Термальная шахта — сердце отопительной системы корабля. Дно мира, где безраздельно царят влага и обжигающий жар от раскалённых труб, уходящих в безграничную даль инженерных коммуникаций. С непривычки беженцы, привыкшие к умеренно-прохладной среде обитания, обливались горячим потом, жаловались на затруднённость дыхания и общее плохое самочувствие. В этом странном месте проживало чуть меньше шести тысяч слигов и примерно столько же соларианцев, которые адаптировались и прижились.

Тремя уровнями выше находились охлаждающие коллекторы, из которых с помощью сложной системы вытяжных труб оттягивали ледяной воздух. Благодаря этому стало возможным жить в тех местах корабля, где раньше было невозможно. Беженцам выделили территорию, находящуюся довольно далеко от ближайшего охладительного контура, отчего многие были готовы вернуться назад, только бы не жариться заживо. Бродя, словно призраки среди клубов пара, беженцы потерянно осваивались на новом месте, боязливо прижимаясь, друг к дружке. Обитатели нижнего мира, к счастью, не проявляли враждебности или агрессии к новоприбывшим, а высказывали сочувствие. Здесь в качестве оплаты были в ходу треугольные монеты — кипы, являвшиеся частями вычислительных плат. Их ещё находили в некоторых заброшенных местах на корабле, и они ценились из-за наличия редких драгоценных металлов. Так, например десять кипов платили рабочему за целый месяц тяжёлых работ на самом грязном и тяжёлом участке. На пару монет можно прожить беззаботно неделю, а на сотню — целый год.

Первую неделю беженцам выделили на адаптацию, потом придётся работать как остальные, если желаешь и дальше получать еду и воду. Работа была тяжёлая — в основном поддержание термальной шахты в работоспособном состоянии. Древние строители во время постройки «Ковчега» озаботились облегчить эксплуатацию охлаждающих и обогревающих систем, разработав хитроумную систему распределения тепла и холода. Жар отводился от раскалённого ядра реактора, а холод черпался прямо из ледяного вакуума космоса. В некоторых нижних отсеках отсутствовала гравитация, и поэтому там жили худые до изнеможения создания, не способные ходить на ногах из-за слабых костей и деградировавших мышц. Они щедро платили за выполнение грязной работы, однако к ним мало кто хотел идти — проработав в невесомости несколько месяцев, абсолютно здоровые соларианцы вдруг становились больными и немощными. Многие считали это злым волшебством и всеми способами избегали тех мест несмотря на щедрую оплату. В общем, приходилось решать — работать при минусовом холоде, при обжигающем жаре или в состоянии невесомости рискуя здоровьем.

— Простите за неучтивость, — окликнул угрюмого на вид слига Стим. — Извините, Вы не подскажите, где можно получить еду? Мы только прибыли из селения Клифов.

Слиг заворчал, но всё же объяснил как добраться до отсека, где кормили беженцев.

— Поторопитесь, а то останетесь без еды, — на прощание добавил он и зашагал прочь.

Уворачиваясь от едущих навстречу электрокаров, гружённых грязными тюками, Стим и Солара бежали сквозь лабиринт узких коридоров, где толпились худые фигуры жителей. Всюду кипела работа — новенькие обустраивались на новом месте, в то время как местные жители направлялись на общественные работы. Всюду стоял оглушительный шум и свист выбивающегося из труб под потолком пара. Ржавые репродукторы на стенах хрипло корректировали работу ремонтных бригад. Одетые в грязные, оранжевые водонепроницаемые комбинезоны, ремонтники осматривали каждый метр труб в поисках утечки воды и охлаждающего газа. Они с неприязнью провожали взглядами новичков мешающим им работать.

Терпеливо выстояв очередь, Стим и Солара получили на раздаточной причитающийся им скудный паёк: миску варёной плесени с кусочками галет и кружку затхлой воды. Они нашли себе укромное местечко и с жадностью набросились на еду, даже толком не ощущая вкуса. Суп был отвратительно склизкий и вонял пережжённым пластиком, однако, голод не тётка. Первая ложка шла с трудом, зато каждая последующая заметно лучше.

— Какое неприятное и ужасное место, — пожаловалась Солара, без особого энтузиазма ковыряясь ложкой в миске, отлавливая кусочки галет. — Не стоило нам сюда приходить.

— Тебе легко говорить, ведь не тебя заочно приговорили к смерти! — выпалил Стим с набитым ртом. Съев последнюю ложку варева, он обрадовался, когда Солара предложила ему свою недоеденную порцию. Неизвестно когда их снова будут кормить, рассудил он, так зачем отказываться от того, чего возможно больше не получишь. В этом плане он практичнее Солары.

— А где твои новые друзья, Коляд и остальные? — Спросила соларианка.

— Они ушли осмотреться. Им не терпится увидеть место, о котором ходит столько зловещих слухов и легенд. Это же территория могущественного и ужасного Азазота! Сказали, что пока здесь всё не обследуют — не вернутся. Я тоже не собираюсь сидеть. Если хочешь, догоним их…

— Послушай, сейчас речь не о них, а о тебе. Если ты готов выслушать меня, не перебивая, я расскажу тебе то, что мне удалось кое-что узнать у Рута. Отнесись к рассказу серьёзно, потому что он может… хм,… вызвать у тебя недоверие или даже шок!

— Шок? Ну, это вряд ли. После всего происшедшего меня уже ничто не шокирует.

— Вот как? — прищурилась, Солара, пристально посмотрев на него. — В таком случае, тебе, наверное, не интересно узнать истинный курс Ковчега и оставшееся время до конца полёта.

Отложив в сторону миску, Стим почувствовал прилив волнения. Он схватил девушку за руку, впившись в неё мёртвой хваткой. Его руки чуть подрагивали от плохо скрытого волнения.

— Говори что знаешь, прошу. Не будь врединой! Не томи!

Девушка, хитро покосившись на него, наигранно зевнула и облокотилась спиной о стену:

— Надеюсь Руту сейчас не так скучно как мне с тобой. Ладно, недотёпа, слушай.

…лазерный бур с душераздирающим скрипом прорубил скафандр и по самую рукоять гарды погрузился в грудную клетку суперинтенданта, после чего был одним движением извлечён из могучего тела. Фонтан крови забрызгал Рута по пояс, окрасив растресканную от многочисленных ударов пластиковую кирасу в бурый цвет. Ловко увернувшись от стального манипулятора с крюком на конце, слиг, нанёс новый удар, целясь в узкую щель вражеского шлема. Лазерный наконечник прочертил глубокую борозду в металле и внезапно погас — кончился энергозаряд в батарее. Тогда оттолкнув от себя ногой беснующегося гиганта, Рут, что есть силы, стал лупить его тяжёлой рукоятью бура по голове. Вокруг, насколько хватало взгляда, кипела жаркая сеча, в которой всё перемешалось в одну общую кучу. Груды изрубленных и изуродованных тел мешались под ногами, а стальной пол стал скользким от многочисленных луж крови.

Азазот не обманул генерала Бривуса, пообещав тому кровавый пир. Как только исчезла гравитация, войско Хранителей стало лёгкой добычей для озверевшей своры слигов. Момент нападения был рассчитан хирургически точно. Барахтаясь в невесомости и полной тьме, потеряв всякие ориентиры, солдаты не могли даже предположить, что им придётся сражаться в подобных неудобных условиях. Их вера и решительность держалась исключительно на незыблемости окружающего мира, военном превосходстве, поэтому, когда из-под ног выбили опору, они оказались не готовы к суровой действительности. Гравитация то появлялась, а то внезапно исчезала, что окончательно деморализовало солдат генерала. Суперинтенданты ещё крепились, а вот на остальных жалко было смотреть. Страх и ужас поразили протектронов и весь командный состав армии. Никто не говорил вслух, но в голове каждого билась мысль — Бежать.

Молниеносно закрывшись тяжёлым щитом, Рут даже лязгнул зубами, когда в него ударил плазменный сгусток. Горячий воздух обжёг открытые части тела, а вот окружающим повезло меньше — огненный вихрь окутал пятерых слигов, заверещавших от невыносимой боли. Рут выхватил из набедренной сумки первый, подвернувшийся под руку инструмент, быстро метнул в стрелявшего угодив тому под нижнюю кромку шлема. Почувствовав в теле лёгкость, Рутаган что есть силы, оттолкнулся ногами от пола и взмыл к самому потолку — избежав слаженного залпа из фазового оружия. Гравитация на короткое время вернулась, а затем снова исчезла.

Бронемашина генерала Бривуса находилась в кольце протектронов. Генерал по громкой связи отчаянно подбадривал солдат, призывая к стойкости и твёрдости духа. Мятежники понимали, что это поступок, обречённого и ещё больше усиливали натиск, напирая со всех сторон одновременно. Слигов было раз в пять больше, каждый из них не боялся смерти, поэтому умирали они чаще. Многие пали под мощными ударами колющего и режущего оружия, а также сгорели заживо или отравились ядовитыми газами. Сломав монолитный строй передовых шеренг протектронов, улюлюкающая толпа глубоко вклинилась в ряды обороняющихся.

Самым страшным из всех атакующих был, разумеется, Азазот. Извергая ослепительные конусы разрядов из посоха, он напоминал взбесившийся комбайн, раскручивающий сверкающие ножи ротора. Даже мощные тепловые лучи не оставляли на его теле ничего кроме опалин, из которых не выступило ни грамма крови, если конечно она у него вообще была. Его одежда давно рассыпалась прахом, будучи сожжённой, но ему самому пламя не вредило. Все двенадцать подвижных конечностей заканчивающиеся острейшими роговыми наростами срубали головы с одного удара. Обычные солдаты в панике бежали от него без оглядки, предпочитая умереть от лазерных лучей, чем от страшных когтей и жутких шипов. Что касается элитных протектронов и суперинтендантов, их с каждой минутой становилось всё меньше. Ряды грозных воинов стремительно таяли, словно восковая свеча в огне. Израсходовав боеприпасы к энергетическому оружию, им поневоле пришлось взяться за лазерные копья и виброклинки, попытавшись решить исход боя в рукопашном сражении. Вцепившись друг другу в глотки, две опьянённые кровью толпы барахтались в воздухе и на полу. У некоторых были укреплённые на скафандрах прожекторы, выхватывающие из тьмы, мельтешащие оскаленные лица и безумные глаза. Сообразив, что фонари их выдают, солдаты пытались отключать их, надеясь затеряться в толпе и тем самым уцелеть. Но мутанты прекрасно видели во тьме, что только облегчало им работу.

Хватаясь за пряжки ремней и части амуниции, Рут в буквальном смысле передвигался по барахтающимся в невесомости телам. У слигов было серьёзное преимущество — они, в отличие от рядовых соларианцев, не боялись смерти в открытом бою, ибо терять им было особо нечего в отличие от слуг Хранителей. Подлетая незаметно со спины, они вонзали остриё клинков в незащищённую бронёй часть тела или просто перерезали горло. Солдатам Бривуса приходилось тщательно выбирать цели, чтобы не попасть в своих же товарищей, и это их в конце сгубило.

Подхватив выпавший из рук мёртвого солдата мини-огнемёт, Рут направил струю плазмы в сторону беснующегося суперинтенданта, командующего группой гритов. Слепящий фонтан пламени с головой поглотил его. Он вспыхнул словно свечка, а заряды протектрона, выпущенные из лучемёта, прошли на волосок от головы Рута, чуть не снеся голову с плеч. Очередь попала в складскую надстройку, забранную толстой решёткой, где хранились газовые баллоны в купе с жидким кислородом. Гремучая смесь мгновенно воспламенилась и взорвалась. Склад разнесло на части, наполнив пространство свистящей картечью из осколков металла. Тут же раздались вопли боли, когда вся эта прелесть стальным торнадо накрыла тех несчастных, кто находился неподалёку. Рут успел прикрыться мёртвым телом, избежав гибельного облака шрапнели.

Сильный удар в спину и мощный обхват прижал его руки к бокам, не давая пошевелиться. Вращаясь в безумной карусели хаотического полёта, он не без труда высвободил одну из рук и ударил локтем по окровавленному лицу напавшего. Тот даже не шелохнулся. Мышечные серводвигатели суперинтенданта натужно скрипели, в попытке переломить хребет Рута. Слиг слышал только тяжёлый стук крови в висках и оглушительный рёв врага. Если захват не разорвать, позвоночник может не выдержать нагрузки, и тогда мгновенная смерть.

— Ну и крепкий же ты, сукин сын! — прохрипел Рут, когда его кулак, соскользнул с челюсти противника. В ответ солдат подтянул ногу к его пояснице и одним мощным толчком распрямил. Ощущая себя выпущенным из пращи камнем, Рут, кувыркаясь в невесомости, влетел внутрь грузового терминала и неожиданно упал — сразу за границей отсека появилась гравитация. Чертыхаясь и кривясь от боли, он быстро поднялся на ноги и, потирая ушибленное плечо, встретился взглядом со своим противником. Почти двухметрового роста гигант в боевом экзокомплекте, презрительно скалил зубы, поигрывая архаичным ножом, широко используемом на Соликсе в спецвойсках. Правая половина головы суперинтенданта, была сплошным месивом из крови, а вторая страшно обожжена. Но не сказать, что ему это причиняло хоть какое-то неудобство. Сейчас громила находился в таком состоянии, когда боль переставала восприниматься, отступив далеко за грань болевого порога.

— Сейчас я нарежу тебя кровавыми ломтями, шестирукий выродок! — прорычал он.

Рут медленно извлёк из ножен на бедре свой клинок. Ему страх как не хотелось упражняться в искусстве боя на ножах. По виду противник — умелый боец, и дерётся вполне профессионально. Перехватив нож поудобнее, Рут в два прыжка преодолел разделяющее их расстояние и нанёс удар с противоположенной стороны, нежели той, откуда суперинтендант мог его ожидать. Это был его излюбленный финт, который, будучи идеально исполненный, никогда не проходил мимо цели и часто спасал жизнь. На его удивление противник с лёгкостью отбил выпад и неуловимым движением полосонул его по лицу в ответ. Слиг почувствовал резкую как ожог кислотой боль в щеке. Через мгновение из глубокой царапины на пол обильно закапала тёмная кровь.

