Когда Миранда наконец спустилась, слуги Вайльдхевена заметались по лестнице, как муравьи в муравейнике. Один из них забрал у нее сумку, не оставляя ей другого выбора, кроме как снова вернуться в гостиную. Там она обнаружила Тадеуша, сидящего напротив герцога. В корзинке между ними сладко сопел малыш.

— Доброе утро, Миранда! — воскликнул Тадеуш, вставая. Герцог тоже поднялся со своего кресла. И хотя он ничего не сказал, в глазах его промелькнуло самодовольное выражение, которое ужасно ее возмутило.

Полностью игнорируя Вайльдхевена, она направила все внимание на престарелого актера. Она не забыла о неприятных посетителях, которые днем раньше ворвались в дом, но сообщить о происшествии Тадеушу еще не успела.

— Доброе утро, Тадеуш. А я все ждала, когда же ты появишься.

Наверное, что-то в ее тоне его насторожило, потому что улыбка его заметно померкла.

— У тебя все в порядке?

— Да, — ответила она, кожей чувствуя устремленный на них проницательный взгляд Вайльдхевена. Она уселась на диван, Тадеуш присел рядом с ней. Герцог опустился в кресло напротив в нескольких футах от нее. — Вчера сюда наведывались какие-то твои друзья, но мы не станем утомлять герцога такими мелочами. Он уже сказал тебе, что хочет перевезти нас с Джеймсом в дом, который сам для нас выбрал?

— Сказал.

— Я ответила его милости, что нам вполне удобно и здесь, но он настаивает.

Она приподняла брови в сторону герцога.

— Я сообщил мисс Фонтейн, что ей не о чем беспокоиться, пока она под моей защитой, — произнес Вайльд.

— Я дала себе обещание, что никогда не стану ничьей содержанкой, — ответила Миранда. — И очень надеюсь, что вы с уважением отнесетесь к моим моральным принципам.

Герцог галантно ей улыбнулся — ей не понравилось, как на нее подействовала эта улыбка.

— Это очень похвально, мисс Фонтейн, хотя и несколько идеалистично. Вы сами попросили моей помощи, вот я и решил, что она будет заключаться именно в этом.

— Вас послушать, так с моей стороны будет верхом наглости отклонить ваше предложение.

— Если помните, мы уже обговорили условия нашего соглашения, разве нет?

Она уловила намек, который воскресил в памяти живой и яркий образ того украденного поцелуя. Щеки ее слегка порозовели. Она надеялась, что Тадеуш ничего не заметил.

— Так и есть, ваша милость.

— Думаю, это неплохая мысль, — начал Тадеуш. — Миранда, ты в городе не так давно и под присмотром герцога будешь в безопасности.

Она угрюмо на него взглянула. И когда это он успел поменять свое мнение о Вайльдхевене?

— Кажется, всего пару дней назад ты, Тадеуш, рассуждал несколько иначе.

— Да, но… — Он мельком бросил взгляд на герцога. — Мы тут с герцогом поговорили. Думаю, мы могли ошибаться на его счет.

— Неужели? — Зная о самоуверенной улыбке, которая играла сейчас на губах Вайльдхевена, Миранда подалась вперед. — И в чем конкретно мы ошибались?

Тадеуш беспокойно заерзал на стуле.

— Судя по всему, существует некто, кто выдает себя за герцога и творит все эти безобразия.

— В самом деле? — От ее саркастического тона Тадеуш поежился. — И какие же есть тому доказательства? Кто же этот таинственный, коварный близнец, стремящийся опорочить репутацию нашего доброго и благородного герцога?

— Мисс Фонтейн, не заходите слишком далеко.

Миранда резко повернулась к Вайльдхевену.

— Просто не могу поверить, что вы настолько малодушны, что приписываете свои проступки какому-то мифическому злодею, который якобы является вашим близнецом. Вы думаете, я настолько наивна?

— Мистер ЛеГранд почему-то в это поверил. Остается только гадать, почему вы так упорно верите лишь в плохое.

— Потому что это слишком невероятно, чтобы быть правдой.

— А вы довольно циничны, — вкрадчиво заметил Вайльд с блеском понимания в глазах. — Кто бы мог подумать, что такая бесстрашная воительница никому не верит?

