В темноте раздаётся грохот падающей посуды. Зажигается свет.
Та же комната. По полу, креслам, дивану разбросана одежда, в том числе и мужская. Часы показывают полночь.
Валентина в джинсах и комбинации собирает упавшие миски и кастрюли.
ВАЛЕНТИНА. Соль рассыпалась, сахар… Что делать? Что же делать?..
Из спальни выходит Катя в халате с закатанными рукавами, закрывает за собой дверь.
КАТЯ. Что за грохот?
ВАЛЕНТИНА. Кастрюлю доставала, хотела воды горячей… Может, пригодится?
КАТЯ. Я веселая, но не сумасшедшая… Не пригодится…
ВАЛЕНТИНА. А может, ошибаешься? Ты же не врач…
КАТЯ. С этим (кивает на дверь спальни) любая санитарка разберется. Пульс, дыхание, зрачок…
ВАЛЕНТИНА. И что — ничего нельзя сделать?
КАТЯ (отрицательно мотает головой). Массаж сердца, искусственное дыхание мы делали…
ВАЛЕНТИНА. Может к соседям за нашатырем сбегать?
КАТЯ. За припарками сбегай! Я ж тебе объясняю — сердце не работает…
Пауза.
ВАЛЕНТИНА. Зачем ты это сделала?
КАТЯ. Зачем? Он сам попросил… Японской порнухи насмотрелся.
ВАЛЕНТИНА. Попросил. Слегка придушить подушкой. Понимаешь? Слегка. ПРИдушить. А не ЗАдушить.
КАТЯ. Я слегка… Откуда я знала?.. (Кричит.) А ты что? Не видела, что с ним?
ВАЛЕНТИНА (кричит). Дура!!! Как я могла видеть? У меня что — глаза на спине?
Катя подбирает свитер Валентины, надевает его прямо на халат.
ВАЛЕНТИНА. Ты чего?
КАТЯ. Холодно.
Катя лихорадочно собирает по комнате свои вещи.
ВАЛЕНТИНА. Умоляю, не ходи босая, озноб берет! Надень тапочки.
КАТЯ. Пойду переоденусь. (Берет свою одежду, уходит в ванную.)
Валентина берёт веник, заметает соль с пола и приговаривает: Что делать? Ну что же делать?
В комнату входит Катя. Она в пальто и ботинках. В руках у неё халат Валентины.
ВАЛЕНТИНА. Знобит?
Катя обходит Валю, кладёт халат на стул, берет сумочку.
КАТЯ. Я пошла.
ВАЛЕНТИНА. (кладёт веник на пол) А я?
КАТЯ (почти кричит). Ты же хотела «скорую» вызывать? Вызывай! Что нам на параше лет десять пересидеть!..
ВАЛЕНТИНА. Я смотрю, ты в материале.
КАТЯ. У нас только слепоглухонемые не в материале… (Направляется к выходу.) Не говори мне ничего! Я не виновата! Я не хочу здесь…
ВАЛЕНТИНА. В каком смысле?
КАТЯ. Глебу скажу, что отработала и ушла. А что у вас потом случилось — не знаю.
ВАЛЕНТИНА. Как думаешь, кому из нас поверят… В прокуратуре…
КАТЯ. Как будет по — французски: «Пошли вы все к такой-то матери»? Вот и ищите меня. Без адреса, фамилии и особых примет.
ВАЛЕНТИНА. Особые приметы есть…
КАТЯ. Особые?! Сейчас у каждой второй — тату.
ВАЛЕНТИНА. Послушай, Катя…
КАТЯ. А может, не Катя? Может, это — псевдоним… Рабочий… Всё, пока. (Выходит из комнаты.)
ВАЛЕНТИНА (громко). Гражданка Грибова! Из общежития медучилища номер два… до этого проживавшая в Саратове, на улице Ленина.
Катя появляется в дверях, смотрит на Валю, роется в сумочке. Потом проходит в комнату, швыряет сумочку на диван и садится, отвернувшись от Валентины.
ВАЛЕНТИНА. Врать можно ухажерам и милиционерам. Остальным надо говорить правду… Зачем паспорт таскаешь? Думаешь, человек хороший случится? Сразу в загс?
КАТЯ. Кредит оформляла.
Пауза. Катя плачет.
Раздается звонок в дверь.
ВАЛЕНТИНА. Тише.
КАТЯ (шепотом). Кто это?
ВАЛЕНТИНА. Не знаю.
КАТЯ. Кого-то ждешь?
ВАЛЕНТИНА. Ты что?! Первый час ночи!
Звонок повторяется.
КАТЯ. Иди в глазок посмотри.
ВАЛЕНТИНА. Дай халат.
Надев халат поверх комбинации, на цыпочках уходит в коридор. Катя так же, на цыпочках, обходит кресло и, присев на корточки, прячется за ним.
Трели звонка обрываются. Слышен звук открывающейся входной двери и голоса — Валентины и мужской. Катя за креслом закрывает ладонями лицо.
В комнату входит Валентина. В руках у нее блюдо.
ВАЛЕНТИНА (оглядываясь). Катя! (Ставит блюдо на стол и зовет осторожно, почти шепотом.) Катенька, где ты? (Находит ее за креслом, обнимает.) Это сосед блюдо принёс.
Садятся рядом на диван. Смотрят на блюдо.
КАТЯ. Что это?
ВАЛЕНТИНА. Пирожки.
КАТЯ. Он откуда знает?..
ВАЛЕНТИНА. Что знает? Посуду одалживаешь — возвращать надо с чем-то.
КАТЯ. Пирожки… знаешь по какому поводу пекут?
ВАЛЕНТИНА. Ерунда! Просто они экономят.
Катя, берёт пирожок, откусывает, но тут же бросает на стол и, зажав рот руками, выбегает из комнаты. Валентина, подходит к двери в спальню, прикладывает ухо и слушает. Затем возвращается к столу, открывает бутылку с минералкой, наливает воду в стакан. Возвращается Катя, уже без пальто.
