В понедельник, в четверть девятого утра, в офис Мэгги заглянул Доминик.

– Ты где пропадала? – набросился он на нее.

Она оторвала взгляд от последнего выпуска «Медиа-уик», который обычно читала только по дороге с работы домой в метро, и взглянула на него с легким недоумением. Ни для кого в агентстве не было секретом, что по понедельникам Мэгги приходит на работу раньше всех, еще до восьми часов, чтобы съесть в спокойной обстановке свой легкий завтрак и плавно включиться в трудовой ритм.

Но сегодня она не спешила приступить к делам. Ее мыслями прочно завладел Чарли, то и дело представлявшийся голым ее мысленному взору. В офис она вошла несколько позже, чем обычно, и вместо обезжиренного йогурта поставила на стол сливочный, приторно-сладкий. И не одну упаковку, а две, что предвещало катастрофу ее обмену веществ.

Доминик молча ждал от нее ответа на свой вопрос.

– Я выходила, чтобы купить себе вторую чашку кофе, – с невинным видом проворковала наконец Мэгги. – Одной чашки мне показалось мало.

Сегодня она пила чудный мокко со сливками и была от него в восторге. Ей даже показалось немного странным, что раньше она предпочитала черный кофе или кофе с обезжиренным молоком.

– Да я вовсе не о том! – с досадой сказал Доминик. – Где ты пропадала все выходные?

– Ах ты об этом… – На губах Мэгги заиграла таинственная улыбка.

Она отпила из чашки и уставилась в журнал.

– Я вчера весь день пытался дозвониться до тебя. Ты получила мои сообщения? – не унимался Доминик.

– Получила, но слишком поздно. И не решилась тебя беспокоить. – Мэгги вновь умолкла.

– Первый раз я позвонил тебе в субботу вечером. А последний раз – в десять часов вечера в воскресенье.

– Именно так, – с любезной улыбкой подтвердила Мэгги.

– Так ты скажешь мне, где тебя черти носили, или нет?

– Я отсутствовала до двух часов минувшей ночи, – уклончиво ответила Мэгги.

Доминик внимательно посмотрел на нее и заметил:

– Однако вид у тебя вовсе не измученный.

– Это потому, что я совершенно не устала.

Вчера она прекрасно выспалась в одной кровати с Чарли, чего с ней давно не случалось. А проснувшись после полудня, снова очутилась в его объятиях. После бурного соития они заказали в номер невероятно дорогой и калорийный завтрак, который включал в себя, помимо деликатесов на закуску, двух жареных цыплят с картофельным пюре и белыми грибами. С аппетитом съев его, они вновь предались плотским утехам, после которых их сморил сон. И только поздно ночью они наконец улетели домой.

Оказавшись в своей квартире, Мэгги сразу легла, завела будильник и мгновенно уснула. Ей снились причудливые эротические сны, главным героем которых был, естественно, неугомонный Чарли.

Они вдвоем путешествовали на роскошной яхте по Средиземному морю, под жарким солнцем, светившим с лазурного небосвода. Их загорелые тела блестели от масла, а по палубе, на которой они возлежали в шезлонгах, почему-то бегала пестрая курица, откладывая повсюду яйца, причем в таком количестве, какого ни одной несушке не снести за всю свою жизнь. Мэгги убеждала Чарли, что их следует собрать в корзину и отнести в прохладный трюм. Но он и слышать не желал о яйцах, а только ласкал ее и целовал. Внезапно налетел шторм, и все яйца побились, покрыв палубу липким месивом из желтков и белков.

Зазвонил будильник, и Мэгги в ужасе проснулась. Странный сон до сих пор не выходил у нее из головы.

Обычно она записывала все необычные сновидения в дневник, боясь, что потом не сумеет их вспомнить. Однако этот сон был настолько ярким и удивительным, что все его детали прочно запечатлелись в ее памяти, поэтому делать записи Мэгги не стала.

– Ты, случайно, не принимала на ночь ничего успокоительного? А может, выпила снотворного? – спросил Доминик, встревоженный ее странным поведением.

– Почему ты спрашиваешь? – удивилась Мэгги.

– У тебя какой-то блаженный вид, я тебя такой никогда не видел!

