— Я не буду спать с ним!

— Катя, ты не будешь с ним спать, вы будете делить палатку. Кроме того, единственная причина, по которой я согласилась на это задание, заключается в том, что Малек будет твоим личным телохранителем. Драго заверил меня, что Малек — лучший воин, и он будет защищать тебя ценою своей жизни.

Катя нахмурилась своему отражению в зеркале.

— Я слышала, как на прошлой неделе он говорил королю о том, что думает, будто я шпионка.

Ева вздохнула.

— Драго сказал мне, что есть разумное объяснение подозрениям Малека, что-то связанное с его братом.

Ее мать замолчала, и Катя нахмурилась, ожидая что она продолжит.

— Так какое было объяснение?

Взгляд ее матери дрогнул.

— Мы прервались на середине и не совсем закончили наш разговор.

Гнев Кати сразу потускнел, когда она увидела, что мать краснеет от смущения. Она на мгновение забыла об ожесточенном взгляде воина Ликана, когда поняла, чем ее мама была занята. Она спрятала улыбку. Ее мать вышла замуж за короля Драго на прошлой неделе, она никогда не выглядела счастливее.

Ева откашлялась и отошла от зеркала.

— Вот. Ты идеальна. Брюки носить удобнее, чем платья со всеми этими раздражающими слоями.

Катя посмотрела на их отражения в зеркале. Они обе были одеты в почти одинаковые наряды: кожаные штаны и жилеты, с оружием, привязанным к ногам и талии. Они скорее выглядели как сестры, чем как мать и дочь, с их стройными телами, длинными темными волосами и темными глазами.

— Мама, ты не думаешь, что время от времени для новой королевы платье, как и корона, будет более правильным выбором?

Ева бросила на нее мрачный взгляд.

— Не глупи. Как я смогу биться с десятью фунтами ткани на мне, если на замок нападет армия Балтазана?

— Я чувствую себя голой. Ты можешь видеть каждый изгиб моего тела.

— Зрелище, которое, я уверена, Малек оценит по достоинству, — невинно пробормотала мать.

— Ты не слушала меня. Он думает, что я шпионка.

— Он не думает, что ты шпионка. — Ева тяжело вздохнула. — Я уверена, на этом задании он узнает тебя и увидит, что ты замечательная женщина. Ты же знаешь, что половина охранников уже немного влюблены в тебя.

— Прекрати мама, — Катя знала, куда она ведет, но была не в настроении для этого.

— Дорогая, я просто хочу, чтобы ты была счастлива. По крайней мере, рассмотри возможность, что один из охранников может быть твоей второй половиной.

— Не могу поверить, что моя мама, всесильная четырехсотлетняя вампирша, настолько романтична.

— Это Драго виноват. Любовь меняет людей. Кроме того, я больше не вампирша. Я — гибрид, с кровью ликанов в моих венах, помнишь?

Катя и думать не могла о любви. Ей пришлось столкнуться с огромным количеством демонов, и о том, чтобы довериться мужчине не могло быть и речи. Волки Балтазана насиловали ее в течение двух лет, сделав женщиной.

Она взяла мать за руку.

— Я счастлива, что Легенда Ликанов сбылась для тебя, мама. Действительно рада, но прошу, не подталкивай меня к этому. — Она вздрогнула, когда в голове вспыхнули краткие образы ее заключения в грязной тюрьме Балтазана.

Катя медленно вдохнула, заставляя эти страшные воспоминания спрятаться в темных закоулках ее разума. Ее раны были слишком глубоки, чтоб любовь могла исцелить их. К счастью, во дворе прогремел отдаленный звук трубы, вырывая ее из тревожных мыслей. Она собиралась на задание вместе с королевскими охранниками, и ничто не могло помешать успешному завершению миссии. Предчувствие поселилось в ее душе, она предполагала, что другие женщины все еще заключены в ту тюрьму. Она молилась, чтобы они были еще живы.

