Январь

4 января

Ездили в Сильс-Марию, видели дом, в котором жил Ницше. Обошли озеро, много снега бирюзового цвета. Я не знаю ничего более сообразного моей природе, чем этот кусочек высшей земли. Растиражированные миллионными тиражами горы и Сильс навевают тоску, но огромные замерзшие водопады по пути из Кура в Санкт-Мориц впечатляют.

7 января

Газпром перекрыл газ в Европу, тысячи немецких бездомных замерзнут насмерть. Страдавшая старческим слабоумием старушка заблудилась ночью в Тюрингском лесу и умерла. В прошлом году, помнится, тоже был адский холод, и в позапрошлом, и три года назад пенсионеры замерзали насмерть в Англии, Франции и Италии, или это было четыре года назад, летом, когда стояла адская жара?

8 января

Снова гуляли по тропе Мендельсона в Лаутербруннене; хотел сфотографировать замерзший водопад, перелез через какое-то ограждение и чуть не свалился в черную бездонную пропасть. Потом забрались на холм и смотрели оттуда соревнования горнолыжников. На высокогорных станциях толпятся туристы, в горах от белизны становится дурно.

14 января

Поднялись на Крю-де-ван. Там было очень романтично. Внизу было солнце, прекрасные картины зимней природы — черная река, в которой отражались похожие на огромные диковинные кораллы заснеженные деревья. Мы три часа поднимались наверх, проваливаясь по пояс в снег; когда мы уже были почти наверху, вдруг повалил сильный снег и опустился туман, мы, правда, успели увидеть горного козла, стоявшего на скале. Впадина, ради которой мы поднимались, была словно заполнена до краев молоком, ничего не видно, иногда мы неожиданно натыкались на таблички: подходить к краю опасно, здесь сорвался вниз человек, вечная ему память. Темнело, а мы все никак не могли найти дороги вниз, началась метель, я сказал, что, если не получится спуститься вниз, то нам придется обняться и согревать друг друга всю ночь, возможно, мы умрем, мы были насквозь мокрыми, идти никуда не хотелось.

16 января

В декабре, за день до отъезда, был у Дениса, сказал Ане: завтра уезжаю, она ходила за мной весь вечер и говорила: Саша, не уезжай, потому что мы тебя очень любим; кто ее этому научил — что она может знать о любви? Потом она спросила меня, буду ли я плакать, если она меня ударит; я сказал, что буду, тогда она ударила меня ногой со всей силы и радостно закричала: А теперь плакай! Плакай, Саша!

20 января

Проводил приятеля в Москву. По дороге в аэропорт, в электричке, он отвернулся и плакал, думал, наверное, что я не замечу.

22 января

Дольки красного апельсина цветом напоминают синяки.

23 января

Сначала случается что-нибудь из ряда вон выходящее. — Тринадцатилетняя Рамона из кантона Ааргау приходит в больницу. У нее сильно болит живот, она думает это аппендицит — Егерь инспектирует лес под Берном и натыкается на неизвестную ему землянку — оказывается, что Рамона уже 9 месяцев как беременна, это не аппендицит, а младенец, а она ничего и не заметила! — егерь обнаруживает в землянке подозрительную женщину с черными руками и сразу же понимает: это немка из Потсдама, пропавшая без вести 12 лет назад во время экскурсии к Рейхенбахскому водопаду — одноклассник Рамоны, от которого она забеременела, отказывается признать себя отцом, они с Рамоной пользовались презервативом — немка отказывается вылезать из землянки; егерь тем временем отмечает про себя, что она прилично и чисто одета, наверняка ходит мыться к местным — в газетах и по телевизору журналисты, политики, знаменитости, эксперты, родственники, друзья, друзья друзей и знакомые друзей друзей обсуждают, насколько реально забеременеть в 13 лет, обсуждают надежность презервативов нешвейцарского производства, обсуждают, как это можно 9 месяцев не замечать беременность, как учиться в школе и при этом воспитывать ребенка — можно ли прожить в землянке 12 лет, можно ли иностранке жить в лесу, если у нее нет вида на жительство и разрешения на работу, обсуждают, как это она могла питаться грибами и ягодами в лесу под Берном, не сообщив ничего пильцконтролле и миграционсамту — Рамона получает письмо со словами поддержки, немка прислушивается к голосам из космоса — мать тринадцатилетнего отца не выпускает его из дома и не разрешает навещать ребенка, запирает в комнате, отнимает телефон и компьютер, сестра немки приезжает из Потсдама в Берн посмотреть на сестру, но та убегает и прячется в землянке — инстинкты побеждают, молодой отец сбегает из-под домашнего ареста и обнимается с Рамоной и малышом перед теле– и фотокамерами в прямом эфире, вряд ли они долго будут вместе, но вместе со всей страной надеются на лучшее — космические голоса разрешают немке встретиться с сестрой, она вылезает из землянки, они обнимаются перед телекамерами и дают эксклюзивное интервью, сестра и вся Швейцария надеются, что немка поедет домой — через год будет проведен общенациональный референдум о том, можно ли школьницам рожать в 13 лет, или сначала нужно закончить школу, и еще один — о том, можно ли немкам жить так подолгу в швейцарских лесах и есть швейцарские грибы, немецкоязычные кантоны голосуют против, франкоязычные кантоны голосуют за — тест на отцовство показывает, что Рамона забеременела не от одноклассника, а от старшеклассника — немка из леса не узнает своей родины, многое изменилось в Германии за 12 лет, и бросается под поезд.

1 января

В новогоднюю ночь ходили смотреть фейерверки на Цюрихском озере. Было много народу, почти весь город, туристы. Мы за несколько дней выбрали место, где будем стоять, и протискивались туда через толпу по слякоти и лужам. Все вокруг пили шампанское, радовались и ликовали, а потом начался фейерверк и стало тихо: потому что фейерверк был такой удивительный! С двух кораблей запускали ракеты, они взмывали в черное небо, взрывались и искрились, образовывали разноцветные облака, и внутри этих облаков все блестело и сверкало, и мерцавшие в темноте облака принимали самые причудливые формы и были похожи на зарождающиеся и гибнущие галактики с иллюстраций в моей детской энциклопедии.