ВАЛЕНТИНА. Выпей водички, легче станет.
Катя пьёт, стуча зубами по стеклу.
КАТЯ (сквозь слезы). Больше никогда, никогда!.. на скамейке буду ночевать… полы мыть днем и ночью… Честное слово!!! Господи! В церковь пойду, буду сутками поклоны бить…
ВАЛЕНТИНА. Если на всенощной. А так на ночь запирают.
КАТЯ. Ничего, я умолю — меня оставят… Господи, что я наделала?! Отче наш, иже еси на небеси…
ВАЛЕНТИНА. При чем здесь «Отче наш»?
КАТЯ. Я другого ничего не знаю.
ВАЛЕНТИНА. Я когда-то тоже так молилась и клялась… Одной рукой крещусь, другой — пионерский салют отдаю.
КАТЯ. Когда?
ВАЛЕНТИНА. Когда мамино кольцо потеряла.
КАТЯ. Где же ты его потеряла?
ВАЛЕНТИНА. С девчонками в свадьбу играли. Потом кинулись — кольца нет.
КАТЯ. И кто взял?
ВАЛЕНТИНА. Мы на одну девочку подумали. Самую бедную… Мама у нее болела… Побили и сказали: без кольца не приходи. Она не пришла. Потом узнали, что маму в больницу положили, а ее тетка забрала…
КАТЯ. Куда?
ВАЛЕНТИНА. Не знаю. А кольцо нашлось. Когда обивку на диване меняли… Мастер порядочный попался, отдал… Это за нее меня Бог наказывает.
КАТЯ. Ты-то в чем виновата?
ВАЛЕНТИНА. А за что ее побили? За что из школы прогнали? Стыдно…
КАТЯ. Стыдно, когда видно…
ВАЛЕНТИНА. Хорошему человеку даже перед собакой бывает стыдно.
КАТЯ. Французы придумали?
ВАЛЕНТИНА. Нет, Чехов. (Пауза.) Так, всё… (Разливает коньяк, один бокал протягивает Кате, сама берет второй.) Мировую.
Чокаются и выпивают.
ВАЛЕНТИНА. Ничего — ничего… Придумаем что-нибудь. Даже у туннеля есть два выхода.
КАТЯ. Надо вызвать Глеба.
ВАЛЕНТИНА. Глеба? Ты что — совсем? Будет он своей головой твою задницу прикрывать! В его коллекции статей только мокроты не хватает! (Пауза.) А может, твоего вареника?
КАТЯ. Ты что, с ума сошла? И потом, один человек здесь ничего не решит…
ВАЛЕНТИНА. Один решит. Только ему сейчас не до нас… И далеко он…
КАТЯ. Где?
ВАЛЕНТИНА. В Кремле… Ладно, подключать никого не будем. Чтоб смуты не вышло. (Пауза.) Слушай, а давай вызовем «скорую» и скажем, что человеку плохо с сердцем, а потом — умер, пока они ехали…
КАТЯ. Они заберут его и уедут? Не поинтересуются, кем тебе этот жмурик приходится и как всё произошло? И потом, с инфарктом — не сложится. Мужик не старый. Обязаны сделать вскрытие. Определят удушье…
ВАЛЕНТИНА. Ясно. Тогда выход из туннеля один. Выносим его, ложим… прости, кладем в машину… и отвозим в ближайший парк, на скамеечку. Пусть разбираются — инфаркт, придушили, убили…
КАТЯ. А что Глебу скажем?
ВАЛЕНТИНА. Вечер прошел прекрасно. Вареники все съел… Откуда мы знаем, куда он потом пошел?
Пауза.
КАТЯ. Как мы его подымем?..
ВАЛЕНТИНА. Вниз — не наверх… (Закуривает, подходит к окну.) Чер — р-рт…
КАТЯ. Что? (подходит к Вале.)
ВАЛЕНТИНА. Видишь того козла?
КАТЯ. Это, вроде, собака…
ВАЛЕНТИНА. Я про хозяина.
КАТЯ. Где?
ВАЛЕНТИНА. Да вон он! Где темно — огонек… На скамейке, курит. Сосед. С пирожками.
КАТЯ. У-у-у… Кажется, ему плохо.
ВАЛЕНТИНА. «Ночной позор»… Паршиво. Он когда пьяный, может собаку час выгуливать.
КАТЯ. Ничего, подождем. Не до утра же он будет сидеть…
ВАЛЕНТИНА. Катя, давай все-таки вызовем «скорую».
КАТЯ. Зачем?
ВАЛЕНТИНА. А вдруг — реанимация… Спасут…
КАТЯ. Кого?
ВАЛЕНТИНА. Его. И нас с тобой…
КАТЯ. Я же тебе говорила: из всех средств реанимации у них — только белые халаты…
ВАЛЕНТИНА (берет трубку, начинает набирать номер). Я вызову.
КАТЯ (вырывает у нее трубку). С ума сошла? Его не спасут! А нас посадят!
ВАЛЕНТИНА. Катя, а если ты человека собьешь, то просто возьмешь и уедешь?
КАТЯ. Вообще, у меня прав нет. Но если буду знать, что труп, — уеду. Зачем он под колеса кидается?
ВАЛЕНТИНА. Наш под подушку кинулся.
КАТЯ. А чего ему дома не сиделось? С постоянной? А теперь я должна, как дура, «скорую» вызывать?
ВАЛЕНТИНА. А я — дура. Не уехала.
КАТЯ. Когда?
ВАЛЕНТИНА. Год назад… На трассе… Стоял автобус, пустой. Тут мужик… забыл, что в школе учили — трамвай обходить спереди, автобус — сзади. Вылетел под колеса… Думаю — убила. На трассе — никого. Подошла. То ли дышит, то ли не дышит… Как-то затащила, отвезла в больницу…
КАТЯ. Выжил?
