Талантливый, самобытный поэт Николай Михайлович Языков принадлежал к старинному, богатому роду симбирских дворян. Лишившись рано отца, он находился, в основном, под надзором и на попечении двух старших братьев Петра и Александра, которые учились в Петербурге, в Горном кадетском корпусе, на Васильевском острове, куда в 1814 году поступил и их младший брат Николай. Не кончив курса, он переходит в Институт корпуса инженеров путей сообщения, откуда был исключен за неаккуратное посещение занятий, особенно по математике. Все трое братьев жили в Петербурге вместе. Двое старших, окончив Горный корпус, уже где-то числились на службе, а младший раздумывал над своим дальнейшим образованием. Выбор своего пути он уже сделал в 1819 году, когда начал печататься, свел знакомство с петербургскими поэтами и журналистами. В 1820-е годы, в эпоху расцвета русского романтизма, он выбрал поэзию.

Рис. 10. Н.М. Языков

В эти годы братья жили на Васильевском острове. Один из адресов указан в книге Г.Ю. Никитенко и В.Д. Соболь «Дома и люди Васильевского острова»: Большой проспект, дом № 24. Это был каменный, двухэтажный дом на подвалах, который принадлежал в 1820-е годы Василию Николаевичу Верху (Бергу), историку, географу, литератору, участнику кругосветного путешествия на корабле «Нева». Он был автором книги «Подробные известия о всех наводнениях, бывших в Санкт-Петербурге» (1832 год). На него ссылается Пушкин в предисловии к повести «Медный всадник»: «Происшествие, описанное в сей повести, основано на истине. Подробности наводнения заимствованы из тогдашних журналов. Любопытные могут справиться с известием, составленным В.Н. Верхом».

В доме Верха в 1821 году и поселились братья Языковы. Интересно описывает их образ жизни В.В. Вересаев: «Все три брата отличались непроходимой, глубокой помещичьей ленью. Целыми днями они лежали в халатах на диванах обширной комнаты, в которой жили втроем. Богатством своим они совершенно не пользовались, не из скупости, а из-за той же лени – не было охоты двинуть пальцем для устройства даже элементарнейшего собственного комфорта. Сонный крепостной слуга приносил им обед из дрянной соседней харчевни, приносил, что попадется, подавал блюда простывшими, не разогретыми. Платье не чистилось неделями».

Николай Михайлович мечтал продолжить образование в университете, но Петербургский университет только что перенес разгром реакционера Рунича, поэтому выбор пал на древний прибалтийский университет в Дерите (Тарту), где в 1822 году юный Языков становится на семь лет студентом философского факультета.

С Пушкиным Языков познакомился сначала заочно, путем обмена стихотворными посланиями:

«Издревле сладостный союз Поэтов меж собой связует: Они жрецы единых муз; Единый пламень их волнует; Друг другу чужды по судьбе, Они родня по вдохновенью. Клянусь Овидиевой тенью: Языков, близок я тебе.

Николай Михайлович ответил Пушкину так:

О, ты, чья дружба мне дороже Приветов ласковой молвы, Милее девицы пригожей, Светлее царской головы.

Пушкин был в восторге от поэзии Языкова, а тот, как ни странно, относился к творчеству собрата по перу довольно холодно, резко критиковал «Евгения Онегина». После личной встречи и знакомства в Тригорском, у П. А. Осиповой, особого изменения в отношении к поэзии Пушкина у

Языкова не произошло. Их частые встречи продолжились в Москве после возвращения Пушкина из ссылки; в последний раз они сошлись в симбирском имении Языковых, когда к братьям в гости, проездом в Оренбург в 1833 году, заглянул Александр Сергеевич. Все были рады свиданию, особенно старшие братья Николая Михайловича.

Начиная издавать журнал «Современник», Пушкин пытается склонить Языкова к сотрудничеству, но тот уже был серьезно болен и личных встреч в 1834–1836 годах у них уже не было. Смерть Пушкина произвела на психически больного Языкова тяжкое впечатление.