Мы шли по бульвару города, который был готов проснуться. Метла летела рядом с нами, будто приглашая прокатиться. Воздух был прохладным и кристально чистым, еще не (наполненным шумом и пылью, что гасит звуки, притупляет (яркость эмоций. И то, как мы дурачились со светлым… Есть такие моменты в жизни, которые не забываются не потому, что произошло что-то грандиозное, а потому, что ты был полностью самим собой.

Но все в этом мире конечно: и время и булочки. Колокол ударил пять раз, и Риг, смяв пустой пакет, выбросил его в мусорную кадку.

— Ну что, в академию?

Я кивнула. Куда же еще?

Успели мы как раз к побудке, шустро побежали каждый к своей группе на построение. И если до того, как расстаться со светлым, сна у меня не было ни в одном глазу, то едва я оказалась в шеренге первокурсников, как безбожно захотелось зевать.

В столовой я и вовсе клевала носом, не отвечая на подначки Эла.

— Ты смотри, не усни на практикуме, а то магистр Вонс этого не перенесет. На том занятии ты его любимого гребневика по стенке размазала, сейчас и вовсе всхрапнешь, выказав тем самым неуважение к преподавателю, — беззастенчиво глумился ушастый.

Ну погоди, эльф, мысленно позлорадствовала я, доберутся до тебя Эйта с Карой… Тогда я над тобой поехидничаю. Впрочем, подколки Эла оказались куда эффективнее, чем бодрящий взвар, от которого зевки стали хоть реже, зато шире.

В подземном зале мы опять увиделись с Ригом. И мне стало до жути обидно и завидно: ночь мы провели вместе и не спали одинаково, но светлый выглядел как огурчик. Причем даже не в смысле зеленый, пупырчатый и сморщенный, нет, наоборот, — свежий. В общем, я жутко завидовала. А еще у меня чесалась шея в том месте, куда меня «ужалило» проклятие.

— Смотрю, ты сегодня хмурая. Что-то случилось? — напоказ спросил этот паразит, будто и не ко мне обращался, а к соседям, что стояли неподалеку.

— У меня были небольшие проблемы с глазами, но сейчас все нормально. Я их недавно открыла, — буркнула я, подтверждая лекарскую истину: при раздражении от чужой глупости у пациента появляются высыпания в виде сарказма.

— Язвишь — значит, с тобой все в порядке. А я уже было забеспокоился… — Риг крутанул в руке крюк, проверяя его на баланс.

Показавшийся в тоннеле гигантский червь избавил от необходимости что-то отвечать. Я разбежалась и вслед за светлым всадила крюк в дубовую шкуру нереиды. Она ничего не почувствовала, продолжая перебирать своими щетинками, что стремительно несли ее змееобразное тело вперед. Одинаковые сегменты, напоминавшие кольца гигантского панциря, ходили ходуном.

Но в этот раз я уже была не столь поражена нашим транспортом, чтобы не заметить, когда нужно будет спрыгнуть.

А едва кадеты приземлились, магистр Вонс махнул рукой — «за мной». На одну поджигательницу преподаватель демонстративно не смотрел, чему я, к слову, была рада. Сегодня занятия проходили в другом зале. Он был больше, с высоким потолком, с которого тоже свисали острые глыбы.

Кто-то из кадетов, задрав голову вверх, присвистнул.

— Эти сталактиты способны провисеть под сводом пещеры десятки тысяч лет. Скорее вы успеете умереть, чем хоть один из них рухнет, — бросил через плечо Вонс, не обернувшись. — Сегодня мы изучим одних из самых многочисленных обитателей бездны — гааков.

Словно вторя его словам, впереди раздался рев, от которого по ощущениям все внутренности перевернулись.

Риг шел рядом. И вот странность, походка его становилась все мягче, а тело, напротив, — напряженнее. Чисто снежный барс, вышедший на охоту.

— Держись рядом, — почти не разжимая губ, прошептал он. — Я чувствую, что-то меняется, но не могу понять, что именно.

Шея у меня чесалась все сильнее. Я даже машинально поскребла кожу.

— Разбейтесь на пары, сегодня сильнейшие будут последними, — скомандовал Вонс.

