— Вид у тебя поразительный.

— О, я и сама поражена, — согласилась Холли, поправляя край тщательно отутюженного шелкового платья. — Меня в первый раз на ужин везут на джипе.

Смех у Эдама Перри был громким, и он этого не стеснялся.

— Зато джип никогда тебя не подведет, — заверил он ее, и сейчас его северный акцент был более заметен. — Это чудесная машина, крепкая и надежная. Если это тебя обрадует, я собирался заехать за тобой на «роллс-ройсе», но сестра разбила его сегодня. Врезалась в автобус.

— Это меня очень радует, — мрачно ответила Холли. Она вгляделась в морозную темноту за окном и поняла, что они удаляются от центра города. — Только куда мы едем? Ресторан «Зизи» в другой стороне.

Эдам был невозмутим.

— Я за тебя передумал. Мы едем в другое место.

— О, боже. — Холли обхватила голову руками, понимая, что вечер получится еще хуже, чем она ожидала. — Меня похитили.

Предчувствия ее не обманули.

Ее браслет с бриллиантами и жемчугом, сияние которого очень экзотично подчеркивалось бы продуманным освещением в «Зизи», при свете люминесцентных ламп казался дешевой побрякушкой. Ее макияж, без сомнения, выглядел так же безвкусно, а глубокий вырез на груди красного платья привлекал много ненужного внимания водителей грузовиков и возвращающихся домой рабочих, живущих за городом.

Столовая при станции техобслуживания на автостраде номер четыре для Эдама Перри, может быть, и хороша, так как в своих старых джинсах и футболке игрока в регби он неотличим от водителя грузовика, но для Холли это уже слишком.

— Теперь послушай, — начала она, когда он вернулся к их столику — оранжевому с пластиковой столешницей и измазанному кетчупом — и принес две тарелки с сосисками, яйцами и картошкой и чайник с чаем.

— Боже, — сказал Эдам, быстро пресекая ее упреки. — Чувство юмора тебя подвело. Холли, я знаю, что ты собираешься сказать, и я разочарован. Я действительно подумал, когда впервые тебя увидел, что ты девушка с чувством юмора. А сейчас ты все портишь, строя из себя высокомерную аристократку. Милая, я хотел тебя развлечь…

— Ничего себе развлечение, — перебила Холли, не желая даже смотреть на него. — Мы собирались ехать в «Зизи», и я оделась прилично, а теперь все эти страшные мужики на меня пялятся…

— А ты бы предпочла, чтобы на тебя пялились мужики в стильных костюмах, — сухо заметил Эдам.

К ее ужасу, он достал бумажник.

— Ты думаешь, что я тебя обманул, притащил сюда вместо того, чтобы отвести в ресторан, где в счет включают каждую рисинку. М-да, я сильно разочарован. Но если тебе это так нужно, положи эти деньги себе в кошелек и своди подругу к этой чертовой Зизи. — Си швырнул через стол две пятидесятифунтовые купюры, и одна из них попала Холли в тарелку. — Этого хватит на две порции омлета.

Холли никогда в жизни так не унижали. На глаза навернулись слезы, она резко отодвинула стул и встала.

— Я знала, что не надо было с тобой идти. Я и не хотела идти, но ты меня заставил. Ты просто свинья.

…………………………………………..

Джип поравнялся с ней как раз при выезде на автостраду. Холли, которая тряслась от холода так, что едва стояла на своих шпильках, пыталась вначале не обращать на него внимания.

— Ради Христа, прекрати строить из себя обиженную барышню и залезай в машину! — сказал Эдам, перегнувшись через пассажирское сиденье, чтобы Холли видела, что он говорит серьезно. — И паниковать нечего. Мы все равно никогда не поженимся. Кто-нибудь всерьез воспримет женщину, которую зовут Холли Перри?

Холли была в гневе. Колючий северный ветер продувал ее насквозь. Она была унижена, голодна, и, проклятье, туфли просто добивали ее.

Но услышав слова Эдама, Холли согнулась от смеха, и ей пришлось, хотя и неохотно, подчиниться.

…………………………………………..

В ресторане «Зизи» было полно народу, но метрдотель, который явно хорошо знал Эдама, нашел им столик. Бриллианты вновь обрели свой яркий блеск, и настроение Холли — совершенно против ее воли — постепенно улучшилось.

— Не понимаю, чему ты радуешься, — заметил Эдам, когда они съели половину ужина. — Платишь ты.

— Я не взяла деньги, которыми ты в меня швырнул, — запротестовала Холли и подцепила вилкой со своей тарелки последний кусочек омара.

— Значит, на станции техобслуживания одной официантке сегодня повезло.

— У тебя правда есть «роллс-ройс»?

— А это важно? А просто люди тебя не интересуют?

Холли улыбнулась.

— Я не привыкла к таким людям, как ты. Я даже не знаю, чем ты занимаешься… или в какую школу ходил.

— Это действительно имеет для тебя значение?

Она покачала головой, удивляясь его глупости.

— Конечно, имеет!

Он пожал плечами.

— А что ты скажешь, когда узнаешь, что вырос я в Йоркшире, ходил в местную общеобразовательную школу, откуда в пятнадцать лет меня выгнали за азартные игры?

— Ничего себе!

— Вообще-то ничего особенного. Просто учитель математики на меня настучал, так как у него не хватало денег заплатить долг.

Холли сглотнула слюну. Это было что-то новенькое.

— А теперь?

— Теперь? — Эдам сидел, подперши рукой подбородок, и посмеивался над ее недоверчивостью. — Теперь я владею целой сетью тотализаторов, и во всех уголках страны есть учителя, которые приносят мне доход. От этого мне делается просто смешно. По математике я даже экзамен не сдал, а теперь за неделю зарабатываю больше, чем любой учитель за целый год. Разве не здорово?

— Здорово, — ответила на автопилоте Холли. Все, что она услышала, казалось ей мерзким. Эдам Перри не был похож ни на кого из ее знакомых, но он, словно обнаруженное барахтающимся в бокале неизвестно откуда взявшееся насекомое, вызывал странное восхищение. Холли поймала себя на том, что неотрывно смотрит на него. И у нее до сих пор не укладывалось в голове, как щепетильный метрдотель впустил Эдама в ресторан «Зизи» в этих ужасных, выцветших, протертых чуть ли не до дыр джинсах.

…………………………………………..

Как только Эдам в первый раз увидел Холли Кинг, он решил, что эта девушка — как раз то, что надо. У нее был свой стиль, что ему нравилось, но это был пошлый стиль, что нравилось ему еще больше. Он не собирался тратить время на скромно одетых, воспитанных дамочек. Эдам хотел женщину, которая выглядит женщиной и которая не боится выставлять напоказ свои прелести, а делать это Холли умела превосходно. Эдаму оставалось только придумать, как развеять ее сомнения, чтобы она по-настоящему его признала.

— Когда закончишь есть, поедем ко мне, — сказал он, вылил остатки шампанского «Кристалл» себе в бокал и осушил его одним долгим глотком, словно это было пиво «Гиннесс». — У меня водяная кровать, тебе понравится.

Холли бросила на него презрительный взгляд.

— Я не разделю с тобой водяную кровать даже посреди пустыни Гоби, — ответила она желчным тоном.