Было ли то нервное возбужденіе, или сила воли возобладавшая надъ ея физическою слабостію, но Лина шла твердо, болѣе блѣдная чѣмъ обыкновенно, но съ тѣмъ же спокойно сосредоточеннымъ выраженіемъ лица, которое быть-можетъ болѣе всего остальнаго раздражало княгиню Аглаю Константиновну въ теченіи переданнаго нами сейчасъ разговора ея съ дочерью…. «Нести надо», какъ бы машинально шептала внутри себя Лина слово Писанія, давно обычное ея мысли. «И бороться», припоминала они тутъ же отвѣтъ Сергѣя на это слово въ одну изъ первыхъ ихъ бесѣдъ…. Да, бороться, — и она началась теперь, эта борьба…

Она направлялась въ комнату Софьи Ивановны Переверзиной, разчитывая что успѣетъ до минуты когда позвонятъ къ завтраку передать ей и Гундурову о результатахъ объясненія съ матерью, — откинула полуспущенный портьеръ надъ дверью отдѣлявшею первую гостиную отъ внутреннихъ комнатъ княгини…. и безсознательно остановилась…..

Прямо на встрѣчу ей шолъ графъ Анисьевъ, изящный, расчесанный и продушенный отборно-тонкими духами, со своими свисшими à la grognard эполетами и приподнятыми крючкомъ усами, щеголевато скользя по паркету сапогами лоснившимися какъ зеркало на небольшихъ, съ высокимъ подъемомъ, «аристократическихъ» ногахъ.

Онъ чуть-чуть прищурился, узналъ ее въ просвѣтѣ двери, и скользнулъ уже какъ по льду — тѣмъ разбѣгомъ съ какимъ кидаются за стуломъ своей дамы иные усердные юноши на первыхъ порахъ своихъ дебютовъ въ свѣтѣ — какъ бы съ тѣмъ чтобы не дать тяжелому штофному занавѣсу смять опускаясь легкія складки ея кисейнаго платья.

Она въ свою очередь поспѣшила инстинктивно опустить за собою этотъ занавѣсъ чтобы не имѣть за что благодарить его.

Они глянули въ лицо другъ другу Онъ низко поклонился. Она отвѣчала такимъ же учтивымъ и холоднымъ поклономъ, и хотѣла пройти мимо….. Онъ остановилъ ее вопросомъ:

— Pardon, mademoiselle, puis-je vous demander si madame la princesse vôtre mère est visible? J'allais chez elle.

— Она ждетъ сейчасъ дядю, князя Ларіона, отвѣтила княжна по-русски, — и жалуется на головную боль. Она мнѣ даже поручила просить за нее извиненія у всѣхъ за то что не сойдетъ къ завтраку.

Онъ тотчасъ же перешелъ на русскій языкъ:

— Надѣюсь однако что въ этомъ нездоровьѣ нѣтъ ничего серіознаго?

— Я не думаю, и она, по всей вѣроятности, приметъ васъ съ удовольствіемъ послѣ завтрака.

Лина еще разъ поклонилась ему съ тѣмъ чтобъ уйти

Онъ еще разъ остановилъ ее.

— Княжна, заговорилъ онъ голосомъ почтительнымъ до робости, — дозволите ли вы мнѣ воспользоваться неожиданнымъ случаемъ который даетъ мнѣ въ эту минуту судьба чтобы попросить у васъ пять минутъ аудіенціи?

«Боже мой, еще объясненіе съ нимъ»! подумала съ ужасомъ Лина. — Я право не знаю, графъ, что вамъ можетъ быть угодно отъ меня, пробормотала она смущенно и досадливо.

— Пять минутъ, не болѣе! сказалъ онъ, простирая къ ней руку умоляющимъ жестомъ;- и по истеченіи ихъ, я надѣюсь, добавилъ онъ какимъ-то нѣжно-меланхолическимъ тономъ, — что вы не будете глядѣть на меня такъ враждебно какъ теперь!…

— Враждебно? повторила она невольно, съ невольнымъ пожатіемъ плечъ, — я ни къ кому вражды не чувствую, а къ вамъ…

— Le mot est ambitieux, я знаю, живо возразилъ онъ и чуть-чуть вздохнулъ:- внушать вамъ вражду была бы своего рода честь, на которую я никоимъ образомъ не имѣю права… Я долженъ былъ сказать «не благосклонно», и съ глубокою скорбью долженъ сознаться что вы имѣете поводы смотрѣть именно такъ на меня.

— Я васъ не понимаю! молвила Лина, дѣйствительно не понимая куда онъ велъ…..

