Мир животных нашей планеты велик, разнообразен и насчитывает около двух миллионов видов. Каждый вид, будь ли он крошечной мушкой или большим тигром, занимает на земле определенную территорию жизни, установившуюся испокон веков, и на этой территории подчиняется установившемуся на ней климату, обитает строго в определенной обстановке, существует по исторически созданной схеме жизни, точно повторяя ее из поколения в поколение с весьма незначительнейшими отклонениями, совершает иногда сезонные перекочевки по издавна установленным путям и в определенные места. Он ведет одну и ту жизнь в соответствии с сезоном года, питается определившейся для него пищей, его истребляют одни и те же, к нему приспособившиеся враги, а он научился от них защищаться. Его брачная биология сопровождается твердо установившимися правилами поведения, способностью множить свое потомство, строить свое жилище по одному и тому же плану.
Во всем, в мелочах и в крупных делах каждому виду свойственно одинаковое поведение, которому надлежит следовать, чтобы выжить. Этой обстановке приспособлены и форма его тела, физиологические потребности и способности. И это точно определенное поведение зависит исключительно от того, что оно во всех мелочах строго закреплено по наследству в нервной системе и поддерживается великим разнообразием царства инстинктов. Каждый вид в течение миллионов лет своей жизни и эволюции выработал и отшлифовал свои инстинкты в борьбе за существование на земле. В какой-то мере эта обстановка может быть образно и относительно сопоставлена с жизнью большого города, где каждый занят своими делами, выполняет свою обязанность.
Если бы не существовало точного разделения в поведении каждого вида и точного соответствия его обстановке среды, то в мире царил бы хаос и жизнь была бы невозможной, также как была бы на долгое время невозможна жизнь большого города, если бы в нем перепутались или исчезли все профессии. Инстинкты — одна из непременнейших особенностей существования. Они возникли с величайшей древности, совершенствовались в своем разнообразии и специфичности одновременно с развитием тела. Если бы по какой-либо необычной причине инстинкты всех животных погасли, жизнь на земле прекратила бы существование из-за неожиданного хаоса.
Поведение животных, начиная с самого примитивного предка, формировалось путем длительной эволюции, так же как макроскопическое и микроскопическое строение его тела, физиология и биохимия организма, запечатлеваясь в нервной системе в форме сложнейшего набора генетически закодированных многочисленных инстинктов. К большому сожалению, эволюционисты, занимаясь изучением происхождения жизни, все внимание уделяли совершенствованию формы организма или, выражаясь профессионально, его морфологии. До настоящего времени генетики, достигшие виртуозности в определении наследственных карт организмов и прежде всего человека, еще ни разу не предприняли попыток определения генетического наследия инстинктов. Происхождение и эволюция инстинктов привлекала очень мало внимания ученых, отчасти потому, что изучение их зарождения, развития и становления — слишком трудная задача, к тому же пока что лишенная возможной наглядности. В какой-то мере только медицина прикоснулась к инстинктам в связи с наследованием психических заболеваний.
Что же собою представляют инстинкты? Это своеобразная видовая память, хотя и запечатленная в наследственном аппарате, но пока не изученная в генах. Эта память управляет поведением организма, без которого невозможно его существование в разнородной среде обитания.
У рожденного организма уже существует этот набор инстинктов, и служат они для него автоматическим и специфическим руководством жизни. Они строго соответствуют органической целесообразности так же, как и любая особенность строения тела организма, в виде рациональных реакций на окружающую среду. В течение жизни инстинкты могут заменяться или изменяться так же, как изменяется и форма тела ребенка по мере взросления. Поэтому инстинкты ребенка отличаются от инстинктов взрослого и проявление их или чередование совершается в жизни в строгой последовательности одного за другим.
Что же контролирует рациональность проявления того или иного инстинкта, проверяет его безошибочность и органическую целесообразность? Эта сторона психической деятельности — тема неразработанная, хотя имеет громадное значение в познании механизма поведения. Она кажется и простой, и вместе с тем, очень сложной.
