Cat Power — Knocking On Heaven's Door
Моя жена — святая. Сегодня я это понял.
У меня переговоры, не слишком важные, но, тем не менее, моё присутствие обязательно. Прямо посреди согласования условий и сроков поставки на экране моего смартфона высвечивается имя жены. Я сразу понял: что-то случилось, потому что моя жена относится к числу тех редких и странных женщин, которые никогда не звонят своим мужьям. Почти никогда. Несмотря на мои намёки, затем более чем прозрачные шутки на эту тему и даже прямые человеческие просьбы, Лера не звонит. Ответ всегда один и тот же: «Не смею тебя отвлекать!». И мне хочется вопить от досады: «Ну отвлеки меня, ну отвлеки, ну пожалуйста, ну дай же почувствовать, что нужен тебе, что помнишь обо мне весь свой день, или хотя бы иногда вспоминаешь!». Всё бесполезно. Редкое СМС от неё — это предел моей удачи.
И тут вдруг звонок!
Сразу поднимаю, потому что сердце оборвалось, а в таком состоянии мне плевать и на переговоры, и на бизнес-рыб, не говорю акул, потому что акула здесь одна — я…
— Алекс! — слышу плач в голос.
— О, Господи! Что!? Что стряслось?
— У меня машину украли!
От сердца тут же отлегло.
— Прошу извинить меня, у жены украли машину, у неё…эм, небольшая истерика, — объясняю партнёрам. — Вынужден вас покинуть, Билл закончит обсуждение вместо меня.
Билл — мой коммерческий директор. Показываю ему жестами, что я на связи, в случае возникновения вопросов, требующих моего жёсткого слова.
— Лер, не переживай, это всего лишь машина, где ты?
Но её рыдания в трубке не прекращаются, и я сильно удивлён такой её реакцией, ведь мы не то, что не нуждаемся, а вообще, как бы сильно обеспечены, да и машина наверняка застрахована, я не помню…
— Лерочка, мы купим тебе три новых машины, только не плачь, скажи, где ты, я через пару минут уже буду на парковке и выезжаю к тебе!
— Я в Белавью, на пересечении 8 и 110-той, на парковке около торгового центра, и я хочу мою машину, а не три новых!
Лера — фетишистка. До сих пор ездит на моём старом Порше. Будто приросла к нему. Хоть и вернула однажды… Об этом вспоминать не будем — сейчас новая эра, новая эпоха нашей семьи. В ней нет прошлого, почти нет ошибок, боли и обид. Мы любим и бережём друг друга.
Именно поэтому я несусь на ненормальной скорости, чтобы как можно быстрее найти и успокоить свою жену.
Нахожу её уже поутихшей, на руках Лурдес, ласково гладит мамочку по голове — моя привычка. Я всех детей то глажу, то целую, если им и не хватает ласки от матери, то от меня они добирают всё, что им нужно.
— Я знаю, ты будешь считать меня клушей, — тут же бросается объяснять мне Лера, — но я не могла вернуться!
Обнимаю обеих, целую в лоб и щёки тысячами поцелуев, жду, пока Лерина очередная волна всхлипов прекратится, затем прошу:
— Давай по порядку!
— Я… пришла на парковку с Лурдес, рядом в машине спал ребёнок… Вернее он спал там, когда я только парковала машину, я ещё очень возмутилась, что его оставили одного, да ещё и с полностью открытыми окнами, можно же было щёлку какую-то оставить…
— Так…
— В общем, когда мы вернулись, он уже не спал! И я не знаю как, но он вылез из кресла, открыл дверь, выскочил и побежал, Лурдес за ним, а ключи в зажигании… Я не могла за ними вернуться, когда мой ребёнок несется, не знаю куда, каждая секунда была важна, — и снова всхлип…
— Конечно, ты умница, ты всё правильно сделала, Лерочка, ты молодец! Это всего лишь машина! Не расстраивайся так сильно, вот и повод есть новую купить!
— Я хочу мою! Я люблю только мою машину! Я хочу её… Ну как, как так можно, Алекс? Они ведь видели, что я за ребёнком побежала, как же можно быть такими беспринципными?
— Это не самый большой человеческий порок, Лерун! Наверняка, какой-нибудь наркоман или обкуренные подростки чудят… Не расстраивайся! И ты забываешь, что у нас есть Пинч!.. Он, конечно, будет не в восторге от такого задания, но мы ему скажем, что в машине остались важные документы…
— Так они там и остались, сумка же моя была в машине! И покупки мои все… Продукты, и… и твой подарок! — и снова поток слёз.
— Ну, что ты, если в машине мой подарок — мы её точно теперь отыщем!
— Пинч, друг… есть проблема…
Машину нашли спустя сутки, и я был прав — угонщиком оказался 17-летний афроамериканец, наркоман со стажем. И вот тут на мою жену накатила смена настроения.