Я все же удостоилась его осуждающего взгляда и решила, что не стоит делать срыв занятий доброй традицией.

Мы с Ригом отошли чуть в сторону, поближе к одной из стен, в которой было то ли ответвление пещеры, то ли ниша.

Первым сомнительной чести «набить морду» гааку удостоился Эл. Эльф передернул плечами. Его напарник, вернее, напарница со злым прищуром (ну прямо обманутая в лучших чувствах возлюбленная) взглянула на ушастого.

Эльф ударил арканом Рейхо, который должен был обездвижить тварь, рвущуюся с цепи. И я даже видела, что друг вложил в него семь единиц силы — немало. Таким не то что связать, убить можно. Правда, мага средней руки.

Но вот странность, аркан даже не долетел до твари. Рассыпался, напоследок ярко сверкнув. Будто взорвался. Я отшатнулась, а шея зачесалась еще сильнее.

Эл удостоился смешков за спиной и недовольства преподавателя. Но со следующим кадетом произошел тот же конфуз.

— На ком воронка? — грозно гаркнул Вонс, и в этот миг каменная сосулька решила, что она засиделась на своде пещеры. А может, как раз на этот момент пришелся ее юбилей (десятитысячелетие) и она с шумом решила уйти на пенсию: мол, повисела, и хватит…

Вот только почему-то в качестве мягкой перины она избрала мейя. Не успела я выкрикнуть заклинание, пытаясь создать над головой щит, как меня толкнули в бок. Я полетела в отрог каменной пещеры, перекатилась по полу несколько раз в обнимку со своим спасителем.

Там, где я только что стояла, раздался грохот — начался обвал.

Я лежала, распластавшись на камнях, придавленная сверху глыбой. Правда, теплой, дышащей.

Пыль, поднявшаяся вокруг, не давала вдохнуть.

Грохот бил не просто по ушам — по всему телу. Наотмашь. Содрогалось все: воздух, камни подо мной, я сама. Казалось, шевельнись — и летящие сверху камни размозжат мне голову, переломят хребет, несмотря на то что сверху меня прикрывал Риг. По ощущениям, случился не обвал, а конец света, и мы летим прямиком за грань, где нас с ласковой улыбкой ждет уже госпожа Смерть.

Хотелось одного: заскулить, прикрыть голову руками и молить небеса и бездну, чтобы все побыстрее прекратилось. Даже тьма внутри меня как-то сжалась.

Один из камней упал рядом со мной, прокатился, чиркнув по локтю.

Все закончилось так же внезапно, как и началось. Наступила оглушительная тишина. И она напугала еще больше. Риг лежал на мне и не двигался. Я не могла говорить: горло сдавил спазм. Попробовала пошевелиться. Это стоило невероятных усилий, но все же.

Я выползла из-под светлого, встала на карачки и приложила пальцы к шее Рига, прощупывая пульс. Светлый был жив. Мало того, маг оказался на редкость везучим: его не задело. Осмотрела тело Рига, аккуратно перевернув его на спину, так, чтобы дыханию ничего не мешало. Но, только когда он открыл глаза, уставившись на меня, я вздохнула с облегчением.

Но обрадовалась я рано. Риг, едва пришел в себя, направил взгляд в потолок, а потом резко скомандовал: «Бежим!» Он резко перевернулся на живот и вмиг собрался, поднимая тело с камней. Рванули мы вместе, и очень вовремя. Трещина, что расходилась по потолку, была лишь предвестницей основного действа: если в пещере на нас падали каменные сосульки, то тут могло просто расплющить рухнувшим сводом. Мы неслись как сумасшедшие. Я позабыла о дыхании, о дикой боли в ноге, обо всем. А вот Риг умудрялся еще нет-нет да и швырять сдерживающие заклинания. Впереди замаячил тупик.

— Крис. Щит! Мы не успеем уйти.

Щит, ага! Вот только одна проблема: чтобы создать плетение, нужно было хотя бы на миг остановиться. А у меня его не было. Словно прочитав мои мысли, светлый крикнул:

— Я задержу! Давай.

И этот псих и правда резко развернулся:

— Рейсо! — Из ладони светлого вырвался поток силы.