Поясним сказанное другими примерами, допуская для более ясного представления некоторые упрощения и повторения.
Когда вода, в которой обитает простейшее существо, допустим, амеба, становится слишком прохладной, инстинкт заставляет ее стремиться к теплу, к ее поверхности, обогреваемой солнцем. И наоборот, прятаться в тень от солнца, когда слишком горячи его лучи. Подобные реакции на среду могут быть вызваны слишком ярким светом или темнотой, вкусной или невкусной, или даже ядовитой едой, врагом, от которого полагается спасаться, добычей, на которую следует нападать. Эти реакции в наиболее примитивном выражении происходят автоматически, без участия высшей нервной системы. Их принято называть рефлексами. Между рефлексами и инстинктами существуют переходные формы, и некоторые из них, в какой-то мере усложняясь, произошли от первых. Классификация инстинктов и взаимоотношение их с рефлексами — не затронутая область, и здесь мы оставим ее в стороне.
Что же способствует проявлению инстинктов? Рациональное удовлетворение инстинкта, использование его органической целесообразности, соответствующей благополучию, выживанию или процветанию организма, ПОДКРЕПЛЯЕТСЯ ЧУВСТВОМ УДОВОЛЬСТВИЯ, УДОВЛЕТВОРЕНИЯ, ПРИЯТНОГО ОЩУЩЕНИЯ, РАДОСТИ, ИЛИ, ГОВОРЯ ИНАЧЕ, ПРИЯТНОЙ ЭМОЦИЕЙ И НАОБОРОТ, НЕУДОВЛЕТВОРЕНИЕ ИНСТИНКТА, ВОЗНИКАЮЩЕГО В ОТРИЦАТЕЛЬНОЙ СИТУАЦИИ, ВЫЗЫВАЕТ ЧУВСТВО БОЛИ, ОТВРАЩЕНИЯ, НЕУДОВОЛЬСТВИЯ И СТРАДАНИЯ. Таким образом, воздействие среды и реакция на нее вызывают двойственное чувство. В столь простом определении объединяется не только функциональное значение инстинкта, но и вообще деятельность организма в широком значении этого слова, даже когда инстинкт дополняется, подправляется, а иногда и заменяется рассудочной деятельностью — разумом.
Такой схемой определяется поведение организма, инстинктивно подсказывающее, что такое ПЛОХО, а что такое ХОРОШО, то есть ДА или НЕТ, определяя путь от одной противоположности к другой или нахождение места между ними. Чем примитивнее животное, чем больше его поведение управляется инстинктами, тем проявление их происходит безошибочней, автоматически. У организмов более совершенных они могут в какой-то мере контролироваться разумом.
Эту простейшую схему, изложенную в популярной и доступной форме, я прошу читателя запомнить и понять, так как ею объясняются особенности поведения не только животных, но и человека современности. Разумеется, эта схема не претендует на универсальность и абсолютность. Она, так же, как и все остальное в жизни, в определенной мере относительна и безгранично изменчива.
В нашем теле есть отросток слепой кишки, так называемый аппендикс, приносящий немало неприятностей своим воспалением, ведущим нередко к гибели без лечения. Если бы не помощь хирургов, то, быть может, через несколько тысячелетий произошел бы естественный отбор на исчезновение аппендикса или его совершенствование. Но медицина противится естественному отбору, и поэтому человечество будет вечно страдать от заболевания аппендикса.