– Правда? – Она пожала плечами. – Значит, я хорошо провела выходные.

Доминик стал нервно расхаживать взад и вперед по крохотному офису, не задавая больше никаких вопросов. Затем он изрек:

– Я знаю, почему ты не брала трубку!

– Неужели? – воскликнула Мэгги, отказываясь поверить, что только по одному ее виду он догадался, как именно она провела минувшее воскресенье.

– Тебе звонила Джулия! И все рассказала. Верно? – выпалил Доминик.

Мэгги ахнула и прикрыла рот ладошкой. Ну как же она могла забыть, что Доминик был на свидании с Джулией? И как мог забыть об этом Чарли? За все то время, пока они были вместе, тема свидания их общих друзей не затрагивалась ими ни разу!

– Нет, Джулия не звонила мне. Я понятия не имею о ее делах. Так как прошло ваше субботнее свидание? Рассказывай все в деталях! – строго потребовала Мэгги, входя в роль его наставницы и свахи.

– Все вышло отвратительно! Хуже некуда, – мрачно пробурчал Доминик.

Веселенькое, однако, начало!

– Поясни! – потребовала Мэгги.

– Мы едва не подрались!

– Как? На кулаках? – Мэгги попыталась обратить все в шутку.

Но Доминик даже не улыбнулся. Он хмуро сказал:

– Короче говоря, мы поссорились из-за куска мяса.

Мэгги недоуменно вскинула брови:

– Вы с ней не поделили какое-то мясное блюдо? Но ведь Джулия не ест мяса!

– В этом-то все и дело! Я же говорил тебе, что она убежденная вегетарианка! Мне следовало бы плотно поесть в мясном ресторане, прежде чем отправляться к ней на ужин.

– Так что же все-таки произошло?

– Она приготовила специально для меня бифштекс.

– Замечательно! – воскликнула Мэгги. – И чем же ты недоволен? Она его пережарила или пересолила?

– Хуже! Я попросил ее сделать мне бифштекс с кровью. Услышав это, Джулия отреагировала так, словно бы я попросил ее забить корову прямо на ее кухне.

– Понимаю! Она хотела хорошенько прожарить мясо?

– Нет! Она вообще отказалась его готовить! Ей было противно даже прикоснуться к сырому красному мясу. Видела бы ты ее лицо, когда я попросил ее вынуть мясо из духовки через две минуты! Она скорчила такую мину! Брр! Страшно вспомнить. – Доминик поморщился.

– Но нельзя же на нее за это обижаться!

– Если бы дело ограничилось только этим… – Он тяжело вздохнул. – Я предложил ей попробовать хотя бы маленький кусочек, уверенный, что против такого лакомства никто не сможет устоять. Однако она наотрез отказалась.

– Так ведь она же вегетарианка! Видимо, из каких-то принципиальных соображений, возможно, религиозных убеждений.

– Как бы то ни было, но, взглянув на кровь, сочившуюся из мяса, Джулия обозвала меня душегубом, убийцей и вампиром.

– Ну, здесь она явно переборщила…

– Да она просто чокнутая, у нее явно не в порядке с головой! Ей пора обратиться к психиатру. И с чего ты взяла, что она годится мне в жены? Я, конечно, понимаю, что нужно заботиться о своем физическом и духовном здоровье, но во всем должна быть мера! Знаешь, что она приготовила себе на ужин?

– Что же?

– Охапку какой-то сорной травы!

– Травы? Я не ослышалась? – Мэгги тряхнула головой.

– Нет, ты все правильно поняла.

– Так она собиралась покурить «травку»? – сообразила наконец Мэгги.

– Нет! Она собиралась сварить траву и съесть ее!

– Сорную траву? Одуванчики!

– Вот именно! Она и мне предлагала их попробовать. Но я прямо сказал ей, что у нее не все дома. И спросил, не считает ли она себя козочкой? Если так, то становиться ее козлом я не собираюсь. Пусть она поищет его себе в другом месте, а я как настоящий мужчина буду продолжать есть мясо.

– Как все хищники, – добавила Мэгги, прищурившись.

– Человек – самый опасный хищник!

– Это точно! – согласилась с ним Мэгги. – Мужчинам необходима настоящая пища!