— Я знаю лишь то, чему меня научила жизнь, — сказала она. — Я знаю, что могу положиться лишь на себя. Другие не так надежны.

— Ты слишком молода для таких категоричных выводов, — заметил Тадеуш. — Ты должна довериться герцогу, чтобы он сделал как можно лучше для тебя и малыша.

— Что же он такого сказал тебе, Тадеуш, что ты вдруг поверил, будто он не делал всех тех вещей, о которых нам рассказывали? — возмущенно спросила Миранда. — Он все равно не признает себя отцом Джеймса.

— Может, это и не он, — предположил Тадеуш.

— Летти точно указала на него. Ей не было смысла лгать. Да и сам ты говорил, что несколько раз видел их с Летти вместе. Как ты можешь это объяснить?

— Видимо, самозванец очень похож на герцога.

— Как удобно!

Тадеуш сердито нахмурился.

— Миранда, я лично видел того человека и уверяю тебя, это был не герцог Вайльдхевен.

— Правда? И в чем же различие?

— Он… ну…

— Мне говорили, что у того негодяя зеленые глаза, — сказал Вайльд. — У меня, как видите, они карие.

Меньше всего она хотела заглядывать в эти бархатно-темные опасные глаза. Вместо этого она пренебрежительно фыркнула:

— Это существенно меняет дело.

Тадеуш взял ее руку.

— Миранда, ты должна меня послушать. Это то, чего ты добивалась. Вайльдхевен хочет взять Джеймса под свою опеку. Почему же ты упрямишься?

— Потому что до сих пор он не признался в том, что приходится Джеймсу отцом. Материальные блага — это чудесно, но мальчику нужен отец. Он не просил, чтобы его рожали на свет, чтобы стать для кого-то обузой. — Миранда стрельнула глазами в Вайльда. Ее самолюбие немного потешило то, как он нахмурился при виде их сплетенных рук. — Мне кажется, что если мужчина был настолько беспечен, что зачал ребенка, то он должен принять на себя хотя бы какую-то ответственность в воспитании этого ребенка.

— Он и взял ответственность — он дает вам дом, еду. — Тадеуш легонько сжал ее руку. — Бери то, что дают, Миранда. Может, впоследствии и остальное приложится.

— Тадеуш…

— Миранда. — Тадеуш еще раз сжал ей руки, после чего выпустил их. — У всего есть свой предел. Соглашайся на предложение герцога.

— Хорошо. — Она поднялась, разочарованная тем, что Тадеуш принял сторону герцога. — В таком случае я готова ехать хоть сейчас.

— Наконец-то. — Вайльд тоже встал. — Думаю, вам понравится ваш новый дом.

— Я более чем уверена, что он очень фешенебельный. Но это не мой дом, Вайльдхевен, а ваш.

Он мягко ей улыбнулся, и внутри у нее тут же все затрепетало — вот за это она его особенно ненавидела.

— Нет, — поправил он, показывая на ребенка. — Это его дом.

Дом, который нашел для них Вайльдхевен, с первого взгляда произвел на нее неизгладимое впечатление. Но она и виду не подала, специально, чтобы не потворствовать этой двусмысленной ситуации.

Небольшой, но элегантный, расположенный на тихой улице в старом, но все же фешенебельном районе, этот изысканный особняк идеально соответствовал ее тайным мечтам принадлежать к высшему обществу. Именно таким она всегда представляла себе дом своей мечты. А тот факт, что дом этот снимает для нее герцог Вайльдхевен, одновременно раздражал ее и будоражил.

Она не была ему ни женой, ни любовницей. Это было деловое соглашение, и она постарается, чтобы так и было в дальнейшем, что бы там ни вообразил себе его милость. Но будучи откровенной с собой, она признавала, что где- то в глубине души ей хотелось, чтобы так было всегда. По-настоящему.

— Вам нравится? — поинтересовался Вайльдхевен, наблюдая за ней. Они все еще продолжали сидеть в карете. Тадеуша с малышом герцог определил во второй экипаж. Она заметила, что рядом с малышом он чувствует себя некомфортно, но списала это на обычную мужскую неловкость в присутствии младенца.

Она снова взглянула на дом из окна кареты. Сердце ее радостно пело, но она сумела сохранить лицо бесстрастным, а голос ровным.

