Зона 16, сектор Ц, район 850. Ларин добрался сюда всего лишь за семь пересадок, потратив больше времени на прогулку до станции. Оставалось преодолеть пару километров пешком или на сегвее, чтобы добраться до Сегуры. Тимур никогда раньше здесь не был, поэтому постарался запомнить карту, чтобы не зависеть от Внешки. После визита к Ичиро-Терентию, Ларин проникся мыслью, что нельзя всегда полагаться на помощь сети.
В одной пересадке от этого места жила мать Тимура, у которой он не был уже почти полгода. Надо бы заскочить, раз уж я тут, подумал он. По Внешке они связывались не реже чем раз в неделю, и все равно мать постоянно просила, чтобы он приехал погостить. Но, как только Тимур собирался, находились более важные и срочные дела.
Погруженный в мысли о сыновнем долге, он едва не столкнулся с девушкой, стоявшей у выхода со станции пространника.
– Извините, – буркнул Ларин, пытаясь обойти ее.
Девчонка согласно кивнула, но с места не сдвинулась. Трансовая, подумал Тимур. Все в ней выдавало принадлежность к новой касте людей. Тех, кто сутками напролет находится в инфо-потоке. Движения замедленные, точно во сне. Глаза полуприкрыты, ресницы дрожали, расслабленные мышцы лица слегка подергивались. Бритая голова с тонкой косицей чуть покачивалась, как будто девчонка танцевала под звуки доносящегося с улицы аутерэтно.
Несколько лет назад Ларин вел журналистское расследование, связанное с неформальным движением транс-кидов. Чтобы влиться в их ряды, имплантировал себе чип за левое ухо, тусовался с чипированными и даже полгода жил с одной трансовой. "Все во мне – и я во всем!" – девиз транс-кидов звучал довольно привлекательно. Но чем дальше, тем больше они отрывались от реального мира. Даже сексом заниматься предпочитали в виртуале, потому что настоящие люди пахли, потели, хотели проявлений чувств и требовали слишком много сил и внимания. Да и результат не всегда соответствовал ожиданиям.
Первое время это казалось Тимуру забавным, но вскоре потеряло свою остроту. Какое-то время он еще балансировал меж двух миров, прибегнув в цифровым наркотикам. Едва не потерял работу у Гердта, но вовремя соскочил, не успев окончательно скатиться в радужный мир трансовых джанки.
К окончанию расследования материала набралось столько, что впору книгу писать. Тимур все еще пользовался этим архаичным словом, хотя уже больше века никто не писал и не читал литературу в прежнем понимании. Все заменила сеть. Информацию производили и потребляли. Этим занимались все, семь дней в неделю, двадцать четыре часа в сутки. На двенадцать миллиардов населения Земли семьдесят миллиардов "симулянтов". Почти по полдюжины виртуальных личностей на реальное рыло, считая стариков и детей. Каждый имел обо всем собственное мнение, ссорился с другими, создавал дружеские альянсы и ежесекундно транслировал на всю планету мелочные. никому не нужные детали несуществующей жизни. Океан информации. Болото. Перепроизводство. И Тимур тоже приложил к этому руку.
На выходе из пространника возникла небольшая пробка. Спешащие по делам пассажиры шпыняли девчонку, задевали локтями, ругались. Трансовая никак не реагировала, стояла на одном месте, трясясь как древняя заводная игрушка.
Ларин тоже хотел пройти мимо, но что-то в этой девчонке было неправильное. Обычно трансовые способны реагировать на внешние раздражители и даже общаться – слегка замедленно, модно растягивая слова. Двигались тоже расслабленно, пританцовывая и никого не замечая. В общем, типичная картина, но эта девчонка явно выглядела дезориентированной.
Потерялась?
