— Можно подумать, мы тут Элизабет Тейлор ждем, — проворчала Сильви, передавая дежурство Холли. — Никогда не видела, чтобы Росс столько командовал, — это о чем-то говорит! Твоя подружка Тесса наверняка очень важная штучка.

— Сейчас она очень хрупкая штучка, — сказала Холли, пробегая взглядом список недоделанных дел и понимая, что все особенно скучное Сильви опять оставила ей, так как у самой мисс Нэш до него, как обычно, не дошли руки. — И она не собиралась тут жить, на этом настоял Росс. Ей нужно соблюдать строгий постельный режим, а дома об этом не может быть и речи. Мы с Россом насели на нее и убедили, что это единственное разумное решение.

— Хм, — вздохнула Сильви, — должна сказать, я бы не стала так капризничать. Могу вообразить мучения и пострашнее, чем валяться весь день в кровати, когда Росс Монаган вокруг тебя прыгает.

Тесса же ничего страшнее вообразить не могла. К концу первого дня в «Мызе» она поняла, что рискует сойти с ума. Если бы она не понимала, что ей надо лежать, она бы сбежала. А самое плохое то, что она не могла даже накричать на Росса, ведь все, что он делал, делалось ради нее.

Всюду цветы, большие горшки с гвоздиками десятков оттенков розового, сильно пахнущие белые розы и высокие вазы с синими ирисами.

Стояли кувшины со свежим апельсиновым соком, корзины с фруктами, имелись стопки глянцевых журналов, чистые альбомы для рисования, коробки с карандашами любой твердости и плеер «Сони».

Здесь был огромный цветной телевизор, видеомагнитофон и стойка с кассетами.

А еще — телефон, а также маленькая кнопка рядом с кроватью, чтобы Тесса могла вызвать помощь снизу.

А на кухне шеф-повар в любую секунду был готов приготовить для нее любое, какое ей только захочется, легкое и питательное блюдо.

Все было очень роскошно и очень красиво.

Но был еще и Росс, и Тесса ехидничала про себя: с чего это он решил, что ей может понадобиться кнопка у кровати, ведь сам он постоянно находится при ней. Все время тут торчит. Все спрашивает и спрашивает, как она себя чувствует. Все наливает и наливает ей до чертиков надоевшего апельсинового сока. И всякий раз, когда садится на кровать, задевает ей ноги. И всерьез действует Тессе на нервы.

Отель кое-как справляется и без него, хотя тут Тесса могла верить ему только на слово. Сейчас в своих выцветших джинсах и светло-розовой трикотажной рубашке он сидел, вытянув ноги, в кресле рядом с ней, явно довольный тем, что может позволить себе провести остаток вечера за разгадыванием кроссворда.

Тесса решила, что тут хуже, чем в госпитале. Там была хоть какая-то смена впечатлений: суетящиеся медсестры, другие пациенты и общительная уборщица-ирландка по имени Фидельма О’Фегарти, которая не скрывала своего восхищения Россом.

Однако быть объектом столь пристального внимания Росса было очень утомительно. Он следил за ней почище, чем какой-нибудь гангстер-похититель. А Тесса, которая не любила никакой суеты, хотела только одного — чтобы ее оставили в покое.

…………………………………………..

— Я с ним поговорю, — храбро заявила Холли на следующее утро. Росс был вынужден спуститься вниз для давно уже намеченной встречи и «больную» оставил на попечении Холли. Он заверил, что, стоит только нажать на кнопку, и он будет тут как тут. — Но ведь тебе действительно надо отдыхать, — добавила Холли, — а Росс лишь пытается помочь.

— Слишком усердно пытается, — проговорила Тесса, криво улыбнувшись.

— Но если он меня не послушает, — а обычно он никогда меня не слушает, — то тебе придется просто лежать и, как истинной леди, стойко переносить его навязчивые знаки внимания. И будь рада, — прибавила Холли серьезным тоном, — что хоть ребенок в порядке.