— Очень даже ничего.

Он разочарованно скрипнул зубами, отчего она испытала мимолетную радость маленькой победы. И вот уже лакей открыл перед ней дверцу.

— Пойдемте же посмотрим, как вам понравится внутреннее убранство, — сказал он.

Не дожидаясь лакея, он сам выбрался из кареты, после чего развернулся и подал ей руку.

Сердце ее на секунду замерло. Он выглядел совсем как жених, приветствующий новоиспеченную жену в их новом доме. Она тут же прогнала этот образ, пока он не успел прижиться и запасть ей в душу. Она не могла себе позволить никаких мыслей о будущем с этим мужчиной. Он не отвечал за свои поступки — ему не хватило смелости даже на то, чтобы признать Джеймса своим сыном. Но если бы она и смогла закрыть на это глаза и учитывать только последние его действия, он все равно оставался для нее герцогом. Такой был не по зубам дочери актрисы, которая не знала даже, кто ее отец. Нечего было и мечтать, что он может предложить что-либо достойное такой женщине, как она.

— Пойдемте же, мисс Фонтейн!

Нетерпение в его голосе заставило ее оторваться от раздумий. Она поднялась было с сиденья, но задержалась на пороге кареты. Он все еще держал руку протянутой. Она осторожно оперлась на нее.

Тепло его кожи проникло даже сквозь ткань ее перчаток. Он с легкостью помог ей спуститься и не отпускал, пока ноги ее не коснулись земли. Он задержал ее руку в своей на секунду дольше, чем требовалось. Их взгляды пересеклись.

Миранда втянула в себя воздух, пытаясь унять участившееся сердцебиение. Никогда прежде она так сильно не увлекалась мужчиной. Он тоже дал понять, что она ему небезразлична. Очень опасная ситуация. Особенно для женщины, которая зареклась не поддаваться мужским чарам. Она подумала, что чем раньше они решат вопрос с Джеймсом, тем лучше.

Из другого экипажа появился Тадеуш с миссис Купер, которая несла Джеймса в корзине. При виде того, как они стоят рука об руку, у актера глаза полезли на лоб. Он выхватил ладонь Миранды из руки герцога и повел ее к дому.

Весь следующий час они знакомились со слугами — одна горничная, три лакея, три служанки и повариха. Миранда была потрясена — дом был прекрасен, слуги вышколены. Она и подумать не могла, что когда-нибудь будет жить в таких условиях. Вайльдхевен все время за ней наблюдал, поэтому девушка старалась, чтобы лицо ее сохраняло спокойствие. Она не хотела, чтобы он думал, будто предоставив им с ребенком такой красивый дом, он тем самым вскружил ей голову — даже если это так и было.

Это не может длиться вечно. Он не будет сказочным принцем, который заберет ее в свой замок, где они будут жить долго и счастливо до конца своих дней. Это все было временно, до тех пор, пока он не решит, как быть с Джеймсом. Она должна постоянно об этом помнить.

Когда придет день покинуть этот чудесный дом, она сделает это, не колеблясь, зная, что Джеймс в хороших руках и ее обещание, данное Летти, выполнено.

Миранда поднялась на третий этаж, чтобы взглянуть на детскую. Вайльд остался внизу. Когда Миранда спросила, пойдет ли он с ними, он изменился в лице, став похожим на человека, проглотившего тухлое яйцо. Они с Тадеушем и миссис Купер пошли без него, проводила их туда горничная. Через несколько минут горничную позвали вниз, и она ушла, оставив их самостоятельно осматривать помещение.

Джеймс начал ворочаться, миссис Купер извинилась и унесла малыша в маленькую спаленку, оставив Тадеуша и Миранду в классной комнате, предназначенной для обучения ребенка.

— Ну что, — спросил Тадеуш. — Ты передумала?

— О чем ты?

— О том, чтобы стать любовницей герцога. — Он огляделся по сторонам. — Вайльдхевен приготовил для тебя очень хороший дом, Миранда. Я не могу не задуматься о том, какую цену тебе придется заплатить за него.

— И это говорит человек, который сам убедил меня принять предложение!

Тадеуш пожал плечами.