– Вот и я о том же! Ну почему ты всегда понимаешь меня с полуслова, а Джулия оказалась такой недогадливой? Разве меня так трудно понять?

Мэгги с трудом удержалась от улыбки.

– Ты находишь мою ситуацию смешной? – почувствовав это, спросил Доминик.

– Вовсе нет! Честно говоря, у меня полно и своих забот, в сравнении с которыми ваш нелепый спор с Джулией сущий пустяк. Смотри на вещи проще, Доминик, не принимай все близко к сердцу! – посоветовала Мэгги.

– Хотелось бы мне знать, что за новые заботы появились у тебя в минувшие выходные, – пробурчал Доминик.

Мэгги задумчиво нахмурилась. Проводив ее до крыльца дома, в котором, помимо нее, жила еще одна семья, Чарли предложил ей снова встретиться в ближайшее время. И она согласилась. Он спросил, когда именно они смогут увидеться, но ответить точно, не заглянув в свой ежедневник, Мэгги не смогла и пообещала перезвонить ему позже. Чарли вызвался сам позвонить ей сегодня после полудня.

И теперь она мучилась сомнениями в разумности своего поступка. Не лучше ли ей было поблагодарить его за чудесные выходные и навсегда с ним распрощаться? Не следовало ли ей напомнить ему, что у нее уже есть бойфренд? Да ей и самой не помешало бы впредь не забывать об этом!

Ах, Джейсон! Милый Джейсон, который, как ей казалось, мог бы стать ей идеальным мужем. Мэгги закрыла глаза, пытаясь представить себе его лицо, но видела перед собой Чарли.

Нет, это надо прекратить! Нельзя же притворяться, что интимная связь с Чарли для нее ничего не значит. Он отвлекает ее от работы и лишает сна… Пока, правда, это еще и не так, но такое, конечно, неизбежно…

– Ты уверена, что не принимала никакого сильнодействующего лекарства? У тебя отрешенный вид! – сказал Доминик.

Мэгги захлопала глазами.

– Я немного задумалась…

– Да, тебе нужно серьезно подумать! И в первую очередь о том, какого дьявола ты втянула меня в эту авантюру со сватовством по Интернету! Зачем ты ежедневно таскала меня в это дурацкое кафе? Вот что я тебе скажу, подруга! Мне не нужна никакая электронная сваха, я и сам способен познакомиться с приличной девушкой. Поэтому оставь меня в покое, в твоих рекомендациях я больше не нуждаюсь. Я сыт ими по горло!

– Да, познакомиться со смазливой вертихвосткой ты сам, конечно же, способен, – согласилась Мэгги. – Но только не с порядочной женщиной, на которой можно жениться.

– Разве я сказал, что хочу жениться?

– Говорил, и не раз! Тебе срочно нужно вступить в законный брак с приличной, домовитой и симпатичной молодой женщиной. Такой, как Джулия, которая умеет и прекрасно готовить, и печь пироги, и шить, в общем, делать все, что положено настоящей хозяйке.

– Я вправе ожидать, что моя будущая жена способна приготовить для меня вкусное жаркое! – возразил Доминик. – А жена, чье представление об ужине ограничивается унылой травой, мне совершенно не нужна. И больше я не желаю слышать о Джулии! С ней покончено раз и навсегда. – Он решительно направился к выходу, но в дверях обернулся и добавил: – Я не хочу ни видеть эту вегетарианку, ни слышать о ней! О'кей?

– Дело твое, – ответила Мэгги, вовсе не уверенная, что она готова порвать с другом Джулии Чарли.

Вернее, уверенная, что она совершенно не готова к этому.

К полудню понедельника у Чарли все еще не сложилось ни малейшего представления, чему будет посвящена его следующая колонка в журнале «Она». Зато беллетристический опус о Мэгги, пока еще неопределенного жанра, увеличился на двадцать страниц по сравнению с его объемом до турне по злачным заведениям Атлантик-Сити. Для небольшого рассказа это произведение стало великовато, на роман же не тянуло. Легче было определить, чем оно уж точно не является, нежели с уверенностью сказать, что оно собой представляет либо во что может в конце концов превратиться.

