Жила на свете бедная вдова. Была у неё единственная дочь, первая в их роде красавица. Звали её Миржан. Раз в жаркий день пошли девушки к реке купаться, позвали с собой Миржан. Вошли в воду. Девушки говорят:
– Какая ты красивая, Миржан! Если бы хан увидел тебя, он сказал бы: «Свет мой, Миржан, я отдам тебе все мои сокровища, только будь моею!»
Застыдилась Миржан, потупила взор.
– Зачем вы так шутите, подружки? Хан и не глянул бы на меня. Ведь я беднее всех в ауле.
И едва она это сказала, как вдруг забушевала в реке вода, и послышался из пучины чей-то могучий голос:
– Свет мой, Миржан, я отдам тебе все мои сокровища, только будь моею!
Перепуганные девушки с визгом кинулись на берег, схватили свои одежды и побежали толпой в аул. А про Миржан и забыли.
Стоит красавица на берегу и видит: на её платье, свернувшись в семь колец, лежит огромный змей, высоко поднял голову, глаз с неё не сводит.
– Свет мой, Миржан! – говорит змей. – Я владыка подводного ханства. Люблю тебя больше жизни. Будь моей женой! Подарю тебе свой хрустальный дворец, решайся! Дашь слово выйти замуж за меня – верну тебе платье, нет – унесу его на дно. Что тогда делать будешь?
Растерялась Миржан. Не помня себя от страха, дала слово. И вот уже змея нет как нет, лишь круги побежали по реке, волны о берег плещутся. Оделась девушка кое-как и пустилась бежать вслед за подружками. Вбежала в юрту, упала перед матерью и разрыдалась.
– Что с тобой, душа моя? – встревожилась вдова. – Кто тебя обидел?
Рассказала Миржан, что с ней приключилось, ломает руки.
– Как теперь быть? Дала я слово. Разве можно от слова отступиться?
Гладит её мать по голове, прижимает к груди, утешает:
– Успокойся, дитя моё. Страшный змей тебе, видно, почудился. Не бывает такого на свете. Сиди дома, не выходи никуда.
Прошла неделя. Повеселела Миржан. Мать на вороний шаг из юрты её не пускает и сама далеко не уходит.
Вот однажды выглянула старуха за дверь и обмерла:
– Ой-бой, конец нам приходит! Сколько видит око, ползут от реки к нашей юрте чёрные змеи!..
Побелела Миржан:
– Это за мной!..
Заперли дверь, заложили её всем скарбом, спрятались под кошму и не дышат от ужаса.
А змеи ползут и ползут, всё ближе, ближе – шум стоит над степью. Подползли к юрте – нет входа. Зашипели, навалились на юрту, ворвались внутрь, подхватили бесчувственную Миржан и понесли к реке. С громкими воплями бежала вдова следом, протягивая руки к дочери, – не догнала. Погрузились змеи в воду, и с ними исчезла красавица.
Шатаясь от горя, возвратилась старуха к своему опустевшему жилищу, повалилась на землю и запричитала:
– Погибла моя дочь Миржан! Навек обездолил меня проклятый змей!..
Катилась луна за луной, шло время. Совсем одряхлела одинокая вдова, согнулась её спина, побелели волосы. А всё чего-то ждёт, всё смотрит потухшими глазами в степную даль, куда унесли её дочь чёрные змеи.
Вот как-то сидела она в печали у входа своей юрты и вдруг видит: идёт к ней молодая женщина, нарядная, как ханша, правой рукой ведёт мальчика, а на левой – держит девочку.
Затрепетала старуха.
– Миржан! Дочь моя! Ты ли это?
Обнялись, поцеловались, вошли в юрту. Смотрит старуха на дочь, на внучат и глазам своим не верит.
– Откуда же ты пришла, Миржан?
– Я пришла из подводного ханства. Мой муж – его владыка.
– Хорошо ли тебе живётся под водой?
– Нет никого счастливее меня. Но я соскучилась по тебе, мать, и захотела показать тебе наших деток.
– Неужели же, дочка, ты уйдёшь назад, к проклятому змею? Неужто снова покинешь свою горемычную мать? – спросила вдова, а про себя подумала: «Никогда не бывать этому! Ни за что теперь не расстанусь со своей Миржан».
– Милая мать, – отвечала Миржан, – прости меня, но я не могу долго у тебя гостить. К вечеру мы должны быть дома, в подводном дворце. Муж мой ждёт нас. Я люблю его и почитаю. Ведь он лишь на земле принимает облик змея, а в своих владениях – это прекрасный батыр.
– Что ж, видно, участь наша такая. Но как же ты снова найдёшь дорогу в подводное царство?
– А вот как. Я подойду к реке и кликну: «Ахмет, Ахмет! Я твоя жена, приди, мой свет, поднимись со дна!» – и муж тотчас явится передо мной и отведёт нас во дворец.
«Хорошо, – подумала старуха, – знаю теперь, что делать».
Тут она заплакала и стала умолять дочь:
– Не хочешь жить со мной всегда – переночуй в родном жилище хоть одну ночку!
Пожалела Миржан старую мать, согласилась остаться у неё до утра. Рада старуха, сразу помолодела.
А день уже на исходе. Ночь наступила, заснули дети, заснула и красавица Миржан. Тогда старуха поднялась потихоньку с постели, отыскала в потемках топор и крадучись выбралась из юрты.
Подошла она к реке, встала над обрывом и прокричала громким голосом:
– Ахмет! Ахмет! Я твоя жена! Приди, мой свет, поднимись со дна!
В тот же миг змей появился из воды и, положив голову на берег, ласково сказал:
– Наконец-то ты пришла, моя Миржан! Заждался я тебя, истосковался по детям…
Не стала медлить старуха, взмахнула топором и отсекла змею голову… Покатилась голова по берегу. А вода в реке сделалась красная-красная…
Наутро проснулась Миржан, собрала детей и стала прощаться с матерью:
– Прощай, мать, приду к тебе через год.
Приближается красавица к реке – мальчика за руку ведёт, девочку на груди несёт. Стала над водой, зовёт мужа:
– Ахмет! Ахмет! Я твоя жена, приди, мой свет, поднимись со дна!
Нет никого. Подождала Миржан, кличет снова:
– Ахмет! Ахмет! Я твоя жена, приди, мой свет, поднимись со дна!
Всё не выходит из тёмных глубин владыка подводного ханства. Заныло сердце у Миржан, присмотрелась она к реке, а река-то вся красная-красная…
Всё поняла Миржан, заплакала, стала детей целовать:
– Умер родитель ваш!.. Я виновата в его гибели… Что мне делать теперь с вами, сиротами?
Глянула она сквозь слёзы на детей и говорит:
– Ты, дочка, ласточкой будь – низко летай над водой! А ты, сынок, будь соловьём – на заре рано песни пой! Я же, мать бесприютная ваша, кукушкой стану, с места на место кочевать стану, по мужу тосковать буду, печально куковать буду!..
Сказала – и обернулись все трое птицами, взмахнули крыльями, разлетелись в разные стороны.