3 января

Когда возвращались из Флимса, рядом со мной в вагоне сидел парень, увлеченно читавший журнал «Моя буренка», и там была статья про то, как увеличить надои, а на последней странице — реклама немецких пятнистых коров.

24 января

В трамвае ехал молодой человек в черной куртке, он очень нежно прижимал к груди совершенно черную утку с перевязанной черной лапкой. У утки были умные желтые глаза.

10 января

Ездили в Монтре, ночевали в ужасном отеле с грязной пластмассовой мебелью, модной в 1980‑х, зато у нас в номере был большой балкон и огромные зеркала. Завтракали вместе с русской семейной парой — лысый мужик в трениках и его жена, бегло говорящая по-французски. Повсюду в городе русские бандиты и семьи депутатов госдумы. Грязные набережные. Пустые отели. Ходили пешком до Шильонского замка, там, ввиду наплыва русскоязычных, живет и работает женщина по имени Мадлен, в норковой шубе, с вкрадчивым голосом и острым взглядом, я думаю, она работала в разведке, но после падения железного занавеса осталась без работы и ее взяли в замок гидом.

 

Февраль

4 февраля

В Пушкинском доме есть волосы Гоголя, видимо, кто-то из родных отрезал на память эти волосы, они хранятся в конверте, я их держал в руках, — это светлые волосы, очень мягкие на ощупь, что означает, что Гоголь был добрый человек.

8 февраля

В комнате Вертера, когда он совершает самоубийство, на пульте лежит раскрытая «Эмилия Галотти». Нетрудно не заметить созвучия фамилии главной героини трагедии Лессинга имени Лотта. Таким образом, Вертер фактически совершает самоубийство на глазах своей возлюбленной, лежащей на пульте и наблюдающей за ним, раздвинув ноги.

22 февраля

Ездили с проф. Павловой в Мюзо смотреть замок, где в последние годы жил Рильке. Замок маленький, совершенно смехотворный, правда, если учесть, что в XI веке, когда его построили, люди тоже были ужасно маленькими, примерно в два раза меньше нынешних, то ничего, тем более, Рильке жил там один, так что ему места наверняка хватало. Там есть балкон, и я живо представил себе, как Рильке выходит зимой на этот балкон, смотрит: а вокруг серые горы стеной, голые виноградники, тупые пьяные крестьяне, деревенька маленькая, как его замок, и поезд до Лозанны ходит только раз в день — и как бы ему тогда от безысходности не закричать: Wer, wenn ich schriee hörte mich? Он даже похоронить себя велел в соседней деревне, на горе, потому что в Мюзо тесно. Мы потом с проф. Павловой по дороге назад обсуждали, какой Рильке был непоследовательный. — О, Herr, gib jedem seinen eigenen Tod! — А сам, когда про свою лейкемию узнал, сразу испугался и все забыл, что сам про смерть писал, и только хотел пожить подольше; недавно один ученый написал замечательную книжку про Рильке и жаб. Он изучил все письма Рильке и выписал из них слова, которые ему в этих письмах запомнились, и устроил Рильке деконструкцию: вроде как жабами тот называл своих меценатов, в первую очередь княгиню Турн-и-Таксис, страдавшую от избыточного веса, а у него у самого при этом кожа была как у жабы, зелено-землистого цвета, особенно перед смертью.

Когда мы уже шли к вокзалу, проф. Павлова спросила меня, что я думаю по поводу кризиса. Я сказал, что не знаю, а она мне сказал: Саша, ну ты что! Кризис — это же ужасно, ведь после кризиса обычно начинается мировая война.

Потом мы зашли в обшарпанное (в Мюзо других нет) кафе и хотели заказать обед, а официантка посмотрела на часы, а потом на нас и сказала: У нас обед подают до трех — а сейчас уже две минуты четвертого!

25 февраля

Только что видел лебедя на крыше трамвая. Сидит себе, проехал, наверное, целую остановку, тянет шею, смотрит по сторонам. Я возвращался на работу из библиотеки, шел мимо остановки, когда его увидел, смотрел на него, а потом водитель стал высаживать людей из трамвая, жалко у меня не было фотоаппарата, можно было бы продать фотографию — завтра об этом лебеде во всех газетах напишут на первой полосе.

27 февраля

Сегодня у меня в магазине украли сумку с продуктами. Продуктов было на 14 франков, но все равно неприятно.

 

Март

2 марта

В первый раз увидел своего соседа по этажу, он симпатичный: рыжий и коренастый, в трениках, растянутых на коленях, у него серые глаза.

Плохо спал, проснувшись понял, что опять нужно ехать в Лозанну в Музей l'Art Brut смотреть Дарджера. Я люблю Лозанну, там красивые люди, красивые дома. На набережной — как в любом городе, где есть озеро — на скамейках сидят несчастные одинокие — смотрят на горы на другом берегу и думают о вечном, а мимо скамеек бегают спортсмены.

Когда я захожу в супермаркет, я часто вижу там круглолицего мясника с югославской фамилией (в швейцарских супермаркетах работают люди только с югославскими фамилиями. Культура обслуживания в супермаркетах, особенно на окраинах города, стремительно гибнет: славяне не здороваются и не улыбаются), однажды я покупал у него телячьи голяшки и обратил внимание, что они такие же розовые, как его руки. С того дня я часто думаю о том, какое важное место в моей жизни занимает мясо, я в первый раз разглядел одного своего знакомого, когда он покупал свиной шашлык, и, как я сейчас понимаю, сразу же в него влюбился, а Денис, еще до того, как мы познакомились, работал мясником, разделывал коровьи туши, у него на пальцах остались от этой работы шрамы. Мясо — это проводник эротических импульсов, и не случайно простые люди называют мужской член колбаской.

Адам в пятницу сказал, что ему в голову все чаще приходит мысль все бросить и уехать обратно в Польшу, здесь он всегда будет чужим, работа ужасна, вот только переждет кризис и сразу же поедет обратно, а, может, и не поедет, ведь когда кризис кончится, у него уже наверняка будет бессрочный вид на жительство и тогда возвращаться нет никакого смысла, но так тяжело, он здесь никому не нужен. Везде никто никому не нужен, произнес я свою любимую фразу, хотя, если честно, в то, что никто никому не нужен, я не верю, потому что все кому-нибудь зачем-нибудь нужны, в первую очередь, для того, чтобы друг друга эксплуатировать, эмоционально или физически. Я знаю, вздохнул Адам, это правда.