Опять слёзы и опять навзрыд:
— Алекс, отпусти его, пожалуйста, он же совсем ребёнок!
— Ребёнком он был в 16 лет, а сейчас этот парень совершил преступление…
— Тоже мне, преступление! Алекс, это же всего лишь машина! Какая-то груда железа, да ещё и старая!
— Так значит старая!?
— А какая она? Сколько ей лет-то? Неужели ты упрячешь ребёнка за решётку из-за какой-то средневековой тачки?
У меня только брови успевают взлетать вверх и челюсть отвисать!
— ОК, — говорю, — договорились. Покупаем тебе сегодня же новую машину, а парень этот получает свободу — пусть совершает свои преступления дальше, пока не убьёт кого-нибудь!
— Он мог украсть ту машину с мальчиком, но он ведь не пошёл на это, потому что там был ребёнок!
— Потому что в зажигании не было ключей…
— Это нечестно!
— Честно. Новая машина в обмен на свободу этого отморозка.
— Как!? Как ты можешь быть таким жестоким?
— Каждый преступник должен нести наказание в соответствии с законом. Думай быстрее, Пинч как раз везёт парня в участок, как только они туда доедут, повернуть уже будет нельзя.
— Алекс! Ты — чудовище! Не получишь подарок!
Набираю своего директора безопасности:
— Пинч, отбой по полиции — моя жена решила пожалеть засранца…
— Алекс, что за детсад!?
— Это не детсад, это — женщины!
{MICA — Angels (feat. Amy)}
Лера с невозмутимым и почти обиженным видом лезет в машину, долго там копается, затем вылезает с большой коробкой голубого цвета, перевязанной гигантским синим бантом.
Предвкушение подарка от моей несравненной жены растекается во мне горячими нетерпеливыми волнами, я уже улыбаюсь как школьник, увидевший новенький велосипед в День своего Рождения. Быстро развязываю бант, открываю крышку и нахожу на дне коробки маленький голубой пакетик с маленьким голубым бантиком, устраняю бант, разрываю бумагу, обнаруживаю голубой чехол, бросаю шутливо-разъярённый взгляд на свою выдумщицу супругу, получаю ответный, полный триумфальной иронии, вынимаю из чехла подарок и обнаруживаю… две полоски! Кн иг о ед . нет
— Та-дам!!! — саундтрек от моей жены.
А у меня темнеет в глазах от осознания сути и смысла подарка…
Моя жена беременна!
Женщины! Вот что с них взять? Вот как можно так безответственно поступать, зная в каком плачевном состоянии находятся её почки? Нет, я никогда этого не пойму.
Подумаешь, нет у меня сына, ну так и что с того!? Зато есть дочери, и Алёша мне как сын, что ещё нужно для счастья? Правильно! Здоровая и живая жена, жизни которой ничто не угрожает.
Но теперь это невозможно, потому что моя жена беременна и сделала это вероломно и самым бесчестным образом — сказала, что принимает таблетки, в её возрасте, мол, это уже необходимость — подкорректировать цикл и сделать приближающийся климакс менее стрессовым для организма. И я повёлся. Как дурак, ей Богу.
Если мужчина слышит это слово «климакс», это всё равно что сказать ему: полный карт-бланш, чувак!
И да, я, как и все нормальные мужики, ненавижу резинки, и это одна из причин, почему так отчаянно хотелось ей верить!
Женщины!
Климакс, ага! И две полоски в голубой коробке — она ведь наметила сына!
У меня паника, но я не вправе демонстрировать её беременной жене, поэтому негодую внутри. Мы, конечно, договорились быть открытыми и говорить о своих эмоциях, но сейчас — это другое дело, аборт она точно не сделает, и я не тот человек, кто в принципе способен это потребовать.
Поэтому молчу и закипаю внутри: у меня там варится злость на себя, что повёлся, панический страх за неё и её здоровье, и обида, что так легко обманула, что решила за нас обоих, ведь знает же уже, что значит для меня, что без неё я ни дня не проживу!
Но я молчу: жена беременна и тревожить её нельзя. Поэтому я дёргаю Тони, доставая его вопросами обо всех возможных рисках, и что он собирается предпринимать в случае если… и если… и если…
Купил себе книги о патологии в поздних родах, и обнаружил, что у нас имеется одно облегчающее всю картину обстоятельство — у моей супруги это будут уже четвёртые роды, её организм уже знает, что делать, и скорее всего, ничего плохого не случится. Только бы почки выдержали нагрузку.
— Достанем ребёнка в 7 месяцев, — успокаивает меня Тони. — Ну, в самом крайнем случае мы сможем это сделать и в 6, но до 7 она точно дотянет, главное — уговорить её, чтобы не упорствовала и не носила все 9.
Я позабочусь об этом. Смогу убедить. Приведу все свои доводы и буду твердить ей каждое утро и каждый вечер, по какому пути нам нужно пойти, чтобы избежать ненужных рисков.