, если учесть наличие традиций колдовства, вынесенных народами еще из Атлантиды. Осталась память о способностях могущественных атлантов, остались их ученики и некоторые мощные формулы магии. Очень многим хотелось владеть ими и способностями, которые они дают. < Мальцев С. А., 2003 >

Такие усилия и достижения складывались в традицию черной магии, объединявшей ее наставников и учеников в братство черных магов, адептов Левой руки.

К этому черному братству со временем примыкали священнослужители внешних — экзотерических — мистерий, не выдержавшие испытания ролью учителей и просветителей, и возомнившие себя великими духовными наставниками, самостоятельными посредниками Начал.

Священнослужители внешних мистерий были на виду у народных масс, они выглядели мудрыми, духовными, учеными. На них были жреческие облачения, они наставляли и духовно опекали. Они проводили массовые обряды, делали их все более торжественными, пышными, «божественными». Наставляли от имени Богов, вещали от имени Богов. Строили все больше храмов для все большего количества божеств и для все большего количества народных масс. Причащали, исповедовали правителей, царей и от имени тех же Богов давали им свои советы.

Но имели ли «Боги» к этому какое-нибудь отношение?

У Плутарха (46 — 120 г.), древнегреческого историка-философа, одного из Посвященных, есть пример разговора спартанца с таким священнослужителем, предлагавшим себя в роли посредника божества. Человек собственного достоинства и независимого ума, спартанец одной короткой фразой указывает духовному слуге народа на его место:

— Перед кем я должен исповедоваться — перед тобой или перед Богом?

— Перед Богом.

— Тогда, человек, отступи!

Но такое было исключением из общего правила. Многим нравится внешний блеск обрядности, торжественная пышность, сияние золота и заумные речи. Нравятся божества, которых можно задобрить монетой, уговорить через священнослужителей, получить прощение. Нравятся священнослужители, с которыми жизнь становится проще, — они ближе, чем боги, а боги так далеки и недосягаемы… И вообще, зачем думать о богах, когда это за всех делают священнослужители?

Со временем от внешних мистерий оставались только пустые ритуалы, образы человекоподобных богов-идолов. Абсолютный авторитет в глазах общества приобретали те, кто когда-то показали свое духовное несовершенство. Ученики, не ставшие Посвященными, и затаившие на своих учителей чувство зависти и обиды.

Постепенно эти жрецы выделяли себя в обособленную прослойку привилегированных духовных лиц и становились одной из решающих сил в обществе. На их стороне оказывались невежественные народные массы.

А кому было дело до их Наставников, Посвященных, которые всегда оставались в тени и не нуждались ни в прославлении толпы, ни в земных богатствах?

Центры просвещения и воспитания превращались усилиями экзотерического духовенства в театр тщеславия и развлечения, в храмы идолопоклонства. Посвященные с сожалением смотрели на человека, унижающего достоинство религии и свое достоинство, и ничего не могли сделать там, где люди своими руками складывали себе духовное рабство. Они понимали, что их слово уже бессильно что-либо изменить.

Более того, их слово все больше вызывало ненависть со стороны фанатичной толпы. И повод для фанатичности толпы был, ведь со временем все стало выглядеть так, как будто эти чудаки-философы, помешанные на своих науках, потрясают устои общественной религии. Подрывают «вековые традиции», «веру» предков. Сеют ядовитые семена сомнения, совращают молодежь в безверие. И чтобы их остановить, решали светские власти, попавшие под влияние экзотерического духовенства, нужно наказывать их и казнить как государственных преступников.

Пифагор был для священнослужителей таким преступником, Орфей, Будда. Аполлония Тианского особенно ненавидели жрецы Рима за тот авторитет, которым он пользовался среди римской знати. Священники распускали слухи о том, что Аполлоний — государственный изменник, заговорщик и, к тому же, злой чародей, колдун.

Флавий Филострат описывает, как император Домициан приказал арестовать философа для того, чтобы казнить.

Аполлоний сам направляется в Рим, терпит унижения, дает себя заковать в кандалы и заключить в тюрьму. Тюремщики, наслышанные о его независимом характере и способности видеть будущее, поинтересовались, когда он теперь сможет оказаться на свободе?