— Открываем счёт! Это тебе за моего друга, которого ты сжёг заживо! — оскалил зубы громила.

— Я всего лишь защищался! — возразил Рут.

— Ты всего лишь вонючий слиг и сейчас сдохнешь!

Минуты две оба противника кружили по терминалу, нанося и блокируя удары. Никто не желал уступать. В их поединке участнику не светило второе место, потому что второе место означало — смерть. Суперинтендант и вправду виртуозно владел техникой ножа. Руту никак не удавалось подобраться к нему для заключительного удара. Клинки, сталкиваясь, со звоном высекали искры, удары блокировались ответными выпадами, а тяжёлое дыхание сливалось в одно. Встретившись с достойным противником, во многом превосходившим его в мастерстве, Рут ощутил предательское волнение и страх. Он понял, что устаёт и постепенно проигрывает.

— Что, кишка тонка, выродок? — рассмеялся соперник, словно прочитав его мысли. — Прощайся с жизнью. Вы, может, с помощью подлости, и выиграли один бой, но проиграете войну!

Проведя хитроумную комбинацию с ложными выпадами, суперинтендант выбил из рук слига нож и довольно улыбнулся белозубый улыбкой похожей на оскал черепа.

— Вот теперь тебе точно конец, презренный выро…

Поднырнув под его цепкие руки, Рут ловко вышел позади него. Подняв с пола кабель электропередачи, закинул петлю ему на шею и как следует, затянул. Хрипя, противник, попытался ослабить давление на горло, но не смог. Рут лишь крепче натянул кабель, выжидая нужный момент. Громила стал задыхаться, и был вынужден полоснуть по нему ножом, чтобы перерезать. С треском кабель порвался, на время, ослепив мощной вспышкой. Когда спустя три секунды глаза привыкли к полутьме, суперинтендант, постояв на месте ещё несколько секунд, с глухим лязгом амуниции завалился спиной назад и больше не вставал. В его лбу торчала рукоять ножа. Перед тем как противник разрезал кабель, слиг почувствовал под своей правой стопой выпавший клинок. Он быстро подхватил его и почти вслепую метнул, даже не целясь. Эти мгновения решили всё. Наверное, в иной обстановке он бы проиграл, а так удача снова помогла.

Тем временем отчаявшийся изменить ход сражения генерал Бривус приказал протектронам стрелять в толпу без разбора, но оказавшийся поблизости Азазот пресёк этот гнусный приказ, извергнув в бронемашину Грифуса концентрированную энергию из посоха. Ветвистые молнии пробили широкую просеку в рядах протектронов и с оглушительным треском окутали бронированный корпус сеткой ярких разрядов. Мощная ударная волна расчистила пространство от солдат, и в этот момент Азазот снова нанёс ужасный энергетический удар расколовший бронетранспортёр на две части. Объятая пламенем фигура генерала Бривуса заметалась и задёргалась, но когтистая лапа ухватила его за шею и резко выдернула из кресла наружу.

Подняв генерала на уровень недобро сощуренных глаз, Азазот стиснул ему горло:

— Скажи на милость червяк, в каком из миров ты мог меня победить? — наслаждаясь болью и мукой во взгляде соларианца, рявкнул. — Молчать, ничтожество! Немедленно прикажи своим безмозглым марионеткам сложить оружие или, клянусь Сверхновой, я заставлю тебя сожрать твои собственные поджаренные потроха! — Мощным ударом многосуставчатой лапы он опрокинул троих протектронов кинувшихся на него с разных сторон. Пристально посмотрев на их тела, удовлетворённо защёлкал желваками, наблюдая, как они корчатся от боли у его ног под воздействием мощных, но совершенно невидимых мозговых альфа-волн.

— Никогда! — прохрипел Бривус и плюнул сгустком крови. Выхватив из кобуры миниатюрный лучемёт, генерал в упор разрядил его в грудь самого ненавистного на свете врага.

Азазот от гнева потеряв контроль над чувствами и разумом, яростно обхватил мощными челюстями голову генерала и в один приём откусил её. Мышцы на его лапах вздулись, словно канаты и тело генерала было разорвано пополам. Медленно обернувшись к смертельно испуганным солдатам — ставшими свидетелями жестокой расправы — презрительно выплюнул в их сторону, изжёванную голову. Все в ужасе отшатнулись, напирая на стоящие позади ряды. Казалось, уже ничто не может остановить волну паники.

В считанные минуты весть о гибели генерала облетела поле боя. Кого-то эта новость взбодрила, заставив с ещё большим остервенением ринуться в бой, а кого-то, наоборот, лишила последних сил к сопротивлению. Грозно возвышаясь над слигами, словно бог смерти над своей паствой, на последние оборонительные рубежи надвигался Азазот со своей личной гвардией. Зловеще шурша хитиновыми наростами и щёлкая когтями, гигант одним видом обращал в бегство. Тех же, кто пытался сопротивляться, жестоко убивали на глазах у остальных. Со свистом рассекая воздух подвижными конечностями, предводитель слигов собирал обильный и кровавый урожай жизней, оставляя позади разрубленные напополам тела. Кровь, удача, жажда победы затмили разум, пробудив древние инстинкты. Он уже не видел разницы между теми, кто сдавался, и теми, кто ещё сопротивлялся. Вот появились первые жертвы среди обезумевших от страха молодых ополченцев, а Азазот даже и не думал останавливаться. Поэтому когда на его пути встал слиг, с окровавленными тесаками направленными ему в грудь, Азазот жутко разъярился. Кровавая пелена перед глазами мешала трезво мыслить.

— Остановись, пока не совершил величайшее зло! — прорычал Рут, принимая боевую стойку. — Ты обещал не причинять вред новому поколению соларианцев!

— С дороги, глупец, пока я не убил и тебя, мелюзга!

Попробовав, отпихнуть Рута с дороги, Азазот был неприятно удивлён и разгневан, когда тот ловко отрубил ему кончик хитинового клинка своим тесаком. Тогда направив на него свой посох, Азазот изверг мощный разряд способный обратить в прах десяток тяжеловооружённых солдат. Однако Рут был не так прост, как выглядел и был готов к подобному. Подхватив с пола зеркальный щит, он отразил им поток энергии, отправив его обратно к владельцу. Мощный удар энергии парализовал мышцы Азазота, отбросив того на добрый десяток метров. Удивлённо помотав головой, предостерегающим шипением остановил воинство готовое кинуться на Рута, чтобы покарать святотатца, поднявшего руку на их божество.

— Стойте болваны! Я сказал назад! — Азазот медленно поднялся с пола. Яростным испепеляющим взором уставился на Рута, за чьей спиной сгрудилась жалкая горстка испуганных кадетов, ощетинившихся плазменными копьями. Снова посмотрел на дерзкого слига, а потом на тех, кого чуть не разорвал на части. Медленно втянул в себя когти и острые наросты.

— На мгновенье я утратил над собой контроль и чуть не совершил ошибку. Но если ты ещё раз Рутаган попробуешь проделать нечто подобное… — сверкнув светящимися глазами, Азазот сделал кадетам знак бросить оружие, но те лишь крепче стиснули древки копий.

— Не будьте глупцами. Вам не причинят вреда! Скажите за это спасибо своему защитнику.

Освещая дорогу перед собой мощными фонарями, среди груды бездыханных тел, павших в бою, пробирались горбуны-гоплиты толкая перед собой понурых пленных, пожелавших сдаться ради спасения собственных жизней. Трупами уже занялись слиги, растаскивая по углам драгоценное мясо. Среди зелёных юнцов всё чаще попадались протектроны и гриты из службы безопасности. Этих сразу отделяли от кадетов и под усиленной охраной конвоировали в сектор, где им придётся находиться под стражей, пока не будет решена их дальнейшая участь. Разоружённых ополченцев Азазот распорядился отправить в жилой район термальных шахт на общественные работы. Он клятвенно заверил, что после окончания освободительной войны он отпустит всех, кто не запятнал совесть гнусными преступлениями против своего народа. У посадочных платформ ещё гремел ожесточённый бой — закрывшись внутри бронированных составов, некоторые протектроны сумели организовать грамотную оборону. Мощное вооружение поездов было слишком внушительной силой, чтобы подавить эту крепость с ходу. Отступать бронированным составам было некуда — плиты шлюза надёжно перегораживали путь назад. Эфир буквально кипел от призывов и мольбы прислать подкрепления. Всё тщетно. Хранители и слушать не желали о новых жертвах на заклание.

Спеша развить успех, Азазот выслал тайными маршрутами половину своих воинов, чтобы они беспрестанно тревожили набегами границы жилой зоны, пока в глубокой тайне готовится основной удар по командному мостику. Слиги тоже понесли ощутимые потери. Из десяти тысяч, погибло или было ранено свыше четырёх. Ещё полторы тысячи охраняли пленных или были задействованы на подготовке к вторжению. Все кто остался не у дел, участвовали в подавлении сопротивления бронепоездов. Как метко заметил Асгард — В тылу врагов не оставляют.

Двигаясь в пешей колонне вместе с гвардией Азазота, Рут старался не думать о том, что их ждёт впереди. Его терзали смутные сомнения относительно поспешной атаки. Понятно, что слиги и их главнокомандующий опьянены успехами, но спешка в таком деле была равносильно поражению. Сначала нужно выяснить, сколько ещё сил осталось у врага. Какими ресурсами он располагает и как долго сможет держать оборону в случае осады жилой зоны. Хранители ещё были способны здорово помотать им нервы и наверняка готовили западню. Его уверенность в этом только окрепла, когда в одном из коридоров на колонну была организована хитроумная засада. В узком пространстве, где не разойдутся и двое, всего пять суперинтендантов и два десятка протектронов с фазовыми пушками, рассеяли колонну, в которой было не меньше пяти сотен слигов. Когда разъярённый Асгард подоспел на помощь от протектронов и след простыл — враг отступил и снова затаился где-то впереди. Преследовать их оказалось крайне утомительно и небезопасно. Прекрасно обученные и вооружённые протектроны чтобы сдержать армию слигов перешли к агрессивной партизанской тактике, грамотно используя любые препятствия на пути.

Рут ещё не раз пожалел, что отправился вместе с Асгардом. Не успела закончиться одна перестрелка, как сразу за поворотом отряд наткнулся на новую баррикаду, оборудованную тяжёлым скорострельным орудием большой мощности. В ход пошли самодельные гранаты, начинённые железным ломом и зажигательные смеси в стеклянных ёмкостях, но от них было больше вреда, чем пользы. Шрапнель, рикошетя от стен и потолка, разила и своих и чужих без разбора, а огонь и едкий дым затрудняли дыхание и ухудшали видимость. На длинных отрезках пути, все остальные коридоры прекрасно простреливались и были с виду непреодолимы. При попытке обойти проблемные участки обходными путями отряд неизменно наталкивался на новые баррикады и новые укрепления. Протектроны начали атаковать тылы, откуда их не ждали, и быстро отступали, почти не теряя при этом своих бойцов. Постепенно становился явью кошмар любого полководца — партизанская война на истощение. В такой битве финал, быть может, и предрешён, вот только крови прольётся намного больше. В конце концов, незапланированные задержки вынудили Азазота вызвать к себе на разговор Рута.

Он сразу перешёл к делу, нетерпеливо постукивая когтями о кромку металлического стола.

— Если твой отец собрался нам помогать, то самое время доказать свою полезность делом, а не пустыми разговорами. Что именно он может сделать в данной ситуации?

— Почему бы тебе самому его не спросить? — хмыкнул Рут.

Азазота такое предложение как будто застало врасплох.

— Мы не очень хорошо расстались в последний раз, — признался он. — Было сказано много поспешных и резких слов. Твой отец никогда не одобрял мой стиль вести переговоры. Когда я видел его в последний раз, он сказал, что мои методы радикальны и потому неприемлемы. А что он сам сделал за эти годы? Чего добился? Подвластная мне территория растёт и ширится от нижних палуб до кормы. Он всю свою жизнь проповедовал терпимость, и к чему она привело в итоге? Существа его расы понимают только язык силы и больше ничего.

Рут молча протянул ему свой информер. Азазот долго вертел прибор в руках, словно раздумывая — сразу разбить или чуть погодя. Его избавил от нелёгкого выбора входящий вызов. На экране появился соларианец, которому Азазот был многим обязан. Смотря друг другу в глаза, между ними словно рухнула невидимая плотина все эти годы препятствующая общению.

— Рад тебя снова видеть, старинный друг, — первым нарушил молчание инженер Вейл Трелоби. — Очень хорошо, что ты нашёл в себе силы пересилить свою гордыню и снова обратится ко мне за помощью. Вселенная слишком большая, чтобы растрачивать драгоценное время на наш несовершенный мир. Если твой выбор — путь познания, будь готов с лёгкостью расстаться с теми, кто тебе дорог. Ты обязательно найдёшь других не менее интересных существ, которые, как и мы, нуждаются в помощи. Без высшей цели, ты обречён вечно бродить во тьме…

Азазот медленно склонил голову дав понять, что согласен со всем услышанным. Он не мог говорить по информеру, так как у него отсутствовали голосовые связки, а мыслеречь не распространялась на электронные приборы. Поэтому он слушал, запоминая каждое слово.