Сохранился подобный же аппендикс и в человеческом поведении. В молодости мы часто во сне мягко и плавно летаем. Откуда проистекает такая особенность сна — никто не знает. Объясняют это загадочное явление отзвуком того далекого прошлого, когда предки человека жили в тропических лесах и, подобно многим современным обезьянам, используя лианы, раскачиваясь высоко над землей, перелетали с дерево на дерево. Тут мы вновь подошли к одной из больших и сложных сторон психической деятельности человека — взаимоотношению инстинктов и разума. С одной стороны, инстинкты, особенно защитного характера, у нас подавлены воспитанием и познать их в полном объеме мы не в силах. С другой стороны, все же большая часть их прочно сидит в нашем подсознании. Они тормозят развитие современного общества, и каким бы не был общественный строй человечество может стать совершенным только, когда постепенно расстанется, хотя бы частично, со своей природой, доставшейся от предков.
Заметим, что поведение любого организма, будь ли это простейшее одноклеточное существо, вроде уже упомянутой крошечной амебы, или крупнейшего зверя — бегемота, тигра, волка и даже человека, складывается из инстинктов, запрограммированных и закрепленных по наследству, и реакций, приобретенных в процессе контакта со средой обитания, то есть усвоенных научением, опытом. Но сочетание инстинктов наследственных и приобретенных индивидуальных навыков у разных организмов различное. И если у простейшего существа вся его деятельность построена преимущественно на рефлексах и примитивных инстинктах, то по мере эволюции жизни это сочетание усложняется и становится очень мозаичным, колеблющимся у разных особей по-разному, то есть у одних могут преобладать инстинкты, у других навыки, приобретенные рассудочной деятельностью.
Каковы бы ни были инстинкты в мире животных они, как правило, СУГУБО ОРГАНИЧЕСКИ ЦЕЛЕСООБРАЗНЫ и представляют собою как бы бессознательный разум. Если по какой-либо причине некоторые из них, вследствие изменения обстановки, переставая ей соответствовать, теряют эту целесообразность, то исчезают вместе со своими владельцами. Но у человека, как будет показано далее, и инстинкты и содействующий или наоборот противодействующий с ними разум очень часто лишены органической целесообразности, и в этом проявляется величайшее несовершенство и несуразность исторически нового организма, каким представляется человек и его общество.
Я позволил себе остановиться на взаимоотношении инстинкта и разума, влияния чувства, контроля ДА или НЕТ, ПРИЯТНО или НЕПРИЯТНО потому, что, как мне кажется, в оценке поведения человека исследователи, строя подчас очень сложные схемы психологии личности, не учитывают ее простейшую основу, проистекающую от далекого предка. Этой схемой я не собираюсь вульгаризировать и упрощать сложную сферу поведения человека. Но она обуславливает взаимосвязь МЕЖДУ ЕГО РАССУДОЧНОЙ И ЭМОЦИОНАЛЬНО-ИНСТИНКТИВНОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬЮ. Добавлю, что эта мысль является едва ли не главной в предлагаемой читателю книге о природе человека и к ней еще придется возвратиться.
Заметим еще одну очень важную черту взаимоотношения автоматического, врожденного, инстинктивного и разумно-рассудочного, приобретенного. Первая из них нередко обуславливает психическую деятельность организма в какой-то мере консервативно, хотя, как я не раз убеждался, наблюдая животных, она может быть целесообразно и также инстинктивно изменчива, тогда как вторая — очень изменчива и может при длительном употреблении, своеобразной апробации усиливаться и закрепляться или, наоборот, при неупотреблении, отсутствии постоянного подкрепления ослабляться или даже исчезать. Эта особенность имеет громадное значение в поведении и органически глубоко целесообразна.
Взаимосвязь разума и инстинктов сложна и многообразна. Тема эта очень большая, и здесь ее приходится коснуться в общих чертах.
Во все времена люди всегда были подвержены влиянию инстинктов или, выражаясь проще, чувств (эмоций) и страстей. Разум мутит сильные инстинкты. Они извращают суждения, хотя в идеальном сочетании разум и инстинкты выигрывают, дополняя друг друга. «Знание надевает, а любовь назидает», — говорится в Евангелии (Послание Петра Коринфянам).