А еще когда в лицо дует теплый южный ветер и запах горелой травы смешивается с запахом сырой земли и мокрого асфальта, я думаю о бежевой ветровке и ткани, из которой она сделана, и о презервативе во внутреннем кармане, месяца полтора назад мы обнаружили недалеко от моего дома высокий холм, с которого виден весь город, шоссе, железные дороги, фабрики, почтовые склады, стадионы, Цюрихберг, светящийся ночью золотыми огнями, теперь я часто хожу туда, сижу на скамейке и смотрю на мерцающие огни, иногда вдалеке лают собаки.

3 марта

Смерть является делом и сугубо личным, ведь она ведет тебя дорогой, по которой за тобой никто не пойдет, и общим: каждая отдельная смерть приближает гибель всего мира. Тезис о том, что дети никогда не пытаются покончить с собой, опровергается примером Г. Тракля. Еще в дошкольном возрасте он пытался броситься то под лошадь, то под локомотив, и доподлинно известно, что однажды в Страстную пятницу он убежал от няньки и хотел утопиться в озере. Когда судебный хирург Грейф и окружной врач Штернеман вскрыли труп Клейста, они увидели, что его правое легкое чрезвычайно увеличено в объеме, печень — из нее, едва ее разрезали, полилась черная густая кровь — неестественно огромна, а желчный пузырь переполнен загустевшей желчью. Когда врачи вскрывали черепную коробку, у них сломалась пила. Наконец, они смогли вынуть мозг и были поражены тому, насколько он жесткий, они резали и кромсали его до тех пор, пока не нашли пулю.

7 марта

Жалко, что я не лингвист. Лингвистика намного выгодней литературоведения, лингвисту проще получить финансирование, это, конечно же, несправедливо, потому что литературоведу проще сойти с ума, хотя и лингвист может сойти с ума, если переусердствует.

10 марта

На аэробике у нас очень сексуальный тренер, и иногда, когда у меня уже нет сил скакать и отжиматься, я ложусь на неопреновый коврик и мечтательно его разглядываю, а меня в это время разглядывает какая-то студентка, которая тоже всегда быстро устает, она заглядывает мне в шорты, и у нее при этом всегда такое интересное выражение лица — я думаю, оттого, что она там видит мои тестикулы. А сегодня я пошел на занятие, где нас было двести человек, и мы все бегали и прыгали, и хлопали в ладоши одновременно — это так захватывает, когда ты вместе с толпой анонимов одновременно поднимаешь ноги, а на пьедестале в центре зала прыгает накачанная лысая инструкторша с огромными сиськами и орет на швицертютче в микрофон: уфф уфф уфф. Интересней, говорят, наблюдать это сверху, с балкона, сидя на велотренажере.

11 марта

По дому всю ночь ходили полицейские, и спать было невозможно. Я сначала думал, что кто-то умер, а потом оказалось, что искали наркотики у клерка в квартире надо мной. Газеты сообщают, что из-за кризиса кокаин в Цюрихе подешевел с 400 CHF за грамм до 80 CHF. Лучше бы медицинская страховка подешевела.

ВЕНА, 24 марта

В Вене очень трудно увидеть красивое лицо, после тридцати венцы выглядят плохо, после сорока — ужасно. Сигареты, дешевое вино, злоба и сидячий образ жизни делают свое дело, столько некрасивых людей даже в Москве невозможно найти. В качестве компенсации за некрасивые лица везде мрамор и позолота, барочные скульптуры на фасадах и картины Климта с золотой фольгой в музеях и на конфетных коробках. В центре города на второй день от обилия красоты, тысяч туристов, нахальства венцев и промозглого ветра начинаешь болеть, я вообще в первый раз оказался в городе, который так нагло живет за счет туризма и при этом презирает туристов до такой степени. Всюду накурено. После венских кафе теперь месяц придется проветривать одежду. С другой стороны все это очень притягательно, ведь хамство, уродство, золото и гадости — самое приятное, что только может быть на свете, не случайно в Вене жил и работал Фрейд, теоретик анальных удовольствий, и многие другие любители гадостей и уродства, теоретики и практики. Жилые дома в Вене с их высокими потолками, толстыми стенами, просторными подъездами и роскошными квартирами очень хорошо приспособлены для жизни посреди всего этого.

Самое лучшее место в Вене — Центральное кладбище с могилами знаменитостей и могилами младенцев, украшенными грязными плюшевыми игрушками и пластмассовыми куклами, выгоревшими на солнце. Гигантская мемориальная церковь Карла Люгера. Я внутри все время задирал голову, чтобы рассмотреть лазурный купол с золотыми звездами, и от этого захотел в туалет и, когда его искал, совершенно случайно попал в огромный подвал с бледно-желтыми стенами и мраморным полом. Там в огромном стеклянном шкафу стоял массивный гроб с Карлом Люгером, и я в восхищении застыл перед стеклом, за которым был этот гроб, и не мог оторваться.

28 марта

Я все жду, что наконец познакомлюсь с каким-нибудь швейцарцем в раздевалке университетского спортзала — там всегда много красивых швейцарцев, — или на аэробике, потому что на аэробику ходят только пидорасы; но со мной хотят знакомиться только девушки.

29 марта

Когда я слышу русскую речь, каждый раз вздрагиваю от ужаса, надо, наверное, записаться на бесплатную психологическую консультацию для сотрудников университета, а то я слишком часто тут вздрагиваю от ужаса, причем не только когда слышу русскую речь.

Каждую неделю в горах находят замерзших насмерть людей. Семнадцатилетнего сноубордиста нашли сидящим на краю обрыва. Пожилой английский турист лежал на боку у замерзшего ручья. Двое студентов спускались с Эйгера, когда неожиданно испортилась погода, резко похолодало и началась метель, они звонили по сотовому телефону, просили помощи, говорили, что замерзают, потом связь оборвалась. Труп одного нашли и сняли со склона, а труп другого вроде бы видели с вертолета, а когда прилетели на следующий день — его не было, занесло снегом или съели волки.

