Побледнев от волнения, Розамунда в упор смотрела на тетку.

— Откуда… как ты… — лепетала она помертвевшими губами.

— Как я узнала, где ты? — надменно усмехнулась Рут Гастингс. — О, это было совсем нетрудно!

Она лукавила, так как решила не раскрывать своих карт. Пусть Розамунда поймет, каким глупым и бессмысленным было ее бегство, какими жалкими оказались попытки замести следы. Чем быстрее племянница убедится в своей ничтожности, тем легче будет Рут вновь подчинить ее себе. Рут ни за что не признается, как она попала на яхту. Она очень надеялась, что девушка по-прежнему ничего не знает и не потребует никаких объяснений.

Еще до попытки Роберта Декстера встретиться с ней, Рут Гастингс предполагала, что он каким-то образом замешан в историю с исчезновением девчонки. Представлялось совершенно нереальным, чтобы избалованная неженка отважилась на столь рискованное мероприятие, не имея надежного тыла.

Но если судьба столкнула Розамунду с отцом и тот, пораженный невероятным сходством девушки с его покойной женой, догадался, что случайно обрел дочь, то теперь можно было ожидать чего угодно.

Однако многое оставалось неясным. Если Розамунда отправилась к отцу, то в Лондоне ее точно нет. Хотя Рут испытывала сильную антипатию к доктору Робу, отказать ему в высокоразвитом интеллекте не могла даже она. По мнению Рут, он должен понимать, что без борьбы она не уступит ему Розамунду. Значит, он будет вынужден спрятать маленькую истеричку в каком-нибудь надежном месте.

Но где именно скрывается беглянка? Где найти зацепку? Все эти годы Рут ни на секунду не забывала о докторе Робе, стараясь не упускать его из виду. Недавно ей удалось получить о нем любопытную информацию.

Как раз на днях двум клиенткам ее салона вздумалось перемыть доктору косточки. Они судачили о его частых поездках за город. Слухи разные, но толком никто ничего не знал. Но у двух сплетниц тут же нашлось самое простое и подходящее объяснение.

— Женщина! — торжественно объявили они хором. — По каким-то причинам он не хочет афишировать свою связь, вот и приходится им встречаться тайно.

Рут было наплевать на причины конспирации. Ее мучил лишь один вопрос: где? Действовала она стремительно. Моментально продумала план и нашла подходящих людей. За доктором была установлена слежка.

Рут повезло. Именно в тот день, когда по просьбе мисс Элис Коутс доктор спешно приехал на канал, наблюдатели приступили к своим обязанностям. С заданием они справились успешно и предоставили Рут подробный отчет, в котором было зафиксировано все, вплоть до описания внешности некоей молодой светловолосой девушки, удивительно похожей на Розамунду…

К сожалению, Рут пришлось отложить на некоторое время свой визит на яхту. Это было вызвано крайней необходимостью. Лечащий врач настоятельно рекомендовал срочное обследование для выяснения причин боли в области сердца. Пациентка подчинилась требованиям врача и легла в клинику. Рут никогда прежде не жаловалась на здоровье, и вынужденное безделье раздражало ее не на шутку. Диагноз — а она настояла на своем праве знать правду — был однозначным. Сердце было настолько изношено, что жить ей осталось максимум год, да и то при соблюдении щадящего режима. Но Рут не хотела жить на таких условиях и оставила без внимания рекомендации врача…

— Нетрудно? — повторила Розамунда слова тетки и скептически покачала головой. — Нет, это неправда. Никто не знал, куда я держу путь. Я и сама об этом не догадывалась, пока… — Она осеклась. Чем меньше тетка будет информирована о подробностях ее новой жизни, тем лучше. — Как же все- таки ты нашла меня?

— Разве это так уж важно? — передернула плечами Рут.

