— Мне очень жаль, что так случилось. — Тесса не могла сдержать дрожь, она накинула пиджак Эдама на плечи и запахнула его вокруг себя и Оливии. — Но я не могла там оставаться. Это, наверное, нелогично? Да черт, мне плевать, если это нелогично, мне уже надоело терпеть и изображать понимание. Эта проклятая Антония делает то, что хочет! А как поступает Росс? Бежит за ней, оставляет меня одну, и я выгляжу полной дурой!

Холли не знала, что и сказать. Она никогда не видела, чтобы Тесса так злилась. Холли тоже озябла, но у Эдама был только один пиджак. По крайней мере, в машине они согреются.

Эдам открыл дверцу и помог Тессе с Оливией залезть на заднее сиденье.

— Куда хочешь поехать? К себе в домик?

— Куда угодно, — ответила Тесса, скрипя зубами, которые никак не прекращали стучать. Затем она закрыла глаза рукой и покачала головой. — Нет, прости, но не могли бы мы просто подождать здесь несколько минут? Может быть, Росс отделается от нее, может быть, он будет искать меня… Я не могу исчезнуть, не дав ему знать…

— Естественно, — сказал Эдам, заметив, что Оливия, слава богу, уснула. — Не извиняйся. Мы будем ждать столько, сколько тебе нужно.

…………………………………………..

— Повтори, что ты сказала, — велел Росс, понимая, что ситуация может действительно оказаться очень серьезной. Он мог справиться с бурей слез, за последние месяцы он сделался к ним практически не восприимчив, но эта новая, незнакомая ему ранее маниакальная эйфория приводила в ужас. Антония была безумно рада, чрезвычайно гордилась тем, что она сделала. И она ясно дала понять, что если он ей сейчас не поможет, то не поможет уже никто.

— Таблетки могадона, штук сорок, — соврала Антония, улыбка ее была радостной, но речь уже начала делаться неразборчивой. Парацетамол… штук тридцать. Я их приняла перед тем, как сюда приехать. Ну, и как много мне пришлось выпить? Восемь или девять бокалов вина, может быть, больше. Я могу умереть, милый, прямо здесь, в твоей прекрасной оранжерее. Тогда ты сможешь вспоминать меня каждый раз, когда будешь заходить сюда…

Росс прекрасно помнил симпатичную сестру одного из своих школьных товарищей. Когда ее бросил жених, она приняла пятнадцать таблеток парацетамола, и дело приняло скверный оборот, так как, сама того не подозревая, девушка приняла смертельную дозу. Действие лекарства было медленным и незаметным: на следующий день она сидела на койке в больнице, держала за руку своего неверного жениха и смеялась над своей собственной глупостью. А через два дня отказала печень, и через неделю девушка умерла.

Антония приняла в два раза больше парацетамола да к тому же выпила целый пузырек снотворного.

— Я вызову «Скорую помощь», — сказал Росс, направляясь к запертой двери.

— Если ты меня оставишь, — медовым голосом произнесла Антония, — я разобью стекла в оранжерее и перережу себе вены.

Росс понимал, что он не может рисковать, принимая это за бред. И сил усмирить ее у него тоже не хватило. Но если он будет ждать, пока Антония впадет в кому, то может оказаться уже слишком поздно.

— Ну, — спросил он утомленно, — и чего ты хочешь?

— Тебя. Я хочу тебя. Я поеду в больницу, только если ты меня отвезешь. Только ты.

…………………………………………..

— …Росс даже не подумал, каково мне пришлось, когда все кругом на меня таращились и перешептывались. Просто не могу поверить, что я стояла там, как абсолютная идиотка, и ждала, когда он вернется. — Тессу несло, остановиться она была не в состоянии. Все отчаяние последних месяцев, которое копилось и подавлялось, сейчас выплеснулось наружу. Ей было плевать. Ей до смерти надоела эта Антония Сеймур-Смит, и Тесса была очень удивлена этой унизительной изменой Росса. Он был ей нужен, а он взял и исчез. Хватит с нее. — Пресса повеселится, просто не терпится узнать, что они из этого сделают.

— Но, милая, Росс всего лишь…

— Ой, пожалуйста, Эдам, — бросила она, прервав его возражения. — Пожалуйста, не извиняйся за него. Поехали. — Теса вдруг замолчала.

Холли проследила за направлением взгляда подруги, и сердце ее екнуло, когда она увидела Росса и Антонию, которые медленно шли по тускло освещенной автомобильной стоянке.

— Боже мой, — подавленно произнесла Тесса. — А я думала, что он будет беспокоиться обо мне. И об Оливии. Какая гадость.

Теплая рука Эдама погладила ее по плечу.

— Давай я схожу и поговорю с ним.

— Нет! Посмотри на них.

Через тонированное заднее стекло Тесса смотрела, как Антония идет нетвердым шагом, опираясь на Росса. Его рука обвивала ее талию, и хотя Росс сам заметно хромал, он старался помогать Антонии, шептал ей ободряющие слова, когда они направлялись к его машине, которая стояла менее чем в двадцати ярдах от «роллс-ройса» Эдама.

— Она испортила весь вечер, — прошептала Тесса, не веря своим глазам. — Она испортила один из самых важных вечеров в моей жизни, а Росс утешает ее, а не меня.