«Завтра, если это зависит от судьи, сейчас, если это зависит от меня», — ответил он. Вынул ноги из оков и, сказав: «Вы видите свободу, которой я обладаю», снова вернулся в них.

Его ответы на вопросы обвинителей в суде показали такую силу самообладания и независимости, что император сам объявил его невиновным. Но только приказал философу задержаться для личного разговора.

То, что последовало за этим, показало, что на земле есть еще другая власть, власть не от мира сего.

«Вы можете задержать мое тело, но не мою душу; и, я добавлю, не можете даже мое тело». Аполлоний произнес это в лицо судьям и императору, после чего исчез из зала суда, как будто растворился в воздухе. В тот же день он уже находился в обществе своих друзей в местечке Путеоли на расстоянии трех дней ходьбы от Рима.

В труде древнегреческого Посвященного Ямвлиха (III век) «Жизнь Пифагора» мы читаем о том, что Пифагор тоже владел такими необычными способностями: «Пифагор был посвящен во все Мистерии Библа и Тира, в священнодействия сирийцев и в Мистерии финикиян… Провел двадцать два года в святилищах храмов Египта, был связан с магами в Вавилоне и наставлен ими в их почитаемых знаниях, … нет ничего удивительного в том, что он был искусен в Магии, или Теургии, и поэтому был способен совершать деяния, которые превосходят чисто человеческую силу и способности, и которые кажутся совершенно невероятными обыкновенным людям…»

Казалось бы, почему Пифагору не применить эти силы магии, когда на него покушались жрецы? Здесь как будто противоречие, но оно перестает быть таковым, если мы вспомним про Битву. Про могущественных невидимых покровителей черных магов. Про уничтоженный зиккурат Невоходоноссора, превращенный в гору спекшихся кирпичей.

На войне как на войне, и силы, участвующие в Битве, чрезвычайно могущественны.

Экзотерическое духовенство, предавшее своих наставников, перешедшее под руководство черных иерархов, образовало еще один особый фронт в Битве, втянув в нее тысячи своих последователей.

Там, где духовную власть прибирали к рукам священнослужители массовых культов, начинали ненавидеть ученых, философов, знание как таковое. Там, где авторитет Посвященных был еще высок, на высоте оставались науки, образование, не было причины для появления религиозной нетерпимости и фанатизма.

Мир разделяла эта подвижная граница между идолопоклонством и просвещением. Это и была граница, разделявшая противоборствующие стороны в Битве. И, конечно же, она проходила не только между политическими силами, но и между отдельными людьми, и даже в отдельно взятом человеке — во внутренней душевной борьбе.

А кто этот «отдельно взятый» человек?

Это и священнослужитель, колеблющийся между голосом совести и соблазном славы, неограниченной духовной власти. Это и правитель, выбирающий между легким способом завоевать авторитет в глазах народа с помощью услуг духовенства и между трудным путем настоящей отеческой заботы о людях, не оглядывающейся на проклятия невежества и лесть врагов. Это и государственный служащий, судья, творящий на земле суд справедливости или суд продажности. Учитель, развивающий в учениках умение мыслить самостоятельно и непосредственно, входить в положение другого или приучающий их опираться на чужие мысли, чужие авторитеты и навязывать другим свое мнение.

Есть разные способы самовозвеличивания. Можно удивлять и поражать физическими, атлетическими способностями, можно восхищать и очаровывать эрудицией, интеллектом, а можно приобретать непререкаемый духовный авторитет, войдя в сообщество людей, которых все считают посвятившими свои жизни служению богам.

Человек, надевший облачение священнослужителя, сразу, само собой, считается причастным к Иерархии Космического Разума. Таков один из стереотипов общественного сознания.

Во времена возникновения и расцвета Мистерий это соответствовало истине. Священнослужитель, не терявший связи со своими Учителями-Посвященными, был сотрудником Начал на земле. Он, просвещая и духовно возвышая, творил культуру и цивилизацию, душу и ум народа. Но когда этот же священнослужитель, возомнив себя великим наставником и самостоятельным посредником высших Начал, превращался из строителя Храма Истины в его разрушителя, то традиция считать его служителем богов или Единого Бога уже становилась заблуждением.