Вряд ли. Даже представить, что Внешка дала сбой, невозможно. Хоть кто-нибудь да откликнулся бы и подсказал девчонке, что делать дальше. Транс-киды хуже детей, это все знают. Зачем использовать мозг, если можно жить с подключенным инфослоем, по подсказкам. Сверните налево, пройдите вперед пятьдесят метров, получите еду, положите в рот, прожуйте и проглотите. Ларин, конечно, утрировал, но на чипированных обрушивалась такая лавина информации, что через какое-то время они привыкали жить в этом постоянном информационном мусоре. Оттого и находились в состоянии транса.
Нет, потеряться девчонка не могла даже при огромном желании. Скорее забыла куда собиралась. Или ждет кого-то.
Ларина ткнули в спину.
– Эй, мужик! Бери свою трансучку и вали отсюда, выход загораживаешь, – гаркнул здоровенный детина.
Тимур не стал спорить, аккуратно взял девчонку за плечи и вывел на улицу. А то толпа таких же трансов собьет с ног, затопчет и пойдет дальше, даже не заметив.
Ну и что мне теперь делать, раздраженно подумал Ларин, не к Сегуре же ее тащить? Он огляделся, стаскивая с шеи теплый шарф, расстегнул комбинезон. Ну и жара! На юг зима еще не добралась, осень доживала последние деньки. В его одежде тут было слишком жарко. Тимур подвел трансовую к ближайшей скамейке под платаном, еще не потерявшим бурую листву, усадил. Девчонке было все равно.
В сквере неподалеку двое музыкантов, нарядившихся снеговиками, выдували замысловатую мелодию из закрученной трубы с двумя раструбами. Третий бил в большой шаманский бубен. Стоявший впереди всех солист кашлял, хрустел и сморкался, время от времени переходя на горловые рулады. Тимур современную музыку не любил и не понимал. На его взгляд, то что исполнитель выделывал носоглоткой и горлом, больше походило на гнойную ангину, осложненную бронхитом, чем на высокое искусство. Но судя по реакции публики, музыканты были очень хороши. Слушатели, стоявшие вокруг, подбадривали их одобрительными криками и аплодировали, когда солист выхаркивал очередную порцию тошнотворных звуков.
Ларин присел перед девчонкой на корточки.
– Как тебя зовут?
– Ва-а-а…
Голова мотнулась на цыплячьей белой шее, покрытой синими жилками.
– Валентина? Валерия? Варвара? Э-э-э… Ванда? Ванесса?
Девчонка на мгновение приоткрыла стеклянные глаза, посмотрела мутным взглядом, соблазнительно облизнула быстрым язычком пухлые губы. Или это интерактивный макияж? Тимур поморщился. С этой пакостью на лице даже возраст определить невозможно. На вид ей было лет двенадцать. А на деле? От десяти и до восемнадцати, запросто. Кто их сейчас разберет?
– Ты потерялась? Эй, ты меня слышишь?
Он помахал рукой у девчонки перед лицом.
– Ты откуда?
– Да-а-а…
Чтобы человек так основательно отключался, Тимур видел впервые. То ли ее инфопотоком основательно ушибло, то ли кто-то накачал бедняжку э-роином. Она никак не походила на типичную трансовую или наркоманку. И пахло от нее не алкоголем, а девичьими духами с цветочным ароматом. Симпатичная. Хорошая домашняя девочка, попавшая в беду.
Тимур сверился с часами – нет времени возиться. Да и желания. По-хорошему нужно сдать девчонку властям, но некогда. Может, посидит на воздухе, оклемается.
Ларин подключился к Внешке. Сеть радостно отозвалась многоголосицей бессмысленных вопросов, ободрительными похлопываниями, многозначительными подмигиваниями и ехидным тыканьем. Проигнорировав первый вал, Ларин проверил криминальные сводки. С принятием около десяти лет назад уголовного кодекса, который в народе назвали "закон о двух судимостях", преступность резко пошла на убыль. По статистике шестнадцатая зона была одной из самых безопасных.
Место тут людное, подумал Тимур. Станция транспортника наверняка просматривается не меньше чем с двадцати камер. Что ей сделается? Не пропадет. Заметят, позаботятся, подберут.
