ШОТА РУСТАВЕЛИ

На пергаменте лазури,

испещренной блеском молний,

Встали строфы, как законы,

обращенные в века,

И в прозрачности извечной,

в неразгаданном безмолвье

Эту летопись хранили

кряжи гор и облака.

Как зеленые кувшины,

поднимались кипарисы,

Упоенные виденьем,

влагой песен налиты,

И скользили меж утесов

в ослепительные выси

Благородные порывы,

вдохновенные мечты.

Словно цитрусы и пальмы,

месх безвестный из Рустави,

Насадил ты эти песни

среди гор своих родных,

И сегодня, Руставели,

мы поем тебя и славим

На наречьях возрожденных

расцветающей страны.

Сколько дивных и глубоких

афоризмов стародавних

Людям ты послал на крыльях

освежающих ветров!

Мудрость древнего Востока

вдохновенно сплетена в них

С духом вольности и правды

лучших Запада сынов.

В благородных славных братьях —

в Автандиле, в Тариэле —

Дружбу братскую народов

ты торжественно воспел,

И живет в народе память

о великом Руставели,

И века и поколенья

не забудут о тебе.

В озаренные просторы,

к величавой звездной славе

Имена певцов бессмертных

горделиво вознеслись.

Как о Пушкине и Данте,

так о месхе из Рустави

Нам рассказывает ныне

торжествующая жизнь.

На пергаменте лазури,

испещренной блеском молний,

Встали строфы и законы,

обращенные в века,

И в прозрачности извечной,

в неразгаданном безмолвье

Эту летопись хранили

кряжи гор и облака.

25 декабря 1937 Тбилиси

Перевод С. Левмана