— Я обещал тебе помощь, поэтому сделай в точности, как я скажу. Только без своей самодеятельности и вспыльчивости. Дорога к победе, которую ты выбрал, не сулит ни тебе, ни твоим последователям ничего хорошего. Она слишком долгая и полна смертей. Хранители подготовились к вашему приходу. Они будут биться до последнего вздоха за каждый метр, за каждый отсек и коридор. У них ещё предостаточно сил чтобы перевесить чашу на свою сторону. Главное чтобы ты не поддавался обманчивой и иллюзорной победе в селении Клифов. Можно выиграть все битвы, но в итоге проиграть войну. Отведи основную часть сил к посадочным платформам селения Клифов, но постарайся при этом создать видимость, что ты продолжаешь атаковать на прежнем направлении. Я открою тебе доступ к погрузочной зоне жилого сектора, куда ты попадёшь вдоль транспортных силовых линий. Они считаются максимально защищёнными, пока включена общая система блокировки. Если сможешь добраться и сокрушить капитана Блэр, остальные сами сложат оружие и сдадутся.

Изображение исказилось помехами. Азазот быстро протянул информер Руту:

— Спроси своего отца, почему он так уверен, что остальные сдадутся?

— Отец, Азазот спрашивает, почему защитники должны сдаться, когда будет убита Блэр?

— Капитан обладает огромной властью над простыми умами, благодаря изобретению Нанотека и гипногенераторов, но вот парадокс — она не является живым существом в полном смысле этого слова. Это, если угодно, информационный слепок с когда-то жившей соларианки, которой доверили миссию на Центурию. Она смогла записать и перенести свою личность внутрь вычислительной машины. В её власти загружать себя в искусственные тела — аватар. Серлина — одна из её многочисленных интерактивных аватар. Я узнал об этом только вчера, когда пытался тайно взломать защиту главного хранилища информации. Мне повезло — она не узнала, кто пытался это сделать. Но сейчас она знает это и всеми силами пытается мне противодействовать. Командный отсек, где я заперт, не сможет служить мне слишком долго надёжным убежищем. Протектроны по другую сторону постепенно подбираются ко мне, прожигая внешнюю оболочку сферы. У меня в запасе четверть дня, прежде чем они окажутся внутри. Поторопитесь, или вам придётся дальше действовать в одиночку. А ты Рут, выполнил ли своё предназначение и защитил детей от происков Арии?

— Да отец, они в надёжном месте и им ничего не угрожает…

— Хорошо. Береги ЕГО, ибо от него будет зависеть дальнейшая судьба нашего народа.

Когда передача завершилась, Азазот подозрительно посмотрел на Рута.

— Что он хотел этим сказать? Он ведь говорил о тех детях, с которыми ты пришёл? Если мы союзники и на одной стороне, то должны доверять друг другу. Что такого особенного в тех отпрысках, что на них ведёт охоту сама капитан Блэр?

Рут долго молчал, пока Азазот не стал проявлять признаки нетерпения, нависнув над ним.

— Юноша по имени Стим Таггарт… мой сводный брат.

— Даже не родной? Странно. И что в этом необычного?

— Только благодаря ему я и мой отец до сих пор живы. Он источник нашего бессмертия.

Азазот в удивлении отпрянул от него:

— Ещё один Вечный?! Я думал, ты с отцом — единственные на всём корабле…

Рут отрицательно покачал головой, отводя взгляд в сторону:

— Родной отец Стима, полковник Таггарт, был высокопоставленной фигурой, облечённый высоким доверием Высокородных матерей. Когда он узнал, что его единственный сын зачислен в группу, отправляющуюся на освоение другой планеты, то был страшно разгневан, так как знал истину об этих звёздных транспортах. Ему каким-то удивительным и непостижимым образом удалось выкрасть прототип генно-модифицированного вируса бесконечной регенерации клеток, специально воссозданного в секретных правительственных лабораториях для правящего дома Лэмплада на основе вируса. Это была самая охраняемая тайна соларианской Империи, но и она по крупицам просочилась в массы. Не всех устроило, что всеобщая перенаселённость и средний возраст жизни, равнявшийся пятидесяти годам, граничит с бессмертием правящей элиты. Зародилось много политических партий и террористических организаций, требующих у правительства поделиться секретом долгожительства, но это было опасно. При тамошней перенаселённости — грозило большими бедами. Большая смертность, жестокие законы и космическая программа освоения космоса отчасти регулировала народонаселение. Выпустить бессмертие в массы, было слишком опасно и последствия этого были бы катастрофические. Отец Стима поступил проще. Он выкрал и внедрил вирусный прототип в своего сына, зная, что рано или поздно корабль достигнет одной из систем, где может оказаться пригодная для жизни планета, а возможно, что и не одна. Это был рискованный план, но у него не было выбора. Чтобы подстраховать сына от непредвиденных опасностей, он доверил свой план лучшему другу — моему отцу Вейлу Трелоби. Он тоже наделил его бессмертием, чтобы тот в долгом пути смог присматривать за Стимом и в случае чего защитить.

— Тогда скажи на милость, откуда ты тогда взялся, Рутаган? — перебил Азазот.

— Мой отец всегда мечтал о родном чаде. К сожалению, он не учёл много факторов, в том числе и ослабленный энергетический щит корабля. Когда я появился на свет, было уже поздно что-то менять. Вирусная регенеративная способность передалась мне от отца.

— Почему полковник выбрал для инъекции вируса именно сына? Разве он не рисковал?

— Могу высказать догадку, что он являлся членом тайного общества выступающего за свободу от тирании Великих матерей. Это очень благородный поступок — ценой собственной жизни передать сыну подобный дар, в надежде, что со временем он сможет в свою очередь передать гены своим детям и детям своих детей, пока этот процесс уже будет не остановить. Мой отец решился поместить Стима в гибернационную капсулу глубокого сна на долгие столетия. Он рассчитывал, что и ему удастся периодически погружаться в ледяной стасис. Однако дела на корабле требовали его постоянного бодрствования. Вечные могут находиться в крио камерах сколь угодно долго — ведь у нас аномальная способность регенерации клеток тела. Лет десять назад случилась большая авария, в результате которой произошла аварийная остановка всех гибернационных боксов. К тому времени мой отец стал важным членом экипажа и достиг больших высот. Именно он помог Стиму незаметно прижиться в этом мире. Всеобщая секретность миссии на Центурию играла нам только на руку. У всех были другие заботы.

— Давай попробую догадаться, — снова перебил Азазот. — Всеобщее молчание и секретность, касающиеся времени полёта и цели пути… идея твоего отца?

— Да. Он настоял на продлении секретности, — твёрдо ответил Рут. — Ему удалось создать логистическую программу долгосрочного развития общества. Она выдала результат, который его шокировал. При данном развитии событий общество просуществует на порядок дольше, чем, если бы все знали правду. Секретность необходима для нашего выживания. Отныне это приоритетная задача номер один. Если мы в ближайшее время не найдём подходящую для заселения планету… — Рут умолк, многозначительно посмотрев на Азазота. — Дело за тобой.

Солара уже второй час подряд настойчиво пыталась убедить в правдивости истории рассказанной Рутом, но Стим, специально желая позлить её, воспринимал рассказ, словно страшную сказку, а не как непреложную истину. Во время беседы он зевал и вертелся на поручне, словно на раскалённых углях, пока чуть не свалился за ограждение.

— Есть только один способ проверить, — внезапно сказал он и хитро прищурился. — Мы отправимся в кормовую часть! Там сердце «Ковчега» — главный реактор, с командными консолями, отсчитывающими время начала работы. Где как не в реакторном зале узнать истину?

— Это чистое безумие! — ужаснулась Солара. — Ради проверки слов ты готов тащиться в такую даль и подвергать себя опасности?

— А почему бы и нет? — жарко зашептал Стим то и дело, оглядываясь, словно их могли подслушать. — Здесь скучно, очень неуютно из-за жары, а у нас полно свободного времени! Ну, пожалуйста, Солара! Мы будем очень осторожны. При первой опасности вернёмся назад. К тому же у тебя есть оружие, да и я не так безоружен, как выгляжу на первый взгляд.

— Ну, не знаю! — девушка начала колебаться, раздумывая над доводами Стима. — Рут взял с нас слово, что мы будем сидеть здесь и никуда не уйдём без его разрешения. А ещё предостережение этого жуткого монстра Азазота. Мне дурно при одном воспоминании о его ужасных когтях…

— Да он ничего не узнает! — настаивал юноша. — Мы только туда и обратно! Здесь всюду его территория, где нам никто не угрожает. Решайся! Это лучше, чем вариться здесь заживо! Нас ждут новые открытия! Когда ещё представится такая замечательная возможность? Пойдём!

— Я ещё пожалею о своём решении, — вздохнула Солара. — Ладно, только при первой опасности возвращаемся назад! А ещё ты будешь меня слушаться и не спорить!

— Хорошо! — быстро согласился Стим. — Я буду тебя слушаться.

А про себя Стим решил делать всё по-своему, не спрашивая разрешения. Подчиняться девчонке, пусть и старше его на несколько лет, было ниже его достоинства.

Чтобы проскользнуть мимо поста слигов, им пришлось дождаться смены караула, и лишь после этого тенью прокрасться за спинами весело гогочущих мутантов. Если кто-то из них и заметил беглецов, то не придали особого значения тем более, куда не посмотри, всюду снуют новоприбывшие соларианцы, сующие нос, куда не следует. Перемахнув через невысокую баррикаду сделанную из стальных щитов и тяжёлых узлов демонтированных агрегатов, Стим и Солара углубились в сектор промышленных машин. Пылящиеся здесь титаны были созданы специально для колонистов, чтобы в будущем рыть подземные тоннели и разрабатывать полезные ископаемые. Сейчас машины были наполовину разобраны и растащены по всему кораблю, где их детали использовали в основном для ремонта вышедшего из строя оборудования и создания оружия. Тут парочка на какое-то время задержалась, благоговейно разглядывая тронутые ржавчиной буры, усыпанные острейшими шипами и зубчатыми валами из сверхпрочного сплава. Передвигаться по этому уровню незамеченными было очень просто, достаточно держаться в тени машин, и никто тебя не увидит. Намного сложнее оказалось тремя уровнями выше, куда их вывел малоприметный грузовой подъёмник. Здесь было царство пустых обширных территорий.

— Я и не подозревала, что корабль настолько велик, — призналась Солара, пытаясь рассмотреть высоко над головой потолок увитый трубами и замысловатыми переплетениями проводки.

— И я о том же! — согласился Стим. — Будет обидно не облазить его сверху донизу…

— Я слышала в разговоре слигов, что кормовая часть с реакторным отсеком и машинным залом под контролем хартии независимых инженеров. Это группа техников, решивших отделиться от Хранителей, чтобы поддерживать работу реактора самостоятельно. Есть много разных способов туда попасть, но самый простой — пересадочные узлы. Райли вёл вашу группу к одному такому узлу, в надежде незаметно пройти территорию слигов. Корабль постепенно разваливается от старости. Иногда без всякой причины начинается вибрация и перебои с энергией. Инженеры так озадачены этим, что готовы пойти на перемирие. Хранители выслали им молодых подмастерьев, среди которых оказался и ты. Всё намного хуже, чем было и меня это пугает.

— Послушай, а не могут все эти проблемы быть связанными со Сверхновой? — озарило Стима. — Это объясняет вибрацию и перебои энергии. Чем дальше мы будем двигаться к эпицентру взрыва, тем сильнее ощущать на себе влияние мощных гравитационных сил.

Словно в подтверждении слов, пол под ногами заходил ходуном. Чтобы не упасть, им пришлось схватиться за поручни лестницы. В равномерное шипение гидравлических механизмов климат-контроля, работающих прямо над головой, вклинился резкий скрип и скрежет лопающихся переборок. С потолка посыпались куски стальной обшивки и рваные провода. Чтобы не угодить под водопад железного лома, дети быстро забрались под днище ближайшей гусеничной машины-вездехода. Через несколько минут всё стало как прежде, только свежие груды мусора да истошные крики вдали свидетельствовали о происшедшем. Скрип и скрежет ещё были слышны, но уже приглушены расстоянием.

— Давай поднимемся ещё на несколько уровней, — предложил Стим. — Может быть в другом месте тряска меньше? А то ещё пришибёт чем-нибудь тяжёлым…

— Согласна, — прошептала Солара, крепче прижимаясь к юноше. — Если такое повториться, корабль попросту развалится на части и станет совсем неважно, кто победит в войне.

Взяв в качестве оружия, длинный обломок лёгкого, но невероятно прочного пластикового цилиндра, Стим на манер копья сделал им несколько выпадов перед собой. Уж лучше такое оружие, чем совсем никакого. Конечно, при нём ещё оставался электрошок, но инженер Вейл ясно дал понять, что пользоваться им часто не рекомендуется. Солара со своим пистолетом сможет защитить его в случае чего, но всегда спокойней иметь своё оружие. В некоторых коридорах будет темно, и он сможет ощупывать перед собой путь копьём, не опасаясь сломать ногу. С продуктами было проблематично, поэтому было решено добраться до ближайшего чёрного рынка и выменять часть своего снаряжения на провиант и воду.

— Эй, мелюзга! Чего здесь забыли? — грубо окликнул их весёлый рык с верхнего уровня.

Солара резко обернулась, направив пистолет на группу застывших на лестнице слигов.

— А вам какое дело? — с вызовом спросила она. — Идите куда шли.

— Не горячись детка! Просто спросил, вдруг нам по пути или вам нужна помощь. Мне показалось, вы заблудились и ищите выход. Вместе путешествовать намного интересней и безопасней чем поодиночке. Здесь иногда бывает весьма опасно.

Сказавший это двухголовый горбун, оскалил в ухмылке жёлтые зубы. Он был одет в одну лишь набедренную повязку с широким ремнём, на котором болтались подсумки. На руках стальные поножи с замысловатой гравировкой. Высокие сапоги из подозрительного материала, похожего на кожу, и длинная перевязь через плечо с внушительной коллекцией метательных ножей придали его образу вид отпетого негодяя и бывалого душегуба. Его спутники были одеты менее экзотично: в основном в рваньё, зато по количеству режущего, колющего оружия и гнусности рож, отмеченных тяжёлыми мутациями ничуть не уступали предводителю.