…………………………………………..

— Ой, Тесса, ты же не можешь здесь оставаться сейчас совсем одна, — ныла Холли, которая пошла за подругой в темный домик. Как только Тесса включила верхний свет, зазвонил телефон. Невольно вспыхнула искра надежды.

— Алло?

— Это Тесса Дювалль? Говорит Энди Левелин из «Ивнинг пост». Не могли бы вы прокомментировать сегодняшнее…

Тесса грохнула трубку на рычаг и выдернула телефонный шнур из розетки.

— Холли права, — мрачно сказал Эдам. — Что ты собираешься делать?

Бледная, но не пролив ни слезинки, Тесса сильнее прижала к себе Оливию — свое единственное утешение: пока Оливия с ней, все остальное неважно. Тессе стало жаль Эдама и Холли, которые оказались втянутыми в эту грустную историю и которые так трогательно о ней беспокоятся, поэтому она постаралась им улыбнуться. Улыбка получилась вымученная.

— Ну, мой паспорт наверху.

Эдам сделал шаг вперед и взял у нее из рук спящую Оливию.

— В таком случае, — заявил с он с характерной для него прямотой, — иди собирай вещи.

— Я пошутила, — вяло возразила Тесса.

— Чушь, — сказал он. — Этим не шутят. Ты отправляешься вместе с нами в Веламуру.

…………………………………………..

— Без комментариев, — прошипел Росс, когда на следующее утро в десять часов прохромал вниз по лестнице и вдруг столкнулся с отвратительно настойчивым Энди Левелином.

— Тогда не могли бы вы мне сказать, где находится Тесса Дювалль? — спросил репортер, намереваясь все-таки получить свою сенсационную новость. — Ее домик пуст…

— Черт. — Росс спал всего два часа, так что у него не хватало терпения разговаривать с этим борзописцем, глаза которого просто неприлично горели, да еще слушать его глупые комментарии. Он прекрасно знает и сам, что Тессы дома нет. Ее также нет у Холли. Оставив Антонию в больнице, он, нарушив строгий наказ докторов, сразу поехал искать Тессу по всему Бату, но найти нигде не мог. — Никаких комментариев, — повторил Росс мрачно, поскольку Энди Левелин все еще торчал здесь. — И я это всерьез. Просто проваливай.

— Кофе? — предложила Грейс, когда журналист неохотно удалился. По какой-то необъяснимой причине она стояла за стойкой администратора, одетая в темно-синий пиджак и такого же цвета юбку. Взяв предложенную чашку, он гневно на нее посмотрел.

— Ты что здесь делаешь?

— Холли уволилась. — Грейс, которая последние два часа готовилась к этому разговору, теперь говорила спокойно. — Ведь кто-то же должен, в конце концов, обслуживать гостей. Тебе понадобится администратор. А Сильви меня научила, что надо делать.

«У Сильви руки не тем концом вставлены», — подумал Росс, но поскольку Грейс, несомненно, была настроена решительно, он не стал с ней спорить. Сейчас у него есть более важные дела. Тесса и Оливия исчезли. Холли исчезла. Вполне логично предположить, что они вместе.

— А куда делась Холли? — спросил Росс, заставив себя произнести это так, будто на самом деле ему это совсем неинтересно. Грейс посмотрела на него с явным неодобрением.

— Не знаю, — сказала она правду, — но я знаю, что она с Тессой, если ты это хочешь узнать.

— Естественно, я это хочу узнать, — бросил Росс. — Она исчезла. Опять. И я, черт побери, хочу ее найти.

— Но ведь это ты прошлой ночью исчез, — съязвив, напомнила ему Грейс. — Тесса расстроилась. И я ее не виню.

Росс вспомнил, как Антония лежала без сознания в приемном покое больницы, как ей промывали желудок, как устанавливали капельницу. Прогноз очень неопределенный, предупредил его доктор, она может и умереть.

— Я тоже ее не виню, — сказал Росс тихо и более спокойно, представив себе, как, должно быть, Тесса себя чувствовала, когда он не вернулся. — Но тогда у меня не было выбора. Когда я ее увижу, я попытаюсь все объяснить.

Первый раз в жизни Грейс почувствовала жалость к своему отцу. Под его темными глазами появились темные круги, выглядел он просто ужасно.

— Я не знаю, когда ты ее увидишь, — сказала Грейс более теплым тоном. — В последний раз Холли звонила из Хитроу.

…………………………………………..

Когда в полдень Макс наконец спустился по лестнице, он посмотрел на Грейс и спросил:

— А что ты тут делаешь? Где Холли?

— А Холли здесь больше не работает, — ответила Грейс, очень довольная на этот раз. Уже много месяцев Макс так плохо относился к бедной Холли, что ни в коем случае не заслуживал никакого сочувствия. — Она уволилась.

— Чего? Не может быть! — Не веря своим ушам, Макс заглянул за стойку администратора, словно ожидал найти там Холли, которая спряталась где-нибудь за шкафчиком с документами. — И куда она подевалась?

— Не знаю. — Грейс жалела, что у нее с собой нет фотоаппарата. Выражение его лица было просто замечательным. — За границу уехала.

— Не может быть!

— Почему? — спокойно ответила Грейс. — Очень даже может.