Время для меня словно замедлилось. Превратилось в тягучую смолу. Вот я поворачиваюсь, на ходу выводя в воздухе запирающую руну. Напитываю ее силой. Всей, что есть во мне. Без остатка. Кидаю знак, полыхнувший убийственным холодом, назад, в лавину камней. Чары огибают Рига, чтобы превратиться в щит, а саму меня отбрасывает к стене.

Я проехала на спине локтей семь, ударившись лопатками о камень. А преграда… она остановила обвал ровно в нескольких ладонях от лица Рига. Сделай он шаг вперед — и уперся бы в стену из камней.

Светлый поднял руку и поднес ее к щиту. Осторожно прикоснулся, словно не веря в случившееся.

— Крис, у нас получилось, получилось! — Он с совершенно сумасшедшим видом обернулся ко мне.

Наверное, именно такое выражение лица бывает у осужденного на казнь, когда над его шеей палач уже занес топор, и тут герольд зачитал приказ о помиловании. Но Риг, увидев меня в позе сломанной куклы, осекся.

Он вмиг оказался рядом.

— Что с тобой? Где болит? Крис, Крис…

Его лицо побелело, он стал лихорадочно ощупывать меня, силясь понять, что случилось.

— Риг, — я сама удивилась, как сипло прозвучал мой голос, — со мной все в порядке… Ну, насколько может быть в порядке после того, как мы едва не погибли.

Сказала и только тут поняла, что произошло. Мозг наконец осознал случившееся. А еще то, что Риг дважды спас мою жизнь.

Меня затрясло от запоздалого страха. Захотелось обнять светлого, почувствовать, что он жив. Что я жива. Я потянулась к нему, прижалась как можно ближе.

Его руки. Такие знакомые, родные, крепко обняли. А потом наши губы сами нашли друг друга. Я чувствовала их вкус. Сильные руки скользили по моему телу. Прикосновения, которые обещали, манили, заставляли потерять разум. Мое тело откликалось на них, изнывая от желания.

— Крис, я не железный, — услышала то ли сдавленный стон, то ли мольбу.

— Не нужно быть железным, будь просто живым, — прошептала я.

Мои слова словно прорвали плотину. А дальше был шторм. Буря, которая сметает все. Мы были волнами, что ударяются о скалы, огнем, который плавит камни. Не оставляя шансов на отступление ни себе, ни другому. Моя рубашка, его куртка, ремень, со звоном упавший куда-то, — ничего этого мы не замечали. Казалось, что оторвись мы друг от друга на миг — и умрем. Что нас раздавит тяжестью посильнее, чем крошево обвала.

Мы не целовались, мы клеймили губами и прикосновениями, забирались под кожу, проникали в кровь, дышали друг другом. Казалось, внутри меня кто-то незримый выжигает его имя, а на его душе — мое.

Я хотела Рига. Чувствовать его. Ощущать. Открываться ему навстречу.

Его руки скользили по моей обнаженной груди, животу, бедрам. Я откинула голову, подставляя шею, выгибаясь навстречу этим ласкам.

Из моей груди вырвался вскрик, когда Риг вторгся. Тело светлого напряглось, а в глазах, полных желания, мелькнуло недоумение.

— Я твой первый мужчина? — Слова дались ему с трудом, дыхание прерывалось, словно горло отвыкло от иных звуков, кроме рыка.

Я нашла в себе силы лишь кивнуть.

— И я сделаю все, чтобы стать для тебя единственным, — прошептал светлый, прокладывая дорожку из поцелуев от моей шеи к животу и ниже.

Все изменилось. Не было больше сметающей страсти, была нежность. Его губы, язык сводили меня с ума, заставляя забыть, где я и кто. Мое тело горело, требовало. Спазмы удовольствия прокатывались волнами по всему позвоночнику, заставляя выгибаться.

Я стонала, отдаваясь Ригу без остатка. Его темные волосы на моей груди, когда он целовал ложбинку между ключиц, его запах, терпкий, дурманящий почище любого вина.

— Риг… — Его имя сорвалось с моих губ. Неосознанно, со стоном наслаждения.