30 марта

Кулинария не только способ познания мира, но еще и спасение от одиночества: невозможно чувствовать себя одиноким, когда чистишь артишок.

 

Апрель

МОСКВА, 7 апреля

В Москве у меня каждый день течет кровь из носа, наверное, от усталости.

14 апреля

Видел через стекло кафе Данилу в черном пальто.

В Москве пахнет дешевой масляной краской, ей красят все подряд на улицах и что-то еще в метро, как будто новая краска может замазать повсеместное убожество и упадок, весной заметный еще больше, чем обычно. Московский народ, едва наступили теплые дни, стал одеваться ярче обычного, но лица у всех такие же злобные, и обувь по-прежнему черная и пыльная.

ЦЮРИХ, 21 апреля

Весной, когда цветут сирень, вишня и магнолии, хочется уже каких-нибудь приключений, сегодня на Банхофштрассе тамильцы возмущались геноцидом на Шри-Ланке, шел дождь, тамильцев было так много, сотни, и они что-то орали, и были такие страшные, черные, царство тьмы у магазина Балли, что я испугался и перешел на другую сторону улицы, и жалко, что все мои приключения исключительно умственные, ах, как бы я хотел быть тамильским диссидентом, возмущаться геноцидом, а потом прятаться в уюте своей квартирки, за которую платит Красный крест, в ожидании швейцарского паспорта.

10 апреля

Денис почти не следит за собой, худой, в бледно-голубых джинсах, свитере, который я подарил ему 10 лет назад. Он фактически превратился в недалекого, незаметного отца семейства, жена с утра до вечера управляет салоном, он сидит с Аней, занимается ее воспитанием, кормит, гуляет, укладывает спать, водит к врачам, берет с собой, если надо ехать по делам, рассказывает сказки, когда они стоят в пробках; когда он меня встречал в аэропорту, я смотрел на него и думал о том, хочет ли он снова быть центром мира — ведь мы все хотим быть центром мира, я тоже хочу, и так грустно, что любой центр — как Земля в XVII веке — однажды оказывается окраиной. Мы все окраины.

Друг Дениса работал в милиции, в каком-то спецотряде, у кого-то что-то вымогал, как они это все делают, но перешел кому-то дорогу, его с товарищами быстро поставили на место — следствие, увольнение, статья за бандитизм, суд и т. д. В тюрьме избили до полусмерти, изнасиловали, заразили гепатитом. Этот денисов друг был красивый малый, его жена однажды зимой поскользнулась, упала на железки и сломала себе челюсть, потом несколько месяцев питалась через трубочку.

15 апреля

Ходили с Аней и Денисом в вербное воскресенье в церковь в Троице-Лыково. Там такая публика! — Какая православная страна! — Истово крестящаяся на иконы девка в короткой кожаной куртке, мини-юбке и в колготках в сеточку. И все эти советские партийные функционеры из окрестных дач, в одночасье ставшие верующими! В церкви взял Аню на руки, она вертела головой по сторонам, а Денис крестился и кланялся всем иконам. У них есть интересное развлечение: когда становится скучно, они катаются на трамвае до «Щукинской» и обратно.

26 апреля

Гуляли вечером с Адамом по Цюрихбергу, просто так. Потом ужинали на террасе отеля Цюрихберг, смотрели на озеро и горы с розовым вершинами. Все цветет, у меня началась аллергия. Потом стало темно и холодно, мы пошли к трамвайной остановке, и там на меня села огромная бабочка с коричневыми кругами на крыльях, внутри которых была белая буква Т.

* * *

С горя я собрал трупы тех, кто умер у меня и у моих соседей, и поместил их в этот подвал.

 

Май

2 мая

Апогей весны, зацвели ландыши, повсюду в траве и цветах ебущиеся жучки.

4 мая

Гуляли в горах в Граубюндене. Там и вправду все серое, лишь на нескольких склонах растет желтый рапс, сухая прошлогодняя трава, во многих местах еще лежит снег, хотя водопады уже оттаяли. Холодно. Все туристы разъехались, поезда пустые, магазины, кафе, таксидермические мастерские закрыты на каникулы до середины мая; вода в Рейне, Спеле и Инне мутная, такого цвета, будто молоко смешали с зеленкой, но в Цернеце и Саргансе я видел барочные церкви, которым могли бы позавидовать и австрийцы с итальянцами, романтические, такие любили описывать поздние романтики в своих рассказах, наподобие того, где главный герой — княжеский сын, возвышенный и благородный белокурый юноша с голубыми глазами случайно убил отца своей прекрасной невесты и после этого не мог найти покоя; для его страданий не было лучше места, нежели суровые горы, по которым он путешествовал; однажды, утомленный долгим переходом через тяжелый перевал, он увидел среди мрачных скал белую церковь с высокой колокольней, он поспешил туда, вошел в церковь — о, чудо посреди мрачных скал! — церковь внутри вся голубая, и золотая, и алая, и так богато украшена дивными цветами, и сонмы ангелов парят под ее сводами, и ангельские голоса распевают удивительные гимны — это поют крестьянские детишки, которым аккомпанирует на органе гениальный музыкант, несколько лет назад поселившийся в этой деревне. Отпевают дочку музыканта, умершую накануне. Она пошла собирать горные цветы и ягоды, и, когда уже хотела возвращаться домой, неожиданно погода испортилась, началась буря, и она, гонимая непогодой, оказалась в лесу и заблудилась. Вдруг — в лесной чаще — она увидела избушку и зашла в нее. В избушке никого не было, и было темно, лишь на столе слабо горела свеча, а за окнами бушевал ветер и гремел гром. Девушка подошла к столу и увидела, что там стоит портрет ее жениха, погибшего несколько лет назад на войне, она заплакала, и вдруг портрет как бы ожил и сказал: Твой жених ждет тебя! В ужасе девушка бросилась вон из избушки и побежала прочь, и сама не заметила, как оказалась дома, впала в меланхолию и вскоре умерла. Княжеский сын подходит к гробу и видит, что покойная как две капли воды похожа на него самого. Пораженный, он с расспросами бросается к музыканту. И тот рассказывает ему свою печальную историю. Однажды его отец, князь Рудольф, убил на охоте серну, на шее у которой был золотой колокольчик. Это была ручная серна отшельницы — а на самом деле ее сестра, которую злой демон превратил в серну, и отшельница прокляла князя и всех его потомков. Князь, не в силах пережить содеянного, вскоре умер, оставив после себя двух сыновей-близнецов. Один имел склонность к музыке и искусству, а другой — к точным наукам и военному делу, завещав княжество тому, чей первенец будет мальчиком. Вскоре сыновья женились на сестрах-близнецах, и те одновременно родили им детей, жена одного (склонного к искусствам) родила мальчика и умерла родами, а жена другого — девочку. В этот момент музыкант и княжеский сын замечают, что мраморная статуя девы Марии в глубине церкви начинает плакать, а на пороге появляется монашка в черном дорожном платье. Монашка поднимает вуаль с лица, и музыкант тут же падает замертво, а княжеский сын бледнеет: монашка напоминает ему портрет покойной матери! — и он в совершеннейшем смятении. Монашка подходит к нему, берет его за руку, показывает на мертвого музыканта и произносит: Вот твой отец! А потом подходит к гробу с мертвой девушкой, целует ее и говорит: Покойся с миром, дочь моя. Затем монашка молится и рассказывает продолжение истории, начатой музыкантом. Пока пытались спасти умирающую, ее сестра с помощью своей служанки поменяла детей в колыбельках, чтобы ее муж стал князем. Через несколько лет, не в силах больше скрывать свое преступление, она удалилась вместе со служанкой в монастырь, написав мужу в прощальном письме, что якобы не в силах больше терпеть домогательств его брата, которому она напоминает умершую жену (что было, конечно, неправдой), она удаляется в монастырь, и не надо ее искать, она умерла для мира. Взбешенный князь выгнал своего брата и его дочь из дворца, даже не догадываясь, что на самом деле изгнал своего ребенка, и запретил им под угрозой смерти переступать границы его княжества. Монашка истово молится перед плачущей статуей девы Марии, просит простить ее и умирает на руках княжеского сына. В этот момент он видит на алтаре серну с золотым колокольчиком на шее — проклятие его рода пало! После этого герой сопровождает труп своей тети до монастыря и встречает там невесту, после смерти отца постригшуюся в монахини. По ночам она впадает в экстаз и разговаривает со святыми, а княжеский сын записывает ее видения.

