В среду, слушая лекцию вначале у Гову, а затем и у Эфки Нэфки Трумс, я с удовольствием следила за рабочей перепиской, которую вели между собой загадочно улыбающиеся земляник и древянистка, и за непрестанно, но весело бегающей саламандрой. Огненная кнутохвост ничуть не чуралась своей важной миссии почтальона, подмигивала веселыми глазенками студиозам и время от времени махала хвостиком мне.

Глядя на это чудо природы, я невольно сравнивала себя с ней, бегаем обе. Но если за своих отправителей я была спокойна, то за ее – волновалась. А дело все в том, что прошлой ночью я все-таки смогла найти подходящий элемент правдивости прикасающегося и внесла его в формулу заказа Гову. И утром перед отправкой в академию, как честная испытуемая, не откладывая в долгий ящик, я подошла к подопытному с просьбой. Дейр, услышав о том, как я восхищаюсь его умением повязывать шейные платки, охотно согласился мне помочь с белым шарфиком воздушницы. Отутюжил его маг-потоками, распрямил и аккуратно повязал, не забыв поправить загибы и выровнять складочки. Проделывал он все это с едва уловимой улыбкой в уголках губ, а я, затаив дыхание, прислушивалась к ощущениям, которые в Эфке Нэфке будет вызывать Дениэ Гову.

Вот тихий звон сработавшего заклинания, вот запланированные иголочки в местах, где прикасаются к моей коже пальцы мужчины, а вот тепло – индикатор честности чувств, которые подопытный питает к испытуемой. И если первый и второй знак я ожидала, то огонь, образовавшийся в районе груди, никак! Он не просто грел, он пылал, заставляя волноваться, и холодок, пробежавшийся вдоль позвоночника, мою взвинченность лишь усугубил. Дейр едва успел расправить складочки, как я отшатнулась от него, боясь обжечься.

– Рэш, все в порядке? – спросил он с тревогой в глазах.

– Д-да…

Девятый простер надо мною руки и пытливо прищурился:

– Ты горишь. Ирэн, что происходит?

– Ничего. – Я приложила дрожащие руки к груди, стараясь унять пожар под кожей.

– Не верю. – И едва стихийник сделал шаг в мою сторону, чтобы взять за плечи и проверить лоб, я вылетела из столовой со словами: «Подожди минуту, я сейчас!»

Но он не дал мне и десятой доли запрошенного времени, влетел следом, едва я успела сорвать с себя путы заклинания и спрятать датчик мини-прибора Гауро.

– Дай сюда руку, – рыкнул стихийник, разворачивая меня лицом к себе. Мою дрожащую ладошку взял сам, губами прикоснулся вначале к ней, затем ко лбу, а после, угрожающе шикнув: «Только сдвинься!» – расстегнул мое платье студиоза, затем нижнюю рубашку и фактически поцеловал ложбинку груди.

Я не сдвинулась с места, но взмолилась, густо краснея:

– Де-де-е-вятый… – Окончание нормально произнести не смогла, сдавленно выдохнула, потому что Дейр меня к себе прижал, руками скользнул вдоль спины, время от времени надавливая на весьма болезненные точки.

– Отпусти меня, больно!

– Больно – это хорошо. – Отстранился и рваными движениями поправил вначале мои волосы, а затем одежду. А когда потянулся застегивать все только что расстегнутое, получил по рукам.

– Не трогай…

– Сама убери. – И, перехватив мои ладошки, стихийник споро застегнул все пуговки маг-потоками. А затем уже сам крепко обнял. – Всевышний, ты хоть представляешь, как я испугался за тебя?

– Нет. – И старательно разыгрываю глупышку: – А что, что-то случилось?

– Я подумал, что ты формулу на прикосновения соединила с тепловым индикатором, – Дейр губами коснулся моих волос, и знакомый холодок скользнул по спине, – представил, что ты за минуту на несколько градусов подняла температуру собственного тела.

– Это плохо? – прошептала я в его шейный платок.

– Ну, – девятый помедлил, прежде чем произнести, – один из испытателей свой дар так уничтожил…

Не прижимай он меня к себе, увидел бы как я, сгорая от стыда, прикусила губу и зажмурилась. Он разложил на составные допущенную мной ошибку и спас от выгорания. Всевышний, если мы теперь будем выставлять друг другу счет, я окажусь должна.