Вдохнуть жизнь в свою главную героиню оказалось для Чарли делом невообразимо сложным, поскольку познать ее многогранную и непредсказуемую натуру было практически невозможно. Чарли терялся в догадках, какой еще она выкинет фортель, ломал себе голову над тем, каковы будут последствия их совместного вояжа. Получалось, что в действительности его персонаж руководит им, автором, а сам он, бедолага Чарли, всего только посредственный писака, удостоившийся чести вести хронику великих помыслов и деяний Мэгги.

Не представлял себе пока Чарли и того, кто станет читателем его творения. Хотя он никогда не создавал ничего только ради собственного эстетического удовольствия.

В отрочестве он баловался стишками и пробовал себя в жанре короткого рассказа, тогда его читательскую аудиторию составляли сестры, мама и мисс Фермелл, его любимая учительница. Позже, став учеником старших классов средней школы, а потом и студентом колледжа, он сочинял любовные оды и поэмы своим возлюбленным, коих у него было великое множество. В зрелом же возрасте его произведения создавались исключительно для редакторов различных изданий, с которыми он сотрудничал, и, разумеется, для читателей.

Но его нынешняя вещица, пожалуй, не нуждалась в читателях. Следовательно, развил свою мысль Чарли, с точки зрения его героини и ее прототипа с тем же именем – Мэгги, она была пустой тратой времени и роковой ошибкой.

Так рассуждал Чарли, развалившись на диване в спортивных штанах и бейсболке, помогающей ему думать. Он изрядно утомился за это утро и решил, что заслужил отдых. А какой же отдых без картофельных чипсов, пепси-колы и приключений его любимых мультяшных героев – Тома и Джерри? Чарли даже не заметил, как выпил целую бутылку тонизирующего напитка и сжевал упаковку «Фритос», следя за проделками незадачливого кота и находчивого мышонка на экране телевизора. Он уже собрался было достать из холодильника еще бутылку, когда в дверь его квартиры постучали.

Без предварительного звонка снизу по домофону постучать, к нему в дверь могли только двое – консьерж и Джулия. Но консьерж вряд ли бы отвлекся от просмотра очередной серии телефильма «Центральная больница». Следовательно, это была Джулия.

– Заходи, открыто! – крикнул ей Чарли, оставивший дверь незапертой после похода за утренними газетами.

– Ты снова не закрыл дверь на щеколду! – укоризненно сказала Джулия, входя в прихожую с белым бумажным пакетом в руке.

– Я не забыл, – пробурчал Чарли, – а просто не захотел.

– Так ведь можно впустить в дом и заплечных дел мастера, – шутливо предостерегла его она. – По городу бродят банды маньяков и убийц, газеты ежедневно пишут о жутких преступлениях.

– С чего бы это убийце вламываться с топором именно в мою квартиру и именно сегодня? В нашем доме достаточно надежная охранная служба, есть видеонаблюдение, и домофон, и консьерж…

– Для опытного преступника все это не преграда!

– Это верно, но до сих пор я, как видишь, жив. Уж не веришь ли ты в то, что убийца будет бегать по городу и дергать за ручку двери всех подъездов в надежде, что какая-то случайно окажется незапертой?

– Я в это не верю, иначе тебя давно уже не было бы в живых. Однако рекомендую тебе поостеречься и на всякий случай запирать свою дверь на щеколду.

– Хочешь чипсов? Есть и пепси-кола! – улыбнувшись, предложил ей Чарли.

– Нет, спасибо! Я принесла тебе угощение из нашего бистро – вчерашние слоеные пирожки с яблоками. Объедение! – Она протянула ему пакет, плюхнулась на диван и добавила: – Чарли! Нам нужно поговорить!

Чарли нерешительно пожевал губами, отдал предпочтение пирогу с яблоками и, откусив солидный кусок, спросил:

– О чем же?

– О субботнем вечере.

У Чарли отпала челюсть.

– Ты уже все знаешь? Кто тебе сказал?

Джулия недоуменно захлопала глазами.

– Что я знаю? Чарли, как ты можешь жевать с открытым ртом!

В действительности же он вовсе и не жевал, а только раскрыл рот, набитый пирогом, и от удивления забыл его закрыть. Да, новости распространяются даже быстрее, чем он предполагал. Как тесен, однако, этот мир! Ведь об их с Мэгги новой встрече не могла знать ни одна живая душа! Во всяком случае, он сам никому о ней не рассказывал.