ВАЛЕНТИНА. Инвалидом остался.
КАТЯ. Судили?
ВАЛЕНТИНА. Условно. Суд заменили на стрелки с терками… Его сын потребовал компенсации… Сто тысяч.
КАТЯ. Чего?
ВАЛЕНТИНА. Того.
КАТЯ. А если…
ВАЛЕНТИНА. Без «если». Бригадиром оказался, но не монтажников… Приехал с братками. Какой, говорит, бюджет вашего предложения? «Тыщ десять наскребу». Нет, — смеется, — нолика не хватает. «У меня столько нету». А он: «Ну, хочешь — можем дочку на нолик поменять. В прямом и переносном смысле».
КАТЯ. А чего в милицию не пошла?
ВАЛЕНТИНА. Правду искать? Пошла… Но ошиблась дверью… Следователь выслушал, все записал. «Приходите завтра». Пришла. Он: «Вопрос сложный. Вот номерочек, позвоните, вам помогут». Позвонила. Назначили встречу. Приехала, там — всё те же. Смеются: «Наша милиция нас бережет. А тебя — не уверены. Придется ехать за дочкой. У нее через полчаса третья пара заканчивается»… Говорю: «Ребята, не надо». Согласились. С условием. «Ты, — говорят, — первую тысячу нам сейчас натурой отдашь. Остальные — в течение недели».
КАТЯ. Кошмар…
ВАЛЕНТИНА. Стакан коньяка выпила — всё как в тумане… Вечером следователь приехал. Проверить, не нарушается ли законность и верховенство права. (Пауза.) Выхода было два: руки на себя наложить или с ума сойти… А что бы с дочкой стало?.. (Пауза.) Полгода по врачам бегала… Пока вся грязь из меня не вышла. Один психолог красиво объяснял (копирует интонацию врача). «Посмотрите на жизнь сверху, выключив звук. Все хорошо, все живы — здоровы. Руки — ноги целы. Главное — научитесь звук выключать вовремя…». Удобная штука — радио. Нажал на кнопку — звук пропал…
КАТЯ. А дальше?..
ВАЛЕНТИНА. Квартиру заложила, по знакомым пошла, наодалживала… Все равно половины не хватает. И тут — звонок: «Здравствуйте, я ваша крыша».
КАТЯ. В смысле?
ВАЛЕНТИНА. Наш общий знакомый.
КАТЯ. Глеб?
ВАЛЕНТИНА. У нас другие есть?
КАТЯ. Уже нет…
ВАЛЕНТИНА. …говорит: «Знаю ваши проблемы. Разницу плачу. А вы мне возвращаете помесячно. Если риэлтерских не хватит — я вам халтуру подкину. У меня много знакомых — любителей тех, кому за тридцать»… (Пауза.) Раз позвонили — встретилась, второй… Ну — всё, думаю, продала душу дьяволу. Оказалось — нет… Подарила…
КАТЯ. Глеб практически честный…
ВАЛЕНТИНА. Что значит практически?
КАТЯ. Честный, когда ему выгодно.
ВАЛЕНТИНА. Такой же, как все… Теперь ему плачу, банку плачу. Знакомым плачу. Ленку к маме отправила, каждый месяц деньги посылаю… То есть, как большинство наших граждан, живу культурно и зажиточно… А вообще — на войне как на войне…
КАТЯ. Недаром говорят — добро наказуемо… А Лена знает?
ВАЛЕНТИНА. Нет. И мама не знает.
Пауза.
КАТЯ. А что же ты мне… (Говорит, копируя Валю.) «Способная девочка… За границей учится…».
ВАЛЕНТИНА. Казахстан?.. Заграница. Зуб даю. (Делает характерный блатной жест, вынимая пальцем изо рта обещанный предмет.)
КАТЯ. Теперь верю. Это ты у бригадира научилась?
ВАЛЕНТИНА. Нет. Расселяла коммуну, а там тип был — с тремя ходками. Месяц пообщалась — набралась…
Валентина снова подходит к окну.
КАТЯ. Сидит?
ВАЛЕНТИНА. Да.
Пауза.
КАТЯ (смотрит на дверь спальни). Он вообще кто?
ВАЛЕНТИНА. Ты уже спрашивала.
КАТЯ. Надо посмотреть документы.
Катя поднимает с пола мужской пиджак и протягивает его Вале.
ВАЛЕНТИНА. Я?! У покойника?
КАТЯ. А кто тут главная?
ВАЛЕНТИНА. А кто его задушил?
КАТЯ. А кто в сумочке копался?! У тебя получается!
Пауза.
КАТЯ. Ну и ладно. Будет неизвестным. (Бросает пиджак на диван.)
ВАЛЕНТИНА. Видела памятник «Неизвестному дезертиру»?
КАТЯ. Где?
ВАЛЕНТИНА. По телеку. Сапоги, вросшие в бетон, брошенная винтовка и — отпечатки босых ног, уходящие вдаль.
КАТЯ. А мы поставим — неизвестному клиенту?
ВАЛЕНТИНА. Да. Только вместо винтовки — презерватив.
Пауза.
КАТЯ. А деньги?
ВАЛЕНТИНА (берет пиджак). Надо поискать.
КАТЯ. У мертвого… Не могу.
ВАЛЕНТИНА. Придется. Давай: я — в пиджаке, ты — в брюках.
КАТЯ. Ладно. Сейчас… подожди…
Катя разливает по бокалам коньяк. Обе выпивают. Катя поднимает брюки, которые валяются на полу.
КАТЯ (посмотрев на подкладку). «Армани», блин… (Выворачивает карманы.) Пусто.
ВАЛЕНТИНА. Платок. Ключи. Бумажник. (Открывает бумажник.) Кать, а денег нет. Практически. Одна мелочь. (Раскладывает на столе содержимое бумажника.) Тут визитки… (Рассматривает визитки, по одной передает Кате.) Интересная… Фамилия, имя, отчество. И больше — ничего. Ни должности, ни телефона. Крутой дядя.
