Может, я показала уверенность, которой у меня не было, ведь когда я объяснила, что хочу, не только Двое помогли мне, но и все остальные. Я попросила их передвинуть Лорда из просторного зала в комнату, что он делил с Леди, он была чуть меньше того зала, на стенах висели гобелены. По моей просьбе в камине разожгли огонь, масляные лампы принесли, чтобы прогнать тени. Лорд севера неподвижно лежал на кровати.

Я попросила, чтобы оставили Лорда, Двоих и меня. Нельзя было мешать. Мы вошли в комнату и закрыли за собой тяжелую дверь.

Постоянный и Верный заняли свои места с копьями в руках. Я встала у кровати Лорда, обхватила его холодную руку и закрыла глаза. Где-то внутри каменного холода спящего мужчины была жизнь. Где-то внутри страшного заклинания, что заперло его, был тот, кто умел любить. Он был хорошим, заслужил верность всех здесь, верность, что растянулась на триста лет ожидания. Я не звала его, чувствовала, что так нельзя. Но я могла найти Леди в его мыслях, и если я увижу, что ее возвращение может его разбудить, я призову ее.

Я долго готовилась, как меня учила Карга: дышала, концентрировалась. Но я изменила смысл. Я искала не переменчивую воду, а тяжелую сущность камня. Не танцующую, текучую, а ждущую, замершую. Я не двигалась, дыхание становилось все медленнее, я искала. В неподвижности, сковывающей Лорда севера, я искала малейшие признаки движения и перемен. Мудрость севера была не только в камне, но и в земле, а земля рождала жизнь. Если он был большим камнем, я могла стать растущим деревом, что пускает глубоко в землю корни, я могла найти секреты в его сердце. Когда я была готова, я сделала из разума зерно, положила его в мерзлую землю, ветер приносил с гор снег. Я чувствовала холод. Но побег пробивался, земля смягчалась и теплела вокруг меня, и тянула тонкие корни в почву, выталкивала зеленый побег в воздух.

Я жива. Я расту из земли. Я — пробуждение души Олбана.

На меня падал дождь, меня качал ветер, мои листочки обрывали проходящие козы. Проходили временя года, и я пускала корни все глубже, находила путь между камней, крепко держалась, привязывала себя к месту. В моей кроне гнездились поколения птиц. Куницы лазали по моим веткам, растили детей в дупле. Осень за осенью мои листья меняли цвет, высыхали и падали к моим ногам. Мои зерна уносил ветер, птицы и насекомые, мои дети росли, закрепляясь в почве. Весной за весной появлялись новые листья, свежая зелень надежды. Король и атаманы ехали мимо меня на гордых конях, овцы паслись вокруг меня, фермеры и пастухи отдыхали в моей тени. Волшебный народец тоже приходил, они танцевали вокруг моего ствола, делали короны из моих листьев, жили на моих ветках. Они уважали мои дары.

Я была старой по человеческим меркам. Моя сила угасала, насекомые ели меня изнутри, ветки обламывали осенние ветра. Буря сгибала меня. Я прижималась к юному дереву, выросшему из моего зерна. Меня окутывал мох. Маленькие существа укрывались в моей гниющей древесине. Жуки жили на моем большом теле. В смерти меня окутывала жизнь. А под землей, в пещерах Олбана, мои корни все еще крепко держались.

— Тебе не кажется, — прошептал кто-то, — что на его щеках словно появилось немного румянца?

— Айе, — выдохнул другой. — И в глазах словно появился блеск, не думаешь?

Я вдохнула, открыла глаза, и колени подвели меня. Я не успела упасть, Постоянный и Верный подхватили меня и удержали. Они помогли мне сесть на скамейку у костра. Комната кружилась, хотя я сидела. Сейчас или утро, или ночь, я словно днями там стояла.

— Не закончила, — выдавила я. — Не могу… отдыхать…

— Тебе лучше немного поесть и выпить меда, — сказал Постоянный. — Ты долго там стояла. Для девочки слишком долго.

Они знали, что я не хочу отвлекаться, и Верный пошел за едой. Когда он вернулся, Тали ждала в дверях, чтобы отвести меня в туалет.

— Все хорошо? — она нахмурилась, разглядывая мое лицо.

— Угу, — я слишком устала, чтобы думать, тем более, говорить. И если я начну говорить, но потеряю веру, что это сработает.

— А не похоже. Позови, если я буду нужна. Я буду за дверью.

— А как же…?

— Шрам и остальные справятся без меня.

— Тебе не нужно…

— Нужно.

Я спала, пока Постоянный и Верный были там, но только когда не могла уже держать глаза открытыми. У стены были скромная кровать, наверное, для служанки Леди, и там я лежала под меховой накидкой, которую мне дали, когда я только пришла сюда. Двое были слишком высокими, чтобы помещаться, они по очереди спали на полу.

