У меня
печёт глаза
надмосковных небес:
Вновь закат – мой ежевечерний конъюнктивит.
У меня
из ладоней
растёт теплостанский лес,
По которому бродит крошечный московит.
А устав – по тропинкам ладонных-то линий, он
На пригорок мозоли садится передохнуть.
Московит одинок, хоть имя ему – легион,
И беспутен, хотя судьбина ему – путь.
Исподземным пульсом я согреваю его,
Собираясь жизнью в мозолевом янтаре,
Ибо бьётся во мне – пожаром; поджарым львом,
Заточённым в клетку грудную, – могучий Кремль.
Московит благодарен тёплому янтарю
И вжимается глубже, давя на мою мозоль.
Поднимает глаза – в них я небом с минуту смотрю
И, от боли взгремев, разражаюсь ночной грозой.