— Еслибы вамъ угодно было присѣсть, княжна, — разговаривать стоя такъ неудобно, — я бы позволилъ себѣ вамъ это объяснить…..

Онъ съ тѣмъ же почтительнымъ выраженіемъ въ лицѣ и движеніяхъ указалъ ей на диванъ у стѣны, подлѣ двери…..

Она опустилась на него, рѣшившись выслушать его терпѣливо, такъ какъ другаго ничего не оставалось ей дѣлать.

Онъ сѣлъ на стулъ, сбоку, живописно провелъ по лицу красивою бѣлою рукой, съ крупнымъ сафиромъ en cabochon на мизинцѣ, и началъ:

— Княгиня, матушка ваша, и моя мать, какъ вамъ это извѣстно, княжна, встрѣтившись въ позапрошломъ году въ Римѣ, сошлись и очень подружились другъ съ другомъ… и какъ это часто случается съ матерями взрослыхъ дѣтей…. de deux sexes différents, прибавилъ онъ, позволяя себѣ слегка усмѣхнуться, — стали строить насчетъ ихъ будущности всякіе заманчивые планы…..

— О которыхъ мнѣ ничего не говорили, и къ которымъ я никакъ не причастна, холодно и рѣшительно прервала его этими словами Лина.

Онъ вздохнулъ уже громче:

— Вамъ не надо было давать себѣ труда говорить мнѣ это, княжна:- съ первой встрѣчи нашей въ Сицкомъ я въ глазахъ вашихъ прочелъ какъ эфемерны были эти планы и какъ (онъ искалъ и не находилъ слова по-русски) — la réalité des choses, сказалъ онъ наконецъ, — давала мало надеждъ на ихъ осуществленіе…. Я лично впрочемъ никогда и не давалъ имъ никакой цѣны!

Она взглянула на него полуудивленно, полунедовѣрчиво… Онъ какъ бы не замѣтилъ этого взгляда, и продолжалъ склонивъ голову на грудь, съ выраженіемъ красивой печали на чертахъ:

— Но я былъ бы истинно несчастливъ, еслибъ, уѣзжая отсюда, — я уѣзжаю сегодня же, княжна, — я долженъ былъ увезти убѣжденіе что съ именемъ моимъ соединяется для васъ понятіе о чемъ-то (онъ опять искалъ слова и не находилъ его) — que je vous fais l'effet d'un objet repoussant, досказалъ онъ, и заговорилъ затѣмъ уже сплошь по-французски, рѣшивъ мысленно что «отечественный языкъ est réalité»: — Я ни за что не хотѣлъ бы оставить въ васъ это впечатлѣніе, княжна, — и это дало мнѣ смѣлость просить васъ выслушать меня…. Я не хотѣлъ бы чтобы вы могли хотя одну минуту думать что пріѣздъ мой сюда былъ послѣдствіемъ… уговора нашихъ матерей. Нѣтъ, княжна, я точно также какъ и вы «непричастенъ» тому что предположено было другими безъ моего вѣдома…. Я только улыбался всегда сладкимъ мечтаніямъ моей бѣдной матери (aux doux rêves de ma pauvre mère) въ тѣхъ ея письмахъ изъ Рима въ которыхъ съ такими восторгами говорила она мнѣ о васъ….. Но эти письма, я сознаюсь вамъ въ этомъ, возбудили во мнѣ горячее желаніе увидѣть васъ…. И я увидѣлъ, понялъ…. Это было прошлою зимой въ Москвѣ, если угодно вамъ будетъ вспомнить…. Я унесъ изъ этого перваго знакомства съ вами впечатлѣніе, о которомъ не стану вамъ говорить, поспѣшилъ прибавить флигель-адъютантъ, и голосъ его весьма эффектно задрожалъ произнося эти слова, — но при которомъ уже трудно было мнѣ отвѣчать отказомъ на любезное приглашеніе княгини, матушки вашей, пріѣхать сюда ко дню вашего рожденія….

Онъ передохнулъ тяжело, какъ бы подавленный избыткомъ нѣжныхъ чувствованій, и повелъ все такимъ же робкимъ взглядомъ на безмолвно-внимавшую ему княжну. Она сидѣла сложивъ руки, и глядѣла на него своими лазуревыми глазами съ невольнымъ, какъ могъ онъ замѣтить, любопытствомъ.