Многое бы она отдала, чтобы узнать, о чем умолчала племянница. Но спрашивать не хотелось. Рут неожиданно осознала, что в Розамунде произошли перемены. Да, она была встревожена, но отнюдь не напугана неожиданным появлением тетушки. Девушка стала другой. Рут поняла это по упрямо вздернутому подбородку племянницы, по дерзкому взгляду ясных глаз, по решимости, с которой девушка закрывала собой проход в каюту.

Рут с невольным стоном опустилась в одно из кресел на палубе. Давали о себе знать усталость и ноющая боль в груди. Но никто не должен ничего заподозрить — она будет держаться до конца. Невозможно господствовать над людьми, демонстрируя собственную слабость и немощь.

— Важно, что я здесь, — догматическим тоном изрекла Рут. — Я хочу, чтобы ты вернулась со мной в Лондон.

— Нет, — моментально отрезала Розамунда тихо, но твердо.

Рут задумчиво посмотрела на нее. Непостижимо, девчонка держится с таким достоинством, так уверенно и спокойно! Видимо, в ком-то она нашла опору, кто-то подпитывает ее бунтарский дух. Внезапно Рут осенило.

— Этот мужчина, Джон, ты живешь с ним? — спросила она племянницу.

Кровь горячей волной прилила к девичьим щекам. Розамунда глубоко вздохнула, понимая, что должна держать себя в руках. Она не допустит, чтобы тетка вновь взяла над ней верх.

— Нет, — бросила она в ответ.

Рут сразу поверила. Во-первых, она знала, что Розамунда не умеет врать, во-вторых, женщина свято верила в свою интуитивную способность распознавать ложь.

— Нет? Тогда у кого же ты нашла пристанище?

— У одной художницы… — Розамунда вновь оборвала себя, тряхнув головой. — Нет, тетушка Рут, я ничего больше тебе не скажу. Все, что совершаю в своей жизни, — это мое личное дело, мой личный выбор. Прости, если мое поведение выводит тебя из себя, но ты должна наконец понять: мои дела тебя совершенно не касаются. Пожалуйста, прими это к сведению и постарайся понять. И вот еще что: никогда, ни при каких условиях я не стану работать на тебя или жить с тобой! С этим покончено навеки!

Рут почувствовала слабость. Неужели она проиграла? Розамунда была точной копией своей матери, и в то же время в ней было что-то и от отца. Его упрямство, бескомпромиссность, нежелание считаться с мнением других людей…

Отец! Знают ли доктор Роб и Розамунда правду? Если да, то Розамунда должна быть в курсе истинного положения дел. Владея информацией, она не преминула бы воспользоваться ею и оправдаться. Но девушка не стала этого делать. Рут была озадачена: Роберт Декстер просто не мог не заметить разительного сходства…

Конечно же он мгновенно все понял, но, видимо, решил проверить факты, прежде чем сообщать что-либо дочери, догадалась Рут. Так вот почему он хотел встретиться с ней! Как удачно, что именно в этот момент она была в клинике!

В таком случае то, что Розамунда оказалась в этом богом забытом месте и встретила здесь своего отца, — чистое совпадение. Нет, это невозможно, думала Рут в полном замешательстве. Как будто нечто более могущественное, чем она сама, проявило свою власть. Рут с негодованием отбросила эту мысль.

— Так, нечего терять время, — повелительным тоном приказала она. — Собирай свои вещички…

— Нет! — Розамунда распрямила плечи и в упор взглянула на тетку. — Ты должна понять, тетя Рут, я никогда никуда с тобой не пойду.

Внезапно Рут пронзила такая острая боль, что она едва не закричала. Ей, правда, и в голову не пришло воспользоваться ситуацией: ведь достаточно было ей застонать и рухнуть без сил, и Розамунда не смогла бы сопротивляться и сдалась бы из жалости к больной. Надо отдать должное Рут, она к себе была не менее требовательна, чем к другим, в любых ситуациях оставалась бескомпромиссной, неумолимой. Ценой неимоверного напряжения ей удалось превозмочь приступ боли и ничем не выдать своего состояния, лишь побелели костяшки пальцев, судорожно сжимавших ручки кресла, и лицо покрылось липким потом. Собрав все силы, она обратилась к племяннице.