5 мая

Когда был в Москве, ехал как-то в маршрутке по любимому маршруту через поселок Рублево и вместе со мной ехал очень здоровый молодой парень, полупьяный, полез в карман за деньгами, вытаскивал долго мелочь, вместе с мелочью вытащил таблетку валидола, положил ее в рот, заплатил за проезд, потом стал звонить какой-то подружке, сказал, что собирается к тебе приехать: — Что привезу? да ничего, свои мышцы; хотел-то приехать вчера, уже поехал к ней, поймал машину, а водила, разговорившись, предложил поехать на какую-то пьянку, ну поехали; да, ничего, ели, пили, потом поехал к Мишке, пили, поехал с Мишкой куда-то в Текстильщики, ну чего, пили, проснулся утром в Текстильщиках в одной футболке, даже и не помню, чего было, да вообще; сейчас уже к тебе еду; и потом опять про Текстильщики, проснулся в одной футболке, ничего не помню, только проснулся в полдень; голова болит.

Фабрики где-то с середины XIX века начинают строить просторные, с огромными окнами. Была ли это компенсация работавшим на этих фабриках пролетариям? Ведь они жили в нечеловеческих условиях, в маленьких грязных комнатках, в домах с закопченными окнами или в подвалах, отчего они могли видеть свет только во время работы. Или это был свет для машин? (Но, в конце концов, это и не важно, потому что вскоре изобрели конвейер, и он окончательно превратил пролетариев в машины).

11 мая

Ездил в деревню. Деревенские старшеклассники проводят все вечера на железнодорожной станции, покупают себе кока-колу и чипсы в автомате, матерятся, слушают громкую музыку, иногда мне их жалко, иногда я им завидую: некоторые из них такие красивые! Поехать в пятницу в город на дискотеку — сломать лавочку — блевать у билетного автомата — потом выучиться на фермера, доить коров под громкое радио.

Меня пугает скоротечность времени. Все уничтожают чтение и письмо. Вчера за окном поезда: удивительные сумерки, видны все вершины. На станции Штадельхофен захотелось уйти в самый конец платформы, где никого нет, и стоять там под бетонным мостом, чтобы никто меня не видел, думал в поезде: страшно не когда не знаешь будущего, страшно, когда его знаешь — если знаешь будущее, оно непременно наступит.

13 мая

На ферме мне наливал молоко молодой крестьянин, очень красивый, лет 19, темноволосый, кудрявый, в зеленом комбинезоне, расстегнутом до пояса, с отличным телом, смуглой кожей, до которой хотелось дотронуться, в резиновых сапогах, идеал швейцарского крестьянина. Протянул мне бутылку — я это молоко выпил залпом.

МОСКВА, 15 мая

Ехали с Денисом из аэропорта и чуть не сбили пожилую женщину в сером плаще с косынкой на голове, она, шатаясь, шла по МКАД, ее было очень трудно заметить в темноте, мы увидели в самый последний момент; странно, она была или пьяная, или не понимала, что делает, или хотела покончить с собой. Денис разволновался, подъехал к постовому и сказал про нее, я был уверен в том, что она хотела покончить с собой, и мне было страшно и радостно одновременно от того, как просто умереть. Я сегодня ждал электричку, чтобы поехать в аэропорт, и мимо моей станции с огромной скоростью проносились поезда, и я думал, что мы обычно думаем, что когда эти поезда проносятся мимо на такой скорости, нам ничего не грозит, но на самом деле что-нибудь не так, мелочь, случайная железка на рельсах, сбой компьютера, и поезд рухнет прямо на тебя. И грузовик может на тебя завалиться и раздавить, когда ты идешь по улице или ждешь зеленого света на переходе, многое может случиться. (Однажды в Интерлакене я видел состав, перевозивший автомобили, в нем было 80 вагонов. Я сидел с сумкой и рюкзаком на платформе и, когда мимо проезжали поезда, думал о том, что можно сейчас встать и броситься под поезд, сделать несколько шагов. На платформе останутся чемодан и рюкзак. Бессмысленно, поэтому интересно. Обо мне напишут в бесплатных газетах и на вокзалах будут сообщать по громкоговорителю о несчастном случае, потому что нарушится (ненадолго) сообщение на одном из самых оживленных участков железной дороги, тысячи людей куда-нибудь опоздают, 35 лет — самый подходящий возраст для того, чтобы умереть, намного лучше, чем 53 или 86, все будут думать, что ты мог бы совершить что-нибудь важное, но не успел, при этом и на уже сделанное ляжет печать значительности, пускай даже это будет что-нибудь совершенно смехотворное, а каждый, кто тебя знал, будет рассказывать, что он был самым важным человеком в твоей жизни, и как хорошо, что воображать себе можно все, что угодно.)

