Всякий день начинается с утра. Но какое же оно прекрасное, когда ты знаешь, что сегодня последний день практики, впереди две недели отдыха и уже после новый учебный год в любимой школе! И я снова увижу своего любимого Эсканиэля! Как же моё сердце по нему истосковалось! Я потянулась и обняла подушку, пряча в ней запредельную улыбку.

Улыбка не покинула меня даже во время чистки зубов. Чистя тонкой зубной нитью клыки, я успевала напевать какой-то веселый мотивчик. Последний день ненавистной практики — это повод!

Рунная магия имеет широкий спектр действия, применяться может практически везде, только все зависит от уровня дара рунного мага. Хоть магом я была и сильным, но запросы на второкурсников и третьекурсников были слишком малы. Категорию нашей магии остерегались, так как руны — штука весьма непредсказуемая, и их нужно уметь контролировать всегда. В одной из заявок на практику значилась поездка к троллям, им необходима была помощь рунного мага на кладбище (что, кстати говоря, в настоящее время было одним из мест нашей работы). В общем, обычный штатный маг у них долго не задерживался. Троллей не любили и боялись многие расы по одной причине: тролли ненавидели и презирали представителей других народностей. Что послужило причиной такой неприязни, сказать точно не могу, но, прожив с ними месяц, могу предположить, что это защитный механизм. Вот если тебя не любят и боятся, что ты будешь чувствовать? Ненависть. Либо к себе, либо к остальным. Тролли целесообразно выбрали второе.

А если кого-то боятся почти так же, как и тебя, что ты будешь чувствовать к этому существу? Логично. Сострадание и симпатию. Вот именно поэтому тролли согласились на мою кандидатуру в качестве временного штатного мага, ведь я — вампир. Нас хоть и любят (вампирское очарование, слышали?), но остерегаются. Именно поэтому тролли с нами солидарны.

Нацепив коричневые кожаные штаны, сшитые на заказ, красную свободную сорочку, подпоясанную под грудью черным корсетом, и высокие сапоги, я посмотрела на песочные часы. Их конструкция была довольно интересна: переворачивались они каждый час, причем при каждом повороте опрокидывался один железный шарик, стекающий по ободку на дно. Количество шариков — количество часов, как только его предел достигает двенадцати, срабатывает переворачивающий механизм, и отсчет начинается сначала. Сейчас шариков было семь, и половина песка уже опустилась.

— Айонела, поторопись! — воскликнули за дверью, и я только что глаза к потолку не закатила.

А где же «госпожа маг» или «госпожа Айонела»?! Я даже не прошу к себе обращения по титулу, лишь обычную формальность! А потом тролли удивляются, за что их не любят? А кому понравится такое фривольное обращение от обычного смотрителя кладбища?

— Уже спускаюсь, господин Форхронд, — ответила я, выходя из комнаты и запирая последнюю на ключ.

Хвала богам, они наградили нас знанием международного, хотя у каждой расы был еще и свой язык. Самым сложным по произношению был троллий, но самые красивые и певучие — эльфийский и вампирский. Только у людей не было своего языка, разве что к ним можно причислить международный. Вообще, люди самая странная и обычная раса. Они ничем не выделяются и равными среди них другим расам можно считать только магов.

Спускаясь по лестнице, я успела отметить, что в зале народа нет. День обещал быть спокойным. В этой троллей глубинке у меня и день не прошел легко, видимо, бывший штатный маг был человеком. Больно уж неответственно он к своей работе подходил! Столько развороченных могил, на которые следовало нанести комбинацию погребальных рун, столько приведений, отправление за грань которых лишь некромантам и гроша ломанного не стоит, а для рунного мага это довольно тяжелая работа. А я всего лишь третий курс окончила, силы еще не развиты до конца, запас энергии лимитирован, но кто меня спрашивать будет, чего я умею, а чего нет? Поставлена задача — извольте выполнять.

— Айонела, ты очень долго, — нахмурился смотритель, недовольно покачав головой.

Недовольным он был всегда. Вообще, тролли относились к той расе, от которых положительные эмоции можно получить в особых случаях: при близком родстве или при взаимной симпатии. Ни под один из трех случаев сегодняшняя встреча не подходила.

— А есть причины, по которым задержка нежелательна? — фыркнула я, хотя постаралась сохранить на лице участие.

Вообще-то, проспала я всего лишь на полчаса. Зато завтрак на столе успел остыть. Жена Форхронда была женщиной деловой, абы кому кашу подогревать бы не стала. Вот и мне не стала.