– Ладно, бывай. Некогда мне тут с тобой, – сказал он и пошел по аллее к парковке с сегвеями, с удовольствием вдыхая влажный воздух. В этой зоне еще пахло осенью, корой и прелой листвой. А дома уже месяца два как все сковало ледяной коркой.
Далеко Сегура забрался. Может тоже сюда переехать?
Тимур вдруг поймал себя на мысли, что девчонка была легко одета – в ветровку и кроссовки. Значит, из местных.
Он хоть и подрастерял навыки, но еще не совсем разучился жить в обеих реальностях сразу. Тимур нырнул глубже, кинул запрос с изображением девочки в сеть. И через несколько мгновений получил подсказку. Он нашел ее за толстой стеной информационного мусора. Ева Крайнева. Тимур попытался установить контакт. Ева не реагировала. Совсем.
Тимур использовал несколько приемов, которым научил его трансовый приятель, высококлассный хакер Червь, и проверил логи девчонки. Никакого движения. Последние два часа во Внешке она вела себя так же безучастно и отмороженно, как и в реале.
Это было уже абсолютно ненормально.
Должно быть, полтора года жизни в трансовой тусовке не прошли даром. Ноги сами понесли Тимура назад.
Музыканты все еще продолжали выступление. Теперь они булькали и хрустели а капелла.
Около девчонки крутились два скользких юнца, – толстый и тощий – явно обогащенные ксенокультурой. Оба в долгополых плащах-хамелеонах, позволявших легко сливаться с фоном. В домашнем секторе Тимура такие плащи вышли из моды несколько лет назад. И хилый, и бугай были из трансовых. Об этом свидетельствовали небольшие бугорки за правым ухом. Один, мелкий и субтильный, пристроился на скамейке и панибратски обнимал Еву за талию. Второй лениво посасывал энергетическую дрянь из банки и оглядывался по сторонам, точно прикидывая: скоро стемнеет, народ разбредется по домам, а девчонка достанется нам.
А вот хрен вам, крысеныши, раздраженно подумал Тимур, сегодня не обломится. Хватит с вас и эмо-стимуляторов.
Он решительно подошел к скамейке.
– Руки убрал!
– Чего?
– Оставьте девочку и валите своей дорогой.
Субтильный нагло смерил Ларина взглядом:
– Да ты кто такой?
– Олгой-хорхой, – в тон ему ответил Тимур.
Озадаченный трансовый врубился в инфослой и подвис. Видимо нашел во Внешке описание мифического монгольского червя и никак не мог сопоставить с изображением в реале. Но лапы убрал. Ларин дернул девчонку за руку:
– Пойдем, Ева!
Девчонка встала и послушно сделала пару шагов на подкашивающихся ногах.
Тот, что потягивал энергетик, схватил Ларина за плечо.
– Эй, дядя, не лез бы. Ты чего, папик еёшний? – пробасил он, отбрасывая пустую банку. – Она ж наша, трансовая, куда ты лезешь?
– Хочу решить возникшие между нами противоречия.
– Чего? – тупо спросил вынырнувший из сети крысеныщ.
– Не боишься, что мы тебя крякнем? – бугай легонько ткнул Ларина в грудь.
Местная гопота совсем непуганая, удивился Тимур. Неужели никогда не слышали Закона о двух судимостях? Ну и глушь. Вот ведь откормили молодняк дешевой фудой на свою голову. Ларин брезгливо поморщился, вспомнив белые кляксы на океанской ферме.
– Похоже, просто так мы с вами не договоримся.
– Договоримся, – радостно пообещал здоровяк. – Только вот отойдем подальше от наружки. Там мы тебе все и объясним.
Он натянул капюшон и хрустнул пальцами. От толпы почитателей аутерэтно отделился еще один в плаще, подошел ближе. Уставился на Ларина тяжелым взглядом из-под полуприкрытых глаз.
Униформа у них, что ли?
Ткань-хамелеон не давала разглядеть фигуру, но по квадратным челюстям Тимур понял, что крысята не совсем законченные транс-киды. Трансовые были миролюбивым народом, друг другу помогали, если и дрались, то только в сетевухе. "Я во всем – все во мне".