КАТЯ (перебирая визитки). И кто же наш… папочка? Которая — его?
ВАЛЕНТИНА. Все разные. А свои по одной не носят.
КАТЯ. Судя по визиткам, нас посетил достойный член общества.
ВАЛЕНТИНА. Судя по визиткам, у нас на завтрак — холодец…
КАТЯ. Жирный?
ВАЛЕНТИНА. Полный…
КАТЯ. Гад… моральный. (Подражая мужскому голосу.) «Зови меня папочкой… Деточка, и тебе не стыдно этим заниматься вместе с мамой?». Проповедник нашелся. Почему мне должно быть стыдно? Стыдно тому, кто за рубль купил, а продает за два! А то, чем мы торгуем, мы дешевле не купили. И дороже не продаем.
ВАЛЕНТИНА. Чем же он расплачиваться собирался?.. Или не собирался?
КАТЯ. Может, он Глебу заплатил?
ВАЛЕНТИНА. Щас! А если бы мы не понравились?.. Глеб сказал, что клиент рассчитается с нами. Триста я ему должна завезти. Надо было деньги вперед взять… Ложное чувство порядочности…
КАТЯ. Как же… Все-таки фирма, крыша…
ВАЛЕНТИНА. Да все они дырявые.
КАТЯ. Хорошие дела. Получается — мы на субботнике ночевали?
Валентина внимательно смотрит на Катю.
ВАЛЕНТИНА. Ты выходила?
КАТЯ. Я?.. Ну, выходила.
ВАЛЕНТИНА. Куда?
КАТЯ. Носик попудрить!.. Что, непонятно? В туалет, куда еще!
ВАЛЕНТИНА. А чего так долго?
КАТЯ. Думаешь, я у него деньги вытащила? Ты что!.. (Пауза.) Кстати, мамочка, ты тоже сюда выходила.
ВАЛЕНТИНА. Он попросил — я за шампанским вышла.
КАТЯ. Тебя тоже долго не было.
ВАЛЕНТИНА. Может быть. Только задушила его ты, а не я.
КАТЯ (хватает свою сумочку, выворачивает ее на стол перед Валей, кричит). На, смотри! (Плачет.) Я никогда… ничего… (Выворачивает карманы пальто.)
ВАЛЕНТИНА. Не ори. (Заглядывает в сумочку, ощупывает ее, сгребает мелочи со столика обратно в сумочку.)
КАТЯ. Ищейка!
ВАЛЕНТИНА. Деточка, не старайся. Я пять лет в школе работала. Учитель не обыскивает. Учитель ищет, кто нарушил дисциплину.
КАТЯ. Как в лагере.
ВАЛЕНТИНА. В каком лагере?!
КАТЯ (вытирает слёзы). Все на речку пошли, а я дежурила. У девчонки кулёк с вишнями под кроватью был… А я, дура, даже косточки не выбросила. Вечером она в слезы: «У меня вишню украли». Казалось, все на меня смотрят, только про это и думают. На следующий день мама привезла…
ВАЛЕНТИНА. Вишню.
КАТЯ. Я хотела той девочке подложить, а как?.. Просила маму меня забрать. Чтоб не было ни лагеря, ни стаканчика с косточками…
ВАЛЕНТИНА. Забрала?
КАТЯ. На вторую смену оставила. Они в то лето разводились…
ВАЛЕНТИНА. Что ж ты мне пела: «Семейные завтраки… Воскресные обеды…»
КАТЯ. Да, я вру! Притворяюсь. Но после той вишни ничего не крала!..
ВАЛЕНТИНА. Ладно, успокойся… Ты после развода с мамой жила?
КАТЯ. Да. Пока она замуж не вышла. В другой город.
ВАЛЕНТИНА. А ты?
КАТЯ. С теткой осталась. Пока она замуж не собралась.
ВАЛЕНТИНА. Тоже в другой город?
КАТЯ. В нашу квартиру.
ВАЛЕНТИНА. А отец?
КАТЯ. Сначала приезжал, молочными коктейлями угощал. Потом — через субботу… Через месяц… Сейчас даже не звонит.
ВАЛЕНТИНА. А мы фотографировались… Мне было тринадцать, когда они разошлись. Папа брал меня на выходные… Покупали пленку, щелкали друг друга. А в следующий выходной забирали в ателье фото, смотрели, смеялись… Пока гуляли — говорили о чем угодно, только не о главном. И вот как-то я стою в парке, среди деревьев… Хочу улыбнуться в объектив, а не получается. «Пап, — говорю, — когда ты вернешься? Мне плохо без тебя, и маме тоже». Сказала и заплакала. Отвернулась. А когда повернулась — увидела, как он плачет.
КАТЯ. Вернулся?
ВАЛЕНТИНА. Нет, а гулять мы с ним перестали… Уехал в командировку, потом вернулся — я заболела, потом еще что-то… Однажды зашла в то ателье. Приемщица меня узнала: «Что же, — говорит, — вы свои фото не забираете?» Последняя карточка — где я папу вернуться прошу… У первой урны всю пачку порвала и выбросила…
КАТЯ (перебивает ее). Тише!
ВАЛЕНТИНА. Что?
КАТЯ. Слышишь?
Звучит мелодия мобильного — «Черный бумер» — тихо, еле слышно.
ВАЛЕНТИНА. Я тебя просила выключить!
КАТЯ. Я выключила.
Валентина берет в руки пиджак, снова ощупывает его. Катя бросается в прихожую, возвращается с мужской курткой. Мелодия становится громче. Катя достает из кармана куртки мобильник.
ВАЛЕНТИНА. Не трогай!
КАТЯ. Я посмотрю, какой номер светится.
Мелодия прекращается.