Я потеряла счет дням и ночам. С того раза, когда я нашла путь в сон Лорда, дерево искало трещину, чтобы проникнуть в нее корнем. Я двигалась все глубже и глубже, искала следы Леди. Хоть я и уставала, с каждым разом проникать становилось все легче, я чувствовала в теле тяжесть земли, медленные ритмы в биении своего сердца, в костях была прочность камня. Я уже не была голодной, хотя Двое заставляли меня есть. Я стала терпеливой. День за днем Тали водила меня в туалет, умыться и переодеться, и я видела, что она становится все тревожнее, но я не думала о времени, хотя оно было важным для нас. Я старалась не думать вообще.

Медленными шагами я проникала в сознание Лорда. День за днем, ночь за ночью я ходила там и видела яркие вспышки среди тьмы, то, что он любил, что потерял, что решил оставить в стороне. Всюду была Жемчужинка: кроха с персиковыми щечками, которых восторженно касался отец, темноволосый ребенок весело смеялся, когда его кружили в воздухе, быстрая девочка, полная любопытства, хмурящаяся ученица, склонившаяся над свитком с вопросом во взгляде. Жемчужинка бегала, лазала, играла на маленькой арфе. Жемчужинка применяла магию, превращала кота в камень. Жемчужинка кричала на отца. Каждый раз я слышала злые слова, ее длинные волосы взмывали, и она выбегала из комнаты.

«Она оставила меня. А мои последние слова ей были: «Непослушная негодница! Если ты не можешь владеть собой, как сможешь владеть магией?».

Леди была неуловимее. От Двоих я узнала, что ее звали Сиона, она пришла с далекого севера, с земли вечного льда. Но я не видела ее в мыслях Лорда, словно потеря Жемчужинки стерла жену из его памяти.

— Они любили друг друга? — спросила я у Двоих в день, когда от разочарования сдалась рано и села ужинать с ними у костра. Все мы устали. — Поссорились? Расстались? — было сложно понять, как Леди ушла от своего мужчины, погруженного в горе.

— Он любил ее, — сказал Верный. — И она его. Но после смерти Жемчужинки между ними остались слова. И их не высказали.

— Расскажите, если можете.

— Он винил себя. Если бы он не накричал на нее, если бы сделал все иначе… он не мог этого простить. Он запутался в этом.

— Леди напоминала ему, что и ей больно, — сказал Постоянный. — Но он ее не слушал, он сильно горевал. Она ждала, а он не менялся. И она сказала ему, что не может исцелиться, пока она с ним.

— Он не послушал. И на следующий день, когда проснулся, не нашел ее. Он спросил, когда она ушла, не поверил нам. Он ждал девяносто девять дней, что она постучит в дверь, извинится. Но она не пришла. И он лег, а остальное ты знаешь.

— Зачем тебе эта история? — им было интересно, что я делала, как и всем за закрытой дверью. Я рассказывала Тали вкратце о своем прогрессе, а она делилась с ними, и они были рады любому слову.

— Все его мысли о Жемчужинке, о ссоре с ней, после которой она сбежала. Порой я вижу его жизнь раньше, но всегда рядом с ней. Леди Сионы там нет. Я впервые буду звать того, о ком ничего не знаю. И впервые это тот, кто где-то далеко. Я не знаю даже, какая она, как до нее достучаться, — они описывали мне ее, конечно. Постоянный сказал, что она как свет луны, а Верный добавил, что она как ива. Это не помогло.

— Поговори с Течением, — сказал Постоянный.

Тали верно сторожила за дверью. Она пошла со мной, и мы нашли Течение в ее маленькой теплой комнате, и я рассказала о затруднении.

— Он не думает о ней? — она шила маленькие туфли, иголочкой украшала их узором из листьев и завитков. — Айе, это не должно удивлять. Он оставил ее, чтобы не смотреть на то, что наделал. Если бы он не был так поглощен горем, он бы увидел, что они нужны друг другу. Он не понимал, пока не стало слишком поздно. А потом не смог принять правду, что это он ее оттолкнул.

— Это может удерживать его во сне? А если я позову ее, а она не захочет идти сюда? Если бы она хотела вернуться, она бы давно это сделала. А если он не проснется, когда она придет?

Течение оторвала взгляд от своей работы.

— У меня нет на это ответов, девочка. Но с одним я помочь могу, — в углу была большая корзина, она порылась в содержимом и вернулась к камину с тканью в руках. — Ты хотела представить Леди Сиону. Я сделала это после того, как она пришла сюда его невестой, это висело на стене у ее кровати, но когда он уснул, я убрала это на всякий случай. Она тут хорошо изображена.

