В Петербурге рождённый и в том едва ли повинный, Ты прочнее, чем матерью, градом родным храним, Ибо неоспоримо, безвременно связан с ним Пуповиною тайной – невидимою пуповиной. Тем в тебе он заметен ёмче, чем кровная мать: Где б ни брёл ты – как вкопанный встанешь, вдруг обнаружась: В спину грянет безжалостно: «Там, впереди, – петербуржец!» — На чужом языке, что научишься понимать; И холодною гордостью сердце царапнет ужас… В Петербурге рождённый – это особая масть: И морщины на лбу, что подобны барочной резьбе, И души искривленье, которое – невыправимо… Где ни спрячься – он, выждав, дёрнет за пуповину, И покорно пойдёшь умирать на Невский проспект.