В известной степени РАЗУМ И ИНСТИНКТЫ ПРЕДСТАВЛЯЮТ СОБОЮ РАЗНЫЕ ПУТИ ПОЗНАНИЯ ДЕЙСТВИТЕЛЬНОСТИ. Миром правит не только разум, но и инстинкты, искусство приукрашивает зоологические потребности инстинкта, наука помогает удовлетворить запросы жизни.
Инстинкты человека плохо изучены. Инстинкты — это мрак в глубине души человека. Сложный ВНУТРЕННИЙ ДУХОВНЫЙ МИР ЧЕЛОВЕКА ЗАВИСИТ ОТ СООТНОШЕНИЯ РАЗУМА И ИНСТИНКТА. А от духовного мира зависит и духовный мир общества. В известной мере крупные явления, обстоятельства проясняются лучше, когда в их познании взаимодействуют и разум, и инстинкты. Эту мысль, рассуждая о своей родине России, хорошо подчеркнул Ф. Тютчев, как и большинство чувственно мыслящих поэтов, следующими словами:
Об этом же вскользь было нами сказано ранее утверждением, что материализм и идеализм (в том числе даже и мистицизм) — разные пути, ведущие к познанию истины.
Инстинкты сложны своим переплетением, взаимной связью, а у человека и взаимным отношением их с разумом. Думается, что одна из сложнейших и запутанных областей медицины — психология — выиграла бы, если бы рассматривала основу психической деятельности человека как взаимное соотношение разума и инстинктов, явления в недостаточно полной мере отработанного природой.
Инстинкты, управляющие поведением, могут быть разными: низменными, исходящими от звериного состояния, одухотворенными, нравственными, помогающими творчеству. Разум становится беспомощным, если он уступает неуправляемому инстинкту, когда любовь немотивированно сменяет ненависть, веру — неверие, дружбу — враждебность. В общем, ИНСТИНКТЫ ДЕРЖАТ ЧЕЛОВЕКА В ПЛЕНУ, УПРАВЛЯЮТ ЕГО ПОВЕДЕНИЕМ, И ДАЛЕКО НЕ ВСЕГДА ПОДВЛАСТНЫ РАЗУМУ. БЕССИЛИЕ РАЗУМА ПЕРЕД ИНСТИНКТАМИ — САМАЯ БОЛЬШАЯ ПЕЧАЛЬ, ТОТ ЖЕ, КТО ОТ НИХ В КАКОЙ-ТО МЕРЕ ИЗБАВЛЕН — СВОБОДЕН. В этом отчетливо видится несовершенство разума, о котором уже было сказано.
Ранее было упомянуто о так называемой органической целесообразности как непременной особенности всего живого. Все, присущее организму, будь ли это часть тела, физиологическое его отправление или особенности поведения строго приспособлено к окружающей среде, соответствует ей и способствует выживаемости и процветанию. Почему же в разуме столь много нерационального, органически нецелесообразного? Для ясности изложения, используя древнейший прием научения посредством повторения, опережая то, что будет еще рассказано, заметим: НЕСОВЕРШЕНСТВО РАЗУМА НЕРЕДКО ЯВЛЯЕТСЯ СЛЕДСТВИЕМ ЕГО НЕУРАВНОВЕШЕННОСТИ С ИНСТИНКТАМИ. РАЗУМ СПОСОБЕН ОСЛАБЛЯТЬ И ИЗВРАЩАТЬ ИНСТИНКТЫ В ТОЙ ЖЕ МЕРЕ, КАК И ИНСТИНКТЫ СПОСОБНЫ ОСЛАБЛЯТЬ И ИЗВРАЩАТЬ РАЗУМ. Эта разнополярность разума и инстинкта иногда проявляется в резкой несовместимости и нарушении органической нецелесообразности.