Там была вышитая картина тонкой девушки в белом платье, она стояла у окна, через который струился бледный свет. Стежки были маленькими и точными. Леди Сиона словно стояла там в миниатюре, такой реальной она казалась. Ее волосы были пшеничного цвета, волнами ниспадали на плечи. Глаза ее были бледно-зелеными, лицо — в форме сердечка с нежными губами и аккуратным прямым носиком. Они с Жемчужинкой были похожи, но отдаленно.

— Конечно, теперь она старше, — сказала Течение, проведя ладонью по вышивке. — Мы долго живем, но время и горе оставляют свой след.

Тали выдохнула. Мои глаза расширились. Картинка изменилась под пальцами течения, волосы Леди были тронуты серебром, лицо оставалось красивым, но стало старше и мудрее, под ее глазами залегли тени печали. Я вспомнила тут же, что мы не в Тенепаде, и это не люди. Я смотрела на вышитую Сиону, стараясь запомнить ее.

— Можешь взять себе, Нерин. Пусть Двое вернут это на стену. Она с ним, даже если он не хочет этого, — через миг Течение добавила. — Попробуй другой подход. Не разумом, а сердцем. Ты разве не ссорилась с тем, кого любишь? Ссора создает поток между двумя, и ты хочешь выгнать его из разума, но глубоко внутри он ведь так же дорог, как раньше?

Они с Тали смотрели на меня. Мои щеки пылали.

— Айе, ты хорошо меня поняла, — сказала Течение, спасая меня от необходимости отвечать. — Может, истинная любовь станет ключом к последнему секрету Лорда. А пока что спокойной ночи.

Было поздно, на пороге в комнату Лорда Тали остановила меня, коснувшись руки.

— Ты ужасно выглядишь, Нерин. Тощая, взволнованная, просто тень себя. Не пытайся этой ночью, сначала отдохни.

Замечание имело смысл. Я слишком устала, чтобы думать.

— Тали, давно я делаю это? Сколько дней прошло?

Ее замешательство ответило на все.

— Довольно много, — ровно сказала она. И не добавила, что пока Лорд спит, я не могу учиться у него, а нам нужно попасть в Тенепад, пока еще позволяло время года.

— Ты уже закончила работу, да? Научила воинов не зря тратить зиму. Узнала об их оружии.

— Не нужно тревожиться и обо мне, — она попыталась приободрить улыбкой. — Я думала, что тебе пошло бы на пользу выйти на свежий воздух. И немного там поупражняться. Сидеть в комнате день и ночь никому на пользу не пойдет.

Я выдавила улыбку.

— Выбора нет, — сказала я. — Когда вернемся в Тенепад, буду тренироваться усиленно, чтобы вернуть форму.

— Есть предложение. Хоть одну ночь хорошо поспи и тем двоим передай так сделать. Я постою вместо них, если они хотят. У меня есть армия желающих составить компанию. Завтра перед завтраком погуляй со мной. Недолго. Я хочу, чтобы ты хоть немного побыла на солнце.

— Если настаиваешь.

— Да. Я не хочу еще одну зиму бегать с тобой по Лестнице. И Флинт сказал, что у моего ухода за тобой нет сроков. Он не будет впечатлен, если увидит тебя такой, — пауза. — Истинная любовь, значит?

— Она говорила не обо мне.

— Ах, ладно, — бодро сказала Тали. — Мне-то откуда знать?

На следующее утро она вывела меня из зала Лорда со Шрамом как стражем, мы прошли по извилистой тропе между камней вверх. Мы смотрели, как над горами поднимается солнце, озаряя небо и касаясь облаков розовым и золотым. Какое-то время мы сидели в тишине. Шрам поодаль прислонился к копью. Хотя я спала всю ночь, как и сказала Тали, сон был полон спутанных мыслей о провале, разочаровании. И мне снился Флинт, сон был беспокойным, он стоял перед королем, и разговор до этого заставил его лицо побелеть, а ладони сжаться в кулаки.

— О Флинте, — сказала Тали, словно читала мои мысли.

— Что?

— Он не рассказывал тебе о своей миссии на островах? — она доверяла Шраму, это было видно. Она не пыталась говорить тише.

Я вспомнила то короткое, но приятное время на Дальнем острове, где я спала в руках Флинта.

— Нет, — сказала я. — А тебе он рассказал? — такое было возможно?

— Он должен был убить человека. Он рассказал мне, пока ты спала. Он не сделал этого. Он заставил его исчезнуть. Попросил местных укрыть его. Мишенью был его старый наставник.

— Целитель разума? Я думала, он мертв.

— Старый, хрупкий, но еще живой. И он все еще может влиять на людей на островах, а они, как ты заметила, отличаются от людей на континенте.