В силу этого предрассудка духовенство, не просто отвергшее себя от Иерархии, но противопоставившее себя ей и ставшее ее врагом, продолжали считать иерархией духовных, «божественных» руководителей. Священнослужители, слову которых доверяли, пользовались своим авторитетом для борьбы против Посвященных.

Иногда столкновение доходило до того, что жертвами интриг духовенства становились тысячи Посвященных, целые общины, братства. Такое, например, произошло в Иудее в правление иудейского царя Александра Янаея, пришедшееся на время с 166 по 79 годы до нашей эры.

В Иудее, как и во многих других странах, была традиция давать Посвященным имя Младенцы, Невинные — в знак пережитого ими нового духовного рождения и нравственной чистоты.

Александр Янаей преследовал и казнил многих Посвященных, и это как предание вошло в Библию в виде «избиения» царем Иродом «сорока тысяч невинных», «младенцев».

Голова Посвященного Иоанна Крестителя была принесена на блюде танцовщице Саломее, возлюбленной Александра Янаея.

И это все та же история борьбы Адептов Правой и Левой тропы, в которую были втянуты и простые миряне, и сильные мира сего.

Трагедию другого великого Посвященного, которого Иоанн Креститель представлял своим ученикам как одного из величайших Учителей на земле, описывают четыре Евангелия. Их изложение общеизвестно. И поэтому особый интерес для нас сейчас могут представлять другие жизнеописания этого Героя и свидетельства о нем, не вошедшие в Библию.

Согласно священной книге раввинов «Сефер Теледот Иешу» тот, кого впоследствии мир стал называть Иисусом Христом, жил в городе Лидда.

Потом уже он стал Иисусом «из Назарета». Слово «назарит», «назар», означавшее в те времена отделение от мира людей, Посвящение и Ясновидение, то есть Адептство, переводчики и толкователи Евангелия стали трактовать как название города. Между тем назареями были и сам Иоанн Креститель, которого церковь называет Предтечей Христа, и его ученики (потом их еще стали называть мендеянами). И сам апостол Павел, ученик Христа, в библейской книге «Деяния Апостолов» показан как «предводитель секты назареев». В те времена осквернения мистерий и унижения религии гонимые светскими и духовными властями сообщества Адептов действительно уже представляли собой тайные общества, братства, вынужденные скрывать свои места собраний и учения.

«Сефер Теледот Иешу» говорит:

«Мария стала матерью Сына по имени Йешуа [Иисус], и когда сын подрос, она поручила его заботам раввина Эланана, и ребенок делал успехи в познаниях, так как был одарен духом и пониманием… Раввин Йешуа, сын Перахии, продолжал образование Йешуа после Эланана, и посвятил его в сокровенное знание».

Когда царь Янаей приказывает истребить всех Посвященных, оба, ученик и учитель, отправляются в Египет. Там Иисус благодаря своим врожденным «великим мистическим качествам» был посвящен жрецами в сан Первосвященника Всеобщей Тайной доктрины

По возвращении Иисуса в Иудею его ученость и силы вызвали к нему зависть священнослужителей, которые обвинили его в том, что он хитростью выкрал их тайное знание и выдал простому народу. Оклеветанного, его предали суду, побили камнями и распяли на кресте «вечером, накануне праздника Пасхи».

Крест, символ материи, использовавшийся в Посвящениях в качестве ложа кандидата, преодолевшего все испытания, вследствие профанации мистерий стал «древом позора», орудием казни в Римской империи. В Мистерии он был концом жизненного пути Хрестоса, испытуемого, и он же стал концом жизненного пути одного из Учителей.

Имя Хрестос, как слово из терминологии Мистерий, было во времена древней Греции нарицательным. Оно употребляется античными авторами, такими как Геродот, Эсхил, как синоним праведности, подвижничества и просто хорошего, доброго человека. В Мистериях слово «Хрестос» означало Человека Скорбей, Путника, идущего земным тернистым путем и с честью преодолевающим препятствия.

Земному Путнику-Хрестосу предстояло путем внутренней духовной борьбы найти внутри себя свое высшее Я, Христоса, Христа и, воссоединившись с ним, стать самим Христом. Оба слова — и «Хрестос», и «Христос» — существовали за многие века до того разделения истории, которое мы называем началом «нашей» эры.