— Знаю. Знаю. Я рада, — сказала Тесса, выливая свой фруктовый сок — на этот раз ананасовый — в ближайшую цветочную вазу. — Да и Росс был чудесен. Было так приятно, когда он сидел рядом со мной в госпитале. Не знаю, как бы я справилась без него. — Она помолчала, откинула с лица волосы и задумчиво посмотрела на пальцы ног. — Но в этом есть свои минусы, понимаешь? Росс становится мне необходим, и я начинаю от него зависеть. Я хочу сказать, действительно зависеть, и это меня пугает.

…………………………………………..

— Ну? — спросил Росс, когда через час влетел в комнату. — Что ты наговорила этой стерве?

Тесса упала духом, а он бросил пиджак на ближайший стул, сорвал с себя галстук и плюхнулся на кровать. Тесса едва успела убрать ноги.

— Я только…

— Ты ей сказала, что я тебя душу, — холодным тоном перебил он.

«Хорошо, — подумала Тесса, — что Холли не пошла работать в дипломатический корпус». Желая избежать полномасштабной ссоры, — ведь предполагается, что ей нужно следить за своим кровяным давлением, — она протянула руку и положила ее Россу на плечо.

— Извини, я не хотела, чтобы это прозвучало именно так. Но ты все для меня делаешь, а я привыкла сама о себе заботиться. Просто это так непривычно, вот и все.

Росс слегка успокоился, выражение его лица смягчилось.

— Сейчас, — сказал он, — ты нуждаешься в заботе. Ладно, может быть, я и вправду немного переборщил, но я ведь никогда этого не делал. К тому же мне нравится о тебе заботиться, — добавил он, слегка улыбнувшись.

— Мне это тоже нравится, — слабым голосом произнесла Тесса. На нее вдруг снова нахлынули все тревоги и страхи последних десяти дней, смешавшись в какой-то невообразимый коктейль с другими эмоциями. Ей показалось, что она сейчас расплачется. Защита, которую она выстроила вокруг себя, рушилась, сохранить ее было уже невозможно. У Тессы не хватало энергии, чтобы сочинять отговорки, и не было сил лгать.

— Мне нравится, — медленно повторила она. В глазах у нее сделалось мутно от навернувшихся слез. — Поэтому я и боюсь.

Росс, которого невыразимо тронули и ее слова, и ее ранимость, пододвинулся ближе. Он притянул Тессу в свои объятия. Как раз в тот момент, когда по ее щекам потекли первые слезы, Росс поцеловал Тессу в лоб и висок; такое самоограничение стоило ему нечеловеческих усилий. Лишь когда она перестала плакать, он приподнял ее лицо, приблизил к своему и, едва касаясь, провел губами по ее слегка приоткрытому рту. И когда он почувствовал, что Тесса ему отвечает, что пальцы ее стали ласкать его плечи и она тихонько прильнула к нему, у него возникло такое ощущение, словно он выиграл важное сражение. Неописуемое волшебство снова окутало их, Росс не сомневался, что так оно и будет, но теперь ему наконец-то удалось убедить и Тессу в том, что это волшебство существует и что оно слишком ценно, чтобы его игнорировать.

— Я никогда этого раньше не делал, — сказал Росс через несколько минут. Тесса все еще прижималась к нему, но, чтобы не повышать свое — и его — кровяное давление, она пила грейпфрутовый сок, а Росс налил себе немного шотландского виски.

Тесса недоверчиво на него посмотрела.

— Чего не делал?

— Никого не целовал. Вот так. — Он помолчал, затем улыбнулся. — Зная, что у меня только самые честные намерения.

Тесса похлопала его по руке.

— Бедняга. Столько усилий и никакого конечного результата. Вот взял и оказался в постели с давшей обет безбрачия. Ирония судьбы, да?

— Не издевайся, — обиженно произнес Росс. — Все совсем не так.

— Значит, это тяга к новизне. — Тесса с трудом улыбнулась, она понимала, что ее слова — правда. — Не волнуйся. Новизна скоро приестся.