Чарли прожевал пирог, проглотил его и спросил:

– Так ты все уже знаешь? О субботней ночи?

– О чем ты? – с искренним недоумением спросила Джулия.

Чарли наконец сообразил, что ей ничего об этом не известно, и успокоился.

Однако похоже, что за то время, пока они с Мэгги развлекались в Атлантик-Сити, здесь произошло нечто существенное. И скорее всего это связано со свиданием Джулии и Доминика. Чарли хлопнул себя ладонью по лбу.

– Боже! Как же я мог забыть о том, что ты пригласила в субботу Доминика к себе на ужин! – воскликнул он. – Ну и как все прошло? Рассказывай же, Джулия! Я сгораю от нетерпения!

– Ужасно! Он оказался психопатом, – сообщила она.

– Кем? Психопатом? Это скверно… – Чарли удрученно покачал головой. – И в чем же конкретно это проявилось?

– В его ненормальном поведении! Это трудно выразить словами, это надо было видеть! – едко произнесла она, что было ей совсем несвойственно. – Как ты мог оставить меня наедине с этим идиотом?

– Да что же он такого натворил? – встревожился Чарли. – Он тебя обидел?

– Вся моя шелковая белая блузка и мой любимый бежевый берберский ковер забрызганы кровью! – воскликнула Джулия, и губы у нее задрожали. – Можешь не сомневаться, я выставлю ему счет за химчистку и ковра, и блузки.

– Что произошло, Джулия? Ты вызвала полицию?

– Нет, я позвонила психотерапевту, у которого лечилась, когда меня бросил Жан-Луи. С тех пор у меня не было необходимости обращаться к нему, но в эту субботу мне снова стало очень плохо… Клянусь, теперь мне кажется, что во всем Нью-Йорке вообще не осталось нормальных мужчин.

– А я? – спросил Чарли.

Джулия посмотрела на дурацкую бейсболку у него на голове, крошки от пирога на столе и ковре, пустой пакет из-под чипсов, включенный телевизор, по которому показывали детский мультфильм, и вздохнула:

– Не обижайся, Чарли, но ты тоже не вполне нормальный. Хотя и не такой опасный, как Доминик. Его-то уж точно следовало бы определить в отделение для буйных.

– Да что же он такого сделал?

– Он гонялся за мной по квартире, пытаясь засунуть мне в рот свой кусок мяса! – Джулия заморгала, сдерживая слезы.

– Иными словами, он хотел принудить тебя сделать ему минет? – уточнил Чарли.

– Да нет же! Фу, какие глупости у тебя в голове! Я говорю о бифштексе с кровью! – возмутилась Джулия и подумала, что, пожалуй, подобное пожелание ее бы не напугало, поскольку Жан-Луи регулярно обращался к ней с такой просьбой и ему она в ней не отказывала.

Если бы Доминик правильно себя повел, их вечер мог бы завершиться приятным десертом, а не скандалом.

– Но зачем? – спросил Чарли. – Неужели он хотел убить тебя таким странным образом?

– А черт его знает! – воскликнула Джулия, недоумевая, что могло заставить нормального с виду мужчину бегать за ней по квартире с куском непрожаренной говяжьей вырезки и пытаться запихнуть его ей в горло! – Возможно, сошел с ума. Сначала он смотрел, как я готовлю для него ужин, потом внезапно озверел и стал орать на меня, словно ненормальный. Брызжа кровавой слюной.

– Кровавой слюной?

– Ну да! Ты же сам заставил меня приготовить ему непрожаренный бифштекс! А мою овощную лазанью ты раскритиковал. Ты забыл?

Чарли тряхнул головой.

– Значит, по-твоему, это я во всем виноват? Но я всего лишь дал тебе дружеский совет. Уверяю тебя, Доминик не стал бы есть овощную лазанью! Даже мне это блюдо не нравится, хотя я, как ты знаешь, всеяден.

Джулия обиженно охнула, словно он ее ударил.

– Прости меня, но лазанья не должна быть зеленой, и в ней не должно быть ни шпината, ни тофу, – добавил Чарли.