— Ты с ума сошла! — провозгласила она чуть изменившимся голосом. — Я тебе всегда готова помочь, перед тобой открываются прекрасные перспективы на будущее! Любая девушка тебе может только позавидовать. Я не буду вечно… этим заниматься… Когда-нибудь салон станет твоим.

— Меня это не интересует, тетя Рут. Я знаю, салон много для тебя значит, а мне все это безразлично.

— Но почему, Розамунда? — искренне поразилась Рут, ее голос предательски дрогнул, взгляд стал почти умоляющим.

Несколько мгновений ушло на раздумья, потом Розамунда решительно покачала головой. Впервые она заняла твердую позицию, и ничто не заставит ее изменить свое решение. Сколько раз она пыталась объясниться с тетей Рут, и все впустую! На собственном горьком опыте Розамунда убедилась, как нелегко бывает достучаться до своего оппонента, растолковать ему, что именно он может спровоцировать непредсказуемые действия других людей. Но вот пришла пора раскрыть тетушке глаза на проблему, поведать ей суровую правду, чтобы она поняла все раз и навсегда.

— Я слушаю, — усмехнулась Рут. — Можешь не щадить моих чувств!

— Мне кажется, — с трудом проговорила Розамунда, — я думаю, мне не подходит эта работа. Все искусственное, фальшивое и пустое, как, впрочем, и большинство наших… твоих клиенток.

— Они хорошо платят, — последовал ответ.

— Да! Проблема именно в этом! — подхватила Розамунда. — У них много денег, презренный металл стал для них смыслом жизни! О, я знаю, что ты сейчас скажешь, — выпалила девушка, — что за деньги можно купить все или почти все. Но по-моему, важным является только то, что нельзя купить ни за какие деньги.

— Например?

— Любовь, преданность, честность, — перечислила Розамунда, чувствуя, что ее слова не произвели на собеседницу должного впечатления. — Тетя, ты же понимаешь, что я имею в виду! Ты ведь сама знаешь, как глупы и тщеславны многие из тех, кто приходит в твой салон! А я устала выслуживаться перед людьми, надутыми спесью! Это… это унизительно!

— Какая же ты все-таки ханжа, моя милая! — раздраженно воскликнула Рут. — Позволь напомнить тебе, Розамунда, что лишь благодаря клиенткам, которых ты так сильно презираешь, все эти годы ты жила в достатке и воспринимала свое благополучие как должное!

— Я знаю, — буркнула девушка.

Рут, прищурившись, внимательно наблюдала за племянницей. Ситуация сложная, но вовсе не безвыходная, подумала она.

— Это все, что ты хотела мне сказать? — с напускным безразличием спросила Рут.

— Нет, — медленно ответила Розамунда. — Есть еще другие причины. Во-первых, я хочу быть такой, какая я есть на самом деле. Салон не может стать смыслом всей моей жизни. Я хочу распоряжаться своим временем по своему личному усмотрению, по крайней мере, иногда. — Она задумалась. — Это первое. Второе…

— Да? — Рут бросила на девушку выжидательный взгляд.

— Второе…

— Ну? — Рут начинала терять терпение.

— О, тетя Рут, ты наверняка догадалась! — Розамунда поежилась. — Твой салон такое несчастное место! Я имею в виду вечную возню за кулисами. Бесконечные ссоры, скандалы, распри… Знаешь, сколько времени и сил я тратила, пытаясь разрядить обстановку, примирить враждующие стороны и просто помочь людям? Но я больше не вынесу этого! С меня хватит!

