КОГДА НА СЛЕДУЮЩЕЕ УТРО я выглянула в окно, то вскрикнула от удивления. Весь сад был засыпан белым искрящимся снегом. Ещё большее изумление вызвал цветок розы, который я увидела у своего окна. Кто принёс его мне? Должно быть, это случилось ещё до снегопада, который наверняка погубил остальные цветы. Ни в саду, ни на балконе не было следов, только белый пушистый снег. Словно призрак сорвал для меня эту розу. Я зачарованно смотрела на цветок, и на фоне белого великолепия он казался мне свежим пятном крови. Моё сердце болезненно сжалось от дурного предчувствия.
— Следите за девочкой?
Королева Вьен обернулась на голос, лишь на мгновение в её глазах промелькнуло удивление, но затем снова исчезло. Перед ней, сжимая в руках лютню, стоял монстр Замка Серых садов. Королева улыбнулась: всё шло согласно её плану, но гостю об этом знать не полагалось.
— Как ты осмелился прийти сюда, шут? И главное, как у тебя это получилось? — с наигранным раздражением спросила она.
— Вы меня разочаровываете, Королева. Создав проход между зеркалами, вы должны были знать, что ведущие в него двери могут открываться в обе стороны. А ещё вам должно быть известно, что существа вроде меня могут беспрепятственно ходить такими путями.
— Ах да, я же совсем забыла, что ты мёртв. Какая досада, — рассмеялась Вьен.
— Это ждёт каждого из нас, не так ли? — ответил шут равнодушно и без приглашения уселся в кресло.
— Чем же я обязана твоему визиту? — Королева опустилась в кресло напротив. Её глаза ни на мгновение не упускали гостя из вида. — Вряд ли ты забежал просто так поболтать.
— А почему бы и нет, — наклонился вперёд шут, — хороший собеседник дорогого стоит. А после того как вы поселили в Замке Серых садов своего сына, напрочь лишённого какой-либо фантазии, а главное, нормальных человеческих желаний, поговорить стало совсем не с кем. А потому вы сейчас для меня просто бальзам на душу, милая Королева.
— Я польщена. И всё же?
— Всё просто. Я, знаете ли, дорогая, не слишком люблю, когда мной пытаются манипулировать.
— Ты пришёл угрожать мне? Так я не боюсь. — Вьен так же подалась вперёд.
— Я не настолько глуп. С вами мне тягаться трудно, и ваше сердце несъедобно. Скажите, Королева, в какой момент славная, верящая в чудеса девочка превратилась в то чудовище, которое сидит передо мной? Вы же, как Лина, в чудеса верили и в любовь…
Вьен рассмеялась:
— И об этом спрашивает меня монстр, легендами о котором пугают не только детей, но и взрослых?
— Разве монстру не может быть это интересно? Так когда?
— Ты же знаешь, шут, такие превращения не происходят мгновенно. Это ты можешь наивной девочке Лине рассказывать о том, что тебя изменила та встреча на свалке. Забавная, кстати, версия. Похоже, тебе нравится казаться хуже, чем ты есть на самом деле? Или правда тебе настолько противна, что ты предпочитаешь о ней не вспоминать?
Шут неопределённо передёрнул плечами. Королева продолжила:
— Мы же знаем, что это происходит не так. Мы прошли через это: и ты, и я. Почему ты не рассказал Лине о своих слезах по ночам, которых никто не видел, о муках, которые испытывал, когда сильные мира сего играли тобой? Ты был забавной игрушкой, наивной и трогательной, может быть, поэтому им так хотелось тебя сломать. Но они не понимали, что чем яростнее их желание сломать тебя, тем сильнее становится монстр, живущий в тебе. Монстры, если и есть в нас, то с самого рождения, с того момента, как мы появляемся на свет. Иногда мне кажется, что они вложены в наши тела отдельно, в тот момент, когда ребёнок делает первый вдох. В некоторых людях монстры погибают, в других становятся второй натурой, а в третьих заменяют саму суть, особенно когда оболочка пустеет. Твои мучители убили славного, талантливого мальчика, что создавал прекрасную музыку, но им не по силам было убить монстра, живущего в тебе, он слишком хотел жить. Потому что он был равен твоему таланту, а возможно, и был им. И он сожрал твоё сердце, которое насквозь прогнило от боли. Чудовища ведь едят только гнилые сердца. Я права?
