Пока плыли домой, было время обо всём поговорить. Строили планы весенне-летней кампании, прикидывали возможности и пожелания. Не забывая угрозы со стороны Англии и возможного взбрыкивания Султана.

С нашей подачи Пётр продавил у Султана отвод крымской Орды не только за линию "Очаков-Киев", но и вывоз её за Босфор. Ну, а дальше, он её и сам куда подальше отправит, резону нет держать под боком в Анатолии этих башибузуков. Заодно и буджакских татар постараемся за пролив выгнать.

Да и приазовских и кубанских ногаев Халиф постарается расселить так, чтобы были буфером между ним и персами. А уж потом мы озаботимся тем, чтобы вставить в дербентское горлышко пробочку попрочней. Весной переправим в Азов и Крым ещё по четыре "Ёжика" с подготовленными водителями и обслугой, миномётики, по одной "Тортиле", подбросим топлива и боеприпасов достаточно. Ну и по парочке вертолётов подбросим, со всем прилагающимся. "Учебка" на Фазенде не зря всю зиму шумит, горючку и патроны жжёт.

Пётр всё никак не мог успокоиться, очень уж ему не нравился его нейтралитет на границе с Европой. А ну, как братаны-короли сочтут его слабаком или трусом? А мускулами поиграть охота, удаль, силушку и недюжинный ум показать, покрасоваться перед всякими Польшами, Даниями, Австриями и Швециями. Молодой ишо, ума-то нет…

Наш "канцлер" его увещевал:

— Твоё Величие, ты очень плохо знаешь своих соседей, не веришь в их жадность и подлючесть. Ты к ним не полезешь, так они обязательно сами к тебе приползут. Ага, посчитают тебя трусом и слабаком, и тут как тут. Но ить ты пообещал тока не нападать на них, но не обещал совсем не защищаться.

— А вот защищаясь, можно и Прибалтику прихватить, и до Берлина дойтить, и до Стокгольма, и до самого городу Парижу. И будешь в своём праве, ты защищаешься! — резонировал Замок.

— Ну, сам прикинь. Ты думаешь, султан тебе за красивые глаза уступил и Крым, и Кубань, и Причерноморье? Ага, счаз-з! Ему уже сотню раз доложили и про Азов, и про Крым, и про ногаев, и про его черноморский флот. И про то, как всё это мы к нулю привели, быстро и без затей.

А он, аккурат, сейчас с австрияками на Балканах вдрызг шкубается, принц Савойский ему там задницу дерёт… И с персами сплошные тёрки и разборки… И Египед, аки блудная жёнка на сторону смотрит. До тебя ли ему теперь? А тут ещё мы с Буянией нарисовались, хрен сотрешь. И в любой момент можем его лишить и флота средиземноморского.

Так что, всё наш Сиятельный себе понимает и сотню раз уже всё просчитал. Из ногаев колючий заслон от персов на востоке себе организует. На Балканах свою армию татарской конницей усилит, да в Египте мамелюков гереевичами погуще разбавит. Одно дело далёкие и гордые вассалы, а другое — собственные подданые, которым и деваться-то некуда в окружении коммунальных соседей. Так что, всё это ему в колоду и в прикуп, — я плеснул и придвинул Алексеичу бокал.

А ещё царь-батюшка вместе с Винсом и Шорохом на пару дней зависли в салоне над картой полезных ископаемых России…

Убедили, в конце концов, но специалистов и экипажи для базы "Бета" решили готовить в самом спешном порядке. Перекрыть дыхалку всем возможным вражинам на Балтике — это первейшее дело, шоб дышали и пукали тока с нашего позволения.

Ну и постановили соорудить как можно больше речных "мониторов" для патрулирования пограничных рек. Насколько запасы металла и прочих комплектующих на базах позволяют. За чрезмерной мощщёй и размерами не гнаться. 10-ку брони на внешний борт, под ней 30-ку кевлара, те же 20 см пены и внутренний 5мм борт с переборками. Осадка не более метра, скорость до 15 узлов. На палубу БМП-ешную башню с 20- или 30-мм автоматической пушкой, турели для пулемётов и гранатомётов, по паре 60- и 80-мм миномётов. Минимально-необходимый комфорт и экипаж не более 5-ти человек. Рации, разумеется, дроны. Любую переправу разнесут и везде поспеют.

Вместе с речными мониторами решили построить и многоосный трейлер для них, для преодоления волоков и порогов. Вася предложил очень красивое решение для него: — состряпать ведущие мосты трейлера с понижающими редукторами, а двигатель использовать родной с погруженного судна, соединив их валами отбора мощности. При спуске на воду лючки-"розетки" подключения этих валов на катере тупо закрывались герметичными заглушками…. Получились эдакие самоходные сухопутные дредноуты, но, увы, не для бездорожья.

Проскользнув между непогодами, добрались домой.

На Буянии всё было спокойно и по плану. Море иногда штормило, но учебных планов это не нарушало. Каждый занимался своим делом. Корабелы вовсю кроили и гнули на стапеле металл для будущего танкера. Девчонки и школяры не вылазили из классов и мастерских. Дружинники пели матерные песни, кричали "ура", носились по горам и осваивали технику и вооружение.