— Есть, — кивнул мужчина, с каким-то маниакальным удовольствием проследив за моей реакцией. Я растерялась, но молчаливо предоставила возможность троллю продолжить свою мысль. — Заходил Ниффельстейм, сказал, что тебя ждут в здании собраний. Случилось что-то с одним из деревьев.

Деревьев? Неужели? А вот это уже ближе к моей специальности. Применение рун имеет широкий спектр действия. Сдвинуть камень мы, конечно, не способны, как универсалы или стихийники, а вот узнать причину неплодородия — это добро пожаловать. А там уже и решить проблему как-то можно, если знания есть.

Если честно, то работа с кладбищем меня так замучила, что я буквально сорвалась с места, выскочив на улицу. Господин Форхронд крикнул что-то вслед, кажется, напомнил о завтраке, но я его проигнорировала. И так порядком набрала веса, ведь порции тут лошадиные, что не удивительно. Вы видели взрослого тролля? Ростом метра два с половиной-три, кулаками-бочонками, такой ударит и не заметит. В первый день в Хоршлоте мне было неуютно. Всё просто огромное, включая жителей. Я почувствовала себя гномом (кстати, лучшие рунные маги рождались именно у них), осталось только бороду отрастить и пополнеть. С последней миссией за этот месяц я справилась достойно.

— Госпожа маг, — поклонился знакомый вежливый тролль, и я одарила его лучезарной улыбкой, поздоровавшись и направившись дальше вдоль широкого тротуара.

Кожа у местных зеленая, у детей она гладкая, как и у женщин, но вот мужчины во время взросления приобретают кожные наросты, похожие на бородавки. Чем старше тролль, тем больше у него этой «красоты», так что тут возраст измеряется вовсе не морщинами. Вампиры, конечно, тоже не старели в людском понимании, но наша кожа утончалась и синела, пока вампир не решал уйти за Грань. За Грань уходят и эльфы, но те, скорее, по зову природы, уж больно они с ней связаны.

Широкие улицы и огромные дома больше не вызывали неприязнь, а огромные деревья, уходящие кроной высоко в небо и не пропускающие своей листвой подавляющую часть света, действительно, стали казаться прекрасными. Тролли не любили свет, от него их кожа становилась каменной, терялась чувствительность и нарушалась координация. Естественно, ходить постоянно в плаще по просторам родных земель никто не пожелает, поэтому они сотни лет создают свои города. Сначала на определенную местность рассаживают саженцы Вечных деревьев, после чего в течение нескольких веков заботятся о них, взращивают. И когда стволы достигают в высоту пятидесяти метров, под ними строят город. В Хоршлоте было тридцать пять таких деревьев, сплетенные кроны которых обеспечивали тень, и потеря хотя бы одного означала незаселённость целого района. Это на территории других рас тролли могли жить с зашторенными окнами и ходить только в плащах, на своей земле они предпочитали открытость и свободу. А крона дерева, действительно, защищала от света землю в несколько сотен кубометров.

Собственно, к слабому дневному освещению я привыкла, тут выбора у меня не было, а вот к наглым троллям, которые не рассчитывают силу и при встрече хлопают по плечу — нет. Так случилось и сейчас. Стоило мне только вбежать в здание собраний, как меня наградил своим фирменным приветствием Триффельхейм, напоследок еще и подняв над полом, обнимая.

— Айонела, какая же ты мелкая! Когда же тебя станет много?! — пробасил этот детина, не желая отпускать меня на пол.

— Триф, я, конечно, все понимаю, ты рад меня видеть, но мне дышать хочется, — пропыхтела, упираясь ручками в мощную грудь, прикрытую жилеткой.

Парень отпустил меня, подмигнув. Он был здоровый и крепкий, и еще я знала, что тут за ним табунами девушки бегают. К тому же он маг, в Королевской Академии обучается, а туда просто так не берут. Либо по очень большому таланту, либо по крупной протекции. И тот, и тот случай говорили о том, что передо мной завидный жених.

Гадость какая, как же я не люблю это слово «жених»!

— Ты чего поморщилась? Видеть не рада? — нахмурился знакомый, и я отмахнулась.

— Что ты! Тебя я рада видеть всегда, просто некстати кое-что вспомнила. А ты чего здесь?

— Отец вызвал, думал, может, я что-нибудь смогу сделать. А что я могу сделать? Я хоть и универсал, но ты же знаешь, что именно живая и мертвая материи нам не подвластны. Нам бы камушек сдвинуть, заклинанием убить, а так — мы бессильны.

Вот за что люблю этого тролля, так за отсутствие спесивости. Он всегда рассуждал здраво, не задирал нос, и это при том, что приходился главе города сыном.