— Это сигнал для меня, — сухо сказала она. — Караван готов отправиться.

Ева обняла ее.

— Ну, с Богом, девочка моя.

***

«Где она, черт возьми?» — сердито подумал Малек.

Он осмотрел двор, переполненный жителями и королевской охраной, готовой отправиться, и сжал челюсти. Его белый конь беспокоился, и он сжал поводья, сдерживая скакуна.

— Помни, мой друг, нужно только разведать территорию, — сказал принц Василис. — Не вступайте в бой. Этот караван не подходит для сражения с армией монстров Балтазана.

Малек взглянул на принца.

— Да, Ваше Высочество, — Малек был хорошо осведомлен о плане, и воздержался от напоминания принцу, что они повторили это раз двадцать. Он знал, — Василис волнуется.

Он посмотрел на двери замка и стиснул зубы, увидев, как Катя идет по двору. Даже на таком расстоянии он мог разглядеть ее красоту. Поток напряжения пробежал по спине, когда он окинул взглядом ее тело, одетое в плотный черный костюм воина. Он не мог этого объяснить, но с тех пор, как он впервые увидел ее на прошлой неделе, его сердце билось сильнее каждый раз, когда он смотрел на нее. Он стиснул зубы, отвернулся от нее и сжал поводья.

— Что случилось? — спросил Василис.

Малек кивнул головой в сторону Кати.

— Ты же знаешь, как я отношусь к тому, что девка едет с нами.

— Она нужна тебе для этого разведывательного задания. Она покажет, где находится логово Балтазана.

Внутренний волк Малека говорил ему обратное.

— Она будет отвлекать. Мои люди не могут глаз от нее оторвать.

Василис поднял темную бровь.

— Ты говоришь о той женщине, что сбежала из тюрьмы Балтазана в прошлом месяце? Друг мой, ты видел ее тренировку с оружием? Вчера днем она вырубила не одного, а всех охранников, выставленных против неё на тренировке. Они не могут оторвать от нее глаз, потому что восхищаются ею, вожделение тут ни при чем.

Мысли Малека вернулись к прошлому вечеру, когда он услышал о ее боевых навыках. Он пил эль с Василисом и его людьми в Большом зале. Охранники расхваливали ее искусство владения мечом, но когда разговор свернул к ее красоте, Малек резко поднялся и удалился в свои покои. По какой-то причине он был встревожен, когда разговор охранников свернул к ее сексуальным изгибам.

Он резко вытолкнул в глубину сознания тревожащие его мысли.

— У меня есть дела поважнее, чем смотреть, как она обращается с мечом.

— Ну, если бы ты смотрел на нее, ты бы согласился со мной, что на этом задании она будет скорее помощью, нежели обузой.

— Она могла нарисовать нам карту.

— Да, могла, но как мы уже говорили, логово замаскировано, и невооруженным глазом его не заметить. Малек, мы месяц ведем войну с Балтазаном. Это задание завершиться успехом. Мы должны знать территорию, прежде чем атаковать.

Малек кивнул. Нравится ему это или нет, девка едет с ними.

— Я не подведу Вас, Ваше Высочество.

Василис кивнул, и Малек смотрел, как он идет к замку. Принц присоединиться к своей семье, которая ожидала отправки каравана.

— Какая из лошадей моя?

Холодный тон Кати заставил его посмотреть на нее вниз. Она взирала на него с манящим блеском в темных глазах. Ее сладкий аромат розы поднялся к нему, и Малек поморщился, пытаясь предотвратить прилив жара в его чресла.

Он жестом указал на черного коня рядом с его собственным.

— Вот этот.

Окинув воина равнодушным взглядом, Катя подошла к своей лошади и запрыгнула в седло. Его взгляд упал на ее задницу, и это вызвало жар, пронесшийся по его чреслам. Поморщившись, он щелкнул поводьями, и караван из двадцати охранников последовал за ним из королевского двора.

