Харриет оттолкнула полицейского и вбежала в участок, словно мать, узнавшая, что ее погибший в море ребенок, возможно, еще жив.

– Где он? – бросилась она к сидевшей за столом женщине, которая записывала показания мужчины о краже автомобиля. – Где он? У меня пропал малыш, – объяснила она мужчине, отодвигая его в сторону.

– Ну, в таком случае… – сказал он, пропуская ее. Сочувствие его несколько уменьшилось, когда сержант вынес Харриет ее «малыша».

Сержант опустил Геркулеса на кафельный пол, и собачка осталась стоять на дрожащих лапках. Геркулес смотрел на Харриет и моргал, словно не мог поверить, что они снова вместе.

– Он? – спросил сержант.

– Да, да. Это он. – Услышав сигнал к началу трогательной сцены, Геркулес неожиданно прыгнул на руки Харриет и лизнул ее лицо влажным розовым языком. – Прости меня, я никогда тебя больше не оставлю с этим чудовищем, – заверила она, имея в виду, конечно, меня. – Я никогда, никогда больше не оставлю тебя.

– Где вы его нашли? – спросила Сима.

– Его привел этот джентльмен.

Словно в довершение всех неприятностей, я увидела, что в углу сидит человек, который пытался арестовать меня за то, что я не убрала за Геркулесом кучу по дороге домой.

– Еще он задержал похитителя собаки, – продолжал сержант.

Неужели кто-то действительно пытался похитить пса Харриет?

– Это она! – заорал полковник, увидев, что я на него смотрю. – Она глава шайки. Ее тоже нужно арестовать.

– Что?

– Возможно, вы будете полезны для расследования, – кивнул сержант. – Что вам известно о наркомане по имени Ричард Адамс? Полковник задержал его, когда он пытался похитить собаку.

Наркоман Ричард Адамс? Неужели это мой Ричард Адамс?

– Ричард Адамс мой друг, – пропищала я. – Ну, типа того.

– Я говорю вам, – продолжал полковник. – Их тут целая шайка – они крадут породистых собак для экспериментов над животными.

– Я присматривала за собакой по поручению Харриет.

– Ты хотела продать мою собаку для опытов над животными? – в ужасе прошептала Харриет.

– Ничего подобного. И Ричард не собирался. Наверняка.

– Я думаю, вам лучше пройти сюда, – сказал сержант, открывая дверь в комнату следователя номер один.

Нас провели в комнату следователя, где Харриет наконец подтвердила, что я оставалась in loco parentis для Геркулеса. Я не очень хорошо справилась со своими обязанностями, но Харриет действительно доверила собаку мне. Практически все так и было.

Оказалось, что неугомонный полковник арестовал Ричарда в тот момент, когда Ричард пытался заманить собаку в рюкзак бельгийской сосиской (это бы все равно не сработало, потому что Геркулес в рот не брал переработанных продуктов). В общем, когда Ричард все-таки схватил Геркулеса, полковник схватил Ричарда. Он сбил его с ног, схватил за ноги и уселся на него собственной персоной в ожидании смотрителя парка.

Теперь Ричарда держали под арестом по подозрению в похищении собаки.

– Теперь можно снять с него обвинение, – сказала Харриет.

Зато сержант не собирался игнорировать тот факт, что при обыске в кармане у Ричарда нашли наполовину выкуренный косяк. Отсюда возникло обвинение в наркомании.

Я в отчаянии уронила голову.

– А виновата во всем ты, – прошипела Сима.

Как будто я сама не знала.

Конечно, если бы я не хотела так сильно быть с Брайаном, Симе не пришлось бы присматривать за Геркулесом. И ей не пришлось бы все воскресенье утешать моего парня, пока я кувыркалась. Толстому Джо не представилась бы возможность вовлечь Геркулеса в эксперименты, которые кончились тем, что Геркулес потерялся, из-за чего Ричард отправился его искать, и в результате неугомонный страж порядка обратил на него внимание полиции.

Ричард не курил траву постоянно. По крайней мере, я об этом не знала.

– Он купил косяк у своего соседа по квартире, потому что думал, что это поможет ему забыть тебя. Он выкурил половину тут, но закашлялся и бросил. Он даже не собирался его докуривать. Он хотел от него избавиться.

Но теперь, похоже, этот злосчастный косяк приклеится к нему на всю жизнь. И все по моей вине.

Я хотела протянуть руки сержанту и попросить его надеть на меня наручники. Я – преступница. Из-за меня мой друг сидит в камере, лучшая подруга в больнице, а любовь всей моей жизни проводит последний день отпуска во втором терминале аэропорта Хитроу.

Неудивительно, что на обратном пути со мной никто не разговаривал.