– Кто это сказал?

– Это я тебе говорю! И Доминик наверняка бы меня поддержал. Потому что он итальянец. Если ему предлагают на ужин лазанью, то он вправе ожидать, что она приготовлена из обыкновенной мучной лапши, красного соуса, мяса и колбасы. И никаких овощей в лазанью не добавляют! Так-то вот!

Джулия разрыдалась.

– В чем дело, почему ты плачешь? – спросил Чарли.

– Ты на его стороне! – шмыгнув носом, ответила она.

– Я? Ничего подобного! Я сам по себе, соблюдаю нейтралитет. Но я до сих пор так и не понял, что между вами произошло в субботу.

– Я ведь ясно сказала: он бегал за мной по квартире и пытался заставить меня съесть это проклятое сырое мясо. Он… – Джулия снова заплакала. – Он сказал, что мне надо научиться есть мясо животных и привыкнуть к такой пище.

– Он так сказал? – Чарли сделал круглые глаза.

– Если бы только это! Он наговорил мне еще с три короба всяких пакостей. – Она всхлипнула. – Он насмехался надо мной, Чарли! Он высмеял мой салат из одуванчиков и соте из капусты. А еще… Еще он…

Она горько разрыдалась и продолжить уже не смогла. Чарли переложил пирожок в другую руку и погладил ее по спине.

– Не убивайся так, Джулия! Все будет хорошо. Ну, рассказывай, что еще он натворил?

– Он обозвал меня… Обозвал меня…

– Ну, не нужно так переживать! Сделай успокаивающий вдох. Вот так, а теперь – выдох. Умница! Продолжай: вдох – выдох, вдох – выдох.

Джулия громко высморкалась в салфетку.

– Ну так как же он обозвал такую умненькую и благоразумненькую девочку?

– Овцой! – Джулия опять горько зарыдала.

– Овцой? Тебя? Да как он посмел?! – Чарли пришел в негодование.

– Разве я похожа на овцу? Чарли, ну скажи, разве я хоть чуточку на нее похожа?

– Нет, Джулия, ни капельки! – заверил ее Чарли.

Он встал и направился в ванную за салфетками. Но, обнаружив, что коробка пуста, вернулся с рулоном туалетной бумаги.

Джулия взяла у него рулон и стала вытирать бумагой свое мокрое от слез лицо, возмущенно говоря при этом:

– Он неандерталец, пещерный человек, дикарь! Второго такого идиота я еще не встречала.

– Джулия! Прости меня, ради Бога! – воскликнул Чарли. – Я не могу поверить, что познакомил тебя с этим бесчувственным олухом. Он поначалу показался мне человеком, придерживающимся старых добрых правил. Ну кто же мог подумать, что он окажется бестактным живоглотом, то есть я хотел сказать – бесцеремонным людоедом. Тьфу ты! Я совсем запутался! Обжорой и мужланом! Но я этого так не оставлю! Ему это просто так с рук не сойдет! Я с ним поговорю…

– Чарли, не надо этого делать! А вдруг он…

– Что? Станет гоняться за мной по комнате с куском полусырого мяса? Или обзовет меня бараном? Поверь мне, Джулия, я уж как-нибудь это проглочу. Принеси мне, пожалуйста, ту перепачканную кровью блузку и ковер.

– Что? Ковер?

– Ладно, не трудись, я сам его заберу. Он большой?

– Пять на семь футов.

– Чудесно, я его унесу.

– Куда?

– Разве ты не сказала, что он весь в кровавых пятнах?

– Да, конечно, но…

– Успокойся! Я обо всем позабочусь!

С этими словами Чарли встал и направился к двери.

Выходя из кабины лифта на этаже, где располагался отдел по работе с клиентами, Мэгги сказала Доминику:

– Я все-таки думаю, что нам надо уговорить нашего клиента не вкладывать все свои средства в телерекламу по расценкам прайм-тайм. На мой взгляд, для нового проекта более целесообразно обратиться в бюро рекламы кабельного телевидения.

– Но ты же слышала, что сказал Тед! Он считает, что это для них нежелательно.

Доминик вставил свою пластиковую карточку – ключ – в приемник запорного устройства и распахнул дверь в холл компании. Однако возле стола дежурного администратора он внезапно замер, вытаращив глаза, в которых застыл ужас.