— Тогда проводи меня к своему отцу, говорят, что с утра он самолично ко мне заходил, — вещала я, направившись внутрь здания.

Охранник лишь бросил на меня взгляд, но ничего не сказал. Конечно, если бы рядом со мной не было Триффельхейма, то документы бы проверил, но рядом с этим троллем мне все двери открыты. Познакомились мы около двух недель назад, когда он с практики приехал. Окончил уже шестой курс, но грызли гранит науки универсалы семь лет, да и временные рамки обучения у Королевской Академии были другие, и учебный год у них начинался уже через два дня.

— Мы вместе заходили к тебе по пути сюда, когда возвращались из того района, к сожалению, мои силы ничем не могли помочь, как надеялся отец. Хотели разбудить, но Форхронд сказал, что это опасно, — кривая усмешка появилась на лице тролля, и он подмигнул мне.

Я потупила взгляд, присвистнув. Ну что я могу сказать? Причины опасаться у смотрителя были, но чтобы прям бояться меня… Просто один раз (очередной) выпала неудачная возможность проработать всю ночь на кладбище, поэтому пришла я в свою комнату в доме Форхронда вымученная и первостепенными желаниями были душ и кровать. С первым проблем не возникло, а вот со вторым… Стоило мне только прислонить голову к подушке, как ровно в семь утра на пороге обозначился известный мне тролль. Он пропел, что появился заказ и возможность заработать. Причем возможность появилась вовсе не у меня, а у смотрителя. Благодаря вспыльчивому характеру я наложила на его руку нулевую руну, двадцать седьмую, которая добавлялась только для стационарности процесса, и пригрозила, мол, активирую, если еще раз с утра потревожит. И, кажется, я добавила какое-то несуществующее значение этой руне, вроде, знак смерти, точно сказать не могу, в запале все это дело происходило. Зато господин Форхронд с тех пор, как шелковый. Конечно, обратиться для выведения руны не к кому, а я обещала снять её, как только уеду. Так вот почему он сегодня позаботился о том, чтобы я позавтракала! Настроение не хотел портить!

— Знаешь, — продолжил Триф, уверенным шагом пересекая коридор, — а ведь раньше он ничего не боялся, именно поэтому стал смотрителем кладбища после отставки.

Мы переглянулись и рассмеялись. Его слова я всерьез не восприняла, так как знала, что чин у Форхронда был маленький, то есть, может, в отношении мертвых он был и бесстрашный, но в отношении живых эта политика не распространялась.

Наконец, мы подошли к нужной двери, Триффельхейм потянул за кнокер и постучал им несколько раз, после чего осмелился войти. В это же мгновение над нашими головами пролетел почтовый голубь, и еще несколько его собратьев восседали на подставках для птиц, дожидаясь своей очереди. Факс-маг только и успевал выдавать рулоны бумаги с надписями, а отец моего провожатого пытался справиться со всем этим безобразием, отправляя с другой стороны факс-мага сообщения адресатам. Наконец, его взгляд наткнулся на меня и он рывком поднялся, направившись ко мне.

— Госпожа маг, вы-то нам и нужна! Дерево, госпожа рунный маг, дерево пропадает!

В это время в окно ударился голубь, безвольно скатившись вниз. Ниффельстейм поморщился, после чего, увидев моё удивление, пояснил:

— Жители того района замучили меня своими жалобами. Требуют принять скорейшие меры. А у нас раньше такого не было! Первый раз листья опадают!

— Опадают? А что в этом такого? Вечные деревья тоже деревья, они имеют право обновляться. Вместо старых — новые вырастут, — пожала плечами я, но мужчина не спешил отвечать мне согласием.

— Нет, вы не понимаете, госпожа рунный маг. С наших деревьев листья опадают, предварительно уступив место новым почкам. Но сейчас там настоящий листопад! Солнце жжет неимоверно, сегодня детей со школы распустили!

— Не переживайте. Триффельхейм знает, где находится это дерево? — мужчины переглянулись и слажено кивнули, — тогда он меня туда и проводит. А там, на месте, решим, стоит ли разводить панику.

Мой настрой главе города определенно не понравился, но спорить он не решился. Видимо, до последнего надеялся на сына. Вместе с Трифом мы вышли на улицу, направившись к больному дереву. Находилось оно в нескольких районах отсюда, не так далеко от центра, что тоже может стать проблемой. Пробоина в середине города? Навряд ли жители это оценят, а на взращивание нового дерева потребуется время. Хотя, может, полог какой-нибудь удастся натянуть, но я даже не представляю, какого размера его ткать придется.

— Ты сможешь помочь? — серьезно спросил Триф.