— Вы беженцы? Из новоприбывших? — допытывался горбун, уставившись на них обеими своими головами. При этом, когда одна его голова начинала говорить, вторая тут же умолкала.

— Мы хотим найти чёрный рынок. Вы нам поможете? — робко попросил Стим.

— Что же вы сразу не сказали?! — восторженно взвыл горбун и смело спустился по лестнице к детям, игнорируя нацеленный на него пистолет. — Это сразу за промышленным отсеком. Отменный товар… в смысле, выбирайте, что душе угодно было бы, чем расплачиваться.

— А что у вас используется помимо кипов? — с подозрением спросила Солара.

— Ну, самкам деньги не нужны, они ведь расплачиваются другим способом…

— Каким «другим»?

— Когда подрастёшь, узнаешь, — хмыкнул слиг. — Кстати, меня зовут Боло. Вот тот подонок с трубкой в зубах и вселенской печалью во взоре — Дымок — редкостный по нынешним временам барыга, каких ещё поискать. Мать родную продаст ради трехсотпроцентной прибыли. Однорукие братья Пип и Поб, бездельники, привыкли жить за чужой счёт, но зато виртуозно обращаются с ножами и могут пригодиться в бою. Они мои телохранители и охранники товара. А вон та крошка, усиленно пытающаяся спрятаться за их спинами, это Каланча — моя персональная предсказательница. Сейчас без таких, как она, не обойтись. Ест мало. Неприхотлива в быту. Много не болтает, что вообще большая редкость для девы, а главное её предсказания всегда сбываются! Подойди сюда дорогая, что скажешь насчёт наших новых друзей?

Соларианка медленно отделилась от группы слигов и чуть помедлив, спустилась по лестнице. По виду ей можно было дать и двадцать, и все сорок лет — грязь и бесформенная одежда надёжно скрывали её истинный возраст. Стим и Солара переглянулись, когда поняли что она от рождения ещё и слепая — на месте глаз у неё была обычная кожа без следа глазниц, но самое странное — она великолепно ориентировалась в пространстве, старательно обходя груды мусора. По соларианскому обычаю она слегка склонила в приветствии голову. Подняв ладони над головой детей, стала медленно совершать пассы руками, словно оглаживая контуры их тела.

— Ну? Что ты видишь, Каланча? — с жадностью спросил Боло. — Не томи, рассказывай!

Соларианка плотнее закуталась в свой плащ, словно ей стало внезапно холодно.

— Вижу их судьбы, как на ладони, — ответила предсказательница удивительно звонким и молодым голосом. — Жизнь Солары будет долгой, но полной мучительного ожидания…

— Постой! Откуда ты знаешь, как меня зовут? — удивилась Солара. — Мы знакомы?

— Я же говорю, она видит будущее и прошлое! — Боло радостно потёр руки. — Дальше. А вы не перебивайте её, покуда она вещает. Она очень вспыльчивая. Продолжай дорогая…

— Вижу необозримое пространство, заполненное растениями и животными диковинного вида. Ощущаю тревогу за жизнь близкого человека, что отравляет жизнь ожиданием и неопределённостью. Очень скоро её ждёт первое большое потрясение, которое станет первым среди многих. Даже высокое положение в обществе не наполнит её сердце радостью жизни, потому что единственный человек, которого она любит, будет слишком далеко от неё. К сожалению, ничего конкретней я не могу предсказать — слишком сильны её чувства, скрывающие её будущие поступки. Они, словно густой клей под ногами, мешают двигаться дальше. Её окружают слишком странные вещи, которым я не могу дать имена и даже с чем-либо сравнить. Пустое пространство давит на разум, мешая сосредоточиться. Вокруг больше нет стен и коридоров, лишь бескрайний мир, полный опасностей и страстей. Самое печальное, мне на роду написано вскоре после знакомства с ней умереть от твоей руки, Боло…

— Хм, ты уверена? — Боло удивлённо почесал затылок кривым когтем. — Что за бред ты городишь? Зачем мне тебя убивать? Это полная чушь!

— Говорю, что вижу! — огрызнулась соларианка, теперь делая руками пассы над головой Стима. Внезапно она вскрикнула и закачалась, чуть не упав. Боло подхватил её под руку, придержав.

— В чём дело? — заволновался он. — Он тоже бродит среди пустых пространств?

— Да, только иного плана. Это что-то неопределённое, зловещее и холодное как сама смерть. Много странных существ он встретит в долгом путешествии, и не все они будут к нему дружелюбны. Стим Таггарт, тебе уготована необычная и насыщенная событиями жизнь, которая может внезапно закончиться гибелью, если ты не обуздаешь своё неуёмное любопытство, и не наберёшься терпения. Лучше сразу забудь дурную привычку совать нос, куда не следует, и искать неприятности на свою многострадальную голову. В противном случае заработаешь проблем, больше чем рассчитываешь. Никогда слепо не доверяй первому встречному, а в особенности тем, кто за тебя решает, что есть зло, а что добро. Если однажды окажешься вдали от привычного мира, не кручинься и помни, что друзья могут находиться где-то поблизости.

На лице предсказательницы появилась гримаса, словно она увидела нечто ужасное, что её напугало. — О боги! Спаси тебя Создательница! Ты встретишь Ньярлототепа!

— Нярлотетопа? — иронично выгнула бровь Солара.

— Ньярлототепа! — благоговейно поправил Боло. — Мифическое создание наших предков. Она или Оно не имеет чёткой формы, однако всегда представляется как нечто очень отвратительное, бурлящее, постоянно меняющееся. По словам Каланчи, ползучий хаос Ньярлототеп имеет тысячи обличий, в далёком прошлом уничтожал целые планеты. Похоже, твоему дружку точно крышка! — подвёл итог Боло и внезапно расхохотался, хлопая себя по заросшим рыжей щетиной ляжкам. — Итак, вы с нами маленькие друзья или сами по себе? Только учтите, что здесь бродить в одиночку опасно. С беспечными путниками в этом секторе, разное может произойти.

— Мы с вами. — Чуть поспешно, ответила Солара, пряча в кобуру пистолет.

— Вот и отлично! Наш путь лежит как раз в Рабал, на невольничий рынок!

— Что? Вы разве…

— Да! Мы работорговцы, я разве не сказал об этом? Рад, что вы с нами… маленькие рабы.

Девушка спохватилась слишком поздно — раскрученная праща одного из двух братьев метко угодила ей в голову, на время, отправив Солару в беспамятство. Боло с весёлым рыком сбил Стима с ног и, устроившись на спине, прижал его шею коленом к полу. Юноша, стараясь высвободиться из захвата, из последних сил дотянулся до скрытой кнопки у себя на поясе и что есть силы, вдавил. На мгновение вокруг него образовалась электрическая дуга, и Боло с воплем отлетел на пол, забившись в конвульсиях. Стим почти дотянулся до выпавшего из рук Солары пистолета, когда Дымок со скучающим выражением на лице достал из-за пазухи резиновую дубинку и в пол силы обрушил её Стиму на затылок. Вскрикнув, Стим потерял сознание и уже не чувствовал, как его бесчувственное тело подхватили с пола сильные руки и потащили вместе с Соларой к небольшой повозке, где на их шеи надели стальные ошейники рабов.

— Добрый улов! — кривясь от боли, Боло взял из рук Дымка пистолет Солары и осмотрел его со всех сторон. — Какие нынче дети пошли доверчивые. Покажи им конфету, и они уже готовы на всё, лишь бы её заполучить. Но этот мальчишка меня удивил. Так шандарахнул разрядом, что я чуть не представился перед Праматерью! Как ему это удалось проделать?

— Наверное, злое колдовство, а как же иначе? — Дымок лениво сплюнул. — Точно, магия.

— Не слишком ли ты был с ними жесток? — тихо спросила Каланча.

Боло неожиданно залепил ей звонкую пощёчину. Когда вскрикнувшая от боли соларианка упала на пол, слиг для верности пнул её несколько раз ногой и грубо поднял за шкирку.

— Сколько раз я должен повторять, что это жестокий мир и здесь нет места для жалости! А ты тоже хороша, начала болтать несусветную чушь про Ньярлототепа и прочую ерунду, что мы едва не вывихнули себе челюсти, зевая от скуки. Что вообще на тебя нашло? Кто в здравом уме поверит в твой бред? Отделалась бы обычными туманными обещаниями богатства и удачи. — Неожиданно крепко обняв её, Боло прижал к себе, словно жалея, стал быстро приговаривать. — Ну, не надо плакать и злиться милая. Я желаю тебе только добра. Ты и сама знаешь, что я прав и однажды полученная от меня наука поможет спасти тебе собственную жизнь…

— «Поможет спасти несколько жизней, но только не мою», — с грустью подумала Каланча.

Азазот на военном совете не стал оспаривать тактику, предложенную Вейлом Трелоби. Он передал под командование Рута целую сотню лучших воинов, от которых теперь во многом зависел успех финальной битвы и дал им трудное задание — захватить поезда по возможности в целости и сохранности. Это сделать, не так-то просто — защитники были начеку и обладали преимуществом в огневой мощи. Они расстреливали издали любого, кто приближался к ним ближе, чем на полсотни метров. Более того, в случае массовой атаки они начинали использовать гранаты с нервнопаралитическим газом. Рут здраво рассудил, что если удастся подогреть поезда до определённой температуры, защитники будут вынуждены сдаться. Вместе с Асгардом он разыскал несколько старых ёмкостей с горючей смолой и обошёл первый состав с тыла в том месте, где находилась слепая зона для оружия. Не без труда закатив под первый вагон, одну из бочек, запалили её, и спешно отполз в укрытие. Языки пламени с рёвом взметнулись к потолку. Постепенно разгораясь, стали жадно лизать стальную обшивку первой секции. Окружающее пространство заволокло чёрным, едким дымом. Прошло много времени, прежде чем бронированная секция отодвинулась в сторону и из образовавшегося проёма стали выпрыгивать задыхающиеся протектроны. Они раздирали себе горло неудержимым кашлем и едва держались на ногах. Их первым делом разоружили и допросили. Как выяснилось в ходе допроса, слабыми сторонами бронепоездов были несовершенные вентиляционные системы на крыше составов. Огонь не мог причинить поезду вред, а вот едкий дым засасывался внутрь и вызывал спазмы дыхательных путей. Эта информация стала ключевой. Карлики-гоплиты ловко подбирались к поездам сверху, спустившись по тросам на крышу вагонов, устанавливали у решёток вохдухозаборника самодельные дымовые шашки, начинённые кусками пластмассы. Ядовитый дым «выкуривал» засевших врагов надёжнее, чем горящая смола под днищем.

— Прими моё восхищение! — Асгард с чувством сжал плечо Рута. — Многие мои воины погибли бы, прежде чем захватили эти машины. Спасибо. Я перед тобой в неоплатном долгу.

— Не за что! — поморщился Рут. — В моих интересах поскорее закончить всё это безумие.

— Вижу, вы оба зря времени не теряли!

К ним подошёл Азазот, одобрительно наблюдая, как из бронепоездов выбираются протектроны, бросая оружие на землю. Теперь, когда все два состава были захвачены с минимальными потерями в рекордное время, все приступали к основной части плана.

— Теперь объясни моим инженерам, как работают эти машины, — потребовал Азазот.

— Это не сложно, если знать, что нажимать, — пожал плечами Рут. — Мне потребуется время.

— Когда посчитаешь, что они готовы, вызови своего отца, пускай разблокирует транспортные тоннели. Мы не должны отставать от графика. Каждая минута промедления будет стоить нам очень дорого, а шансы твоего отца выжить всё призрачней. Приступай немедленно.

Загружаясь внутрь захваченных вагонов, большая группа слигов с оптимизмом взялась осваивать управление. Рут, который всю свою сознательную жизнь провёл в грузовом узле, ремонтируя подвижные составы, всеми силами помогал им в этом непростом деле, охотно рассказывая всё, что знал сам. Ему не было дело до потерь слигов, только жизнь отца имела первостепенное значение. Ещё он постоянно думал о Стиме и Соларе, даже пытался вызвать их по информеру, но они не отвечали. Это вселило в его душу волнение, но навалившиеся дела вынудили его отложить выяснение этого вопроса до лучших времён.

— А ты уверен, что эта штука работает? — засомневался Асгард. Бешено нажимая на курок скорострельной фазовой пушки, он никак не мог взять в толк, отчего она не стреляет.

Рут молча снял оружие с предохранителя и тут же в сторону дальней стены с шипением улетел серебристый веер конусовидных разрядов плазмы. Асгард в восторге водил стволом во все стороны, пока на покатом потолке отсека вырисовывались обугленные линии с радужной поверхностью от воздействия высокого напряжения. Окружившие плотным кольцом слиги рёвом одобрения приветствовали стрельбу из большой пушки. Все были довольны представлением.

— Довольно тратить боеприпасы! — рассердился Рут. — Их и так осталось негусто.

Переходя из одной бронированной секции в другую, он лично расставлял воинов Азазота у орудий и приборов и терпеливо учил, что нужно нажимать и какие операции выполнять.

Через три невыносимо долгих часа обучения Рут вызвал отца и сообщил, что всё готово. Почти сразу над титаническими створками транспортных тоннелей ожили сирены тревоги. Всполохи красных огней кровавыми тенями ложились на лица тех слигов, кто собирался отправиться пешим маршем следом за пришедшими в движение составами. Бронепоезда медленно приближались к открывающимся створкам, спеша проехать под ними, словно в любой момент они могли снова захлопнуться. Напряжённо сжимая рукояти управления, Рут старался сохранять ледяное спокойствие. Вместе с ними отправился Азазот. Это создание и вправду обладало могучими силами, что несколько уравнивало их шансы на успех.