— Не совсем. Но меня забавляет то, как близко ты подошла к правде, но всё же не способна её увидеть. Да, монстров привлекает гниль, но за этой гнилью должно быть нечто живое. У тебя его уже нет.
— А сейчас ты прав. Но и гнили нет. Только камень.
— Кто убил твоё сердце, Вьен? Лабиринт или всё же ты сама?
— Ни то ни другое. Меня убила моя жажда жизни, как это ни странно. Тебе это знакомо? В один прекрасный момент, когда ты понимаешь, что следующего удара сердца не будет и вместе с этим не будет всего того, что ты так любишь, ты вдруг осознаёшь, что не можешь этого допустить и цена неважна. Важен только следующий глоток жизни. Там, в грязном подвале, куда тебя бросили подыхать с переломанными руками, тебе удалось собрать себя по частям и выжить. А затем ты понял, что изменился навсегда и тебе остаётся только продолжить эти изменения.
— Откуда ты всё это знаешь? — в голосе шута засквозило беспокойство и одновременно любопытство.
Королева поднялась и, подойдя к книжному шкафу, нежно провела пальцами по корешкам, затем вытащила одну из книг:
— Дневник некой особы, в незапамятные времена являвшейся хозяйкой Замка Трёх клыков. Её звали Лаки. Помнишь это имя, шут?
— Я помню много имён. Но уже никто не помнит моё.
— Тебя звали Мир, если верить страницам этого дневника.
Шут вздрогнул, но быстро взял себя в руки.
— Она ведь любила тебя, не так ли? Знаешь, на некоторых страницах видны следы от слёз. А ты любил её, монстр Замка Серых садов? — Королева бросила книжицу шуту, но тот отшвырнул дневник так поспешно, словно бумага жгла ему руки.
— Нет, я не любил Лаки.
— Ну да, ты ведь любил королеву. Кстати, как её звали?
— Прочти в Книге Судеб.
— Той королевы в ней нет!
— Не может быть!
— Может. Если тебя вычеркнули оттуда.
— Но королеву вычеркнуть не могут.
— Значит, она сделала это сама.
— Посмотри среди умерших властителей, не такие большие списки!
— Я смотрела.
— И… как она умерла?
— В списках её нет.
— Так она жива? — голос шута задрожал.
— Ты меня плохо слушал. Её нет среди мёртвых, но и среди живых её тоже нет.
— Так не бывает. — Шут обмяк в кресле, словно силы оставили его. — И что же это значит?
— Я бы сама многое отдала, чтобы узнать.
— И поэтому ты заинтересовалась Замком Серых садов?
— Совершенно верно. Монстров в моей стране и без тебя хватает. И это не моё дело.
— А исчезнувшая королева — твоё?
— Да. Так как же её звали, шут? В тех немногих источниках, где упоминается о ней, её называют просто Королева. Ты единственный, кто сможет мне открыть тайну её имени.
— Не единственный. Лабиринт помнит имена всех, кто прошёл его.
— Но я не могу вернуться туда.
— Потому ты и готовишь Лину. Тебе нужно не просто чтобы она прошла Лабиринт. Тебе нужно, чтобы она из него вернулась и сказала тебе имя пропавшей королевы.
— Возможно, ты скажешь мне его.
— Нет. — Монстр Замка Серых садов встал с кресла и сделал несколько шагов к зеркалу. — Я не произнесу её имени. Не знаю, зачем оно тебе понадобилось, Королева Вьен, но от меня ты его не услышишь.
— Услышу! Иначе я прикажу сжечь Замок Серых садов, сровнять его с землёй, разобрать по камешку! — Королева затрясла кулаками, теряя самообладание. Запланированная ею встреча с монстром Замка Серых садов провалилась. Вьен была в бешенстве.
— Сделай одолжение, — расхохотался шут и исчез.
Вьен едва удержалась, чтобы не разбить зеркало. Королева не привыкла к отказам. Ловушка, которую она так заботливо расставляла, не сработала.