– Прости. – Я прижалась к нему сама и тихо сказала: – Я пугать не хотела.

– Ну что ты… – меня удостоили еще одним поцелуем в висок, и холодок теперь скользнул по шее, – это мне не следовало так реагировать. Пусть ты и своевольна, но не глупа. Ведь так?

Он отстранился. Лукавый взгляд светло-голубых глаз, мягкая улыбка и ладони на моих плечах привели к тому, что холодок я теперь чувствовала тазовой областью. Что-то не нравятся мне эти морозные скольжения. С прищуром посмотрела на девятого и подумала о том, что холодок вызывает он. Своими маг-потоками!

– Та-а-ак, – согласилась я с ним и отступила, мысленно проговаривая: «Ну, стихийник, подожди, после исследований я тебе все мурашки припомню!»

Он лишь хмыкнул, и от его взгляда холодок прополз вверх по рукам и обосновался в районе моей груди. Бесстыдник! От заслуженной пощечины и моего негодования его спас тревожный стук у входной двери. Дейр пошел узнать личность утреннего гостя, а я сбежала в академию.

И вот теперь уже которую лекцию подряд думаю о том, как выйти из затруднительного положения с заказом Дениэ Гову и не спалить собственный дар. Итак, маячок должен давать: сам знак, а также фиксировать степень симпатии обоих участников прикосновения. Таким образом, джентльмен не будет давать ложных сигналов, леди принимать их за чистую правду, а я не стану мошенницей в сфере чувств.

Знаком оставлю легкое покалывание и крохотные разряды молний, пробегающие между влюбленными. Исходя из книжных записей, это достойный признак пылких чувств. Далее… симпатию подопытного выявлю теплом, которое будет обволакивать испытуемую, а не взрываться огненным шаром в груди. А симпатию испытуемой… Тут я задумалась, не зная, как проявить ее чувства. Выбор был большим: неистово бьющееся сердце, дрожь в коленках, онемение языка, замирание от звуков мужского голоса, проблемы с дыханием, исчезновение путных мыслей, мурашки, проступающие вдоль спины, и слуховые галлюцинации, благодаря которым дамы слышат не то, что им говорят. Например, вместо «ты свой человек», в их голове раздается: «Ты близкий мне человек» или хуже того «родная».

И, глядя на то, как древянистка Трумс кружится по аудитории и раздает домашнее задание, я пришла к решению, которое в ближайшем будущем перевернет ее жизнь. Симпатией испытуемой станет музыка, и, судя по такту движений Эфки Нэфки, это будет вальс «Пробуждение незабудки».

Мысленно увидела, как вплести в заклинание нужный мотив, и радостно потерла руки.

– Ирэн? – Профессор-древянистка, застывшая с протянутым мне заданием, удивленно спросила: – Что с вами?

– Радуюсь, – расплылась я в улыбке, – нашла достойное решение своей задачи.

На мой стол лег листок с задачами, и магиана, нарушая привычный образ сухопарой ироничной дамы, неожиданно мягко улыбнулась и произнесла:

– Поздравляю.

– Спасибо. – Я с удивлением посмотрела на преобразившуюся и помолодевшую Эфку Нэфку Трумс. Если на нее так повлияло всего лишь сухое профессиональное общение с Гову, что будет, когда их отношения достигнут стадии романтических?

Представила, как она расцветет, и мысленно дала себе слово, что одним лишь вальсом не обойдусь и запах добавлю – незабудки! И это мое решение следовало немедленно обсудить с василиском, дабы он подобрал нужную литературу и вечером принес ко мне.

