Направляясь к Ренн-ле-Шато и пересекая гористую сельскую местность по шоссе Д-118, Бен Хоуп размышлял о том, что вычитал об этой деревне в путеводителе. Впервые он услышал о ней в каком-то телевизионном документальном фильме, но и представить себе не мог, что сонная, богом забытая деревушка когда-то превратится в один из самых интересных туристических центров Южной Франции. В буклете так и говорилось:
«Важнейший центр для всех искателей сокровищ и магических явлений. Вы можете верить и не верить в оккультизм и каббалу, инопланетян и круги на полях, но это никак не отрицает странной тайны Ренн-ле-Шато».
Загадка Ренн-ле-Шато основывалась на истории человека по имени Беранже Сонье. Если верить слухам, этот скромный деревенский священник решил отремонтировать старую церковь. В 1891 году он обнаружил в скрытом тайнике четыре пергамента в опечатанных деревянных футлярах. Самый ранний датировался 1244 годом, самый поздний — 1780-м. Эти документы раскрыли отцу Сонье великий секрет и помогли отыскать некий клад. Никто не знал, что именно нашел священник, но за одну ночь он превратился из бедняка в миллионера. Откуда появились деньги, неизвестно. Некоторые источники утверждали, что он нашел легендарное сокровище катаров — золотые слитки, которые еретики спрятали от своих гонителей в тринадцатом веке. Другие заявляли, что священник обнаружил не золото, а тайное древнее знание, и церковь запретила Сонье о нем говорить.
Неудивительно, что слухи о сокровище и таинственность происшествия спровоцировали истерический шквал интереса, когда в восьмидесятые годы XX века история о Сонье попала в газеты и журналы. Она породила нездоровый культ и погоню за тайнами Ренн-ле-Шато. Каждое лето бесчисленные толпы мистиков и кладоискателей наводняли окрестности этой деревни. С тех пор вся туристическая индустрия Лангедока была завязана на сокровищах катаров.
Доехав до Куизы, Бен свернул с магистральной трассы. Машина помчалась к перевалу по извилистой горной дороге. Оставшиеся четыре километра он любовался невероятно дикими пейзажами этого края. Ренн-ле-Шато оказался небольшой деревней. Церковь располагалась за железной оградой в нескольких метрах от улицы. Рядом с ней находился туристический центр, создававший странный контраст со старыми каменными домами. Здесь, как всегда, было много туристов. Толпа путешественников, увешанных видеокамерами, шумно двигалась к церкви вслед за гидом. Бен присоединился к ним и по обрывкам разговоров понял, что это британцы.
— А теперь, леди и джентльмены, — прогундел апатичного вида гид, — если вы действительного этого хотите, мы войдем в таинственную церковь. Как и все средневековые постройки, здание ориентировано по оси восток-запад, в поперечном разрезе образует католический крест. Алтарь украшен…
Группа просочилась через узкий дверной проем и растянулась по окружности внутреннего помещения. Туристы разглядывали цветочный орнамент и свод потолка. Бен тоже зашел в храм. У входа возвышалась статуя ощетинившегося рогатого демона. Над ним стояли четыре ангела, смотревшие в направлении алтаря.
— Эта пугающая тварь, по слухам, изображает демона Асмодея, — произнес гид, направляясь к выразительному изваянию. — Он считался хранителем секретов и стражем… э-э… спрятанных сокровищ!
Этот рассказ был интересен туристам, но Бен уже понял, что ему тут делать нечего. Он отделился от толпы, вышел на солнечный свет и от досады пнул маленький камень, лежавший на пыльной обочине.
Ренн-ле-Шато располагался на скалистом склоне холма, откуда открывался панорамный вид на земли Лангедока. На западном краю деревни почти у самого откоса горы виднелась башня Магдалы, построенная Сонье для библиотеки. Бен встал на краю утеса, мрачно осмотрел холмы и закурил, прикрыв зажигалку от ветра. Он снова подумал о Роберте: интересно, куда она уехала? Давно уже Бен не чувствовал себя таким одиноким.