Я едва могла думать, что сказать.

— Король не знал до Собрания, — продолжила Тали, — или Флинта ждало бы наказание куда хуже, чем публичное порабощение, даже если это было на сложной личности, как я. Но при дворе есть те, кто не верят ему, кто ясно дали это понять. Это опасно.

— Он не должен был бежать и проверять, в порядке ли я. Это могло поднять подозрения, даже если он нашел оправдание.

— Если он не будет осторожен, то однажды далеко зайдет, — сказала Тали. — Он может стать разрушением для себя, а то и для тебя. Истинная любовь, как по мне, переоценена, она не решает все проблемы.

Я сидела и молчала, а потом мы вернулись в комнату Лорда. По позиции солнца было ясно, что близко осень, я много дней провела с Двумя, пробивалась сквозь камень сознания Лорда.

«Сегодня, — просила я. — Пусть сегодня я найду ключ».

В комнате Лорда горел огонь в камине, был вымыт пол, вышитая картина Сионы висела на стене. Двое ждали меня.

— Думаешь, сегодня? — спросил Постоянный.

— Не дави на девочку, она не может знать, сегодня, завтра или в другой день, — сказал Верный.

— Я просто сказал.

— Я найду ее сегодня. Призову ее, — сказала я им. — Но я не знаю, придет ли она, разбудит ли это его.

Начала я как и в дни до этого. Долгая подготовка, дыхание, погружение глубоко. Медленный путь, поиск среди камня сознания Лорда через трещинки, что открывали путь к мыслям и чувствам, воспоминаниям и снам. Я часто видела и раньше его дочь в разном настроении, его любимую Жемчужинку, и день, когда он потерял ее, его вина.

«Любовь, — подумала я. — Любовь все лечит», — я подумала о Флинте, которого любила больше всех. Флинт ухаживал за мной в хижине в долине Раш, Флинт следил за мной, пока варил кашу, Флинт рисковал всем, чтобы защитить меня. Флинт на пристани, когда Карга вернула меня на остров, сердце отражалось в его глазах. Тело Флинта рядом с моим. Флинт называет меня своим сердцем.

Я искала Сиону, след сияющих волос, бледного блеска, зеленые глаза, улыбку на губах, что созданы для смеха. И вот она — играет с дочуркой, сидит за деревом, и ее белое платье выделяется, а Жемчужинка ищет ее и зовет. Сиона танцует с дочкой, кружит ее. Изображение потускнело, появилось другое: Сиона у окна, как на вышивке, Сиона повернулась, чтобы поприветствовать мужа, приподнялась на носочках и поцеловала его в щеку, ее руки коснулись плеч. Сиона улыбалась с приглашением в зеленых глазах.

«Ты нужна мне, — мысль была такой сильной, что я пошатнулась и чуть не отпустила руку Лорда. — Ты нужна мне! Вернись!».

Пора. Его желание текло во мне, сильное, трепетное, как сама любовь. Я открылась этому, дала захватить меня, направить зов к женщине, что могла быть где угодно.

«Вернитесь домой, Леди Сиона! Ваш Лорд ждет вас! Вернитесь!».

Двое сказали мне потом, что мой голос был тихим, а в тот миг я не знала, пою я, кричу или лишь думаю. А потом я потеряла сознание. Пришла в себя я на кровати, Постоянный протирал мое лицо влажной тканью, Верный ждал рядом с чашкой медовухи в руке. Комната была прежней, огонь пылал в камине, картина Сионы смотрела на спящего мужа. Я села, голова болела, а конечности были тяжелыми, словно принадлежали не мне, а тряпичной кукле.

— Не говори, — сказал Постоянный. — Выглядишь плохо.

— Получилось, да? — спросил Верный.

Я взяла медовуху, выпила, и мне стало чуть лучше.

— Попыталась, — но сработало ли? Нам придется ждать днями, как Лорд, чтобы узнать, что она не вернется? Верный отставил чашку и замер.

— Его глаза, — прошептал он. — Закрыты.

Так и было, глаза Лорда уже не смотрели слепо вверх, а были закрыты тяжелыми веками.

— Дышит ровно, — сказал Верный, коснувшись груди Лорда, — но спит. Хорошо спит, да? — слеза пробежала по его щеке. — Айе, спит как младенец, — он опустился у кровати и накрыл большой ладонью холодные пальцы Лорда.

— Она придет, — восхищенно сказал Постоянный. — Ты это сделала.

Я открыла рот, чтобы сказать им, чтобы они так не надеялись, ведь все могло быть совпадением, но кто-то постучал в дверь. Мы четко сказали, чтобы никто не мешал, и теперь мы повернули головы, и я напряглась в предвкушении.

— Открой, Постоянный.