— Теперь я понимаю, за что тебя любила королева, шут. И думаю, ты был достоин этой любви.
Вьен подошла к зеркалу и накинула на него покрывало. Сегодня она никого больше не хотела видеть.
Я взяла розу так осторожно, словно цветок мог меня укусить. И всё же больно уколола палец шипом. На коже выступила алая капля крови.
— Ты, как всегда, не аккуратна. — На балконе стоял Тим. — Зря ты вообще прикоснулась к цветку.
Я даже не удивилась. Хотя секунду назад на балконе никого не было. Мой друг и раньше проделывал такие трюки и они меня всегда восхищали. Но сегодня, возможно, из-за цветка на снегу, он скорее напугал меня, чем восхитил.
— Это ты принёс мне цветок? — я показала ему розу.
— Нет. Разве я мог подвергнуть тебя такой опасности? Я бы уж точно догадался обрезать розе шипы. Я всегда так делал. Ты не замечала?
Я распахнула балконную дверь, и Тим вошёл в комнату, принеся с собой запах снега и прохладу. Когда-то он часто тут бывал, но сейчас я почувствовала себя в его присутствии неловко. Мы действительно изменились, особенно я.
Тим взял розу из моих рук и вышвырнул её на снег. Я заметила, что Тим и сам поранился, так сильно он сжал в пальцах стебель перед тем, как выбросить цветок, но он даже не обратил на это внимания.
— Лина, ты побледнела? — испугался мой друг.
— Ты же знаешь, я боюсь крови. Особенно чужой.
— Чужой. — Тим горько усмехнулся, словно я этим словом имела в виду что-то обидное для него. — Тебе стоит избавиться от этого страха, Лина. В Лабиринте он будет только мешать. — Тим серьёзно посмотрел мне в глаза.
— Наверное. — Мне не понравился этот совет и этот взгляд. Что знает сын Хранителя тайн Лабиринта, но не хочет рассказать мне? Стоит ли мне спрашивать?
Тим осторожно взял мою руку и подул на ранку:
— Теперь точно заживёт, — улыбнулся он. — Помнишь, я всегда так делал, когда мы были детьми?
— Да, — улыбнулась я в ответ.
— Последнее время почему-то часто вспоминается, как мы играли с тобой, какие шалости вытворяли. — Тим на секунду замолчал, а потом спросил: — Ты сохранила мой поздник?
— Конечно! Такая удача! Но что же ты загадал? — Во мне проснулось любопытство и разом вытеснило все прочие мысли.
— Не скажу, пока не сбудется, — в глазах Тима заплясали озорные огоньки. В этот момент он стал моим прежним Тимом. Как много я бы отдала, чтобы он таким и оставался!
— Тебе просто нравится дразнить меня!
Тим рассмеялся:
— Ещё как! Ты же такая глупышка и всё ещё веришь в чудеса.
— Только не говори, что ты выдумал ту историю с цветком?
— Как я мог, принцесса? Но то, что я успел загадать желание, вовсе не означает, что оно исполнится.
— Оно исполнится, — сказала я серьёзно.
— Да, ты ещё веришь в чудеса, — улыбнулся Тим, — наивная Лина.
— Как я могу не верить? Я же маг.
— Магия и волшебство — вещи разные.
— Не слишком, Тим. Просто магия сильнее чуда.
— А вот тут ты не права, — Тим взял мою руку и прижал к своей груди, над сердцем, — магия живёт у тебя в голове, а волшебство — в твоём сердце.
Я почувствовала под ладонью, как бьётся сердце Тима. И снова мои мысли вернулись к кровавой розе. Кто же принёс мне её?
— Моё сердце в твоих руках, принцесса, — сказал мне Тим. — Запомни это, когда будешь там в Лабиринте. И если ты не пройдёшь Лабиринт, оно не оживёт.
— Ты о чём?
— Неважно. Просто, когда надумаешь сдаться, смириться, упасть и больше не подниматься, когда у тебя кончатся силы, вспомни об этом. Моё сердце в твоих руках.
Тим отпустил мою руку и, распахнув балконную дверь, исчез.