И пусть девятый запретил мне ходить по коридорам академии без Дит Мато, едва прозвенел звонок, я стремительно собралась и выпорхнула из аудитории, не дожидаясь Клифорда. Во-первых, наш староста остался, чтобы помочь профессору, а во-вторых, в том, что я личность неприкосновенная, уже никто не сомневался. Студиозы и преподаватели более не пугались моего появления и степенно шли рядом, спокойно проходили мимо или аккуратно обходили. И я уже совсем не ожидала подвоха, ведь если после случая с Олли Шамин у меня еще могли быть недоброжелатели, то ситуация с Ники Орберо их попросту «уничтожила». Однако зря я сомневалась в своей способности находить неприятности: стоило лишь свернуть в Восьмой Скоротечный коридор и пройти от силы до первого перехода внутри него, как я столкнулась с троицей, на этот раз парней. Правильнее будет сказать – не столкнулась, а налетела на центрального и оказалась в его руках.

– Она? – спросил тот, что был повыше двух других.

– Не знаю, – ответил центральный, за плечи удержав меня от падения.

В тускло освещенном узком коридоре со стрельчатым сводом трое студиозов, заступивших мне дорогу, смотрелись великанами, а тот, что удерживал в руках, – грозным титаном. Он был, пожалуй, ниже Клифорда, но исходящая от него угроза добавляла объема в моих глазах.

Неожиданная встреча с живым препятствием не дала мне сориентироваться сразу, мыслями я уже была в библиотеке и поэтому весьма невнятно попросила себя отпустить.

– Простите… за столкновение и позвольте пройти.

Однако не одна я витала невесть где, парни меня не расслышали, продолжив странный разговор.

– Как не знаешь? – удивился великан-блондин, стоящий справа от черноглазого титана: – У тебя даже слайда ее нет?

– Исполнители не прислали. – Досада в голосе живого препятствия была ощутимой. Он уверенным движением отодвинул меня от себя и прищурился, пытаясь вспомнить: я – это она или не она.

– Паршивые у тебя исполнители, – фыркнул правый, на что темноволосый великан слева вскинул бровь:

– Странно это слышать, ведь порекомендовал их ты, Антуа.

– Господа, я бы не хотела прерывать вашу беседу… – попыталась я достучаться до неизвестных, но меня опять не приняли всерьез.

– Этер, консультация людей была на тебе, – с усмешкой напомнил блондин. И, тряхнув головой, предложил центральному: – Роб, отпусти ее. Видишь же, простая девчонка и даже не маг.

– Я искорка, – заявила возмущенно.

– Да хоть две. Все равно не подходишь… – отмахнулся тот и обратился к соратникам: – Даже в расчет не берите, без слов понятно, на каком основании она здесь учится…

В этот раз раздражение взбрыка я ощутила до того, как он успел напасть на обидчика, и вовремя перехватила потянувшийся к студиозу побег. Узрев листья вечнозеленого и определив его императорский вид, парни мгновенно отшатнулись от меня, приняли боевую стойку и вооружились. Пятилап на это раздраженно зашелестел, полностью выбираясь из сумки, и земляной, взобравшись на мое плечо, поддержал его глубокомысленным «До-о-о!».

– Кишмиш, нельзя! Голем, запрещаю! – прикрикнула я и не позволила им напасть на возмутителей моего спокойствия. К слову, сделала я это вовремя – студиозы военных академий, а так предосудительно вести себя могли только они – уже приготовились к бою. Темноволосый великан Этер покрылся стальными пластинами и выпустил метательные иглы. Светловолосый Антуа закрылся щитом и вооружился секирой. А в руках центрального вспыхнули фаерболы, после воздействия которых от жертвы мало что останется.

Металлисты и огневик из Аркады, тут же сообразила я и воскликнула гневно:

– Уберите оружие! Вы что, не понимаете, где находитесь?! Это иностранное учебное заведение, вы здесь не более чем слушатели лекций и за подобное поведение можете быть с позором депортированы!

Небольшая заминка, и мне с досадой ответили:

– Простите…

Титан потушил смертельные фаерболы, Этер спрятал шипы и боевую экипировку, а вот светловолосый к мирному виду вернуться не спешил. С едва скрываемым ужасом и удивлением он рассматривал мою охрану, переводя ошеломленный взгляд с воинственно шелестящего взбрыка на голема, непрестанно разминающего кулаки.

Со стороны второго великана послышалось ироничное:

– Вот видишь, Антуа, охрана у девушки не хуже королевской, а ты говоришь искорка… – Всей фразы не договорил, но многозначительно улыбнулся.

