В начале Х1Хвека на участке дома № 37 по 8-й линии Васильевского острова был построен двухэтажный каменный дом, который с 1830-х годов в течение почти 30 лет принадлежал семье баронов Вревских. Вревские были побочными детьми князя Александра Борисовича Куракина, носившими титул баронов, данный им австрийским императором, и фамилию по названию отцовского владения Врев в Островском уезде Псковской губернии. Члены этой семьи имели свои поместья недалеко от села Михайловское, имения Пушкиных. Соседи были знакомы и даже дружны, общались как в Псковском крае, так и в Петербурге. Один из Вревских, Борис Александрович, стал в 1831 году мужем Евпраксии Николаевны Вульф, дочери хозяйки села Тригорское, Прасковьи Александровны Осиповой-Вульф.

После окончания Лицея юный выпускник приезжает в Михайловское в первый раз и знакомится со своими соседями, многочисленным дружным семейством Прасковьи Александровны. Одной из ее дочерей Евпраксии (Зизи, как ее звали дома), было в то время 7 лет. При следующей встрече в 1824 году поэту предстало уже веселое юное создание, тронувшее душу опального Пушкина.

Рис. 14. Е.Н. Вревская

Подружившись вскоре со всеми обитателями Тригорского, он становится их постоянным гостем. У них он чувствовал себя легко и непринужденно, что скрасило два года жизни ссыльного хозяина Михайловского. Тригорские друзья вдохновляли его на новые стихи, которые он посвятил почти всем членам этой семьи.

Так к Зизи обращены стихотворения: «Если жизнь тебя обманет», «К Е.Н. Вульф» («Вот, Зина, вам совет: играйте…»), а в романе «Евгений Онегин» читаем:

… Да вот в бутылке просмоленной, Между жарким и блан-манже, Цимлянское несут уже; За ним строй рюмок узких, длинных, Подобных талии твоей, Зизи, кристалл души моей, Предмет стихов моих невинных, Любви приманчивый фиал, Ты, от кого я пьян бывал.

Общение, переписка, встречи с поэтом продолжались активно и после того, как Зизи в 1831 году стала женой барона Вревского. Бывая в Михайловском, Пушкин всегда посещал Голубово, имение поселившихся там супругов, тем более что оно находилось всего в 18 верстах от Тригорского, и даже, как гласит молва, помогал хозяевам сажать фруктовые деревья в саду и копать пруд. Во время наездов Вревских в Петербург, поэт посещал с ними театр, бывал у них в гостях, встречался у общих знакомых, у своих родителей, когда гости из Голубово останавливались у них. В январе 1837 года Евпраксия Николаевна приехала в столицу одна и остановилась на квартире деверя, Степана Александровича Вревского. В письме мужу от 19 января она сообщает: «Вчера я была очень удивлена появлением Пушкина, который пришел меня повидать, как только узнал о моем приезде… Он меня очень благодарил за твое намерение купить Михайловское… Он хотел нам продать свою часть…» (К счастью, купля-продажа не состоялась. – Н.М.).

22 января Пушкин вновь навещает Евпраксию Николаевну и обещает зайти к ней в понедельник 25-го, чтобы проводить ее в Эрмитаж. Неизвестно, состоялось ли посещение музея, но, видимо, именно 25-го января поэт рассказал приятельнице о своем трудном положении, о клевете и посягательстве на его честь и честь его жены и об уже отосланном письме-вызове на дуэль Геккерна. Разговор этот состоялся у барона Михаила Николаевича Сердобина, единокровного брата баронов Вревских. К слову сказать, их общий отец, князь Александр Борисович Куракин, женат никогда не был, но при своем любвеобильном характере имел с женщинами разных сословий многочисленные связи, следствием которых было около 70 детей; среди них бароны Вревские и Сердобины, хорошие друзья и знакомые Пушкина. Кроме того, два брата, Павел и Ипполит Вревские, учились вместе с Лермонтовым в Школе гвардейских подпрапорщиков и кавалерийских юнкеров в Петербурге, только Ипполит на курс старше. Потом они служили на Кавказе, участвовали в боях, в которых их товарищем по оружию в 1840–1841 годах был Лев Сергеевич Пушкин, брат поэта. А еще ранее, 23 декабря 1837 года Павел Александрович Вревский писал своему брату Борису Александровичу о приезде в Ставрополь, где он служил, Льва Пушкина. Возможно, со слов прибывшего, он добавляет: «Знаете ли Вы, что старшая из его (Льва) своячениц, дылда, похожая на ручку от метлы…, вышла замуж за барона Геккерна, бывшего Дантеса, вертопраха… и кавалергардского поручика. Влюбленный в жену поэта… он желал оправдать свои ухаживания в глазах света… с чем я его поздравляю – без зависти».

Итак, 25 января 1837 года в доме на Васильевском острове состоялась последняя встреча Александра Сергеевича Пушкина с дружественным ему семейством и тригорской приятельницей. Услышав в этот день его признание, Евпраксия Николаевна, к сожалению, уже ничего не могла сделать, чтобы остановить дуэль: у Пушкина все уже было решено.

После гибели поэта Вревские и Сердобины продолжали дружить с его вдовой Натальей Николаевной, с его отцом, сестрой Ольгой и братом Львом.

Домом № 37 по 8-й линии Васильевского острова Вревские владели до 1860 года. В 1861 году новый владелец надстроил третий этаж, а в 1904 году появились 4-й и 5-й этажи. В августе 2002 года уже расселенный дом самопроизвольно рухнул, не дождавшись запланированной реконструкции.