40-х годах XIX века очень популярны были публиковавшиеся в петербургских журналах очерки Л. Загоскина под общим названием «Заметки жителя того света». Они получили положительную оценку «неистового» Виссариона Белинского, земляка Загоскина, тоже пензенца. А «тот свет» — это Русская Америка, в которой Загоскин провёл семь лет.

 

Годы морской службы

Лаврентий Загоскин родился 21 мая 1808 года в Пензенской губернии в семье небогатого дворянина, отставного секунд-майора, жившего в имении старшего брата, городничего города Моршанска. Всего 30 лет назад через этот город прошло войско Пугачёва, и крепостные крестьяне хорошо помнили те события.

После частного пансиона 14-летний мальчик был зачислен в Морской кадетский корпус в Кронштадте. Среди преподавателей корпуса числился и вернувшийся из плавания экспедиции Беллинсгаузена и Лазарева в южные ледовые моря, открывшей материк Антарктиды, бывалый мореплаватель П.М. Новосильский.

В 1823 году гардемарин Загоскин отправился в первое учебное плавание по Финскому заливу на фрегате «Урания». На следующий год поход повторился, а ещё через два года он был уже более продолжительным — на фрегате «Проворный» к берегам Англии, в течение пяти с половиной месяцев.

Выпускные экзамены принимались в присутствии Ивана Крузенштерна, с присвоением первого офицерского чина — мичмана. Выпускник Загоскин выбрал себе нелёгкое место службы — Каспийский флот, называвшийся моряками «морской Сибирью». Он прослужил там восемь лет, плавая на судах, снабжавших войска на Кавказе, — шла война с горцами.

 

С Каспия и Балтики — на Тихий океан

После Каспия в течение трёх с половиной лет Загоскин совершал крейсерские плавания на Балтике. Но его тяготило однообразие офицерской жизни, и возникло стремление к далёкому путешествию в Русскую Америку. В конце 1838 года Загоскин получил разрешение Главного Морского штаба перейти на службу в Российско-американскую компанию. Ему было 30 лет, когда он покинул Петербург и отправился через всю Россию на край страны.

В журнале «Маяк современного просвещения и образования» Загоскин опубликовал свой первый очерк. В нём подробно описан путь из Москвы в Сибирь и встречи на этой долгой дороге. В Красноярске он познакомился с ботаником Н.С. Турчаниновым, собравшим гербарий сибирских растений из 1560 видов, более двухсот из них были впервые открыты.

Доехав до Иркутска в марте 1839 года, Загоскин посетил в селе Урика ссыльных декабристов Никиту и Александра Муравьёвых, выполнив обещание, данное их матери, к которой заходил, проезжая через Москву. У братьев Муравьёвых Загоскин познакомился и с другими декабристами — Волконским, Луниным, Поджио.

В Якутске Загоскина поразило место для ярмарки: на берегу одного из рукавов Лены были вкопаны сотни столбов для привязывания лошадей. Нелегко было снарядить караван в Охотск — с ним отправлялись к морю 16 человек, в том числе и Загоскин со своим грузом. В караване шло 25 лошадей с 10-ю якутами-проводниками. В далёкий путь отправились после специального молебна «В путь шествующим».

Дорога между Якутском и Охотском шла через реки и горы. Расстояние — почти полторы тысячи вёрст. Но его, по словам Загоскина, в прямом смысле «дорогой нельзя назвать». Это было лишь определённое направление. Вот как он писал: «Просеки в полторы, сделанные во время оно в лесу... тропинки, прокладываемые ежегодно транспортами, змеятся по всему направлению к Охотску, и чтоб не сбиться с пути... в иных местах чья-то благодеятельная рука наложила на близкорастущие деревья зарезы или зарубы».

Через 10 дней караван был уже на берегу Алдана. Отсюда предстоял переход по горной стране Джугджур. Наконец, когда на исходе был месяц путешествия, открылось взморье: «Охотский берег вытянулся в линию на низменной кошке...» Город размещался тогда на песчаной косе (кошке).