– Ну, я…

– Мы извиняемся, – движением руки прервал их диалог титан-огневик и посторонился, давая мне дорогу. – Если вы пожелаете доложить руководству… – учтиво продолжил он, явно намереваясь назвать мне имена и звания.

Всего на мгновение я представила себе, как будет улыбаться Радос и скрипеть зубами Дейр, который просил одной по коридорам не ходить. И поняла, что ни на кого жаловаться не хочу и не буду, ведь ничего страшного не произошло.

– Пустое, главное, что мы все уладили, – мягко улыбнулась и, пройдя мимо них, тихо пожелала: – Доброго дня.

Меня проводили задумчивыми взглядами и тяжелым молчанием. Быть может, потому что я не захотела их выходку сдавать, а может, потому что маг-питомцы, сидя на моих плечах, продолжали знаками высказывать то, что не произнесла я. Почти вплотную приблизившись к первому переходу, я услышала за спиной голос сдержанного Этера:

– …А что случилось с маячками?

– Сняты, – нехотя признался студиоз-огневик со странным именем Роб. Определенно это какое-нибудь дружеское сокращение от более изысканного имени.

– Разве это возможно? – спросил Антуа. – Все-таки последняя модель, секретная разработка…

«Интересно, кого же они ищут?» – Я шагнула через переход, в котором прозвучала последняя реплика от трио из Аркады:

– Возможно, если за них взялся мой дядя…

Вот не у одной меня проблема с маячками, подумала я и поспешила к Ксилу. Ввиду конспирации и на всякий случай, дабы не быть подслушанной кем-то третьим, в последние дни с василиском я вела письменный разговор. Изложив свое решение заказа Гову со знаком, запахом и проявлением симпатий, я вопросительно посмотрела на ящера.

– Что скажете?

– Скажу, что это меняет все. – И, потрясая новыми условиями для сложного трехступенчатого заклинания, он широко улыбнулся: – Вот теперь противозаконного звена в нашем исследовании нет!

– И это все, что вас так долго смущало? – уточнила удивленно.

– Да.

– Но почему вы не сказали ранее, я бы согласилась с вашими доводами и все изменила без лишних дум и траты времени.

– Во-первых, на ошибках учатся, – улыбнулся библиотекарь, и чешуйки на его щеках заблестели белым золотом, – а во-вторых, вы, Ирэна, лучше всего учитесь на своих…

Не договорил, замолчал многозначительно, но я все равно не спешила согласиться, поблагодарила за разъяснения кивком и мудро рассудила вслух:

– Раз уж ошибка найдена и вычленена, не приступить ли вам к поиску нужных данных?

– Всенепременно, – улыбнулся он шире и поднялся вверх по шкафам. Но до нужных полок не добрался, вернулся обратно и прошипел: – Ирэн, дайте руку.

– Зачем вам моя рука? – недоуменно спросила я.

– Сюда идут…

– Ну и что? – пожала плечами.

– Из подпространства, – произнес он, хватая меня, и в следующее мгновение я оказалась перевернутой вверх тормашками и прижатой к книгам весьма сильным телом перевоплотившегося василиска. Руки скованы его руками, ноги удерживает хвост, а голова, прижатая чешуйчатой грудью к книгам, отвернута в сторону окна. К слову, именно того окна, в котором отражается наша весьма неблагопристойная и двусмысленная поза.

И только я решила возмутиться и напомнить раскомандовавшемуся василиску о чести и совести, как он перебил меня тихим шипением:

– Молчите…

Вот тут я с удивлением заметила в отражении оконного стекла, что мы растворяемся в воздухе. Вернее, василиск вдруг стал односторонним маг-хамелеоном и слился с полками, а, спрятанная за ним, я фактически исчезла.

Явления неизвестных мы ждали недолго.

Пространство внизу подернулось дымкой, и на плиты библиотечного книгохранилища из воздуха вышла леди Эвения Ритшао в строгой профессорской мантии. И доверенный вампир королевской сестры, что сопроводил ее, уже думал раствориться в воздухе, но металлистка его удержала, тихо спросив:

– Ршайг, где она?