— Почему ты не можешь принять меня всерьез? — спросил Росс, поставив стакан с виски и заставив Тессу смотреть ему в глаза. — Это совсем не тяга к новизне. — Он немного помолчал, взгляд его был серьезен, сердце бешено колотилось. — Ничего не изменилось. Я по-прежнему тебя люблю. И я по-прежнему хочу, чтобы ты вышла за меня замуж.

На этот раз Тесса не рассмеялась. На этот раз было уже не так смешно. Она начала чувствовать, что чем упорнее она борется за свою независимость, тем решительнее Росс настроен эту независимость у нее отнять. И сейчас она сомневалась, что у нее хватит силы воли продолжать борьбу.

Тесса даже не была больше уверена в том, что то, что она до сих пор делала, — правильно. В конце концов, много ли найдется девушек, которые отвергнут такого мужчину, как Росс? Он излучает очарование, крайне привлекателен и искусен в сексе. Он преуспевает. Богат. И умеет ее рассмешить.

И чем больше Тесса пыталась говорить себе, что их отношения не могут продлиться долго, ведь он все-таки по натуре капризен, ему все быстро надоедает и он страшный бабник, тем больше усилий прилагал Росс, чтобы это ее мнение опровергнуть. С ней он неизменно добр и терпелив, и ведет себя, как идеальный будущий отец, и — насколько ей известно — не проявляет ни малейшего интереса к другим женщинам.

Скоро у нее не останется почвы для разумных аргументов.

— Знаешь, — медленно проговорил Росс, — эта твоя привычка не отвечать, когда я прошу тебя выйти за меня замуж, просто выбивает меня из колеи.

— Да? — Тесса посмотрела на него и улыбнулась. — Зато я чувствую себя просто прекрасно.

— И что?

Тесса пожала плечами.

— Почему бы не предоставить событиям развиваться своим чередом?

— Это положительный ответ, — спросил Росс раздраженно, — или отрицательный?

— Я сказала только то, что сказала, — ответила, успокаивая его, Тесса.

Росс поднял взгляд к потолку, выразив отчаяние.

— Из тебя получился бы прекрасный политик!

…………………………………………..

Росс собирался отнести Тессе поднос с обедом, но Холли перехватила его внизу лестницы. Звонили по неотложному делу из Флориды, и она переключала звонок на аппарат в его кабинете.

— На, — сказал Росс и сунул заставленный поднос в руки проходившей мимо Грейс. Замкнутая больше, чем обычно, она даже не поблагодарила его за цветы, которые он сам отнес к ее дверям. На ее бледном лице застыло такое выражение, словно ее постоянно мучают какие-то мысли, и вид у нее был еще явно нездоровый. — Отнеси, пожалуйста, Тессе. Она в двенадцатом номере.

Будто рейс не знает.

— Войдите, — отозвалась Тесса, после того как Грейс постучала. — О, как чудесно! Как мило с твоей стороны. Подожди, сейчас я уберу весь этот хлам…

Обезоруженная улыбкой Тессы и ее энергичной попыткой собрать раскиданные по кровати наброски, Грейс преодолела свою робость.

— Вам не следует этого делать. — Грейс поставила поднос на прикроватный столик и сама принялась убирать наброски. Увидев портрет Холли, Грейс остановилась, разглядывая его. — Очень похоже.

Тесса, откинувшись на подушки, с восхищением смотрела на худенькую фигуру девушки. Она заметила, что в последнее время все больше и больше завидует тем, у кого есть талия.

— Если у тебя есть лишних десять минут, я могла бы тебя нарисовать. Теперь, когда я здесь в заточении, у меня не хватает моделей. Внизу у вас там сейчас много работы?

Работы у них было много, но Грейс не могла устоять перед неожиданным предложением. К тому же она была безнадежно помешана на Россе Монагане, и ей очень хотелось узнать как можно больше о тех, кто ему близок. А если уж Тесса не близка, то тогда вообще не известно, кто близок.