Дорога была удобной, я даже привыкла передвигаться на своих двоих, не используя лошадей или ящеров. Тролли предпочитали ходить везде самостоятельно. Триффильхейм довольно спокойно относился к моему шагу (всё-таки для такого великана, как он, передвигалась я медленно), а вот другие жители города не были столь лояльны и даже тот же смотритель кладбища несколько раз срывался на мне, называя нерасторопной курицей. Заканчивалось все хвастовством клыками. Если у троллей они больше походили на короткие бивни, то у меня они отращивались длинные и острые.

— Я не могу дать точного ответа, всё-таки я еще не полноценный маг, да и стихией земли не обладаю. Но я постараюсь приложить все силы.

Такой ответ Трифа удовлетворил. В отличие от своего отца он понимал, что маги не всесильны. Ну, или не все маги всесильны.

Льющийся сверху свет я увидела еще издалека. Тролль рядом со мной расправил на плечах плащ и накинул капюшон. Он, опять же в отличие от местных жителей, не был изнеженным и привык находиться в Нейране в плаще. Странно звучит словосочетание «изнеженный тролль», да?

Под ногами зашелестела листва, но непосредственно до ствола оставались еще сотня метров, но вскоре и она оказалась преодолена. Далеко в небе виднелись голые ветви, дерево было в высоту не менее двухсот метров, значит, ему было около тысячи лет, еще молодое. Достав нож, я опустилась на колени и принялась откапывать один из корней. Мне нужна информация, доступ к которой может дать само дерево.

Всего рун было двадцать семь, по шесть на каждую из четырех стихий, одна руна жизни, одна руна смерти и нулевая руна. Обводя их в круги, квадраты и треугольники, от расположения которых зависело многое, мы получаем магию. Круги — это активная фаза, квадраты — пассивная, то есть защита, а вот треугольники — всегда информация. Именно последним рунные маги отличались от всех других и были ценны. К сожалению, студентов к добыче ценных сведений не допускали, поэтому и приходилось возиться в земле или быть подмастерьем у артефактников. Сейчас я использовала руну Зова к природе, обведя её в большой равносторонний треугольник. О да, начертательной геометрии был посвящен весь первый курс, поэтому я могла на глаз нарисовать любую фигуру нужной формы, причем все сойдется вплоть до миллиметра. В этом заключалась основная сложность.

Напитав руну силой, я стала всматриваться в неё. Наконец, контур вспыхнул, пришел в действие, а вокруг послышался шепот. Дерево говорило, что ему плохо. Его грызет что-то изнутри. В корнях. Нахмурившись, я начертила в воздухе руну жизни, обведя её в треугольник, только равнобедренный с широким основанием. Три главных руны требуют большой подпитки, они тяжелые, их следует помещать только в такие орнаменты, даже окружность должна изгибаться под овал. Мои руки искрились от напряжения, а треугольник напитывался силой, обретая зеленые черты.

— В корнях кто-то живет. Кажется, это земляные черви. Они убивают дерево, — наконец, вынесла вердикт я, смотря на Трифа.

— Земляные черви? И почему мы не подумали об этом? — задумчиво проговорил сын главы города, и я вовремя прикусила язычок, чтобы не съязвить.

Действительно, почему они о них не подумали? Может, потому, что на территории троллей, вообще, не проживает никто из подземных жителей? Они их давно искоренили, чтобы обезопасить свои деревья. Но тогда откуда здесь эти твари? Просто так в центре города они появиться не могли, значит, кто-то умышленно их подселил в дерево.

— Айонела, отойди-ка, сейчас вытурим их оттуда.

Ну, я и отошла, на свою беду. Триффельхейм, освободив руки из-под плаща, направил магический поток прямо в корень. Ой дура-ак! И это еще он истинный тролль! Все же знают, что корни деревьев защищены от прямой магии!

Магическим эхом нас отбросило дальше от дерева, я впечаталась в стену высокого дома, как-то неудачно упав на левую руку. Вскрикнув, перекатилась на другой бок, осторожно дотронувшись здоровой рукой до поврежденного запястья. Кажется, вывихнула или сломала. От досады хотелось выть! Мне ведь в Школу завтра, а там Эсканиэль!

— Что за черт?! — закричал тролль, поднимаясь на ноги и уже повернувшись ко мне, спросил, — Айонела, ты в порядке?

— Ты думай, прежде чем на огражденное от прямой магии дерево нападать!

Триффельхейм сделался таким раскаянным-раскаянным, и я, состроив обиженную моську, поднялась на ноги. Рука болела, но дерево-то спасать надо. Иначе мне глава города практику не закроет. Начертив по воздуху над рукой обезволивающую комбинацию рун, которая легла временными татуировками, я уверенно двинулась вперед.