– Здесь, и она, и библиотекарь-василиск, – уверенно заявил серокожий и, найдя нас красным взглядом, задумчиво добавил: – В боевой трансформации…

В отражении его взгляд был весьма ироничным и двусмысленным. Всевышний, что обо мне сейчас подумают!

– Ксил, это свои, пусти меня, – попросила я у ящера, но он лишь крепче сжал мои ноги хвостом.

– Это не все, потерпите, – прошипел он в ответ, не ослабляя хватки.

А вампир наклонил голову и обратился к нему с учтивым вопросом:

– Позвольте, что вы там делаете? Ирэн, вас удерживают против вашей воли?

– Сюда скорее, – едва слышно шепнул ему чешуйчатый, – и вы, леди, тоже.

Не знаю, что учуял серокожий на этот раз, но он на руки подхватил ничего не понимающую Эви и поднялся к нам с моей стороны, так что ящер скрывал теперь нас всех. Я улыбнулась рыжей красавице, находящейся в том же положении, что и я. Она весело подмигнула, прошептав одними губами: «Письмо».

– В сумке.

– Ш-ш-ш-ш! – оборвал наше общение воинственный василиск и чуть-чуть отстранился, позволяя мне повернуть голову и посмотреть вниз.

Три прозрачных силуэта уверенно шли по коридору библиотеки, огибая не видящих их работников книгохранилища и посетителей. Невидимки прошли ровно до того места, где ранее были Ксил и я, а затем металлистка и Ршайг; постояли несколько мгновений и, что удивительно, задались тем же вопросом, что и Эви минуту назад:

– Где она?

– Тш-ш-ш! – раздалось в ответ смутно знакомое хулиганское восклицание в чужом исполнении.

Фигуры разделились и обошли пространство между шкафами, разрывая его разрядами мелких красных молний, а затем так же проверили соседние отделы и вернулись назад.

– Ушла, – постановил тот же, что удивлялся исчезновению неизвестной, – когда только успела?

И я по голосу узнала блондина-великана, который совсем недавно сомневался в законности моего обучения в Академии МагФорм. А рядом, судя по всему, его друзья, и именно черноглазый огневик шипит на друга так же, как Ганс на меня.

– Уходим, – произнес он нейтральным тоном. Их фигуры растворились в воздухе, не оставив и следа своего пребывания.

Ршайг вопросительно посмотрел на Ксила, тот, наклонив огромную голову, прислушался к чему-то и кивнул. Спускаться можно. Когда я оказалась стоящей на собственных ногах, меня немного вело в сторону и чуть-чуть подташнивало, однако, как верный посыльный, я передала Эви письмо и только после этого осела в кресло. И вот оттуда уже с укором посмотрела на верного камердинера Дейра.

– Что? – Молодой человек, а был Ксил сейчас в двуногом образе, посмотрел на меня карими глазищами и улыбнулся: – Не понравилась моя маскировка?

– Понравилась, а вот висеть – не очень.

– Сожалею, но иначе я не мог. – И с этими словами он направился к стеллажам, чтобы по списку найти нужные мне книги.

С сомнением посмотрела на василиска и вдруг услышала глухое:

– В том положении он мог закрыть вас от сканов, а также в любой момент напасть или отразить нападение. – Серокожий, склонившись надо мной и широко улыбаясь, сказал: – А держать вас вертикально вверх… под хвостом, ему бы не позволила совесть.

Я смущенно потупилась, но в смятении провела от силы секунды три, пока не услышала восхищенный вздох Эвении.

– Всевышний, как же он ее любит!.. – Металлистка подняла лицо вверх и часто заморгала, чтобы не дать набежавшим слезам пролиться. Медленно выдохнула: – Не удивительно, что его родственник прибыл в Ридмейру. Я бы тоже хотела увидеть женщину, которую он ухитряется так прятать…

Она махнула рукой в сторону, где всего лишь минуту назад растворилась прозрачная троица неудачных следопытов.

– Среди них родственники беглеца?

– Да, – улыбнулась магиана и махнула рукой. – Роберт эль Гаерд прибыл с друзьями-металлистами.

– Интересно… – протянула я лукаво и посмотрела на Ршайга. Он, понятливо улыбнувшись, удалился в другой отдел. – А как вы познакомились… с ним?