Он отодвинул засов, открыл тяжелые двери, и она была там, а за ней, казалось, все жители. Высокая тонкая женщина в белом платье, ее волосы стали смесью золота и серебра, ее лицо было красивым, как и на вышивке Течения, но время и печаль оставили на нем тени. Сиона не просила впустить ее, она молчала. На ее голове был венок из бледных цветов. Постоянный поклонился ей, потер руками свои щеки и отошел, пропуская ее. Верный встал рядом со мной, а я попыталась встать, но ноги не слушались.

Сиона игнорировала нас. Она подошла к кровати мужа, села на ее край и протянула изящную руку, коснулась его лба, щек, губ, словно вспоминала его. Она с нежностью провела кончиками пальцев по его закрытым глазам, брала темные волосы с его сильного лба. В ее глазах была любовь, что признавала ошибки прошлого и прощала их. Я задержала дыхание, а она склонилась и поцеловала его в губы.

Он вздрогнул, открыл глаза, и они уже не были пустыми, они были полны того, что не сказано, что терзало его долгие годы тишины. Он открыл рот, но Сиона прижала пальцы к его губам.

— Мы уйдем, миледи, — тихо сказал Постоянный. — Идем, Верный. Нерин, можешь идти?

Идти я точно не могла, он поднял меня, что было не сложно для такого великана, и вынес из комнаты, Верный шел сзади. Впервые Двое оставили Лорда вместе. Постоянный отнес меня в мою спальню так осторожно, словно я была корзинкой с яйцами. Я уснула у него на руках.

Я проснулась в кровати. Какое-то время я лежала и смотрела, как масляная лампа отбрасывает узоры на каменные стены, я была не готова вставать и сталкиваться с масштабом того, что умудрилась сделать. Леди Сиона вернулась, Лорд севера пробудился от долгого сна. Если я что и чувствовала, то это понимание, что я могу даже влиять на жизни таких сильных и древних созданий. Карга говорила, что мне не нужно бояться переступать границу. Но я призвала Его, когда уже хорошо знала их обоих, я была уверена, что не обижу. Этот случай был другим.

Через какое-то время пришла Тали, за ней следовала Течение.

— Ты проснулась, — сказала Тали. — Хорошо. Он хочет тебя видеть.

Было сложно встать и переодеться, расчесать и заплести волосы. Течение принесла мне еду и воду, а потом следила, чтобы я все съела, уперев руки в бока.

— Все хорошо? — спросила я. — Он не злится? Леди Сиона рада вернуться?

— Не думаю, что тебе нужно беспокоиться, — Тали криво улыбнулась. — Долго объяснять не буду, но все, включая Лорда и Леди, похоже, знают все о Регане и мятеже, как и твою историю, и некоторые части даже я не знала, — она вскинула брови.

— О, я с ним разговаривала, рассказывала истории. В первые дни я не знала, что еще делать. Я не понимала, что он может меня слышать, он так крепко спал.

— Зато не нужно объяснять, — сказала она. — Когда будешь готова, пойдем.

За дверью нашей комнаты все изменилось. Всюду горели огни, суетились жители, серая одежда сменилась нарядами с перьями и мехом, они останавливались в коридорах, улыбались друг другу. Мы с Тали шли мимо, и они касались меня, благодарили, скромно кивали и даже кланялись. Они думали, что мне удалось совершить чудо.

Лорд севера принял нас в комнате советов, где он сидел за столом из большой каменной плиты, что стояла на нескольких блоках. Были только он и Двое, что стояли по обе стороны от него. Они не двинулись, когда я подошла, но Постоянный улыбнулся, а Верный подмигнул.

Я подошла к столу.

— Я Нерин, милорд, Зовущая. Вы хотели меня видеть.

Он опустил подбородок на сцепленные руки и смотрел на меня с другого конца стола. Было странно видеть его не во сне, его лицо было полно разума и вопросов. Он какое-то время безмолвно разглядывал меня.

— Милорд, — сказала я, — надеюсь, мой поступок не оскорбил вас. Было сложно понять, что делать. Вы нужны своему народу. Двое, Течение, Шепот, ваши воины — весь народ хотел, чтобы вы вернулись. Но я искала вас и для своей цели. Мне нужно обучение. Я вам уже рассказывала о короле Кельдеке и о том, как он изменил Олбан к худшему, как и о мятеже. У меня в нем важная роль, но без вашей помощи я ничего не смогу.

— Я понимаю, — сказал он низким уверенным голосом. — Пока я лежал, я слышал твои истории. Ты говорила с искренностью и страстью. Ты никого не оскорбила. Ты вернула домой мою леди. Вернула любовь в мой одинокий дом. Ты помогла мне, а теперь я помогу тебе. Говорят, ты хочешь учиться, а времени мало. Что именно ты хочешь узнать?