Также на Востоке в индуизме жрец, прошедший посвящение, приобретает вместе с титулом Дваждырожденный еще и имя бога Брамы и становится брамином. Также и в буддизме Будда — не имя собственное, а термин, обозначающий высочайшую для земного мира ступень совершенства и мудрости. Поэтому Гаутама Будда говорил, что он — только один из многих Будд, Совершенных, заслуживших это звание путем познания и служения миру.

Иисус Христос и Аполлоний Тианский жили почти в одно время. И жизнеописания обоих Учителей похожи. Только жизнь великого Путника Йешуа, ставшая реальным воплощением на земле Мистерии, была намного трагичнее, и на его долю выпало больше поношения, чем признания.

Деяния Иисуса Христа, которые описывают Евангелия, кажутся проявлением непревзойденного высочайшего божественного совершенства. Он пробуждает к жизни мертвых, исцеляет, ходит по воде, изгоняет демонов из одержимых, заставляет появляться из пространства рыбу и хлеб, чтобы накормить ими голодных. Но заглянем в свидетельства современников о жизни и деяниях Аполлония Тианского.

Римский историк Флавий Вописк пишет об Аполлонии с удивлением и дает совет:

«Был ли среди людей человек более безупречный, более чтимый, более значительный и более божественный? Умершим он возвращал жизнь; он сделал и сказал многое такое, чего не в силах сделать и сказать люди. Кто захочет узнать об этом, пусть прочтет греческие книги, в которых описана его жизнь».

Флавий Филострат в книге «Жизнь Аполлония Тианского» описывает, как целые города присылали к этому мудрецу свои депутации и просили его разрешить трудные вопросы, связанные с государственной жизнью и религией. Любой человек, независимо от своего положения, мог обратиться за советом к Аполлонию и получить от него помощь. Он общается со всеми и много времени уделяет знатным состоятельным людям, политикам, чиновникам, правителям — тем, от кого зависит жизнь тысяч и миллионов простых людей и в чьих руках находится судьба государства. < Мальцев С. А., 2003 >

Кроме личных бесед Аполлоний читает научные лекции перед большими аудиториями, посещая многие города. И не только учит, но и пользуется любой возможностью учиться самому. Как писал о нем один из основателей христианской церкви Иероним Стридонский, «Этот путешествующий философ, куда бы он ни поехал, везде находил что-то, чему следовало учиться, и, извлекая пользу отовсюду, он таким образом становился совершеннее с каждым днем».

Свои необычные способности Аполлоний объяснял так:

«Я могу видеть настоящее и будущее в явном отображении. Мудрецу нет надобности дожидаться испарений Земли и порчи воздуха, чтобы предвидеть бедствия и лихорадки; он должен узнать о них позднее Бога, но раньше людей. Theoi, или боги, видят будущее, обычные люди — настоящее, а мудрецы видят то, что готово совершиться. Мой особенный воздержанный образ жизни приводит к такой остроте чувств или создает другие способности, так что величайшие и весьма замечательные деяния могут быть совершены».

То есть силы Аполлония не имели ничего общего с медиумизмом, а были следствием полного контроля этого Адепта над своим земным телом и над тонкими энергиями.

В его способности ясновидения убедились тысячи жителей города Эфес, собравшиеся на одну из его лекций. Аполлоний вдруг прервал свой рассказ, и среди напряженной тишины прозвучало его сообщение о том, что только что в Риме заговорщиками убит император Домициан. Так жители Эфеса узнали о смерти своего правителя раньше, чем жители самой столицы.

Аполлоний спас от уничтожения целый город. Флавий Вописк в книге «Аурелиан» рассказывает:

«Аурелиан принял решение уничтожить Тиану, и город обязан своим спасением только чуду Аполлония. Этот человек, такой знаменитый и такой мудрый, этот великий друг Богов внезапно появился во весь рост перед возвращавшимся в свой шатер императором и сказал ему на языке панонийцев: «Аурелиан, если ты хочешь победить, то оставь эти злобные замыслы против моих сограждан; если ты хочешь повелевать, то воздержись от проливания невинной крови; и если ты хочешь жить, то воздержись от несправедливости». Аурелиан, зная в лицо Аполлония, чьи портреты он видел во многих храмах, будучи поражен свершившимся чудом, сразу поклялся ему (Аполлонию) воздвигнуть статую, портрет и храм, и всецело вернуться к идеям милосердия…»

…Эфес охватила эпидемия чумы. Жители города через посыльных обращаются к Аполлонию как к спасителю и просят о помощи. «Путешествие не может быть отложено», — произносит он и тут же исчезает, чтобы появиться в этот же момент в Эфесе, где прекращает эпидемию, как делал это не раз в других местах.

