Революция нагрянула неожиданно, и оттуда, откуда футбольные чиновники ждали ее меньше всего.

В 1990 году бельгийский «Льеж» предложил своему футболисту Жан-Марку Босману, контракт с которым истекал, новое соглашение. «Льеж» оставлял Босмана у себя, уменьшив при этом заработную плату полузащитника на 60% (Жан-Марк явно не являлся футболистом того уровня, который навсегда остается в памяти потомков; играючи делает хет-трики в финалах мировых первенств; штампует «Золотые мячи»). В общем, Босман решил перейти в мало кому известный французский «Дюнкерк», который никогда в своей истории не поднимался выше второй лиги. Французы могли платить опальному футболисту хоть и немного, но побольше бельгийцев. Однако «Льеж», ссылаясь на общепринятые правила, потребовал от «Дюнкерка» 16 миллионов бельгийских франков (примерно 390 тысяч в сегодняшней европейской валюте). Таких денег у бедной французской команды не было. Босман решил подавать в суд.

Жан-Марку Босману было на руку явление Европейского Союза, который образовался в 1992 году, а вступил в силу в 1993 году и сразу же стал диктовать свои законы на старом континенте. 15 декабря 1995 года суд постановил, что, согласно одному из пунктов Маастрихтского договора (документ о создании ЕС и его прав и норм), клубы, удерживающие футболистов у себя после истечения сроков контракта, ограничивают свободу передвижения граждан ЕС, как и их права на свободный поиск работы. Одновременно были отменены квоты на количество игроков из стран, являющихся членами ЕС. Оба решения суда вступали в силу немедленно. Вся трансферная система европейского футбола была признана нелегитимной. Незыблемый трансферный рынок рушился на глазах.

А Жан-Марк Босман чувствовал себя победителем.

Недолго.

В любом приличном футбольном обществе он стал персоной нон-грата, а если бы Жан-Марк Босман прибыл в Бильбао, то с ним поступили бы точно так же, как поступили бы в Тегеране с туристом, посмевшим надеть на себя футболку с надписью «Я люблю Салмана Рушди».

В любом случае «дело Босмана» дало европейскому футболу следующее:

1. Громадная пропасть между возможностями «больших» и «маленьких» клубов. Например, в течение десятилетия до «дела Босмана» Кубок чемпионов выигрывали два восточноевропейских клуба («Стяуа» и «Црвена Звезда»), которые традиционно получали худшее финансирование, чем западные команды. За все время после того, как Босман выиграл суд, а это больше пятнадцати лет, в Лиге чемпионов не побеждала ни одна команда из Восточной Европы.

2. Страшный удар по национальной самоидентификации клубов. Ранее итальянские команды играли в итальянский футбол (в составе восемь представителей титульной нации как никак); немецкие — в немецкий, и так далее. Теперь от национального футбола на клубном уровне не осталось и следа.

3. Клубы, исконно базирующиеся на собственных воспитанниках или только на представителях своего этноса, были выброшены из элиты. Самый тяжелый случай, конечно же,— «Атлетик» из Бильбао, за который исконно играют только баски. С испанцами они еще выдерживали конкуренцию, но, когда клубы Примеры стали сплошь состоять из легионеров, «Львы» вынужденно уползли в подвал турнирной таблицы.

4. Футболисты стали диктовать свои финансовые условия клубам. Команды боятся потерять игроков (они ведь могут и бесплатно уйти по истечении срока контракта), поэтому уступают ненасытным материальным требованиям современных звезд.

5. Нереально большие трансферные суммы при переходах футболистов. Естественно, это связано с увеличением зарплат игроков.

Футбол становился все более мультикультуральным, составы испанских клубов — все более этнически разобщенными, и «Львы» со своей национальной гордостью и сугубо баскским составом чувствовали себя хуже и хуже. В XXI веке «Атлетик» лишь раз попал в пятерку лучших на Пиренеях и при этом пять раз финишировал за пределами первой десятки, что в прошлом веке считалось бы из ряда вон выходящим событием. Иногда «Атлетик» и вообще, что называется, находился на грани.

В 2007 году команда из главного города провинции Бискайя стояла навылет и в последнем туре принимала «Леванте». Гости весь матч проводили на своей половине поля, но «Львы» никак не могли открыть счет. На 60-й минуте услугу «Львам» оказал защитник «Леванте» Серрано, который, видимо, окончательно устав от невезучести соперников, элегантным движением, в касание, послал мяч в сетку собственных ворот. На 77-й минуте полузащитник «Атлетика» Игор Габилондо забивает второй гол, и баски в итоге побеждают со счетом 2:0, сохраняя прописку в Примере.

Годом позже экс-капитан левантийцев Иньяки Дескарга в интервью признался, что игра была договорной. Ни один из этих клубов не был наказан. Почему?

Считается (прямо об этом, конечно, никто не говорит), что LFP и RFEF, курирующие испанский футбол, не заинтересованы в том, чтобы одна из трех великих испанских команд — «Барселона», «Реал» или «Атлетик» — прерывала выдающуюся традицию и покидала высший дивизион.

Тем не менее обеспокоенное неудачами, принимающими перманентный характер, руководство клуба провело опрос среди болельщиков — с целью узнать, хотят ли саппортеры, чтобы в команде играли легионеры. Результаты теста были шокирующими: 90% опрошенных заявили, что пусть лучше «Атлетик» вылетит во второй дивизион, чем откажется от своей уникальной трансферной политики.

С тех пор скауты «Атлетика» ищут молодые таланты на всех континентах, внимательно вчитываясь в генеалогическое древо футболистов с надеждой найти в нем баскские корни. В 2001 году скауты «Атлетика» привезли на «Сан-Мамес» 18-летнего Хавьера Итурриагу. Его нашли в Мехико, и, несмотря на наличие мексиканского паспорта, парень был этническим баском. Похожая история произошла и с основным ныне центральным защитником команды Фернандо Аморебьетой. Венесуэлец по паспорту, он в юном возрасте был взят в молодежную академию «Атлетика» — Аморебьета имел баскские корни и являлся потомком баскских эмигрантов в Южной Америке.

Спортивное ослабление «Атлетика», конечно же, сказывается и на El Clasico. В последнее время «Барселона» просто на две головы сильнее и любой отбор очков у каталонцев баскские игроки празднуют так, будто бы выиграли Примеру. «Классический» матч между «Атлетиком» и «Барселоной» уже перестал быть боем примерно равных по силе противников — теперь это матч если не фаворита с аутсайдером, то фаворита и довольно средней команды, неплохо играющей дома.

Тем не менее в Бильбао это по-прежнему дерби, и «Сан-Мамес» все так же заполняется, когда в Страну басков приезжает «Барселона». К ней нет ненависти, которую баскские саппортеры выплескивают в другом El Clasico — против «Реала», но выиграть у синегранатовых очень и очень почетно.

При этом не надо забывать, что в Испании вообще, и в Стране басков в частности трогательно чтят историю и посему помнят суперматчи между двумя клубами — еще ту эпоху, когда на высоте был не один из них, а они оба. И если за пределами Испании, услышав знакомое El Clasico, всем на ум приходит в первую очередь классическое противостояние «Реала» и «Барселоны», та в стране отлично знают, что «классических» поединков в Примере играется три, ровно по количеству «классических» клубов национального чемпионата.

И пусть в Барселоне спортивный аспект игры в баскско-каталонском дерби часто отходит на второй план — о «классической» значимости поединка там тоже не забывают. «Атлетик» — это тот самый уникальный случай, когда национальная принципиальность сама ставит себе преграды, но все равно становится предметом национальной же гордости.