Мы "отчитались" перед обчеством о результатах нашей командировки, о наметках на будущее и разбрелись по своим кельям.

Я скинул мокасины и прошёл в кабинет. Развалился в кресле и включил комп, пережидая загрузку. Звякнул дверной звонок и я поплёлся открывать. За дверью стояла Зойка.

— Проходи, — отступил в сторону. Рыбачка решительно переступила порог, её лицо пылало, как морковка, а верхнюю губу она прикусила (ну, чисто детский сад), и ткнула мне вытащенный из-за спины кулачок. В нём была зажата зубная щётка. (по-моему, именно с подачи Змея у нас "это" пошло, мол де, если девушка согласна на интимную близость, то она приносит с собой свою зубную щётку…, рационализатор хренов!)

Я вытянул щётку из кулачка, засунул себе за щёку, обнял девушку и привлёк её к груди.

— Котёнок, а тебе это надо? Ты хорошо подумала? Ведь мы с тобой ещё даже и не целовались. — прошамкал в офигении.

Она, уткнувшись носом мне куда-то в шею, что-то неразборчиво пробубнила и захлюпала. А сама дрожит.

— Тогда готовь яишницу! — я отстранил её от себя. — Всё, что нужно в холодильнике, чего не достаёт — на кухне. Время пошло!

Зойка ошарашенно вытаращила на меня свои глазища.

— А ты как думала, Зоя Захаровна? Разве тебе девки не говорили, что после этого "Динь-Динь" кушать очень хочется? А без яишницы и помереть можно.

Вернулся за комп, предоставив ей свободу действий и ржа, про себя, до икоты. А Зойка деловито заглянула в холодильник и умелась на кухню.

Мда-а…, тяжёлый случай. Я, как-то, к такому не готов. Девочка, конечно, класс!!! И нравится мне очень-очень-очень! Но такой форсаж! Мы же с ней, действительно, даже ещё не целовались, кроме, как в щёчку. Ну, танцевали вместе, ну учил я её на гидроцикле рассекать, на велосипеде и даже на "Смарте", и она уже плотоядно поглядывает на вертолётную площадку… Да и Оленька её "сватала". Ох, как бы дров не наломать!

Примчалась Зойка и загремела посудой у мини-бара. Вот и хорошо, пусть отвлечётся маленько, а то напруга аж из ушей капает, как бы предохранители не сгорели.

Через десять минут на столе в гостинной стояла громадная сковородка с яишней на десять яиц, с помидорами, болгарским перцем и свиным фаршем, ну и с перчиком и уксусом. А ещё была бутылка шампанского и высокие бокалы. Видно, девочки на кухне провели соответствующую консультацию или Владя постарался.

Мы уселись за стол, я открыл и разлил шампанское по бокалам. Вспомнилось — "ужин при свечах". Сначала от подобной банальности отмахнулся, но потом всплыло — все женщины немного инопланетянки и мне их не понять. Достал из комода трехсвечник, зажёг и поставил посреди стола.

Чокнулись и выпили "За Нас!" Потом я встал, обошёл стол и обнял котёнка со спины. Потёрся носом о её макушку и вдыхая упоительный запах, повернул её голову и впился в нецелованные губы.

А потом была нежность… Целая ночь нежности и узнавания…

На следующий день из "кельи" не выходили… А Захарий подыскал себе нового помощника из привезённых хлопчиков. Через день возле пристани встретил Оленьку, она первая шагнула ко мне, погладила по щеке и поцеловала:

— Я рада за тебя. Береги её, это жемчужина!

— А ты, стало быть, не желаешь быть "столбовою дворянкой", а метишь в "царицы". -ревниво пробурчал я, вспомнив как топорщил перед ней свои усишки Петя Москаль.

— Нет, разбитое корыто мне ни к чему, а муж, которого я понимаю, необходим. Не сердись… Я всё помню… Но и "Владычица Морская" мне не по чину.

И я понял, я её потерял навек…

Эдюня совместно с Кнышом и Шорохом срочно приступили к организации, формированию и комплектации наших "шпионов" из дружины. В каждую группу входило от 3-х до 5-ти человек, но их основу составляли радист, снайпер и подрывник. "По-вкусу" добавлялась парочка диверсантов. Для начала притирали десять команд, чтобы охватить более-менее и Европу, и на Африку-Азию чего-либо осталось. Плотно загрузили гипнопеды, полигоны "учебки" и классы спецкурсов.

Юра Ладыгин, Вирич и Юра-Доктор готовились отбыть по весне в Московию. Комплектовали свой багаж.

… Пока мы бегали по делам нашим окаянским и решали экономические и политические проблемы, Владя-Змей мобилизовал всех наших девочек и родил " Берёзку", ту самую, из моей юности. Все наши танги и ламбады шокировали московитов, привели их в остохуй, но "родными" не стали.

Девки срочно строчили себе сарафаны и прочие сценические прибамбасы, учились "плавать" по сцене, забросили школу, но на "8 марта" "Берёзка" выплыла на раковину амфитеатра.

