Крупочка моя долгожданная! Неожиданно образовалась оказия, и я спешу отправить тебе еще одну весточку «на посошок». Точно знаю, что тебе ее доставят накануне твоего отъезда в Россию (примерно в первых числах ноября). Значит, В. И. уже отбудет и ты сможешь хоть раз читать твою личную корреспонденцию, не прячась по углам от глазастой Маняшки.

Лето простояло теплое и спокойное — без всяких жутких катаклизмов, которые «нострадамусы» наших дней предрекают на каждом углу. Ни африканской жары, ни арктических холодов, ни всеобъемлющего потопа, ни великой суши. Обычное подмосковное лето. И лучше многих: дожди шли только ночами, а часам к десяти утра все высыхало и было готово к встрече с нами.

Не смогла противостоять Катюшиным уговорам, славным погодам и собственной лени, а потому покинула дачу только в середине сентября. Не знаю, как там в Баден-Бадене, а здесь мне было замечательно… Во всяком случае, лучше, чем во время тренировок на заводе Михельсона. Ха-ха.

Знаю, дорогая моя, что ты искренне рада моему аполитичному безделью, поэтому так пространно о нем пишу.

Вернувшись в Москву, с головой окунулась в активную нелегальную деятельность. Ведь мне к ноябрю надо было тщательно, в мелких деталях, разработать основание для длительной поездки в Питер. И не просто разработать, а сделать так, чтобы руководство партии СР считало, что эта идея исходит от него.

Вот что я придумала (и ОНИ утвердили единогласно!). В порядке подготовки стрелков нашей партии и обмена опытом с петербургской фракцией СР меня направят в Питер для поиска возможных площадок, пригодных для стрельбищ, на территориях местных оружейных заводов. При этом особое внимание мне поручено уделить площадке на Сестрорецком оружейном заводе, имеющем крепкие революционные традиции и территорию, удаленную, в какой-то мере, от столичной охранки. Заодно мне предложено изучить возможности Путиловского завода. Место проживания мне уже назначено — на Лиговке, в доме инженера Сан Галли. Этот господин — давний друг нашей семьи. Вторая «квартира» (на случай слежки или других непредвиденных обстоятельств) для меня подготовлена в доме у моей знакомой (еще по Варшаве) балерины Маты Кшесинской.

Кстати о твоей Мате (М. Хари): по нашим агентурным данным, она сейчас стажируется сразу в Британской и Германской разведках, так что с письмом, которое ты (или В. И.?) должна передать в Сестрорецке, не все так просто. Будь архибдительна и попытайся отвязаться от этого сестрорецкого поручения.

Крупочка, как ты поняла, наша встреча подготовлена абсолютно. Я собой довольна. Правда, я умница?

А вот тебе анекдот, который со мной случился накануне. Иду я по Лубянской площади и вижу, что в центре ее стоит человек, который издали и сослепу мне показался похожим на Феликса — и развевающиеся полы длиннющего пальто, и осанка. Просто статуя командора. Все внутри меня встало дыбом, даже курок на револьвере сам собой взвелся, я задрожала и решительно свернула в Охотный ряд. Забежала в ближайший подъезд и затаилась. А «Феликс», я это увидела краем глаза (почти ослепшего), двинулся в мою сторону. Перепугалась!!! А это оказался всего-навсего Мишель Калинин. Сущие двойники, только ростом не удался. Я из подъезда вышла, поздоровалась с ним, и мы мило посидели в кондитерской Жоржа Бормана. Мишель, когда никто из партийных товарищей на него не влияет, вполне пристойный собеседник. По его внешнему виду и из состоявшегося разговора я поняла, что члены вашей партии что-то затевают. А может быть, это — пустые хлопоты. Мальчишки такие загадочные, им так нравится играть в шпионов! Ха-ха!

Все, заканчиваю, в дверь уже стучится «оказия». До скорой встречи.

Ждущий тебя Фантик. ЦК.