ВАЛЕНТИНА. А смысл? Лучше мобильник вытри
Катя берет со стола салфетку и вытирает мобилку. В этот момент снова раздается «Черный бумер». Катя от неожиданности бросает телефон на диван. Мобильник продолжает звонить. Валентина накрывает его диванной подушкой.
КАТЯ. Зачем?..
ВАЛЕНТИНА. Чтобы не орал
Мобильник замолкает.
КАТЯ (рассматривает руку, морщится). Ноготь сломала. До крови… У тебя зеленка есть?
ВАЛЕНТИНА. В шкафчике посмотри.
Катя выдвигает ящичек, роется в нем. Замирает. Смотрит на Валю.
КАТЯ. Это что? (Вынимает из ящичка и протягивает Вале аптечный пузырек.)
ВАЛЕНТИНА. Читать умеешь?
КАТЯ. Умею. Клофелин.
ВАЛЕНТИНА. У мамы гипертония. Ты же видишь, он пустой.
КАТЯ. Был бы полный — я б не спрашивала. Где содержимое? То есть, в ком? Где мама, где гипертония?
ВАЛЕНТИНА. Слышь ты, Каменская… Может тебе на юрфак перевестись?
КАТЯ. Ты за шампанским выходила… Подлила?
ВАЛЕНТИНА. Зачем мне было подливать? Катя, каждое слово, которое ты говоришь, — лишнее… У себя дома клофелин только самоубийцы подливают… Причём — себе. Не переводи стрелки! Я его не душила…
Пауза.
КАТЯ. Валя, а если действительно инфаркт? Вареников объелся — и плохо стало.
ВАЛЕНТИНА. Какая теперь разница?
КАТЯ. Господи! Клянусь! Больше — ни — ко — гда! Никакой работы!
Снова звучит мелодия мобильного.
ВАЛЕНТИНА. Это мой. (Берет с полки мобильник). Глеб? (Жестом показывает Кате, чтобы она молчала.) Алло! Привет. (Пауза.) Нет, не отвлекаешь. Я… спать собралась. Ванну принимаю. (Пауза.) Все прекрасно, вечер удался. (Пауза. Растерянно.) Ушел. Рассчитался. Я завтра завезу, как договаривались… (Пауза.) Ладно. Пока. (Выключает мобильник.)
КАТЯ. Что завезешь? Кто рассчитался? Что-то я с деньгами не догоняю.
ВАЛЕНТИНА. Я от неожиданности… А что говорить? Что ушел и не заплатил? Тогда чего мы сразу ему не позвонили? (Закуривает.) Ты вообще где — тут, там? Определяйся. И на всякий случай телефон включи.
Катя достает из сумочки свой мобильный, включает его.
КАТЯ. Что ты ему завтра повезешь?
ВАЛЕНТИНА. Не бери в голову… Как буржуи говорят? Деньги были, деньги будут. Сейчас денег нет.
КАТЯ. А если нас действительно бесплатно выставили?
ВАЛЕНТИНА. Может, мы ему так понравились, что мужик расщедрился…
КАТЯ. Да, на него похоже! Не нравятся мне эти звоночки…
ВАЛЕНТИНА. Кать, давай решать проблемы по мере их поступления. Нам надо от гостя избавиться. А там — по ситуации. На блатного он не похож. А менты как наедут, так и съедут. Пойман — вор. Не пойман — свидетель…
Звонит мобильный Кати.
КАТЯ (сонным голосом). Да… (Пауза.) Привет… Уже сплю. (Пауза.) Да, всё в порядке. (Пауза.) Нет, спасибо, уже никуда не поеду. Какая сауна?.. (Пауза.) Только меня хотят? (Катя смотрит на часы. Валентина с ужасом крутит у виска пальцем.) Ну давай не сегодня, а? Я устала, спать хочу… Только настроение всем испорчу. (Пауза.) Пока… (Отключает телефон.) Каток чертов…
ВАЛЕНТИНА. Кто?
КАТЯ. Ты не слышала? Глеба так зовут. Каток. Всё под себя подминает… Как ты про статьи говорила, только мокрухи не хватает?
ВАЛЕНТИНА. Мокроты.
КАТЯ. А мокруха?
ВАЛЕНТИНА. Это когда мокрое белье с веревок воруют. Умирающая профессия… А Глеб, вроде, в прошлой жизни — музыкант?
КАТЯ. Музыкант… Губки бантиком, бровки домиком… Все концерты из двух нот: до и ре. Рубли и доллары… За пятьсот девушку из «Плейбоя» достанет. За семьсот — с обложки… Кстати, чего он тебя репкой зовет? Бабка за дедку, внучка за жучку… На работу трудно вытянуть?
ВАЛЕНТИНА. Просто прилипло: «Целую крепко, твоя репка». (Подходит к окну.) Вроде собрался уходить. Всё. Одеваем его. Потом я подгоню машину…
КАТЯ. А машина где?
ВАЛЕНТИНА. На стоянке. Тут недалеко, два квартала… Господи! Хорошо, что я ее вчера на ремонт не поставила! Еле заводится…
КАТЯ. А если не заведется?
ВАЛЕНТИНА. Чужую угоним.
КАТЯ. Ты серьезно?
ВАЛЕНТИНА. А ты?.. Давай его наряжать.
КАТЯ. Я не умею.
ВАЛЕНТИНА. Придется… Кто душит, тот и одевает.
КАТЯ. Давай по — честному. Монетку бросим.
ВАЛЕНТИНА (строго). Ничего бросать не будем.
КАТЯ. Почему?
ВАЛЕНТИНА. Просто так… Не помнишь, как спорили? Пельмень твой сюда не поднялся…
Катя идет к спальне.
ВАЛЕНТИНА. Начни с носков. Они возле кровати.
КАТЯ. Ой, мама!
Катя крестится, входит в спальню и закрывает за собой дверь.
Валентина прохаживается по комнате. Потом берет салфетку и начинает протирать стол, дверные ручки, стаканы… Из спальни выходит Катя.