А поцелуи становились все откровеннее, спускаясь все ниже. Грудь. Живот. Бедра. Дразня, заставляя открыться, отдаться.

Риг брал меня осторожно, умело. А я подавалась ему навстречу, цепляясь за его плечи, спину, оставляя свои отметины. Он вторгся в меня. Не спеша. Изощренная пытка, когда удовольствие смешивается с болью. И ты хочешь еще и еще.

Я чувствовала, что Риг сдерживается, словно сквозь жаркий туман видела, как обозначились мышцы на его шее, ощущала, как опаляет жар сбивающегося дыхания. Он медленно погружался в меня, не переставая целовать. А я чувствовала стук его сердца, его сдерживаемую мощь и силу.

— Моя, Крис, ты моя, а я твой…

Это были последние внятные слова. А дальше — лишь танец наших тел, лишь рваные вдохи и выдохи, когда нет сил сдержать стон. Друг другу отвечали не наши тела — наши души. Казалось, еще немного — и я умру. От ощущений, от ласк, от Рига, который был во мне.

Ураган сменился штилем. Мы, уставшие, пьяные счастьем, дышали друг другом.

— Крис, — шепот Рига щекотал влажную шею, — знаешь, чего я больше всего хочу? Сейчас. Всегда.

— М-м-м? — Я зажмурилась, словно сытая кошка.

— Касаться. Касаться тебя.

Я открыла глаза, прищурилась. Впервые мне было так хорошо. Спокойно. Посреди хаоса вокруг. В пещере, куда вход завален камнями. Я не знала, что с нами будет не то что завтра, а даже через удар колокола. Но… будь что будет. Пока мы живы и честны. С собой. Друг с другом.

Я взглянула на того, в кого влюбилась помимо собственной воли. Признаться, порою у меня чесались руки, чтобы его придушить. Риг — типичный диктатор, узурпатор на полставки, казначей, берегущий свое злато. Этот светлый, если ему было нужно, мог убедить кого угодно в чем угодно. Даже в том, что драконье дыхание отлично лечит ревматизм, если оплачено полновесным мешочком золота. А еще он скрытый ревнивец. Внешне мог быть невозмутимым, но если рявкнет — дрожат не только стены, но и горы, букеты, подаренные мне другими, тут же вянут и вообще самоликвидируются.

— Риг… — Я провела пальцем по его скуле, очерчивая ее. — Ты мне дорог. Очень дорог.

— Крис, — с какой-то затаенной мольбой произнес он, посмотрев мне прямо в глаза. — Ты любишь меня? Вот такого… Бедняка, у которого нет ни гроша в кармане?

Вопрос меня насторожил и отчасти даже обидел: да за кого он меня принимает? Если бы я не любила его, то ничего бы между нами не было.

— Да, чокнутый светлый, да, — ответила я со злостью. — Люблю тебя, паразита, который мог подумать, что я, Крисро Кархец, стала бы делить постель с кем-то по расчету!

Выпалила, и тут мой взгляд упал на камни, на разбросанную одежду… М-да, с постелью я слегка погорячилась.

— Прости, я хотел знать, не сожалеешь ли ты о том, что произошло. Вдруг уже считаешь, что я воспользовался ситуацией, тобой…

— Сожалею, — сквозь сжатые зубы прошипела я. — Сожалею, что на ум сейчас не приходит заклинание, которым бы могла засветить в тебя, чтобы не убить.

Но я все же дернулась. Риг тут же перехватил мою руку. Еще и навалился сверху для надежности.

— А вот теперь, когда я узнал твое настоящее имя…

Его слова заставили меня прикусить язык. Это же надо было так забыться, чтобы озвучить фамилию отца! Но светлый, казалось, этого не заметил. Он улыбался, словно только что одержал важную для него победу.

— Так вот, Крис. Я только что поступил ужасно подло и отвратительно… В лучших традициях негодяев. Воспользовался твоей доверчивостью и лишил невинности…

Уже поняв, куда клонит Риг, я попыталась выскользнуть из-под него. Сволочь! Значит, все это было лишь игрой? Надеюсь, хотя бы не спором: кто первым окажется в постели с пожирательницей?

— Поэтому теперь я просто обязан на тебе жениться, — между тем закончил он.