— Понять магию земли и камня, — сказала я, — чтобы укрепить мой дар.

Его тонкие губы изогнулись в улыбке.

— А что вернуло ко мне леди Сиону, как не эта магия? Я чувствовал тебя, как ты искала секреты, что я глубоко спрятал. Ты поняла сердце дуба, стала единой с землей, проникла в трещины камня. И разве ты не призвала одного из моего народа помочь тебе задолго до своего пути ко мне? Не ты ли просила одного из моего народа шагнуть и сокрушить врага? Ты уже знаешь магию камня достаточно хорошо.

— Милорд, я рада, что смогла пригодиться вам и вашему народу. Да, я делала то, о чем вы сказали. Но мне все еще нужно многое выучить, чтобы я использовала дар на благо Олбана. Думаю, вы знаете, что наш лидер — лидер мятежников Реган — хочет сражение следующим летом в Летнем форте, когда там соберутся король и его силы.

— И ты должна вызвать волшебный народ помогать людям. Да, если бы я не узнал этого от тебя, то мои стражи все рассказали бы, — он посмотрел на Двоих. — Ты успела завести тут друзей, Нерин.

— Знаю, милорд, и я этому рада. Милорд, Карга с островов научила меня быть текучей как вода, двигаться с морем, научила отделять одно существо от многих и вызывать его. И в этот раз… вызывать леди Сиону для меня было чем-то новым. Я никогда не пыталась вызвать того, кто так далеко от меня, когда я даже не знаю, где именно. Раз я смогла это сделать успешно, может, я сильнее, чем я думала. Но… я не представляю силу, что нам понадобится в Летнем форте, и волшебный народ должен быть как-то скрыт, чтобы потом показаться по команде. План Регана зависит от внезапности. Верные атаманы и их воины будут готовы, и будут мятежники в толпе. Ваш народ… их спрятать сложнее. Я бы могла призвать их издалека, призвать многих, но шанс на внезапное нападение будет лишь один, — я замешкалась. — И остается проблемой железо. Правду говорят, что ни чары, ни заклинания не могут защитить от его разрушительной силы.

— Ах, — сказал Лорд севера, отклонился и скрестил руки. — Вот оно что. Тебе нужно звать не только сильно, но и делать это быстро, если я правильно понял. У тебя будет пару мгновений, а потом король учует беду и прикажет нападать. А ваши воины, как я понимаю, менее опытные, чем у Кельдека.

— Но они хорошо обучены, — сказала я. Он снова улыбнулся.

— Это меня не удивляет. Я вижу, как твоя подруга изменила мою армию, побыв здесь немного. Они помогут, когда время придет.

Это было важным предложением.

— Спасибо, милорд. Реган будет рад этой новости.

— Итак. Я помогу тебе сделать зов таким, каким ты хочешь. Я дам тебе основы, а тренироваться ты сможешь, даже покинув мой дом. Мне сказали, что времени у вас мало.

— Я не знаю, сколько пробыла здесь, милорд. Но нам нужно вернуться в Тенепад к концу осени.

— Тогда времени мало, а дел много. Насчет железа, мой ответ тебя не обрадует. У меня нет чар, что могут оградить от его влияния. У моих воинов природная защита, но так у редких среди доброго народца. Ты видела его влияние. Понимаешь, почему наш народ держится от железа подальше. Западники особенно. Если призвать их туда, где много железа, ты и твой народ станете врагами навеки. Так новую эпоху не начинают.

Груз этого лег на меня.

— От железа не защититься, — сказала я.

— Я этого не говорил.

Я ждала, едва дыша.

— Огонь закаляет железо, — тихо сказал Лорд. — Ты же видела кузнеца за работой? Думаю, ответ на юге Нужно искать Хозяина теней.

Надежда смешалась с разочарованием, я возразила:

— У меня осталась одна весна, а я должна пойти на восток и найти Белую леди! Я видела Хозяина теней, и он сказал, что мне нужно узнать что-то от каждого из вас, чтобы использовать дар полно. Он не… Она намекал, что мы пересечемся, и его часть обучения будет важной. Но я не думаю, что успею… — Тали будет в ужасе.

— Может, нет. Может, я ошибаюсь. Все мы хотели бы защиту от железа. Я не слышал о таком. Может, защиты и нет. Я лишь догадываюсь, где это можно поискать.

— Ясно. Спасибо, милорд.

— Не стоит, — он отмахнулся. — Ночью будет пир и праздник. Завтра приступим к работе. Я хочу, чтобы ты покинула это место, получив хоть какие-то ответы. А пока что иди, Нерин.