КАТЯ. Коньяк кончился. А водка?
ВАЛЕНТИНА. Осталась. (Открывает холодильник, достает бутылку.)
КАТЯ. Налей мне.
Валентина наливает водку в стакан.
КАТЯ. Слей.
ВАЛЕНТИНА. Куда?
КАТЯ (напряженно, едва сдерживаясь). На руки.
Проходят на кухню, к умывальнику, где Валентина сливает Кате на руки водку. Возвращаются к столу. Катя вытирает руки полотенцем, нюхает их.
КАТЯ. Фу. Налей.
Валентина наливает водки себе и Кате.
ВАЛЕНТИНА. Кать, ты где? О чём задумалась?
КАТЯ. Он лежит, а его дома кто-то ждет, волнуется…
ВАЛЕНТИНА. Знаешь, почему жены волнуются, когда мужей долго нет? Боятся, что с ними случится что-то хорошее…
КАТЯ. Не про нас сказано…
Катя тянется со стаканом к Валентине.
ВАЛЕНТИНА (отодвигает стакан). Не чокаясь.
Выпивают, не чокаясь. Катя берет бутылку и хочет налить еще.
ВАЛЕНТИНА. Нет. Так мы до верхней одежды не доберемся.
КАТЯ. Холодно…
ВАЛЕНТИНА. В спальне обогреватель включенный. Кого он там греет? Папочке уже все равно…
Валентина идет в спальню, приносит обогреватель, включает его.
ВАЛЕНТИНА. Он и в одежде не очень, а без одежды — вообще кошмар.
КАТЯ. Ничего — ничего… Сейчас быстренько… Ты галстук завязывать умеешь?
ВАЛЕНТИНА. Только пионерский… Галстук он мог и в карман запихнуть.
КАТЯ. Точно. (Смотрит на спальню, ёжится.) Сейчас пойду. Еще минуточку…
ВАЛЕНТИНА. Ты в морге была?
КАТЯ. А ты сама как думаешь? Лечим живых, учимся на мёртвых… Вскрытие показало, что больной умер от вскрытия. (Напевает на мотив «Черного бумера»). Черный юмор, черный юмор, стоп, сигнальные огни…
ВАЛЕНТИНА. Шутишь? Рубашка — на тумбочке.
Катя направляется к спальне.
КАТЯ. Мамочка!.. Пожалуйста! Я умру…
ВАЛЕНТИНА. Как же ты учишься?
КАТЯ. Как все. За деньги.
ВАЛЕНТИНА. И кем будешь?
КАТЯ. Дерматологом. У кожников больные не умирают…
ВАЛЕНТИНА. Я бы не сказала… Ладно, считай, что у тебя сегодня практические занятия
Катя берет брюки и пиджак, распихивает по карманам все, что было разложено на столе, и уходит в спальню.
Валентина подходит к окну. Постояв, идет на кухню, включает чайник. Смотрит под ноги, затем приносит из прихожей пылесос, включает его в розетку и нажимает на кнопку. Гаснет свет. В темноте раздается визг.
ВАЛЕНТИНА (кричит). Катя! Не бойся!
Загорается огонек. Видно, как Валентина идет с зажженной спичкой к спальне и открывает дверь. На пороге появляется Катя.
ВАЛЕНТИНА. Испугалась? Это пробки. (Находит на кухне свечу, зажигает ее.) Сейчас предохранитель поменяю. (Отдает Кате свечу.) Идём, посветишь мне.
Выходят в прихожую. Через несколько секунд загорается свет. Катя и Валя возвращаются в комнату.
ВАЛЕНТИНА. Хотела соль собрать… (Снова включает чайник. Приносит в комнату и ставит на стол две чашки, банку кофе. Открывает коробку конфет.)
ВАЛЕНТИНА. Кофе будешь?
КАТЯ. Какое кофе? Ехать надо по — быстрому.
ВАЛЕНТИНА. КА — КО — Й кофе… Придется подождать. Он опять сел.
КАТЯ (смущенно). А можно холодца?
Валентина удивленно смотрит на Катю, достает из холодильника холодец, приносит ей тарелку, вилку. Катя накладывает себе холодец, ест.
КАТЯ. Очень вкусно. Сто лет такой не ела… А горчицы нет?
ВАЛЕНТИНА (ставит перед ней баночку с горчицей). Приятного аппетита. Мы после шести не едим. (С иронией). Мы едим после двенадцати…
КАТЯ. Это у меня с детства. После развода родителей есть не могла. Худая была, как скелет.
ВАЛЕНТИНА. Та же болезнь, что у Дианы?
КАТЯ. Нет, у нее была булимия. Всё время ешь — и всё обратно.
ВАЛЕНТИНА. И как вылечилась?
КАТЯ. Еще хуже, чем заболела. Одноклассницу машина сбила, насмерть…
Я на похороны пришла, увидела… Потом поминки… Все плачут, а я ем, ем, и остановиться не могу. На меня все смотрят… Наверное, клин клином выбило. (Пауза. Смотрит в тарелку.) Ой… Ты же его для какого-то мероприятия готовила?
ВАЛЕНТИНА. Ешь, ешь…
КАТЯ (берет с блюда пирожок, принесенный соседом, откусывает). Вкусный.
ВАЛЕНТИНА. Наташкина работа. Ее соседи изжогой прозвали.
КАТЯ. Почему?
ВАЛЕНТИНА. Потому что печёт, всё время печёт. Весь дом уже пропах… (Заваривает себе кофе. Достает из коробки конфету.) Бедная Диана… А Чарльз, после всего, на Камилле женился.
КАТЯ. Ну… Кому и Камилла невеста.
ВАЛЕНТИНА (пододвигает коробку с конфетами). Бери.
КАТЯ. Нет, я не по сладкому. Вот маслины, селедка!.. Еще раков люблю.
