Два крупных значимых события в русской истории, война 1812 года и восстание декабристов, произошли при жизни Пушкина. Со многими участниками этих событий поэт был знаком, дружен, а с некоторыми даже состоял в родстве. Как и большинство передовых его современников, он не мог не разделять взгляды, идеи, помыслы творцов этих событий, людей смелых, бескорыстных, благородных. Среди них были писатели, поэты, художники пушкинского круга. Вот их имена: К.Ф. Рылеев, И.И. Пущин, В.К. Кюхельбекер, А.И. Одоевский, А.А. Бестужев-Марлинский, В.Л. Давыдов, братья М.А. и Н.А. Бестужевы, В.Ф. Раевский.

Сам Пушкин декабристом не был: друзья не хотели вовлекать поэта в опасную борьбу, берегли его талант для России. Но на аудиенции у царя в августе 1826 года он честно признался, что если бы он был 14 декабря 1825 года в Петербурге, то «встал бы в ряды мятежников». Возможно, так бы и случилось, т. к. по его собственному признанию, он «был в связи почти со всеми и в переписке со многими из заговорщиков». А в письме к Вяземскому от 14 августа 1826 года поэт с горечью напишет: «…повешенные повешены; но каторга 120 друзей, братьев, товарищей ужасна».

Рис. 15. Восстание на Сенатской площади

Большинство декабристов были военными, выпускниками петербургских кадетских корпусов и военных училищ. Они сражались против Наполеона, брали Париж, где вдохнули глоток свободы постреволюционной Франции, что повлияло на их взгляды и формирование освободительных идей относительно России.

Судя по числу участников мятежа, два кадетских корпуса столицы можно назвать центром вольнодумства. Оба находились на Васильевском острове. Это Сухопутный и Морской кадетские корпуса. Первый – привилегированное заведение – был создан в 1731 году и размещен в Меншиковском дворце, который после опалы

Светлейшего был передан военным. Для этого сам дворец подвергся некоторой перестройке, затем к нему добавили довольно длинный корпус по Кадетской линии, отдельно стоящий манеж (ныне Университетская набережная, дом № 13) и корпус для игры в мяч (на этой же набережной, дом № 9).

Пост директора корпуса в разное время занимали такие известные люди как президент Военной коллегии Х.В. Миних, сподвижник Екатерины II И.И. Бецкой, полководец М.И. Кутузов.

Среди выпускников были не только офицеры, но и будущие писатели, ученые, изобретатели: К.Ф. Рылеев, М.И. Пущин (брат декабриста и друга Пушкина И.И. Пущина), В.А. Озеров, М.М. Хересков, А.П. Сумароков, П.Л. Шиллинг фон Канштадт (изобретатель телеграфа), декабристы А.М. Булатов, А.Е. Розен и многие другие. Как видим, этот кадетский корпус был не только центром вольнодумства, но и крупным очагом просвещения и культуры Петербурга.

На набережной Большой Невы (ныне набережная Лейтенанта Шмидта, дом № 17) располагался Морской шляхетский кадетский корпус, еще один центр широкого образования и культуры. Невозможно перечислить здесь всех флотоводцев, инженеров, людей науки, литературы, художников, вышедших из стен этого учебного заведения. Но некоторых людей, прославивших Россию, все же назовем: флотоводцы Ф.Ф. Ушаков, Д.Н. Сенявин, П.С. Нахимов, В.А. Корнилов, мореплаватели И.К. Крузенштерн, Ю.Ф. Лисянский, Ф.Ф. Беллинсгаузен, М.П. Лазарев, врач, писатель, составитель «Толкового словаря живого великорусского языка», друг Пушкина В.И. Даль, декабристы В.И. Штейнгель, три брата Бестужевых (Михаил, Николай, Петр Александровичи), К.П. Торсон, Д.И. Завалишин, М.К. Кюхельбекер (брат лицейского друга Пушкина «Кюхли») и многие другие. Почти 20 человек, лучших выпускников этого корпуса, участвовали в восстании декабристов и были осуждены по первому разряду к пожизненной каторге, замененной позднее двадцатилетней ссылкой.