– О! Он был на прошлых моих лекциях по просьбе двух ведущих студиозов из военных академий Аркады. – Она тряхнула головой и села в кресло напротив меня. – Этер Нурворо и Антуа Терен очень просили, чтобы я на лекции допустила их друга. А теперь вот я узнаю, кого именно упрекнула в излишней самонадеянности. – Эви изящно взмахнула письмом от Ганса.

– Этот Роберт… он вам нагрубил?

– Нет, всего лишь высказался по учебному вопросу в весьма категоричной форме. – Кривая усмешка и тихий ответ: – Впрочем, теперь его агрессия мне более чем понятна, ведь я для них та, что подставила родного человека. Подвела под двадцатилетний срок.

Она задумалась и через несколько мгновений с улыбкой, затаенной в уголках губ, произнесла:

– Я рада, что Гансуорд счастлив и мысленно уже давно женат. – Посмотрела на меня осознаннее и добавила: – Он устал от игр и теперь, чтобы обеспечить спокойствие своей избранницы, согласится даже с мистификацией нашего общего брака.

– Так вы все-таки встретитесь? – Разыгрывать сущее неведение не пришлось, я не ожидала подобного решения.

– Да.

– И… Это и есть тот вариант, что вы предложите при встрече? – Затаила дыхание и чуть-чуть подалась вперед. Не верится!

– Предпоследний, – улыбнулась металлистка.

– Что же было первым?

Эвения покачала головой, упрекая за мое любопытство, но все-таки ответила:

– Побег, на который он никогда не согласится из-за той женщины…

Хорошее оправдание для Гансуорда эль Гаерда. И мне безудержно хочется спросить, что же он, такой влюбленный, при первой же встрече кинулся ее целовать. Но я благоразумно промолчала, ведь данную информацию я как псевдоневеста профессора знать не должна, к тому же Эви – яркая женщина, влияющая на мужчин всех сословий и возрастов. И кто знает, какие почитатели попадались ей ранее. Быть может, поцелуй, сорванный в запале чувств, – это наименьшее из зол.

Пока я размышляла, магиана быстро написала ответ и, запечатав конверт, вручила его мне.

– Я не намерена откладывать развязку в долгий ящик, передай письмо как можно скорей.

– А если он задержится… с ответом? – нерешительно уточнила, истово надеясь на то, что рыжая красавица не обратится к кардинальным способам разрешения сложных ситуаций. Ей это было свойственно.

– Фаербол на его поле, и выбор за ним. – Поднявшись из кресла, она мягким движением спрятала выбившийся локон в строгую прическу и расправила плечи. – А не успеет ответить, ситуацию разрешу я.

– Есть варианты? – спросила шепотом.

Она не ответила и, загадочно улыбнувшись, пожелала мне хорошего дня.

* * *

Этот день прошел не просто хорошо, он прошел отлично!

Я собрала информацию из книг, отобранных Ксилом, и составила первое заклинание, срабатывающее на прикосновение без сигнала от датчика мини-прибора Гауро. Тем же вечером закрепила результат, якобы нечаянно оставив крем от пирожного на подбородке. А когда девятый это заметил и указал на местоположение маленького пятнышка, я с надменным видом вытерла совсем другую точку.

Дейр, глядя на мои «безуспешные» старания, с улыбкой прокомментировал:

– Ты совершенно не слушаешь меня.

– Слушаю, – чуть раздраженный взгляд и противоречивое заявление, – это ты объяснять не умеешь.

– Умею. И я тебе сказал, на подбородке слева.

– Не умеешь, – парировала я и, заломив бровь, запросила уточнение: – Пятнышко слева от меня или от тебя?

– От меня…

– А я все воспринимаю от себя. – Маленькая вредность во имя благого дела мне позволительна.

– Да какая разница! – возмутился он с улыбкой и махнул в мою сторону рукой: – Подбородок у тебя небольшой, можно было бы вытереть с двух сторон.

– Вот еще! А по-моему, дело не в подбородке, и ты просто подшучиваешь… – Говоря это, я поднесла второе крохотное пирожное к лицу и на этот раз задела носик. – У кого-то настроение хорошее в конце дня?