Рут безмолвствовала. Она знала, что девушка не кривила душой — атмосфера на работе действительно была ужасной. При всем своем стремлении к объективности Рут Гастингс и помыслить не могла о том, что сама является главным дестабилизирующим фактором. Однако миротворческая деятельность Розамунды не осталась ею не замеченной — у девушки был особый дар сглаживать конфликты, врачевать душевные раны. Учитывая этот момент, Рут осознавала, насколько необходимо присутствие Розамунды в салоне.

— Теперь ты понимаешь, тетя Рут, что я не могу вернуться с тобой. А сейчас могу угостить тебя чаем, а потом тебе придется уйти, ладно?

Рут медленно поднялась.

— Чай! — Ее резкий голос раздался в тишине как пощечина. — Да я крошки не приму из твоих рук после всего этого! Ты не заставишь меня унижаться перед тобой! С такими замашками ты далеко пойдешь, с тобой хлопот не оберешься. Еще не хватало, чтобы ты начала оскорблять моих клиенток — от тебя всякого можно ожидать. Решай: или ты обещаешь исправиться, и мы возвращаемся в Лондон вместе, или скатертью дорога — я вычеркну тебя из своей жизни! Ясно?!

— Абсолютно, — спокойно ответила Розамунда. Наконец-то тетя Рут что-то поняла.

Но Рут Гастингс, видимо, еще не собиралась покидать поле битвы.

— Розамунда, меня интересует один вопрос. Ты осознаешь, как дорого ты мне обошлась — в моральном и материальном плане?

Розамунда, потеряв дар речи, уставилась на тетку в немом изумлении. Девушка никогда толком не знала, каким образом тетя Рут стала ее опекуншей. Все попытки выяснить это ни к чему не привели. Возможно, сейчас она наконец получит хоть какую-то информацию.

— Твоя мать умерла, когда тебе было всего несколько месяцев, — начала бесстрастным тоном Рут. — Умерла практически нищей. У меня был выбор: отдать тебя в приют или воспитывать самой. И, как последняя идиотка, я взвалила на себя эту ношу… Мне было очень тяжело. В то время я зарабатывала совсем мало. Мне едва хватало на самое необходимое. А тут еще ребенок… Чтобы иметь возможность работать, мне пришлось нанять для тебя няню. Я с трудом сводила концы с концами. Не покладая рук работала на двух ставках…

Слова взрывали воздух, как пулеметные очереди, проникали в мозг, туманили сознание. В горле у девушки пересохло, язык не повиновался ей. Что еще ей предстоит услышать?

Рут, заметив, какое впечатление произвел ее вымышленный рассказ на Розамунду, вдохновенно продолжила сочинять дальше:

— Потом я встретила человека, который хотел жениться на мне. В качестве его жены мне пришлось бы разъезжать с ним по всему свету, не задерживаясь подолгу на одном месте. Я ему отказала. Не из-за себя. Мне бы понравился такой образ жизни. Из-за тебя, Розамунда. Тебе нужен был дом. И я решила: мой долг — сделать все, что возможно, для ребенка… — Тут женщина замолкла, ее лицо изменилось. Казалось, она была охвачена каким-то безумным восторгом и одновременно великой скорбью. — Я отказалась от личной жизни, от попыток обрести счастье.

— Мне жаль… Мне очень жаль, тетя Рут, — прошептала Розамунда. — Я не знала…

— Я не хотела, чтобы ты знала о моих трудностях, — бесцветным голосом ответила Рут. — Это же был мой выбор. Но я надеялась, что твоя детская привязанность ко мне с годами перерастет в нечто более сильное, глубокое и ты мне отплатишь добром за все мои страдания и жертвы. Однако… — Она пожала плечами с видом глубочайшего разочарования. — Я, судя по всему, ошиблась.

Безнадежная тоска затопила сердце Розамунды, она почувствовала себя узницей, за которой захлопнулись двери темницы. Она в отчаянии сжала руки и задала тетке вопрос, который не осмелилась задать прежде.