Подавляющее большинство инстинктов затаилось в человеке с очень древних времен существования его далекого предка, закрепившись в его наследственности задолго до проблесков разума, и сохранило свою силу до настоящего времени. Проявляясь в жизни человеческого общества, инстинкты при участии разума носят, правда, далеко не все, архаический, органически нецелесообразный характер. И В ЭТОМ ТРАГЕДИЯ СОВРЕМЕННОГО ЧЕЛОВЕЧЕСТВА.
И еще несколько слов в дополнение к сказанному.
«Человек произошел от общего предка с человекообразными обезьянами». Эта общеизвестная мысль знаменитого ученого-натуралиста Чарльза Дарвина вызвала в свое время у одних бурю негодования и протеста, у других — восхищение и преклонение перед прозорливостью человеческого разума, потрясшего основы мировоззрения.
Прошло много сотен тысяч лет, прежде чем человек стал вести наземный образ жизни, удалился от человекообразных обезьян, вырос в хозяина и вершителя судеб Земли, но древние истоки его далекого-далекого родства остались в современном его облике.
Взаимосвязь разума и инстинктов сложна и многообразна. К тому же подчас четкой границы между инстинктом и разумом нет. Она стирается между высшей первой и низшей второй формами деятельности нервной системы.
Здоровое и биологически рациональное сочетание инстинкта и разума одновременно порождает и антигуманные черты характера, а также, к примеру, такую околдовывающую страсть, как инстинкт зависти — источник множества пороков, осложняющих жизнь цивилизованного общества, и многое другое.
Нарушение деятельности инстинктов приводит к чувственному, душевному, нравственному страданию, так же, как и нарушение строения тела — к страданию физическому. Человек не может быть свободен и счастлив при помехах, происходящих в том и другом, как по отдельности, так и во взаимной связанности.
В литературе под инстинктом нередко подразумевается подсознание, что не совсем точно, хотя бы потому, что многие инстинкты, совершенствуясь и взаимодействуя с разумом, становятся в какой то мере даже над сознанием.
И еще одна особенность взаимоотношения инстинктов человека с разумом. Многие из них, не находя употребления, постепенно угасают или остаются в виде незначительных следов в подсознании. К примеру, таким инстинктом является инстинкт охоты и собирательства, о нем еще будет сказано. Он легко проявляется или же исчезает у многих, особенно горожан. Возможность управления инстинктами имеет принципиально громадное значение. ВОСПИТАНИЕМ МОЖНО ДОБИТЬСЯ НЕ ТОЛЬКО ОСЛАБЛЕНИЯ, НО И ИСЧЕЗНОВЕНИЯ ИНСТИНКТОВ, МЕШАЮЩИХ ОБЩЕСТВУ И СЛУЖАЩИХ ИСТОЧНИКОМ МНОЖЕСТВА БЕД, ОБЛАГОРОДИТЬ ПРИРОДУ ЧЕЛОВЕКА, СОЗДАТЬ ЕГО ГАРМОНИЧЕСКОЕ РАЗВИТИЕ И УСТРАНИТЬ ОПАСНОСТЬ САМОУНИЧТОЖЕНИЯ.
Еще следует подчеркнуть, что разум, без сомнения, способен воздействовать на инстинкты, в какой-то мере изменять их, облагораживать и возвышать в духовно-нравственном отношении.
В дальнейшем я не раз буду обращаться к противопоставлению разума инстинкту. Работая над этим, вторым изданием книги, неожиданно для себя столкнулся с тем, что идея этого противопоставления в какой то мере СОДРУЖЕСТВЕННА БУДДИЗМУ и тому, что выразил в шестом веке основатель своего учения Будда Сиддхартха Гаутама, еще называемый Сакьямуни, подчеркивая этим происхождение его из рода саков (что однозначно слову скифы). Буддизм делится на две ветви. Первая из них называется «МОЗГ БУДДЫ», вторая — «СЕРДЦЕ БУДДЫ», то есть РАЗУМ И ИНСТИНКТ.