— Слава богам! План сработал… — выдохнул довольный Асгард.

На пульте неожиданно засветились предупреждающие датчики, и скорость состава стала заметно снижаться. Освещение в кабине вместо ярко-жёлтого стало бледно красноватым, что говорило о том, что включились резервные аккумуляторы. Щёлкая тумблерами и рычагами подачи энергии, Рут с отчаянием наблюдал как силовая линия по ходу их движения, постепенно становится тусклой, пока не стала в окружающей темноте едва видимой нитью.

— Проклятье! — выругался Рут, ударяя кулаком по пульту управления. — Рано радовались.

— Что произошло? — Азазот расталкивая с дороги слигов, склонился над ним. — Говори!

— Они отключили подачу энергию в силовой кабель! — процедил Рут. — Этого и следовало ожидать. Хранители вывели из строя энерговод, чтобы помешать нашему движению.

— Обесточена только энергоподача?

— Отключено также отопление. Учитывая близость корпуса, вскоре мы замёрзнем.

Температура снаружи стала стремительно падать, превращая капли конденсата в лёд. Наружная броня покрылось корочкой льда, в некоторых местах с хрустом опадая на землю.

— Так вот, значит, что за сюрприз нам приготовили. Заперли, а потом ещё и заморозили.

— Если это всё на что способны Хранители, я им не завидую, — зловеще пообещал Азазот. — Воины Клифов внутри тоннеля могут получить обморожения, но слиги нечувствительны к перепаду температур. Способны долгое время выдерживать жару или холод. Эта неприятность их несколько задержит, но не остановит. Предлагаю не паниковать. Я разберусь с этим досадным недоразумением.

— А поезд ты будешь толкать? — хмыкнул Рут, о чём сразу пожалел, когда на него уставились злых глаза, сверлящие саму душу. — Эй, я просто спросил!

— Я ведь сказал, что разберусь, — повторил Азазот, направляясь в машинное отделение. — Следи за дорогой и не сбавляй скорость. Не хочу опоздать на свидание с Хранителями.

Когда дверь за ним захлопнулась, Рут обернулся к Асгарду, ожидая от него разъяснений, но тот лишь пожал плечами, зябко кутаясь в тёплую накидку. В кабине так похолодало, что когда кто-нибудь начинал говорить или кашлять, изо рта валил белёсый пар. Усевшись в покрытое ледяным инеем водительское кресло, Рут стал терпеливо ждать. Он даже успел задремать, когда свет под потолком ослепительно вспыхнул, а пульт ожил и засиял всеми огнями. Почти сразу электродвигатель состава привычно заурчал и завибрировал под полом. Поезд дёрнулся и стал постепенно набирать скорость, пока не достиг прежней. Ничего не понимая, Рут поставил на своё место Асгарда, а сам почти бегом направился в машинное отдаление. То, что он там увидел, повергло его в шок и трепет. Энергетический преобразователь отсутствовал в специальном пазу и валялся неподалёку, но среди всеобщего хаоса рваных проводов в том месте, где он должен был находиться, застыл окутанный молниями Азазот намотавший на свои конечности искрящие кабели. Поначалу Рут решил, что тот случайно запутался в них, но чем дольше смотрел, тем сильнее убеждался, что сейчас он стал свидетелем чего-то по-настоящему поразительного. Если на минуту допустить дикую догадку что это существо решилось стать аккумулятором, тогда справедливо возникал вопрос, откуда столько энергии, и где он её черпает? Это невозможно!

Со скрытым весельем во взоре наблюдая за ошарашенной, вытянутой в удивлении физиономией Рута, Азазоту больше всего на свете хотелось запечатлеть этот момент, чтобы после смаковать, вспоминая её. Воистину, это того стоило.

— Чего уставился, молекула неразумная? Ни разу не видел, как черпается энергия из вакуума атомов водорода? — с яростным рыком спросил Азазот. — Иди, управляй своим ржавым, примитивным ведром, пока оно не проехало нужный поворот.

— Как это возможно? — пробормотал Рут, пятясь к выходу. — Закон сохранения энергии…

— Тебе знать это необязательно. Возвращайся в кабину, бактерия одноклеточная! Если ты думаешь, что обесточенная линия и небольшой бодрящий ветерок меня смутят, ты ещё больший кретин, чем Хранители. Меня не остановит и тёмная материя, ибо я наполовину состою из неё!

Бегом, вернувшись к управлению, Рут предупредил слигов, чтобы они были готовы к началу сражения. Что бы их ни поджидало в конце пути, на добрую встречу рассчитывать не приходилось, а значит, всем вскоре будет очень жарко. На это Асгард веско заявил, что жар костей не ломит и что лучше умыться грязью, чем собственной кровью. Слиги и клифы с воодушевлением поддержали его дружным рёвом, в нетерпении ожидая остановки.

Вот впереди тоннеля зловеще сверкают предупреждающими огнями семафоры и далёкие прожектора, а через миг весь окружающий мир буквально взрывается огненными трассами и оглушительным грохотом. Грузовой сектор превратился в одну большую ловушку и встретил бронированный состав всем, что нашлось в арсеналах Хранителей. Слиги открыли ответный огонь, и окружающее пространство заволокло дымом и огнём. Отсек стал похож на феерическую преисподнюю в миниатюре. Поезд ещё не успел застыть у грузовой платформы, а его корпус оказался пробит в нескольких местах, где из секций меж вагонами повалил чёрный дым.

Заслонив руками глаза от острейших осколков бронестекла, Рут плашмя упал на пол и быстро пополз к фазовой пушке, рядом с которой валялся мёртвый слиг. Тяжёлые удары о корпус состава, болезненно отдавались во всём телом. Создавалось впечатление, словно по ним бешено молотит дубиной безумный великан. На самом же деле это были концентрированные сгустки плазмы, аккумулируемые плазмофорезом — промышленной камнедробилкой для разрыхления астероидов. Словно бог войны, окутанный покрывалом из огня и фонтанов искр, в центре вагона командовал расчётом стрелков невозмутимый Асгард, прижимая к лицу респираторную маску. С пол десятка слигов и соларианцев барахтались на полу, пытаясь сбить с одежды пламя. Схватив со стены пенный огнетушитель, Рут стал поливать их пеной. Отбросив пустой баллон, обхватил руками рукояти фазовой пушки и открыл бешеный огонь по ближайшей баррикаде, откуда летели плазменные сгустки. Электрические импульсы сработали великолепно — почти целиком сделанная из кусков железной арматуры баррикада стала отличным проводником для тока. Взвывшие протектроны, обезумев от невыносимой боли в теле, попытались покинуть невыгодную позицию, но стали лёгкой мишенью для слигов. Всё помещение было разгромлено до неузнаваемости. Стены и потолок до черноты прокоптились от бушующих повсюду пожаров. Удерживая протектронов на расстоянии, Рут огнём из фазовой пушки смог уничтожить двух суперинтендантов, по неосторожности попавшихся на глаза. Находиться внутри раскалённой секции было невыносимо жарко как в печи, но жизненно необходимо — ведь без тяжёлого оружия плацдарм не удержать. После начала боя никто не видел Азазота, а когда тот неожиданно появился, Рута ужаснул его опустошённый и измученный вид. Потратив на поездку почти все свои силы, он теперь мучительно медленно восстанавливал их. Азазот в очередной раз применил свой фокус с выключением гравитации. Влиял ли он на какие-то механизмы под палубой или создавал своё собственное антигравитационное поле, так и осталось для Рута загадкой. Важно, что манёвр удался. Направив на группу из пяти барахтающихся в воздухе протектронов свой чёрный посох, Азазот для начала поджарил их внутри экзокомплектов, а потом стал использовать в качестве метательных снарядов. Некоторых он притягивал к себе, а потом одним ударом длинных когтей разрубал на несколько частей.

Стоит ли говорить, что к концу второго часа боя погрузочный узел был под полным нашим контролем. Прибывшие своим ходом следом за ними подкрепления слигов и клифов ужаснулись и восхитились количеству мёртвых врагов. Они не могли поверить, что всё это сделали мы.

Рут собрался повести слигов на помощь к своему отцу, когда тяжёлая лапа с окровавленными когтями опустилась ему на плечо, удерживая на месте.

— Ты знаешь самый короткий путь к капитанскому мостику! — сказал Азазот. — Показывай дорогу Рутаган, не время распылять силы на второстепенные цели, в особенности, когда мы так близки к цели. Мы обязаны закончить начатое сейчас или никогда…

— А как же мой отец? Его ты тоже готов принести в жертву на алтаре всеобщего безумия?

— Выбирая между твоим отцом и окончанием резни, я выбираю второе. Нужно уметь расставлять приоритеты и никогда не размениваться на мелочи. Разве не твой отец так говорил?

Скрипнув зубами, Рут нехотя признал его правоту. Была ещё одна причина. Чем скорее Азазот покинет их и уйдёт туда, откуда пришёл, тем будет лучше для всех граждан Ковчега.

— Хорошо. Я покажу, где мостик, но потом мы отправимся туда, куда я укажу.

— Мы тратим драгоценное время на пустой разговор.

Наблюдая на обзорных экранах кровавое побоище в транспортном отсеке, группа Хранителей яростно спорили, пытаясь перекричать друг друга. Каждый хотел высказаться.

— Это же катастрофа! — громче всех вещал Хранитель Гриони, грозно потрясая руками над головой, он не скупился в выражениях в адрес протектронов. — Чума на их трусливые головы! Потерять отсек с основными запасами Нанотека — этим важнейшим элементом управления обществом! Позор! Болваны! Слабаки! Гнусные предатели! Нас ловко провели атакой на второстепенных направлениях. Как мы сможем восстановить порядок, если все запасы Нанотека теперь у мятежников? А ведь я вас предупреждал, что от Азазота можно ожидать чего угодно.

— Не смей произносить это имя в моём присутствии! — оборвал его нежный женский голос.

Все Хранители разом обернулись. По ступеням в окружении церемониальной гвардии спускалась соларианка в архаичной одежде, какую носили только благородные Матери на Соликсе. Её гибкое и стройное тело облегало коричневое платье с накинутым на голову капюшоном с вкраплениями золотых нитей. На её хрупких плечах покоились платиновые наплечники украшенные спиралями из бриллиантов — символ власти и могущества. За спиной, тончайший плащ из серебристой ткани, в хрупких руках тонкий цилиндр командного тактического блока, который при желании мог стать грозным оружием. Её лицо в тени капюшона сегодня выглядело особенно неживым и бледным. Когда она говорила, создавалось впечатление что звук идёт не из её уст, а словно из пустоты или откуда-то с потолка.

— Не смейте повторять имя Проклятого в моём присутствии, — повторила капитан Блэр.

Все Хранители в едином порыве склонили головы в полупоклоне, как приветствие и преклонение перед её неоспоримым авторитетом. Пройдя мимо них как сквозь пустое место, капитан подошла к сенсорному столу и провела над ним ладонью. Изображение разгромленного отсека сменила светящаяся сетка схемы носовой части корабля. В некоторых местах мигали предупреждающие красные символы, означающие присутствие посторонних на строго охраняемой территории. Под взглядом капитана, многие Хранители опускали глаза.

— Мы обязаны остановить мятежников сейчас или умереть в сражении, — наконец нарушила молчание Блэр. — Запасы Нанотека со временем можно восстановить — синтезировав в биолаборатории. Новых граждан подсадить на этанол и всё вернётся в круги своя. Эти болваны, принимая Нанотек, снова станут образцово послушными, глупыми и зависимыми. Все здесь присутствующие, наделены моим высочайшим доверием и давали клятву верности. Я требую беспрекословного повиновения и подчинения моим приказам. Вместо того чтобы решить проблему с мятежниками, вы предаётесь пустой болтовне и праздному безделию! Это недопустимо. Предводитель черни никого из вас не пощадит, и это непреложная истина. Не знаю, что за силы породили эту мерзость, но он могуч и силён, но не всесилен и уж тем более не бессмертен. Я долго наблюдала за этим феноменом. Долгие месяцы и годы. Теперь со всей ответственностью могу заявить — он смертен, и его можно убить…

Хранители жадно подались вперёд. Их глаза засветились надеждой, как и всегда, когда капитан предлагала план действий. Каждый из них прекрасно знал, что она никогда не ошибалась и что ей чуждо хвастовство. Если Блэр сказала что это возможно значит так оно и есть. Многие верили что, без главаря мятежники утратят управление и снова станут обычными неорганизованными бандитами, которых будет легко разбить поодиночке.

Капитан обвела присутствующих оценивающим взглядом:

— Даже у отродья нашлась слабая сторона — он слишком быстро растрачивает силы и без подпитки становится совершенно беспомощным, что он и продемонстрировал во время боя. Ради этого стоило понести потери. Они сполна окупятся уже в скором времени. Всем присутствующим известно, что такое сфера Дастана?

— Это гексоферумный замкнутый индуктор с сидеритным напылением поверхности, который поглощает частицы как сильного, так и слабого взаимодействия, — немного неуверенно ответила Ария, даже удивившись собственной храбрости. — Его применяют в основном для конденсации рассеянного космического излучения и последующего преобразования в электрический ток.

— Всё верно, — кивнула Блэр. — Это очень интересное устройство. К сожалению, оно очень большое и его вряд ли удастся демонтировать с наружных пилонов корабля. Но нам не нужна сама антенна, а лишь один из её поглотительных сегментов. Я уже распорядилась демонтировать эту деталь и доставить в отсек, где вскоре начнётся сражение. Для биологических существ оно почти безвредно. Зато эффективно разряжает любые источники энергии. Враг потеряет возможность использовать лучемёты и будет вынужден сражаться в ближнем бою врукопашную. Для сдерживания атаки хватит и моей личной гвардии. Даже один из них легко справится с целой армией вооружённых холодным оружием слигов, а вместе гарантированно вырежут всех до единого. Без главаря, шансы слигов победить нас, равняются нулю.