— А… мой отец? — Непривычное слово далось ей с трудом. — Я незаконнорожденная?

Рут несколько мгновений боролась с искушением, потом отрицательно покачала головой:

— Нет, твои родители были женаты. Но их брак не сложился. После свадьбы и года не прошло, как твой отец бросил молодую жену. Кажется, он уехал за границу — она больше с ним никогда не виделась.

— А он знал, что должен родиться ребенок?

— Я точно знаю, что твоя мать несколько раз писала ему, чтобы сообщить о твоем рождении. Я сама отправляла письма.

— Понятно, — прошептала девушка, безвольно уронив руки. — Он… он жив?

Рут ликовала: Роб не сказал девушке, что он ее отец.

— Насколько мне известно, да. — Рут с безразличным видом подняла на Розамунду глаза. — Но я его не видела с тех пор, как он покинул твою мать.

Рут затаила дыхание. Она еще не знала, удалось ли ей окончательно сломить сопротивление Розамунды. Или последуют другие неприятные вопросы?

Девушку била нервная дрожь, в глазах погас живой огонь. Она была похожа на маленькую птичку, загипнотизированную змеей.

— Ну? — первой нарушила молчание Рут. — Теперь ты знаешь правду. Осталось выяснить одно: ты человек долга или ничтожная лицемерка?

— Я… я, — выдавила из себя Розамунда, облизывая губы.

— Розамунда, где ты?

Голос Джона вернул девушку к жизни. Она стрелой слетела по мосткам на берег и угодила в объятия молодого человека. Прильнув к Джону, Розамунда разразилась рыданиями, судорожно всхлипывая, как маленький ребенок.

— Тихо-тихо, милая, что случилось? — спросил Джон, но, поняв, что девушка не в состоянии говорить, крепче прижал ее к себе. — Розамунда, дорогая, что бы ни случилось — теперь ты в безопасности! Не бойся, я с тобой! Что произошло, скажи мне…

— Моя тетя… — пролепетала она. — Она хочет заставить меня вернуться с ней в Лондон… А я не могу, не могу, Джон!

— Значит, никуда ты не поедешь, моя хорошая! — успокоил ее Джон. — Пойдем и все ей объясним.

Рут стояла на сходнях и бесстрастно взирала на влюбленную парочку.

Послушайте, молодой человек, советую вам не вмешиваться в чужие дела, — холодно обронила она. — Розамунда, знаете ли, иногда не отдает себе отчета в своих действиях.

Розамунда почувствовала, как Джон напрягся.

Мне, мадам, ничего не известно об этом, — парировал он. — И прошу вас, впредь не пытайтесь убедить меня в своей правоте. Это ни к чему не приведет.

Рут вздохнула и покачала головой.

Надо же, милое личико — действенная сила, глядя на него, можно поверить чему угодно. И не важно, что личико это нуждается в воде и мыле, — язвительно заметила она и уставилась на Джона с выражением сокрушительной иронии. — Будьте же благоразумны! Я знаю свою племянницу лучше вас. — Рут прикусила губу, заметив, что Джон сурово свел брови. Зря она пыталась сделать из него посмешище. Он конечно же самолюбив, высокомерен и не позволит унизить себя. — Полагаю, вы не в курсе дела, мистер…

Джон Линдсей, — автоматически ответил тот.

Рут учтиво кивнула:

Мистер Линдсей. Благодарю вас. Как я уже сказала, вы, видимо, не в курсе дела. Розамунда поступила необдуманно, даже просто глупо. Наверняка сочтут, что неразумно с моей стороны дать ей второй шанс. Но ничего не могу с собой поделать и предлагаю ей исправить положение. Я готова простить ее…

Нет! — вскрикнула Розамунда. — Нет, нет!

Рут была вне себя от ярости. Ее терпению пришел конец.

Господи, Розамунда, прекрати этот цирк! Ты немедленно возвращаешься в Лондон со мной — и точка!