Правитель американских колоний Р.Г. Мишин передал в распоряжение нового служащего компании довольно потрёпанный бриг «Охотск» с командой из 55 человек и товаром на сто тысяч рублей. В середине августа 1839 года бриг вышел из порта, именем которого он был назван; через две недели пересёк гряду Курильских островов по Четвёртому проливу и направился через океан к острову Ситха. Почти через два месяца после выхода из Охотска показалась на горизонте гора Эджкомб, а затем и маяк Ново-Архангельска. Утром корабль встречали жители самого восточного российского города. «Надобно побывать в Ситхе, — писал Загоскин, — чтобы понять ожидание почти тысячи человек прихода из Охотска судна, на котором единожды в год доставляются из Европы в американские колонии формальные бумаги, газеты и письма... Свидание моряка с моряком есть встреча родных, непонятная жителю твёрдой земли...»

Загоскин поведал о Русской Америке далёкому петербургскому читателю в своих «Заметках жителя того света», печатавшихся в 1840—1841 годах в журнале «Маяк». Он рассказывал о первых путешествиях у северо-западных берегов Америки. Потом он продолжил плавание на бригах «Байкал» и «Елена», частично вместе с Ильёй Вознесенским. Но главное его дело — исследование полуострова Аляска, который первые землепроходцы называли «Алякса».

 

Вглубь Аляски по Юкону

Первыми были в 30-х годах XIX века Иван Васильев, Фёдор и Пётр Колмаковы, Андрей Глазунов. Они проникли довольно далеко во внутреннюю Аляску по её рекам, основали в 1833 году в заливе Нортон Михайловский редут. Его и решил использовать как базу для своих исследований Лаврентий Загоскин. Об этих своих планах он написал в 1840 году Ф.П. Врангелю, директору Российско-Американской компании, Врангель поддержал.

В 1842 году Загоскин получил конкретное задание правителя А.К. Этолина — пройти по большим рекам Аляски во внутренние районы страны. Его предшественник Иван Васильев 13 лет назад обследовал малые реки, впадающие в Бристольский залив, к северу от собственно полуострова Аляска, узкого и длинного, протянувшегося почти на тысячу вёрст. По реке Нушагак он добрался до большой реки Кускокуим и нанёс на карту не менее четырёхсот вёрст её течения.

Примерно в те же годы креол (сын русского и алеутки) Андрей Глазунов прошёл от залива Нортон, омывающего с юга тот выступ Аляски (полуостров Сьюард), что уткнулся мысом Принца Уэльского в Берингов пролив, к реке Кускокуим, поднялся по ней к отрогам Аляскинского хребта. Потом прошёл по тундре километров триста, вернувшись к заливу Нортон. Весной 1838 года, как раз когда Загоскин выехал из Петербурга, Глазунов проследил более 800 вёрст течения главной реки Аляски — Квихпак (Юкон). А при впадении в него реки Нулато поставил редут, первый во внутренней Аляске.

Летний переход по Кускокуиму готовился на четырёх гребных байдарах, как только прошёл лёд на реке и зазеленел кустарник на берегах. Сначала шли вверх, временами впрягаясь в бечеву. Небольшой отрезок пути пролёг среди крутых гранитных берегов, напоминающих «щёки» Енисея и Лены.

Немного не дойдя до истока Кускокуима, Загоскин повернул назад. «Дела компании не ждали, — записал он в своём дневнике, — с грустью принуждены мы были обратиться назад». Плыли к устью Юкона — Квихпака. Река становилась всё шире, убыстрилось её течение. Останавливаясь только для астрономических наблюдений, 17 июня 1844 года достигли моря. Здесь вдоль берега поплыли к Михайловскому редуту, где были через четыре дня. Восемнадцать с половиной месяцев назад исследователи вышли в поход, в течение которого преодолели по Аляске на нартах, пешком и байдарах около пяти тысяч километров.

Из Михайловского редута на судне «Охотск» Загоскин отправился со своими спутниками в Ново-Архангельск.

Это была самая большая русская экспедиция на Аляске. И результаты её значительны: 40 астрономических определений, описания рек, гор, селений туземцев, этнографические наблюдения, коллекции горных пород, растений и животных. Через три года в Санкт-Петербурге выйдет в свет «Пешеходная опись части русских владений в Америке, произведённая лейтенантом Л. Загоскиным в 1842, 1843 и 1844 годах». Журнал «Сын отечества» назвал её «столь же занимательной для обыкновенных читателей, сколько полезной для учёных».

