Если гражданская регистрация скрепляет наш брак перед лицом общества и государственного закона, и если сама Церковь уважает гражданский брак (без кавычек), – то зачем везет нас лимузин, или обычная машина, к воротам храма? Зачем звон колоколов, пламя свечей и запах ладана, зачем эта тревожная торжественность, колющие грудь, улетающие под купол слова молитв, неземные лики икон и таинственное мерцание в открытых Царских вратах, откуда выходит строгий священник в сияющей белоснежной фелони?… Не лучше ли будет вправду из загса сразу в ресторан, или хоть домой, или тотчас отправиться в свадебное путешествие, навстречу радостям медового месяца?

Вот вам на выбор несколько резонов:

✓ венчание – красивый обряд

✓ венчание – старинная традиция

✓ венчание избавляет от раздоров

✓ венчание дает здоровье детям

✓ венчание приносит счастье

✓ венчание отгоняет порчу

Одни укажут тут на два-три пункта и в душевной простоте подтвердят: да, именно по таким причинам мы и пришли в храм! Другие с укоризной обличат их невежество и предрассудки. Неправы и те и другие. А лучше сказать, правы лишь отчасти, словно несмышленые дети, заспорившие об атрибутах воинской службы – сапогах, погонах, портупее…

В той или иной мере, все, сказанное выше о венчании, – правда. Но правда лишь настолько, насколько мы способны принять эти дары. Офицер получает свое обмундирование независимо от того, кто он: наследник князя Димитрия Донского и графа Суворова, или трус и подлец; мало того, даже став предателем, он по-прежнему носит те же сапоги и ту же фуражку… В браке же все не так.

Венчание брака бесспорно содействует восприятию всего перечисленного «обмундирования»: и Божией красоты, и благочестивой традиции, и благополучия в семье, и защиты от враждебных сил – но действуем мы сами, и если действия наши уклонятся от верного направления, то никакое содействие нам не поможет. Получается почти как в сказке про новый наряд короля: как будто у офицера, нарушившего присягу, нерадивого и неверного своему долгу, сами собой сползают с плеч погоны, лопается ремень и отваливаются от сапог подошвы. И в браке, если муж и жена, или хоть один из них, отказываются от своего выбора, сворачивают с пути и теряют любовь, прочь уходит и красота, и наследие прошлого, и мирная жизнь, и мир в душе, и доверие друг ко другу.

Значит, главное в венчании брака – воспринять верное направление, найти ту магнитную стрелку, которая поведет нас двоих по пути новой жизни, найти компас, с которым мы проживем эту жизнь до золотой свадьбы и далее. Пускай нам не всегда удается идти по прямой линии: но мы всегда будем видеть эту линию и исправлять свои уклонения от нее.

Достичь этого мы не способны ни разумом, ни чувством: наш разум противоречив и слаб, наши чувства темны и непостоянны, и весь жизненный опыт каждого из нас и человечества в целом – сплошное свидетельство бессилия разума и предательства чувств перед лицом неотложных задач бытия. Нет, что-то должно измениться в нашей природе, в самой нашей душе – и как перелетная птица весенней порой неуклонно держит курс на родное гнездовье, не сбиваясь с пути, так и нам надлежит обрести свой внутренний компас, направляемый, подобно магнитному компасу, внешней силой истины.

Откуда эта сила, куда ведет этот путь?.. «Господи! не знаем, куда идешь; и как можем знать путь?» – спрашивает апостол Фома, и Спаситель отвечает ему: «Я есмь путь и истина и жизнь» (Ин. 14; 5, 6). И любовь, как мы помним, – тоже Он.

Так что если мы с вами христиане, или по крайней мере стремимся к этому высшему званию, нам надлежит знать: в Церкви – точно так же, как и в браке, и это далеко не случайно – мы не ищем, что бы такое приятное, выгодное и удобное получить от Бога; в Церкви мы находим Самого Бога и отдаем Ему свою любовь, самих себя, – и находим способность измениться к лучшему. Нам надлежит знать, что встреча с Христом – это Святое Таинство, в котором Он дарит нам Свой дар, Свою благодать. Ради нашего участия в Таинстве открывается для нас как церковь (храм с куполами, колоколами, иконами, крестами, кадильным дымом и святым Престолом), так и сама Церковь, Небо на земле.