Мы час не могли взлететь из-за грозы, потом три часа турбулентных зон; над Белоруссией ужасно трясло; рядом со мной летела девушка с маленькой собачкой, и собачка первый час скулила, а потом устала и заснула. Самолет был забит до отказа. С нами летела русская старушка в шубе, она называла стюардесс мадмуазелями и вела себя очень вызывающе, требовала, чтобы ей быстрее несли еду и чтобы швейцарские стюардессы говорили с ней по-русски, они же летят в Москву, значит должны знать русский язык, наверное, деятельница отечественной культуры или мать депутата госдумы, в какой-то момент она заперлась в туалете и там курила полчаса, и никакая противодымная сигнализация, которой пугают, не сработала.

ЦЮРИХ, 28 мая

Каждый вечер я говорю себе: завтра займусь собой, буду все время работать, буду бегать по утрам, сидеть переводить, или писать, или смотреть фильмы, которые мне не хочется смотреть, но нужно посмотреть для работы, пойду в спортзал, и иногда я даже начинаю всем этим систематически заниматься, но быстро выдыхаюсь, мне кажется, что если моя жизнь подчинится системе, я сразу же умру, с другой стороны жалко умирать, так ничего толком и не сделав; еще меня расстраивает, что и работа, и безделье занимают одинаково много времени.

29 мая

Из окна автобуса видел, как швейцарский пенсионер подстригает кусты у своего дома огромными садовыми ножницами, захотелось выйти из автобуса и попросить его отрезать мне левую руку.

 

Июнь

1 июня

В пяти минутах езды на велосипеде обнаружил гей-клуб экстремальной направленности, по ночам там проводят писс-пати. Дверь в клуб была открыта, я решил зайти, внутри темно, ни души, только коробки, доверху набитые бесплатными гондонами. Набил себе карманы гондонами и поехал домой.

5 июня

Вечером бегу по краю поля, стемнело, мелкий дождик, вдруг вижу — на дорожке лежит ничком мужик в велосипедном костюме и шлеме, ноги на дорожке, а туловище и лицо в пшенице, которая там растет, и рядом лежит велосипед. Я сначала пробежал мимо него, потом обернулся — он лежит без движения, я подумал, может, ему стало плохо на подъеме, или он упал с велосипеда, ударился головой и умер; остановился, подошел к нему посмотреть, что с ним, думал уже, сейчас придется идти за помощью на ближайшую ферму. Подхожу к мужику, спрашиваю: все в порядке? А он поднимает лицо из пшеницы и отвечает: не мешайте моему единению с природой.

23 июня

В детский сад у нашей работы приводят очень красивую белокурую трехлетнюю девочку, у которой по локоть нет правой руки. Дети по вечерам ждут родителей, прижавшись к окнам.

28 июня

Лиза в Москве рассказывала, как комары пили из нее кровь, и она одного комара убила, но кровь все текла и текла, текла и текла из убитого комара, из него вытекли реки крови и текли по ее рукам и ногам. Она ехала с мамой на машине и видела на дороге дохлую кошку, кровь и кишки, кишки повсюду. И отдельно шкурка. Потом она рассказала, как оторвала на море крабику лапку, и из лапки текла кровь, кровь, кровь. Потом она кинула оторванную лапку в море, и там умерла медуза. В довершение этих историй она нашла в лесу дохлую лягушку и принесла ее показать нам с Аней. Когда мы пошли на станцию посмотреть расписание электричек, Лиза спросила, не хочу ли я столкнуть ее под поезд. Я ответил, что не хочу. И она сказала: правильно, если ты сбросишь меня под поезд, то поезд меня задавит и я умру, как комарик, как крабик, как кошечка, которую задавила машина, и мой папа тебя убьет.

 

Август

6 августа

Ходили по очень рекламируемому в этом году туристическому маршруту смотреть на ледник Алетч. Там столько туристов — в будний-то день — почти как пассажиров в московском метрополитене в час пик, представляю себе, что там творится в выходные, немудрено, что ледник каждый год уменьшается на 100 метров. Да и вообще, ледники никогда не оправдывают возложенных на них ожиданий!

8 августа

Поехали в Люцерн. В Трибшене стены дома, где жил Вагнер, увешаны копиями портретов Вагнера и его большой семьи, включая Людвига Б. и Фридриха Н., с давно утраченных оригиналов, рояль стоит там же, где и 160 лет назад, только стены тогда были не белыми, а красными, а на полу лежал ковер. Увертюра к «Тангейзеру» на бесконечном повторе во всех залах.

17 августа

В последнее время я боюсь мыть голову, потому что опасаюсь, что смою свои последние, и без того убогие, мыслишки.

27 августа

Мне 35 лет, я привлекательный мужчина, но меня волнует отсутствие секса в моей жизни. Последний раз секс у меня был 2 года назад. Я немного старомоден и поэтому, прежде чем пойти в постель с кем-нибудь, должен этого человека узнать. Мне кажется, что у других с сексом все просто: познакомился-перепихнулся, а я ощущаю себя чуть ли не идиотом, потому что так не могу. Я употреблял алкоголь и наркотики, чтобы расслабиться и преодолеть свои предрассудки. Я понимаю, это глупо, но по, крайней мере, у меня потом был секс. Я хочу чувствовать себя нормальным. Что вы посоветуете?

— Все люди разные. Перестаньте волноваться — и начните воспринимать свою сексуальную умеренность как позитивную черту, редкий секс — это не ошибка, а знак того, что вы — интересная личность.