Впервые были составлены Загоскиным словари племён индейцев Аляски, даже названия которых теперь забыты. Эти наречия сравнены с языком племён, проживающих по берегам Берингова моря.

Загоскин хотел поставить редут в заливе Коцебу, к северу от полуострова Сьюард, прямо у полярного круга. Но из-за трудностей с продовольствием отказался от этой затеи. Он остался на берегу залива Нортон: нанёс на карту реки, впадающие в залив, основательно изучил этнографию эскимосских племён, составил сравнительный словарь их языков.

В начале мая 1842 года на бриге «Охотск» Загоскин прибыл в редут Св. Михаила. А 4 декабря отряд Загоскина с пятью нартами и собачьими упряжками отправился во внутренние районы Аляски. Через неделю достигли устья реки Уналаклик, вдоль которой двинулись дальше. В первый новогодний день прибыли в селение Улукак, жители которого очень тепло отнеслись к путникам, проводили их дальше, в глубинные районы полуострова.

Почти неделю исследователи ехали по безлюдной холмистой тундре с остатками горелого редколесья. Нарты то и дело опрокидывались в глубокий снег. Его пришлось утаптывать шедшим перед упряжкой проводникам. Когда им удавалось за день уйти далеко вперёд, ночью образовывался на снегу наст, и с утра собаки легко везли нарты. Но с каждым днём мороз становился сильнее, вот уже замёрзла ртуть в термометрах; только в движении можно было как-то согреваться.

Наконец была достигнута великая река Аляски Юкон, длиной не меньше Волги. Одни индейские племена называли её Квихпак, другие (атабаски) — Юкхан. Юкон — искажённое атабасское название. В индейском селении отогрелись, отдохнули и в середине января пришли в Нулато, где зимовала русская артель охотников. Здесь Загоскин обосновался надолго, совершая разведывательные походы, готовился к переходу — к заливу Коцебу, где в соответствии с инструкцией должен был устроить редут.

Ниже селения Нулато Юкон протекал мимо величественных холмов с обнажениями зелёной яшмы на правом берегу и строевого леса из высоких сосен на левом. Вниз по великой реке до конца августа 1843 года путешественники проплыли вёрст семьсот. Остановились в селении Инкогмют, которое надолго стало исходным пунктом для походов. Здесь были изучены возможности перехода с Квихпака на Кускокуим. Дождались санного пути по тундре, с редкими озёрами и залесёнными холмами, перебрались в бассейн реки Инока, по которой шесть лет назад прошёл отряд Петра Колмакова. В ноябре был обследован зимний переход на Кускокуим, в феврале и марте — на нижнее течение Инока. Аборигены везде встречали русских радушно. «Приход на каждое жило, — писал Загоскин, — составлял праздник».

Перед выходом на Кускокуим прошёл традиционный для туземцев подлёдный лов миноги. Все жители близлежащих селений приняли в нём участие. За неделю выловили около восьми тысяч рыбин.

От залива Аляска русские начали двигаться вглубь северо-западной части американского континента ещё задолго до Загоскина. В первой половине 90-х годов XVII века передовщик (предводитель артели) Василий Иванов прошёл от озера Илиамна к северу от полуострова Аляска на лыжах почти полтысячи вёрст, пересекая множество рек и посетив несколько селений индейцев и эскимосов. Он открыл с юга Аляскинский хребет, возвышающийся до высоты шесть километров над уровнем моря. По долине реки Кускокуим поднялся в предгорья одноимённого хребта, а потом пересёк широкую приморскую низменность и дошёл до очень большой реки, которая идентифицируется с самой большой речной артерией Аляски — с рекою Юкон. Василий Иванов — первооткрыватель низовьев Юкона (река немалая — на 170 км длиннее Волги).