Только тут до меня дошло, что он отплатил мне той же монетой, дразня.

— Крисро Кархец, самая несносная темная из всех, кого я знаю, ты выйдешь за меня замуж? — почти официальным тоном вопросил Риг. Почти, потому как при этом пытался удержать злую до крайности меня, пытавшуюся его покалечить.

— Что? — ошалело переспросила я, меньше всего ожидая подобного от Рига.

Мы оба были кадетами военной академии. Нам нельзя было сочетаться узами брака до сорока лет, а этот псих…

— Ты станешь моей женой? — повторил Риг и тихо простонал: — Как же это, оказывается, сложно — делать предложение…

— Может, потому что обстановка слегка не располагает. Да и поза. Я считала, что когда предлагают прогуляться к алтарю, то юноша стоит на колене и протягивает брачный браслет…

— Боюсь, что если я встану на колено, то ты не будешь взирать на меня, ожидая, пока я тебе что-то там протяну, а огреешь меня по макушке.

— Как хорошо, оказывается, ты меня знаешь… — фыркнула я.

Риг самодовольно улыбнулся.

— Знаю. А еще я знаю, что тебе нужен психически здоровый муж, а не оглушенный камнем полоумный…

— То есть отказаться вообще не вариант, — осведомилась я, оценив намек.

— Я из тех, кто любит побыть один. Но если я нацелился на брачные узы, то все. Тебе придется смириться: как бы то ни было, но тебя твое счастье в моем лице утащит к алтарю. Сопротивление в этом случае бесполезно. Даже если ты будешь упираться ногами и руками, а в храме кричать «нет!», я все равно не мытьем, так катаньем добьюсь своего.

— Ты сумасшедший. Нас не поженит ни один храмовник, ни один градоначальник… Но знаешь, я согласна. Хотя бы ради того, чтобы трепать тебе нервы на законных основаниях всю жизнь, сколько бы ее у нас ни осталось.

Последнее уточнение было весьма актуально, если учесть, что выбраться отсюда живыми у нас шансов практически не было. Даже магией расчищать завал, длина которого была две дюжины полетов стрел, будут пару седмиц. Мы же без еды, воды и воздуха навряд ли протянем столько.

Пока я была занята мрачными перспективами будущего, Риг, скатившись с меня, поднял свои валяющиеся чуть поодаль штаны и достал из кармана два браслета. Протянул мне один из них. Я приняла чуть дрогнувшей рукой.

В сумраке пещеры, который рассеивало лишь свечение заклинания щита, что сдерживал лавину обломков, мелкие драгоценные камушки украшения скупо сияли. Но все равно я поняла, это браслет из тех древних реликвий, которые блестят редко, не напоказ.

— Я знаю, что закон запрещает кадетам вступать в брак, поэтому я, Ригнар, урожденный Аро, перед четырьмя стихиями клянусь, что буду любить тебя всегда. Я обещаю это от всего сердца. Отныне и до конца моих дней все мои мысли о тебе, все мои сны — о тебе. Я могу жить лишь с тобой или не жить вовсе. Я навеки твой, Крис.

Я сглотнула. Откровенность могла мне стоить жизни, но все же я не могла принять клятвы, не сказав кое о чем важном.

— Риг… Я должна признаться… — Я прикрыла глаза, собираясь с духом.

Светлый напрягся, что-то почувствовав.

— Риг, я дочь беглого преступника. Мой отец — светлый запечатанный маг, осужденный на каторгу в рудниках. У его детей вплоть до седьмого колена должна быть заперта магия. Но моя темная мета оказалась сильнее. Она просто сожгла печать. Теперь за мной охотится инквизиция. И я верну тебе клятву, если ты посчитаешь, что… — Мой голос все же сорвался, и я не договорила.

Но светлый все понял, упрямо сжал губы:

— Крис, мне не важно, кто твой отец: священник или беглый каторжник. Я люблю тебя, потому что это ты.

По моей щеке скатилась слеза. Одинокая. Я закусила губу. Я ему нужна. Даже такая. С приданым в виде цепных псов инквизиции на хвосте, с сомнительным прошлым.