Нет, — вмешался Джон. — Ничего подобного она делать не будет. Розамунда совершеннолетняя. Она имеет право самостоятельно принимать решения. Поймите это раз и навсегда!

Рут с вызовом посмотрела на него.

Если вы не прекратите вмешиваться… — гневно начала она.

Но я имею право вмешиваться, — перебил ее Джон. — Мы с Розамундой помолвлены. Понятно? Мы скоро поженимся!

Покидая поле битвы, Рут дала ответный залп по неприятелю.

Отныне, что бы ни случилось, — заявила она Розамунде, — не жди от меня помощи! Ты все поняла? Ты для меня больше не существуешь! — И, повернувшись к племяннице спиной, бросила через плечо ее избраннику: — Вы, конечно, не понимаете, во что ввязываетесь, мистер Линдсей. Но розовый туман скоро рассеется. Розамунду не долго будет привлекать жизнь в плавучем доме. Через пару месяцев она начнет тосковать по роскоши и комфорту, к которым привыкла с детства. Жаль, что вы не состоятельный человек. Вот если бы у вас были деньги, ваш брак мог бы оказаться вполне счастливым. А так… — Она скептически покачала головой. — Шансов никаких! Сейчас вам кружит голову любовный дурман, и вряд ли вы поверите мне. Но потом не говорите, что вас не предупреждали! — Рут Гастингс, кинув на прощание Джону испепеляющий взгляд, гордо удалилась.

Девушка тихо высвободилась из объятий Джона.

Вот так дела! — радостно воскликнул он. Обеспокоенный молчанием Розамунды, он вынес деловое предложение: — У мисс Элис на такой случай имеется проверенный рецепт, думаю, стоит им воспользоваться — надо попить чайку. А потом все обсудим.

Девушка кивнула и легко взбежала по мосткам на палубу «Гордости Лондона».

Мне нужно привести себя в порядок, — бросила она на ходу.

Розамунда умылась, оттерла от грязи руки, старательно причесалась и застыла перед шкафом, не зная, что надеть. Выбор был небольшой, и она остановилась на сине-зеленом платье, которое очень ей шло. Девушка берегла этот наряд для особых случаев. Похоже, сегодня наступил самый подходящий момент, чтобы надеть платье цвета морской волны. Она мечтала быть неотразимой… Но почему так тревожно на душе, откуда ощущение слабости и растерянности?

Джон объявил тетке, что они собираются пожениться. А он действительно этого хочет? Или выпалил это под влиянием минуты, стремясь отбить нападение Рут Гастингс?

Девушка тяжело вздохнула. Она твердо знала, что любит Джона, но не была уверена в его ответном чувстве. Сегодня он молниеносно пришел ей на помощь, но это не значит, что ей надо ловить его на слове. Нужно как-то деликатно разъяснить сложившуюся ситуацию.

Девушка поднялась на яхту «Семь звезд». Джон уже ждал ее. Лучезарно улыбнувшись, он кивнул на закипающий чайник:

Видишь, я уже вполне справляюсь с домашними обязанностями. Беги на палубу, а я принесу туда поднос с чаем.

Розамунде стало все понятно. Легкая обходительность Джона должна была помочь ей обрести душевное равновесие. Но его вежливость и приветливость не обманули девушку. Джон просто не хочет расстраивать ее и произносить вслух то, что и так понятно: беспокоиться не о чем, ничего серьезного не произошло.

Они молча пили чай, затянувшаяся пауза становилась мучительной. У Розамунды не было сил нарушить это тягостное безмолвие. Джон выглядел не на шутку встревоженным. Девушка смущенно подняла на него глаза — вдруг Джон догадался о ее любви к нему? Необходимо срочно взять инициативу в свои руки, проявить выдержку и изобретательность.

Еще чашечку? — предложил Джон. Когда она отказалась, он тяжело вздохнул. — Тогда давай поговорим.