Сохранились записи самого Аполлония, в которых он в общедоступных словах дает объяснение тому, что мы сейчас называем дуализмом энергии и материи, смерти и жизни, возникновения и исчезновения. В письме к одному из своих учеников, Валерию, он называет плотную материю природой, а нечто более тонкое, изначальное — субстанцией. Если в памяти освежить «волны», «порции информации», «сгустки энергии», земного волнообразного «бога», «тонкие тела», о которых мы говорили раньше, то слова Философа, написанные две тысячи лет назад, становятся понятными:

«Не существует смерти чего-либо, за исключением внешности; и также нет рождения чего-либо, кроме внешнего облика. То, что переходит из субстанции в природу, кажется рожденным, и то, что переходит из природы в субстанцию, кажется, подобным же образом, умершим; хотя в действительности ничего не порождается и ничего не исчезает; но лишь сейчас попадает в поле зрения и сейчас исчезает из него. Нечто появляется по причине плотности материи и исчезает по причине разреженности субстанции; но это всегда одно и то же, различающееся только по движению и условиям».

Из ничего ничего не получается. Все есть одно — единая всеначальная Энергия, преобразующаяся из одного состояния в другое. Из невидимого, тонкого, надземного — в видимое, плотное, земное. И наоборот.

Аполлоний научно, с помощью фактов и логики, возвещал людям великую истину о том, что смерти, уничтожения, небытия не существует. Эту же истину проповедовали все Учителя, Адепты, Философы на разных языках разных народов словами и терминами разных эпох. Эту же истину мощно запечатлел в умах и чувствах миллионов людей Учитель Йешуа, Иисус Христос, явившись в вечном нетленном теле своим ученикам после земной смерти на кресте.

Однажды Аполлоний, встретив на своем пути похоронную процессию, остановил людей и сказал: «Опустите гроб на землю, и я высушу слезы, которые вы проливаете над этой девушкой». Дотронулся до тела молодой женщины, которую все считали мертвой, тихо произнес несколько слов, и она ожила.

На праздниках он удивлял гостей тем, что хлеб, фрукты и всевозможные угощения сами появлялись перед ним по его слову. Тем же способом исчезало со стола все ненужное — пустая золотая и серебряная посуда…

Таковы только некоторые из многочисленных свидетельств современников об Аполлонии Тианском.

Странно? Удивительно? Сказочно?

А если бы не было этого, то что тогда представляла собой Магия, которую как величайшую науку почитал весь древний мир? Только «гипноз» и внушение? И обман? Только колдовскую смесь ядовитых корешков, жала скорпиона и козлиного помета?

Если бы не было настоящей Магии, то откуда тогда появились бы «Сказки тысячи и одной ночи»? Откуда взялись бы волшебники и джины в преданиях всех народов? Если бы не было этих невероятных магических способностей, то зачем тогда нам было начинать все эти разговоры о могуществе магов, черных и белых?

Обратимся к свидетельству знакомого уже нам исследователя истории — маркиза де Мирвилля. Как бы он ни был заинтересован «не заметить» такого чудотворца, как Аполлоний, он не мог пройти мимо него.

Признаваясь, что невозможно обойти молчанием этого героя первого века — слишком много было свидетелей его подвигов — ватиканский историк пишет:

«В первые годы христианской эры, … в Тиане, в Каппадокии появился один из тех необычных людей, которыми так обильна была Пифагорейская школа. Великий путешественник, как и его учитель, посвященный во все тайные доктрины Индии, Египта и Халдеи, наделенный поэтому всеми теургическими силами древних магов, он изумлял, по очереди, все страны, которые он посещал и которые — наш долг это признать — кажется, благословляют его память. Мы не можем сомневаться в этом факте, не вступая в противоречие с подлинными записями истории».

Неудивительно поэтому, что некоторые римские императоры, которых множество сменилось при Аполлонии, чеканили в его честь монеты, возводили храмы и отливали золотые статуи. Император Тит говорил философу: «Я захватил Иерусалим, но вы взяли меня в плен».