Шли дни, место расцветало под присмотром Леди Сионы, а Лорд севера уводил меня в пещеры внизу, где его воины тренировались, чтобы отточить мой зов. Он учил меня собирать энергию, направлять целую группу мысленно, видеть так, чтобы призывать сразу пятерых, десятерых, а то и двадцать существ за мгновения.

Мы отрабатывали на его народе, не только на Шраме и его воинах, но и на Течении, Шепоте и Двух. Он заставлял вызывать и тех, кто был за пределами его владений, о некоторых я никогда не слышала. Из-за этого его народ рисковал, он заставлял меня проверять их. Обучение не было приятным, но я не протестовала, хотя порой мне снились кошмары.

Я быстро поняла, что Лорд любит учить. Он работал ответственно. Долгими днями он учил меня, повышал планку. Когда я ошибалась, он не злился, а лишь объяснял проблему и заставлял повторить. Он хорошо объяснял, находил подход ко мне, все шло последовательно. Я часто вспоминала картинки, где он с Жемчужинкой был поглощен обучением, и они радовались, их глаза одинаково сияли. Она была способнее меня. Как его дочь, она могла даже стать сильнее него. Я не могла с ней сравниться, я и не пыталась, лишь радовалась, что ему приятно работать со мной.

Шрам и остальные охотно помогали. Я вернула им не только Лорда, которого они так долго ждали, но и их Леди. Они были готовы участвовать во всем, что Лорд требовал от меня: я призывала их на склон горы в разное время дня, призывала так, чтобы они сразу начинали сражение понарошку, порой среди них призывало огромное существо из грязи, глины и спутанных корней, и оно сидело, чесалось и выло, пока Лорд не звал Шепота, чтобы тот сделал существо маленьким и унес наружу.

Вскоре я начала призывать не только северный народец, но и Западников. Зов разносился на много миль от горы, к озерам и лесам, к склонам Среброводья. Не Шалфей или Красный колпак. Но я призывала Доу и других из этого клана, сначала только их, а потом вместе с народцем из гор. Они не были рады появляться на севере, но жители приветствовали их вежливо, угощали, а потом те возвращались к себе своими силами.

— Не хватает времени, чтобы ты научилась и возвращать их, — сказал он мне. — Ты смогла вернуть камнемона, когда переиначила стишок. Существо думает просто, и стишок для его понимания идеален. С остальными сложнее. Если бы ты осталась на зиму, я научил бы тебя, но твоя подруга хочет уйти, но не может оставить тебя.

— Она тревожится за товарищей. И ей нужно зимой поддерживать их силу и помогать Регану со стратегией. Мне нужно рассказать ему все. Но я благодарна за предложение, может, в будущем это получится. Я могу вернуться и учиться дальше с вами, милорд.

— Мои двери открыты для тебя, Нерин. Для человека ты хорошо учишься. А когда вы победите, те, кто выживет, сами вернуться домой.

Те, кто выживут. Несмотря на обучение, середина лета оставалась мрачной.

Только один раз Лорд севера заговорил со мной о выборе, что я сделала, когда мне пришлось его будить. После долгого дня тренировок, когда Тали и воины ушли наверх на ужин, остались только мы с ним, а еще Двое.

— Ты решила не призывать меня из сна, — сказал он. — Ты решила призвать мою жену. Мудрый выбор. Я слышал, это был совет Течения.

— Да, милорд, — я не очень хотела рассказывать ему об истинной любви, и о моих мыслях о Флинте, когда я вызывала леди Сиону.

— Если ты будешь призывать большую армию против этого короля, ты должна идеально владеть даром. Ты должна быть готова призвать кого угодно. Разве не лучше призывать самых сильных существ в королевстве?

— Думаю, милорд, что лучше призывать мудрых. Может, мудрые даже сильнее.

Лорд медленно улыбнулся.

— Хотелось бы, чтобы ты осталась, — сказал он, словно обычный человек.

Я ожидала проверку, как с Каргой перед тем, как она отпустила меня, чтобы показать умения, которым он меня научил. Но он заставил меня отправить Шепота без слов. Мой зов должен был быть особым, чтобы Шепот облетел долину Раш от Тенепада до Летнего форта, а потом поскорее вернулся с отчетом. Я знала, что такое задание выполняли и летающие создания поменьше. Но я послушалась, и Шепот улетел в горы, чьи вершины сверкали на солнце, там был снег. Я не знала, сколько займет путешествие. Я не знала. Мне сказали отправить его, а не путешествовать быстро, во тьме, магией.

Шепот улетел, и мое обучение закончилось. Следующим утром Лорд пошел со мной на прогулку в горы, с нами не было даже Постоянного или Верного. Я была в плаще с мехом и с посохом. Мы шли по опасным тропам. Он шел у края и держал меня за руку.