— Простите за глупый вопрос, госпожа, — замялся Гриони. — Насколько велика деталь, о которой идёт речь, и каким образом мы организуем ловушку?

— Далеко не праздный вопрос, — Одобрительно ответила Блэр. — Деталь невелика, чуть больше этого стола. К сожалению, ей нужно много свободного пространства, что вынуждает меня выбрать для её установки жилой уровень номер один…

— Но там же дети! — вскрикнула Ария, тут же прикусив язык.

Капитан Блэр холодно посмотрела в её сторону:

— Хранилища с Даром Матерей переполнены, а значит, недостатка в новых кадетах не возникнет. Для врага они лакомый кусок, который вскоре застрянет у них в глотке. Таким образом, мы одним ударом решим две основные проблемы. Среди детей распространили секретную информацию, которая сама по себе несёт смерть. Кто-то сообщил правду о периоде полёта и это совсем некстати. После победы мы начнём всё заново и со временем вернём утраченный контроль. Мы, рано или поздно, всё равно достигнем Центурии и начнём строительство колонии. Любой, кто думает иначе, пусть выскажется сейчас.

Никто не стал ей перечить. Видя, что буря миновала, и капитан вскоре вернётся в свою каюту, Ария решилась поднять тему, которая давно не давал ей покоя.

— Госпожа Блэр, прошу прощения за дерзость. Есть ещё одно незаконченное дело.

Наступила тишина. Другие Хранители с любопытством посмотрели на Арию.

— Какое дело? — капитан, медленно обернулась в её сторону. — Мы всё внимание.

— Подросток, о котором я Вам докладывала в своих отчётах… Стим Таггарт. Угроза, которую он представляет для нас всех ничуть не меньше той, что несут мятежники.

— Насчёт мальчишки не волнуйтесь, — успокоила Блэр. — С помощью восстановленной сети передачи данных я выяснила, где он находится и уже приняла соответствующие меры.

— Но я говорила, что его кровь не должна пролиться…

— Я знаю об этом, — жёстко ответила капитан и демонстративно отвернулась в сторону. — По его следам идёт дрон-оборотень. Не думаю, что кто-либо способен от него спрятаться или остановить. Если Вам интересно, то мальчишка у группы работорговцев направляющихся на рынок рабов в Рабане. Когда они туда прибудут, дрон будет их уже поджидать.

После совещания вернувшись в свою каюту, Ария не находила себе места, переживая по поводу уготованной детям участи стать приманкой для озверевшей толпы дикарей. Она столько потратила сил на их обучение и воспитание что почти болезненно переносила угрозу их жизням. Есть слабая надежда, что мятежники не тронут их. А если нет? Если угонят в рабство, а может и того хуже — съедят? В этом случае она этого не переживёт. Это безумие нужно остановить!

Расхаживая по своей комнате, она легла спать, но сон не шёл. Мрачные мысли, одна страшнее другой мешали расслабиться, сковывая тело в тисках страха. Тогда, встав с кровати, она подошла к мини-бару и налила полную рюмку Нанотека. Опустошив стакан одним глотком, почувствовала знакомую теплоту в пищеводе и бодрящую наркотическую волну опьянения в мозгах. Удивительно активное вещество напрочь угнетало нервную систему, даруя временное животное и отупляющее блаженство. К сожалению, побочных эффектов, от принятия наркотика было больше чем пользы, если таковая вообще была. Уже давно лучшими умами соларианцев доказано, что этиловый спирт, будучи хорошим растворителем, разрушает ДНК клеток и вообще является страшным органическим ядом, с которым мало что сравнится по разрушительному действию. Его использование было вызвано необходимостью держать демографическое развитие сообщества под контролем. Другими словами сильно ограничивать рождаемость и увеличивать смертность. Жестоко? Бездуховно и подло? А как по другому, если драгоценное жизненное пространство корабля ограничено, а ресурсы не безграничны? Нанотек дешёв в производстве. Эффективен в медленном умерщвлении. И что немаловажно — прекратить его употребление не так-то просто, ведь физическое и психологическое привыкание лучше любого принуждения.

Ария была уверена, что если допустит хладнокровное убийство детей, то никогда более не сможет примириться с совестью. Значит, нужно решиться на небольшое предательство во имя их спасения. Возможно, это позволит спасти не только чужие жизни, но и свою собственную. Война проиграна — это видно даже слепому, и не признать это просто глупо. Именно поэтому она должна тайно договориться с Азазотом о перемирии и выставить, ему условие — жизни детей в обмен на спасение его собственной. Это должно сработать, но об этом не должна узнать ни леди Блэр, ни кто-либо из Хранителей, иначе смерть. Предателям была уготована страшная участь.

Стим пришёл в себя, когда повозка, где он с Соларой лежали, скованные одной цепью, резко остановилась. Откинув полог, Боло схватил Солару за ногу и грубо потянул на себя.

— Не трогай её, грязный предатель! — Стим попробовал вскочить на ноги, но болезненно поморщился, когда карлик приложил к его цепи электрошокер. От такой встряски Солара пришла в себя и воспользовавшись удобным случаем что есть силы ударила ногой по одной из отвратительных физиономий работорговца. Боло взревел от боли.

— Ты ещё пожалеешь об этом маленькая япи! — прошипел слиг и медленно извлёк из ножен на поясе кривой нож, заляпанный подозрительными бурыми пятнами похожими на засохшую кровь. — Твоё счастье, что за девственницу платят в три раза больше! Выйдешь сама, или мне снова подбодрить вас электричеством? А ты, мелюзга, — он указал кончиком ножа на Стима. — Сиди тихо и не нарывайся на неприятности. Скажи спасибо, что я оставил тебе кое-что из твоего драгоценного личного барахла вроде фотографии. Вы двое должны быть мне благодарны…

— Благодарны? За то, что посадил на цепь и сделал рабами? — съязвила Солара и плюнула в него. — Большое спасибо! Всю жизнь мечтала об этом! Выпусти нас грязное животное!

— Я спас вас от лютой смерти в нейтральной зоне, глупцы! Вы бы стали лёгкой добычей для Когтей или кого похуже, например каннибалов. Эти жрут всё подряд и два столь юных тела для них всё равно, что сладкий десерт. Если будете вести себя хорошо, я продам вас обоих одному покупателю, а девчонке подберу не какого-нибудь извращенца, а зажиточного барыгу…

— Нас будут искать, и тогда тебе несдобровать! — предупредил Стим.

— Ха! И кто интересно вас будет искать? Теперь вы живёте по нашим законам, а они несколько отличаются от тех, к которым вы привыкли. Чтобы здесь выжить, нужно обладать определённым положением в обществе. Думаете, я занимаюсь работорговлей, потому что мне это нравиться? Нет, мои маленькие друзья, тут вы ошибаетесь. Я и мои ребята делаем это ради большой мечты. Работорговцы рано или поздно вступают в гильдию торговцев Рабала, если им хватит денег на первый взнос, тогда перед ними открывается дорога в большую торговлю.

— Меня сейчас слёзы жалости задушат по отношению к вам, недоумкам, — перебила его Солара. — Ты, наверное, не в курсе, что мы под особым протекторатом самого Азазота…

Боло вздрогнул, но быстро взял себя в руки и даже выдавил из себя кривую ухмылку.

— Деточка, по-моему, ты слегка перегрелась на дне термальной шахты. Какое дело Великому и Могучему до таких как вы? Я понимаю и ценю твоё желание запудрить мне мозг, но ничего из этого не выйдет. Даже если это и правда, как он узнает? Подумай. К тому времени вы будете так далеко от дома, что вас и за сто циклов никто не отыщет. Поэтому давайте будем реалистами и перестанем дерзить, пока я не решил продать вас первому встречному!

В повозку заглянул с курительной трубкой в зубах невозмутимый Дымок:

— Да чего с ними разговоры разговаривать, корон? Кляп в рот и привет…

— Ты прав, сынок. Рынок Рабала ждёт товар, а я уже чувствую приятное щекотание денег.

Ободряюще улыбнувшись Соларе, Стим стал нехотя выбираться наружу. На мгновение, ослепнув от яркого света, он зажмурился, пока зрение не вернулось. Его челюсть предательски дрогнула, когда он увидел печально знаменитый Рабал, о котором узнал от Коляда ещё в селении Клифов. Остров, окружённый высокой стеной из разнообразного мусора, возвышался посреди затопленного наполовину грузового трюма. Из тьмы потолка бесконечным душем низвергались потоки горячей воды, отчего всё пространство тонуло в туманной дымке.

— Эй, вы, двое бездельников, Пип и ты Поб! Охраняйте повозку, пока мы не вернёмся!

— Разве мы не с тобой, корон? — удивился один из братьев.

— Я не собираюсь переплачивать паромщику за лишний вес. Дальше мы пойдём одни. Если появятся воины Азазота, или не приведи боги он сам, вы знаете, где меня найти.

Дымок стал помогать крепить к спине Каланчи большой ранец, заполненный разным барахлом, а Боло проверил крепление цепи на Стиме и Соларе. Удовлетворившись осмотром, предводитель работорговцев достал маленький рожок и, что есть силы, дунул в него. Раздался глухой, но одновременно громкий и монотонный звук многократно разлетевшейся над водной гладью. На остров попасть можно только одним способом — с помощью курсирующих паромов. Ближайший паромщик, заслышав рожок, сменил направление и теперь плыл к берегу, используя в качестве двигателя примитивный водомёт. Для работы водомёта полуголые рабы качали рычаги мощного поршня, который сначала засасывал воду, а потом под давлением выбрасывал позади этой удивительной плавучей конструкции с шатром в центре. На носу скрестив руки на груди, стоял обнажённый по пояс соларианец атлетического телосложения. Вместо штанов он носил кожаные шорты в заплатках, вместо ботинок — трофейные сапоги протектрона со стальными набивками на носках. У него не было одного глаза, а тот, что был, недобро сузился, остановившись на Боло и его головорезах. Ступив на берег, положил руку на рукоять дубинки.

— Чего на этот раз забыл в Рабале, старый стервятник?

— Да уж, во всяком случае, не на тебя смотреть, Сул! — не остался в долгу слиг, ощерив зубы. — У меня есть на продажу парочка первоклассных рабов. Надеюсь выручить немного деньжат…

— Сколько хочешь за девчонку? — тут же спросил паромщик, алчно проведя языком по губам, оценивающе разглядывая фигуру Солары. — Продай её мне. Я хорошо заплачу.

— Девчонка не продаётся! — хмуро отрезал Боло, отсчитывая треугольные металлические пластинки, которые использовались в качестве мелких денег. Отсчитав, пять монет за каждого пассажира, первым ступил на шаткую конструкцию. Дёрнув за собой цепь с пленниками, Солара возмущённо засопела, когда паромщик хлопнул её по ягодицам, когда она проходила мимо него.

— Перестань лапать мой товар! — тут же взвился карлик. — Ещё так сделаешь, и клянусь Ньярлототепом, я отрежу тебе яйца, и ты будешь носить их в своих ушах вместо серёг!

Дымок с гнусной ухмылкой пыхнул в лицо побагровевшего Сула дымом, взошёл на борт, пропустив вперёд Каланчу. Предсказательница с момента первой встречи детей с работорговцами ещё ни разу не проронила, ни единого слова. Кутаясь в плащ с глухим капюшоном, она старалась держаться в стороне от своих подельников. Этой ночью она выкрала у Боло ключ от ошейников и теперь выжидала момент, чтобы освободить пленников, пока двухголовый карлик не заметил пропажу. Ей и раньше приходилось участвовать в разных сомнительных авантюрах Боло, но на этот раз он совершил большую глупость. Их покровителем был сам Азазот, и он придёт в бешенство, узнав о похищении детей. А с этим существом шутки плохи. Это подтвердит любой, кто видел, как он мстит Отступникам за предательство.

Ловя на себе похотливые взгляды паромщика, Солара плотнее прижалась к Стиму. Она с превеликим восторгом отдала бы душу, чтобы стало возможно отмотать время назад к тому моменту, когда этот негодник уговорил её отправиться в путь. Она ведь знала, что ничем хорошим это не закончится. Какая же она идиотка, что поддалась на уговоры! Не нужно быть провидцем, чтобы понять, что как только их продадут с аукциона в Рабале, всё будет закончено. Они навсегда исчезнут. Хуже всего, что остальные работорговцы внимательно следят за каждым движением, не давая ни единого шанса на побег. Остаётся только ждать и верить в чудо.

Но как оно часто и бывает, судьба послала им счастливый случай в лице паромщика Сула. Очарованный красотой и грацией Солары, он не оставлял попыток сойтись в цене с Боло, но тот упрямо стоял на своём, чем изрядно раздражал его. Они так громко кричали друг на друга и спорили, что даже на других паромах на них стали обращать внимание.

— В последний раз предлагаю триста сорок или клянусь, я заберу её силой, а твои сизые потроха скормлю молохам, проклятый вымогатель! — орал Сул махай булавой.

— Ты меня за дурака принимаешь? Я не собираюсь уступать девчонку меньше чем за пятьсот! Свои триста сорок можешь оставить себе на похороны, когда мои зубы перегрызут тебе глотку прежде, чем ты увидишь мои потроха!

С рёвом швырнув в Боло стальную кружку, Сул направился к нему с недвусмысленным желанием убить, но был вынужден застыть на месте. Дымок держал его на мушке пистолета.

— Полегче с угрозами, одноглазый хренодой! — предупредил Дымок. — Намёков не понимаешь? Девчонка не продаётся! Не вынуждай меня проделать в тебе дыру, что бы доказать очевидное.

— Вот значит как, — зло улыбнулся Сул, опуская булаву. — Для вас выгода дороже старой дружбы. Очень жаль это слышать. Плевать, девчонка не заслуживает нашей ссоры. Предлагаю забыть разногласия за кружечкой пива из лучшей в округе плесени. Разумеется, за мой счёт.