ВАЛЕНТИНА (задумчиво). А раки любят, чтобы их варили живыми.
КАТЯ. Любят?
ВАЛЕНТИНА. Точно. Любят. Я в одной книжке прочитала… Кать, а ты на что кредит оформляла?
КАТЯ. На стиралку.
ВАЛЕНТИНА. С сушилкой?
КАТЯ. Не помню. По кредитным историям их у меня уже семь. Договариваешься в магазине — они тебе чек, ты им — пять процентов… ручными… Всё законно… Они дают — я беру… в разных банках, конечно… все довольны, все свободны…
ВАЛЕНТИНА. Пока.
КАТЯ. Да иди ты!.. замуж…
ВАЛЕНТИНА. Деточка, я уже там была. Причем дольше, чем ты на свежем воздухе.
Катя подходит к окну.
КАТЯ. Ничего. Поступлю в институт и отдам. (Поняв, что сказала лишнее, говорит быстро). Он долго там сидеть будет?.. Валя, так чего ты с мужем разошлась?
ВАЛЕНТИНА. Не сошлись характерами.
КАТЯ. Ты его любила?
ВАЛЕНТИНА. Первые годы друг друга губами съедали… Все время на лекции опаздывали. Он сильный был… Умный. У него первый язык — итальянский. Переводы делал, их даже печатали — поэзия семнадцатого века. Что ты знаешь об итальянских поэтах семнадцатого века?
КАТЯ. Только то, что все они умерли.
ВАЛЕНТИНА. Правильно. Кому это сегодня надо? Ну вот… Когда всё развалилось, одна тетка — челночница предложила ему в Италию за шмутками ездить. Мы квартиру купили, машину. Потом командировки стали затягиваться… А в один ужасный день позвонил… Данте нашел Беатриче. Простите, прощайте, всё остается вам… В общем, женился на итальянке, каждый месяц буду деньги высылать. Пару лет высылал, а потом бамбины пошли, не до нас стало… Раньше часто звонил, теперь — раз в полгода, и всегда из автомата. Машины гудят, и половину того, что говорит, не слышно. Хотя это даже лучше, что не слышно…
КАТЯ. Все мужики — сволочи! Вот ты во Франции не осталась?!
ВАЛЕНТИНА. Да при чём здесь заграница?.. (Пауза.) Говорят, что с училками разводятся из-за тона… назидательного. (Пауза.) Однажды вошла в комнату, он с газетой сидит. Поднимает глаза и спрашивает: «Как называется чувство, состоящее из ненависти и жалости?» Спрашиваю: «Сколько букв?» Восемь. Я говорю: «Ревность». А он: «Скорее — верность», — и вышел. Я потом часто это вспоминала. Ненависть и жалость… вода и масло, которые не смешаешь… А кроссворда в той газете не было…
КАТЯ. Чего ты об этом вспомнила?
ВАЛЕНТИНА. Потому что к тому, что лежит в спальне, я испытываю эти два чувства сразу.
КАТЯ. А я кроме брезгливости ничего не испытываю… (Пауза.) А чего потом замуж не вышла?
ВАЛЕНТИНА. С мужем разойтись можно. С собой — сложнее. Доктор, знаешь, что такое фантомная боль? Когда руки нет, а пальцы еще болят… В общем, ко второй замужности я не готова — от первой не отошла. И вообще, говорят, каждый следующий муж хуже предыдущего…
Катя смотрит в окно.
КАТЯ. Слушай, дальнобойщик к подъезду направляется.
ВАЛЕНТИНА (подходит к Кате). Минут через десять можно выходить. Только надо его одеть полностью. Куртку, обувь… Я машину подгоню и двигатель глушить не буду, а то второй раз не заведётся.
Катя берет куртку.
ВАЛЕНТИНА. Мобильный в карман положи.
Валентина выходит в прихожую. Катя отодвигает диванную подушку, аккуратно, прихватив салфеткой, берет мобильный и кладет его в карман куртки. Из прихожей возвращается Валентина. У нее в руках — мужские туфли.
КАТЯ. Давай.
Валентина протягивает ей обувь. Из туфля выпадают сложенные купюры. Немая сцена.
ВАЛЕНТИНА. Находчивый Буратино…
КАТЯ. Это он от нас спрятал?
ВАЛЕНТИНА. Уже не важно. (Поднимает деньги, пересчитывает.) Тысяча триста.
КАТЯ. Тебе и мне — по триста…
ВАЛЕНТИНА. …и триста — Глебу.
КАТЯ. А остальные?
ВАЛЕНТИНА. Пусть у него будут
КАТЯ. Ага! Грабители оставят деньги пылиться?
ВАЛЕНТИНА. Кать! Пусть всё будет по правде. С нами рассчитался, с остальными — ушел. А там — ограбили, бомжи забрали… или спугнул их кто…
КАТЯ. Ты прямо Робин Гуд. У богатых берешь, бедным даешь…
Валентина отдает три купюры Кате, несколько штук убирает в ящик в шкафу. Оставшиеся деньги кладет в карман мужской куртки
ВАЛЕНТИНА. Ну? Больше тебя клофелин не волнует?
КАТЯ. А ты? Думала, что я его убила за эти деньги? Обыск устроила…
ВАЛЕНТИНА (повышая голос). А ты уйти хотела! Ты понимаешь, что всё это случилось у меня дома?! Ты знаешь, что такое условный срок?
КАТЯ. Валя, ну что ты? Не надо… Я же не ушла. Ну всё… Прости, я больше не буду
ВАЛЕНТИНА. Больше некуда… Ладно… Кто Богу не грешен, царю не виноват…
КАТЯ. У меня бабушка так говорила… (Берет куртку.) Давай заканчивать. (Направляется в спальню.)
ВАЛЕНТИНА. Пошли. Взяв туфли, уходит в спальню следом за Катей.
Звонит домашний телефон. Валентина возвращается и снимает трубку.