Бля-а!!! Я даже ожидать не мог, что это выступление вызовет такой пердемонокль у наших московских друзей. Это был какой-то ажиотаж и выпученные глаза. Сам царь буквально осЫпал золотом наших девчонок. А его свитские наперебой предлагали им свои руки и сердца. Эдак, нам придётся себе в Гетерий новых кралечек изыскивать.

Я вообще тащился ещё "там", у "нас", когда мудинское телевидение было до рвоты заполненно всяческими пидорами и извращенцами, типа Киркорова, Моисеева, Баскова, всяческих безголосых Алсу и прочих морально-денежных извращенцев с "подтанцовкой". А Великий Гарант при этом на всю страну с Экрана вещал о неимоверных и безрезультатных поисках русских корней в искусстве…

А потом поставил на экран перед своей 20-ти летней внучкой, плохо говорящей по-русски, "берёзку" 70-х годов… и пришлось ей подарить всю свою музыкально-хореографическую видео-сборку и русскоязычную библиотеку!!!

Кто бы подумал, но Сашка Меньшиков вцепился в Кузю клещём, выклянчил у него аккордеон и за два месяца под чутким руководством нашего "завхоза" почти выучил нотную грамоту и умение растягивать мехи. Да и выучиться читать-писать. Царь, хоть и дрыном, но его заставил.

Из наших хлопчиков и малявок уже начал вырисовывать довольно приличный хор, и, даже, оркестр. Нашлись и среди них таланты. Короче — жили не тужили.

А "царская морда" между тем продолжала окучивать Оленьку и разучивать с ней "танцы народов мира". А ещё эта морда жгла почём зря наши патроны на полигоне, ломала резцы и фрезы в пиндосовской мастерской и в агромадных количествах ковтала нашу Метаксу. Халявщик, хренов!

… Царь с Алексашкой отыскали меня после обеда. Когда я возился в одном из классов, пытаясь из картонной трубки, двух, выточенных из липы, вставок, прозрачного пластика, осколков разноцветного стекла и тоненьких полосок полированной жести слепить простейший калейдоскоп. Рядом, у верстака, на подхвате суетился Стёпка, ожидая обещанную игрушку и внимательно бдя за моими действиями.

— Ну и што это за хреновина будет? Подзорная труба? — хмыкнул Алексеич.

— Да нет, просто детская игрушка. — ответил ему, заканчивая собирать агрегат и замазывая его окуляр фиолетовыми чернилами. — Вот взгляни, — и протянул тубус самодержцу.

Тот припал глазом к окошку. — А теперь поверти.

— Ох, ёпть! — через десяток секунд разразился Пётр. — Это как?!!

— Ты на окно его направь и к глазу плотней прижимай, лучше будет, — посоветовал я.

Лексеич последовал моему совету, непрерывно восторженно матерясь и отпихиваясь ногой от любопытствующего Меньшикова. Наконец, наигрался и передал трубку Сашке. Тот припал к игрушке, тоже выдавая нецензурные комментарии, невзирая на присутствие несовершеннолетнего.

Мы со Стёпкой внимательно разглядели Его Величество, переглянулись и зашлись безудержным ржанием.

Да так, что даже царский любимчик оторвался от окуляра и недоумённо переглянулся с повелителем.

Через минуту покатывались от смеха все четверо, тыча друг в друга пальцами.

Когда отсмеялись, Пётр Алексеевич шуганул счастливого Стёпку вон и приступил к делу, из-за которого ко мне пожаловал, мигнув Алексашке.

— Князь Антон, у нас такой к тебе вопрос, — потупив глазки и чуть ли не возя перед собой носком сапога, замямлил любимец. — Эти ваши сёстры из Дома, они какого роду-племени?

Ох! Што б вас покорёжило! — мысленно чертыхнулся я.

— А вы с какой целью интересуетесь? Вы не из милиции, случайно? — брякнул на автомате. Оба выпучили на меня глаза. Да, про Простоквашино они явно ещё ничего не знают.

— Антон, некоторые из моих людей не прочь посватать кое-кого из ваших "сестёр", вот и интересуются. — зачастил Алексеич.

Ага, так я и поверил про "некоторых", кобель пучеглазый! — пронеслось в голове.

— Нашего они роду-племени, Буянского! — зло рубанул я. — А коли "некоторым" наш род недостаточно знатен, так и нехер на них слюни распускать! Коль мы князья, то и наши сёстры, стало быть, княжны! Чай поумней, поумелей и пограмотней всех остальных европейских принцессок будут. И, ежели эти "некоторые" собираются спать с титулами и балы отплясывать с ними, а не с живыми девками, так пусть им эти титулы и родовитости и детей рожают, и кашу варят, и хозяйством правят. У нас в Буянии человек не титулом славится и родовитостью, а своим умом и умением. А бабы ещё и красотой. По ним и честь!

Мда-а, получилось как-то зло и грубо… Вона, даже эти отпрянули и замялись. Ну, да и хрен с ними. Ещё б Меньшиков со своей родовитостью лез, пройдоха!

Дорогие москвичи как-то быстренько всё осознали и слиняли по-английски.