Теперь мне предстоит просто ювелирная работа на грани жизни и смерти в прямом смысле. Сначала мне нужно убить жизнь руной смерти, чтобы земляные черви вылезли на поверхность, и уже потом успеть вновь вдохнуть жизнь противоположной руной, причем действовать придется активной фазой, при помощи кругов. Такие процессы нестационарны, поэтому придется использовать «ноль», что дополнительно усложняет задачу.

Начертив нужную руну, я напитала её. Земля чуть задрожала, корни начали скукоживаться, листопад усилился. Еще чуть-чуть. Они должны выбраться! Если не выберутся, то я, точно, погублю дерево и конец моей практике! Придется вернуться домой и стать домашней кумушкой, как и мечтает отец. Хорошо, что матушка на моей стороне.

— Готовься добить тварей, если они всё же уцелеют, — предупредила я Трифа, и тот кивнул. Маги всегда были готовы к атаке, особенно в моменты, когда работает их коллега.

Наконец, из земли начали вылезать черви. Бросила взгляд на зеленую руну в треугольнике — жизни там не осталось… почти. Рядом уже была начерчена вторая руна жизни, которую осталось обвести в овал, что я и сделала. Погасив «ноль» на первой руне, перевела иссякающий поток силы со «смерти» на «жизнь», подпитав последнюю дополнительно. Листопад прекратился. Корни вновь начали набухать, магия смерти отступила. Дерево под действием целебной руны успокаивалось, пока Триф убивал заклинаниями пятерых огромных червей. Поврежденной рукой тяжело было работать, кажется, обезболивающее теряло свою силу. Убрав «ноль», я погасила руну и отступила. Работа была сделана.

— А ты крутая, — задумчиво проговорил Триф, протянув руку для рукопожатия.

У троллей это была честь. Не став обижать парня, я протянула ему правую руку, подарив улыбку. Дело в том, что рунных магов не очень любят, считают ненужными (на самом деле боятся конкуренции). Действительно, зачем они, когда есть универсалы и стихийники? На крайний случай некроманты и лекари! А рунные — были как-то нежелательны. Но причина опять же была глубже, где-то в подсознании: все боялись знаний, которыми может владеть рунный маг, ведь именно поэтому менталисты обучались отдельно и закрыто, их программа была еще секретней, чем наша. Но в то же время вся магия была связана, ведь артефакты изготавливались только рунными магами.

— А то, — хмыкнула я, и тут же скривилась.

Нужно к лекарю.

— Что с твоей рукой? — обеспокоенно спросил тролль, нахмурившись и сделав шаг навстречу. — Поранилась?

— Эхом приложило, — едко ответила я, и парень стушевался.

— Ох, прости… Я не хотел.

— Понимаю, — вздохнула я, — поэтому ты можешь откупиться походом к лекарю. Его услуги оплачиваешь ты.

Тролль широко улыбнулся и кивнул, а я направилась вдоль улицы, прижимая к себе сломанную руку. Наносить обезболивающие руны не стала, надеялась, что скоро дойдем до лекаря. То, что у Триффильхейма есть на него деньги, я не сомневалась. Сын главы, всё-таки. По совести сказать, я тоже не бедствовала, но вампиры отличались разумной меркантильностью, которая брала преимущество над расчетливыми эльфами, но безбожно проигрывала жадности гномов.

Где проживал достопочтенный старец, которому выпала редкая возможность исцелять людей, я знала, так как уже несколько раз приходилось прибегать к его услугам. Комбинации рун с использованием «жизни» тоже способны исцелять, но живую материю мы будет проходить только на пятом курсе, это самая сложная часть. Четвертый курс полностью будет посвящен артефактике, которая является одной из основных специализаций рунного мага. Я очень любила свои способности, у меня глаза горят всякий раз, когда начинаю магичить.

Я была из знаменитого вампирского рода Риан, поэтому моя судьба была устроена еще с моего рождения. Мне никогда не приходилось ни о чем заботиться, лишь о том, какое платье мне надеть и какой запах зубной нити выбрать. Я еще в пять лет осознала, насколько тяжелую ношу взвалили на мои плечи родители, что приготовила мне судьба, и эта неизбежность создавала вокруг меня золотые прутья, превращая в птицу высокого полета, заключенную в клетку. И выбраться я не могла. Единственной моей возможностью была магия. Её крупицы всегда щедро текли в жилах вампиров, поэтому наш народ ими владел хотя бы на бытовом уровне, особенно дворяне. Но не я. Я оказалась совершенно не способна воспринимать магические потоки, что было для меня ударом. Так хотелось посмотреть мир! Я ведь даже на балу ни разу не была, хотя движения всех танцев тело знало наизусть, не говоря уже о знании таких наук, как этикет, политика, география и прочее.