Мэгги проследила за его взглядом и увидела напротив дежурного администратора Чарли. Одетый в трикотажный спортивный костюм, кроссовки и причудливую бейсболку, он держал на плече скатанный в рулон ковер и походил на солдата эпохи Войны за независимость, держащего свой мушкет.

Для посетителя солидного учреждения он был одет несколько одиозно. Но для Мэгги это не имело значения, потому что она моментально раздела его взглядом до нижнего белья, отчего внизу ее живота запорхали бабочки.

Словно наяву возникли перед ее мысленным взором незабываемые чудные мгновения минувшего воскресенья, которыми они с Чарли наслаждались в роскошном гостиничном номере в Атлантик-Сити, предаваясь безумной страсти.

– Мистер Кеннелли желает поговорить с вами, Доминик, – с натянутой улыбкой произнесла дежурная, испуганно хлопая глазами.

– Как вы здесь очутились, Чарли? – с дрожью в голосе спросила Мэгги и подошла к нему, заподозрив, что он приехал сюда, чтобы увидеться с ней, а не с Домиником.

Доминик тоже шагнул наконец вперед и сказал, протягивая Чарли руку:

– В прошлый раз вы принесли торт, он оказался очень вкусным. На этот раз вы принесли мне ковер. Пожалуй, это уже чересчур.

Не удостоив Доминика рукопожатием, Чарли швырнул ковер к его ногам, крякнул и достал из кармана тренировочных брюк какой-то скомканный белый предмет дамского туалета.

– Вот, это велено передать тебе, приятель. – Он помахал блузкой Джулии и вложил ее в протянутую руку Доминика.

– Что это? – У бедняги глаза полезли на лоб.

– Кровавые пятна, – мрачно произнес на весь холл Чарли. – Разве можно так обращаться с дамой? Джулия рассчитывает получить свои вещи назад к концу недели полностью приведенными в порядок.

– Что? Да ты, похоже, совсем… Она же сама уронила тот кусок мяса! – запинаясь, воскликнул Доминик.

– Она уронила кусок полусырого мяса на свою белую блузку? Это как же?

– Ну может быть, и не уронила, но выплюнула. Я здесь абсолютно ни при чем.

– Значит, ты не бегал за ней по комнате и не пытался насильно засунуть сырое мясо ей в рот?

– Какой бред! – Доминик возмущенно посмотрел на Мэгги, рассчитывая на ее поддержку. – Ты веришь в эту чушь? Он утверждает, будто я пытался засунуть Джулии мясо в горло! Да за кого они меня принимают? За маньяка? Или психопата?

– Ты и есть самый настоящий придурок! – сказал Чарли. – Джулия все мне рассказала!

– А меня тебе выслушать не хочется? – спросил Доминик.

– Вряд ли это целесообразно! – Чарли пожал плечами.

Доминик насупил брови и молча ретировался.

– Куда же ты? – крикнул ему вслед Чарли. – Забери ковер!

– Я бы сказал тебе, что ты можешь с ним сделать, но здесь слишком много народу! – рявкнул в ответ Доминик и скрылся за дверью.

Чарли, все это время игнорировавший Мэгги, вдруг улыбнулся ей и воскликнул:

– Привет, крошка! Как дела?

Крошка? Мэгги возмутилась до глубины души. Да как он смеет делать вид, что между ними ничего особенного не произошло!

– Какого черта ты заявился сюда в этом шутовском наряде? Да еще и с ковром на плече! Потрудись объяснить свое поведение! – вскипела она.

– Почему бы нам не обсудить все спокойно, за чашечкой кофе? – миролюбиво промолвил Чарли. – Джулия считает, что у твоего приятеля поехала крыша. И я с ней согласен.

– Какое поразительное совпадение! – язвительно заметила Мэгги. – То же самое Доминик говорит о твоей подружке Джулии. И я склонна ему верить.

– Любопытно, что именно он тебе наговорил? – спросил Чарли, сверля ее взглядом.