— Никакихъ предвзятыхъ намѣреній, никакихъ разчетовъ, заговорилъ онъ опять, — не везъ я съ собою сюда, княжна. Я ѣхалъ съ мыслью…. Я претендовалъ никакъ не болѣе какъ на то чѣмъ вы дарите каждаго изъ окружающихъ васъ…. малѣйшаго изъ тѣхъ, напримѣръ, кто вчера участвовалъ съ вами въ представленіи Гамлета…. Никакого дальнѣйшаго притязанія у меня не было въ мысли, точно также какъ въ убѣжденіи моемъ не было за мною ни какихъ исключительныхъ правъ на ваше вниманіе…. Къ несчастію моему, — голосъ его звучалъ теперь чуть уже не отчаяніемъ, — я долженъ былъ убѣдиться что съ первой же минуты моего появленія въ Сицкомъ вы составили себѣ самое невыгодное….. самое оскорбительное для меня, смѣю сказать, понятіе обо мнѣ… Я вамъ представился, неправда ли, княжна, — онъ какъ бы сквозь слезы улыбнулся, — чѣмъ-то въ родѣ того невѣдомаго и ненавистнаго жениха котораго жестокій братъ навязываетъ Лучіи ди Ламмермуръ — когда ея сердце занято совершенно другимъ человѣкомъ, вставилъ совершенно невиннымъ тономъ Анисьевъ, — и который такъ слѣпо и самодовольно улыбается на сценѣ въ своемъ бѣломъ атласѣ и кружевахъ?…

Она хотѣла отвѣтить какимъ-нибудь учтивымъ возраженіемъ — и не нашла: она именно видѣла въ немъ до сей минуты этого щеголя-жениха Лучіи «невѣдомаго и навязываемаго» ей…..

Онъ горячо заговорилъ опять, сопровождая слова свои движеніями рукъ соотвѣтственнаго, благороднаго характера:

— Я это понялъ, княжна, и уѣзжаю сегодня чтобы не оставить въ васъ и тѣни сомнѣнія насчетъ неосновательности того, что въ вашей мысли соединялось тяжелаго и непріятнаго съ моею личностью….. уѣзжаю чтобы вамъ опять было жить совершенно легко и свободно…. Я сейчасъ шелъ ко княгинѣ проститься, сказалъ онъ, помолчавъ и многозначительно отчеканивая каждое свое слово; — позвольте просить васъ отвѣтить мнѣ совершенно откровенно: полагаете ли вы что, сообщивъ ей все то что я сейчасъ имѣлъ честь передать вамъ, я могу этимъ послужить тому полному душевному успокоенію вашему которое въ настоящую минуту составляетъ предметъ самаго горячаго моего желанія?

Лина почувствовала себя тронутою этимъ «рыцарствомъ».

— «Послужите ли — не знаю, отвѣчала она съ невеселою улыбкой, — но скажите во всякомъ случаѣ, и примите мою искреннюю благодарность за доброе намѣреніе….. и за прямоту вашихъ словъ…. Но, графъ, промолвила она ласково, — зачѣмъ же послѣ этого уѣзжать вамъ такъ скоро, если вамъ нуженъ отдыхъ и Сицкое кажется вамъ пригоднымъ для этого мѣстомъ?

Блестящій Петербуржецъ глянулъ на нее страстнымъ взглядомъ и тотчасъ затѣмъ опустилъ глаза.

— Нѣтъ, княжна, проговорилъ онъ сдавленнымъ голосомъ, — это было бы свыше силъ моихъ: уйти — можно; видѣть и молчать нельзя!

Лина заалѣла:

— На это я ничего сказать вамъ не могу, тихо промолвила она, и встала съ мѣста.

Онъ поспѣшно всталъ тоже, и съ глубокимъ поклономъ и тѣмъ же какъ бы разбитымъ отъ сдержаннаго чувства голосомъ сказалъ:

— Мнѣ остается одно послѣднее слово, княжна: если приведетъ судьба встрѣтиться намъ опять, смѣю просить васъ видѣть во мнѣ человѣка для котораго ваше счастіе будетъ всегда дороже его собственнаго, и который ничего такъ не желаетъ какъ имѣть случай доказать это вамъ на дѣлѣ!..

— Вы уже многое доказали сегодня, чего я не въ правѣ забыть! сказала въ мгновенномъ порывѣ благодарности Лина.

Онъ вздохнулъ уже теперь слышно, во всю грудь:

— Княжна, прошепталъ онъ, — я уѣзжаю отсюда съ сокрушеннымъ сердцемъ, но уношу съ собою слова ваши какъ высшее утѣшеніе… и лучшую награду за все что я… Онъ не договорилъ, какъ бы уже безсильный побороть свое волненіе, низко наклонился еще разъ передъ нею, и быстрыми шагами вышелъ изъ гостиной по направленію лѣстницы… Онъ уходилъ довольный собою такъ какъ еще рѣдко случалось ему въ жизни…

— Неужели все это искренно? спрашивала себя въ свою очередь Лина, — и тихо закачала головой…