Все поменялось в шестнадцать лет. Я сидела на уроке истории, слушая наискучнейшие эпические моменты войны светлых эльфов и вампиров много-много веков назад. Мы проигрываем эльфам в скорости и меткости, а ушастые не умеют поднимать умертвия и создавать мороев. А что? Удобно. Эльф упал, а поднимается уже мороем, подчиняющимся на крови верхушке нашей власти. А королевская кровь в доминантном состоянии способна подчинить любого вампира, именно поэтому в нашем королевстве нет всяких грязных интриг и дворцовых переворотов.

Но я отклонилась от темы. Так вот, сидя на наискучнейшем уроке, я выводила в тетради различные рисунки, просто от скуки. И как-то незаметно для самой себя эти символы стали приобретать конкретный смысл, который я понимала. Точнее, мозг понимал, отдельно от меня. Их было двадцать семь. Я словно знала их наизусть, они были частью меня. На самом деле, так и есть. Для каждого мага руны свои, особенные, и знает их лишь носитель. А в академии нас обучают, как правильно их использовать, ведь без геометрических фигур руны несут хаотичный характер, даже если их удастся активировать, результат окажется непредсказуемым. Именно поэтому наша Школа находилась полностью на финансировании королевства Нейран, которому платили особую пошлину все другие государства, и брали в студенты абсолютно всех, кто владел рунной магией, так как неправильное её использование могло привести к глобальным последствиям. Все это я узнала многим позже, когда мама сверкала в меня довольным взглядом и еле сдерживала улыбку, смотря на раскрасневшегося от гнева отца. Конечно, король-то будет недоволен!

Зато моему счастью не было предела. Особенно, когда узнала, что Руническая школа одна и находится далеко от Королевской Академии, в которую мне желательно не попадать. А вот отец желал бы, чтобы руническая магия поменялась на какую угодно, лишь бы училась я в этой Академии. Естественно, выбора не было ни у него, ни даже у нашего правителя, просто так упали карты.

Тем временем мы дошли до госпиталя, в который я вошла уверенным шагом. Со мной даже знахарка поздоровалась, как с давней подругой. Конечно, за этот месяц столько всего произошло, что не сосчитать, сколько жителей я сюда приводила. А что? Тролли суеверные существа, какая хворь выскочит, ко мне идут, мол, дело тяжелое, а там обычная болезнь, которую не только лекарь, но и знахарка вылечить может. Вот и отводила я их сюда самолично, шепотом отчитываясь перед женщиной, что с данным троллем нет ничего серьезного, но сделать вид, что все серьёзно, необходимо, иначе не поверит в лечение.

Перед Трифом женщина почтительно склонила голову, надо же, и троллям известны правила этикета.

— Почему у тебя такое удивленное лицо? — заинтересованно спросил парень, когда мы поднимались по широкой лестнице, по ступенькам которой мне приходилось прыгать.

Что б эти тролльи размеры! Интересно, а как они передвигаются в других королевствах? Наша школа была просторная, но явно не с такими высокими ступеньками, как тут, хотя и тролли у нас не обучались. Эта раса, вообще, была мало восприимчива к магии, у них практикуется шаманизм, но это настолько слабая и непредсказуемая область магии, что считать её таковой кощунство.

— Я думала, что за этот месяц узнала о вас все, но тролли до сих пор продолжают меня удивлять, — улыбнулась я, за что Триф подарил мне ответную клыкастую улыбку.

Запястье ныло, но если его не трогать, то сильной боли не было, только тянущее чувство. Надеюсь, что обычный вывих. Мои выводы подтвердил и лекарь, обезболивший и вправивший сустав, он наложил лечащее заклинание, после которого на запястье надели напульсник, но оно меня больше не тревожило.

— А вас никаким заклинанием не отбрасывало? — задумиво полюбопытствовал лекарь, когда я направилась к выходу.

— Эхом приложило, — спокойно ответила я, обернувшись. — А что?

— Просто странная энергия была, но она даже помогла мне заживить запястье.

— Спасибо, — улыбнулась я, и вновь восстановила первоначальный курс движения.

С усмешкой на губах Триффельхейм оплатил процедуру, после чего даже вызвался проводить меня до дома смотрителя. Его забота была даже приятна. За мной, вообще, никто никогда не ухаживал, кроме магов, но последних я сама от себя отгораживала. Сначала из целесообразности, а потом по причине влюбленности в Эсканиэля. Ох, этот эльф полностью завладел моими мыслями, желаниями и мечтами…

— Даже не знаю, увидимся ли мы еще, — улыбнулся тролль, и я пожала плечами, вздохнув.

