— Надо понимать, вы больше не враждуете? — спросила Фиона, разливая чай.

— Это как сказать, — проворчал Эйдан-старший.

Таллула бросила на него взгляд, полный нежности и снисхождения.

— Мы так долго вас искали, что за это время успели узнать друг друга лучше. И… вот уже пять лет, как…

Она протянула руку, чтобы все смогли разглядеть обручальное кольцо с таким бриллиантом, который можно найти только в шахте фейри Гор.

— Папа! — покачал головой Бриан. — Вот уж чего не ожидал!

Эйдан-старший только развел руками. На коленях у него сидел Виктор и пытался дергать за бороду. Но она была очень короткой, а кошачьих коготков у Виктора больше не было. Чтобы отвлечь его, Эйдан-старший достал из-за пазухи платиновый медальон, усыпанный крохотными разноцветными камнями, и для внука его борода быстро утратила свою привлекательность.

— Я впервые вижу эту вещь, — заметил Бриан. Будто по заказу, малыш наконец сумел открыть медальон, и все увидели портрет рыжеволосой женщины, такой же кудрявой, как Виктор.

— Потому что я тебе не показывал. Это моя мать, она… была обычной девушкой. Ее выгнали из деревни из-за цвета волос и глаз, посчитали ведьмой, и ночью она забрела в горы. Отец приютил ее, а потом женился, вот и все.

— Бабушка Гленда была человеком?! — Бриан был потрясен. — И после этого ты не разрешал мне встречаться с Фионой?

— Я лишь хотел сохранить чистоту крови, а теперь… — Эйдан-старший махнул рукой и потрепал Виктора по огненным кудрям. — Теперь вижу, что это не важно.

— Отец, ты — сплошная загадка.

— А мы-то думали, в кого это Виктор такой… — улыбнулась Фиона. — Такой красивый.

— Они все просто прелесть, — произнесла Таллула. Увидев, что Сильвия загрустила, она подозвала ее и посадила рядом с собой. — А некоторые еще и особенно умны.

Вероника слушала, открыв рот, — такой истории она ни в одной книге не читала! И главное — все было на самом деле!

— Так ваш дедушка что — гоблин? — спросила она громким шепотом.

— Не гоблин, а тролль, — поправила ее Лула. — Вернее, лучше говорить «фейри Гор», а то они обижаются.

— А чего тут обижаться? Если бы меня назвали троллем, я бы, пожалуй, обиделась. Но он же — действительно тролль! Чего ему обижаться?

— Пап, а она сказала «тролль»! — пробубнил Виктор, едва пережевывая все, что напихал в рот.

— Между прочим, я тоже вроде тролль, — встрял в разговор Эйдан. Все это время он не спускал с Вероники взгляд. — Наполовину.

— Тебе не нравятся тролли, Вероника? — невинно спросила Лула, поглядывая на Эйдана. — И… значит, ты не захочешь пойти с одним из них поесть мороженого?

— Лула! — воскликнул он и покраснел, как вареный рак, но в душе был ей благодарен. Сам бы он вряд ли решился.

— Вы же знаете — я читаю чувства. И сегодня я сделала вывод, что мне очень нравятся тролли. И ваш дедушка, и ваш папа. И ты, Эйдан, — Вероника с улыбкой повернулась к нему и посмотрела прямо в глаза. — Мало того — я совсем не буду возражать, если какой-нибудь тролль… то есть фейри Гор угостит меня мороженым. И лучше всего, если это будешь ты.

Лула хихикнула, но тут же замолчала, наткнувшись на укоризненный взгляд Сильвии.

— А мне нравятся эльфы, — задумчиво произнес Эйдан-старший, глядя, как Таллула, Фиона и Лула передают друг дружке вазочки с конфетами и болтают без остановки. Все втроем, с длинными белыми волосами, синими глазами и одинаковыми сияющими улыбками, они выглядели похожими, как три возраста одного человека. Или одной фейри, если хотите. — Пожалуй, Бриан, я понимаю, почему ты женился на Фионе. Наши девушки… конечно, хорошо готовят, но… вряд ли они симпатичнее эльфов.

— Пап, а он сказал «эльф»! — снова высунулся из-под кресла Виктор. Вся его мордашка была сплошь перемазана шоколадом, и выглядел он довольным, как никогда. И чего скрывать — то же можно было сказать и об остальных.

* * *

А что же дядюшка Мерлин? Про него-то все совсем забыли!

Ровно в полночь он раскрыл книгу, посадил перед собой котенка и начал читать то самое заклинание, которому научила его Вероника. Она — вот умная девчонка! — выведала его у маленьких фейри, и теперь заклинание точно должно сработать! Совсем скоро у него появится свой собственный волшебник, он перескажет для него все книги, и не будет на свете волшебника сильнее, чем Великий Чародей Мерлин!

Заклинание сработало. Пол затрясся, поползли клубы дыма, полыхнул огонь, и вдруг… на месте котенка появилось огромное чудовище, такое уродливое и страшное, что и в кошмаре не приснится! Все в липкой чешуе, на лапах загнутые когти величиной с кочергу, а в огромной пасти мог бы поместиться обеденный стол со всеми приборами! Только вместо этого там были зубы — три ряда сверкающих острых клиньев, которым позавидовала бы целая стая крокодилов!

Дядюшка Мерлин застыл, как вкопанный. Чудовище выпучило на него круглые горящие глаза и внезапно издало такой рев, что ни много ни мало — палатку снесло, будто ураганом!

Тут дядюшка Мерлин не выдержал. Он завопил чуть ли не громче самого чудовища, бросил в него книгой и побежал так быстро, что мог бы получить какой-нибудь олимпийский приз. Только призов он больше не хотел, а про фейри отныне и думать забыл. Пошел работать в «Макдоналдс» — там безопаснее.

Заклинание было простеньким и слабеньким. Через пару минут монстр, конечно, снова стал котенком и беззаботно побежал по своим делам, но дядюшка Мерлин был далеко и не видел этого.

Что касается Вероники, Таллула Мор забрала ее с собой в Долины, где она узнала больше о фейри в общем, и о своих лесных предках в частности. Вероника собралась поступать в тот же недавно открывшийся университет, что и Сильвия. Надо сказать, что одним из основателей его был не кто иной как Эйдан. Старший, разумеется.

А Эйдан-младший и Лула наконец-то пошли в нормальную школу. Поскольку никаких банши больше никто не боялся, заклинание «Спрячь!» в доме так и не восстановили. Но чарами все равно старались не пользоваться. Ладно, иногда, но очень редко. Ведь самое главное — понять, какая это ответственность, а уж семейству Мор не нужно было это объяснять.

Ну, может, только Виктору. Но он же еще совсем маленький и только недавно научился проходить сквозь стены!