Лефорт не подкачал, встречал нас десятью вымпелами в Золотом Роге. Царь-батюшка тут же отбыл на его эскадру, не забыв прихватить с собой дрючок, именуемый тростью. Меня там не было и ничего рассказать не могу.

Окончательно утрясли свои дела с Султаном… Пётр ещё раз встретился с турецким Повелителем на борту флагмана его братки Селима. Подключили и Головина с его посольством. Вроде бы особых тёрок не возникло. Ещё свободных янычар, прочих турецких воинов и всех остальных желающих и не очень, решили вывозить из Гезлёва, пока ещё не занятого петровскими войсками. Поэтому туда проход был свободный для всех судов, кроме военных. А вот военнопленных турок выдавали только в Еникале. Причём меняли только на полонённых православных, согласно договору. Крымским татарам и прочим ногаям султаном были разосланы высочайшие фирманы о том, что в случае крайней нужды они будут приняты на территорию империи и смогут поселиться в отведённых местностях. Ну, "крайнюю нужду" уж мы-то им обеспечим. Православных же невольников возвращаемых из плена выгружать в Херсонесе, там же и с капитанами транспортов вести расчёт. Государь под это дело у нас выгреб чуть ли не треть всего золотого запаса, в долг, разумеется. Мародёр.

Гирейку в том бою под Кафой мы всё ж таки зацепили, верные нукеры вывезли его с поля битвы и укрыли. Однако долго он не протянул и в скорости благополучно помер. Так что, в Бахчисарае сейчас разброд и шатание. Султан нового хана не назначает, а мурзы и бии каждый на себя одеяло тащит. В общем-то, татары уже смирились с неизбежным и потихоньку стали двигаться на выход, к Перекопу. Две из трёх крепостей там петровские войска "прихватизировали" ещё прошлой осенью, ну и за третьей присматривали. Всё южное побережье полуострова от нежелательных элементов освободили, вплоть до севастопольских бухт. Когда стало куда бежать, невольники с Руси — побежали. Всю зиму ручеёк из бывших рабов перетекал на уже освобождённые земли. К апрелю их число достигло 34 тысяч душ.

Из Крыма сообщили, что ещё по снегу, перед распутицей в Азов прибыл гонец с малым отрядом. Поведал, в Воронеже и вокруг него собираются войска, ладятся баржи для сплава их и припасов в устье Дона. Как только спадёт паводок, отправятся в путь. Донские казаки тоже не хотят отказываться от такой веселухи. Почти 30000 всадников ждут только, когда подсохнет степь. Большие орды ногаев уже перешли Маныч и устремились на юг к Каспию. От Волги калмыки их подпирают. Запорожцы собирают 20000 корпус для зачистки Дикого поля. Отжешь, натура, почуяли добычу стервятники. Пограбить переселенцев — это ж почти халява.

После того, как Лексеич вволю погонял своего "мил-дружка" и отвёл душеньку, он ввалился ко мне в каюту.

— Антон, как мыслишь, воевать шведов придётся?

Я аж поперхнулся леденцом и зашёлся в кашле минут на пять. Наконец, продышался:

— Штоб тебя мурена за яйца укусила, Твоё Величество! — просипел я. — Ну нельзя же так, аль тебе смерть моя надобна?

Царь обескураженно молчал, не понимая в чём его вина. Я встал и расстелил карту на столе.

— Ну, вот скажи мне, на хрена тебе та Швеция сейчас сдалась? Чего ты в ней забыл?

Ты взгляни, сколько той Швеции и сколько у тебя России! Тебе сейчас не о том думать надо. Сначала овладей Диким полем, Крымом и Кубанью. Освой их и засели. Коль с Султаном ты замирился, так пользуйся моментом. Флот готовь, команды для него. Порты и базы обустраивай. Дороги и водные пути из Московии к морю налаживай. Это ж курам на смех, чтоб дойти от Воронежа до Азова войску нужно два месяца бегом топать. Сдаётся мне, тебе и вовсе не так уж военный флот нужон, вот торговый — да. Ибо линкоры да фрегаты деньгу из государства вывозят, а нефы и клиперы привозят.

— С кем ты сейчас собираешься в Европе этим флотом воевать, для достижения каких таких целей? С турками у тебя мир, а всех прочих мы просто в Чёрное море не пустим. А османы, после того, что увидели под Буянией, ещё долго вякать поостерегутся. Верфи закладывай, мастеров учи. И готовь, пока время есть, капитанов, штурманов, офицеров и матросов на этих кораблях. Крепко готовь и многих, с тем, чтобы потом можно было их пересадить на торговые суда, да и на военные трошки осталось. А флот трофейный этот с учебными экипажами будет охранять торговые караваны, да пиратов гонять, опыта и умения набираясь.