— Не знаю, учимся мы в разных заведениях, а напрашиваться сюда на практику я, точно, не буду. Ты же понимаешь, что вы не очень гостеприимный народ, — искренне ответила я, поспешно добавив: — Но с тобой я всегда буду рада встретиться! Может, как-нибудь на выходных найдешь время и проложишь портал до моей Школы?

— Тоже самое могу сказать и тебе. К тому же, моя академия находится в столице Нейрана, там мест красивых много, даже парк большой есть. В нем и троллю не тесно.

Я пожала плечами, не став говорить, что вот туда меня совершенно не тянет. Нисколечко.

— В общем, я возьму у отца адрес твоего факс-мага, так что спишимся. До встречи, Айонела.

— Доброго дня, господин Триффельхейм, — сделав книксен, который выглядел довольно забавно из-за моего облачения, я попрощалась с доброжелательным парнем.

Тролль отсалютировал мне, после чего я вошла в дом. Заметив пополневшие щечки в зеркале, решила, что еды с меня хватит, ограничусь кровушкой. К счастью, вампиры обладали быстрым обменом веществ и регенерацией, поэтому мне будет достаточно трех дней, чтобы сбросить парочку лишних килограммов. С этими мыслями я уверенно направилась в погреб, где специально для меня был запас тягучей жидкости, предположительно когда-то принадлежащей крупному рогатому скоту. Осушив целый стакан, я была поймана в оковы расспросов господина Форхронда, который выпытывал, зачем я понадобилась главе города? Отвечала скупо, решив, что сегодня могу позволить себе некоторую вольность.

После обеда я прогулялась до кладбища, расположенного под тридцать пятым деревом, на границе со светом, недалеко от дома смотрителя. Возможно, солнце было еще одной причиной, по которой я хотела проверить спокойный фон могил. За этот месяц свою работу я выполняла исправно, поэтому непредвиденных приведений или умертвий не возникло.

Уверенно пройдя по кладбищу, я вышла за пределы города, перемахнув через высокий забор, увитый плющом. Спустившись на землю, я вдохнула воздух полной грудью, закрыв глаза и подставив лицо под теплые солнечные лучи. Какое блаженство! В городе троллей из-за вечной тени еще и достаточно прохладно, земля толком не обогревается. Когда-то они подобно гномам жили в горах, но еще много тысяч лет назад жадные низкорослики из-за богатств вытеснили троллей в степи, вот им и пришлось искать убежища. Тогда вследствие скитаний они наткнулись на огромный лес с Вечными деревьями, с тех пор их города и разрастаются в прямом смысле этого слова. Казалось бы, как этих огромных махин, вообще, можно откуда-нибудь выгнать? Тут повлияли два фактора: во-первых, легче согласиться с гномом, чем спорить с ним, а то вследствие спора еще и выяснится, что ты еще и должен ему пожизненно (что, кстати, и случилось); во-вторых, тролли, хоть на вид и мощные неотесанные невежи, в душе довольно мягкие, чтят семью, силу и добродетель. У них и детдомов нет. Хотя последние есть только у людей. Вампиры слишком чтят кровь, чтобы разбрасываться потомками, даже дальними, светлые эльфы слишком правильные, могут в дом и чужого ребенка взять, у темных, вообще, свои правила — если ребенок хилый, то сбросят со скалы, сильный — отдадут в специальный лагерь (можно ли это назвать детдомом?). У гномов опять же меркантильность: если у ребенка нет наследства, то и услужением хлеб отработать может, ну а в случае наследства — станет полноценных членом семьи, правда, денежки его прилично ополовинят.

Еще раз вздохнув, я решила, что пора возвращаться опять на сырое и неприятное кладбище. Мысли грело скорое возвращение домой. По родителям я соскучилась, да и по апартаментам домашним, чего уж скрывать. А потом опять Школа, где будет мой родной Эсканиэль… И в этом году он обязательно обратит на меня внимание! Медлить больше нельзя!

С этими мыслями я вновь полезла на стену, крепко ухватившись за несколько стеблей и уперевшись ногой. Но, сделав рывок, я полетела назад, схваченная за талию сильными руками, причем явно не тролльими. Закричав, я собралась брыкаться, но меня прижали к себе, наклонившись к уху:

— А что это мы делаем? Контрабандисткой пробираемся на территорию троллей?

