У меня печёт глаза надмосковных небес: Вновь закат – мой ежевечерний конъюнктивит. У меня из ладоней растёт теплостанский лес, По которому бродит крошечный московит. А устав – по тропинкам ладонных-то линий, он На пригорок мозоли садится передохнуть. Московит одинок, хоть имя ему – легион, И беспутен, хотя судьбина ему – путь. Исподземным пульсом я согреваю его, Собираясь жизнью в мозолевом янтаре, Ибо бьётся во мне – пожаром; поджарым львом, Заточённым в клетку грудную, – могучий Кремль. Московит благодарен тёплому янтарю И вжимается глубже, давя на мою мозоль. Поднимает глаза – в них я небом с минуту смотрю И, от боли взгремев, разражаюсь ночной грозой.