Мэгги коротко изложила ему точку зрения Доминика на происшествие, случившееся в доме Джулии в прошлую субботу. Пуститься в пространные рассуждения по этому поводу ей мешало желание броситься к Чарли на шею и назначить ему новое интимное свидание. Ей также не терпелось сообщить ему, что у нее есть приглашение на вечеринку, устраиваемую рекламодателями в редакции журнала «Она» на следующей неделе. И спросить у него, не желает ли он отправиться туда вместе с ней на своем автомобиле с водителем.

Внезапно Мэгги заметила, что губы Чарли шевелятся, и сообразила, что он что-то ей говорит. Так уже с ней однажды случилось ровно сутки назад, в казино.

С той только разницей, что тогда, в Атлантик-Сити, губы Чарли казались ей притягательными и желанными, а сейчас, осознав, какие резкие и неприятные слова срываются с них, она зареклась позволять им касаться ее губ. Даже если бы выяснилось, что Чарли – единственный свободный холостяк в Нью-Йорке, а она – единственная незамужняя привлекательная женщина в расцвете сил, не связанная никакими обязательствами. К счастью, пока еще ситуация не была настолько безысходной.

– Да как ты смеешь называть меня лгуньей?! – в сердцах воскликнула Мэгги.

Но Чарли только молча погрозил ей пальцем и покачал головой, как бы говоря, что имеет для этого веские основания.

– Значит, Джулии ты веришь, а мне – нет? – теряя терпение, спросила Мэгги.

– Да, я верю Джулии! А Доминику не верю! Следовательно, не могу поверить и тебе, раз ты почерпнула информацию у этого лжеца. Ведь ты же не станешь отрицать, что не была свидетельницей тех отвратительных событий в ее квартире! Ты, милочка, в это время находилась со мной в казино, чем обеспечила себе безупречное алиби!

– Ах вот, значит, как ты теперь это называешь! – в гневе вскричала Мэгги. – Выходит, я предвидела такой поворот событий во время их свидания и поэтому позволила тебе уговорить меня слетать с тобой в это гнездо порока и разврата?

– Не злись, крошка! Это же только шутка! Ну не сердись на меня, пожалуйста! И давай не будем ссориться из-за Доминика и Джулии, они сами как-нибудь разберутся.

– Не поздновато ли? – Мэгги указала рукой на ковер.

– Я только хотел как-то помочь Джулии! Бедняжка сейчас в полном отчаянии, – попытался оправдаться Чарли.

– Любопытно, что послужило тому причиной? Быть может, ее замучила совесть из-за того, что она обозвала Доминика душегубом и убийцей? А ведь он всего лишь мечтал о сочном бифштексе! Кстати, никто не заставлял ее готовить для него мясо! И уж тем более – есть его.

– Не заставлял? Да Доминик пытался силой запихнуть ей мясо в горло!

– Ничего подобного! Он предложил ей только попробовать один кусочек. Это совсем другое дело.

– Но беда в том, Мэгги, что Доминик настаивал на своем!

– Доминик вежливо предложил ей продегустировать мясо. Джулия же, вместо того чтобы поблагодарить его, швырнула кусок ему в лицо! Вот как все обстояло в действительности, Чарли!

Мэгги пронзила своего собеседника свирепым взглядом, недоумевая, как она могла еще недавно мечтать о новой встрече с этим ужасным человеком! И даже была готова предать ради него и своего бойфренда, без пяти минут жениха, и свои идеалы, и свои принципы.

– Это он так утверждает!

– По-твоему, он лжет? Но зачем ему это надо?

– А зачем это нужно Джулии?

Терпение Мэгги иссякло.

– Я не могу поверить, что угробила на тебя свои выходные! А ведь я могла бы провести эти дни куда более плодотворно! – воскликнула она.

– Это как же? Расставила бы по алфавиту книги на стеллажах? Или просидела бы все дни у телевизора? Ты забыла, что вовсе не обязательно извлекать пользу из каждой минуты своей жизни?

Мэгги покосилась на девушку-администратора, внимательно прислушивавшуюся к их спору, и прошипела:

– И все же я считаю, что гораздо лучше проводить свое время с пользой, а не тратить его впустую, выставляя себя последним идиотом.

– Значит, я, по-твоему, идиот?

– Нет, – сказала она, проходя мимо него к двери лифта. – Идиотка я, потому что имела глупость связаться с тобой.