Джон, — торопливо перебила его девушка, в ее голосе дрожали слезы. — Подожди, не спеши, выслушай сначала меня. Спасибо, что пришел мне на помощь сегодня. Я понимаю…

И что же ты понимаешь? — поинтересовался он.

Почему ты так сделал… ты ведь все это сказал специально, чтобы остановить мою тетку…

Так, минуточку, — вставил Джон, — ты пытаешься мне объяснить, что моя фраза о нашем намерении пожениться всего-навсего пустая болтовня, призванная утихомирить твою тетушку?

Да, — подтвердила Розамунда, чуть не плача. — Конечно да!

Не успела девушка и ахнуть, как очутилась в объятиях Джона. Он так крепко прижал Розамунду к себе, что она почувствовала, как бешено бьется его сердце. Он склонил к ней голову, их дыхание смешалось, и губы слились в страстном поцелуе.

Моя маленькая глупышка, ты решила, что я притворяюсь? — спросил Джон, шутливо нахмурив брови. — Да? А как насчет вот этого…

Ее уста вновь оказались во власти его требовательных горячих губ. Плавно кружилась голова, по всему телу разливалось сладостное живое тепло… Боже, какое счастье! Розамунда теперь знала, что осуществилось ее самое сокровенное желание. Сердце наполнилось восторгом: Джон любит ее! Ей больше не надо скрывать свои чувства.

Казалось, время остановилось…

Дорогая моя, — ласковый голос Джона звучал чуть глуховато от волнения, — как же ты меня напугала! Тебе почти удалось убедить меня, что наши отношения для тебя ничего не значат.

Правда? — Она бросила на него полный лукавства и нежности взгляд. — Ну, все было так неопределенно…

Милая, а что я мог сделать? Ты понимаешь, что довела меня буквально до отчаяния! Мне казалось, я теряю тебя… Я… — Он не договорил, вновь обнял девушку и страстно припал к ее губам, трепетно и нежно, будто умолял о поддержке.

Внезапно на Розамунду снизошло озарение, ей дано было постичь великую тайну любви между мужчиной и женщиной. Любовь — это не только безумство мыслей и чувств, сладостный трепет, волшебная восторженность. Это нечто более глубокое, требовательное, всеобъемлющее. Любить другого человека — это значит делить с ним радости и горести, всеми силами души и тела оберегать его от страданий, боли и печали. Нельзя забывать о том, что все люди — существа несовершенные и склонные к ошибкам. Необходимо уметь прощать и находить в себе силы начать все сначала. А главное — помнить, что даже самые сильные натуры порой нуждаются в поддержке и сочувствии.

Дрожа от волнения, Розамунда взяла в ладони лицо своего любимого и долго всматривалась в манящую глубину его глаз, словно хотела раскрыть тайны его души.

Джон, дорогой, я люблю тебя, — прошептала она нежно и страстно. — Всегда буду любить. Верь мне, это чистая правда! — Прозрачные зеленые глаза ее светились счастьем…

Мисс Элис вернулась из города в ужасном состоянии. Она смертельно устала, изнемогала морально и физически. Поглощенная личными переживаниями, она, тем не менее, мгновенно уловила, что в ее отсутствие произошло нечто очень важное.

Джон и Розамунда, как два голубка, сидели рядышком на палубе и были так увлечены беседой, что не замечали ничего вокруг. Когда художница подошла ближе, они со смехом вскочили ей навстречу. Их лица светились счастьем.

«Ну, вот оно и случилось, — беспомощно ахнула про себя мисс Элис. — Господи, что же мне теперь делать? О Роб, как плохо, что ты так далеко!»

— Дорогая мисс Элис, у вас такой усталый вид, — тепло улыбаясь, проговорила Розамунда. — Устраивайтесь поудобнее, я принесу вам чаю, у нас все готово.