В первой половине XIX века Российско-Американская компания организовала обследование большей части территории Аляски, площадь превысила полтора миллиона квадратных километров. Большое путешествие совершили в 1818 году промышленники Пётр Корсаковский и Фёдор Колмаков с отрядом. На байдаре они прошли от Кадьяка до залива Бристоль, открыли несколько островов, бухт, рек. По речке Квичак поднялись к рождающему её озеру Илиамна по реке Кускокуим, открытой Василием Ивановым, затем спустились в кожаной эскимосской лодке. Летом следующего года Корсаковский осмотрел морское побережье Аляски и обследовал реки Копёр и Юкон в низовьях, а в горах открыл вулканический конус высотой почти в пять километров (потом он был назван вулканом Врангеля).

Базой для исследования центральной части Аляски стал Михайловский редут, основанный в 1833 году на южном берегу залива Нортон, восточнее дельты реки Квихпак. Выйдя из Михайловского, Андрей Глазунов и Пётр Малахов через пять лет достигли среднего течения Юкона, впервые спустились по нему вёрст на восемьдесят — до впадения реки в залив Нортон Берингова моря.

И всё же Лаврентий Загоскин больше других сделал для исследования Юкона, почему и прозвали его «юконским вороном».

 

Лауреат Демидовской премии

Лаврентий Загоскин установил дружественные отношения с туземным населением внутренней Аляски и наметил пути торговых связей с ними, что очень было важно для Российско-Американской компании. Но главное — научные результаты экспедиции, итогом которых стала генеральная географическая карта Северной Аляски. Загоскин был первым научным исследователем Аляски. По предложению выдающегося специалиста по Северо-Восточной Сибири академика А.Ф. Миддендорфа, Загоскину за его труды по Аляске была присуждена Демидовская премия Петербургской академии наук.

Загоскин покинул Русскую Америку в мае 1845 года. Сухопутный путь в Петербург начался в Охотске, оттуда на лошадях — в Якутск, потом вверх по Лене и снова на лошадях — до самого Петербурга.

По приезде в столицу Лаврентий Алексеевич попросил отставки с военной службы и был уволен на пенсию с чином капитан-лейтенанта. Он исполнял должность лесного ревизора Московской губернии, был назначен начальником егерского училища и школы сельских писарей в селе Острово (вблизи села Коломенского, около Москвы). Потом продал своё имение в Пензенском уезде для погашения долга в губернском приказе общественного призрения и переехал в рязанское имение Абакумово, полученное его женой по наследству.

Весной 1855 года в связи с начавшейся Крымской войной дворянское собрание создало народное ополчение, и Загоскин был назначен начальником дружины от Пронского уезда. Дружина дошла до Николаева и приступила к строительству оборонительных укреплений. После подписания мира Загоскин вернулся в Абакумово. Он активно участвовал в деятельности, связанной с отменой крепостного права, его избирали мировым посредником и трижды участковым мировым судьёй. Он участвовал в работе Рязанской учёной архивной комиссии, иногда публиковал свои воспоминания в журнале «Русская старина». Его последнее увлечение — садоводство, выращивание образцового яблоневого сада. Слава о «яблоках Загоскина» доходила до Москвы, они отмечались на садоводческих выставках и дипломами. Совсем недалеко от Абакумова располагалось село Долгое, в котором в 1855 году родился прославившийся в начале XX столетия садовод-селекционер Иван Мичурин. Вполне возможно, что какое-то влияние на него оказало и знакомство с загоскинским садом.

До последних дней жизни не забывал Лаврентий Алексеевич о шести годах, проведённых в Русской Америке. В 1867 году он передал свою этнографическую коллекцию Румянцевскому музею в Москве, а часть материалов — Рязанскому краеведческому музею.

Загоскин решительно был против произведённой по тайному сговору продажи Россией Аляски и Алеутских островов Калифорнии. Он называл её «позорной сделкой, совершенной по прихоти царя».

Умер Л.А. Загоскин в Рязани 22 января 1890 года на 82-м году жизни. В истории Аляски его имя занимает почётное место. Не забыли его и в Америке: книга «Пешеходная опись части русских владений в Америке» в 1935 году переведена на английский язык.

С именем русского моряка Лаврентия Загоскина прежде всего связано исследование двух самых больших рек Аляски. Совсем немного не дошёл он до верховьев Юкона.