— Я думал, ты достаточно умна и сумеешь заставить богатея вроде нашего герцога платить по счетам, пока он не найдет в себе смелости ответить за свои поступки. Но после той сцены у кареты мне все стало ясно.

— Я не собираюсь ложиться с ним в постель, Тадеуш! Как ты вообще мог такое подумать? Или ты недостаточно хорошо меня знаешь?

Он снова пожал плечами.

— Я лишь делаю выводы из того, что вижу.

От злости ее голос задрожал:

— К слову, об увиденном. Может, объяснишь, какие у тебя дела с двумя головорезами, которые на днях вломились в дом? Винтом и Барни?

— Я должен извиниться за это. Не думал, что эти двое воспримут шутку настолько всерьез.

Он примирительно улыбнулся. Но она уже завелась, и так просто ее было не унять.

— Тадеуш ЛеГранд, не надо делать из меня дурочку.

Улыбка его померкла, и он тяжко вздохнул.

— Ладно. Это были не друзья. Я проиграл в карты одному человеку. А он бывает весьма нетерпелив.

— Сколько денег ты ему должен?

Он весь подобрался, явно оскорбленный.

— Юная мисс, это не ваше дело.

Она уперла руки в бока.

— Еще как мое, если эти двое могут так запросто вломиться к тебе в дом, угрожая и нам в том числе!

— Ладно-ладно. Просто не думай больше об этом.

— Как я могу не думать, Тадеуш?

— Потому что больше тебя это не касается. — Он махнул рукой на окружавшую их обстановку. — Теперь ты живешь здесь. И тебе ничто больше не угрожает.

— То есть раньше угрожало?

Он отвел взгляд.

— Миранда, теперь о тебе позаботится Вайльдхевен. С ним ты в безопасности.

— Он не должен заботиться обо мне. Я здесь присматриваю за Джеймсом, не более того.

Тадеуш рассмеялся.

— Ну, конечно. Вот только герцог об этом знает? Осторожнее, Миранда, а то не успеешь оглянуться, как потеряешь голову.

Она ткнула в него пальцем.

— Ты бы лучше сам перестал скрывать от меня вещи, которые могут навлечь беду на Джеймса. А я уж как-нибудь сама разберусь со своими чувствами.

— Эх, дорогая Миранда, ты забыла, что я видел вас сегодня перед каретой. — Он грустно улыбнулся и потрепал ее по руке. — Боюсь, как бы не было слишком поздно.

Внутри таверны сгустились тени, хотя сквозь грязные окна худо-бедно проникал солнечный свет. За столиком в углу сидел, согнувшись, человек в плаще, капюшон был надвинут так низко, что нельзя было рассмотреть ни его лица, ни телосложения. Только рука, сжимавшая пивную кружку, выдавала в нем мужчину.

Послышались шаги — к столу кто-то подошел.

— Это шутка?

Человек в капюшоне поднял голову.

— Присядь. Ты привлекаешь слишком много внимания.

Новоприбывший рассмеялся и уселся за тот же стол. Он огляделся по сторонам и, поймав взгляд разносчицы, крикнул:

— Эль!

Она кивнула и поспешила принести ему кружку.

Человек в капюшоне взглянул на собеседника.

— Тебе бы следовало быть осторожнее.

— Это ты называешь осторожностью? — Хохотнув, новоприбывший потянулся через стол и сдернул с собеседника капюшон. — Тебя здесь никто не знает, милорд. А если бы и знали, то по пьяни подумали бы, что ты призрак. Что элегантному и утонченному виконту Линнету делать в паршивой таверне в портовых доках?

Кит ухмыльнулся.

— Никогда не знаешь, откуда берутся слухи.

— Ты зря так сильно волнуешься. — Принесли эль, собеседник Кита окинул разносчицу похотливым взглядом и смачно шлепнул по заду, когда та повернулась к ним спиной. — Жизнь коротка, и надо ею наслаждаться, Линнет. В последнее время я только и делаю, что живу в свое удовольствие.

— Да уж. — Кит с неприязнью смотрел, как мужчина напротив вливал в себя часть содержимого кружки, после чего вытер рот рукой. — Но, думаю, пришло время прекратить этот цирк. Уверен, у тебя теперь много денег.