Небо было серым, зловещие тучи заполнили его. Тени лежали на склонах, земля притихла. Мы пришли к широкому выступу, за которым был высокий отвесный склон. У подножия была небольшая пирамида из камней, что аккуратно сложили, рядом было растение с желтыми цветами с пятью лепестками. Мы остановились рядом.

— Тут она упала, — сказал Лорд севера. — И здесь она лежит под камнями. Что-то можно выучить быстро, если есть способности. Что-то сложнее, и это учат долгие годы, с борьбой. Уроки потери самые сложные. Не забывай то, чем ты научила меня, Нерин, цени то, что есть, ведь это может пропасть. А когда пропадет, пусть память не станет грузом, что тянет вниз, а станет светом, что поведет вперед. Она была такой. Жемчужинка. Светом. Быстрым, блестящим, полным жизни.

Его слова заставили подумать о Флинте с белым лицом, сжатыми кулаками, стоящем перед Кельдеком. Я помнила ночь на острове, ценный дар среди сомнений и трудностей. Слезы наполнили глаза.

И тут рядом с нами появилась леди Сиона. Она была в белой меховой накидке и несла фонарик в форме кота. Я почти не говорила с ней, ведь все время училась. Теперь она улыбнулась мне и вытерла мои слезы.

— Ты принесла столько счастья, милая, — сказал она. — Думаю, ты коснулась сердца каждого в нашем старом темном зале. Как наша любимая дочь, — она поставила фонарик у пирамидки. — Ты плачешь не из-за нее, знаю, а из-за своего близкого друга. Может, Шепот принесет новости о нем.

Но Шепот, вернувшись, принес совсем другие новости.

— Нерин! Тебе нужно скорее просыпаться!

— Что?.. — еще даже не наступило утро. Я закрыла глаза и уткнулась лицом в подушку.

— Проснись, Нерин! Нам нужно уходить!

Я заставила себя сесть, протирая глаза. Горел фонарь, я видела, что Тали уже полностью одета. Наши посохи стояли у стены, мой старый и ее новый, сделанный из старого дуба, дар от северных воинов. Рядом были две сумки, одна полная, завязанная, а другая — моя — отчасти заполненная, но открытая.

— Еще ночь, — возмутилась я. — Что такое?

— Поднимайся. Расскажу, пока будешь одеваться. Вот, — она протянула мою одежду — платье, тунику, плащ, ботинки. Что-то случилось. Что-то плохое. Я слышала это по ее голосу.

— Что? — я дрожала, сняв теплую ночную рубашку, подарок Течения.

— Шепот. Вернулся с плохими новостями. Он видел… — она не могла говорить.

— Скажи, Тали.

Тали покачала головой. Она глубоко вдохнула и взяла себя в руки.

— Кто-то из наших шел в Тенепад. Они были в беде. В серьезной беде. Скорее, Нерин, обувайся.

— Почему ты не разбудила меня раньше? — я стянула волосы в узел. Я сунула ноги в ботинки, собрала вещи и затолкала в сумку.

— Тебе нужен сон. Нужно было сначала все подготовить, — она схватила сумку и посох. Течение была на пороге, она взяла мою сумку и поманила нас за собой. Коридор был полон трепещущих теней, мы шли к комнате совета. Дверь была открыта, внутри были Лорд севера, Шепот, Двое и воин Шрам.

Все происходило слишком быстро. Лорд мрачно попрощался со мной и поцеловал в лоб. Он напомнил мне, что я могу приходить, когда пожелаю. Шрам и Тали безмолвно стукнули друг друга по плечам. Течение обняла меня, а потом и Постоянный с Верным. Я плакала, как и они. И никто толком ничего не объяснял.

— Расскажи, что ты увидел, — сказала я Шепоту. — Прошу.

— Три воина. Два мужчины и женщина тащили на носилках из кусочков раненого воина. Один был очень высоким, у одного такие же рисунки, как у девочки. Так я понял, что они из ваших. А женщина сильная на вид и с рыжими волосами. Я не успел разглядеть воина на носилках. Они даже так шли очень быстро.

— Большой Дон, — поняла я с тяжестью в груди. — Фингал. Андра, — на новом задании после середины лета. Фингал должен был сопровождать Регана. — Где?

— Уходили из Веддерберна, вроде.

— Нам нужно идти, — голос Тали дрожал. — Сейчас.

Лорд кивнул Шепоту и тихо сказал:

— До свидания, Нерин. До свидания, воин. Вы хорошо поработали. Шепот доставит вас с Тенепад. Надеюсь, все окажется не так плохо. Знайте, когда придет время действовать, Север готов поддержать вас.

— Спасибо, милорд. За все, — выдавила я. Но Тали, мучимая кошмарами воображения, молчала.