Не последнюю роль в декабрьских событиях сыграл и лейб-гвардии Финляндский полк, казармы которого находились на набережной Большой Невы между 18-й и 20-й линиями.

В этом полку главными подстрекателями к восстанию были поручик А.Е. Розен, полковник М.Ф. Митьков и поручик Е.П. Оболенский. Несмотря на то, что полк и его высшее командование были на стороне царя и уже двигались на Сенатскую площадь для подавления мятежа, Розену и Цебрикову удалось остановить свой батальон перед Исаакиевским наплавным мостом и заблокировать остальным подразделениям проход на другой берег. Они стояли на набережной Васильевского острова до тех пор, пока площадь не опустела.

Среди офицеров этого полка были музыкант, король маршей и вальсов, дедушка русского романса Николай Алексеевич Титов, известный русский художник Павел Андреевич Федотов, автор повестей и рассказов Александр Васильевич Дружинин. Все это свидетельствует о том, что офицеры русской армии были культурными, образованными людьми с широким общественным кругозором и передовыми взглядами.

Одним из самых святых мест Васильевского острова является место захоронения пяти казненных декабристов. Точно указать его пока не удалось, хотя предположительно оно находится на острове Декабристов (в то время остров носил название Голодай), в северо-западной части города, за рекой Смоленкой, в районе переулка Каховского. Захоронили казненных тайно, ночью, так что даже современники не могли обнаружить следов могилы. Некоторые смутные воспоминания оставила Мария Федоровна Каменская, дочь вице-президента Академии художеств, Федора Петровича Толстого. Дадим ей слово: «Осенью 1826 года у А.П. Гомзиной (соседка Толстых по «розовому дому») часто гостила несчастная вдова Рылеева, которая, право, не знаю, за что, очень полюбила меня и даже часто водила с собой на могилу мужа своего. Помню, что наши говорили тогда при мне, что вдове Рылеевой, по какой-то особой к ней милости, позволили взять тело мужа и самой похоронить его на Голодае, только с тем, чтобы она над местом, где его положат, не ставила креста и не делала никакой заметы, по которой можно было заподозрить, что тут похоронен кто-нибудь. И точно, на том месте, куда мы ходили, креста не было. Но не утерпела несчастная женщина, чтобы своими руками не натаскать на ту землю, под которой лежало ее земное счастье, грудку простых булыжников и не утыкать их простыми травками и полевыми цветами. Для постороннего глаза эта грудка камешков была совсем не заметна, но мы с нею видели ее издалека и прямо шли на нее…

Если вы не знаете (обращение к газетчикам – Н.М.), где он похоронен, то я знаю. И будь Голодай в том же виде, как он был 68 лет тому назад, я бы по моей, детской еще, памяти, указала вам место, где положен Рылеев… Но в том то и беда, что Голодай-то, говорят, стал совсем не тот: весь сосновый лес с него срублен, остался один пустырь… Поди и булыжники, к которым в 1826 году мы вдвоем с Рылеевой вдовою ходили плакать, давно втоптались в землю, и не осталось у меня никакого вещественного доказательства в моей правоте. И Рылеевой давно нет на свете, и меня скоро не будет…»

Эти воспоминания были написаны через 70 лет после тех событий, и для людей XX и тем более XXI века ничего не дают. Тем не менее, в день столетия казни пяти декабристов (25 июля 1926 года) на предполагаемом месте их захоронения был установлен закладной камень по проекту архитектора В.Н. Боброва, а в 1939 году здесь появился трехметровый обелиск из черного полированного гранита, окруженный высокой чугунной оградой и сквером. На обелиске надпись:

1826–1926 г.г.

Заложен в память столетия казни декабристов П.К Пестеля, К.Ф. Рылеева, С.И Муравьева-Лпостола, С.И. Бестужева-Рюмина, П.Г. Каховского.

Такова краткая история памятных мест, связанных с декабристским движением. Поскольку большинство из его участников были военные, то по долгу службы они обязаны были жить в местах дислокации своих полков и не имели частных квартир. А если таковые и были, то неумолимое время не сохранило их домов и не оставило нам их адресов, хотя их поиск продолжается и сейчас.

Сохранились лишь краткие сведения о местожительстве некоторых декабристов. О них и поговорим.