Спасибо, я все сделаю сама, — пробормотала женщина и поспешно ретировалась на кухню. Ей было не по себе, хотелось спокойно посидеть и подумать в тишине.

Джон и Розамунда переглянулись в недоумении.

Никогда ее такой не видела, — призналась девушка шепотом. — Как ты думаешь, в чем дело?

Мисс Элис очень проницательна, полагаю, она догадалась о нас с тобой, — нахмурился Джон.

Но каким образом? Мы же просто разговаривали, — удивилась Розамунда.

Джон притянул к себе девушку, очертил пальцем плавную линию подбородка и нежно приподнял прелестную белокурую головку.

Да, любовь моя, мы просто разговаривали. Но ты ведь не догадываешься о том, что глаза твои сверкают, как изумруды, и ты вся словно светишься изнутри…

Птичий гомон, плеск воды и тихий шепот любви…

Оторвавшись от ее губ, Джон озадаченно произнес:

Странно, даже если она и догадалась о чем-то, что тут такого? Почему она так расстроилась? Не понимаю, какие у нее могут быть возражения? И вообще, какое ей до нас дело?

Никакого, — ответила Розамунда. — Просто она полюбила меня, привязалась ко мне. Я думаю, она чувствует ответственность за меня.

Все равно ей не следует вмешиваться в твои дела. — Джон не мог скрыть своего беспокойства. — Розамунда, ты ведь не допустишь этого?

Нет, конечно, — твердо пообещала она. — Я никому не позволю вмешиваться в свою жизнь.

Слава богу! — с облегчением проговорил молодой человек. — Знаешь, дорогая, пожалуй, нам стоит…

Появление мисс Элис заставило его замолчать.

Прошу простить меня за несдержанность, нервы никуда не годятся, — устало извинилась художница.

Все в порядке, — заверила ее девушка.

Джон взял Розамунду за руку.

Мисс Элис, — торжественно обратился Джон к художнице. — Мы хотим, чтобы вы первой узнали потрясающую новость. — Он посмотрел на девушку, и та закивала. — Мисс Элис, Розамунда согласилась выйти за меня замуж. Просим вашего дружеского благословения! Пожелайте нам счастья!

Глаза мисс Элис перебегали с одного лица на другое. Какие же они счастливые, умиротворенные! Это, конечно, замечательно. Начинать совместную жизнь с сомнений и страхов неестественно и пагубно. Но что-то все-таки вселяло в мисс Элис смутную тревогу… Молодые люди ведь не успели как следует узнать друг друга, а это немаловажный фактор.

Она интуитивно чувствовала, что Джон, как верный страж, охраняет свою подругу, словно пытается защитить ее от опасности. Но что ей угрожает? Что здесь произошло? Мисс Элис была почти уверена, что какое-то событие, неожиданное, неприятное, оказало воздействие на молодых людей и привело к помолвке. Или ей все это кажется? Ведь вполне естественно, что мужчина берет под свою защиту девушку, вверившую ему себя и свою жизнь.

— От всей души желаю вам счастья, мои дорогие! — тепло поздравила мисс Элис влюбленных людей. — Отныне и навеки!

Несмотря на мучившие ее сомнения, художница искренне радовалась их счастью. Она нежно поцеловала Розамунду, дружески похлопала по плечу Джона и, сославшись на усталость, удалилась в свою каюту.

Какая же она милая! — улыбнулась девушка.

Что? — не понял ее Джон.

Ну, может, она и правда устала, но мне кажется, она тактично решила нам не мешать.

Наверно, — сказал Джон, и его голос прозвучал так странно, что Розамунда в недоумении взглянула на него.

Что случилось, милый? — встревожилась она.

Джон, глядя на девушку в упор, положил руки ей на плечи.

Розамунда! Ты ведь веришь мне? — спросил он взволнованно.

Да, Джон! — последовал ответ.

В таком случае, — он до боли сжал ее плечи, — давай поженимся немедленно, никому ничего не сообщая.