– Ирэн…

– Что? – Возмущение сегодня получалось лучше всего. Я даже сымитировала Ливи, несколько раз взмахнув ресничками и томно вздохнув с досадливой ноткой в конце.

– Ты запачкалась! – хохотнул стихийник, ничуть не оценив моих актерских талантов.

– Где?

– На носике, – подавляя смех, сообщил он. – Тебе рассказать, где именно, или лучше, если ты сходишь и полноценно умоешься, а?

– Не пойду, – и указала на него чайной ложечкой, заявляя: – Вдруг ты мне что-то подсыпать или подлить собираешься.

– Я никогда этим не занимался! – наигранно оскорбился стихийник.

– До того как мы согласились посетить праздник Весеннего Солнцестояния, я тоже верила в тебя и твое благородство, а вот теперь опасаюсь. – Он заломил скептически бровь, и я обиженно прошептала: – Ты же мне все-все обещал припомнить.

– Еще бы! Ты уничтожила мой идеально спланированный день, – хмыкнул Дейр, сверкнув глазами.

– И чем таким важным ты намеревался заняться в этот день? – заинтересованно спросила я и получила неожиданный ответ:

– Найти невесту.

– Дейр, милый, дай это задание Софии, она лучше справится. – Произнося это, чуть ли не стерла кремовую приманку и с обидой заметила про себя, что девятый не спешит ко мне прикоснуться. Любуется безобразием на моем лице и продолжает пикировку.

– Ты шутишь? – Маг возмущенно бросил на стол кружевную салфетку. – До твоего появления она только этим все время и занималась. И постоянно отрывала от исследований меня. Я только сейчас в полной мере почувствовал себя свободным.

– Получается, что я опять тебя привязала. – Потупилась и, глядя в свою чашку, задумчиво протянула: – Что же сказать на это?

– Ты можешь начать с фразы: «Мне очень жаль», – подсказал девятый.

– Прости, но я не жалею. – И отмахнулась: – У тебя прекрасная семья, а ты в ее кругу почти не бываешь. Совсем забросил большие семейные посиделки с тех пор, как появилась я. – Поймала его якобы предгрозовой взгляд и очаровательно улыбнулась: – А знаешь, дорогой, некоторые свое горе заедают. Съешь десерт, вдруг легче станет.

– Милая, – повторил он мою сладкоголосую манеру, – а ты, оказывается, не только авантюристка, шантажистка, актриса, сладкоежка и грязнуля, но и истинная…

Дейр запнулся, и пришлось его фразу завершить самостоятельно:

– …истинная леди.

– Вернее сказать, вредина, – ухмыльнулся стихийник.

В этот раз я решила повести себя соответственно его представлениям. Вредина так вредина. А потому я лишь пожала плечами и, воссоздав в памяти беседу девятого с бароном Кервасом, сообщила:

– Ты об этом с самого начала знал. Да-да! Даже не делай удивленного лица. Ты знал, и уже тогда при свидетелях громогласно заявлял, что я устраиваю тебя всецело.

– И кто же был свидетелем помутнения моего рассудка?

– Мой бывший жених барон Кервас, его адвокат мистер Хонаги, а также Ганс. – Посмотрела на ироничную ухмылку своего маг-опекуна и спросила шепотом: – Как думаешь, генералу аркадской флотилии верить можно?

– Рэш, ты неподражаема. – Дейр со вздохом наконец-то потянулся ко мне, чтобы стереть кремовую ловушку.

И первоначальное мягкое покалывание от прикосновения неожиданно сменил ощутимый разряд молнии. Мы оба вздрогнули. Стихийник нахмурился, медленно убрав руку от моего лица, а я прикусила губу, чтобы не выругаться на матросский лад, потому что мерзкий холодок от маг-потоков девятого вновь прошелся вдоль спины. А стоило профессору слизнуть крем со своих пальцев, как прохладные потоки соскользнули к моей груди. От возмущения вспыхнула.

Какая наглость! Изощренная издевка…

И только я решилась уличить Дейра в неподобающем поведении, как он вскочил и, сославшись на сложные испытания и сжатые сроки, удалился.