Центр Петербурга — такое место на земле, где стоимость недвижимости определяется не ее себестоимостью — а исключительно ее месторасположением, процентов на девяносто пять. Старые дома, бывает что и постройки позапрошлого века — продаются за такие деньги, что они доступны только очень богатым людям. Квартира в некоторых районах стоит столько же, сколько большой, квартир на сто доходный дом где-нибудь в центральной России. Все доходные дома в центре Питера — а их немало — давно переоборудованы в элитное жилье. Проблема была с застройкой — новое строить ничего нельзя, многие дома относятся к числу исторических памятников… кто в теме, кто строительством занимается тот поймет. Надо быть виртуозом, чтобы не нарушая целостность исторического облика дома-памятника создать там какой-то комфорт. Но находились и такие виртуозы.
Среднего роста, пожилой человек, одетый в старенький спортивный костюм с эмблемой еще Олимпиады-60, вышел из низенькой, такой низкой что высоким людям приходилось нагибаться проходя через нее, арки, сделал несколько движений, разминая мышцы. Затем неспешно затрусил по набережной…
Человек в одной из квартир, выходящих окнами на улицу и наблюдающий за улицей через бинокль оживился…
— Пиши. Восемь-ноль-семь. Объект Пингвин вышел на утреннюю пробежку. Сообщено группе два в восемь-ноль-семь.
Практикант, который первый раз работал по линии НН [НН — наружное наблюдение], добросовестно записал все сказанное в журнал. В который раз выругался про себя — он то думал, переходя из городовых сюда что тут интересно будет, а на самом деле… сидят в этой проклятой квартире уже не первую неделю. Объект пришел. Объект ушел. Выводные… [Выводные — пост, в задачу которого входит сообщить группам наблюдателей о появлении объекта на маршруте. Там же обычно сидит старший смены, координатор]
Зашипел кофейник — опять убежал, проклятый…
— Иди, глянь, что с кофе…
Кофе, конечно же убежал, хуже того — вода погасила конфорку газовой плиты, старомодной, всего на две конфорки. Попили кофе, называется.
Со вздохом, практикант повозил тряпкой по поверхности плиты, обжегся, последними словами выругался. Снова зажег огонь и поставил кофейник заново — кофе все-таки хотелось выпить…
Вернулся в каморку с окном
— Что там?
— Сейчас будет…
— Сбежал?
— Сбежал… — со вздохом подтвердил практикант.
— Э, глянь, рация… мигает у тебя… это что, молодой?
— А чо?
— А чо… А ничо! Ты звук отключил что-ли?
— Ну… да. Башка болит от этого шума…
— Башка болит? Сейчас она не так заболит! Включай, живо!
Практикант уныло перещелкнул рацию на громкую связь.
— Нева-три, я Восьмой, выйдите на связь!
Вот это…
— Восьмой, я Нева-три, что там у вас? — старший пост перехватил рацию.
— Нева-три, я Восьмой, прошу подтвердить выход Пингвина на маршрут!
— Восьмой, я Нева-три, выход подтверждаю!
— Нева-три, я Восьмой, объект не наблюдаю! Объекта по нашему направлению не было!
Ма-а-ать…
— Нева-Три — Пятому и Третьему, подтвердите прохождение Пингвина по вашим маршрутам!
— Нева-три, я Пятый, объект Пингвин в после зрения не попадал.
— Нева-три, я Третий, у меня тоже не было.
Старший смены взглянул на практиканта таким взглядом, что и слов не требовалось…
— На улицу! Мухой!
Вскочив с места подобно заправскому спринтеру, практикант бросился на улицу…
— Нева-три — Второму, Третьему, Четвертому, Пятому, Восьмому! Объект потерян, время — примерно четыре минуты. Перекрывайте район до прибытия дополнительных сил! Повышенная бдительность, объект является сотрудником МВД, имеет оперативный опыт!
Полицейская машина Русской империи, как и любой другой бюрократический аппарат, если его не подпинывать, имеет существенную инерцию. Естественно, судорожные поиски действительного статского советника Мечислава Генриховича Котовского по проходнякам и парадным центра Питера никакого результата не дали. Приметы Котовского на полицейские посты передали только спустя час, а на таможню — через полтора часа. Еще через час догадались объявить общероссийский розыск.
Но было уже поздно. Слишком поздно. Этот бой, один из многих в бесконечной войне британская разведка и лично сэр Джеффри Ровен выиграли вчистую…