— Не откажусь. — Боло спрятал клинок в ножны и неожиданно гулко расхохотался обеими головами. — На минуту мне показалось, что ты и вправду решил увидеть мои потроха!

— Не обижайся, — примирительно сказал Сул. — Я слишком долго не бывал в красных кварталах порока, вот и воспылал похотью к обычной рабыне. По прибытию в Рабал, первым делом отправлюсь в лучший притон для снятия напряжения…

— Совсем другой разговор! Если хочешь, могу продать тебе мальчишку.

— Нет, не нужно, — отмахнулся паромщик, оглядев Стима с головы до ног. — Слишком тощий и выглядит как-то болезненно. Такой у меня не протянет и недели, а для утех я предпочитаю блудниц… можно конечно его перепродать, да уж больно хлопотное это дело.

— Ну, дело твоё. А девчонку задёшево и не надейся заполучить. Она ещё девственница.

При последних словах в глазах Сула зажёгся недобрый огонёк скрытого торжества.

Как только сходни коснулись острова, паромщик стал самим очарованием и лично помог выгрузить на берег немногочисленные пожитки работорговцев. Передав все свои дела помощнику, Сул увязался следом за Боло. Тот не имел ничего против, тем более, что внутри периметра Рабала действовали очень жёсткие законы, касающиеся убийств и грабежей. За порядком следили хмурые слиги, одетые в чёрные кожаные доспехи с нашитыми металлическими пластинами, вооружённые допотопным огнестрельным оружием и короткими арбалетами. Заплатив на входе пошлину, работорговцы вместе с Сулом направились к центру поселения. По слова Дымка, на невольничьем рынке сегодня на удивление оживлённо. Соларианцы и слиги азартно торговались за каждого раба, доставленного из захваченного поселения Клифов. Бывшие протектроны, которые были признаны виновными в преступлениях, были выдворены с территории термальной шахты и отправлены сюда. Если это и было негуманно со стороны слигов, то рабство было предпочтительней смерти.

Пробираясь сквозь плотную толпу, Стим старался дышать ртом чтобы не чувствовать отвратительную вонь давно не мытых тел. Это было странно, учитывая сколько воды окружало остров. Потом Стим вспомнил, что Сул говорил что-то про хищных молохов и сильное загрязнение озёра. Это объясняло нежелание горожан заботиться о собственной гигиене. Лучше быть грязным, чем мёртвым. Солара, так же как и он, страдала от ужасного запаха, при этом ухитряясь сохранять невозмутимость. Пленники с дрожью наблюдали за приближающимся стальным помостом, с которого их собирались продать беснующейся толпе, когда где-то вдали раздались вопли ужаса. Над приземистыми домами взметнулись языки огня и дыма. Рабы и торговцы бросились прочь от невзрачного на вид соларианца. Вокруг его высокой фигуры закутанной в чёрный плащ пульсировало остаточное сияние от выстрела плазменного излучателя. На земле догорало с десяток тел, кого настиг заряд. Из-под плаща незнакомца вырвались струи огня из миниатюрных огнемётов. Два или три десятка горожан, с визгом носились по площади, пытаясь сбить с одежды пламя. Перешагивая через убитых, чужак целенаправленно кого-то искал в толпе. Под полами его плаща на мгновение мелькнул блестящий каркас из стальных сегментов и механических частей. Это было не живое существо, скорее робот или дрон, каких Стим повидал в своё время великое множество. Только у этого было боевое оружие, и неудержимая тяга убивать всех без разбора.

— Сюда! Я знаю, где можно укрыться! — засуетился Сул, хватаясь за руку Боло. — Это всего в нескольких кварталах отсюда. Не знаю, кто это или что, но связываться с ним я не советую…

Дымок, расстреляв в дрона половину энергообоймы пистолета, молча согласился с этим утверждением. Надёжным местом паромщик назвал вертикальную лестницу, уходящую в темноту шахты, чьё дно не мог высветить даже мощный фонарь. Сул убедил, что надёжнее и безопаснее места не сыскать. Поверив ему на слово, все с опаской полезли следом за ним.

— Что это было? — немного придя в себя, спросил Боло. — Кто этот сумасшедший?

— Одно из отродий Хранителей, — нехотя проворчал Сул. — Только я никогда не слышал, что бы они так далеко забредали в наши края. Когда я в молодые годы служил на дальних рубежах, мы часто таких встречали. Беспощадные машины-убийцы. Их очень тяжело уничтожить.

— А он не сможет за нами последовать в эту нору? — спросил Дымок.

— Ему и наверху работы хватит. Пора свинчивать отсюда и перебираться в спокойные края.

— Мы спускаемся случайно не на дно корабля? — осторожно спросил Стим.

— Тебе разрешали говорить? — набросился на него Боло. — Я совсем не в восторге от этой идеи, но другого выбора нет. Когда это стальное чудище закончит бесноваться, есть шанс, что уберётся восвояси. А вообще я даже рад, его появлению. Чуть погодя покинем убежище и разживёмся ценными вещичками! Ха! Недаром моя мамочка всегда любила повторять — что бы ни произошло, всё к лучшему! Даже из самого плохого можно выжать хорошее.

— «Жаль только ты не сдох в её утробе при родах, мерзкий обрубок» — подумал Сул.

Стим и Солара обессилено опустились на пол, смертельно уставшие после утомительного спуска вниз. Работорговцы азартно спорили с Сулом о процентах с будущей прибыли. Им тоже пришлась по душе идея поживиться чужим добром. Они так увлеклись дележом, что не заметили, как к детям незаметно подошла Каланча. С опаской, оглянувшись, открыла замки на их ошейниках, подтолкнула в ближайший тёмный коридор.

— Бегите! — шепнула она и сунула в руку Стима нож. — Быстрее и не оглядывайтесь.

Солара благодарно кивнула, а Стим крепко сжал её ладонь. Через полминуты напряжённого бега, заслышав эхо громового рыка Боло, наконец обнаружившего пропажу, беглецы постарались запутать следы, петляя и сворачивая в разные коридоры. Задыхаясь от бега, они старались не думать, что их ждёт в этом месте. Дно корабля традиционно считалось самым опасным местом, куда соваться категорически не рекомендовалось. Во-первых, здесь было чертовски холодно и темно. Во-вторых, не зная дороги в этом лабиринте, они могли заблудиться и умереть от голода. Поэтому они отчаянно бежали в полную неизвестность, слыша за собой шум погони.

— Я больше не могу! — взмолилась Солара, ловя ртом воздух. — Нужно передохнуть…

— Снова захотелось на цепь? Или не терпится, чтобы тебя продали в рабство толстому, похотливому слигу с жирной бородавкой на носу? — Стим сам устал, но ещё держался.

Девушка зло скрипнула зубами, решив про себя, что остановится не раньше, чем её сердце разорвётся в груди. Да и бежать было предпочтительней, чем сидеть на жутко холодном полу. Прислушиваясь к шуму, производимому работорговцами, беглецы обрадовалась, когда поняли, что он становиться глуше. Это значило, что преследователи свернули не в то ответвление тоннеля и теперь удаляются от них. После нескольких ужасных часов неопределённости и скитаний по коридорам Стим радостно обнял Солару, указывая пальцем на стену:

— Мы спасены! Мы скоро будем в безопасности!

— Что с тобой? Я ничего не вижу за исключением каких-то букв и цифр.

— Посмотри внимательно. Разве они тебе ничего не напоминают?

Солара снова скептически посмотрела на находку. Лишь через какое-то время до неё дошло, чему именно обрадовался Стим. Такими цифровыми отметками обычно помечали транспортные развязки пневмолинии. Значит, где-то неподалёку есть тоннели, ведущие в любую часть «Ковчега». Совсем неважно, найдут они действующий состав в тоннеле или нет. Двигаясь вдоль обесточенной старой силовой линии, они смогут подняться на верхние уровни.

— Только я не совсем понимаю, что означает «аварийные системы эвакуации», — признался Стим. — Если здесь когда-то ходили поезда, почему их так странно называли?

— Может, они предназначались для эвакуации персонала в безопасные места. Какая разница? — беспечно отмахнулась девушка. — Жаль, что наше оружие и информеры остались у этих негодяев. С помощью универсальной энциклопедии мы бы в два счёта выяснили, а электронная карта помогла бы найти нужный тоннель. Он ведь может находиться где угодно.

Ободрённые надеждой, Стим и Солара прибавили шагу и уже через полчаса с восторгом рассматривали помещение, заполненное огромными цилиндрическими агрегатами похожими на части двигательной системы. Только эти были без внешних сенсоров контроля и имели на вершине огромные блестящие раструбы неизвестного назначения.

— Эвакуационная система № 766, — прочитал Стим на боку массивного цилиндра. — Если это архаичные поезда, то почему утоплены в пол до середины корпуса? Как их вернуть в горизонтальное положение? Давай поищем пульт или систему управления и уберёмся отсюда.

— А вот у нас иное мнение на этот счёт! Стоять, где стоите!

У Солары душа ушла в пятки, когда из укрытия появились довольные собой работорговцы в полном составе с паромщиком Сулом. Отрезав детям пути отступления, они были жутко довольны сработавшей ловушкой.

— Я ведь говорил, что они придут сюда, — расплылся в злой ухмылке Сул. — Из того места, откуда они сбежали, ведёт много дорог. Но все они непременно сходятся в этом отсеке.

— Где ваша предсказательница? — медленно спросил Стим, не заметив среди них Каланчу. — Вы оставили её одну в этом жутком месте?

— Не волнуйся, она больше уже ничего не боится. — С гнусной улыбкой ответил Дымок, поигрывая пистолетом. — Отмучилась бедняга. Мне будет не хватать её предсказаний…

— Вот чего не ожидал, того не ожидал от Каланчи! — процедил Боло. — Эта тварь только прикидывалась одной из нас, а как представился удобный случай, тут же ударила в спину. Из-за вас двоих мне пришлось прикончить её, а ведь я искренне любил её. Она, даже можно сказать, занимала особое место в моём сердце. Но я рад, что её больше нет. Терпеть не могу предателей.

Медленно отступая вглубь отсека, дети лихорадочно думали, что им делать дальше. Прямо перед ними находился Боло и Дымок, позади Сул, держа на виду цепь с двумя ошейниками.

— Порезвились и хватит. Мы только зря тратим драгоценное время. Железяка, наверное, давно разобралась со всем населением Рабала и самое время прибарахлиться ценными вещичками…

Он застыл на месте смотря детям за спину в то время как Боло и Дымок пятились назад.

— Не может быть! — поражённо выпучил глаза Сул, выронив цепь. — Этого… не может быть!

— Думаешь, тебе удастся провести нас таким старым приёмом? — хмыкнула девушка.

Но Сул в ужасе убегал, бросив оружие и цепь, постоянно оглядываясь через плечо.

— Бегите, дурни, если жизнь дорога!

Из темноты тоннеля появились сначала два светящихся глаза, а потом и всё остальное блестящее металлическое тело машины — убийцы посланной Хранителями за Стимом. Совсем не важно как она их выследила, главное, что теперь придётся с ней сразиться или умереть в бою.

— Стим Таггарт и все с кем он контактировал должны быть уничтожены…

Стим плашмя упал на пол и, что есть силы, дёрнул за собой Солару, чем спас ей жизнь. Энергетический заряд дрона, с глухим шипением пролетел у них над головой и врезался в стену, от которой срикошетил в покатый бок шлюпа, оставив после себя оплавленный след.

— Стим Таггарт и все с кем он контактировал должны быть уничтожены, — неживым голосом повторил дрон и стал быстро спускаться по ржавому эскалатору на нижний уровень.

Вероятно, в ходе резни в Рабале его повредили, потому что корпус был в некоторых местах частично пробит — сквозь дыры виднелась искрящая проводка. С трудом, передвигая подвижные конечности, дрон снова выстрелил, целясь в этот раз в работорговцев. Электронные глаза уставились в ту точку, где мгновение назад находились Стим и Солара, но там их уже не было. Тогда из пальцев дрона выдвинулись стальные ножи, зловеще сверкнувшие в тусклом рассеянном свете аварийных ламп. По металлическому телу пробежали конусы молний, и оно стало прозрачным — включилась система адаптивного камуфляжа на основе преломления света. Робот решил не рисковать и как можно скорее закончить своё задание. Любые поломки починят, но вот чего не простят, так это если его цель сбежит и затеряется среди других биоников.

Рут был очень раздражён, что Азазот изменил первоначальное намерение атаковать капитанский мостик, вместо этого разделив армию и выбрав новую цель — жилую палубу номер один — после того как переговорил с кем-то из Хранителей, пожелавших переметнутся к слигам. Это было подозрительно и внушало беспокойство. Основная часть Хранителей забаррикадировались на командном мостике, бросив испуганное и деморализованное ополчение. Ополченцы, чей возраст колебался от шестнадцати до двадцати лет, сдались слигам, когда те предложили им сдаться на выгодных условиях. Азазот клятвенно пообещал сохранить жизнь, а взамен потребовал содействие в бою. Хранители оказались отрезанными от других секторов и лишились внутрикорабельной связи. Камеры безопасности так же перешли под полный контроль мятежников — всё оборудование было потеряно вместе со сдавшимся техническим персоналом. Юные соларианцы сдавались в массовом порядке, решив, что с них достаточно насилия. Истерия и страх целиком завладели умами всех кадетов, начиная от самых маленьких и заканчивая их ещё недавно суровыми наставниками. Некоторые были так измучены и опустошены, что потерянно бродили по коридорам, не реагируя ни на что. Другие апатично наблюдали за всем и не сопротивлялись когда к ним подходили слиги из числа мятежников и уводили прочь. Брошенные дети плакали, не понимая, что происходит, а женщины думали только о том как уберечься от изнасилования и других зверств. К счастью, таких случаев было немного. Армия Азазота была достаточно дисциплинирована, чтобы не только не допускать, но и предотвращать такие случаи.