— Ригнар, урожденный Аро, я, Крисро, дочь Меченого Ви, Вицлава Кархеца, беру тебя в свои спутники от этого мига и до конца своих дней. Клянусь, что буду любить тебя всегда… — Я произнесла свою часть традиционной клятвы эльфов.

Я уже догадалась, почему он выбрал именно ее: браслет, что он протянул мне, был тоже эльфийской работы.

— Застегни его на моей руке, — тихо произнес Риг, подставляя свое запястье.

Я осторожно, словно не веря в происходящее, надела браслет на руку светлого. И едва застегнула украшение, как оно тут же впиталось в кожу.

— Браслет проступит брачной татуировкой, едва на твоем запястье замкнется подобный.

Я протянула свою руку, чтобы и Риг застегнул браслет на мне. Но он развернул мою ладонь и вложил в нее украшение.

— Крис, ты застегнешь его через двадцать лет, когда истечет срок твоей присяги на артефакте Мрака.

Он не сказал: «Если я к тому времени еще буду жив», — но эту фразу легко было угадать. Все же этот несносный псих нашел лазейку. Он таки женился на мне. Правда, я не совсем была его женой, скорее невестой, которая еще может разорвать помолвку, в то время как Риг уже был связан брачной клятвой.

— Какой же ты…

— Благородный? — подсказал Риг, усмехнувшись.

— Да, очень… — Я не смогла не согласиться со светлым, хотя собиралась сказать совершенно иное.

— Крис, я, кажется, тебе тоже должен признаться. Правда, я расчетливо выждал, когда ты проникнешься моим поступком и тебе захочется убить меня не столь сильно…

— И-и-и? — Я подалась вперед, руки сжались в кулаки, ногти непроизвольно врезались в кожу.

— В общем, я не бедняк. На гонках я сколотил приличное состояние. А еще я сын аристократа. Бастард одного из влиятельнейших людей империи. И хотя от богатств отца я отказался, но мое имя вписано в боковую ветвь его родового древа.

— Что?!

Я была готова к какому угодно признанию: что у Рига есть внебрачный сын, что он ограбил главного храмовника империи, что он шпионит на эльфов…

— Я говорю, если ты рассчитывала, что со мной будешь жить в бедности и считать последние медьки, то мне придется тебя разочаровать…

— Значит, все это время ты врал? — уточнила я.

— Нет. Всего лишь недоговаривал. Я действительно сбежал от отца, действительно наперекор ему поступил в академию.

— Ригнар Аро, что ты еще «недоговорил»? — Я зябко передернула плечами, вдруг резко почувствовав, какой вокруг холод.

Риг заметил этот жест и без слов потянулся за моей рубашкой.

— Крис, я отвечу тебе на все вопросы, но сначала давай я тебя одену…

И столько провокации было в этой его, казалось бы, невинной фразе.

Впрочем, словами дело не ограничилось. Я никогда и подумать не могла, что соблазнять можно не раздевая, а как раз наоборот. Прикосновения, взгляды, жесты — в каждом из них было столько заботы и… сдерживаемого желания.

Потому облачилась я в рекордные сроки. Опасаясь больше себя, чем Рига. Браслет спрятала в потайной карман куртки: теперь для меня это была самая большая ценность.

— Ну что. Теперь я готова к подвигам.

Я усмехнулась, смахнув невидимую пылинку с плеча. Даже нос задрала вверх. Осталось только поднять над головой воображаемый меч и крикнуть: «В атаку!» Но тут я почувствовала, как лица коснулся сквозняк. Едва ощутимый, но все же.

— Так… Риг, кажется, твоя исповедь откладывается, — азартно произнесла я, двинувшись навстречу колебанию воздуха.

— Ты решила открыть проход в бездну? — как само собой разумеющееся спросил светлый.

Я едва не споткнулась от такого очевидного предположения. Мое знакомство с мраком было коротким и весьма прибыльным: я заполучила Кару, а вместе с ней смертельную ненависть ее отца. Подозреваю, что и взбесившийся гребневик — тоже один из приветов тьмы, адресованный лично мне. Посему возвращаться туда, откуда в прошлый раз я еле унесла ноги, не хотелось. Но другого выхода не было.