Малек не мог ответить на дружеские взмахи и крики сельчан у дороги, потому что был слишком напряжен осознанием того, что Катя несгибаемо едет рядом с ним. Ее женственный аромат носился вокруг него, и его чресла снова напрягались. Черт возьми, он слишком долго был без женщины.

Как еще можно было объяснить этот непонятный прилив влечения к той, кого он считал угрозой для замка?

***

Черт бы его побрал!

Она скользнула нескромным взглядом влево и увидела, как он с силой сжимает поводья, отчего костяшки его пальцев побелели. Волна жалости к себе чуть не накрыла ее, и она сдержала всхлипывание.

Черт бы его побрал!

Первое впечатление, что произвел на неё Малек, было ужасным, поскольку она подслушала, как он рассказывал королю, что он не доверяет ей. Ведь она может быть шпионом, подосланным Балтазаном.

Черт…его возьми! Да как он посмел…

— Простите? — сухо сказал Малек.

Вздрогнув, она кинула быстрый косой взгляд на него и увидела, как он смотрит на нее, приподняв бровь. Нахмурившись, она вернула все внимание на дорогу.

— Я ничего не говорила.

— Нет, говорила, — ответил он. — Ты ругалась под нос с того самого момента, как мы покинули замок.

Она напряглась.

— Может быть, у меня есть основания ругаться. Я не ценю людей, которые распространяют обо мне злые слухи.

— Под людьми вы имеете в виду меня?

Она бросила на него сердитый взгляд.

— Да. — Он совершенно не выглядел обеспокоенным, и это возмутило ее еще больше. — Я слышала, что ты сказал королю в Большом Зале. Ты сказал ему, что не доверяешь мне. — Она видела, как его челюсть напряглась, когда он повернул к ней темный и опасный взгляд.

— Я не распространял слухи. Я упомянул очевидное. Ты сделала то, что никто другой никогда не делал.

Она покраснела.

— Я сбежала из тюрьмы этого демона, и это автоматически пометило меня, как шпионку?

— Этот демон приходится тебе дедом.

— Факт, который я обнаружила только на прошлой неделе! Мама держала эту информацию от меня в секрете.

— Тем не менее, мы не знаем, что Балтазан сделал с твоим умом. Он сильный вампир, который может манипулировать мыслями, контролировать умы. Твоя собственная мать обладает такими силами, так что ты знаешь, на что он способен.

Она подавила рыдания.

— Ты ничего не знаешь обо мне.

— Я знаю, что ты была его узницей два года и бежала без единой царапины.

Без единой царапины? Ее гнев угас, и она замолчала, думая о тех страшных ночах, когда волки Балтазана забирали ее из гарема и жестоко насиловали ее. Она вспомнила, как боролась, пока Балтазан не счел ее неподходящей парой для его волков и отправил в изолятор. В течение нескольких месяцев ее держали в темной, грязной клетке с очень малым количеством воды и еды, а повсюду были муравьи, они ползали по ее лицу, коже, голове.

Катя не могла ясно вспомнить изоляцию, потому что это было, когда она обезумела.

— Я сбежала с царапинами, которые не видно глазу. Царапинами, которые никогда не заживут, — бесчувственно сказала она. Будь он проклят за то, что она вспомнила.

— У меня есть свои причины, чтобы быть скептиком, — мрачно сказал Малек.

Она вспомнила, что сказала ей мать.

— Это как-то связано с твоим братом, — сказала Катя. Она заметила, как он напрягся.

— Да, — ответил он.

Катя хотела спросить его еще о чем-нибудь, но он щелкнул поводьями, и его конь галопом поскакал к передней части каравана. Она смотрела на его широкую спину, когда он разговаривал с Ноланом и Фалько, его люди кивали в ответ.

Незваное сильное чувство любопытства к свирепому воину Ликану разлилось в ее груди.