«Да кому в здравом уме нужно тайком пробираться в этот город?! Тут и так вход свободный! К троллям с плохими мыслями только сумасшедший сунется!» — хотелось выкрикнуть, но внезапно поняла, что голос знакомый. Очень-очень знакомый.

— Драгомир! — закричав, я резко развернулась и уперлась руками в мужскую грудь, но руки парня продолжали лежать на моей талии. — Отпусти немедленно!

Он клыкасто улыбнулся, явно намекая о своих правах. Я насупилась, как бурундук. Мир негромко рассмеялся, но руки с талии не убрал. Он был по-вампирски худощав, но при этом под моими руками я чувствовала крепкие мышцы. Он был притягателен для большинства вампирш: черные волосы и такие же по цвету глаза, будто бы их сама ночь рисовала. Принц ночи, как я его называла с детства.

— Кажется, тебя стало чуть больше, — усмехнулся он и будто умелый лекарь принялся исследоваться мой живот, — хотя не так уж и «чуть-чуть»…

— Драгомир! — сжав кулаки, я уже ими упиралась в грудь принца, но тот даже внимания не обратил, лишь негромко рассмеялся.

Мы несколько секунд мерились взглядами, что была для нас обычная практика. Родители только удивлялись, что же мы не поделили? А вот как с ним можно что-то поделить?! Неотесанный мужлан! Как его, вообще, девушки выносят?! При первой же встрече прямым текстом сказал о том, что я поправилась! Нет бы заметил, как я похорошела за этот год! А он…!

— А что мы здесь делаем, Айонела? — лукаво спросил парень, наклонив голову набок. — М-м?

— Мы? — притворно удивилась я, продолжая упираться и пытаться вырваться из нежелательных объятий, — мы с тобой тут дурью маемся, а вот за стенами меня ждет работа!

Солгала. Работа там никакая не ждет, но оставаться дальше с Миром я не намерена. Кстати, а он-то что тут делает?

— Какая работа? — от мальчишечьего задора на лице не осталось и следа, теперь передо мной стоял серьезный и опасный вампир.

— Практическая! — стало обидно, что он даже не интересовался, где я провожу середину Жаркого периода. — Драгомир, отпусти меня, мне неуютно.

Последние слова он, вообще, пропустил мимо ушей, вместо этого задумчиво посмотрел на достаточно низкую для троллей городскую стену. Когда он такой серьезный и не язвит, им даже полюбоваться можно, вроде даже не эгоистичный и не надменный. Но так только кажется на первый взгляд. Наконец, его взор опустился на меня.

— Мне об этом не докладывали.

— Конечно, ты ведь все новости обо мне получаешь из докладов, сам-то узнать ничего не можешь, — едко ответила я, после чего объятия тут же разжались.

От резкой смены опоры я пошатнулась, но удержала равновесие. Наградила Мира уничижительным взглядом, за что получила в ответ точно такой же. Сама не могу объяснить точной причины, почему он меня так бесит. Может, потому что он получил временную свободу, когда мне пришлось учиться, вышивать крестиком?

— А ты что тут делаешь? Сначала подумала, что меня навестить пришел, — увидев глумливую усмешку, я поморщилась, — но, естественно, для этого ты слишком эгоистичный… — хотелось сказать что-нибудь обидное, но воспитание не позволило, поэтому просто решила высказать изначальную мысль. — В общем, я поняла, что ты не ко мне, так как о моем месте нахождения ты даже не удосужился узнать. Так какие демоны тебя заманили в этот троллий городок?

— Я к другу, — сухо ответил Мир, после чего развернулся и направился к одним из восьми ворот, окружающим город.

Вот так всегда. Ни «привет», ни «пока», лишь сухие фразы и надменные взгляды, которыми он меня награждает. По щекам заходили желваки, как же он меня раздражает!

Выдохнув воздух, я решила забыть о сегодняшнем инциденте. Мало ли что понадобилось этому вампиру у троллей? У него всегда было на порядок больше свободы, чем у меня. И на балах он постоянно появлялся! А там вокруг него периодически вилась вереница вампирочек. И чего они в нем находят? Он же хам! Даже комплиментов делать не умеет!

Титаническим усилием воли мне удалось успокоиться, и я полезла вновь на стену. На этот раз меня никто не останавливал, и мне удалось перемахнуть через баррикаду, оказавшись на мертвом кладбище. Вновь в тени. По дороге во временное жилище мне опять попадались знакомые тролли, кивавшие в знак приветствия. Но настроение было окончательно испорчено. Вечером даже не обрадовало письмо по факс-магу от главы города. Оно было с печатью и подписью, да еще и имело в содержании оценку «превосходно». Лучшего я и желать не могла, поэтому, собрав вещи, легла спать.