— Так говорит человек, который никогда не испытывал недостатка в деньгах. — Новоприбывший откинулся на спинку стула и улыбнулся Киту такой знакомой и вместе с тем зловещей улыбкой. — Поверь мне, денег никогда не бывает много.

Кит посмотрел на свой эль, чтобы избежать взгляда, который будто прожигал его насквозь. Было безумием с его стороны принять предложение этого человека много месяцев назад. Как можно было оказаться таким болваном? Как можно было пойти на поводу у гордости и зависти и предать одного из своих лучших друзей?

— Только не говори, что тебя мучает совесть, Линнет.

Кит оторвал взгляд от кружки.

— Конечно, нет, — солгал он. — Просто… все было гораздо проще, когда Вайльд сидел затворником в своем имении. Теперь, когда он здесь, в Лондоне, продолжать это становится рискованно. Что, если он узнает, кто ты?

Собеседник наклонился вперед, нефритово-зеленые глаза недобро сверкнули.

— То есть ты хочешь сказать, что мой дорогой братец в промежутках между игрой на своем драгоценном фортепиано сможет раскрыть план, который создавался годами?

— До него дошли слухи. Ему приходят счета…

— Но он же их оплачивает!

Мужчина откинул голову и громко захохотал. В тот момент он так разительно походил на Вайльда, что Кит едва не забыл, с кем разговаривает. Но когда тот снова потянулся за элем, на лице его заиграла все та же злорадная ухмылка — это моментально вернуло Кита к действительности. Перед ним был Дэниел Бирн, незаконнорожденный брат Вайльда. Их можно было назвать близнецами, если бы не эти ярко-зеленые глаза.

И тот факт, что человек этот был ненормальным.

Господи, что же он наделал?

— Просто я подумал, что было бы разумно сделать перерыв, — произнес Кит. — По крайней мере, до тех пор, пока он не вернется в деревню.

— Линнет, ты что, с ума сошел? Его присутствие только больше щекочет нервы! — Бирн перегнулся через стол. — А может, ты просто боишься того, что он может сделать, когда узнает о твоем предательстве?

Постаравшись придать лицу как можно более безразличное выражение, Кит потянулся за своей кружкой.

— Конечно же, нет. Все, что меня волнует, — это наша с тобой конспирация.

— Вот за это можно выпить! — Бирн снова поднял свою кружку.

Кит улыбнулся и чокнулся с Бирном, но внутри его коробило от сознания того, кем он стал. Он всегда считал Вайльдхевена человеком, у которого все есть. Он никогда не мог понять, почему сам Вайльд думает, будто у него искалеченная судьба. По мнению Кита, это было верхом неблагодарности со стороны Вайльда — жаловаться на жизнь, имея на руках столько денег, что хватило бы утолить все печали.

Бирн обратился к Киту как раз в нужный момент. Отец урезал его финансирование. Его снедала зависть от того, что Майкл предложил Вайльду поехать с ним в Индию, а ему — нет. И когда он спросил Вайльда, можно ли поехать с ними за компанию, отказ прозвучал довольно резко.

Ярость и боль человека, которого отодвинули на второй план, затмили здравый смысл. Неудивительно, что он стал легкой добычей для такого негодяя, как Дэниел Бирн. Все начиналось с небольшой мести — он согласился помочь лишить Вайльда части богатства и влияния, которые тот воспринимал как должное. Но со временем мелкая пакость переросла в нечто более серьезное… и опасное.

И что он теперь имеет? Майкл мертв, а его мучает совесть при виде того, как Вайльд расхлебывает кашу, которую заварил Бирн. Выходки Бирна с каждым разом становятся все серьезнее и масштабнее. Рано или поздно он зайдет слишком далеко…

Кит должен пойти к Вайльду, признаться во всем, рассказать ему, где искать Дэниела Бирна. Но тем самым он выдаст себя и навсегда потеряет друга. Такую цену он был не готов заплатить.

Он подал знак разносчице за барной стойкой.

— Еще эля!

— Две порции, — поддакнул Бирн, ставя на стол пустую кружку.

Кит кивнул, после чего снова повернулся к Бирну.

— Что у тебя там дальше по плану?

Рот Бирна медленно растянулся в зловещей ухмылке, отчего у Кита внутри все перевернулось.

— Есть кое-что такое, что ты непременно оценишь…