— Уже да, решила, — меняя план, согласилась я, припоминая, как должна выглядеть пентаграмма переноса.

Спустя некоторое время на полу красовалась корявая пятиконечная звезда, вписанная в круг. Риг скептически осмотрел мою напольную живопись, но смолчал. Очень выразительно смолчал. В общем, лучше бы высказался.

— Прошу. — Я театральным жестом указала на свое творчество.

Светлый с сомнением шагнул и потоптался в центре рисунка. Я шагнула следом. Постаралась как можно плотнее прижаться спиной к груди Рига. Звездочка получилась, прямо скажем, небольшой, только бы нам поместиться.

Вдох. Сосредоточиться и на одном выдохе произнести заклинание. Но уже с первых мгновений что-то пошло не так. Мы еще не начали проваливаться, как вокруг заклубился не мрак, а сама госпожа Смерть, казалось, решила исполнить свой погребальный танец.

Огромная узловатая лапа, увенчанная острыми когтями, мазнула в какой-то ладони от моего плеча. Не поймала, но тут же по боку хлестнул чей-то то ли хвост, то ли щупальце. В месте удара тело обожгло болью.

— Назад! — крикнул Риг, вскинув руку и ставя передо мной щит.

Я сбилась на полуслове. Перед глазами так и стояла схема переноса с направляющими векторами. Развернуть. Влить пять единиц силы. Представить точку отправки — заваленную обвалом пещеру.

Вывалились из пентаграммы за миг до того, как какая-то тварь бездны бросилась прямо на нас. Или…

Все же не успели. Волна воздуха от схлопнувшегося прохода в бездну отбросила нас к стене, но тварь все же успела пройти следом за нами. Она была небольшая по меркам порубежников — всего-то в холке по пояс мне, и не из самых опасных. Вот только одно «но»: мы были в каменном мешке, длина которого — не больше дюжины локтей.

Риг выругался, создавая одной рукой атакующий аркан, вторую — держа наготове.

— Крис, прикройся щитом, пока я ее не убью.

Смелое заявление. Даже для порубежника. Да, очень смелое. И самонадеянное.

Тварь оскалилась, вторя моим мыслям. Больше всего она была похожа на ящерицу-переростка. Чешуйчатое тело с ноздреватыми наростами по бокам и внушительным гребнем вдоль всего хребта. Сильный хвост со своеобразной булавой на конце. Плоская тупая морда и широкая пасть с двумя рядами зубов-шил.

Запоздало припомнила, что уже видела такую в учебнике по бестиологии: вейри. Класс опасности второй. Основной способ атаки: ядовитые иглы, спрятанные в «кратерах», что идут линиями вдоль тела. Добивает жертву ударом хвоста.

Риг атаковал первым, сумев забросить на шею твари аркан. Та ответила молниеносно — выпустив залп ядовитых игл. Я не успела предупреждающе крикнуть, как светлый уже выставил щит. Острые тонкие шипы увязли в нем, как в киселе.

— Ее душить бесполезно, — все же крикнула я, — она без воздуха два удара колокола спокойно прожить может!

— Знаю, — пропыхтел Риг, удерживая аркан. — А еще она крайне подвижна и может легко лазить по потолку. Мне нужно, чтобы она хотя бы немного постояла на месте, чтобы я в нее…

Договорить он не успел. Тварь рванула. Увы, по массе зверюга явно опережала светлого: ее невысокий рост компенсировали длина и ширина. А весила наверняка как бык-трехлетка.

А еще я поняла, что в гениальном плане светлого есть здоровенная дыра: одной рукой он держал зверюгу, второй — щит. Кастовать третье заклинание ему было попросту нечем. Из доступных вариантов атаки монстра был только «забодать».

Зато у меня такая возможность была. Заклинаний убиения тварей я пока знала не так много, да и перебирать их времени особо не было, а вот слегка опустить щит, что держал обвал…

Едва я чуть ослабила заслон, как один из обломков вырвался, перевалив через край магической преграды, и убил тварь самым прозаическим образом: размозжив ей башку. Правда, я узнала об этом чуть позже. А пока была занята более важным делом: нужно было вновь поднять щит, чтобы нас самих не завалило.