— Ваш обед… — начала было она, но Тесса отмахнулась от ее возражений.

— Холодная лососина и салат. Не могу себе позволить толстеть дальше. У меня и так вид, как у Будды.

Грейс этого не казалось. В номере было тепло, и Тесса сидела не под одеялом, а на одеяле, вытянув ноги вперед. На ней была длинная белая футболка, а распущенные волосы лежали на плечах. В залитой солнцем комнате полно цветов. Взгляд Тессы был очень дружелюбным, а улыбка теплой, когда она жестом показала Грейс, чтобы та садилась. Грейс, которая все пыталась понять, не чувствует ли она к этой девушке неприязни — ведь Тесса наяву испытывает то, что сама она многие месяцы переживает только в мечтах, — была совершенно ею покорена.

— Мистер Монаган сам собирался принести вам обед, — сказала она, нерешительно садясь на краешек мягкого, как губка, стула. — Но у него телефонный разговор.

— Слава богу! — воскликнула Тесса полушутя. — В последние два дня я его уже раз шесть нарисовала. Ты будешь приятным разнообразием. Поверни немного голову влево. Превосходно.

Сидя в этой позе, Грейс увидела стопку сделанных ранее рисунков. Она протянула руку, сдвинула в сторону верхние два и взяла третий. С рисунка своими ехидными, веселыми глазами с густыми ресницами на нее глядел Росс, причем с такой с любовью, с какой в действительности он никогда на нее не смотрел. Грейс почувствовала, как у нее заколотилось сердце. Дышать ровно было трудно. Не в силах молчать, она произнесла:

— Он красивый.

— Расскажи мне что-нибудь интересное, — попросила Тесса, скривив лицо и сосредоточившись на скулах Грейс. — Нет, не напрягайся. Откинься на спинку и расслабься.

Завороженная портретом Росса, Грейс проговорила:

— Мой отец тоже был красивый.

— Был? — осторожно спросила Тесса. — А что с ним случилось?

Уголков губ Грейс коснулась едва заметная грустная улыбка.

— Он умер.

— Мой тоже. — Тесса пыталась поймать грустную, милую улыбку и говорила бесстрастным тоном, не желая спровоцировать поток слез. — Можешь взять этот рисунок, если хочешь, — добавила она, видя, что девушка по-прежнему сжимает в руке сделанный угольным карандашом портрет Росса. — Ты можешь повесить его у себя внизу и кидать в него дротики всякий раз, когда твой шеф раскомандуется.

— Черт побери! — возопил Росс, ворвавшись в номер и бросив холодный взгляд в сторону Грейс. — В ресторане некому обслуживать посетителей. Что ты тут торчишь?

— Успокойся, — сказала Тесса, которая наносила уже последние штрихи. — И не кричи на Грейс, так как в этом виновата я. Это я попросила ее остаться.

— Могу кричать, на кого захочу, — ответил Росс, но уже с меньшим раздражением. — Это мой отель.

— Я лучше пойду, — торопливо произнесла Грейс. Она покраснела и нервно перебирала пальцами. Тесса подмигнула ей и передала законченный рисунок.

— Не расстраивайся. Я не позволю ему вымещать на тебе злобу.

— Спасибо. — Грейс посмотрела на свой портрет, выполненный с большим мастерством и очень точно передающий ее черты. Она встала, взволнованно взглянула на Росса, потом на большой живот Тессы. В детстве ей всегда хотелось иметь братика или сестренку. И вот теперь у нее скоро будет брат или сестра.

— Ладно, ладно, — вздохнул Росс, не трудясь скрыть свое раздражение.

И еще ей всегда хотелось иметь отца.

— Простите, мистер Монаган, — прошептала Гейс.

— Спасибо за то, что позировала, — крикнула ей вдогонку Тесса.

Росс нахмурился.

— Не надо ей потакать, — сказал он, когда Грейс затворила за собой дверь. — Она постоянно отпрашивается с работы. Что-то нечисто с этой девушкой. Я ей совершенно не доверяю.