Император Александр Север в личном храме помещал бюст Аполлония Тианского среди портретов других Учителей, Посвященных, Философов.

В том же ряду Героев в храме Александра Севера было и изображение великого Учителя жизни Иисуса Христа.

Везде, где горел живой огонь Посвящения и просвещения, сохранялось понимание единства Начал, «Богов». Почитали Посвященных и осознавали их связь с Высшими Силами. Старались усвоить посеянные Учителями семена знания, построить на них, развить свои умозаключения, концепции. Основывали философские, научные школы, устраивали диспуты. В спорах, в совместных усилиях учились сотрудничеству мысли, терпению и терпимости, искали Истину, складывали ее храм на земле — земную науку, детище Науки надземной.

И одновременно везде, по всем народам, цивилизациям проходила напряженная духовная борьба. Страны, империи, государства в сражении между просвещением и невежеством то оживали, расцветали, достигали величия, то вырождались, ослабевали, подточенные упадком унизившихся до корысти священнослужителей и униженной до идолопоклонства религии.

Так, из древности, совершив обзор некоторых страниц истории, мы подошли теперь к некоторому рубежу.

Мы отслеживали усилия Посвященных, которые они предпринимали для развития человека после гибели цивилизации Атлантиды. И перед нами, начиная с подвигов царя Рамы, воина Арджуны, с «Вавилонской башни», разрушенной неким злобным могущественным существом, именовавшим себя Иеговой, начали проступать черты странной, загадочной битвы, происходящей где-то там, «наверху», в невидимых для нас тонких мирах, и проходящей отзвуком по всему земному миру в виде борьбы Братства Учителей и братства черных магов.

Из этих первых, пока еще неясных очертаний духовной битвы уже проявились, стали заметными для нас два основных ее свойства. Первое — она не оставляет в стороне никого из людей, прочерчивая свою разделительную линию между добром и злом в душе каждого человека. И второе ее свойство: главный и самый легкий способ темной стороны в этой битве завладеть духовной властью над человеком — это выдавать себя за силы Света, надевать чужие маски и присваивать себе чужие имена. То есть, обман. Говоря по-военному, — дезинформация.

Переступив черту начала эры, называемой «новой», «христианской» мы теперь в нашем исследовании начинаем отсчет другого времени, в котором с особой силой, остротой обозначилась эта духовная Битва, борьба Истины и лжи, свободы и рабства, просвещения и невежества.

И, проходя по этой эре, занявшей несколько веков, мы с позиции стороннего независимого наблюдателя посмотрим, а что было в ней действительно «новым» и действительно «христианским»? И какие новые маски надели на себя наши старые знакомые, которых мы договорились не упускать из поля зрения? — Наши питрисы, лунные боги, владыки-создатели материального мира, те, которых религиозная терминология называет властями мира сего. < Мальцев С. А., 2003 >

Так много говорится обычно о Едином, Высочайшем и Всемилосердном, о Дьяволе, противнике Света, о его слугах, ангелах тьмы. Но странным молчанием обходятся Небесные Воинства, Ангелы и Архангелы религий. С ними разговаривают только немногие подлинные святые, которых можно сосчитать по пальцам. А церкви, огромные организации, сообщества жрецов, которые, если верить им, по долгу службы должны каждый день общаться с небожителями и светиться ореолом праведности, как-то скромно остаются в стороне от этих связей земного и надземного. В тени.

Может быть, есть тому причины?

Во всяком случае, интересно будет понять, что имел ввиду великий Посвященный древнего Египта Гермес Трисмегист, когда говорил своему ученику Асклепию:

«Увы, увы, мой сын, настанет день, когда священные иероглифы станут только идолами. Мир примет эмблемы науки за богов и будет обвинять великий Египет в поклонении адовым чудовищам. Но те, кто таким образом будут клеветать на нас, сами будут поклоняться глупости вместо мудрости; они будут осуждать любовь и плодородность, наполнят свои храмы костями мертвецов в качестве реликвий и растратят понапрасну свою молодость в одиночестве и слезах. Их девственницы станут вдовами до того как выйти замуж и будут увядать в печали, потому что люди презреют и профанируют священные Мистерии Изиды».