Когда все закончилось и я оглядела поле боя… Впрочем, поле — слишком громко сказано. Скорее, клетка… Так вот, все стены были утыканы иглами (а ведь мы были в каменном мешке, а не в деревянном срубе!) и расписаны пятнами сизой слизи, что заменяла вейри кровь.

В защитном контуре, которым прикрылась сама, пока Риг удерживал зверюгу, тоже застряло несколько ядовитых подарков. Убрала его, и иглы тут же осыпались к ногам. А затем поспешила к Ригу. Он стоял бледный, прислонившись к стене, держась за бок.

Догадка, что его все же задело, стегнула как плетью. Я подбежала к светлому, лихорадочно пытаясь понять: как?

— Риг… — Мои губы онемели, и наружу вырвался сдавленный сип.

Только спустя миг я сообразила, что в боку светлого нет шипа. У него был серьезный ожог. Словно подтверждая мою догадку, Риг сквозь зубы, произнес:

— Когда мы начали погружаться, одна их тварей задела меня огненным хвостом. Ничего… Сейчас наложу замораживающее заклинание. — Его слова не расходились с делом. Несколько вздохов, и светлый уже смог говорить, не корчась от боли.

А я все смотрела на запекшуюся корку крови: удар прожег и черную кожаную куртку, и рубашку насквозь.

— Удар поверхностный. Содрал много, но вглубь не ушел. Тебя не задело?

Я вспомнила, что вроде бы при погружении что-то ударило, но, судя по тому, что сейчас в том месте лишь саднило, — ничего страшного.

— Нет, — почти не солгала я, украдкой глянув на свою куртку: на ней была внушительная подпалина, но не более.

— Врушка, — по-доброму усмехнулся Риг и, вслед за мной осмотрев погром, выдал: — Так понимаю, в бездну нам соваться не стоит. Правда, я впервые слышу, чтобы она так активно и горячо встречала темного…

— Просто у меня с ней особые счеты.

— Это какие же? — заинтересовался светлый.

— Я украла оттуда демонессу. Случайно.

— Что? — Кажется, Риг даже забыл, как его зовут. — Крис, можно нечаянно книгу с полки уронить или забыть о ерунде… Но случайно украсть высшего из мрака?!

И что? Зато в свое воображаемое резюме контрабандистки можно смело вписать: «практикую кражу демонов». Наверняка это повысит мой профессиональный уровень в глазах потенциальных клиентов.

Вот только сейчас в глазах не потенциального, а вполне реального мужа моя оценка по шкале «хорошая жена» спешно опускалась, стремясь не просто к нулю, а к минус бесконечности.

— Крис, что ты еще о себе не рассказала? — проникновенно вопросил светлый.

— Вот теперь точно все, — честно заверила я.

— И почему меня терзают смутные сомнения?

— Не знаю, что тебя там терзает, но если рану не перевязать, то вскоре тебя будет мучить и кое-что другое. Заклинание заморозки не вечно.

— Как закончится, я его обновлю, — упрямо возразил Риг.

— Лучше бы лечебное запустил! — проворчала я. Как оказалось, мне не чужда сварливость.

— Заклинание регенерации сжирает почти все ресурсы мага, — нравоучительно напомнил светлый.

— Как будто у тебя тут одного резерв десятка. Активируй.

Риг с видом «хуже быть все равно не может» начал чертить на своей коже руну жизни. Она впиталась в его тело, напоследок слабо вспыхнув.

— Поздравляю, ближайшие сутки я — обычный человек, — недовольно буркнул маг и тут же скривился.

— Что? — испугалась я.

— Ожог чесаться начал, — выдал светлый таким обиженным тоном, словно это я лично щекотала его бок.

Я выдохнула с облегчением.

— Пусть ты обычный человек без магии и с лишаем… — начала я.

— Это рана так заживает, — тут же перебил Риг.

— С заживающим лишаем, — согласилась я. — Но главное, что живой. А скоро будешь и здоровым.

— Вот только долго ли? Мы здесь без воды, еды, а вскоре останемся и без воздуха…

И тут я вспомнила, что до того, как Риг заговорил о проходе через бездну, я чувствовала движение воздуха.