Эти скорее из новичков. До сих пор дружат со спортом. Чипировались недавно, срубив где-то легких деньжат. Для них это дань моде, как плащи-хамелеоны, подумал Ларин.
– Должен предупредить, ребята, – открыто улыбнулся он. – Если вы собираетесь применить насилие, я буду отбиваться.
Трансовые дружно заржали, будто он удачно пошутил.
– Да ты на себя посмотри, дядя! Думаешь, получится?
Его никогда не воспринимали всерьез, даже хмурая небритая физиономия, вся в шрамах от поцелуев зимы, не помогала. Тимуру от природы достались длинные руки и ноги, узкая грудная клетка, костлявые плечи. Легкое жилистое тело позволяло реагировать быстро. Чипа энергичные подростки, конечно, не разглядели, благодаря отросшим волосам.
Ларин посмотрел на девчонку – в полной отключке, оставлять ее одну нельзя. Драться он не любил, но с одним справился бы. Даже с двумя, если бы крысеныш вдруг кинулся помогать приятелю. Но вот с тремя… Да и не хотелось опаздывать на встречу с Сегурой. Возможно, единственную.
Поборемся, крысята, подумал Тимур. В инфо-потоке лавировать надо и информацию просеивать, а не болтаться, как фиалки в проруби. Как гласит старинная пословица "знание – сила".
Он прищурился и заговорил, взвешивая каждое слово:
– Возможно, я ввел вас в заблуждение. Скорее всего, вам удастся меня побить, потому что два нуба вроде вас на другое не способны. Но очень скоро я вломлюсь в ваши головы, и хакну сперва одного, а потом другого. Вон, как ее, – он кивнул в сторону девчонки.
Трансовые переглянулись, ухмылки начали потихоньку сползать с откормленных лиц.
– Начну, пожалуй, с него, чтобы ты… – Ларин посмотрел в упор на любителя энергетиков, – чтобы ты, Сидоренко Павел Андреевич, ака Дрикс, успел проститься с матерью и сестренкой Машенькой.
– А… откуда ты знаешь мое имя? – здоровяк побледнел. Его плащ пошел пятнами, сливаясь с окружающей средой.
– Вся конфиденциальная информация находится на том или ином носителе… – веско сказал Тимур. – Ну что, отойдем?
Не выдержав взгляда, бугай отвел глаза и выдавил через силу:
– Простите, обознались. Мы… можем идти?
– Идите.
– Спасибо.
Подростки развернулись и через десять секунд растворились в толпе. Прохладный осенний воздух наполнился утробным рычанием аутер-дудки.
Наслаждаться легкой победой над трансовыми было некогда. Тимур бросил рассеянный взгляд на Еву. Девчонка лежала на скамейке, неудобно подвернув ногу, время от времени издавая странные звуки – нечто среднее между мычанием и смехом. С уголка рта свешивалась жемчужная ниточка слюны. Интерактивный макияж расцвечивал лицо разнообразными выражениями и в сочетании с подергиванием головы это смотрелось жутковато. Тонкие голубые нити на шее и лице набухли узелками. Био-татуировки по последней моде? Ксенокультура обогащает?
Он приложил пальцы к артерии на шее. Сердцебиение в норме. Наверное, поэтому ее напульсник не посылал сигнала тревоги в службу спасения. Потеря связи с реальностью из-за полного погружения в сеть? Бред какой-то. Скорее, сбой в работе системы. А что, если это – лишь первый звонок? Кто знает, каким образом Внешка влияет на миллионы людей, проводящих в ней большую часть своей жизни?
Ларин кинул вызов на короткий номер. Спасатели автоматически пеленгуют место, откуда пришла заявка. Идентификационный код напульсника они тоже определяют автоматом… Но ему ведь нечего скрывать нечего? Скажет: шел мимо, услышал странные звуки, нашел трансовую без сознания. Не тащить же ее к Сегуре.