В отдалении виднелись руины старых башен и замков. Между ними можно было различить несколько небольших деревень с каменными домами, окрашенными охрой. Далеко внизу в засушливой долине располагался поселок, называвшийся, судя по карте, Эсперазой. Бен улыбнулся — по-английски это звучало бы как Хоуп (Надежда). Его взгляд устремился к горизонту, к каким-то далеким развалинам. Он снова сверился с картой. Похоже, то место называлось Кустосса.
У него возникло ощущение дежавю. Он уже рассматривал подобную картину. Они с Анной стояли на склоне холма рядом с виллой и разглядывали горы на противоположной стороне долины. Он вспомнил слова итальянки. Старинные поселения располагались в особом порядке, что намекало на секретное место, где человек, разгадавший священную тайну, мог получить великую мудрость и знание.
— Что ты пыталась объяснить мне, Анна? — прошептал он, осматривая горизонт.
Фулканелли, катары, спрятанные сокровища — все это было связано единой нитью. Неужели алхимик обнаружил древний свиток и крест в руинах одного из местных замков? И не поэтому ли Усберти разместил штаб-квартиру своей организации именно здесь, в Южной Франции?
Бен решил размять ноги и немного пройтись по деревне. Рядом с церковью располагалось небольшое кафе для туристов, там продавались открытки и сувениры. Посетителей почти не было, прекрасно пахло кофе, поэтому Бен занял столик в дальнем углу и попытался привести мысли в порядок. Что-то в словах Анны не давало ему покоя. Он вытащил из пластикового пакета потрепанный блокнот Рейнфилда и вновь перелистал страницы. Его взгляд остановился на странном стихотворении.
Трудно сказать, был ли это спазм усталого ума, измученного отсутствием сна, или луч ясности разогнал туман алхимических загадок, но неожиданная мысль вонзилась в его мозг, как удар молнии. Бен снова перелистал блокнот и нашел чертеж с двумя кругами. Он вспомнил, что на лезвии золотого кинжала не было эмблемы ворона. В блокноте этот символ находился в центре двух кругов. Если Рейнфилд скопировал его с оригинала, значит, Фулканелли сам добавил новый элемент к рисунку из древнего свитка. Получается, ворон означал что-то важное. Но что?
«Сей ворон охраняет невыразимый секрет».
Бен открыл другую страницу, где изображение ворона сопровождалось словом «domus». Дом ворона.
Он задумался. У него возникла гипотеза: если дом ворона, чем бы он ни был, располагался в центре геометрического узора из двух кругов, возможно, рисунок с кругами изображал какую-то реальную местность? Анна намекнула, что эту схему можно увидеть в здешнем ландшафте, где ее образовывали места древних поселений. Эта идея казалась безумной, но она идеально поясняла многие записи в блокноте Рейнфилда. Бен вновь вернулся к рифмованным строкам. «Стены этого храма не могут быть разрушены».
Какие стены нельзя разрушить? Естественно, не каменные. Это доказывали многочисленные окрестные руины. Армии крестоносцев безжалостно уничтожили почти все крепости и церкви еретиков. А если стены храма были построены не из камня, подумал Бен. Если они вообще никогда не были построены? Возможно, это просто линии схемы, которая накладывалась на всю страну. И об этом секрете знали только верные и честные адепты. Армии мародеров даже не догадывались о существовании такого храма. Враги не заметили его, поскольку это был виртуальный храм. Догадка ошеломила Бена.
По сути, речь шла о карте. Чем бы ни был Дом ворона, он являлся центром разметки, весь план указывал на него. Очевидно, это хранилище катарских сокровищ и алхимических секретов на протяжении веков создавало огромное количество проблем. Его искал Усберти. О скрытых в нем богатствах мечтали нацисты. И церковь, приказавшая уничтожить катаров, тоже пыталась найти его.