28 августа

Со мной чуть не случился удар от обилия прекрасного, когда я пошел в библиотеку юридического факультета копировать статью про военные трибуналы. Там мало того, что внутри все отреставрировано по проекту Калатравы, стекло, дерево, побеленный бетон, так там еще — за стеклом — чтобы им никто не мешал — сидят прекрасные будущие юристы — все как на подбор, как будто со страниц мужских глянцевых журналов. Мне показалось, что я очутился в прекрасном мире будущего, где больше нету места телесным изъянам и недостаткам. Но, может, это на меня так воздействовали белые стены, засохшие цветы тоже кажутся красивей, чем они есть, если их наклеить на белую бумагу.

30 августа

Ходили с Адамом в горы, оказались в ущелье Виамала, пользующимся особенной популярностью у немецких туристов, потому что Гете написал про него, что это самое прекрасное ущелье на свете. Теперь открытка с этим ущельем и девизом Самое прекрасное ущелье на свете (Гете) продается в киоске за полтора франка. Немецкие туристы были везде, сотни, автобусы с ними беспрерывно приезжали и отъезжали. Чтобы посмотреть на ущелье вблизи, надо было заплатить пять франков, и я подумал, что странно, что ледники, если не считать подъемников, на которых можно разориться, еще бесплатные. Еще я подумал, что в этом ущелье, наверное, хорошо сводить счеты с жизнью, достанут, если не застрянешь на скалах, только когда тело вынесет к местной плотине, я поделился этой мыслью с Адамом, а пожилая немка в куртке Bogner, стоявшая радом с нами и тоже восхищавшаяся красотами природы, восхищавшими Гете, подслушала нас и сказала: подождите, не прыгайте, мне надо сначала достать фотоаппарат.

 

Сентябрь

4 сентября

В Индии 67 человек скончались после того, как министр штата Андхра-Прадеш Раджашекахара Редди погиб в авиакатастрофе. Часть из них умерла от удара, узнав о гибели любимого политика, другие совершили самоубийство.

13 сентября

Ездил на выходные в Германию. Ходил — наверное, в первый раз за десять лет — в гей-клуб. Там было очень замечательно, много красивых немцев и турок. Ах, как мне там было хорошо! Правда, по пути в клуб я потерял контактную линзу и еще был настолько пьян, что не помню, что именно там было хорошего. Помню, что в нашей компании тоже был кто-то очень красивый, но не помню кто. Еще помню очередь в туалет.

 

Октябрь

9 октября

Выставка «Миры тела», разместившаяся в каком-то бараке — сплошной обман, я так и думал. Внутренние органы сделаны из гипса, с кровеносных сосудов облезает алая краска, под краской железная проволока. Сначала — минут пять — очень любопытно, потом интересны только хуи пластмассовых чучел, они удаются фон Хагенсу лучше всего и очень разнообразны. У нас в спортзале, в раздевалке, впрочем, встречаются хуи и получше. Преподаватель, к которому я хожу заниматься английским, рассказал, что в юности был сатанистом. В кантоне Во — жуткое убийство. Волк пришел в деревню и загрыз 120 кур.

17 октября

Переводчики — очень странные люди. С нами в доме переводчиков жила эстонская переводчица, которая ходила в серебристых тапочках и подкрашивала веки бронзовыми тенями. Я в первый раз увидел ее на кухне, она подошла ко мне и сказала с сильным акцентом: Здравствуйте, я знаменитая эстонская переводчица, прозаик, драматург и поэтесса, на родине меня зовут эстонским Пастернаком. Когда арестовали Поланского, она поехала пикетировать суд с плакатом «Освободите гения!» Потом в дом переводчиков приехала переводчица из Бельгии, феминистка, распределяющая средства некоего фонда помощи писателям-диссидентам. Эстонская переводчица, когда об этом узнала, сразу же вспомнила, что несколько лет назад она жила по стипендии в замке под Лозанной и написала там пьесу про публичный дом в Женеве, где работают несовершеннолетние эстонские проститутки, пьесу, между прочим, основанную на реальном факте существования подобного публичного дома. После этой пьесы ее подвергли совершенно невыносимым преследованиям эстонские власти и жители Женевы, и она, по сути, стала диссиденткой. Пьесу осмелились поставить на сцене только в Австрии, потому что там любят такие темы. Эстонка особенно живописала свои гонения, когда рядом с ней случайно оказывалась эта бельгийская переводчица. Еще с нами жил индус из высшей касты. Однажды он, человек в Индии очень известный, пригласил к себе в гости на ужин одного московского профессора, приехавшего в Калькутту изучать древние индийские языки; ужин еще не успел закончиться, а московского профессора уже увозил на родину самолет МЧС, не любую индийскую еду можно есть в преклонном возрасте. Все языки мира похожи на санскрит, утверждал индус. Когда кто-то из живших с нами немцев сказал, что такое невозможно, индус ответил, что, мол, в каждом языке есть что-то загадочное, мистическое, что-то от санскрита. Индус отказывался пить воду, очищенную фильтром «Брита» — название напоминало ему о британских оккупантах, с которыми сражался его дед.

18 октября

Хотел было сегодня пойти, как положено пидорасам, в спортзал: мужские раздевалки это ведь так прекрасно, но вот лежу дома с температурой, обложился книжками, читаю Гроздья гнева. Недавно со мной хотел познакомиться швейцарец в черной рубашке — три верхние пуговицы расстегнуты — и с волосатой грудью, очень странный — у него из кармана торчал полиэтиленовый пакет и желтый шнурок от брелока, очень привлекательный; но я был со своим школьным приятелем; уже две недели расстраиваюсь, что не смог познакомиться, от этого наверное и заболел.

 

Ноябрь

1 ноября

Сегодня умерла бабушка. Ела винегрет, когда с ней случился удар. Мать пыталась вернуть ее к жизни, бабушка даже открыла глаза, посмотрела на мать — вздохнула и умерла. Мать поразило, как быстро все произошло, вот есть человек, сказала она мне, а через минуту его нет и больше уже никогда не будет, и ты даже не успеваешь с ним попрощаться.

* * *

Больше всего на свете бабушка боялась смерти, и мысль о смерти всегда была ей невыносима, а в последние годы особенно, и она [как мы все] думала, что никогда не умрет, хотя знала, что это неправда.