Уворачиваясь от бегущих навстречу групп вооружённых клифов, Рут решительно направился к грузовому лифту, ведущему на палубу технического мониторинга, до сих пор находящуюся в осадном положении. Пробиться туда в одиночку было невозможно, но у него имеется план. Захватив с собой воинов, которых набралось пять десятков, дал им задание скрытно спуститься по лифтовой шахте на нижний уровень и дожидаться его прихода. Ещё был шанс спасти отца, не дожидаясь окончания боя. Однако судьба распорядилась иначе.

Добравшись до места встречи с группой, он услышал ужасные известия.

— Мы опоздали, — доложил одноглазый разведчик. — Я сам видел как, из горящего пролома в стене протектроны вытащили волоком престарелого соларианца, похожего по описаниям на вашего отца. Сфера технического мониторинга снова в руках Хранителей.

— В какую сторону увели моего отца? — прорычал Рут. — Отвечай!

— Это нам неизвестно. Мы не решились атаковать превосходящие силы…

Но Рут его уже не слушал. Выхватив из рук ближайшего бойца силовой щит и короткий обрубок излучателя, схватил разведчика за плечо.

— Показывай дорогу! Его не могли увести слишком далеко.

Слиги молча последовали следом, старясь не отстать. По пути стали попадаться сожжённые тела тех протектронов, кто был убит при штурме Сферы. Огромные створки входа были не тронуты, зато чуть дальше курился паром огромный лазерный бур, просверливший в стене огромную дыру. Рядом с ним суетились протектроны, укладывающие вдоль стены своих убитых.

— Никто не должен уцелеть! — процедил Рут и первым кинулся в атаку.

Прикрывшись силовым щитом, он отразил несколько зарядов и сам выстрелил в ответ. Его поддержали взревевшие слиги и обрушили на протектронов такой шквал огня и самодельных гранат, что за первую минуту те потеряли сразу пятерых. Затем началась поножовщина, и потекли реки крови. Стальные палицы и лазерные копья с грохотом столкнулись. Отрубленные конечности и отрезанные головы с чавкающим звуком катались по полу, мешаясь под ногами. Количественный перевес был на стороне мятежников, зато протектроны были лучше вооружены и защищены бронёй. Усталость и бессонные ночи начали постепенно сказываться и на Руте. Его руки стали, словно из свинца. Каждая мышца визжала от боли, а ноги отказывались повиноваться. Рут с яростным криком обхватил протектрона за шею и резко выкрутил набок. Оттолкнув ногой обмякшее тело, неожиданно закричал от невыносимой боли. Лазерный клинок второго протектрона едва коснулся его, но этого хватило, чтобы обрубить руку по самое плечо. Рут из последних сил поднял врага над головой и резко опустил на своё колено, насладившись хрустом. Обессилено привалился к стене, держась за жуткую рану из которой хлестала кровь.

— Идти можешь? — обеспокоено спросил слиг, склонившись над ним.

— Всё хорошо, — обнадёживающе подмигнул Рут, скрыв за кривой улыбкой гримасу боли. — У меня ещё достаточно рук осталось… вот только наложу жгут, остановлю кровотечение…

Боец выставил излучатель на минимум и прижёг ему рану, чтобы остановить кровь. Вскрикнув от боли, Рут чуть не потерял сознание, но нашёл в себе силы подняться на ноги.

— Нужно уходить. Они скоро вернутся. Нас осталось слишком мало, — сказал хрипло боец.

— Ерунда! Мы почти выиграли…

В дальней части главного коридора появилось с полсотни протектронов. Теперь стало очевидно, что победить в этой битве уже невозможно. Выхватив из-за пояса мёртвого протектрона фазовый пистолет, Рут приготовился биться до конца.

— Ваша последняя надежда уйти. Если найдёте моего отца, скажите, что я сделал всё что мог.

— Мы не бросим тебя одного!

— Уходите! — взревел Рут, хищно оскалив зубы. — Эти мимо меня не пройдут.

Не обращая внимание на раны, полученные в первом бою, Рутаган бился, словно берсерк одержимый жаждой смерти, пока не свалился на пол с которого больше не смог подняться. При осмотре его бездыханного тела враги с удивлением насчитали больше трёх десятков колотых и резаных ран, каждая из которых была сама по себе смертельна. Но самое удивительное, эти раны затягивались практически на глазах. Лишь один удар стал для слига роковым — лучевое копьё пронзило ему голову насквозь. Рут выполнил обещание — его друзья успели отступить на палубу технического мониторинга и там забаррикадироваться. Теперь для того, чтобы их выкурить оттуда, придётся привлечь дополнительные силы, которых уже не оставалось — армия Азазота начала решительный штурм последнего оборонительного рубежа. Хранители отчаянно призывали к себе оставшихся в строю сторонников.

Оставив тела там, где они лежали, протектроны поспешили ретироваться, пока не объявились дружки этих презренных мутантов. Мертвецы не кусаются, и пользы от них никакой.

Через некоторое время среди груды тел зародилось движение. Оттолкнув от себя труп мёртвого протектрона, с пола медленно поднялся залитый кровью Рутаган. Смотря в пустоту бессмысленным взором, слиг мучительно пытался вспомнить, кто он и как очутился в этом странном мире, целиком сделанном из блестящего металла. Потерянно бродя по пустым коридорам, где царила одна лишь смерть, Рутаган уходил всё дальше от последних Хранителей и Азазота про которых больше ничего не помнил. Вся его жизнь была перечёркнута одним ударом копья, повредившего часть мозга вместе с воспоминаниями о возложенной на него миссии.

— Я требую немедленного ареста Хранительницы гармонии Арии! У меня есть неоспоримые свидетельства её предательства! Она причастна к катастрофе на жилой палубе…

Застыв статуей у обзорных экранов, капитан Блэр даже не обернулась к Хранителю Гриони. Мятежные члены экипажа неудержимо напирали со всех сторон, не считаясь с потерями. Все коридоры были засыпаны трупами как атакующих, так и защитников. Восстания часто случались и раньше, но впервые одно из них закончилось успехом восставших. Что будет потом с ней лично, капитана меньше всего волновало, ведь она была всего лишь интерактивным слепком, а вот миссия на Центурию оказалась под угрозой. Без её знаний и умений корабль будет вечно блуждать на просторах космоса, пока все пассажиры Ковчега не обратятся в прах. Возможно всё произошедшее к лучшему. Зачем долго ждать? Пусть всё закончится здесь и сейчас.

Подчиняясь её манипуляциям, звёздный транспорт стал медленно разворачиваться, беря курс на центр космической бури двигающейся следом за ударной волной сверхновой. Тёмная громада корабля из-за слишком резкой смены курса подверглась конструктивной деформации. Корпус в некоторых местах выгнулся дугой, не выдержав чудовищного воздействия инерции. Клубящиеся прямо по курсу огненные протуберанцы шторма жадно тянули щупальца навстречу жалким букашкам, посмевшим решится на подобное безумие. Облака газа, наэлектризованные статическими зарядами шторма, стали притягиваться к Ковчегу, сделав его со стороны похожим на огромную комету, несущуюся прямо в преисподнюю. Разрываемое молниями пространство, обволакивало тушу корабля, нагревая обшивку до критической температуры.

Массивные створки шлюза позади капитана Блэр под действием потока энергии раскалились докрасна и оплыли на пол лужицей металла. Сквозь горящий проём протиснулась тёмная фигура с пылающими глазами и блестящими клинками жутких искривлённых когтей.

— Азазот, — с ненавистью прошипела капитан. — Что-то ты припозднился. Я уже заждалась.

Блэр извлекла из складок плаща излучатель и выстрелила в главный пульт управления, после чего спокойно откинула в сторону и скрестила руки на груди, ожидая скорой расправы. С быстротой молнии, предводитель слигов преодолел разделяющее их расстояние. Рывком вздёрнул тело Блэр в воздух, удерживая железной хваткой за горло. Он медленно сжимал пальцы вокруг её позвонков, которые стали со скрежетом деформироваться и сминаться в его руке, после чего со всей силы ударил искусственное тело об пол и стал яростно крушить ногами, пока искусственное тело не превратилось в груду искорёженного хлама, озаряемого вспышками разрядов.

— Всё пропало! — съёжился от страха Гриони, наблюдая на обзорном экране, как неуклонно приближается огромный вихрь, размерами превосходящий целую солнечную систему.

Азазот быстро подошёл к пульту. Не обращая внимания на группу Хранителей стоящих в стороне под охраной слигов, стал осматривать повреждённый пульт управления. По счастливой случайности капитан не верила, что единственная возможность миновать космический шторм, это пройти сквозь его око. Сейчас курс был точно на центр шторма, значит, осталось только ждать и молиться, чтобы теория оказалась верной. Если корабль уцелеет после первой встряски, со временем все повреждённые элементы будут восстановлены. Существовала ведь ещё и резервная кабина управления. Поступок капитана иначе, чем отчаянием и не назвать.

Оглушительно взвыла сирена тревоги. Мощная судорога пронзила корабль, опрокинув всех на пол. Свет во многих отсеках погас. Дрожь корпуса с каждой секундой нарастала, грозя большими разрушениями. Если в обшивке образуется небольшая брешь, проблемный участок будет изолирован от остальных отсеков. Если образуется трещина в корпусе, она быстро станет расти и расширятся, пока корабль не переломится на части. Всё теперь зависело от удачи…

Стим, прячась в тени эвакуационного модуля, осторожно выглянул из укрытия. Начавшаяся тряска и жуткий скрип переборок заглушили все остальные звуки. Чуть в стороне догорал обугленный труп Дымка, отчего-то решившего, что бежать по открытому пространству — неплохая идея. Что касается погибшего следом за ним Боло, то его прикончил совсем не дрон, а бывший друг и коллега по нелёгкому ремеслу — паромщик, давно точивший на него зуб. Стим сам видел, что когда представилась возможность, Сул сначала раскроил Боло череп булавой, а потом хладнокровно обобрал. Сейчас он скрывался где-то среди нагромождений контейнеров в дальней части отсека. Он хорошо знал эти места и потому лучше ориентировался, пока Стим и Солара бродили вслепую, рискуя наткнуться на жестокую машину.

Приложив палец к губам, Стим направился к эскалатору. Солара шла следом за ним, держась за поручни, чтобы не упасть. Они обогнули стальной цилиндр и тут же застыли на месте. Прямо перед ними на полу неподвижно лежал дрон, даже не пошевелившийся при их появлении. На его наручном дисплее мигала надпись: — «Передача данных… передача завершена… инициализация личности — Блэр». Пока машина находилась в ступоре, был отличный шанс улизнуть. Тут ещё так некстати корабль снова так тряхнуло, что они, не удержавшись на ногах, попадали на пол. Свет в отсеке погас, и пришлось передвигаться на ощупь. Механический голос станционного диспетчера звучащий из репродукторов на потолке докладывал о повреждениях. Дрон внезапно одним рывком поднялся с пола и стал осматриваться, подняв оружие на уровень глаз.

— Сюда! — Солара втолкнула Стима в открытый проём спасательного челнока. Не без труда закрыв люк диафрагмы, девушка побежала к другому цилиндру, пытаясь увести дрона за собой. Но тот и не думал покупаться на эту уловку — его интересовал только объект поисков. Дрон с личностью Блэр неспешно подошёл к капсуле, где сидел Стим, и попробовал взломать люк. Он не поддался, сигнализируя на внешний дисплей, что спасательная капсула занята. Тогда дрон приставил к круглому иллюминатору дуло плазменной пушки и стал прожигать толстое тугоплавкое стекло. Иллюминатор стал медленно мутнеть и плавится.

Лихорадочно ища взглядом любой предмет, который можно использовать в качестве оружия, Стим ухватился за массивный рычаг и потянул его на себя, стараясь вырвать из паза. Взревевшие стартовые двигатели заставили сжаться в страхе в пилотское кресло. Спасательная капсула вместе с дроном стала медленно опускаться в глубокую шахту под палубой. За шлюпом закрылась тяжёлая крышка и на мониторе пульта быстро замигала надпись: — «Декомпрессия». Вторая створка, закрывающая выход в космос пришла в движение, обнажив тёмный проём, озаряемый всполохами космического шторма. Лобовое стекло капсулы мгновенно покрылось белёсой изморозью, как и тело дрона. Теперь дрон был не таким подвижным, учитывая, что его механические суставы не были приспособлены для функционирования в открытом космосе. Мучительно медленно перебирая непослушными конечностями, он упрямо полз вдоль корпуса, когда окружающий мир наполнился морем огня. Мощное ускорение вдавило Стима в противоперегрузочное кресло, а дрон, лишившись опоры, полетел в невесомости параллельным курсом следом за быстро удаляющейся капсулой в сторону энергетического шторма, который сжёг все его электронные платы. Механическое тело медленно сносило всё дальше в открытый космос — прочь от Ковчега. Находящаяся внутри него личность Блэр отчаянно сопротивлялась гибели электронного сознания, но была бессильна против обстоятельств.

Прислонившись лицом к иллюминатору, Стим с ужасом наблюдал, как быстро уменьшается Ковчег, чей изуродованный от встреч с мелкими астероидами корпус под воздействием ионизирующего излучения стал ярко светиться. Мир, в котором юноша провёл всю сознательную жизнь, где остались друзья и его единственная любовь — всё стремительно удаляется прочь, пока сам он неуклонно приближается к зловещему завихрению в пространстве прямо по курсу капсулы. Трудно в столь юном возрасте смирится с гибелью, которая ждёт не в глубокой старости, а через считанные часы. Хотелось кричать от отчаяния и биться головой о переборку, но слова застряли в груди ледяным комом. Сердце отчаянно колотилось в груди, печально отсчитывая оставшееся время. Крепко зажмурив глаза, Стим приготовился к самому худшему.