— А со шведами воевать ещё придётся, и этого не избежать. Волчонок там сейчас подрастает под именем Карл Двенадцатый. Молодой да из ранних. Вот с ним сцепиться и придётся. Но сделаем мы это в нужном месте и в нужное нам время. Как ты думаешь, смогут ли шведы успешно воевать в Прибалтике без поддержки из-за моря? С запада их не пускают издревле враждебные им даны, с востока через финнов семь вёрст киселя хлебать, да и путей там для армии между озёр и болот — раз-два, да обчёлся, а всю Балтику мы можем перекрыть всего лишь "Монитором", "Осётром" и одним вертолётоносцем? Глядишь, и на Балтике тебя халявным флотом обеспечим. Ты сейчас объявил нейтралитет и мораторий о ненападении на кого-либо. Вот и следуй им. Поставим границу по линии между Очаковом и Киевом. Опорными крепосцами, там где есть вода, её укрепим, — я поводил карандашом по карте. — Нам даже и сам Очаков ни к чему, коль препятствовать судоходству по Днепру не будут, то и пусть турки там сидят. А начнут мешать, стало быть, договор нарушат — забросаем крепость "дристуном". Раз забросаем, два забросаем, а потом османы и сами из неё уйдут. От Киева граница вверх по Днепру и его притокам поближе к Двине. Сразу, конечно на такую границу не выйдем. Там и Гетьманщина, и австрияки, и Речь Посполита, и княжество Литовское. Но за ними дело не заржавеет. И казачки очень скоро тебя на зуб будут пробовать, и шановни паны, да и литовцы не намного от них отстанут. А не захотят нападать, так мы им поможем, — я подмигнул Величеству. — А вот тогда ты уже будешь в полном своём праве эти зубы и повыбивать, и гнать их до нужных тебе рубежей. Тут главное, чтоб нападали они на тебя порознь, тогда и войска поменьше понадобится. А вот для этого тебе понадобится "Служба разведки" — людишки живущие за кордоном и оперативно сообщающие тебе, что там происходит. И не твои толстопузые "дипломаты"-бояре-дворяне, а простые горожане и помещики, живущие в ключевых городах и местечках, и у которых есть глаза и уши, да еще и голова между ними.

— Но об этом тебе брат Юрий подробно может и в Москве рассказать, — закруглился я.

— А где ж верфи-то закладывать? — возмутился Пётр. — В Крыму леса подходящего нет, в Азове тоже, а ежели по рекам сплавлять, так его потом года два только сушить надобно.

— Ну, в Архангельск ты уже хаживал и, говорят, не раз… Многого ли достиг? Своих русских офицеров и корабельщиков, преданных тебе, под иностранные плети и кандалы подставил. А результат? Как воровали иноземцы, так и воруют. Как лютовал, подкупленный ими воевода над народишком, так и лютует. А воз и ныне там. Поцеловал иноземцев в задницу, только за то, что они иноземцы и загнобил русичей. Стыдно, царь-батюшка. Получается, вроде бы ты и не русский царь вовсе, а вассал голландцев, англичан и шведов разных. — Пётр сверкнул глазами, но смолчал, скрепя сердце и царский гонор.

— Дураки и жополизы на Руси ещё тыщу лет не переведутся, — продолжил я тихим голосом, — но на то они и дураки, и жополизы. Ума-то нет. А вот иностранцам любить Россию не за что. Поэтому вредить они ей будут осознанно и умышленно. Сильная Московия Европе не нужна. И в том иноземцев можно сравнить с боярином-чиновником, который перед прибытком своим не перед каким грехом не остановиться. Больше их, русскому народу и Державе могут причинить вред только собственные воры и проходимцы у власти да на троне. Вот ты сейчас получаешь в свои руки знания и умения, которых в Европе ещё лет 200-ти не будет. Но я совсем не уверен, что через 100 лет Россия будет занимать здесь передовое место. При твоих-то личных "викториях", "виватах", "Предестинанциях" и прочих засераниях русского языка и прогибаниях перед европейцами, при твоих-то иноземцах при троне и в армии и при твоих-то распиздяях и продажных дураках по всей стране — украдут кукуйцы все твои секреты и "тайные знания", у себя в европах их быстрей тебя внедрят и освоят, а Россия опять окажется в глубокой жопе. И на Луне окажутся первее тебя. И опять будешь в Европу недорослей на учёбу посылать!

… А конкретно, — повторился я, — политэкономией с тобой займётся брат Юрий уже в Москве. Он муж зело башковитый и во многом тебе полезен будет. Но помни, за его голову ты отвечаешь, и на том заставлю тебя крест целовать. Иначе я тут же поверну корабли к Буянии.