16 ноября

Во сне видел, как спасали людей с горящего парохода.

17 ноября

У отца диагностировали рак горла; из-за опухоли он почти не может говорить — и разве не мечтаем мы все о том, чтобы однажды наши отцы навсегда потеряли голос?

22 ноября

Был в гостях у нашей секретарши, у нее в прошлом месяце умер муж, она попросила нас с моей начальницей научить ее готовить, потому что ей всю жизнь готовил муж-гурман, а сама она не умеет. Кухня, десятки приспособлений. В спальне мужа шкафы, забитые кулинарными книгами и ксерокопиями рецептов, которые он читал перед сном. Лиможский фарфор, дорогие кастрюли, серебряные приборы, кольца для салфеток, подставки для ножей, 4 туалета с английской, итальянской и французской сантехникой и туалет для гостей; огромная трехкомнатная квартира с видом на Цюрихское озеро. Любовь к русским: каждый год она дарила мужу на рождество русские иконы. Если она приходила на кухню, когда он там готовил, он выходил из себя и начинал на нее кричать, особенно в последние месяцы перед смертью, не разрешал ничего на кухне трогать.

23 ноября

Одно из самых больших заблуждений — думать, будто люди, которые больше не являются частью твоей жизни — все еще твоя жизнь. Я думаю так о многих, хотя они, возможно, даже и не знают о том, как они для меня важны, или не помнят меня, или их уже нет; другие же, наверняка, уверены в том, что они — часть моей жизни, хотя для меня они давно уже не что иное, как миллионы пикселей на мониторе компьютера, черные буквы на белом фоне, химикаты на фотобумаге, голоса в телефонной трубке — электрические импульсы, призраки, буквы — неосязаемые и пустые. (Мы все, в конечном итоге, лишь буквы и импульсы).

Еще есть люди, которые стали твоей жизнью, и тебе приходится это признать, хотя не хотелось бы, и ничего с этим не поделать. Очень сложно понять, кто есть часть твоей жизни, а кто — нет, и то и другое понимаешь обычно лишь а posteriori (это самое обидное).

Мать говорит, что смерти не надо бояться, что все продолжается, она говорит мне, когда мы разговариваем с ней по телефону, что, кроме пустой постели в бабушкиной комнате, все остальное так же, как и прежде, жизнь идет вперед. Для меня бабушкина смерть — абстракция; смерть это всегда не то, что мы себе представляем (банальная мысль) во многом оттого, что мы не знаем, что мы должны себе представлять, когда представляем смерть. (И еще: когда все время живешь один, все вокруг превращается в абстракцию, как об этом писали Бекфорд («Ватек») и Гюисманс («А rebours»)). Для меня, я не смог поехать на похороны, нет разницы между бабушкиной смертью и смертью, о которой я прочитаю завтра в газете, или в книге, или которую увижу в кино или на фотографии, или смертью миллионов китайцев во время культурной революции, я не пережил эту смерть, значит ее для меня не существует, впрочем, когда я собственными глазами вижу сбитых насмерть велосипедистов, они не вызывают во мне никаких чувств, кроме отвращения, которое сразу же и проходит; так же будет и с моей смертью и т. д.

24 ноября

Прятался от дождя на трамвайной остановке, подслушал разговор четырех старшеклассниц, они обсуждали фильм «2012», где среди героев — русский олигарх и его любовница проститутского вида, какие свиньи русские миллиардеры! — совсем не уважают женщин, заставляют своих любовниц увеличивать половые губы, хорошо хоть собачка спаслась, сказала одна из школьниц. — Собачки в этих фильмах всегда выживают, сказал я ей. Утром я видел в автобусе школьницу-негритянку, она ехала с подругами с урока русского языка и пела на весь автобус: я льюблью тебья, снигуууурошка!

 

Декабрь

11 декабря

Студенты написали на меня жалобу, потому что я плохо говорю по-английски.

Хочу сходить на ближайшую ферму за молоком, но боюсь, что по дороге меня в темноте съедят лисы.

12 декабря

Молодой баритон, живущий в нашем доме, встретил одну нашу соседку, когда шел на репетицию, у баритонов сейчас тяжелая пора, каждую неделю рождественские концерты, поздоровался с ней в пять часов вечера: доброе утро, фрау! Она взмахнула руками и сказала: какое же утро, юнгер манн, уже пять часов вечера, на что он ей ответил: у людей искусства всегда утро!

14 декабря

Никогда не встречайтесь с алкоголиками и старайтесь выбирать компанию своего возраста.

15 декабря

Я начал бояться старости, что, в общем-то, нормально для человека средних лет, об этом часто пишут психологи: человек средних лет боится стариков, потому что они напоминают ему о неизбежности смерти, дряхлении и старческом маразме. Меня жутко раздражают старики, я с ужасом думаю, что однажды стану таким же, как они, медлительным, с одышкой, вечно болеющим, с плохой кожей на руках и лице, хотя это все, конечно, глупо, неизвестно, доживешь ли до их возраста и т. д. Старики за 80 раздражают меня больше, чем остальные старики, все время хочется их ударить.

21 декабря

Пробил голову дверцей кухонного шкафчика. Вот уж никогда не думал, что кровь из головы может так хлестать, что за несколько минут забрызгает всю квартиру. Поехал в университетскую больницу, замотав голову полотенцем, провел там четыре часа: час в очереди, полтора часа пролежал в ожидании врача, пять минут он меня осматривал, потом еще полтора часа ждал медсестру, чтобы она сделала мне прививку против столбняка и выписала рецепт на анальгин. Я со своей нелепой раной на голове был никому там не нужен, лежал на каталке в самом далеком углу приемного отделения, окруженный выключенной техникой, мониторами, коробками с одноразовыми перчатками, слушал разговоры врачей. Врачей в это время занимали ужасные травмы, вертолеты беспрерывно привозили переломанных людей с горнолыжных курортов.

30 декабря

Любовные отношения имеют много общего с едой, это доказано учеными, но ведь если ты на протяжении, например, года, не говоря уж о большем, каждый день ешь одно и то же, тебя, в конце концов, могут отправить в психиатрическую клинику, потому что это ненормально, почему же тогда считается нормальным годами жить с одним и тем же человеком?