Мысли Бена помчались вскачь. Он вытащил из рюкзака дорожную карту, развернул ее и разложил на пластиковом столе. Его палец опустился на Ренн-ле-Шато. Именно сюда направил его манускрипт Фулканелли. Значит, поиск следовало начать из этого места — из сердца катарской страны, из источника легенд о спрятанном сокровище.
Используя вместо линейки край ламинированного меню, он начал чертить карандашом едва заметные линии. Вскоре на карте начал проступать узор. Сен-Сермен — Антюньяк — Лa-Пик — Бугараш. Куиза — Ле-Безу. Эспераза — Ренн-ле-Бэн. Он отметил еще одну дюжину мест. Все прямые линии, соединявшие ближайшие церкви, деревни и руины замков, проходили через пункт, где он находился, — Ренн-ле-Шато. Это вроде бы подтверждала правильность взятого следа. Новые линии образовали широкую сеть, протянувшуюся через весь Лангедок.
Посетители входили в кафе и выходили на улицу, но Бен не замечал их. Его кофе, забытый на столе, давно остыл. Под его карандашом постепенно вырисовывался головокружительный лабиринт хитроумной сложности. После первого часа он создал из линий идеальный круг, на границе которого располагались четыре древние церкви — в Ле-Созиле, в Сен-Феррьоле, в Гране и в Кустосса. К изумлению Бена, Дочерченные линии собрались в гексаграмму, идеально вписавшись в круг и соединившись с двумя первыми церквями. Центром круга оказалась Эспераза — деревня, расположенная в долине ниже Ренн-ле-Шато.
В конце второго часа служащие кафе с удивлением посматривали на странного посетителя, сидевшего за дальним столиком и чиркавшего карандашом по дорожной карте. Но Бен не замечал насмешливых взглядов. Ему удалось образовать второй круг, и он очертил его жирной линией. Центр этого круга находился в местечке Лавальдьё — Божьей Долине. Окружности были одинакового размера и располагались по диагонали с северо-запада на юго-восток. Бен начертил еще несколько линий и изумленно встряхнул головой, когда сложный алхимический символ возник перед ним во всей красе.
Южные концы гексаграммы из круга Эсперазы заканчивались в Ле-Созиле и Сен-Феррьоле. Два западных луча пентаграммы в круге Лавальдьё совпадали с Гране и Кустосса. Идеально прямая линия, соединявшая Пейроль с Бланшфором и Лавальдьё, обозначила южный край пентаграммы в том месте, где она касалась круга Лавальдьё. Другая прямая линия, соединявшая центральную точку Лавальдьё с древним замком Аркё, образовала восточный луч звезды.
Бен откинулся на спинку стула и осмотрел разрисованную карту. Он не верил глазам. Круги со звездами четко проступали среди прямых линий. Идеальная геометрия диаграммы вызывала восхищение. Это был виртуальный храм, проявившийся на дешевой дорожной карте, помеченной указателями заправок и отелей.
Какая бы культура ни создала этот удивительный феномен задолго до того, как Фулканелли нашел его в начале XX века, она отличалась поразительными познаниями в геодезии, геометрии и математике. Логика, воплощенная в этой тщательно продуманной схеме, с учетом дикого горного ландшафта, просто потрясала. Несмотря на огромный масштаб, катарам удалось построить свои церкви и поселения в точности там, где пересекались две невидимые окружности и несколько линий. Неужели все это было сделано для того, чтобы скрыть местоположение какой-то святыни? Чтобы закодировать тайное послание будущим искателям знания? Какие же секреты могли оправдать такую сложную работу?
Бен надеялся, что он вскоре узнает ответ на эти вопросы. Он шел по стопам Фулканелли. Оставалось найти центральную точку, которая указала бы точное расположение святыни, обнаруженной алхимиком. Бен провел еще две линии, пересекавшие диаграмму по диагонали в виде удлиненной буквы X.
— Этот икс и отмечает нужное место, — проворчал он себе под нос.
Центральная точка располагалась в непосредственной близости от Ренн-ле-Шато, в двух километрах на северо-запад. Что ожидает его там? Это можно узнать единственным способом: добраться туда. Путешествие подходило к концу.