… Юра ещё зимой умудрился у нас на складах откопать несколько коробок с часами-"ходиками". Теми самыми, из моего детства. У бабушки в горенке висела эта радость на стене. Все расписанные, яркие, как праздник и ярмарочная карусель, с чугунными сосновыми шишками на цепочке. Днём их почти не замечали, только время взглянуть, но ночью мерное тикание анкерка, скрип приводов и мехов, хриплое карканье кукушки заставляли моё сердце замирать. Моей заветной мечтой было добраться до этой кукушки и разобрать её. Увы, эта мечта осуществилась только после смерти бабушки.

Одни часы царская морда захапала в приданное Оленьки, а ещё одни Ладыгин прихватил с собой в Московию с целью попытаться там наладить массовое производство на продажу при школе. Для самоокупаемости. Самая работа для детских рук и прекрасное учебное наглядное пособие по механике. Я даже подумал их дипломной работой сделать для выпускников школы.

А ещё Юра прихватил с собой свою Леночку из Дома, упирая на то, что она уже вполне обученная лаборантка и его личная асистентка, и без её помощи свои исследования и изыскания он вести не может. Знаем мы те изыскания и исследования.

… "Щенком" на буксире мы тащили за собой и один из шнельботов, немножко доработанный. Для экстренной доставки между Азовом и Воронежем, ну и с Кафой. Установили на баке турель для пулемёта-гранатомёта, прикрыли её бронещитком, увеличили ёмкость топливных баков, да оградили место рулевого съёмными "тундровыми" щитами. Разумеется, рация. В скорости проиграли два-три узла, но самоуверенности заметно прибавилось. 28 узлов по стоячей воде на мерной миле — это вам не хухры-мухры. В постоянный экипаж назначили рулевого-моториста и стрелка-радиста из волонтёров, уже более-менее освоивших эту технику.

Кроме того, на каждом судне был десантный "Пузырь". На больших — большой, на малых — поменьше. К июлю, возвращающиеся в Крым, транспорты Лефорта должны были нам подбросить ещё топлива, ну и прочего заказанного по радио.

С Ольгой я старался не встречаться, но по выходу из Босфора, когда мы поджидали отстающих, она сама приплыла на "Манушу". Я не стал её приглашать в каюту, дабы не возбуждать подозрений царя, Меньшиков-то обязательно нашепчет, поговорили на палубе.

— Тош, ты на меня сердишься? — она робко подняла на меня глаза.

— Нет, Оленька. Пётр тебе ближе и понятней. Так и должно быть. Я ведь уже тебе говорил, что каждый человек сам кузнец своего собственного счастья. Коль ты решила выбрать себе такую судьбу, то бог тебе судья, а я желаю тебе только счастья. Просто помни, о чём я тебя просил. Поменьше рассказывай там обо мне и моих братьях и ты не причинишь нам беды. И девчонок о том же предупреди. А мы постараемся всегда быть поблизости, чтобы защитить вас. Глядишь, когда-нибудь наши дети и переженятся с вашими. И не забывай, теперь ты княжна, а скоро станешь императрицей российской. А это обязывает, — я взял её за руку:

— Помнишь, тогда на пляже в Крыму, я обещал, что очень скоро вы вернётесь в Россию. Вот некоторые из вас уже и возвращаются. Не поминайте лихом. Ступай, ладушка, а то Пётр приревнует.

Она вскинулась глазами, сжала мою ладонь и молча сошла по трапу в "Пузырь".

… А ещё мы разжились технологией и чертежами водокачек с приводом от ветряков, по типу американских с Дикого Запада. Сообразили и переносной, разборный станочек для бурения артезианских скважин. И всё тащили с собой. Пригодятся для освоения новых земель.

… Нынешнее посещение Стамбула обрадовало ещё одним. Кудря времени не терял и развернул свою сеть осведомителей от султанского гарема до последнего нищего на базаре. И сегодня даже муха в османской столице не могла чихнуть, без того, чтобы об этом не знал бы наш резидент. Эдик как-то проронил:

— Нужно будет послать туда людей, чтобы присмотрели за самим Кудрей. Мало ли что. Не зря в "нашей" Истории Лаврентий Палыч промелькнул. А значит, ещё одного радиста и снайпера нужно готовить. Или самого Кудрю в Польшу или в Австрию засылать с новой командой. Опыт и талант, его ведь не пропьёшь!

При стоянке в Стамбуле наши повенчанные кралечки на "Осётре" отчебучили, видно взбунтовались против ожидаемого "Домостроя". Ну и заэмансипировали. Надыбали каким-то образом турецкую парусную шаланду, выбросили у берега хозяина и его помощника и пустились рассекать по стамбульскому рейду, переодевшись в морпеховскую робу и во все глотки горланя: — " Эй, моряк! Ты слишком долго плавал. Я тебя успела позабыть!.." Поймали, конечно. Окружили "Пузырями" и доставили к супругам. Однако, весело будет жить этим супругам. Но девки ядрёные, подомнут! "Берёзка" — это одно, а постель это совсем другое. Подомнут!!