ВАЛЕНТИНА. Алло! (Громко.) Лена? Леночка!.. (Пауза.) Ну что ты плачешь? Что случилось? (Пауза.) Успокойся… Что он сказал? Что?.. «Это не у нас, а у тебя будет ребенок»? Понятно. Ну, не рыдай, солнышко. Всё порешаем. Всё будет, как ты захочешь. Такая бабья доля — гуляем вместе, плачем сами. (Пауза.) Успокойся. Я прилечу на выходные. Обязательно прилечу, если ничего не случится… Что может случиться? Ну, погода нелетная. (Из спальни выходит Катя.) А так у меня всё в порядке. (Пауза.) Ты знаешь, два часа назад папа звонил! Спрашивал, как ты, просил тебя поцеловать и передать, что он тебя очень — очень любит. Он перевод отправил. (Пауза.) Нет, я ему ничего не сказала. Вот станет дедушкой — тогда порадуем. (Пауза.) Нет, не разбудила. Я еще телевизор смотрю. Детектив какой-то… Название? Не помню. Что-то про спальню. Я начало пропустила… Но очень интересный. Приеду — расскажу… (Пауза.) Ты успокоилась? Ну хочешь — я тебе твою любимую спою?.. Которую вместо колыбельной пела. (Напевает.) «В флибустьерском дальнем синем море бригантина подымает паруса»… Помнишь, у тебя была кукла Валентина? Ты с ней в дочки — матери играла, убаюкивала… Меня копировала, а слово «бригантина» выговорить не могла. И пела: «Валентина поднимает паруса»… (Пауза.) Доченька, нас же двое, всё порешаем… Конечно, я тебе помогу. А он еще в ногах валяться будет, дурачок. Где он такую красавицу и умницу найдёт?.. (Пауза.) Ну всё… Бабушка спит? Ничего ей не рассказывай. Я тебе завтра перезвоню, после лекций. И не плачь больше, хорошо? (Кладет трубку.)
КАТЯ. Лена?
ВАЛЕНТИНА (кивает). Надо всё бросать и к ней ехать. Или их с мамой сюда… Будем вместе… ребёнка нянчить…
КАТЯ. Какого ребёнка?
ВАЛЕНТИНА. Ленка беременная.
КАТЯ. Способная девочка!
ВАЛЕНТИНА. Какая есть… (Пауза.) Ладно. Разрулим и завяжем?
КАТЯ. Что завяжем? А как жить будем?
ВАЛЕНТИНА. Тебе же кредиты дают? И я что-нибудь придумаю…
КАТЯ. Не знаю… Мне, вообще-то, домой нежелательно.
ВАЛЕНТИНА. А — а… Выход с боями?
КАТЯ. Достал он меня. «Жену не брошу…» Тогда я нашла бланк консультации, нарисовала справку — срок шестнадцать недель… И жене послала.
ВАЛЕНТИНА. Ой, дура ты, дура…
КАТЯ. Спасибо. Давно меня так никто не называл.
ВАЛЕНТИНА. Обращайся. Всегда — с удовольствием…
КАТЯ. А может, твоя Лена тоже всё придумала?
ВАЛЕНТИНА. Не знаю.
КАТЯ. Парень у нее есть?
ВАЛЕНТИНА. Да какой там парень? Сокурсник… Такой же сопляк, как она… Ладно. Идти пора. Сейчас, оденусь… (Уходит в ванную.)
Катя включает музыку. Звучит голос Эдит Пиаф. Катя слушает. Когда песня заканчивается — ставит ее сначала.
КАТЯ. «Нет, я не жалею, нет, — ни о добре, которое мне сделали, ни о зле… Я за все заплатила…»
Возвращается Валентина, она уже одета.
ВАЛЕНТИНА. Давай на посошок.
КАТЯ. Не буду…
ВАЛЕНТИНА. Ну, тогда подержи. (Протягивает ей рюмку, чокается с Катей, выпивает.) Надо потом минералки купить.
КАТЯ. Зачем?
ВАЛЕНТИНА. Молодёжь… Когда из дома выносят покойника, нужно вымыть полы ключевой водой… Чтобы он не вернулся. И подальше от дома вылить. (Пауза.) Катя, можно тебе вопрос задать? Почему у тебя на попе гадюка?
КАТЯ. Какая гадюка? Кобра…
ВАЛЕНТИНА. Извини… Надо ещё чашу пририсовать, чтоб было, как на аптеке. (Выходит в прихожую, пошатнувшись и задев плечом косяк.)
КАТЯ. Валь, у тебя как со зрением?
ВАЛЕНТИНА (из прихожей). Бутылку — вижу. Рюмку — уже нет.
КАТЯ. Как же ты машину поведёшь? Мы столько выпили…
ВАЛЕНТИНА. Много? А голова ясная. Не берет. (Возвращается в комнату, надевая пальто.)
КАТЯ (принюхивается). Но пахнет
ВАЛЕНТИНА. Думаешь, они ночью в мороз трезвые стоят?.. В крайнем случае — откупимся! Мы ж на базаре, как ты говоришь… А что не продаётся, то покупается… Всё. Пошли за машиной.
Катя застегивает пальто. Валентина поправляет ей воротник. Выходят. Через несколько секунд Валентина возвращается.
ВАЛЕНТИНА (громко). Сейчас… Ключи от машины забыла.
КАТЯ (из коридора). В зеркало посмотрись!
ВАЛЕНТИНА. Хорошо. (Достает из шкафчика пузырёк от клофелина, тщательно вытирает его перчаткой и кладет в карман. Выходя из комнаты, гасит свет.)
Слышно, как хлопнула входная дверь.
В темноте вдруг раздается кашель, затем мужской голос.
МУЖСКОЙ ГОЛОС (игриво). Де — во — чки… Девочки?! А — у-у!.. Где вы — ы? Де — воч — ки — и-и!..
Конец второй картины.